В воскресенье, незадолго до обеда, в военный лагерь на Южной косе прибыл граф Бервик. Без свиты, всего с десятком гвардейцев, но переполох вокруг гостей поднялся такой, словно Райленд почтил своим присутствием сам король Геона. Начальник лагеря принял его сиятельство в своем доме, с его супругой от волнения едва не сделался припадок, а его повар превзошел самое себя, чтоб не ударить в грязь лицом перед высоким гостем, — однако граф пожелал отобедать в общей столовой, вместе с остальными наездниками. Протестовать никто не осмелился. Его сиятельство усадили за стол к мастерам, рядом с Сезаром Тайрином, гвардейцы скромно притулились по краям лавки, засновали между столов дежурные с котлами и черпаками, и трапеза пошла своим чередом — насколько это, разумеется, было возможно. Граф Бервик, как один из первых наездников Геона и личный друг короля, был слишком заметной фигурой, поэтому воскресный обед, мало примечательный в смысле поданных блюд, вчистую проиграл гостю — старшие офицеры и мастера, сидящие с ним за одним столом, еще держали лицо, остальные же больше шушукались, чем стучали ложками, и шепотом строили предположения относительно того, что вдруг его сиятельству могло понадобиться в Райленде.
— Любопытно, — задумчиво протянула кадет эль Тэйтана, из-под опущенных ресниц наблюдая за возмутителем спокойствия, — к чему эти братания?.. Граф Бервик, во плоти, у общего котла! Неужели на западе всё так плохо?
— Вполне может быть, — отозвалась Кайя. Кассандра, беспокойно заерзав на лавке, опустила глаза. Она обещала Клиффу не болтать, и держала слово, но давалось ей это нелегко. На западе, если верить всезнающему Реджинальду Стрэттону, и впрямь дела шли хуже некуда. «И вот теперь граф Бервик, — подумала Кассандра, вслед за Орнеллой исподтишка бросив взгляд на стол мастеров. — Здесь, собственной персоной! Да ведь у Геона полно лагерей куда ближе к Хелвинду — неужели все уже вычерпали до самого донышка?..»
— Невесело, — пробормотала герцогиня, будто угадав мысли подруги. — Одна надежда — что хотя бы мы там никому не понадобимся.
Кайя с сомнением качнула головой.
— Вряд ли, — высказалась она. — На что западу кадеты? Тем более, в Райленде готовых наездников вон сколько.
Кадет эль Тэйтана слегка приободрилась. Зачерпнула полную ложку густой чечевичной похлебки, отправила ее в рот и, покосившись в сторону мечтательно улыбающейся Сельвии, насмешливо фыркнула:
— Селли! Очнись, глаза сломаешь!
Кадет Д’Ориан, пойманная на откровенном разглядывании высокого гостя, залилась румянцем. Герцогиня фыркнула снова.
— И думать забудь, — посоветовала она, впрочем, не без сочувствия в голосе. Сельвия покраснела еще сильнее. И, потупившись, пробормотала смущенно:
— Да ведь я вовсе ничего такого, Орнелла, что ты выдумываешь…
— Ну да, ну да, — со смешком отозвалась та. И, бросив на графа Бервика короткий оценивающий взгляд, хмыкнула. Собой его сиятельство был недурен, к тому же молод и, вроде бы, холост — есть, на что заглядеться. «Плюс титул и статус личного друга его величества, — подумала герцогиня. — Считай, второй человек в стране! Небось, треть мамаш Мидлхейма спит и видит, как бы устроиться графской тёщей, а повезет той, у кого сундуки тяжелей да родословная подлиннее, — такие, как Бервик, жен выбирают не сердцем». Она сморщила нос. Потом покосилась в сторону сотрапезниц, глазеющих на его сиятельство не хуже кадета Д’Ориан, и пренебрежительно обронила:
— Не трать время, Селли. Слишком уж важная птица!
Сельвия, сосредоточенно размазывающая по тарелке остатки своей похлебки, встрепенулась:
— Но это неправда, Орнелла! Его сиятельство совсем не такой!
— Тебе-то откуда знать?
Кадет Д’Ориан, вновь донельзя смутившись, пролепетала что-то про Даккарай, высокий шкаф и коробку с бинтами.
— Его сиятельство очень отзывчивый человек, — не поднимая глаз, добавила она. — Мне до сих пор неловко, что я тогда его разбудила, — и так уснул, где пришлось, на той жесткой лавке…
Кайя добродушно усмехнулась:
— Граф ведь наездник, Селли, и тоже заканчивал Даккарай — лавкой его не напугаешь. Наездник он, кстати, хороший. И чтобы важничал, я тоже не заметила.
Орнелла вздернула брови:
— Вот новости! И ты с ним знакома, что ли?!
Кадет Освальдо пожала плечами:
— Было дело, еще на отцовской заставе…
Ее светлость, картинно всплеснув руками, пихнула плечом сидящую рядом Кассандру:
— Слышишь, Кэсс? Эти тихушницы, однако, со связями! Надеюсь, хоть ты-то от всевидящего графского ока убереглась?
Кадет Д’Элтар, с веселым недоумением прислушивающаяся к разговору, расхохоталась в ответ:
— Не беспокойся, мне, как и тебе, такой чести не обломилось!
Кайя, пряча улыбку, отодвинула от себя пустую миску и потянулась к кружке.
— Не нравится мне всё это, — обронила она, по примеру подруг взглянув на преподавательский стол. — Зачем он приехал?
— Поди знай, — хмуря брови, откликнулась Орнелла. Сельвия, пользуясь тем, что язвительная герцогиня вновь занялась похлебкой, украдкой бросила еще один взгляд на его сиятельство. Кассандра промолчала. Она, как и все прочие, смутно догадывалась, что Бервик явился в Райленд не просто так, — но вот чего ради?.. Девушка подняла голову и обернулась на столы, занятые третьекурсниками. Четверка приятелей, Клиффорд, Реджинальд и Энрике с Рональдом, склонившись друг к другу, что-то взволнованно обсуждали, время от времени тоже взглядывая на высокого гостя. «Интересно, — подумала Кассандра, — Стрэттон что-нибудь знает? Наверняка знает, надо будет спросить у Клиффа вечером. Кайя права, что-то тут не то!»
По окончании обеда граф Бервик покинул столовую в компании Сезара Тайрина и всё тех же гвардейцев. Однако не уехал назад в столицу, а только лишь вернулся в дом начальника лагеря, сызнова приведя в трепет его чувствительную супругу и двоих незамужних дочерей. Ужинал он там же, причем в числе приглашенных снова был Сезар Тайрин и еще трое старших офицеров, в том числе капитан де Гарр, куратор третьего курса. А о том, что всё это, в конце концов, означало, Кассандра узнала от Клиффорда Вэдсуорта за час до отбоя — узнала и не обрадовалась.
Если не сказать хуже.
— Вас?.. — широко раскрыв глаза и растерянно глядя на друга, переспросила она, не веря своим ушам. — Вас забирают на запад? Весь третий курс? Клифф!
— Тише, — молодой человек, тревожно блеснув глазами в густом полумраке стойла, прислушался. Да нет, показалось…
— Забирают, — сказал он, возвращаясь к прерванному разговору. — Даже девчонок, хотя мастер Тайрин был против. Но по крайней мере он едет с нами — всё как-то спокойнее, а?
Он взглянул на Кассандру и неуверенно улыбнулся. Девушка сжала кулаки.
— Зачем?! — придушенным шепотом воскликнула она. — Клифф! Я не понимаю! Вы же еще даже не выпустились, а в Райленде почти три тысячи готовых наездников! Почему не они, а вы?!
— Тише, — повторил он, нервно сводя брови на переносице. — Не знаю я, Кэсс! Думаешь, нам кто-то объяснил? Нас ведь точно так же поставили перед фактом — даже Реджи понятия ни о чем не имел, а ведь он обычно…
Кассандра тряхнула головой.
— И куда вас уводят? — перебила она. — Понятно, что на запад, а куда именно? В Хелвинд?
— Не знаю. Похоже, что да.
— На верную смерть?!
— Кэсс!..
— Что?! Будто ты сам не знаешь! — хриплым то ли от злости, то ли от страха голосом вновь перебила она. — Этот ваш Стрэттон еще когда на том Хелвинде крест поставил! И явно не без причины!
— Кэсс, я тебя прошу, тише! Нам велели молчать насчет запада и…
— Молчать?! Они что, нас совсем за дураков держат?! Как будто куда-то еще, кроме запада, вас могут отправить! Но, Клифф, вы же еще кадеты! Как мастер Тайрин вообще мог такое позволить?!
— А как он мог возразить? Это приказ короля!
Кассандра свирепо выругалась.
— Да чтоб ему лопнуть, твоему королю! — прошипела она. — Вместе с его этим графом! Отлично придумали — зелень в расход пускать! Стратеги великие!
— Кэсс!..
Клиффорд умоляюще сжал ее запястье, и девушка, тяжело дыша, умолкла. В стойле сгустилась тишина, наполненная сухим шелестом соломы, — правда, ненадолго. Кассандра шмыгнула носом. Потом придвинулась ближе к другу, боднула его лбом в плечом и сказала:
— Когда вы уезжаете?
Он опустил глаза.
— Нынче ночью. Но ты никому не говори, ладно? Наших девчонок, что спят с вами в одной казарме, уже распихали по ночным караулам, чтобы выдернуть незаметно, а нас поднимут вроде как по тревоге и уведут на «патрульный вылет»… Кэсс! Ну, Кэсс, ты что?
Кассандра снова шмыгнула носом, глухо и протяжно. Дремлющий Яр, под боком которого они оба устроились на лежанке, потревоженно всхрапнул во сне и приоткрыл один глаз.
— Кэсс, — неловко повторил Клифф, еще более неловко обнимая поникшую девушку за плечи. — Ну, не расстраивайся. Даже если Хелвинд — так что с того? Мы ведь и правда зелень необстрелянная, кто нас пустит в бой? Скорее всего, прикрывать поставят — обозы там, госпитали… Ну, Кэсс! Посмотри на меня!
Девушка нехотя подняла голову. Вид у нее был убитый, лицо бледное, а синие глаза влажно блестели.
— И всё равно, — сказала она, — я не хочу, чтобы ты уезжал.
Клиффорд улыбнулся, чувствуя, как от этих слов теплеет в груди.
— Я тоже не хочу, — честно ответил он. — Но это мой долг, Кэсс.
— Да, помню, ты говорил…
Кассандра, ссутулившись, вновь низко опустила голову. Ей вспомнилась та ночь в лазарете, после диверсии, когда она прибежала к другу в палату, сама не своя от страха, — ночь, когда умер несчастный капитан Хилл. Клифф тогда тоже говорил о долге. А капитан Рид плакала — так горько, что Кассандра сбежала, не в силах всего этого вынести…
— Почему она плакала? — забывшись, пробормотала девушка.
— Кто?..
— Капитан Рид. Тогда, в Даккарае, когда умер ваш капитан. Они всё же были родственники?
Кадет Вэдсуорт в некотором смущении отвел глаза.
— Нет, — помолчав, ответил он. — Это, конечно, всё слухи, но вроде бы они с капитаном Хиллом любили друг друга. Еще с молодости, когда сами был кадетами. Но ему пришлось жениться на другой, так решила семья, а капитан Рид замуж так и не вышла…
— Как несправедливо!
— Согласен, — молодой человек невесело усмехнулся. — Ну, по крайней мере в Даккарае они были вместе. Пока капитан Хилл не погиб. И она все-таки смогла быть рядом, когда… Наверное, это не самый худший конец — умереть на руках любимой женщины. Я бы тоже так хотел.
Кассандра, свирепо фыркнув, вскинула голову и сбросила с плеча его ладонь.
— Ещё чего! — заявила она. — Перебьется эта твоя женщина!
Клиффорд опешил.
— Кэсс… — начал он, но девушка только яростно тряхнула головой.
— Умирать он тут вздумал! — возмутилась она, вперив в него колючий взгляд. — Вот ещё! Ты мне живой нужен!
Клиффорд молча смотрел на нее, и по его веснушчатому лицу медленно разливалась улыбка. «Нужен»? Всё-таки нужен? Всё-таки, значит…
— Что ты улыбаешься? — ворвался в его мечты сердитый голос Кассандры. — Весело тебе, да?!
Клифф покачал головой. И вдруг сказал неожиданно для себя самого:
— Я люблю тебя, Кэсс.
Признание вырвалось так легко и свободно, так внезапно, что Клиффорд не успел ни подумать, ни испугаться собственной смелости. Но ведь он и правда любил эту смешную, гневно сопящую ежом девчонку с синими, как вечернее небо, глазами — любил всем сердцем, а впереди его ждала война, с которой он мог не вернуться. И если не сейчас, то когда?..
Кассандра улыбнулась в ответ.
— Я тоже тебя люблю, Клифф, — ласково, грустно сказала она, знакомо ткнувшись лбом в его плечо, и Клиффорда словно приподняло над землей на незримых крыльях. В ушах зашумело, а сердце забилось так сильно, как не билось еще никогда в его жизни, — в один миг словно бы захмелев от счастья, молодой человек склонил голову, осторожно коснулся губами теплой каштановой макушки у своего плеча — и перед ним как наяву распахнулись золотые врата в чертоги Пятого неба…
— Ты ведь мой друг, — с тихим вздохом добавила Кассандра. — Я не хочу тебя потерять.
Друг?
Сердце в груди, болезненно вздрогнув, застыло. Золотые ворота с лязгом захлопнулись. Друг!
— Ты ведь вернешься, да, Клифф? — подняв к нему лицо, спросила Кассандра. — Ты ведь не позволишь себя убить? Правда?
Клиффорд моргнул, спускаясь с небес на землю. И усилием воли выдавив из себя кривую улыбку, пообещал:
— Конечно, Кэсс. Не позволю…
Обратно в казарму кадет Вэдсуорт вернулся перед самым отбоем. Погода к ночи опять испортилась, ветер погнал по дорожкам белые вихри, в воздухе закружился снег, обжигая щеки ледяной крошкой, но Клиффорд остался ко всему этому безучастен. Еле передвигая ноги, словно налитые чугуном, он добрел до пустого крыльца и без сил опустился на нижнюю ступеньку. В голове было пусто, сердце противно ныло, в глазах жгло. Он проводил Кассандру до женской казармы, в тысячный раз пообещав вернуться живым, а на прощание она крепко обняла его и чмокнула в щеку — о чем он раньше и мечтать не смел, но от чего теперь стало только больнее. Друг… Он всегда был ей только другом, а ведь он так надеялся…
— Клифф? — удивленно-встревоженно раздалось над его головой.
Молодой человек, щурясь, посмотрел вверх и увидел закутанного в плащ Энрике.
— Что с тобой? — спросил тот. Клиффорд вяло пожал плечами, отводя в сторону потухший взгляд. Энрике, подумав, подобрал плащ и присел рядом с товарищем на заснеженную ступеньку.
— Ты где был? — помолчав, спросил он.
— В ангаре.
— С Кэсс?
Вэдсуорт кивнул. Опять помолчали.
— Сказал ей?.. — нарушил тишину Энрике, и Клифф усмехнулся про себя — судя по тону, спрашивал друг не об отправке на запад.
— Сказал, — бесцветным голосом проронил он, и Энрике шумно вздохнул:
— Нет?..
— Нет. Я для нее просто друг и ничего больше. Хотя, в общем, какая разница, она всё равно не поняла, что я имел в виду. Оно и к лучшему, наверное. Вышло бы совсем неловко.
Он снова улыбнулся — пустой, замороженной улыбкой. Энрике задумчиво сдвинул брови: как можно не понять, что тебе признаются в любви? Хотя…
— Не кисни, Клифф, старина, — ободряюще толкнув товарища локтем, сказал Энрике. — Ну, что ты? Это же Кэсс! Она еще совсем дитя, какой с нее спрос? Конечно, она тебя любит!
— Как друга.
— Пусть так, — Энрике решительно рубанул воздух ладонью. — Но и это уже немало. Брось расстраиваться, приятель! Всему своё время — рано или поздно Кэсс поймет, кто ты для нее на самом деле. Просто дай ей повзрослеть.
Клиффорд тихо вздохнул.
— Может, ты и прав, — пробормотал он, впрочем, без всякой надежды. — Ладно. Пойдем. Отбой, верно, вот-вот, хоть пару часов вздремнуть!
Он поднялся и, пряча лицо, сгорбленной черной тенью исчез за дверью казармы. Кадет Д’Освальдо невесело усмехнулся и опустил разом отяжелевший взгляд на носы своих сапог. У Клиффа было хоть что-то — в отличие от него самого, и на силу времени Энрике, увы, рассчитывать не приходилось. Он заплатил за тот поцелуй на Белом хребте, заплатил собственной кровью, но облегчение вышло недолгим. Орнелла знать его не хотела. И пусть у нее имелись на то веские основания, душевной тоски это не умаляло — напротив, день ото дня становилось всё хуже и хуже.
— М-да, — глухо проронил Энрике, вспомнив направленный ему в грудь арбалетный болт и золотые глаза, в которых стояла одна лишь холодная ненависть. — Вляпался ты, приятель…
В пустой и темной уборной было холодно. Сквозь матовые оконные стекла не проникал даже жиденький лунный свет — ветер к ночи усилился, и всё небо заволокли густые снежные облака. Кассандра, сидящая на подоконнике, натянула одеяло на голову и сунула заледеневшие ладони под мышки. От окна немилосердно сквозило, а уборная не отапливалась. И тонкое одеяло тут помогало мало.
«Придет или нет? — бездумно скользя взглядом по краям массивных умывальных тумб, думала девушка. — А если не придет? Если… Да нет же! Не могут боги забрать у меня их обоих сразу!» Она вспомнила Клиффорда и, понуро опустив плечи, закусила губу. Было начало первого ночи. И, может быть, старшекурсников уже подняли с постелей по фальшивой «тревоге», может быть, они уже прямо сейчас вскакивали в седла своих драконов — и Энрике, и этот их сухарь Стрэттон, и Клифф… Клифф! Как ей не хотелось его отпускать! Особенно в Хелвинд!
«Зачем, во имя богов, там еще и кадеты? — в бессильной злости снова подумала девушка. — Они ведь войны даже не нюхали! Или опытными бойцами король жертвовать не готов?» На этой мысли у Кассандры противно засосало под ложечкой. А следующая, развернувшая перед ее мысленным взором серую казенную ленту сводки со списком убитых, и вовсе бросила в пот, несмотря на ледяной сквозняк. Кассандра зажмурилась. «Нейл! — в отчаянном приступе слабости воззвала она. — Ох, Нейл, пожалуйста, приди хотя бы сегодня! Ты мне так нужен!»
И словно в ответ на этот молчаливый призыв, за спиной ее по ту сторону стекла мелькнула крылатая тень. Тихий условный стук — три через два — победным гимном ударил в уши Кассандры. Пришел! Вспыхнув улыбкой, девушка единым духом слетела с подоконника и вцепилась в промерзшую насквозь задвижку. Поднатужилась, дернула хорошенько — рама пошла назад. В открывшуюся неширокую щель ворвался ветер. А следом за ним большая белая ворона, сложив крылья, призраком скользнула через подоконник прямо в объятия кадета Д’Элтар.
— Нейл, — прошептала Кассандра, прижимая птицу к груди. Та откликнулась знакомым переливчатым клекотом. — Я так боялась, что ты опять не придешь… Посиди здесь, я сейчас!
Усадив ворону на крайнюю тумбу, Кассандра прикрыла окно и бросилась к двери уборной. Выглянула в переднюю, махнула рукой зевающей у входа Орнелле — держи, мол, ухо востро! — и вернулась к окну. Фантом улыбнулся ей своими голубыми глазами.
— Ты не пришел в среду, — укоризненным шепотом сказала девушка, вновь опускаясь на подоконник. — Я почти до горна ждала.
«Прости, — проклацал по тумбе белый загнутый коготь. — Не смог. Отец вернулся».
— О! — встрепенулась Кассандра. — Наконец-то! И что, с его светлостью всё в порядке?
Ворона опустила глаза, но Кассандра успела увидеть то, что от нее прятали. Темные брови девушки взволнованно нахмурились.
— Нейл, — подавшись вперед, повторила она, — так всё в порядке?..
«Не совсем, — после паузы отозвался фантом. — Он болен. Сердце. Но сейчас уже получше. А как ты?»
Теперь уже кадет Д’Элтар отвела взгляд. И с долгим протяжным вздохом качнула головой:
— Я нормально, но Клифф… Я совсем ничего не понимаю, Нейл! — она понизила голос, наклонившись почти к самому клюву вороны. — Их забирают сегодня на запад, всех! В Хелвинд! Кадетов! Зачем?!
Птица склонила голову набок.
«Только кадетов? — дробным стуком раздалось в тишине. — А остальные наездники?»
— Их оставили! — едва не плача, воскликнула Кассандра. — Только мастер Тайрин и еще пара капитанов поедут с ними… Ох, Нейл! Если бы ты не пришел, я бы с ума сошла! Это всё… Оно неправильно, Нейл, понимаешь? Неправильно! Им нельзя в Хелвинд! Зачем? За что?
Она, не совладав с собой, громко шмыгнула носом. Фантом беспокойно переступил с лапы на лапу. Посмотрел на склоненную голову девушки, на ее дрожащие под одеялом плечи, покосился в окно, потом — на дверь…
«Кто в карауле сегодня?» — услышала Кассандра.
— Орнелла…
«Хорошо».
Птица перепрыгнула с тумбы на край умывальной чаши. Потом тяжело плюхнулась вниз, в самый ее центр, и сложила белые крылья.
«Подожди, я сейчас. Только тихо».
— Чего подождать? — непонимающе пробормотала Кассандра, утирая глаза ладонью и поднимая голову. И тут же ахнула: — Нейл! Куда?!
Вместо ответа фантом вздрогнул, поплыл краями и начал рассыпаться в прах. Кассандра, широко раскрытыми глазами уставившись на белую горку снега, еще недавно бывшую птицей, стиснула кулаки.
— Нейл! — горестно простонала она. — Да что же это!..
И умолкла, как была, с открытым ртом: посреди уборной, вырастая из пола, стремительно закружился мутный воздушный смерч. Кассандра, повторно ахнув, прижала ладонь к губам. А смерч, уже ставший размерами больше нее самой, с тихим хлопком раскрылся — и растаял во мраке, оставив вместо себя человека в зимнем плаще.
— Сандра, — сказал Нейл. Потом щелкнул пальцами, накрывая комнату защитным куполом, вынул откуда-то из складок плаща амулет, сунул голову в петлю цепочки, улыбнулся — и Кассандра, беззвучно взвизгнув, бросилась в его распахнувшиеся объятия. Крепкие, теплые, чуть слышно пахнущие знакомым одеколоном и чем-то лекарственным, такие родные, такие необходимые ей сейчас…
— Нейл! — камнем повиснув на шее друга и намертво прилипнув к нему, пробормотала девушка. — Ты пришел! Сам!
Он улыбнулся снова и, прикрыв глаза, зарылся носом в ее густые спутанные кудри.
— У меня ведь день рождения, — отозвался он, — могу я хоть чем-то себя порадовать?..
Кассандра счастливо рассмеялась в ответ.
А потом они сидели на широком каменном подоконнике, сросшись плечами под теплым плащом, и говорили, говорили, захлебываясь и перебивая друг друга, — и всё никак не могли наговориться. Лагерь Райленд мешался с пятым солдатским госпиталем, снежное сражение у восьмого ангара — с тайными ужинами в гостиной зеленого флигеля, первый алхимик Геона — с кадетом Вэдсуортом, вот-вот ожидающим отправки на запад…
— Сдается мне, твой друг прав, Сандра, — заметил Нейл. — В бою от кадетов, даже почти что выпускников, не так много проку, какой в этом смысл? А вот прикрытие походных госпиталей и обозов — дело другое. Погоди ты их хоронить!
— Думаешь?..
— Ну конечно! Вернутся, никуда не денутся!
Кассандра неуверенно улыбнулась. И, помолчав, спросила:
— А его светлость, Нейл? Он ведь поправится, да?
— Конечно, — повторил молодой человек, впрочем, не слишком уверенно, и Кассандра с подозрением прищурилась. Товарищ явно чего-то не договаривал. И не то чтобы врал, однако…
— Ты сказал — сердце, — задумчиво протянула девушка. — С чего бы? Его светлость на моей памяти ни разу ничем не болел!
— На моей тоже, — нехотя признал Нейл. И, колеблясь, посмотрел на подружку. Информация о Дымке, насколько он мог судить, всё еще была засекречена, и пусть первый алхимик проговорился сыну в минуту слабости, болтать об этом явно не стоило. — Всё когда-то бывает в первый раз, Сандра! Отец уже немолод, а его корпус по военному времени работает на износ — вот сердце и не выдержало.
Синие глаза напротив сощурились еще больше.
— Нельзя говорить, да? — после паузы спросила Кассандра. И, увидев отразившееся на лице друга замешательство, махнула рукой: — Ну я же разведчик, Нейл. Нас учат видеть, когда собеседник кривит душой.
Сын первого алхимика Геона мысленно крякнул. «Везет мне на тех разведчиков, как утопленнику!» — в сердцах подумал он, вспомнив Фаиза. А вслух сказал:
— Это правда, Сандра.
— Не вся, — хмурясь, отозвалась она. — Но я понимаю… Мастер Лоредо говорил, что не всякую правду стоит знать — для твоего же блага. Забудь, Нейл! Нельзя так нельзя. Надеюсь хотя бы, что его светлость скоро встанет на ноги.
Она печально вздохнула, и Нейл вздохнул в унисон.
— Мы все надеемся, — откликнулся он. — И мама так переживает…
Кассандра, просунув руку под локоть друга, прижалась щекой к его плечу.
— Всё будет хорошо, Нейл. Скорее бы только кончилась эта война!
Он безрадостно усмехнулся.
— Боюсь, там всё не так просто, Сандра… Но уже хорошо, что хотя бы вас не выдернули на запад. Тогда «сходить с ума» пришлось бы мне.
Кадет Д’Элтар тихо фыркнула в ответ.
— Да уж. Тот еще был бы подарочек ко дню рождения, — скептически заметила она. И, посерьезнев, вскинула на него налившийся тревогой взгляд: — А ты, Нейл? Ты ведь тоже приносил присягу — тебя ведь не заберут?..
По лицу товарища скользнула скучливая гримаса:
— Да кто меня отдаст? Я же фантомаг и музейная редкость, вокруг меня щиты в пять рядов и три разведки хороводом пляшут, какой там фронт!
— Три разведки? — округлила глаза Кассандра. Он кисло кивнул:
— Две наши и одна алмарская в лице Фаиза. Берегут, можно сказать, как зеницу ока, даже в отхожем месте, небось, караулят, чтоб им пусто было.
Нейл поморщился, а Кассандра, наоборот, про себя выдохнула с облегчением. «Щиты в пять рядов» — это хорошо, подумалось ей. Разве что…
— А к чему ты алмарской разведке, Нейл? — наморщив брови, спросила она. Друг скорчил в ответ постную мину:
— Да шут ее разберет! Восток же!
Кассандра с сомнением прищурилась.
— Восток — дело жесткое, — вполголоса процитировала она всё того же мастера Лоредо, что преподавал им развед-дело. О работе почтового двора Алмары он всегда отзывался с большим пиететом. — Не нравится мне этот твой Фаиз, вот что.
— Да он никому не нравится, — хохотнул Нейл. — На том и стоит… Брось, Сандра! Что он мне сделает?
— Не знаю и знать не хочу, — хмуро обронила она. Потом помолчала, подумала и решительно полезла рукой за ворот нижней рубашки. Нейл, скосив глаза, вздернул брови — на свет из недр одеяла появился черный загнутый коготь на веревочке.
— Вот, держи, — сказала Кассандра, беря друга за руку и вкладывая коготь ему в ладонь. — Он счастливый. Вдруг пригодится. Жаль, цепочку заказать так руки и не дошли…
— Сандра! — расхохотался Нейл. — Ну что за глупости!
— Никакие не глупости, — насупилась она. — Первый коготь первой смены даже мастер Тайрин носит! Это хорошая примета!
— Сандра-а-а…
— Бери, говорю! — уперлась она, и молодой человек, страдальчески закатив глаза, капитулировал. Покрутил в пальцах черный коготь, пожал плечами и всё-таки повесил подарок себе на шею.
— Я же не наездник, — сказал он, пряча коготь под сюртук. — Вряд ли мне это как-то поможет… Демон, еще и царапается. Как ты себе всю кожу не содрала с таким-то украшением?
— Привыкнешь, — отмахнулась Кассандра, удовлетворенно щурясь. — И хоть лопни ты тут от смеха, а он счастливый — и всё! Хотя лучше бы, конечно, чтоб не пригодился.
— Да уж.
Нейл, посмеиваясь про себя, добродушно качнул головой. У всех свои приметы, и наездники не исключение. Интересно, подумал он, вспомнив об отце, а у алхимиков тоже есть что-нибудь в этом роде? Или у тех же разведчиков? Суеверия суевериями, но ведь…
Закончить мысль маг не успел. Из передней, сквозь закрытую дверь, долетел скрежет отодвигаемого стула и звонкий голос кадета эль Тэйтаны:
— Так точно, капитан, всё спокойно!
Другой голос, незнакомый, что-то негромко, недовольно ответил, и дневальная с готовностью отрапортовала:
— Виновата, капитан! Есть «потише»!
Нейл с Кассандрой дружно вздрогнули.
— Капитан Рид! — ахнула девушка. — Ночной обход!.. Нейл, уходи скорее, Орнелла ее там долго не задержит!
Предупреждение запоздало — молодой человек уже слетел с подоконника, на ходу стаскивая амулет. Сунул его в карман, вывел ладонями в воздухе перевернутую восьмерку…
— Я в четверг дежурю, — успела шепнуть Кассандра. Нейл кивнул, принимая к сведению. И улыбнулся подружке сквозь стремительно окутывающую его серую пелену.
Воронка перехода, поглотив его с головой, свилась жгутом, в ушах засвистело, уборная женской казармы растворилась в мутном сизом мареве вместе с Кассандрой, и в следующее мгновение молодой человек уже шагнул из смерча в темноту комнаты номер тридцать один, в доходном доме Лусетиуса. «Чуть не попались, — подумал он. — Спасибо герцогине, надеюсь, за излишнюю громогласность ей не нагорит». Он, улыбнувшись, коснулся пальцами застежки плаща и зевнул. Нынче днем, памятуя о двадцатилетнем юбилее, поспать не удалось, и мать с отцом дружно отправили его в спальню «отдохнуть как следует» еще в начале одиннадцатого вечера. Спать Нейл, конечно, не стал. Дождался полуночи и тихонько сбежал в Райленд, к Кассандре. Но от подруги ушел не домой, а сюда: он еще третьего дня решил, что принципы принципами, а отец — он один, и ну его к лешему, этот доходный дом! Поэтому на Медную улицу Нейл вернулся забрать кое-что из вещей и книг. Фантомы всё так же молчали, а воронкой к Сандре мотаться чревато, нынешний «обход» тому подтверждение — лучше уж по старинке, на крыльях. «Прихвачу свои записи, — подумал молодой человек, — может, отец что подскажет? Он, конечно, не фантомаг, но уж по части знаний…»
Нейл поднял руку, чтобы зажечь свечу, но не успел. Основание шеи знакомо кольнула призрачная холодная игла, воздух за спиной едва ощутимо вздрогнул, а потом что-то с силой обрушилось сзади ему на голову, и он потерял сознание.