Сан Линь
– Успел запомнить? – мрачно спросил Гу Юнжень, прижав тыльную сторону руки ко лбу. Он морщился, кривился и покусывал пересохшие губы, мучительно сглатывая, но даже не пытался дотянуться до столика, на котором с вечера примостился кувшин с травяным отваром от похмелья.
– Все, – кивнул Сан Линь, с точностью зеркала копируя все жесты и все нюансы самочувствия начальства. – Господин знает, что у меня почти абсолютная память. Нарисую все до последней линии, как только получу бумагу и кисть. А толку? Ты всерьез собираешься верить неизвестно откуда свалившейся карте, да еще снабженной настолько издевательской припиской? После того, как эта самая карта еще и растаяла без следа в твоих руках? Да мало ли кто…
– Конечно, я не собираюсь просто так верить никому, даже тебе, – снова поморщился Гу Юнжень. – Еще чего. Дай отвар. Ага, спа… спасибо. Уф-ф-ф… так вот. Карта растаяла не без следа, божественное присутствие ощущается до сих пор.
– Угу. – Лис тоже приложился к кувшину и с облегчением выдохнул. Пустыня в горле немного отступила, бешеная кузница в висках сбавила темп. – Очень божественная.
«А еще запах. Один. Очень интересный. О котором я тебе не расскажу. Пока…»
– Это само по себе странно, ибо я не настолько самонадеян, чтобы считать себя избранником богов. – Гу Юнжень на глазах превращался из похмельной развалины в нормальное думающее начальство.
А это означало, что стоит быть осторожнее в словах.
– Так вот, о чем я? А! Я лучше тебя понимаю, что все это похоже на ловушку. Но есть одна проблема.
– Угу, – снова изобразил ночную птицу Сан Линь. – И эта проблема называется «гуй его знает, куда улетела демонова каменюка, у нас все равно ни единой зацепки, кроме этого божественного пинка, больше похожего на издевательскую шутку».
– Именно. Ни малейшего следа Звезды обнаружить мне так и не удалось. Зато вчера прибыли шпионы из академии. И среди их донесений было одно вроде бы незначительное, но… чутье подсказывает мне обратить на него особое внимание.
– Так. – Лис мгновенно сосредоточился, сбрасывая с себя мутную пелену вчерашнего вечера. Он сам пока не мог объяснить, с чего так напрягается всякий раз, когда речь заходит об академии. Ведь среди преподавателей он так и не увидел свою таинственную спасительницу. Зато не мог обмануться, почувствовав след ее запаха на таинственном божественном свитке.
Стоп. Стоп! Хотя нет, этого просто не может быть. Она не может быть богиней. Это уже слишком. И потом, никакого божественного присутствия он в ней не чувствовал, даже тогда, когда она его бесстыдно хватала за обнаженные части тела.
Или она, как многие боги, умеет скрывать свою природу?
Так. Лис по примеру начальства еще раз потер виски и сам для себя постановил: никаких богинь. Точка. Она – обычная земная женщина, просто очень хитрая, себе на уме и преследующая неизвестные цели. На Гу Юнженя она не работает, в академии ее не было, значит… гуй его знает, что это значит. Потом разберемся, прежде – дело.
– Помнишь ту пигалицу, которая испортила нам всю идею прорыва щитов? Ну ту, которую не доел твой зверь?
Сан Линь поморщился, потом удивился:
– Ну помню. При чем тут она?
– При том, что в ее жилах тоже течет кровь древней династии, – хмыкнул Гу Юнжень.
– Откуда знаешь? – мгновенно насторожился лис.
– Все оттуда же. По донесению моего человека, она с парой своих друзей оборотней уже успела один раз стащить Мерцающую Звезду из хранилища и даже удрать с ней на довольно большое расстояние от академии. И чтоб мне провалиться к демонам в бездну, но эта мелкая нахалка сумела активировать артефакт, поскольку он начал насылать на эту троицу свои видения, те, что предшествуют настоящему испытанию.
– Так, – недобро прищурился Сан Линь, у которого были свои счеты к противной девице. Ее императорское происхождение ничуть на них не влияло. – Но если она уже заполучила Звезду и даже вошла в испытание, каким образом артефакт снова вернулся на место? И почему она не прошла испытание до конца? То есть не сдохла, раз уж оказалась недостаточно хороша?
– А это еще интереснее. – Кривоватая ухмылка придавала в целом благородному лицу потомка древних императоров неуместно мальчишеское, можно даже сказать хулиганско-уличное выражение. – Ее остановила другая пигалица все из той же академии. Первокурсница. Вроде бы целительница. Если верить слухам – случайно остановила, спасла, притащила вместе со Звездой обратно в академию и сдала главе весь комплект: артефакт и троих оболтусов.
– Первокурсница? Шутишь?! – Лис сцапал со стола кувшин с остатками отвара и влил в горло бодрящую горечь. Жадно облизнулся и обшарил шатер ищущим взглядом – чего бы еще выпить? – Этот твой шпион тебе рисовую лапшу по ушам развешивает. И какое вообще эта лапша имеет отношение к нашей проблеме?
– Первокурсница, все верно, – кивнул Гу Юнжень, в свою очередь болезненно облизывая снова пересохшие губы. Он помедлил секунду в раздумье, но все же решил повременить с вызовом слуг до конца разговора. – Об этой первокурснице мы поговорим позже и подробнее. Очень уж неоднозначные слухи ходят о ней в академии.
Сан Линь вдруг насторожился. Смутное предчувствие защекоталось где-то там, в мыслях, но похмельный туман на задворках сознания пока успешно глушил эту щекотку. Только откуда-то из глубин памяти вдруг всплыло хорошенькое личико недавней знакомой – нахалки из лавки, той, которую упустил Баосы. Но лис только хмыкнул и прогнал этот образ. Обычная девчонка. Хотя… как-нибудь потом стоит расспросить лавочника и узнать подробнее, откуда она взялась и куда подевалась.
– Так что за слухи? – подбодрил он начальство, старательно настраиваясь на рабочий лад. А заодно на всякий случай воскрешая в памяти картинку, увиденную на божественном свитке, – ее предстояло вскоре нарисовать, так что лучше подстраховать собственный разум.
– Сейчас не это важно. – Гу Юнжень наконец нашарил за собственным ложем кувшинчик с вином и уставился на него в некотором сомнении. Пить хотелось ужасно, но хмель в голове сейчас мог только помешать. – Важно другое. Пигалица по имени Ма Ланлинь в сопровождении своих друзей – лиса из клана Юань и его друга-телохранителя Да Сьона – покинули академию. Очень спешно покинули и направились в сторону большого лабиринта в ущелье Погибели. А до того, как они ушли, шпиону краем глаза удалось рассмотреть один свиток, который показывала своим друзьям моя «соперница» по крови. Это была карта. Карта лабиринта. И что важнее, там присутствовал вот такой иероглиф.
Гу Юнжень дотянулся до лежавшей на нефритовой подставке кисти и, не тратя времени на растирание чернил, прямо вином нарисовал на обрывке бумаги замысловатый символ.
– Узнаешь?