К такому рыцарю на службу,
Он явит преданность и дружбу,
Пусть Парцифаль его поймет,
К себе пускай его наймет...
На то последовал отказ.
"Пошлю я к Гурнеманцу вас.
Ему на верность присягнете
И этим честь себе вернете!"
"Нет, - молвил сенешаль-злодей,
Уж лучше ты меня убей!
Я - страшных мук его причина,
Казнил его старшого сына!"
Рек Парцифаль в немалом гневе:
"Так присягните королеве,
С Кламидом навсегда порвав!"
"О, сколь мой победитель прав!
Но буду ль принят здесь? Едва ли.
Меня бы люди разорвали
В куски за то, что столько слез
Я краю этому принес!.."
Какое тут принять решенье,
Когда одни лишь прегрешенья
В сей жизни сенешаль свершил?
И все же Парцифаль решил:
"Вы станете служить одной
Прекрасной даме, чтимой мной.
Ее обидели ужасно
Из-за меня... И громогласно
Вы скажете, явившись к ней,
Что в мыслях до скончанья дней
Я не расстанусь с Куневарой,
Что жаркий пламень мести ярой
В груди не только не угас,
А все сильнее каждый час.
Отмщение настанет!
Скажите, не устанет
Он, Парцифаль, мечтать о ней,
Которую обидел Кей.
И помните: я вам велю
Служить Артуру-королю.
Его не покидайте,
Поклон мой низкий передайте.
Вовеки слава и хвала
Героям Круглого стола!.."
Так, покорившись новой доле,
Кингрун печально съехал с поля.
. . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . .
И вражьи отошли войска,