Вряд ли судьбу мою сделают краше.
Пассажир
В мире, откуда шел я, пилигрим,
Пыл от иронии неотличим.
Пер Гюнт
Всему свое время. Как говорится,
Епископу - срам то, чем мытарь кичится.
Пассажир
Мертвые, пеплом лежащие в урнах,
Отнюдь не ходили весь век на котурнах.
Пер Гюнт
Проваливай! Жить я хочу! Как-нибудь
До берега надо бы мне дотянуть.
Пассажир
Избавьте себя от излишних забот:
Средь пятого акта герой не помрет.
(Исчезает.)
Пер Гюнт
Вот весь он, как есть, - и весьма неказист:
Всего лишь обыденный моралист.
----
Кладбище в горах. Похороны. Пастор и народ. Поют последний псалом. Мимо идет
Пер Гюнт.
Пер Гюнт
(у ограды)
Еще один отдал душу и плоть.
Спасибо, что это не я, господь.
(Проходит за ограду.)
Пастор
(над могилой)
Душа теперь витает в небесах,
И пуст, как шелуха, сей бренный прах,
Покойника нам должно помянуть,
Обозревая пройденный им путь.
Был неумен и не имел достатка,
К тому же был не храброго десятка,
Не смел открыть суждения свои,
И не был чтим в кругу своей семьи,
И, приходя молиться в божий храм,
Себя незваным чувствовал и там.
Он, в Гудбрандской долине живший ране,
Переселился мальчиком сюда.
Вы ежели припомните, всегда
Держал он руку правую в кармане.
Рука в кармане как бы составляла
Особенность, в которой весь был он,
Хотя бы замечали вы сначала
Отчаянно застенчивый поклон.
Но хоть он жил как будто в тайнике