И снова я сижу под деревом, похоже, это станет моей фишкой. Через пятьсот метров начинается деревня, за ней огромные стены, нет, ОГРОМНЫЕ. Я не знаю против кого такие стены строили, но как по мне проще пробить стену насквозь, чем лезть на такое. А если тут обитают эти … как их … Титаны?! Было бы забавно, хотя нет, долой такие мысли!
— Отвлекаешься, Серёга, отвлекаешься… — Знаете, за последние часы я начал вести разговоры с самим собой, и порой это идёт в плюс… Я надеюсь.
Так, я наметил несколько важных домов:
Первый, самый богатый, ну насколько может быть богатым дом крестьянина, наверное. Деревянный, двухэтажный, с небольшим двориком. Два входа, один со стороны дороги, другой со стороны двора, как мне показалось, открытый. Цель: деньги и книги, ну, возможно, карта, но это пока не критично. Всё равно здесь придётся пробыть первое время.
Второй, похож на таверну, ну как похож. Люди заходят и выходят, порой слышны крики, и название какое-то “Берлинг”. Я бы зашёл, проверил, но туда я доковылял к вечеру, а заходить в место где, возможно, проводят свой досуг взрослые дяди, мне как-то не хотелось.
Третий, уже интереснее. Небольшой деревянный домик, НО он примыкает к кузнице, а это уже что-то. Цель: оружие и обувь.
То есть, мне нужны первый и третий, а второй как запасной вариант, но что-то мне подсказывает, что ничем хорошим… Ладно, ждём несколько часов и в путь. Может подремать выйдет.
***
— Это не воровство, а выживание, это не воровство, а выживание. — Повторял я себе, пытаясь успокоиться. Блин, да меня же совесть сгрызёт! Обворовать крестьянина, это всё равно, что сирот грабить!
— А может поджечь какой-нибудь крайний дом, тогда будет легко зачистить первую цель? Не, не, не, что мне вообще в голову лезет?!
Во двор попал через дырку в заборе, их тут много, подошёл к двери прислушался.
— Тишина… Гробовая… — Сказал я, конечно, в уме, не совсем придурок всё-таки.
На удивление, дверь была открыта, собственно, я на это и рассчитывал. Кухня — это хорошо. Хлеб, лук, яблоки, всё, что увидел, закинул в мешок. На второй этаж подниматься не стал, во-первых, опасно, во-вторых, всё перекрывает “во-первых”.
Проходим дальше через арку в гостиную, главное минимум шума, а остальное приложится.
— Матерь божья… — В гостиной на столике лежал мешочек с монетами. — Медяки и серебряники… много…
Пять минут, я стоял перед этим грёбаным мешком целых пять минут! Вот как вещь может одновременно манить и отталкивать? От профессиональных воров слышал, что если ты теряешь секунды на принятие решений, то ты уже второсортный воришка. Ха, а я тогда кто?
— Это не воровство, а выживание, Серёга, это не воровство, а выживание.
В итоге взял пять серебряных монет. Ну, не смог я взять всё. Мне, блин, убить проще.
*Крык*
Хруст древесины прозвучал, как гром среди ясного неба, либо же, как сигнал тревоги, правда, не для хозяина, а для меня.
Кошечкой шмыгнул за шкаф рядом с проходом. Если не пойдёт именно к этому шкафу, то у меня будет шанс выбраться незамеченным. Верим и надеемся.
— Ах, ах, ауууф… — У меня так отец на весь дом зевал, забавно.
Мужик, похрустев шейными позвонками, прошёл мимо меня и, протянув руку в сторону мешочка, эм… притянул его? Да, просто прошёл мимо и притянул его к своей руке. Просто! Как только он зашёл за другую арку, я на цырлах двинулся к выходу. Цырлах… Тьфу. На цыпочках! Не буду вором! НИКОГДА!
***
— Ха-ха-ха, Вот нахрена скажите мне лук, ха-ха. Зачем?! Украл у крестьян луковицу… Жесть…
Поржал, выкинул луковицу и двинул к кузнице. Быстро и бесшумно перемещаемся меж заборов, изредка поглядывая назад.
Там всё было проще, в дом заходить даже не пытался, мне же нужна кузница, а не сам дом с его обитателями. В ней находились в основном мечи, доспехов не было, ну точнее были, но латы мне не нужны. Ножей почти не было… Почти…
— Кукри… — Прошипел я. — Где я так нагрешил-то?
Нет, я ничего не имею против таких ножей, но не для меня он, не могу я им нормально работать. Кукри — это нож серповидной формы, на крыло чем-то похож, вроде распространён в Сингапуре.
С обувью вообще цирк, единственное, что я нашёл это кожаные сапоги, где-то пятидесятых размеров. Скорее всего, именно в этих сапогах куёт мастер…
— Пф… Писец какой-то. Да тут три меня влезет. Походу придётся в своих обносках ещё походить, ну и ладно. Хотя бы этот кусок метала есть. Эх… Может меч взять какой-нибудь? Нет, слишком они приметные… Да уж, валить надо.
***
За всю мою жизнь я перепробовал нереальное количество ножей, от наших Русских витязей до этих Кукри, даже экзотика разведки побывала в моих руках, я про HPC-2. Ножевой бой для меня был чем-то родным, хотя фразу Петровича я запомнил надолго: “Лучший нож — это Пистолет”. Скорее всего, не его это фраза, да и не важно. Он любил блеснуть чем-то подобным, язык у него был подвешен. Но для меня нож был чем-то иным, может именно поэтому я и предпочитал ночные операции, кто его знает. Кукри, по моему никому не нужному мнению, хозяйственный инструмент, не предназначенный для ночных боевых действий. Слишком он громоздкий, тогда уж лучше мачете взять, которое даже холодным оружием не значится, а вроде есть и Кукри мачете, Пф…
Себе я подобрал два ножа. Первым был тактический нож Каратель, тот, что Маэстро, универсальная лошадка. А вот второй был со мной на каждой операции. Боевой нож американских морских котиков, Ontario MK3. Я даже гравировку на нём заказал “Чёрная смерть”. За всю мою карьеру никто не смог выбить этот нож из моих рук, если я того не хотел конечно же. Метатался он чудесно, но неприятно. Не любил выпускать такую прелесть из рук, да и не практично это. Может смогу заказать тут что-то подобное?
***
Утром я всё же решился пойти в “Берлинг” и, похоже, я не ошибся в своих предположениях. Десяток столов, за тремя из которых, валялись пьяные в зюзю гости. За прилавком сидела полноватая женщина, обычная повариха любой школьной столовой, которая увлечённо перечитывала монеты.
— Здравствуйте, мне бы… — И я был тут же прерван поднятой рукой. Мы не гордые, подождём.
Спустя несколько минут, она, наконец, подняла голову, посмотрев, выдохнула.
— Мальчик тебе лет то сколько? — В её голосе была толи ирония, толи жалость, собственно, не важно.
— Четырнадцать.
— Блин, взрослого попросил бы что ли. — Со вздохом сказала она.
— Эм… у вас, что и в еде алкоголь? — Её глаза подскочили от удивления, и это меня насторожило. Неужели тут такая паршивая еда, что никто её не ест?
— Ты сюда поесть пришёл? — Уверенно-вопросительным тоном произнесла она. Удивление никуда не исчезло.
— Как бы да. Неужели я похож, на того, кто в этой еде спит. — Кивком показал на рядом лежащего мужика, который, судя по его белой морде, спал в оливье.
— Да нет, просто редкие гости едят мою стряпню. Алкоголь у нас отменный, а вот ценители вкусно покушать нас стороной обходят. — Сказала она, ухмыляясь, будто гордилась этим.
— Мне всё-таки поесть. — Мне сейчас, что угодно в желудок залезет.
— За язык тебя никто не тянул. А у …
— Есть. — Сразу прервал я её. Не хочу, чтобы местная пьянь пыталась выбить деньги из бедного меня. — Я не ел почти сутки, так что побольше и посытнее.
— Двадцать пять медных и добро пожаловать к столу.
Дал серебряную монету, получил медяки и сел за стол. Ну что могу сказать об этом “прекрасном” заведении. Освещение какое-никакое, но есть, оно идёт от каких-то светильников, похоже, опять магия. Окон нет, только дверь распахнута, видимо, чтобы проветрить после ночной пьянки, как по мне не помогало. Всё здесь из дерева, стены, скамейки, стулья… табуретки скорее. Кстати, о стенах, все за исключением той, за которой сидит эта повариха, в разрезах от колюще-режущих предметов. Что-то мне не хочется тут на ночь оставаться…
— Держи. — Принесла она поднос с едой.
— Спасибо.
— Ты сначала попробуй, а потом говори. — Ухмыляясь, направилась к своему месту.
— Так и что у нас тут.
Борщ? Утром? Ладно, допустим. Картошка с каким-то сгоревшим куском, мясо по всем видам, и яблочный компот, никогда не любил его. Не знаю, как так сложилось, но плавающие фрукты в напитках у меня вызывают рвотный рефлекс.
Мясо и, правда, оказалось отвратительным, неет… ЭТО назвать мясом чистой воды кощунство! А вот борщец классный, ну компот я не допил.
— А тарелки тут интересно она относит или посетители? Хм… опять же, я не гордый.
Подходил я к стойке со всей этой посудой так аккуратно, как мог, не хотелось бы разбить эти ценнейшие артефакты. Какой смысл относить поднос обратно? Хотя может он здесь один… эх…
— О, Нора, ты что, уже и мелочь своей “Красной смертью” травишь? — У стойки стоял, хотя нет, опирался на стойку, дедок лет шестидесяти. Его речь, к несчастью, была чёткой, именно что к несчастью, потому что лучше я буду не понимать алкоголика, чем слушать его нравоучения.
— Ой, да отстань ты старый алкозавр. — Алко… кто? Не важно. — Ну, что, спасибо скажешь? — И улыбка такая, будто бы знает, что сейчас будут орать, кричать и проклинать. И этот стоит с лыбой до ушей.
— За мясо определённо нет, это не мясо, а уголь какой-то, компот тоже, ну тут уже мои заморочки, а вот за похлёбку определённо, да. — Их мировоззрение поменялось, а улыбок и след простыл, лица серьёзные и хмурые.
— Лучше нагрубил бы ей богу. — Похоже, это звучало, как сарказм.
— Я серьёзно, похлёбка вкусная. Спасибо. — Ноль реакции, ноль изменений.
— Да, да… — произнесла она, уже не смотря на меня. А я, а что я? Я взял из сумки один медяк, который сдавала мне она, а не тот работорговец, положил его на стойку и спокойно пошёл на выход. Взгляд старика я запомню надолго, а Нора, как рыба, пыталась что-то сказать, но только воздух и ловила. Теперь топаем в город, хотелось бы ещё одежду купить, не ходить же в этой … в этих кусках тряпок.
До города добрался быстро, а проникал туда где-то час. Очередь просто гигантская, всех о чём-то спрашивают, всех проверяют, почти всех, крестьян не трогают, вроде.
— Имя и ваша цель посещения. — Вот что ты хочешь услышать от крестьянина? “За продуктами на рынок пришёль… Ох… Ох… Дитяткам есть нечего…”. Иной мир все дела.
— Степан, господин, иду на торговую площадь, хочу купить подарок дочке. — А я что говорил? Рынок, ребёнок… Говорил это бородатый мужик лет сорока. Но что удивительно, для крестьянина у него слишком опрятная борода…
— Этот шкет с тобой? — Я и шкет?! Да я всего лишь сантиметров на десять ниже тебя!
— Нет, господин.
— Десять медных и проходи. — Получил монеты и потерял интерес, логично.
— Чего тебе, шкет? — Я насчитал десять медяков и протянул их служаке.
— Проходи. — Эм… и что это было? Кажется, я переплатил… от блин.
Решил догнать того дядьку и расспросить, всё равно на торговую площадь и мне надо.
— Здрасте! — Подбежал я к нему, пытаясь не потерять весёлую улыбку. И да, кстати, пожалуй, я погорячился по поводу стен. Пробурить сотню метров будет тяжеловато. Моё любопытство бушует и мне крайне интересно, против кого такие стены?
— О, парень, а ты быстро. Обычно вас либо обратно шлют, либо держат там, пока монетами не прогремите. — Ага, ясно теперь всё, я переплатил.
— Второй вариант. — А что скрывать то?
— Оно и понятно, значит не первый раз в городе.
— Первый.
— И как же ты понял, что медяков нужно отсыпать? Родители подсказали?
— Нет, вы.
— Я?! — Удивился, это хорошо.
— Я наблюдательный. — Максимально ребяческая улыбка, мол, смотри какой я молодец. И уже более спокойным тоном добавить. — Он потерял к вам интерес, когда вы денег ему дали.
— Понятно. — По-моему он доволен, но это не точно. — А чего ты в город полез-то?
— Хочу сестре подарок купить.
— Похвально, забота о близких, это похвально. Получается ты со мной на торговую?
— Ага. Хм… А вы не знаете где тут одежду можно купить, желательно не дорого.
— Вон, видишь переулок? — Что-то мне не хорошо как-то стало от слова “Переулок”. — За ним идёт другая улица, если пройдёшь примерно сто метров увидишь вывеску, на ней будет грустный гномик, сидящий на катушке с иголкой. Лавка “Видмонда”, запомни. За три серебряных можно купить неплохой комплект, вот как на мне. — Ну что сказать, белая рубаха, простенькие штаны и самое главное, НОРМАЛЬНЫЕ ботинки.
— Спасибо, а обувь тоже оттуда?
— Да, только стоит эта прелесть серебряник, думаю для тебя дорого, там вроде как подешевле есть. — Четыре серебряных по итогу. Ну что ж сносно. — Пришли.
— Воу… — Только и смог я сказать, а что вы хотели? Тут одни палатки, это стадион для большого футбола и тут всё утыкано. — Это же сколько времени надо, чтобы всё это обойти?!
— Много, парень, много. Давай покеда, может, ещё свидимся. — Махнул рукой и полез в правые ряды. А я стою как истукан и ничего не понимаю. — Да ну его этот базар.
Я просто развернулся и пошёл в тот самый переулок. Нет, я не против походить, посмотреть, но это рынок, тут все будут к себе заманивать, где мне столько денег найти? Без меня, сегодня уж точно.
Зайдя в переулок, чуйка заорала, нет, завизжала, как резаная свинья. Вытащил Кукри из мешка и взял в руку, сверху прикрыл мешком.
— Эй, пацанчик, притормози-ка. — ХА, а и иначе и быт…
— Мужчина, 183 см, 79 кг, намерения: враждебные.
— Чё ты там лопочешь? У тебя не найдётся монетки для доброго человека? — КАКОГО ЭТО БЫЛО?! Спокойствие! Этот урод подходит, нужно что-то делать и быстро. Думай, Серёга, думай…
Сзади в переулке никого, спереди тоже, это как? Я заходил сюда, и тут было человек пять. Это не могла быть банда, два торговца, стражник, какая-то прошмандовка и этот. Пох*р не до этого, подручных предметов не вижу, чуть позади, справа два мусорных контейнера, между ними зазор в метр, а с этим можно уже работать.
— Парниш, ну чего ты отходишь? Неужели испугался? — Имбицил, вот зачем я тебе нужен? Четырнадцатилетний паренёк в лохмотьях, ещё руки раскинул, будто обнять по-дружески хочет, а у самого скрытое лезвие у правого запястья, объятия в один конец. Почему я то?
— Дядь, а может не надо. Меня сестрёнка ждёт. — Может, всё миром решу? Пока нужно играть ребёнка, усыпляем бдительность, так сказать.
— А ты монетку доброму господину дай, и дождётся. — Левой рукой достаю грязный медяк, правой, держу нож, прикрытый мешком. Бросаю медяк ему в руку.
— Неее… Парень, ну ты меня совсем не уважаешь. Один гряз… — Справа зазор… Сейчас!
Шаг вперёд, мешок падает на землю, а я наношу горизонтальный удар по горлу. Сука, лишь полоснул!
— Агх… Ты! — Урод отклонился назад и пытается ударить.
Ухожу ему под правую руку, блокирую опорную ногу, толчок плечом вместе с колющим ударом ножа в печень. Этот, падает в зазор.
— Кукри, мать твою… — Прорычал я. От злости метаю нож, точно в открывшееся от полёта горло. Труп.
*Хлюп* *Хлюп*
В переулке до сих пор никого. Срываю с его пояса кошель и бегу на выход. Кошель в мешок.
*Бам*
Я врезался в стоящего впереди мужика.
— Смотри куда прёшь, ишак необразованный.
— Простите, господин, простите.
Оббегаю его, и вот я уже на улице. Пятьдесят метров и в толпу, ещё пятьдесят… Отлипаю от толпы и нервно, еле переставляя ноги сажусь на лавочку.
— Фух… — Вот после такого люди начинают курить, чтобы нервишки успокоить.
Так, крови на мне нет, да и откуда ей взяться. Нож не со мной и, слава богу! От такого ножа только вред. Три шанса закончить бой! Три! Получилось только с последнего и то, случайно. Да, первые два профуканы из-за моей тупости. Нет! Из-за ножа! Не достать до горла, а только чиркнуть по коже, после чего забыть, что нож серповидной формы и ткнуть тупой стороной в бок. Ну я и баран…
— Ножевой бой всегда со мной… Тьфу. Стыдоба.
Вдох… Выдох…
Так, во-первых, кошель, во-вторых, мужик “Образованный”, в-третьих, одежда.
Во-первых, кошель под завязку сорок серебряных и пару медных. Это уже прилично. По логике вещей, тут всё идёт один к ста, по крайней мере, хочется в это верить. Или нет? Я так понимаю тут всё по ценности металла идёт… Один к Ста… Это слишком странно. Ладно, как-нибудь разберусь.
Во-вторых, мужик “Образованный”. Я не слепой и не тупой, но, похоже, я был в какой-то иллюзии, или что-то типа того. Иного объяснения у меня нет. Как ещё могло пропасть четыре человека, а потом появится. Тогда другой вопрос, а я его точно убил? Может сходить проверить? Нет, деньги тут, а труп там. Я жив, он мёртв. Закрыли вопрос.
В-третьих, а, в-третьих, нужно идти. Если у работорговцев есть собаки, то с чего их не должно быть у стражи? Доказывай потом, что это была самооборона, а не предумышленное убийство.
— Ничего себе совпадение. — Я оказывается всё это время сидел на скамейке рядом с лавкой одежды. Ну, значит судьба.
Стеллажи с одеждой, кожаные доспехи, даже пару латников есть и… Ботинки!
*Хмык*
Радуюсь тому, что вижу нормальные ботинки, хотя я тут считай босиком бегаю, конечно, я рад видеть нормальные, даже, возможно, удобные ботинки!
— О, какие гости к нам порой заходят. Тебе чего?
— Мне бы закупиться. — Я потряс кошельком.
— Ого! Это как? — Он удивлён. Неужели так мало людей… Бесы! Только не говорите, что он знает, чей этот кошель. Валим!
Сделал несколько шагов назад, но мужик поднял руки в примирительном жесте. Подожду.
— Успокойся, этот кошель по праву твой. Всё просто, кто сильнее того и кошель.
— Мужчина, 187 см, 103 кг, намерения: нейтральные.
— А вот магию в моём заведении использовать запрещено. — Произнёс он слегка раздраженно.
— Оно само. — Как я это сделал, и как это контролировать. Стоп! В этот раз я сказал это не вслух. — А как вы?
— Пф… Когда у твое собеседника глаза загораются какой-то зелёной сеткой, другого варианта в голову не приходит, знаешь ли.
— Простите.
— Забудь. Так что купить то хотел? — Мужик просто развернулся и сел в кресло качалку.
— Да хочу комплект одежды за три серебряных, и ботинки какие-нибудь посмотреть.
— Мила!
— Кха… Кха… — Блин, еле сдержался, чтобы не заржать.
Из подсобки выбежала беленькая блондинка, примерно моего возраста.
— Да, папа? — Не ржать, Серёга! Не ржать!
— Подгони стандартный комплект под молодого человека.
— Хорошо. — А она довольно милая. Милая Мила… — Иди за мной.
— Встань вот тут. — Она показала на стену с измерителем роста. 175 см, для 14 лет очень даже ничего. Мила, нашлась скотина…
— Хех. — Я непроизвольно посмотрел ей в глаза.
— Чего смешного? — Она посмотрела на себя и снова на меня. — Ну, что такое?
— Прости, милая Мила. — Я чувствую свою улыбку на всё лицо. Блин… Не могу остановиться, а она ещё и смущается.
Забежала в подсобку и практически моментально выбежала, но уже с упакованным в сетчатую сумку комплект одежды.
— Держи. И… как тебя зовут? — До сих пор смущается, чудо блондинистое.
— Спасибо. Серёжа я. — Ладно, флиртовать буду, когда всё наладится, а сейчас явно не то время. — Мне ещё нужно обувь себе присмотреть, поможешь?
— А? Да, конечно.
За всё про всё я отдал девять серебряных. Почему так много? Всё просто, я ещё купил себе кожаный жилет. Какая никакая, а броня. Теперь мой путь лежит через тот же переулок в оружейную лавку.
***
Видмонд говорил, что за иллюзиониста положена награда, ну, будем наедятся, что не соврал. У переулка я увидел всё того же служаку, грызущего орешки.
— Здравия желаю! — Он от неожиданности тот слегка подпрыгнул и уронил кулёк с орешками, а я его поймал. Орешек в рот, пока не видит.
— Парень, ноги тебе в…
— Извиняюсь. — Небольшой поклон, после чего протягиваю ему кулёк. — Утолите моё любопытство, что вы тут так рьяно сторожите.
— Крыс ловим. — Пробурчал он, закидывая в рот орешек.
— А награда за крыс полагается?
— За одну конкретную, да.
— Так велика награда?
— Да нет, крыса не такая великая. Золотой за живого и пятьдесят серебряных за мёртвого. — Так, ну теперь вопрос в лоб.
— Вы же сейчас про иллюзиониста говорите? — Кивком показал на переулок.
— Верно… — Улыбаясь, он положил руку, на меч.
— Как вы смотрите на то, чтобы немного заработать на этой крысе?
— Положительно смотрю. У тебя есть информация по этому ублюдку? — Убирая руку с меча, спросил он.
— Двадцать пять сребреников и он твой. — Блин, так же и надуть можно. А если бы иллюзионист был бы жив? А может он так и думает?
— То есть мне идёт семьдесят пять? Дерьмо в твоих словах чую, мелкий. — Кто бы сомневался. Ну… тут я ещё немного схитрил. Теперь я точно знаю, что в одном золотом сто серебряных.
— То есть двадцать пять.
— Уверен, что живым не возьмём?
— Уверен.
— По рукам. — Пожали руки.
— Тогда идём. — Я неторопливым шагом направился в переулок.
Эм… и как это понимать? Трупа нет крови тоже. А если трупы тут пропадают? Нет. Бред это. За мёртвого пятьдесят серебряников, значит, он должен лежать тут. А если выжил? Нет. После такого не выживают.
— Парень, что стоим? — Не стоим, а думаем…
Я бросил орешек в проём, и… Исчез. ТАДАМ! Он испарился! Похоже, я скоро стану маньяком.
— Ну? — Уже более раздражённым голосом.
Я присел на корточки и протянул руку, примерно туда, где был Кукри. Пусто. А если чуть ниже? Вот он!
— А вот и крысёныш. — Я достал из иллюзии, окровавленный нож, а служака недолго думая, отскочил назад, вынимая меч из ножен.
— Без глупостей! — Прорычал служивый.
— Да, да… — Воткнул нож в землю и, ухватившись за ноги придурка, начал, точней попытался, тащить. — Грых… Тянем, потянем… Вытянуть… Можем!
Надрывая всё, что можно, вытащил мои монетки. Вроде семьдесят девять килограмм, а после утечки и того меньше, но и это тяжело для моего щупленького тела.
— Аа… Эм… Это? Кто? — Меч он всё-таки убрал в ножны, с неким сомнением, однако убрал.
— Крыса иллюзорная, мёртвая, с вас двадцать пять серебряных. — А сам тем временем отмываю нож от крови. — И чего стоим?
— А? Ну да. — Интересно, я сейчас похож на малолетнего маньяка иль не очень? — Только тебе нужно со мной пройти.
— С чего бы?
— Награду же не я выдаю.
— Давай мне двадцать пять серебряников, а награду целиком получишь. Можешь сказать, что сам, в неравной схватке, сразил негодяя. Слава, почёт, может, премия какая-нибудь обломится. А мне и серебра хватит. — На самом деле мне просто лень его тащить, да и время жалко.
— Ну, как-то это… Неправильно. — Ля, какой правильный нашёлся.
— Да я вообще, неправильный. — Подкидываю нож и проворачиваю несколько раз вокруг ладони.
— Эх… Ладно. — Отсчитал монеты и протянул мне. — Имя своё может, скажешь?
— Серёга. Давай, удачи на службе. — Всё, теперь в оружейку, потом в магическую лавку.