Куда уж шикарней!
(Подходит ближе, лицо обретает несвойственное ему выражение.)
Я в Сан-Франциско давным-давно
Золото рыл. Штукарей там полно.
Играть зубами на скрипке пытались,
Плясать на коленях испанский танец,
Еще мастаки были складывать стих,
Покуда буравили череп у них.
Вот и пошел там черт в скоморохи,
Считая, что шутки его неплохи,
Выступить он собирался с одной:
Лихо умел он визжать свиньей.
Старый театр битком был набит,
Черт был весьма симпатичен на вид,
В плащ он широкий вздумал одеться.
"Man muss sich drapieren" {*}, - считают немцы.
{* Следует драпироваться (нем.).}
А под плащом - и в этом все дело
Живая свинья у него сидела.
Вот настает представленью начало:
Черт ущипнул, свинья завизжала.
Черт стал разыгрывать сценки свои,
Изображая жизнь свиньи,
Она под ножом завершилась визгом,
И скрылся артист в поклоне низком.
Профессионалы затеяли спор
О том, хорош или плох актер,
Кому-то фальшивым казался тон.
Смущала других нарочитость финала.
А хрюканье? Все сходились на том,
Что чувства меры ему не хватало.
Видите, как поплатился черт,
Публику сдуру не взявший в расчет.
(Кланяется и уходит.)
Толпа в недоумении молчит.
----
Канун троицы. Лес. В глубине, на расчищенном месте, видна избушка с оленьими
рогами над дверью. Пер Гюнт, ползая по земле, собирает дикий лук.
Пер Гюнт
Ну, чем не занятье? А что же потом?
Все пути перебрав, мы вернейшим пойдем!
Прежде я Цезарем был на чужбине
Навуходоносором сделался ныне.
Библейским путем я пройти исхитрился,
Вернувшись под старость к груди материнской.
"Ты вышел из праха" - в Писанье стояло,
Что значило: брюхо набей до отвала.
Набить разве луком? Да что с него толку?
Я лучше расставлю силки втихомолку,