Прибывшего в дубовом зале...
. . . . . . . . . . . . .
Во время трапезы старик
Спросил мальчишку напрямик,
Кто он таков, откуда родом,
Каким владеет он доходом.
И Парцифаль ему, конечно,
Все рассказал чистосердечно:
О Герцелойде и родной
Далекой стороне лесной.
Не позабыл и той минуты,
Когда он взял кольцо Ешуты,
Сигуну вспомнил, а потом,
Как он за Круглым был столом
У короля Артура в Нанте,
И под конец не умолчал
О воинском своем таланте:
О том, как Красный Итер пал...
И князь при этом прослезился.
Он гостя в сторону отвел
И рек: "Столь дивно ты расцвел,
Сколь и чудесно ты родился!
Ты славным рыцарем растешь
Под знаком божьей благодати,
Но иногда ты, рыцарь, все ж
Глупее малого дитяти.
Чти память матери, но, боже,
Мужчине, рыцарю, негоже
На каждом слове вспоминать,
Чему его учила мать.
Нет, до своих последних дней
Ты думай с трепетом о ней,
Но этот трепет спрячь глубоко,
Иначе высмеет жестоко
Тебя презренная толпа,
Что беспощадна и тупа..."
И мальчик понял: старец прав.
А тот, немного переждав,
Свою продолжил дальше речь:
"Стремись священный стыд сберечь,
Знай: без священного стыда
Душа - как птица без гнезда,
Лишенная к тому же крыл..."
И далее проговорил:
"Будь милосерд и справедлив,
К чужим ошибкам терпелив
И помни всюду и везде:
Не оставляй людей в беде.
Спеши, спеши на помощь к ним,