Глава 4
Пока шла по сумеречному ходу, освещенному загадочными кругами и линиями, думала о своей новенькой работе. Работа легкая и морально и физически, и не пыльная… То есть пыльная, конечно. Все же за книгами нужно будет ухаживать, и пыль все-таки с них сметать, уж это Асана сама догадалась. Не все же время она будет книги разбирать. Насколько она знала, за книгами нужен бережный уход, а иногда и восстановление. Это естественно — книги имеют свойство ветшать, страницы рвутся. Так что магистр еще научит ее чему полезному. И интересно все-таки, какой он расы?
Мысли текли то неторопливо, как огромная полноводная река, что своей тяжестью и целеустремленностью прокладывает свой путь через все препятствия, то убыстрялись, как грохочущие пороги на подходе к стремительному водопаду.
И тут она словно споткнулась обо что-то в своих мыслях. Внутренняя карта довела ее до этого места и снова показала важное. Тайный ход в тайном ходе, вот он, здесь. Надо разведать, вдруг пригодится.
Асана встала перед стеной, разрисованной световыми линиями. Провела руками, разыскивая механизм, или что-то, что открывает этот ход. Через пару минут растерянно отпрянула — ничего нет, совсем. И тут же одернула себя — просто она это не видит. А на самом деле рычаг должен быть, просто он хорошо спрятан. Это же очень тайное место в просто тайном месте.
Теперь она целенаправленно положила обе ладони на стену и начала водить сверху, насколько сама доставала на цыпочках, и до низу. Потом снизу и до верху. И так раз за разом на всем том пространстве, что ее внутренняя карта сочла дверью туда, где еще один ход.
И вот тонкие пальчики что-то нащупали. Три тонкие, но глубокие трещины в одном из камней кладки. Казалось, камень просто потрескался, но держится благодаря крепкой замазке. Асана подергала его. Держится он крепко. Такой сам по себе треснуть не мог. Трещины не настоящие? Или это знак? То есть, возможно, это и есть невидимый рычаг!
Асана достала осветительную палочку и поднесла ее к камню, что располагался на уровне ее головы. Три неровные черты. Глубокие, видно по черноте внутри. Провела пальцем по первой трещине, верхней. Потом по средней. По нижней. И оказалось, что смотрит она в черный провал темного хода, что начинался прямо у ее ног. А ступеней и не видно, столь глубока темнота…
Асана протянула руку с осветителем вперед, во тьму. Тьма сменилась глубокими сумерками, в которых стало возможно рассмотреть степени, круто уходящие вниз и забирающие немного вправо и вбок по спирали. Девушка решительно ступила на первую ступень. И пошла вниз, считая их.
Пятьдесят две штуки каменных ступенек пройдены. Она очутилась в круглой зале без окон с очень высоким сводчатым потолком. Осмотрелась с интересом, замечая интересные фрагменты древнего убранства и архитектуры, и замерла на месте, увидев страшное в своей неправильности и диссонансе с окружающим миром. Кровь отлила от ее лица, а волосы словно сами зашевелились от ужаса.
Зала оказалась хороша. Окон нет, но их с успехом заменили гобелены тонкой эльфийской работы, изображавшие четыре Великие битвы. Между гобеленами на плиточном полу стояли каменные резные тумбы, а на них изящные вазы, в которых до сих пор находились цветы. Конечно, давно увядшие и засохшие.
Следующим значимым предметом в комнатке был стол. Круглый, и к тому же огромный, персон на двенадцать. Это если исходить из количества стульев, что стояли тут же. Высокие спинки, массивные подлокотники.
И восемь трупов на них, истлевшие до состояния скелетов. Белые кости рук все еще сжимали серебряные, богато украшенные кубки, что стояли на столе. Лица, то есть белесые оскаленные черепа, не особо мирно смотрели друг на друга. А одежда истлела, толком не разобрать, где мужчина, а где женщина.
Асана бледнела все больше и больше, суматошно переводя взгляд с одного трупа на другой. Убиты. Они же все убиты. Она не обманывалась мирной картиной родственного чаепития. Восемь трупов, восемь бокалов с ядом. Потом словно очнулась, развернулась к лестнице и побежала наверх. Подальше отсюда, и забыть все, как страшный сон.
Она неведомым чутьем открыла дверь в свой тайный проход и побежала на свой чердак. И лишь закрыв за собой толстую каменную зачарованную дверь, смогла отдышаться.
— Хозяйка, у тебя беда? — участливо поинтересовался Пан, тут же возникнув рядом. Асана похлопала себя по щекам, разгоняя кровь. Отлипла от стены, куда прислонилась минутой ранее, и решительно покачала головой на вопрос краффа.
— Нет, Пан. Я просто увидела то, что не видела уже давно. Все в порядке.
Она огляделась в комнате. Надо чем-то заняться, а то в голове полный бардак. На глаза попались книги из библиотеки, они лежали на письменном столе. То, что надо. Почитать «Введение в основы магических наук», и мысли придут в норму. А потом надо сделать… Что надо сделать? Домашние задания вроде написаны, да их и немного еще было. Тогда почитать немного, а потом переодеться. А пока не до переодевания, картинка потайной залы так и стоит перед глазами. Хорошо, что лестница забирала вправо, а не влево. Иначе комната, полная трупов, оказалась бы точно под чердаком…
Асана вздрогнула от этой мысли, села на стул, и только теперь заметила, что на столе мокро. Целая лужа воды, в которой лежат книги. Она поспешно встала и подхватила два толстых тома.
Ну вот, нижняя книга влажная, и в каплях, расстроилась девушка, подумав о библиотекаре. Вот решит он после такого, что она не достойна места его помощника из-за варварского обращения с книгами, и будет прав. Она огляделась в поисках места, куда бы пристроить книги, чтобы не причинить им еще большего вреда. Ага, стул подойдет. Положила пострадавшую литературу туда, и принялась устранять со стола повышенную влажность.
Так, тут справится обычная бытовая магия. Пробормотала заклинание, наколдовав мягкую пористую губку, и принялась осторожно промокать ей лакированную поверхность стола. Вода исчезала прямо на глазах, впитываясь в губку. Вот, убрать еще несколько капель, и все.
Асана протерла стол снова, и обернулась к книгам на стуле. Подняла верхний том и оглядела. Странно, «Введение» совершенно сухое. Девушка озадаченно повертела книгу в руках, даже твердую обложку открыла. И правда сухо.
Она в недоумении посмотрела на потолок. Если следовать логике, то вода взялась с потолка, а там она возникла в результате дождя, который наверно прошел ночью. И пока она находилась на работе, самая старая и тонкая часть потолка, определенно требующая ремонта, внезапно протекла. Отсюда и вода на столе. Сам потолок терялся в высоте, там только Веро ползала, цепляясь острыми когтями, и потому не разглядеть, есть ли там влажное пятно от сырости или же нет.
Но если бы бежало с потолка, то вымокла бы верхняя книга. А тут все наоборот.
Асана положила «Введение» обратно на стол, но уже на другой край, и взяла вторую книгу. Так и есть, обложка влажная. Асана осмотрела и ее, раскрыла, чтобы оценить ущерб от расползшихся чернил. И удивилась — вовсе нет ущерба, все цело. И страницы сухие. Даже холодные на ощупь. А что это за книга? Она закрыла ее, чтобы прочесть название.
«История Семи королевств». Это что, сказки? Совершенно точно сказки, потому что на Виарене нет и не было семи королевств. На Вюрте этих самых королевств больше десятка, и это только в людской части на Первом побережье. А еще есть гномы, люми, и переселенцы на Втором побережье за горной грядой. На материке Вашшиль живут только змеелюды, и вроде у них королевство общее, то есть одно. А уж про главный материк Вайтон и говорить нечего — даже лучший картограф не ответит сходу, сколько на нем королевств. Отсчет можно начинать с двух десятков, и точную цифру не скажет никто.
Асана села на стул и замерла. Сыро и холодно от набежавшей с книги влаги, юбка вмиг промокла. Тут же лежал сырой том, она и забыла. Придется идти переодеваться. Но через секундочку.
Асана открыла первую страницу и невольно улыбнулась. Очень красиво оформлено, в белых, синих и голубых тонах. На левой странице идет текст. И начинается он с красивой большой буквы, витиевато вырисованной, да еще и изукрашенной узорчиками. А на правой странице рисунок. Иссиня-белые горы и долины загадочной местности. Нарисованы семь дворцов в разных частях этой местности. И один в центре. Восьмой. Это изображено семь королевств, наверное. А восьмой дворец для чего тогда?
Внизу под ней все высохло, пока Асана рассматривала картинку. Необходимость срочно идти переодеваться отпала. Теперь можно спокойно и вдумчиво прочесть текст.
…«Семь королевств возникли по решению Зимнего Владыки на Заре эпох. Сотворил он их на своей части Великого материка Виарена, одноименного с нашим миром, ибо был этот материк один и един.
Великий материк к тому времени оказался поделен между братьями и сестрами, Богами и Богинями нашего мира. Зимний же Владыка пожелал владеть землями на далеком севере, и уединился туда для божественных раздумий.
По результату своих размышлений он создал королевства числом семь, и заселил их разумными существами своей крови, чтобы было кому разделить с ним красоты Зимнего края.
Так появились семь кланов Зимних лордов. Старшим над ними всегда стоял сам Зимний Владыка, что проживал в восьмом дворце в центре своего края.»
Асана ошеломленно дочитала текст и уже по-новому взглянула на очертания всех королевств. Это же древнейшая и еще древнее история зимних лордов, что живут в Зимнем краю за Аварскими горами.
Сама девушка их не встречала никогда, да и упоминались они в ее жизни редко, но как отдельную расу Виарены она их знала по коротенькому описанию из детской книги про все расы — при встрече с зимним лордом глаза долу, молчать, не дышать. Нрав у ледяных созданий просто жуткий, и нередко за косой взгляд или грубое слово они морозили провинившихся до ледяных изваяний. А это просто мгновенная смерть, ибо зимняя магия не подвластна никаким другим расам, и расколдовать застывшую статую уже не мог никто. А мало кто и стал бы размораживать. Ссориться с зимними лордами никому не хочется, это подобно самоубийству.
Асана закрыла книгу и встала со стула. Книга про Зимний край ощущалась холодненькой. Словно влажность, что была на ней ранее, сейчас приморозилась слегка, и покрыла обложку едва заметной корочкой в разводах зимних рисунков, что обычно появляются на окошке в студеный день.
А откуда книга вообще взялась, вдруг спохватилась Асана. Раньше не до того было, мысли же скакали как бешеные белки. Здесь своих книг не водилось, учебники вон на полке стоят, «Травник» на кровати лежит, а сюда, на край стола, она сегодня положила книги из библиотеки. То самое «Введение» и еще какую-то. Книгу без названия. Про которую магистр Сирш сказал — может быть, оттает…
Оттаяла, похоже, вздохнула Асана, и положила «Истории» на полку чуть ниже учебников. Какой же сегодня насыщенный день, даже голова заболела. Пожалуй, стоит лечь пораньше, хотя и до обычного отбоя далеко.
… Шестилетняя Оксана шла по мертвому полю, все крепче сжимая плюшевого лисенка, свою любимую и единственную игрушку. Он всегда был ее безмолвным другом, утешая и успокаивая при любой проблеме или несправедливости, и теперь она в ужасе от происходящего вновь искала у него утешения, пряча лицо в его длинный мех, стараясь не смотреть на безумно страшное.
Боязно идти. Мутит от ужаса, от ужасной вони, что преследует ее по пятам.
Оксана шла по бывшему пшеничному полю, что принадлежало общине их маленького городка. Спелые колосья, которые уже пора пришла убирать на днях, лежали ломаные, покореженные равнодушной силой.
Девочка шла по полю смерти. Переступала трупы маленьких детей, с которыми играла раньше, обходила тела взрослых, знакомых и незнакомых. Печать страха и боли навсегда исказила их лица. Вся община, все жители поселения лежали скрюченными изломанными останками на желтых колосьях, всегда дарующих жизнь.
…Беда до них добралась внезапно. Вроде были разговоры о продвижении войск диктатора Таришара, но касалось это путей на юг, где земли благодатней, и урожай можно собирать два раза в год. А здесь просто стылый восток, у них и растет только пшеница. Зато много, и продавали ее в соседние области. Тем и могли всегда прокормиться.
Тетя лежит. Раскрытые глаза смотрят в серое хмурое небо, струйка крови запеклась на подбородке. Дядя рядом, держит ее за ногу, единственное, куда смог дотянуться, пока смерть его не скосила. Их дети, десятилетние близнята-мальчишки лежат между родителями. Пытались собой закрыть детей, но от смертельного порошка, что распылили сверху с вертолета, не убежать и не спрятаться.
Мгновенное проникновенное в ткани живых существ, вызывающее необратимые изменения кожи. При вдохе заражает кровь, сгущая ее до невозможности двигаться. И добирается до мозга через 27 секунд, отключая его навсегда. И 27 секунд жизни напоминали ад, в агонии от распадавшихся на глазах клеток. Очередное безумное изобретение ученых, выкормышей Таришара.
Диктатор расширял свои земли, с корнями выкорчевывая несогласных, уничтожая их напрочь. Его войско теперь двигалось целеустремленно на восток, зачищая все деревни и поселения на своем пути.
Оксана отошла от родных. Инстинкт вел дальше, надо уйти с поля, от распыленного яда. Хотя порошок и теряет свою активность через две минуты после соприкосновения с молекулами кислорода. Но не стоит играть со смертью вновь.
А на краю поля ее ждали чудища…
Асана вздрогнула во сне и проснулась, рывком села на кровати. Страх удушливой волной пронзал все тело, заставляя вновь переживать мучительный ужас детства.
Чудища оказались спасителями. Да и не чудищами вовсе, просто много ли надо испуганному ребенку, никогда до этого не видевшему людей в защитных костюмах-скафандрах, с пузатыми баллонами за спиной, подающими по двум узким шлангам по бокам, напоминающими щупальца, чистый воздух?
Одним из спасителей оказался дядя Степан, несколько раз гостивший у тети с дядей, он их какой-то дальний родственник. Оксану он баловал настоящими шоколадными конфетами каждый раз, когда приезжал. Напоминала она ему погибшую дочь, как-то услышала девочка разговор тети с дядей.
И теперь дядя Степ признал ребенка, сдернул шлем под негодующие возгласы друзей, опасавшихся, что порошок еще не до конца разложился и выветрился, и подхватил девочку на руки. Оксана уткнулась в него лицом и закрылась лисенком. Ее маленькое тельце содрогалось от рыданий.
Правда оказалась страшной в своей простоте. Таришар решил возвести на востоке город, столицу своей империи. Как сорняки он выкорчевывал людей с территории, что ему захотелось занять. Уже утвержденные проекты города и дорог ждали своего часа в ящике стола.
Сценарий захвата малолюдных городков оказался один.
В каждое поселение на рассвете, в час волка, когда сон особенно крепок, и пробуждение болезненно, входили люди в масках, с оружием в руках. Врывались в каждый дом, в каждую квартиру, выгоняли жильцов на улицу. И сгоняли людей на поле за городом. И чуть покажется солнце на горизонте, над людьми зависал вертолет, сбрасывающий ядовитый порошок, активный только при свете дня.
Оксана же выжила по настолько нелепой случайности, что и поверить невозможно.
Тетя и ее сестра, мама Оксаны, происходили из древнего рода. Это была, в общем-то, тайна, но мама поделилась ею с дочерью год назад.
Вообще, мама и папа никогда не хотели детей. Они сражались за свободу их страны, Вилинды, в рядах освободителей, и дети им бы только мешали. Боролись они вместе с другими повстанцами против угнетателя и жестокого тирана Таришара, давным-давно захватившего власть. И еще до свадьбы решили, что или вместе погибнут за правое дело, или родят ребенка только в счастливом добром мире, где нет больше диктатора.
Но лет через шесть после свадьбы мама узнала о своей беременности. Узнала очень поздно, пришлось рожать. Ребенка она отдала сводной сестре, к тому времени тоже замужней и с детьми.
Потому за следующие шесть лет своей жизни Оксана видела маму только два раза, когда она приезжала к сестре повидаться и поправить здоровье. Папа приезжал один раз. Во второй не смог. А мама во второй раз не знала, о чем же поговорить с уже взрослой, пятилетней дочерью, не младенцем. И рассказала о давних временах, когда на Ирлите властвовали ведьмы. О гонениях на них, и жестоких инквизиторах, что искореняли ведьмовство как заразу. Рода ведьм угасли. Но не все. И пусть дара нет у них больше в роду, к которому относится и Оксана, зато осталось немного вещей, вроде бы даже зачарованных древними ведьмами. И указала на сундук, широкий, с плоской крышкой. На нем всю жизнь спала Оксана, тетя с дядей были не особо богаты.
Сундук передавался с приданым по линии старшей дочери. Мама старшая дочь. И Оксана, выходит, тоже… Волшебных свойств у сундука, конечно, не было, просто древняя добротная вещь. Но девочке и этого было достаточно. Это тоже ее вещь, принадлежит ей по праву, как и лисенок, которого подарили родители в тот первый раз, когда навестили ее в два года. И Оксана любила забираться в сундук, и сидеть внутри, представляя себя взрослой доброй волшебницей. Нести мир слабым и угнетенным, спасать невинных…
В ту страшную ночь, когда смерть посетила их маленький городок, Оксана спала в сундуке с закрытой, как обычно, крышкой, на мягкой подушке, укрытая одеялом.
Солдаты ее не увидели, не заметили, когда рыскали по комнатам, выгоняя жильцов. И она не слышала криков и стонов, что наполнили их дом на несколько длинных минут, пока всех домочадцев пинками и дубинками выводили на улицу.
Она проснулась резко, на рассвете, с ощущением, что что-то не так. Откинула крышку, вылезла из сундука, и пошла искать родных. Нашла.
Дядя Степан взял ее к себе на время, пока родители ее не заберут к себе. Трудно ему было с девочкой, потому что он все переживал, что повстанческий лагерь не место для ребенка. Хотя она и была здесь не единственной из детей. В повстанцы уходили целыми семьями, особенно сейчас, когда шел тотальный геноцид восточных поселений. Так у нее завелись друзья по лагерю.
Прожила она в лагере повстанцев два года. Родители сражались в более неспокойных местах, и не спешили забрать дочь. А потом дядя Степ погиб во время очередного задания, он был талантливым разведчиком. И через день после его похорон пришла телеграмма. В тот же день, что и он, погибли родители Оксаны, тоже выполнявшие важную миссию. Это был поворотный момент в деле сопротивления. Кто-то из своих предал их, выдав секретную информацию про всех агентов.
Оксану отправили в приют, в один из больших городов на побережье, докуда диктатор еще не скоро доберется.