В себя приходил я дня три, знакомство со сферой не прошло без следа. Магия вложенная в неё успела, пусть немного, но изменить и моё тело, и моё сознание. Насколько серьёзно, это еще придётся выяснять, но коридоры базы больше не были для меня пусты. Видения прошлого, воспоминания давно мёртвых магов всплывали непрошенно, наполняя призраками окружающее пространство.
Это не были воспоминания кого-то одного, разные люди, разные голоса, разные места, сборная солянка сотен, может тысяч слепков памяти древних некромантов. По чуть чуть от каждого, всё же ритуал был оборван, но много, и воспоминания эти, словно кусочки мозаики, начинали складываться в единую картину. Неполную, с пробелами, но достаточную чтобы уловить суть.
«Подготовить переход-транслятор сектора Д» — «мой» властный голос приказывал двум ожившим призракам в моей памяти, застывшим посреди коридора, раболепно склонившим головы.
Алали, что характерно. Их заострённые уши ни с чем нельзя было спутать.
«Проект „Очищение“ отстаёт от графика на двадцать декад, это недопустимо! » — другой «мой» голос, недовольный и чуточку злой заставил несколько других магов потупить взор, как у нашкодивших детей.
«Простите, магистр, рабочая группа не может с достаточной точностью вычислить градиент Лямбда-волны. Границы зоны воздействия гуляют в слишком больших пределах».
И ещё сотни других, обрывистых, заканчивающихся на полуфразе, иногда просто картинка, запечатлевшая тот или иной эпизод жизни мага.
Я ни с кем не делился полученным знанием. Опасно, очень опасно. Как для них, так и для меня. Пусть я не всё понимал, но ясно было одно, Катаклизм создали не боги, не они уничтожили некромантов. А сами некроманты. Проект «Очищение». Не много ни мало, но попытка санировать весь материк, со всеми населяющими его разумными. Флора и фауна тоже, как неизбежные потери, которые планировали восстановить со временем из биоматериала запасённого на базе.
Масштабный проект, который должен был восстановить абсолютную власть некромантов над планетой.
Но что-то пошло не так. Проект сработал раньше времени и уничтожил только центральную область Империи со всеми живущими там некромантами. База, она же проект «Ковчег», не была достроена и полностью заброшена.
Как и почему это произошло, я не знал.
Но, по крайней мере, узнал почему вообще этот проект, — «Очищение» был создан.
И причина была, всё-таки, в богах. Тысячи лет некроманты были безраздельными правителями Яола, другие расы, обычные люди и маги без тёмного дара, были их слугами и рабами. И никто не смел посягнуть на их власть. Пока коллективное бессознательное угнетённых народов не создало богов. Сверхсущности, которые нарушили абсолютную гегемонию, которые находились вне власти бывших хозяев планеты. Способа уничтожить богов некроманты не нашли. Вернее только один, путем уничтожения всех существ, чей коллективный разум их подпитывал, а значит всего населения Яола.
Что же касается тёмной сферы, с которой так неудачно прошло моё знакомство, это был другой проект. Некроманты собирались учесть свою ошибку, и заполнить освободившееся место, после уничтожения богов, своим богом, рождённым коллективной памятью всех некромантов. Этот проект оказался готов раньше «Очищения», работала другая рабочая группа. Сразу после санации Яола, они собирались выбрать достойного стать вместилищем для божественной сущности. Впитанного моей мантией некротического потенциала вполне хватило для признания достойным.
Изменения должны были происходить и с телом, потому что обычное человеческое не выдержало бы подобной процедуры. Процесс был сходен с тем, что со мной ранее сделал Воин, плюс его амброзия. Кстати, может по этому я не ощущал особых изменений в себе сейчас, да и ритуал не был завершен. Разницу я ощущал лишь в одном, мой магический резерв скачком вырос. Насколько, тоже еще предстояло изучить, но, пожалуй, сейчас я был как никогда близок к Калистратису, то есть мог претендовать на звание магистра магии.
— Вольдемар, как ты?
Я большую часть времени проводил в башне, отлёживаясь в хозяйских покоях, где меня особо старались не тревожить. Лишь изредка заглядывал кое-кто из студентов или женщин. Сейчас это была снова моя ракамакская шпионка.
Вот только теперь о ней, вернее таких как она, я знал чуть больше. Тайные убийцы не были ракамакским изобретением, эта гильдия служила ещё древним и некоторые её адепты, похоже, смогли пережить катаклизм, сохранив школу подготовки и верность мёртвым хозяевам. Опять же, верхушка Протектората тоже была некромантами, вот только, похоже, владевшими лишь крохами бывших знаний, скорее всего, самоучками, не знавшими ничего про базу и проекты.
Поднявшись с ложа, я посмотрел на женщину, раздумывая, проверить или нет, насколько гильдия сохранила верность изначальным догматам. Наконец решился и, после недолгой паузы, особым образом сложил пальцы, напитывая силой рисунок, засветившийся в воздухе неполным кругом с вложенной в него двенадцати конечной звездой.
— Райхаб байер, — произнёс, внимательно следя за реакцией ракаманки.
С тайного языка это примерно переводилось как, — «истинная власть», и обозначало, вместе с демонстрируемым знаком, право говорившего приказывать.
Двенадцать концов звезды были знаком высшего иерарха, главы Империи, сильнейшего некроманта, чья воля превыше любой другой.
И, судя по расширившимся глазам, Ясула его вполне узнала, как и поняла слова.
Медленно опустившись на колени, она склонила голову, почтительно произнеся:
— Ставит дараб, — буквально, — «слушаю и повинуюсь».
— Ты больше не подчиняешься Протекторату, — произнёс я, — только мне. Значение имеют только приказы исходящие от меня, остальное не важно.
— Разумеется, Верховный, — произнесла Ясула, коснувшись ладонью лба, — прикажите, как только мы вернёмся, я отправлю послание и вся гильдия будет ваша.
— Нет, пока нет, пусть эта информация остаётся только между нами. И ещё, больше не называй меня Верховным. Для тебя я остаюсь Вольдемаром и приказываю вести себя также как и раньше.
Та тут же поднялась, радостно улыбнулась, а затем негромко уточнила, блестя глазами:
— Значит, получилось?
— Получилось, — кивнул я, улыбнувшись в ответ.
— Мой господин велик и могуч, служить такому счастье, — прошептала она на ухо, прижавшись всем телом.
Я только покровительственно кивнул, а когда она ушла, рухнул почти без сил обратно на кровать. Получилось… Вот только не то, что женщина думала.
Меньше всего мне хотелось, чтобы информация об произошедшем, как и нашем путешествии, дошла до ракамакских некромантов. Те ещё фанатики, судя по всему, и вполне бы сподобились попробовать повторить проект. И почти наверняка, моя телохранительница отправила бы подробный отчёт своему начальству, описав, в том числе, как запускать башню с ключа. Доступ к таким магологиям, сам по себе, был опасен, а уж с наличием базы древних, так и вовсе.
Благо, несколько отрывочных воспоминаний подсказали, как можно подчинить её напрямую себе, воспользовавшись правом приоритетного командования.
Я посмотрел на свои ладони, то сжимая, то разжимая пальцы. Крупицы знания древних засели во мне как заноза. Какие-то я уже мог применять, какие-то нет, но даже слух о таком поднимет против меня всю Орнийскую империю. Что до Ракамакского протектората, то от него мне тоже надо держаться как можно дальше, чтобы не раскусили во мне самозванца. Особенно самозванца с знаниями которые они будут считать своими и только своими.
Тингланд действительно был лучшей идеей, с какой стороны не посмотри. Нет, в Империи ещё нужно было доделать кое-какие дела, да и наработки по грантам прибрать, но следующий учебный год я должен встретить на новом месте. Так будет безопасней всего.
А ещё через пару дней, окончательно восстановив силы, я объявил, что нашел способ, как запустить башню обратно. Это знание тоже пришло с воспоминаниями. По сути, каждая башня была транспортом привязанным к двум конкретным точкам, посадочному кольцу на базе, и своему месту в, теперь уже, Мёртвых землях. Нужно было только, фигурально выражаясь, переключить один единственный тумблер из положения «1» в положение «2». Почему древние не додумались это переключение сделать автоматическим, я так и не понял, возможно ещё одна защита от несанкционированного доступа. А дальше активация рун в стенах башни магией и вперёд.
Вот только, что делать с подводной базой на другой стороне планеты, никак не мог решить. Я не строил иллюзий насчёт Злотаны и Алисы, графиня с боевой магичкой были патриотками до мозга костей и сразу же доложат о находке руководству Империи, а такого рычага воздействия, как на Ясулу, у меня на них не было. Да и Траллен… Сотник доложит своему королю, а дальше…
Дальше могло быть всё, что угодно, вплоть до войны между Империей и Королевством с последующим подключением Протектората, когда к ним просочится информация о причине конфликта.
Надо мне было такое? Пожалуй нет.
Поэтому, собрав всех в башне, я отлучился на полчаса, а когда вернулся, в глубине комплекса уже звучали глухие взрывы.
— Вольдемар⁈ — подскочила ко мне графиня, — что ты сделал?
Я захлопнул плотно дверь башни, чтобы потоком вливавшаяся сейчас под диким давлением внутрь комплекса, океаническая вода не попала в наш транспорт. Обернувшись, спокойно выдержал взгляд десятков вопрошающих глаз, ответил:
— Это место должно быть уничтожено. Как магистр Ордена паладинов, я не могу допустить, чтобы к нечестивому знанию прикоснулись жадные людские руки.
— А… — Злотана попыталась что-то сказать, но только молча захлопнула рот, задумчиво отведя взгляд.
— Кхым, — кашлянула Алиса, затем решительно тряхнула головой, — наверно так будет правильно. Это место слишком опасно. Кто знает, что в нём можно было ещё найти.
— Если барон считает, что это нужно было сделать, значит пусть будет так, — сотник склонил голову, признавая за мной это право.
Я взглянул на Бари, стоявшего подле матери, перепоясанного мечом, который он, теперь, упорно таскал везде с собой, несмотря на тяжесть.
— А ты как считаешь? Я прав или нет?
Тот нахмурился, сжимая длинную рукоять оружия, словно ища подвох в моих словах, затем коротко, словно нехотя, кивнул:
— Да, наверное да.
— Но знания, профессор, вы же сами говорили, что мы не должны ограничивать себя в знании, а это место многое могло рассказать о магии древних, — с странным жаром в голосе произнёс протиснувшийся в первые ряды Маршуш.
Обычно тихий и спокойный, парень был взволнован и раздосадован.
— Это место могло стать причиной гибели тысяч, а может и миллионов людей, — вздохнув, ответил я ему, — нет плохой магии, но есть плохие люди, которые могут ею воспользоваться в плохих целях. Эту ответственность мы тоже вынуждены понимать и брать на себя.
— Я не понимаю.
— Ещё поймёшь, — я улыбнулся краешком губ, — когда станешь как я. Но не бойся, нового впереди тебя ждёт с лихвой, уж поверь мне.
Когда мы взлетали, стартуя в потоках бурлящей воды, базы уже не существовало. последний магический контур, отвечавший за жизнеобеспечение базы, погребённый под обломками обрушившихся коридоров и залитый водой, окончательно погас. Это место стало окончательно мёртвым. Теперь, если кто и прилетит сюда, раскрыв секрет другой башни, то, в лучшем случае, вернётся не солоно хлебавши, а в худшем, — вообще не вернётся.
Забравшись с ногами на широкий подоконник, глядя на удаляющуюся водную гладь, постепенно чернеющее небо над головой и изгибающийся дугой горизонт, я обхватил колени, чувствуя себя словно актёром не своей роли. Ну не хотел я всего этого. Запретных знаний, интриг, влияния на судьбы государств и народов. Всего, что так упорно мне впихивала судьба. Я как мог, старался дистанцироваться от всего этого, оттягивая всеми силами момент, когда вопрос встанет ребром. Когда мне придётся выбирать чью сторону занять. К сожалению, выбрать свою собственную, означало сразу пойти против всех. А для такого мне не хватало ещё очень многого. Да и не хотел я. Какой из меня, будем честны, тёмный властелин? Я даже бабку арендаторшу магистрату не сдал, и ни одной студентки не соблазнил. Тюфяк каких поискать, кто узнает, небось долго с хохотом будут тыкать пальцем и крутить у виска. Ещё деньги отжатые у бабкиного ухажёра ей отдал, а не себе оставил, и с грантов ни одной кареты не прикупил в позолоте, на низкопрофильных ободах.
Нет, не годился я во властелины, да ещё тёмные.
Ладно, будет день, будет пища. Пока перебазируюсь в Тингланд, может там получится годик другой тишины урвать. Там как раз немного разберусь с доставшимся наследством, да и кучу начатых проектов закончу. Может и получится уйти от судьбы.
Не то чтобы я в это верил, но надежда, как известно, самая живучая женщина. Всегда умирает последней.
— Ты не похож сам на себя, — негромко произнесла графиня, остановившись после меня и нерешительно коснувшись ладонью плеча.
Не знаю, что она думала обо всём этом, возмущалась ли моим поступком, негодовала, быть может сокрушалась об упущенной для Империи возможности, по лицу у неё прочитать было нельзя. Сейчас она смотрела на меня с неподдельным участием, искренне переживая. Ну наверное искренне. Впрочем, я был женщине многим обязан и видел от неё только хорошее.
— Да вот думаю, — я прислонился лбом к стеклу, за которым разливалась чернота космоса, — почему я? Нежить в Академии, божественная метка, башня древних, эта тайная база. С каждым разом всё серьёзней и серьёзней. Словно что-то усиленно толкает меня во всё более опасные авантюры, не спрашивая, заметь, надо оно мне вообще?
— Я не знаю, — ответила Злотана, мягко улыбнувшись и погладив по плечу.
От этого простого жеста на душе стало как-то теплее, захотелось удержать её руку, продлить это чувство ласки и нежности.
— Но, возможно, ты единственный, кто может с этим справиться. Любой другой, на твоём месте, просто бесславно бы погиб.
— И кто же меня выбрал на эту роль? Боги?
— Боюсь, такое даже им не под силу. Может, тебя выбрала Вселенная?
Она улыбнулась еще раз, отходя и оставляя меня одного. А я остался обдумывать её слова. Всё-таки, графиня мудрая женщина. С такого ракурса я происходящее не рассматривал. А что если действительно, не по моей вине вся эта катавасия тут творится? Не по злобной шутке мироздания, а я действительно, — спаситель, призванный вскрыть гнойник на теле этого мира, до того как он отравит весь организм?
Слегка повеселев, я почувствовал, как приступ хандры меня покидает, бодро соскочил с подоконника и, хлопнув в ладоши, громко произнёс:
— А не пожрать ли нам, господа⁈ А заодно и выпить? Отметить, так сказать, уничтожение тайного логова злобных некромантов?
Приземлились мы удачно, тютелька в тютельку, в частично проплавленную нами, а частично самой башней, шахту. Уничтожать ещё и её я не стал, планируя разобраться в принципах работы магического движителя. Покорение орбиты, — первый шаг к мировому господству, хе-хе-кхым…
В общем, основа целой будущей отрасли магической науки.
По поверхности ещё бродили какие-то ледяные твари, но стоило мне вылезти наружу, как моя угрюмая, небритая морда всех тут же распугала. Ну или ещё что, но шарахались от меня порождения Мёртвых земель, как девственники от проститутки.
Упаковав на сани кое что из найденного, мы совершили марш-бросок обратно к перевалу в Тингланд, в приграничной крепости тепло попрощавшись с Тралленом, просившим обязательно отправить весточку, когда я перебазируюсь в Королевство. Мужчина непременно хотел познакомить меня с кем-то из местных вояк. Мало мне было имперских легатов, теперь ыон с адмиралами дружить начну. Впрочем, с одной конкретной адмиралой, я и так находился в отношениях, даже чуть ближе чем приятельских.
Собственно, когда мы прискакали в столицу, она меня уже ждала. Сразу после официальной встречи, тут же утащила одного, в глубину дворца, где, в интимной обстановке малой гостиной, принялась с пристрастием допрашивать.
— Где меч⁈ — первым делом, требовательно нахмурив брови, попросила она.
Затем, не дожидаясь ответа, со снисходительно- неодобрительными нотками в голосе, уточнила:
— Сломал, или потерял?
Я посмотрел на диванчик обитый красным бархатом, на котором сидел, затем закинул на противоположный подлокотник ноги, а руки удобно завёл за голову.
От такого демонстративного пренебрежения графиня Вейст вспыхнула, вся покраснев, попыталась сказать что-то возмущённое, но я перебил её, поинтересовавшись:
— И как ты разговариваешь с магистром своего ордена? Командор?
Вот за что я люблю военных, соблюдение субординации для них важная часть даже не работы, а своего существования. Потому что армия, без субординации, — дикая орда где все бегут в разные стороны и воюют как хотят, чаще всего, между собой.
Выпучив на меня глаза, та надулась, как мышь на крупу и я, хмыкнув, уточнил:
— Или ты забыла?
— Я ничего не забываю, — со сталью в голосе, отчеканила та, — но сейчас я разговариваю не как командор Ордена паладинов, а как официальный представитель Королевства, по чьему заданию была отправлена экспедиция.
— Тогда с какого боку тут мой меч? К переданному для участия в экспедиции инвентарю он не относится, это моё личное имущество.
— О, Воин, дай мне сил, — возвела Селестина очи к потолку, — Вольдемар, мы говорим не просто о мече, а о божественном мече из рук нашего покровителя.
— И что? — я продолжал спокойно взирать на женщин ну из положения лёжа, — в конце-концов, если ему надо, пусть он меня и спрашивает, при чём здесь ты?
Графиня-адмирал снова потеряла дар речи, вся пойдя бурыми пятнами. Побоявшись, что её сейчас удар хватит, я вздохнул, вновь принимая горизонтальное положение, ответил:
— Передарил я его.
— Как, кому⁉
— Своему студенту, за спасение моей жизни и уничтожение тёмномагического артефакта древних некромантов.
— Это которому? — вновь нахмурила брови женщина.
— Бари, сын Алисы.
— А, той боевого мага имперского легиона?
— Она самая — кивнул я, — а Бари мой лучший ученик и вероятный кандидат в паладины. По крайней мере, все задатки для этого у него есть.
— И что это был за артефакт, что он должен был делать?
— Точно не знаю, что-то пытавшиеся выжечь мне мозг.
Я соврал легко, ведь и в самом деле, не знал точно, что в итоге могло получиться. Некроманты хотели сделать бога, вот только результат эксперимента был сугубо теоретическим. Сущность процесса возникновения божественной сущности была некромантами выяснена далеко не досконально, иначе бы не пришлось придумывать способ убийства всех разумных на планете. К тому же, даже этих их знаний мне не досталось, кроме понимания, что это была какая-то материализации ноосферы или что-то подобное.
— Да, этот артефакт мы обнаружили, полетев в башне через космос, на секретную заброшенную базу некромантов с той стороны планеты, глубоко под поверхностью океана.
Селестина подозрительно на меня посмотрела затем подошла, принюхалась, неуверенно произнесла:
— Вроде не пил. Какой космос, какой океан? Вы в Мёртвые земли ходили.
— Ну да, ходили, — кивнул я, — просто я тебе в двух словах всё обрисовал, для краткости. А подробно, думаю, там Траллен отчёт наркопает, листов на тридцать. Да, прикинь, я на ледяном черве верхом катался.
Я довольно заулыбался, вспоминая наше родео под луной.
Графиня-адмирал некоторое время постояла, буравя меня взглядом, пытаясь понять, обманываю я или правду говорю, затем покачала головой и спросила:
— И зачем? Не проще было сразу убить?
— Зачем убивать? — оскорбился я, — полезная скотина, ездовая. Норовистая, конечно, но не таких объёзжали. Отпустил я его, как кататься надоело. Потом найду, при случае. Стойло ему оформлю, попону с седлом.
— Ты же шутишь, скажи, что ты шутишь, — с некоторым отчаянием в голосе произнесла женщина.
— Что катался на черве, — чистая правда, а про седло с попоной конечно шучу, — улыбнулся я.
Сам, правда, подумал, что идея интересная. Червь куда быстрее лыж передвигается. Правда, в свете маячивших на горизонте управляемых полётов на реактивной тяге, рассматривал я такою езду только как элемент развлечения, необычный аттракцион. Друзей там покатать, или наоборот, — врагов.
— А, да, — вспомнил я еще одну новость, — мы тут посовещались, и я решил, что с нового учебного года начну преподавать у вас, в Тингланде.
— Знаешь, — задумчиво произнесла Селестина, наконец устав мерить гостиную шагами и опустившись в кресло напротив, — раньше я бы такому обрадовалась, а теперь, в свете всех событий, меня начинают терзать смутные сомнения, с чего, спрашивается, вдруг?
— Что у тебя не отнять, так это проницательности, — не слишком охотно ответил я, — да, у меня назрело некоторое недовольство системой магического образования Империи, и хотелось бы попробовать учить студентов без оглядки на Совет магов.
— Чему ты собрался их учить⁈
— Да не хмурься ты так, — замахал я рукой, — морщины останутся. Ничему плохому, если ты об этом. Просто, скажем так, меня злит элитарность действительно высшего образования. Хочешь углубленное изучение магии, будь добр иметь потенциал и только через личное ученичество у существующего магистра. До каких пор доступ к знаниям будет не от величины ума, а от того какого размера огненный шар ты можешь запулить?
— Вероятно это от того, что высшая магия требует несколько других магических способностей.
— Ерунда, — отмахнулся я, — малое количество маны но большое количество ума, позволит двигать вперёд магическую теорию, а уж для отработки практики можно и магистра припрячь. А то засиделись мы в этом вашем… гм, нашем, высоком средневековье, пора научно-магическую революцию совершать, двигать магию в массы. А то канализацию сделали и сидите довольные. А ведь магия, это не просто ценные заклинания но и огромный потенциал в любой отрасли. К примеру, — металлургия. Когда не штучные мечи знати будут иметь магическую заточку, а любой кухонный нож не будет ни ржаветь, ни тупиться. Да что металлургия, даёшь телевидение в каждый дом, волшебный шар транслирующий королевские приёмы у каждой семьи, магическая связь, когда амулет способный связать тебя с любым человеком на Яоле есть буквально у каждого. У простолюдинов, естественно, попроще, а у купцов и знати с драгоценностями. Магические посудомойки и стиралки белья в каждой семье, да что они, у нас же магия, инструмент который может буквально всё. Пищевые репликаторы которые могут создать за секунды любое известное блюдо, пространственные порталы во всех городах, летающие повозки у каждого второго, регулярные рейсы на орбитальные города и лунные рудники…
— Вольдемар, Вольдемар… Вольдемар!
Вздрогнув, я поморщился, ковыряясь в ухе, в которое Селестине пришлось гаркнуть, чтобы я, наконец, выплыл из фантазий в реальность.
— Всё,всё, умолкаю.
— И когда ты собираешься начать? — прищурилась женщина.
— Говорю же, с нового учебного года. Сейчас вернусь в Империю, кое что с собой заберу и айда обратно.
— Ладно, посмотрим, что из этого выйдет.