Глава 14
… Великий настоятель неторопливо помешивал маленькой ложечкой чай в чашке из тончайшего прозрачного фарфора.
Агрис молча ждал окончания трапезы его святейшества. Он только что прибыл с долгого пути, с выматывающей дороги, грязный, и мечтал смыть с себя долгую скачку на этих бестолковых тальсах. Агрис их не любил, и это было взаимно. Полуразумные тальсы особо его не жаловали, постоянно пытаясь скинуть из седла, уронить. Но дальние расстояния только тальсы были способны пробежать очень быстро. Они пробегали огромнейшие дистанции за один день. Лошадь бы это путь проделала за неделю. А экономия времени в девять дней подчас весьма существенна.
Настоятель сделал маленький глоток и отставил чашку. Встал из-за стола и жестом пригласил Агриса следовать за собой. Слуга открыл для них незаметную дверь в стене, скрытую в росписи знаменитого художника.
Мужчины оказались на крытой каменной галерее.
— Агрис, что ты узнал по нашей проблеме? Прошу, поведай мне, — певуче приказал настоятель.
— Ваше святейшество, согласно указаниям из пророчества, мудрецами ордена было решено, что тайное зло случилось около Аварских гор. Звезды указали место достаточно точно. И по вашему приказу я направился в дальнее селение, которое называлось…
Настоятель нетерпеливо махнул рукой, такие подробности его не интересовали. Дальше.
— Селения больше нет. Этим летом там все выгорело.
— Пожар?
— Ходят слухи о пожаре, — кивнул мужчина, — но я изучил выгоревшую пустошь, что раньше была небольшим селом. Огонь пошел из центра. Там стоял человек огня, и жег дома, людей и скот. На месте возгорания остался ровный выжженный круг, диаметром во все село. Значит, это очень мощный маг.
— Магия?
— Там смесь, — подтвердил Агрис, — огонь чувствуется очень хорошо. Возможно, еще земля, но слабее, огонь выжег след. И есть что-то еще. Чужое.
— Чье? — настоятель остановился и поднял на него птичьи круглые глаза. Внимательно и цепко заглянул в мрачное лицо своего помощника.
— Названия этому я дать не смогу, — покачал головой Агрис, — Такого я еще не встречал.
— Что дальше?
— Я расспросил соседей. Никто не знает, что произошло. Просто днем село загорелось и все. Очевидцы утверждают, что огненный шар закрыл весь горизонт и полыхал не один час. После этого подойти к сгоревшему селу удалось только через день, мешал жар. И никто не знает, кто смог выжить. Не было в том селении настолько сильного мага огня. У них там вообще лет тридцать магов не рождалось во всей округе. И никого из погибших жителей живым больше не видели.
— Ходили о ком-то слухи? — они продолжили неспешное шествие, спустившись по короткой лестнице без перил в небольшой внутренний дворик с фонтаном в центре.
— Слухи были о старом нелюдимом маге, что жил отшельником. За последние тридцать лет его никто не видел. Но его усадьба выглядит обжитой. По ночам в окнах горит свет. Сам маг не выходит вообще. Слуг от него за продуктами тоже не видать.
— Тридцать лет? — задумчиво попробовал фразу на вкус настоятель. От двух совпадений отмахиваться негоже. Есть зацепка — тридцать лет не рождались маги, и тридцать лет ни видели старого мага.
— Кто этот маг, ты выяснил? — ожидая положительный ответ, спросил настоятель. Они спустились по широкой лестнице во внутренний двор храма Ордена. Шедшие по своим делам братья не здоровались вслух, чтобы не тревожить важную беседу. Они очень уважительно кивали, кланяясь, и шли дальше. Настоятель коротко кивал всем без исключения.
— Да, ваше святейшество, — помедлив, ответил Агрис.
Настоятель остановился и недоуменно посмотрел на замолкнувшего помощника. На него подобное смущение было не похоже.
— И кто же им был? — потребовал немедленного ответа настоятель.
Агрис сделал шаг поближе. Склонился к уху настоятеля и произнес имя едва слышно.
Настоятель шепот разобрал и побледнел. Чуть пошатнулся и схватился за руку Агриса. Тот его бережно поддержал, но настоятель уже шел прочь в свой кабинет, позабыв о помощнике. Агрис шел следом.
***
Утро десятого дня наконец-то настало. Очень важный день.
Асана встала очень рано. Развела в теплой воде очищающие травы, насыпала лепестки цветов из сада. И вдоволь наплескалась в шикарной ванне, приводя тело в порядок, чтобы звенело чистотой. Это обязательно нужно перед проведением обряда защиты.
Надела чистое новое полотняное платье с рукавами до локтя. Осталась босиком. Распустила волосы, длина их спускалась ниже талии. Долго стояла перед зеркалом, и расчесывала. Напитывала их мыслями о защите, о предстоящем обряде. Волосы — это проводники наших мыслей туда, далеко во Вселенную, к нашим богам.
Потом она заварила специальные травы в чай. Остужала его и пила чуть горяченьким, сидя за новым красным столом. Вспоминала слова обряда, порядок его течения, и вообще настраивалась на будущее действо. Есть нельзя, пища отяжелит тело и разум.
Затем девушка на письменный безопасный стол выложила все свои волшебные вещи — посох О-ви-аль, часы, но уже без семечка, корсет, заполненный важными и опасными вещами. Подумала, и добавила туда же медальон, что отдал ей Пан. Эти вещи будут окутаны специальной защитой, и больше не смогут потеряться. Их никто не сможет забрать или украсть.
Затем она позвала своих домашних, лагуру и Пана, и указал место рядом с книжными полками, где они должны находиться все время до окончания обряда. Веро выгнула спину и вздыбила шерсть — ей придется много времени сидеть рядом с ненавистным краффом. Асана же лишь выразительно взглянула на нее. Лагура опустила спину, пригладила шерсть. Но едва слышно все равно порыкивала на краффа, чтобы не смел двигаться ближе.
А потом она из центра комнаты сдвинула ковер, обнажив голую каменную плиту пола. Сделала это вручную, не хотелось тратить на обыденное действие даже крупицу магии. Она еще пригодится.
Обряд защиты жил в ее памяти много лет. Она знала все детали. И теперь без подсказки вычерчивала магические фигуры и узоры специальным магическим мелом.
Сначала большой круг, который является началом всего. В круг поместим квадрат, углы которого есть стихии. В квадрат поместим треугольник, углы которого есть эфиры. В треугольник поместим круг. Он есть сама Асана.
После фигур наступил черед магических узоров и знаков.
Асана очень долго вычерчивала их мелом, стараясь рисовать аккуратно и красиво. Узоры природы, огня, земли, воздуха и воды. Узоры животных, птиц, насекомых. Узоры прошлого, настоящего и будущего. Узоры времени, широту, долготу и всенаполненность. Узор всех рас Виарены — люди, эльфы, орки, гномы, ашши, эльмы, люми и общий знак для малочисленных народностей.
Потом наступил черед магических знаков.
Лагура и крафф видели, как шевелятся волосы Асаны от незримых магических потоков, искусственно собранных в одном месте на время. Асана в коротком платье до лодыжек ползала по полу и вырисовывала магические знаки. А знала она их множество, даже слишком много для своего возраста.
И теперь все эти знаки из своей памяти она переносила на завитки узоров. Защита от огня, воды, земли, воздуха. От недобрых взглядов. Знаки не обнаружения. Знаки внутреннего сокрытия. Знак для тех, кто имел проход в ее жилище. Знак своего сада. Знак своих нужных вещей. Другой знак, для важных опасных вещей.
Много знаков. Десятки. И даже целые сотни.
Асана закончила их рисовать далеко за полдень, и немного устала. Но выходить из большого круга ей теперь нельзя, пока не будет сделано все задуманное.
Светлый мел в мешочке почти закончился. Знаки в ее голове тоже.
Асана отряхнула руки и внимательно оглядела весь узор из геометрических фигур и знаков. Эта часть закончена.
Она встала в центр маленького круга. Разжала ладонь, которую держала сжатой весь этап рисования. На ладони сияло золотое расплющенное семечко, напитавшееся ее собственным теплом за эти часы.
Асана подняла взор вверх, на потолок. Голова оказалась задрана. А на лоб себе она положила семечко амиралеи. Руки развела в стороны, приподняла на уровень груди, и повернула ладонями вниз.
И тогда Асана принялась вслух, негромко, говорить заклинание защиты. Слова выходили странными звуками, заставляя тело трепетать от сильных волн энергии, что словно ветром проходили сквозь нее. Таков древний магический язык.
Семечко на лбу нестерпимо сияло золотым светом. Глаза от этого слезились, но закрывать их нельзя. Голову опускать нельзя. Руки опускать нельзя. Прерывать заклинание нельзя.
Она наизусть помнила все десять страниц заклинания. Учила его ночами почти два года. И теперь оно навсегда отпечаталось в ее памяти.
Говорить негромко, не спеша, выразительно, чувствуя то, о чем просишь. Так говорила бабушка. Так и делала сейчас Асана.
Маленький крафф изумленно слушал слова древнего языка. На таком даже маги сейчас не говорят, им что попроще да побыстрей подавай. А Асана наговаривала на свое жилище многослойную древнюю защиту, которая шла не просто от потоков магии. Она шла от самой Первоосновы.
И чердак преображался на его глазах, уж крафф в этом толк знал, в древней магии. Из сплющенного семечка амиралеи на лбу Асаны протянулись огненные струны. Они расползались по чердаку как паутина, вызолачивая все, до чего дотягивались. Дотянулись и до краффа. Тот от неожиданности присел. Золотая струна прошла сквозь него, отнеся произнесенным заклинанием его к тем, кто имеет право находиться в этом месте.
Лагура шипела на струну, что также прошла сквозь нее. Лагура сама была магией, и не терпела рядом с собой ничего подобного. Но золотой струне ее переживания были безразличны. Обезличенная магия делала свое дело.
Золотые струны прошлись по всем предметам. Они коснулись каждого камня кладки стен и пола, достигли каждой балки потолка. Пронзили каждую книгу, каждую тетрадку Асаны.
И в толще стен, пола и потолка они замерли и начали ветвиться на сотни маленьких струн, изгибаясь и извиваясь. Затем они начали связываться друг с другом, сплетаться. И образовали защитный сияющий узорный кокон, внутри которого находился чердак со всем его содержимым.
А Асана стояла, задрав голову и осознанно, чувствую каждую букву, каждое слово, заканчивала произносить заклинание. Она видела освещенный заклинанием потолок. В сиянии проникших в него струн он озарился особенно ярко, и Асана замечала многие вещи там, наверху.
Гнездо лагуры, что темным пузатым коконом притулилось в перекрестье каменных балок. Толстые каменные балки, что образовывали каркас, поддерживающий потолок и крышу. Черное пятно-заплатку на потолке чуть выше балок, скрывающую что-то недоброе. Шкатулку, которая прочно и надежно до поры была скрыта от чужих взоров. Блестящие переплетения удерживающего заклинания-клетки, увы, разрушенного.
Часть потолка в противоположной от гнезда стороне покрывала плесень Амиква, очень ядовитая. Она расползлась вольготно, и по большой территории. Рядом с ней находилось гнездо золотых ос, сейчас они спали. А вообще питались именно плесенью. И их яд был очень мучительным, если ужалят.
Потолок погас. Сияние семечка на лбу угасло, оно словно растворилось, и остатки впитались в лоб Асаны, делая ее управляющей всем защитным контуром. Спустя время Асана сможет снять весь контур, чтобы чердак смог обнаружить кто-то другой. Когда чердак перестанет быть ее домом, и Академия тоже.
Асана медленно согнула голову, чтобы не повредить шейные позвонки. Осторожно покрутила головой в разные стороны. Посмотрела вниз, в центр маленького круга, в котором стояла, и сказала последнее заключительное слово на выдохе.
— Хеерив.
Нарисованные мелом линии, знаки и узоры исчезли, медленно впитавшись в пол.
Обряд защиты закончен. Асана подняла руки вверх и потянулась. Расправила все свои затекшие суставы.
Огляделась. Магическим зрением она видела золотые струны, узорами впитавшиеся в стены. Теперь они обеспечивали защиту от всего — потопа, пожара, злых намерений, злых людей…
А самое главное — теперь не только жилище было под зашитой, но и сама Асана. Ее не смогут найти жрецы Ордена защиты. А они очень жестко расправлялись с теми, кого считали угрозой для Виарены. Правду про Асану знали всего трое — сама Асана, бабушка Нэра и старый гномий шаман, помогавший ей с заклинаниями. Старый даже по гномьим меркам, он до сих пор шумел на своих бестолковых учеников, что считались нерадивыми, хотя достигли возраста в два раза старше бабушки, давно разменявшей первую сотню лет.
Про краффа и лагуру теперь лишние тоже не узнают. И не заметят, если те специально не привлекут свое внимание.
А вот Ирлиму пришлось забыть о существовании чердака. Асана безжалостно выдрала из его памяти ростки этого знания в целях самозащиты. Теперь парень помнит только о том, что они шли по переходам, и он ее заселил в подходящее место. В какое — он уже не вспомнит, и заклинание не даст заострить на этом внимание, отвлекая делами более насущными.
А вот ректор все равно будет помнить про то, куда заселил самую последнюю поступившую студентку. На него часть этого обряда не распространяется — он сам — главный в Академии, ее защита.
Зато посторонние взгляды вовне Академии теперь будут слепо скользить по Асане и ее дому, которым стал теперь чердак. Даже если ее будут искать — не найдут, не опознают.
Асана подошла к столу, куда перед началом обряда положила важные вещи. Посмотрела время на часах. Обед прошел, оказывается, уже почти пять часов дня. Что ж, этого она и ожидала, что времени уйдет очень много. Хотя, признаться, думала, что закончит уже поздно вечером.
Ну, раз выходной, может, выйти в город? Раз уж защита действует.
Посох и корсет Асана положила на место. Теперь эти вещи привязаны к этому месту. Потерять их она не сможет, ни специально, ни по воле случая.
Тут Асана заметила большой медальон. Взяла в руки, покрутила. Застежки так и нет. Она поднесла медальон к уху и осторожно потрясла. И что-то она услышала. Что-то там внутри было, не звонкое, не объемное. Но не достать.
Асана протянула руку, чтобы положить медальон на полку обратно, где и лежал. Но резко передумала, отнесла на тумбочку к кровати. Решила, что будет придумывать способы его открыть, лежа перед сном.
А, кстати, обстановка на чердаке ей не нравится, неожиданно поняла она.
— Пан, — позвала она. Крафф задумчиво оглаживал свой длинный пушистый хвост. Асана очень удивилась, раньше она не замечала его хвоста.
— Да, хозяйка.
— Пан, хочу сделать полную перестановку в комнате, — решительно объяснила она, — Я тебе расскажу, что мне нужно, и пойду в город. А ты здесь сам все переставь и расчисти от хлама вон тот угол под лестницей!
— Слушаюсь, хозяйка, — крафф ей даже поклонился, и в голосе его звучало искреннее уважение. Асана опешила, но решила не спрашивать.
— Вот смотри, кровать нужно перенести вот сюда, между окнами, вместо стола. Около окна поставь шкаф поперек. У кровати нужны две тумбочки по бокам. Шторы повесить. Около кровати поставь ширму, чтобы ее со входа было не видно. И вообще, между колоннами желаю видеть вуаль, что спускается с потолка и делит помещение на зоны. Вот эта — спальная. Вон там — пусть остается письменный стол, но разверни его, и продолжи полки под книги. Еще мне нужен пюпитр под большие книги. Затем отдели вот здесь, тут будет зона гостиной. Здесь мне нужен небольшой диванчик, пару подушек на нем и пледы. Два кресла у окна и маленький столик между ними. А большой обеденный стол и стулья пусть будут вот в этом углу, ближе к витражу.
А вот здесь постели просто небольшой ковер, тут я буду делать разминку каитрай.
Пан кивал, торопливо исчезал и появлялся там, куда указывала увлекшаяся Асана.
— Веро, тебе тоже будет задание! — объявила девушка. Против обыкновения, лагура не заворчала, что было удивительно. Она задумчиво смотрела на свой хвост, подрагивающий словно от нетерпения.
Асана вовсе удивилась. Что у них с хвостами? Может, в заклинании ошибка вкралась? Она даже испуганно проверила у себя его наличие. Нет, хвост точно не вырос.
— Веро, сними мне вон ту шкатулку с балки, — велела Асана.
— Нет, — спокойно отказалась Веро, не отнимая взгляда от хвоста.
— Почему? — удивилась Асана.
— Это плохая вещь. Тебе не надо ее трогать.
— В чем она плохая? — пожелала выяснить Асана.
— Во всем, — отрезала Веро и улизнула в свое гнездо, не пожелав больше разговаривать.
Асана задрала голову вверх. Настроила магическое зрение и оглядела со своего места шкатулку. Темного серебра, кованая, стоит на широкой балке. Замка нет, значит внутренний ключ. А ключа у нее нет. Хотя… Асана чуть сдвинулась вправо. На углу шкатулки блеснула зелень. Это же шкатулка-головоломка! Такие делали около трех тысяч лет назад, были очень популярны среди знати. В них было удобно прятать опасные письма, или бутыльки с ядами, или оружие. Или все вместе. И если попытаться открыть такую шкатулку, не зная точную комбинацию, то открывающий рисковал своей жизнью. А содержимое уничтожалось безвозвратно.
Асана опустила голову и пошла переодеваться. Потом достанет, интересная же штука.
Она шла к воротам, думая о том, что теперь может выходить спокойно. Раньше ее защитой был дом бабушки. В пешем пути мага трудно отследить. И только в Академии, когда она пришла к цели, ее могли опознать жрецы.
А теперь не могут. Защита не позволит.
Никаких привратников у врат не было. Хочешь выходи, хочешь оставайся.
Асана подошла к воротам и неожиданно оказалась окружена гомонящими студентами, что внезапно вернулись в Академию. Вроде же не рано еще, гулять бы и гулять, чего вернулись? Но ребятам было весело, они напевали песни, и гремели бумажными пакетами. Стеклянно гремели. Асану закружили в диком танце, пытаясь захватить с собой, но ей удалось улизнуть. И она попала в объятия Мара. От того приятно пахло вишней и сливочным мороженым.
— Добрый вечер, прекрасная нии, — велеречиво высказался он, не отпуская ее из кольца своих рук. И глядел сверху вниз на нее почти трезвыми глазами. Синими, яркими, как самый яркий сапфир с гор Адалази, что на Вайтоне.
— Добрый день, — немного рассердилась Асана и выбралась из неожиданных объятий, — Не вечер еще, день.
— Все будет так, как скажет прекрасная нии, — галантно поклонился ей Мар, все так же стоя в воротах.
Асана опешила от таких речей. Мар никогда не был груб, но он был ярким увлекающимся парнем. А теперь перед ней предстал молодой бабник с помадными хитрыми глазами.
Мар мотнул головой, словно выходя из образа и пояснил:
— Мы с ребятами поспорили. В общем, я все равно выиграл, так что… А ты куда собралась? А как же важные дела?
— Я закончила, — радостно и гордо улыбнулась Асана, — Иду погулять и поизучать город.
— Я с тобой, — тут же развернулся Мар. Показал Академии свою широкую спину и предложил Асане руку. Та подумала и взяла его под локоть. Действительно, все сегодня удалось, нечего привередничать. Тем более, Мар наверняка знает город и покажет интересные места.
Они шли, болтая на отвлеченные темы. Мар повел ее в южную часть города, где располагались богатые лавки. Показал лавки искусных оружейников, знаменитых не только на Вюрт, но и на Вайтон. И это оказались не гномы, что удивительно. Мечи у них выходили потрясающими, как песня. А еще удивительней, что лавки располагались рядом. И четыре оружейника не спорили и не дрались за покупателей. И охотно рекомендовали трех других, если покупателю его оружие по каким-либо причинам не подходило.
А вот магазин «Сад цветов». Им владеет роскошная вдова из черных земель Арталл. Приехала сюда с мужем в очень юные годы очень-очень давно. И пока муж занимался своими делами- торговал тканями, сувенирами, снаряжал торговые корабли в экспедиции по Бурному морю, торговал специями, торговал чаями и кофе, молодая жена оставалась дома одна.
Чтобы не скучать она закупила несколько саженцев, много цветов, и прикупила цветочную лавку. И начала выращивать редкие цветы. Нередких и так много.
Муж ее через пару лет разорился на тканях, корабли из дорогостоящей экспедиции так и не вернулись. Тогда он занялся специями. Разорился через три года вновь, и занялся чаями и кофе.
А жена потихоньку торговала в лавке. Расширяла ее, докупала площади. Вызывала специалистов для переделки второго этажа. И сделала там оранжереи. Одна для продаж редких цветов. Вторая для выращивания простых цветов на продажу. И цветы приносили ей неизменный стабильный доход.
Прошло время, муж ее сгинул в портах Адиры, прибрежном городке, куда вернулся единственный корабль из трех, что направились в экспедицию к неизвестным землям. Муж взял неверный тон в разговоре с капитаном, обвиняя в своих бедах, и взбешенный мужчина, чудом выживший в чужих землях, недолго думая, кинул его через весь зал таверны, разбив голову насмерть. Капитана давно отправили на рудники, добывать серое железо.
А вдова с той поры замуж не вышла более, все выращивала цветы. Детей в браке с мужем не было, но как-то незаметно появилась у женщины маленькая девочка в воспитанницах. Теперь она выросла, разбирается в цветах не хуже приемной матери и бойко торгует. К ней сватаются многие торговцы, даже пара лордов предлагали свое сердце в обрамлении своего немалого состояния. Но юная красавица всем отказывает, не для них мама ее растила.
— А для кого? — рассмеялась Асана. Они шли по мосту. Быстрая бурливая речка Дайна несла свои воды на запад.
— Вилма не рассказывает, — пожал плечами Мар, — Думаю, она, как и все девчонки, ждет свою истинную любовь.
— А ты не веришь в истинную любовь? — недоверчиво спросила Асана. С реки пахнуло вечерним холодом, она зябко поежилась.
— Ну, как девчонки, я точно не верю, — фыркнул Мар, на ходу снял свою куртку, и каким-то естественным мужским движением укутал в нее Асану. Та благодарно улыбнулась, мгновенно согревшись.
Они шли по старой части города. Мар рассказывал, как вон в том доме с грифонами лет двести назад жил злобный маг. Изводил жителей своими опытами. Нищие частенько исчезали с улиц. Их жалобы дошли до короля, и тот велел магу убираться из города. Тот и ушел, взорвав самый бедный квартал.
А вон в том доме живет самая богатая любовница. Чья, Мар говорить отказался.
А вон там резиденция эльфов. Их любовницы и маги не смущают, эльфы вообще мировые ребята. И вино у них хорошее. Особенно редкое, которое они потребляют раз в год, на день коронации своего Владыки. Для эльфов этот день особенный, и вино они придумали специально. Немудрено придумывать специальное вино, раз правители у них меняются раз в несколько тысяч лет.
Потом они гуляли в городском парке. Чистом, уютном, полном красивейших фонтанов. Под парком проходил подземный источник, и древние строители легко построили змейку фонтанов над ним. Каждый фонтан был особенным. Каждый из них был из разного камня, и имел разнообразные статуи в центре. Даже чаши фонтанов все были разные — вот ракушка, в которой плещется игривая русалка, а вот дракон расправил крылья для полета, кажется, что сейчас взлетит. А самое главное — у каждого фонтана разный цвет воды. Парк назывался Парком Радужных фонтанов. Красиво, особенно теперь, в чуть подступивших сумерках. Вода оказалась чуть подсвечена, и сияла и переливалась магическими искрами.
Каждый фонтан был посвящен какому-то событию, что происходило во времена постройки города и закладки фонтанов. А Паирате уже почти четыре тысячи лет. Так что те события мало кто помнит. Хотя Мар знал все, как оказывается, и немного рассказал.
Потом они зашли в сияющее приветливыми огнями кафе. Там вкусно пахло сластями, какао и травяным чаем. Нашелся свободный столик, и Мар усадил туда свою спутницу. А сам пошел за едой. Еду тут не разносили. Но готовили вкусно. Пока его не было, Асана пригрелась, сняла куртку и принялась осматриваться.
Кафе наполнял спокойный гомон довольных людей, наслаждавшихся вкусной едой. Асана же опомнилась, только глянув за окно. Темно. Подошел Мар, неся тарелки.
— Мар, скоро закат, нужно идти! — всполошилась Асана.
— Это окна с затемнением, — снисходительно пояснил Мар, — чтобы посетители на улицу не отвлекались, и чтобы с улицы не заглядывали.
Асана чуть успокоилась. Достала часы и посмотрела время. Можно и поужинать.
Еда оказалась восхитительна. Мар ходил за тарелками несколько раз, заставив весь стол. Большую часть съел, разумеется, он. И не замолкал ни на минуту, рассказывая веселые и увлекательные байки.
А потом они бежали в сумерках, пытаясь обогнать второе солнце, что неумолимо быстро падало на горизонт. Они едва-едва успели, почти вбежав через ворота.
— Больше так долго гулять нельзя! — объявила Асана. Хотя они едва не опоздали, ей было хорошо. Душа пела и летала.
Мар согласно кивнул, и поднялся на цыпочках, выглядывай что-то в вышине. Потом объявил:
— Наши еще празднуют! Пойдешь со мной?
— А что за праздник? — они шли через внутренний двор, где было тепло. Асана отдала Мару куртку, а тот сказал:
— Мой день рождения празднуют.
Асана запнулась, чуть не упав. Мар ее поддержал за локоть.
— А почему ты ушел со мной? А не с ними?
— Мы с ребятами уже погуляли, а с тобой было интереснее, — улыбнулся Мар.
— Почему ты не сказал, что у тебя день рождения? Я бы тебя поздравила, — запуталась смущенная
Асана.
— Поздравь сейчас, — предложил Мар. Они стояли в просторном холле, оказавшись совершенно одни.
Асана подумала и притянула его к себе. Поцеловала в щеку. И, пунцовая от смущения, пробормотала:
— Поздравляю.
— Спасибо, — серьезно кивнул ей Мар. А потом он долго смотрел ей вслед, как она уходит по лестнице вверх, в свою комнату. Вздохнул счастливо и пошел к себе, через восточные переходы. Друзья вряд ли все выпили, должны же оставить хоть что-то имениннику!
Начало новой недели наступило буднично. Будильник, каитрай, добавилась утренняя разминка с шестом.
Асана оделась, сложила сумку и пошла на завтрак. Веро еды хватало с тех пор, как Пан начал притаскивать с кухни пирожки. Асана всегда оставляла часть их Веро. Та молча брала еду в зубы и утаскивала наверх. Да и эльфийское печенье еще оставалось, его Веро тоже забрала к себе в гнездо.
По пути в столовую она думала об обоих парнях, с которыми свела более близкое знакомство на прошлой неделе.
Аримис очаровывал своей красотой. Спокойный, уравновешенный, он манил какой-то внутренней тайной. И улыбался совсем по-особенному.
Шумный смешливый Мар резко от него отличался. Он так же был красив, но обычной человеческой красотой. Имел более внушительную мускулистую фигуру. И отменно обращался с мечом. У Аримиса за поясом Асана видела только черный стилет и кинжал.
— Тварь, что ты со мной сделала? — Асану швырнуло к стене заклинанием. Затылок больно приложило о камень. А перед ней стояла взбешенная Катания. Она выглядела ужасно. Не накрашенная, с плохо уложенными грязными волосами. Да и платье вроде как расходится на спине, явно не зашнурованное. Чтобы скрыть это, принцесса сверху укуталась в шаль.
— О чем ты? — недоумевающе застонала Асана. Ей противопоказано думать о посторонних вещах в коридоре, разозлилась девушка на себя. Опять ее подловили и атаковали. Что она за маг такой, что любой может швырять ее об стену?
— О том! Ты знаешь! — яростно шипела рассерженная Катания. Из прически выбилась плохо закрепленная заколка и повисла на трех волосинах, больно дернув нежную кожу головы. Принцесса зашипела, на этот раз от боли. Схватила заколку и сдернула ее, поморщившись.
— Моя свита разбежалась от меня! На занятиях вокруг меня пустое место, словно я прокаженная! И это ты виновата!
— Почему я? — спокойно спросила Асана, глядя прямо в серые грозовые глаза принцессы.
— Потому что ты… Потому что именно тебя…, - закончить она не могла. Совсем дурой она не была, и кричать на весь коридор перед столовой о том, что принцесса пыталась убить студентку, она не стала.
Асана стряхнула руку, что держала принцесса стальной хваткой. И ушла завтракать.
А принцесса как-то потерянно посмотрела ей вслед, подняла юбки, и торопливо убежала во тьму. В таком виде показываться на людях нельзя.
Асана с воодушевлением завтракала. Сладкая каша с маслом, щедро политая вареньем, улучшила ее настроение. Встреча тоже была знаковой — древнее заклинание действует. Совесть у принцессы проснулась, и больше не уснет.
В столовую птичкой впорхнула Кория, и уселась напротив Асаны.
— Доброе утро, — поздоровалась она, накладывая мясное рагу, а сверху полностью закрывая его белым рисом. И полила огненным соусом из пряностей пустыни Лисса.
— Доброе утро, — улыбнулась ей Асана, и виновато извинилась, — Прости за девятый день, я совершенно позабыла о том, что мы должны были позаниматься.
— Принимаю, — весело сверкнула брюнетка черными глазами, — Я тоже, признаться, не сразу вспомнила о тебе. Фениксы меня огорошили.
— А что это такое — фениксы? Я вроде даже не слышала о таких.
— Они ведут свой род от древних богов. Такие же могучие, как драконы, но очень малочисленные. За тысячи лет осталось всего два рода Фениксов. И у них кровная вражда со времени Раскола. Чем она заканчивается для окружающих, ты сама видела. Хорошо, что никто не погиб, хотя раненых много.
Асана задумчиво промолчала. Не ее дело сообщать о Стражах Смерти. Если студенты об этом узнают, то расслабятся, будут невнимательно и несерьезно относиться к опасности. Ведь их все равно спасут.
— Они очень сильные, — уважительно сказала она, чтобы не молчать, — Такой выброс магии обычно убивает молодого мага, особенно при таких сильных эмоциях
— Сильные, да. В каждом Фениксе до сих пор течет капля божественной крови. Это дар и проклятие, как говорят старые маги. И мы видели, почему.
— А зачем их вместе поставили?
— А никто не знал, что они Фениксы. Поступили инкогнито, под другими именами. И вот к чему это привело.
— Зато теперь о них знают все.
— Определенно, — согласилась Кория, хлебом добирая остатки рагу и соуса с тарелки.
— Их накажут за выброс магии в общественном месте? Что-то же должно быть, они же чуть всех не уничтожили, — спросила Асана, заинтересованная этим вопросом.
— Явно сделают выговор. Исключат — вряд ли. Эти двое последние из Фениксов, и за ними точно будут присматривать магистры, и учить контролировать свои силы. Таких сильных магов никто никуда не отпустит из Академии. Фениксы — это еще хуже, чем маги огня.
День тянулся медленно, несмотря на то, что вчера был выходной. Основы магии, физика, символы прошли буднично. Эльфийский язык чуть всколыхнул группу внеплановой контрольной по правилам написания двусоставных приставок. Магистр-артефактор загрузил их определениями по своему предмету и задал огромную домашнюю работу.
Травология снова не понравилась Асане. Магистр Бэйлиш подозрительно выхаживал вокруг столов, за которыми сидели ученики, и словно пытался что-то найти. Рисовать Асана остереглась, как бы на наказание не нарваться. А у нее сегодня личное занятие с магистром Траем.
На прошлой неделе медитаций в первый день не было, зато на этой расписание вернулось в норму. И Асана со вздохом потащилась в зал медитаций. Он и на этот раз был залит солнечным светом. Яркие коврики пятнами лежали на полу.
Магесса Маритасса приветствовала всех, пригласила удобно садиться, и попросила очистить свой разум и расслабить тело.
Асана закрыла глаза. И немедленно упала в каменную пустыню самого нижнего измерения. Магия окружала ее потоками ветра, путалась в волосах, подгоняла в спину.
Асана огляделась вокруг. Странно так. Раньше она никогда сразу сюда не проваливалась. Только вторым заходом медитации в медитации.
А вот сегодня сырая магия, что лежала валунами на земле, ощущалась по-другому. Словно ближе. Асана поднесла руку к ближайшему валуну и осторожно прикоснулась. Холод пробрал до костей, защипал разрядами малюсеньких молний. Руку она не убрала. Надо терпеть. Это нормальные ощущения от сырой магии. Ладонь отдавала свое человеческое тепло камню. Тело охладело, словно долго было на морозе. Асана упала на колени. Положила вторую ладонь рядом с первой. Теперь холодный ток разрядами пронзал ее до сердца, вырывался морозным паром изо рта.
Асана закрыла глаза, чтобы полнее ощутить сырую магию. И провалилась еще глубже.
Ее физическое тело исчезло. Остались только контуры энергии. Асана посмотрела вокруг. Черные сияющие линии, ломаные траектории, разрывные вектора.
Она парила в воздухе, облаченная в нечто воздушное, вроде туники древних богов, подвязанное пояском. А вокруг сияли черные сияющие линии. Они были знакомы и незнакомы одновременно. Асана попыталась повернуться. Удалось, но вовсе не так, как хотелось. Она не обернулась телом назад, а сразу же по своей мысли оказалась в том положении. Вот секунду назад ее затылок был здесь, а теперь — лицо.
Вдали сияли два золотых круга с темными центрами. Они не нужны. Асана посмотрела вниз. Линии уходили туда, до самого сердца Виарены.
А если подумать, то Асана решила бы, что из сердца мира растут эти линии. Они выходили извилистым пучком, разветвляясь через неравномерные отрезки. Асана взглядом проследила их. Все происходило так отстраненно. Ей было интересно, но без эмоций, что обычно царили внутри ее.
Линии казались круглыми, неожиданно поняла Асана. Она захотела рассмотреть их поближе, и вот спустя один миг она парит над этими линиями. Это было не сердце. Точнее, часть его, в виде огромного спрессованного камня сырой магии. Магия — это вены Виарены.
На этом камне сверху лежало широкое кольцо из визиара. Странный металл, что встречается настолько редко, что почти все уверены, что он придуман сказителями и менестрелями для красоты и победы над страшными темными магами, что насылают страх и ужас на всех. Но вот он, темно зеленый, рельефный металл, отлитый в толстое тяжелое кольцо шире ее головы.
Из этого кольца выходили пучками те самые черные линии. Асана поднялась чуть повыше. Линии не сплетались друг с другом, просто извивались, как змеи.
А еще выше они все одновременно расходились в стороны. Там и начинались изогнутые линии, взамен извилистых. Асана бездумно смотрела на них, смотрела. И вдруг поняла. Она моментально очутилась над всем клубком линий.
Это оказалась Академия Паираты. Энергия сырой магии пронзала каменный пол подвалов, и тут же расходилась по каменной кладке во все стороны, наполняя и укрепляя стены. Вот отчего Академия стоит тысячелетия, несмотря на тысячи студентов, что ежедневно упражнялись с магией, подчас запретной и мощной.
Асана проследила пути линий изначальной магии. Камень магии, кольцо визиара, подвал Академии, потом струи распадались на множество мелких, и сетью вен вплетались в кладку. И поднимались все выше и выше.
Асана видела огромнейшие пустоты под Академией. И это все подвалы. Там укоренилась более тяжелая магия, и она до сих пор копилась там. Дышала, ворочалась от редких потоков воздуха, если кто-то нечаянно забредал слишком далеко. Именно там Асана видела статую дракона. И там же сновал шепот, разбудивший нечто, заточенное другими древними.
Выше подвалов магия была уже современной. Рассеянной, более легкой. Но она впитывалась в стены до сих пор, обеспечивая защиту.
В голову пришла пространная мысль. Она устремила взгляд в определенное место Академии, чуть повела руками и загребла к себе. Эта часть, которая ее заинтересовала, оказалась немедленно ближе.
Музей был странным местом изначально. Дело не только в странных выходах. Теперь Асана видела словно с высоты его размеры. Музей не уступал размерами даже библиотеке. Несколько общих залов для посещений, короткие коридоры между залами. Всего залов оказалось девять. В центе располагался центральный. Из него вело четыре коридора, каждый из которых оканчивался следующим залом. Это были 2-3-4-5 зал. Из них, в свою очередь тоже шли коридоры, и они заканчивались 6-7-8-9 залами. Между залами второго яруса шли служебные коридоры. А из них перпендикулярно тоже шли коридоры. И вот они-то оканчивались квадратными огромными хранилищами. Четыре хранилища, полные сокровищ, которые веками никто из живущих ныне не видел.
Асана перевела взгляд обратно в центральный зал. Залы музея круглые, шары-библиотеки круглые. Тот, кто строил Академию, явно тяготел к плавным формам.
Почему здесь входной зал центральный? Только если предположить заклинание мгновенного переноса, встроенное в двери. О нем даже никто может не знать.
Потому и не получилось у Асаны поначалу выйти из музея. Она убежала правильно, но в дверях оказался четвертый коридор. И она убежала в четвертый зал, если считать по часовой стрелке. А из него пробралась в восьмой. И там она и увидела тот черный проход. Тут он тоже отображался в виде черной полосы.
Асана наклонила голову. Вот же они все. Все тайные ходы и проходы Академии. Скрытые, тайные, короткие пути. Все. Девушка внимательно осматривала объемную схему всех линий Академии. Запоминала.
Перевела взгляд на библиотеку. Она казалась размером с нечто огромное. И находилась она в другом измерении, кармане, привязанном именно к этому месту.
Асана смотрела на контуры привязки. Они светились приглушенным серебряным светом. Такого света девушка раньше не видела. От него исходило нечто знакомое, и одновременно великое. И раньше Асана точно такое сочетание не встречала.
Она захотела рассмотреть это сияние поближе, мыслью переместилась поближе. И успела на краткий миг увидеть широкую полосу серебряного света, уходящую в стороны. И ее выкинуло в физическое тело, открыв глаза.
Она так и сидела, забыв дышать и шевелиться. Потом опомнилась, осторожно огляделась, вдохнула воздух. Ребята пребывали в медитации. Леам спал в позе лотоса. Мелия украдкой рассматривала свои ногти.
Асана прикрыла глаза и посмотрела на свои руки, сложенные на колени. Это гарантия того, что в медитацию она не упадет.
Она вспомнила, что однажды видела такой свет. Тогда, во время затяжной болезни, после яда нооров. И в видении к ней приходила женщина, объятая серебряным светом. Что у них был за разговор, девушка не помнила. Но с той поры она потихоньку пошла на поправку.
Здесь же сияние было не женским. Мужским.
В Академии есть бог? Потому что в видении к ней приходила богиня Агани, покровительница рода бабушки Нэры, и взяла Асану под свое покровительство тоже.
Не похоже, что этот бог охраняет Академию. Тут бы ему всяко поклонялись, ибо только так боги получают силу. А без веры людей сил у бога на охрану не останется. Значит, это неверный вывод.
Асана принялась неслышно глубоко дышать. Очистила голову от сонма бурлящих мыслей. Она придумала план проникновения в музей, когда увидела его строение полностью. И ей надо справиться со своими страхами. А значит, войти в комнату, полную скелетов, и найти там проход в музей.
Ради родового артефакта она это сделает. Иначе бабушка Нэра ее не поймет.