Ноги, утопавшие и проваливающиеся через плотную корку снега, совершенно потеряли свою чувствительность, как посиневшие от обморожения руки. Ногти почернели и отслоились, а сама кожа потеряла всякий свой оттенок, покрывшись синяками.
Гумберг укрыл девочку, плотнее укутав её в плащ и одеяло. Потом взглянул на небольшой мешочек и бурдюк с вином. Жар не прекращался уже второй день, а каждый раз, когда она заходилась кашлем, наёмнику приходил останавливаться и искать ближайшее укрытие, тратя скудные запасы алхимического огня на то, чтобы развести костёр.
Пришлось остановиться вновь.
Укрытый сводами небольшой пещеры, костёр весело трещал, поглощая редкие сухие веточки. Небольшие серо — зелёные шарики испарялись в зеленоватом пламени, пока огонь полностью не поглотил сухостой. Пепельноволосый наёмник открыл бурдюк и влил красноватую жидкость в чуть приоткрытый рот девочки. Та дёрнулась и закашлялась на долгую минуту. Наконец, успокоилась и раскрасневшись, вновь засопела.
— Гм, долго же ты спишь… — который раз повторил Гумберг, наблюдая за танцующими тенями вокруг. — До Бруты совсем не много осталось, потерпи. Может, гм, пол дня пути. Может, чуть больше…
Небольшой заснеженный склон сменился равниной, в конце которой виднелись укрываемые тучами серые полосы гор.
«Тиссовые горы, — сразу же вспомнилось наёмнику. — По другую сторону — Ремар, королевство Эргмейцев. И вот она, совсем чуть — чуть, выглядывая из — за скал виднеется Брута. Мы почти дома, Эллеанора.»
Первые дома и стены действительно виднелись из — за склонов. С синими и красными крышами, город, окружённый невысокой стеной, словно стеснительно выглядывал из — под природной зашиты. Высокий шпиль Arel Cor сильно выделялся на общем фоне, создавая некую магическую картину переплетения простого, непримечательного и словно сказачного городка с белыми домиками и суровой, воистину эпическим сооружением. На его фоне даже самая большая башня под стенами, там, за перевалом, выглядела жалкой и незначительной.
Пасмурный день ранней зимы. Тёплая пора давно кончилась, уступив место ужасным морозам. Пускай солнце и выходит пару раз на дню, оно просто — напросто не успевает хоть как — то обнадёжить, согреть, поделиться теплом и счастьем. Длительные снегопады полностью стёрли с лица земли дороги, заставляя задуматься, пройдёт ли здесь человек или найдёт свою смерть прямо тут, среди бескрайних белёсых лугов.
Редкие голые деревья, одиноко стоявшие все в белом, лишь усиливали атмосферу всеобщей безнадёжности и серости, но, тем не менее, и они когда — нибудь распустятся вновь, укроют под тенью своих крон путников, пилигримов, пришедших издалека, станут домом для птиц, прилетевших в родные края и просто будут мелодично шелестеть листвой, сопровождая в пути всадников.
Ворота Бруты показались. Спустя пол часа Гумберг, шатаясь и переваливаясь с ноги на ногу, прошёл достаточное расстояние, чтобы его заметили стражники.
Эллеанора вновь закашлялась, но Гумберг не остановился. У него уже не было сил, а потому он ступал вперёд, даже не думая останавливаться и делать ещё хоть что — то. Снег хрустел, но не морозил ноги.
Наконец, стражники обратили на них внимания в достаточной мере, чтобы начать делать хоть что — то. Один из них подал сигнал часовому на башне. Часовой посмотрел в трубу и обомлел. Подал сигнал в ответ. Через мгновение ворота в город раскрылись, приветливо впуская путника. Пепельноволосый мечник с радостью принял это приглашение, а потому вошёл за черту города, сопровождаемый тяжёлыми взглядами стражников.
Один из часовых спустился вниз, подошёл к наёмнику. Взял девочку в свои руки и со страхом взглянул на изуродованного мечника. Отошёл назад на несколько шагов, не сводя с него глаз.
Раздался свист, и менее чем за секунду неизвестного окружили десятки воинов с алебардами наперевес. Незаметный жест со стороны одного из командующих, и все они упёрлись в горло мечнику холодной, обжигающей сталью. Охотник не пошевелился.
Солнце вышло из — за туч.
Продолжение следует.
Больше книг на сайте - Knigoed.net