— Но зачем нам столько участников? — спросил Ерофей Юрьевич.
— Кто ж от фондов отказывается! — удивился Леня-Юра. — Фонды — как хлебная карточка: если нам не нужно, поменяем в уголке Дурова на то, что нам нужно.
— Тут ты прав, — согласился Чищенный. — Но ведь участники же! Не агрегат для мытья клеток, который бросил во дворе и забыл. Если дают фонды на участников, пусть дополнительно пишут разнарядки на койки, места и все прочее.
— Машину заодно можно попросить, — подсказал Леня-Юра — Для перевозки коек, мест и участников.
— Соображаешь! — сказал Ерофей Юрьевич и погладил Леню-Юру по голове одобрительно.
Прочитав в бумажке телефон исполнителя по фамилии Ниродина, Чищенный позвонил в Главснабсбыт.
— Что вас удивляет? — спросила Ниродина, разговаривая еще с какими-то людьми.
— Товар, — с трудом признался снабженец в некомпетенции.
— Не знаю, вот у меня в руках письмо из Госснаба о выделении городу пятнадцати участников. Идите отсюда!.. Это не вам. Знаете, кто подписал? Не знаете. Я сама не знаю, но впечатляет. Подпись уж больно начальственная… Стойте и ждите. Это не вам. Вы можете отказаться от фондов… И вы тоже можете. Это не вам.
— Нет-нет, мы берем с руками, — сказал Ерофей Юрьевич, посмотрев на Леню-Юру. — Но вот какой вопрос: дополнительные фонды на обеспечение участников.
— Положите ручку на стол! Это я не вам, — сказала Ниродина — Вы пишите заявку — в следующем квартале рассмотрим… Это я в телефон, а не вам! Вам за нахальство я ржавых гвоздей не дам!.. Это не вам…
— А что за участники? — спросил Чищенный.
— Я их в глаза не видела. Нет, не гвозди, — сказала Ниродина — Гвозди, кажется, видела. Но мы — фондовая организация и неликвидами не торгуем. Выписываю вам разнарядку на десять участников и пять участниц.
— Постойте, они что ж, двуполые? — удивился Чищенный.
— Не знаю, — сказала Ниродина. — Я разговариваю, не видите?
— Просите наоборот, быстрей размножатся, — посоветовал Леня-Юра.
— А наоборот нельзя? — послушался Чищенный.
— Нельзя, — ответила Ниродина
— Это вы мне? — переспросил Чищенный.
— Да, вам нельзя… Ничего нельзя! Да не вам, а вам!
— Кому? — спросил Чищенный.
— Вам!.. Ну не вам же! — сказала властительница фондов.
— А почему не мне? — обиделся снабженец на телефонную трубку всей физиономией.
— Слушайте, я тут не в бирюльки играю! У меня очередь в сто человек. Возьмете наряд в третьей комнате и на склад в Купавну. Доверенность не забудьте.
— Не маленькие, — буркнул Ерофей Юрьевич…
В кормоблоке он отрезал от порции хищников кусок мяса, вернулся в отдел и, передав куль Лене-Юре, сказал:
— Сунешь кладовщику и выберешь участников поприличней.
— Поприличней участников или участниц? — спросил Леня-Юра и, сев в «рафик», утарахтел, насвистывая рок-н-ролл на слова «Камасутры».
Пока Ерофей Юрьевич колобродил по зоопарку, считая пустые клетки и вольеры, пока ругался в отделе закупок по принципиальным соображениям для собственного авторитета, шустрый Леня-Юра успел обернуться с участниками и без мяса
— Сейчас у вас глаза на лоб полезут: не фонды, а стадо баранов, — предупредил он, вваливаясь в кабинет и переводя дух. — Подпишите на приход.
— Баран-участник — так я и думал! — сказал Чищенный. — Этим полуграмотным зоологам лишь бы поспорить!
Подписав приход накладной, Ерофей Юрьевич вышел во двор и спросил:
— Кто такие и откуда?
— Вы когда-нибудь видели толпу дураков? — спросила его Победа.
— Кажется, видел летом в Ялте, — сознался Чищенный и среди участников признал Сени, Простофила и мать Простофила.
— Тогда для вас тут ничего нового, — ответила Победа
— Мы — куросмысловская делегация, посланная в Москву на конференцию передовиков, — объяснил одноглазый в жеваном костюме. — Я — первый секретарь, эта дама — председатель профкома, молодой человек — в прошлом стахановец и все остальные тоже с заслугами. В порядке путаницы документов нас посадили в вагон и привезли на склад. А теперь мы хотим отметить командировку и уйти, — сказал первый секретарь и собрался уходить.
— Куда-куда? — удивился Леня-Юра — Я расписался в вашем получении! С меня же взыщут вашу стоимость!
— Нашу стоимость? — зашушукались участники. — Разве мы что-нибудь стоим? Кто нас оценивал?
— Товар с базы отпущен, деньги сняли инкассо. Вот накладная, а не филькина грамота! — заерепенился Леня-Юра
— Ты соображаешь, что говоришь? — возмутилась Победа.
— Первая же ревизия заметит, что исчезли пятнадцать койко-мест и пятнадцать участников, — настаивал Леня-Юра
— Ты, что ли, меня не узнаешь? — настаивала Победа
— А может, тебя из психушки перевели. Вон у тебя штаны какого цвета, — сказал Леня-Юра
— А меня узнаешь? — спросила Сени.
— А ты изолирована от общества
— А меня? — спросил Простофил, но совершенно индифферентно и как бы на всякий случай.
— Ерофей Юрьевич, — сказал Леня-Юра, — заприте их поскорей в клетке. Ей-ей, сейчас разбегутся, а мне отвечать.
— Да откуда такая путаница?! — закричал Чищенный.