— Боги всемогущие! — воскликнул потрясенный Бонтир. — Что здесь произошло?!
Да, господин архитектор, вы правы, король, действительно переехал. И склеп вы упомянули очень кстати, но он — увы! — не пригодится. После этого заклинания хоронить попросту нечего.
— Что это? — Илам всмотрелся в черные потеки. — Впервые такое вижу.
А я уже встречала подобные отметины. Сто лет назад, в Темной Башне. Тогда Арон промазал. А здесь, похоже, попал в цель.
Черный говорил, что этим заклинанием владеет только Темный Властелин. Так что сомнений нет, чьих рук это дело. А если учесть его невеликие способности — один удар и отключка на сутки — не обошлось без помощника. Кто еще, кроме верного дракона пойдет на такое?..
— Странные следы. Похоже на заклинание, — Илам ковырнул носком сапога уродливый нарост, но лишь стер толстый слой пыли, — очень старое заклинание. Тут много лет никого не было. Даже в коридоре пыли меньше… Таира? Что с тобой?
— Все в порядке. Пойдемте, нечего тут делать.
Не дожидаясь спутников, я покинула королевскую спальню.
Какой смысл тут оставаться? Переговорить с королем я не могу, поскольку король давно мертв. Да и зачем мне это? Остановить войну? А стоит ли в нее вмешиваться? Если эти ребята все время так умело ломали комедию, то и с войной как-нибудь разберутся. Непонятно только, как им удавалось так долго скрывать, что король мертв… Да и черт с ними! Какое мне дело до Тувосарии, Наронетора и всего этого гребаного Ирвеона? Возьму Ворона, поеду к Западным Горам. Найду зацепки. Вернусь домой.
— Таира! — Илам схватил меня за плечо. — Постой, куда ты?
Я вынырнула из размышлений, огляделась. Занятая невеселыми мыслями, я не слышала ни слова, зато успела дошагать до галереи с высокими, до самого фигурного потолка окнами.
— К выходу. Тут ведь есть нормальный выход? Сомневаюсь, что король и компания ходили через подвал.
— А как ты выберешься за стену? Мост на ночь поднимают, а ворота запирают. Через обычные двери отсюда не выйти. То есть… Можно попробовать, но проще уйти через подземелье. Тем более, на улице стража. Они очень удивятся, если мы выйдем через парадную дверь.
Он настороженно смотрел мне в глаза. Ждал.
— Стража? — недоумевала я. — Охраняют пустой дворец?
— Смотри, — он отобрал у меня банку со светляками, оставил ее на полу, а сам осторожно подошел к окну.
Сквозь цветные стекла в галерею проникал свет фонарей. Натыканные вдоль широкой дорожки, огибающей замок по кругу, они не оставляли и пятачка тени. По дорожке вышагивали солдаты в знакомой форме. Замковая стена возвышалась непреодолимой преградой с редкими мерцающими огоньками на вершине.
— Ладно, пойдем обратно. А где Бонтир?
— Был здесь… Твоя банка пропала!
В гулком коридоре мы остались вдвоем. За пределами освещенной галереи нас ждала темнота, и только отдаленные шлепки расхлябанных сапог давали понять, что старый проныра не растворился в воздухе, а сбежал.
— Вот, скотина трусливая!
— Стой, — Илам удержал меня за рукав. — Пусть бежит, я дорогу помню.
— В темноте?
— Не страшно, — он пожал плечами.
— Ладно, как скажешь, — я безразлично пожала плечами и побрела за лесовиком, придерживаясь за край его куртки.
Шальная энергия от выпитого вина испарялась. Да не такая уж и шальная она была на этот раз. Усталость сковывала тело. Пустота и апатия расползалась из затянувшейся дыры в груди. Ткач бессильно выл. Ух, он бы сейчас разгулялся, да только Кейя хорошо поработала, пускай и не идеально.
И зачем я потащилась в этот замок? Это все вино. Все оно. Ну и дурная же была идея. Только время потеряла. Сейчас была бы уже далеко на западе… А стоило ли оно того?.. Что я получила? Что я хотела получить? Нет. Польза была. И немалая. Ух, ненавижу, когда из меня делают дуру! Ну, надо же, вы только подумайте! Пацифист! Ха!
Мысли путались, настроение менялось от уныния к злобе, от воодушевления обратно к унынию.
Ну ладно, ну ничего. Теперь-то я знаю, что делать. Западные Горы — дом. Все просто.
Илам остановился. Я ткнулась ему в спину.
— Значит, ты хочешь вернуться домой?
Сама не заметив, я бормотала вслух. Я хочу вернуться домой? Конечно, хочу. Чего же еще мне хотеть? Я повторяла себе изо дня в день, и теперь эта фраза: «я хочу вернуться домой» стала какой-то безликой и лишенной смысла. Пришлось постараться, чтобы понять, что же она для меня означает. Я. Хочу. Вернуться. Домой.
— Все верно.
Молчание.
— Я поеду с тобой.
— Не получится. Мой дом слишком далеко.
— Не страшно.
— Ты не понимаешь.
— Объясни. Я понятливый.
Я отлепилась от его спины и попыталась посмотреть в лицо, но в кромешной темноте ничего не разглядела.
— Ты изменился. Сейчас ты говоришь по-другому.
Он глубоко вздохнул, по коже скользнул едва ощутимый ветерок с ароматом свежескошенной травы.
— Ты дала мне свое имя. Хочешь, чтобы я его вернул?
— Не понимаю.
В темноте зашуршало. Илам коснулся моей руки.
— Ты велела мне называть тебя по имени. Теперь мы на равных, но я по-прежнему служу тебе, ведь мою клятву ты не возвращала. Если тебе это не нравится, я верну твое имя, и все станет как прежде… Госпожа…
— А если я верну твою клятву, ты перестанешь мне служить?
— Да. — Он колебался лишь долю секунды. — Если мое присутствие вам в тягость, я уйду, госпожа.
Я выдернула руку из его пальцев.
— Я не просила возвращать мое имя! — Слова отразились от невидимого потолка и дробью ускакали по темному коридору. — Как у вас все просто! Отдал, забрал. Никаких сомнений. Будто программу из компьютера стереть!
— Тише! — Лесовик зажал мне рот ладонью и прошептал: — тут кто-то есть.
— Бонтир? — прошептала я, отстраняясь. Злость исчезла, уступив место первобытному страху темноты. Или того, что темнота скрывает.
— Нет. Тут другие следы, — прошелестел он над моим ухом.
— Я ничего не вижу.
— Я вижу. Это не духи. Люди.
Теперь уже я вцепилась лесовику в руку и ступала как можно тише. Едва дыша, мы добрались до подвала. И тут Илам снова остановился.
— Они пришли из подземелья, следом за нами.
— Стража?
Илам не ответил, но я представила, как он с сомнением двинул бровью. И тут же оттолкнул меня, раздраженно цыкнув. Шорох в коридоре мы услышали одновременно, но он среагировал быстрее.
Я влетела в распахнутую дверь и кувырком скатилась по лестнице в кладовую, а дверной проем осветила ослепительная вспышка. Всего лишь факел, но тот, чья тень ринулась следом за мной, заставил бежать, как от целого пожара.
Пустынный генерал споткнулся на полпути, факел пролетел мимо меня, освещая кладовую и потайную лестницу. В коридоре закричали, но я не смотрела и не слушала. В очередной раз скатилась, теперь по винтовой и замерла на секунду, пытаясь усмирить бешено колотящееся сердце.
— Вот черт! — только и прохрипела я.
Винтовая лестница и толстые стены глушили звуки, но из кладовой доносился едва слышный звон стали. С каждым ударом сердца все ближе. Значит, с ним все в порядке. А вот со мной не будет в порядке, если останусь сидеть на месте. Вальхорового посоха у меня нет. У меня вообще ничего нет, кроме дурацких слов, бесполезных, против пустынников!
В кромешной темноте я не прошла и десяти шагов, как за поворотом показался пока что тусклый отблеск огня. И там они! Обратно! Я ткнулась в решетку, зашарила руками. Два хода. Какой выбрать? В левом застыл тяжелый, будто выжидающий воздух. Ну, нет, спасибо!
Темнота была почти осязаемой. И ни одного паразита, ни единого клочка милой светящейся плесени… Тоже мне, подземелья! Придерживаясь за стену, я пошла по правому тоннелю. Вот бы тут никакой ямы не встретилось…
Рука провалилась в пустоту, и я едва удержала равновесие. Фух! Всего лишь, боковой тоннель… Ох, зараза, тут и заблудиться недолго.
Чуть впереди стукнул камешек. Темнота зло фыркнула. В трех шагах от меня вспыхнул огонь.
— Доброй ночи.
Я отскочила, радуясь, что мне встретилась не золотоглазая шеттерка. Та не стала бы разговаривать, молча прирезала бы в темноте, а потом уже разбиралась, того или нет.
Этого наемника я уже встречала в Единорожке. Неприятный тип со стянутым на затылке хвостиком. Впрочем, все пустынники так себе люди.
— Что вам от меня нужно? — я попятилась вдоль стены.
— Ты прекрасно знаешь, что, — он едва заметно ухмыльнулся.
— Вот уж понятия не имею. Я обычная честная девушка. Не понимаю, что вы ко мне прицепились!
— Честные девушки в королевский замок ночами не пробираются и с темными личностями не водятся.
Я открыла рот, чтобы ответить, но тут в голове зазвенело — ткач вопил нечеловеческим (то есть своим собственным, с перепуга) голосом. Я обернулась. Как вовремя! Незнакомый лысый тип, судя по одежде и манере держаться, тоже из пустынников, подобрался почти вплотную. Я нырнула ему под руку и понеслась по боковому коридору. Наемники перебросились ругательствами и побежали следом.
Подлое подземелье коварно разделилось, и я со всего маху налетела на стену, замотала головой, отгоняя колокольный звон и фейерверк огней. Последние уходить не спешили. Светляки! Как не во время… Пустынники топали совсем близко, и мне снова пришлось выбирать между двумя одинаковыми коридорами.
Огоньки устремились за мной, словно маяки для генералов. Я сердито выплюнула слова. Светляков унесло по коридору, словно сдвинули мерцающую стену. Преследователи удивленно заворчали.
Коридор вновь раздвоился, а по стенам заструилась синеватая плесень. Пустынники отстали, но я и не надеялась надолго от них оторваться. Они отлично ориентировались в темноте и, похоже, неплохо знали городское подземелье.
Ткач ругался и обзывал меня на все лады. Еще бы. Он хотел жить, а если убьют меня, погибнет и он, ведь ни размножаться, ни менять носителя он не мог. Я немного позлорадствовала, но отвлекаться на беседы с жителями собственной головы не было времени. Тоннель принял совсем ветхий и пугающий вид. Похоже, я окончательно заблудилась.
Стоило запаниковать, как старый тоннель с гирляндами скользкой плесени выплюнул меня прямо в объятия лысого пустынника. На этот раз наемник среагировал как надо, ухватил меня за рукав и ошалело выпучился, пытаясь сообразить, как мне при этом удалось отпрыгнуть на два метра. Толстые пальцы с черными ногтями все еще сжимали мой рукав, а из обрубка толчками вытекала кровь. Я вскрикнула, пытаясь стряхнуть отрубленную руку.
Он закричать не успел, голова лопнула под вальхоровым посохом, как спелый арбуз. Я отвернулась, чувствуя на лице и шее горячие капли и подкатывающую к горлу тошноту.
Факел покатился по сырому полу, рассыпая искры. Пальцы мертвого пустынника застыли в судороге, и мне все никак не удавалось оторвать их от рукава. Проще отделаться от балахона. В последний момент я вспомнила о содержимом карманов и с зажатым кулаком обернулась.
— Ты в порядке? Не ранена?
Ого! Он принимал кровавые ванны, что ли?
Илам приблизился на шаг. В правой руке посох, в левой — отобранный у одного из пустынников меч. В свете плюющегося искрами факела, лесовик выглядел пострашнее пустынного генерала.
Я сглотнула подступивший к горлу ком и попятилась. Выходит, он очень бережно обошелся с тюремной охраной… Пылающие темной зеленью глаза зыркнули в сторону. Бинти развернулся, встречая новых гостей.
Их было четверо. Первым подоспел здоровяк с растрепанным пучком белых волос на затылке. Зло сплюнул.
— Ах ты тварь зеленомордая!
Золотоглазая шеттерка поморщилась. Не от вида погибшего товарища, а от чрезмерных и неуместных, по ее мнению, эмоций живого.
Я отступила еще на шаг. Черный коридор за моей спиной дышал пустотой и все тем же знакомым запахом специй.
Беловолосый качнул мечом. Илам принял стойку и среагировал быстрее, чем пустынник шагнул ему навстречу. Для человека лесовик двигался слишком быстро. Я едва успевала следить за перемещением размытой тени с серебристыми прочерками стали и вальхора. Так могла двигаться только сама смерть.
Но и пустынные генералы не были простыми наемниками. В скорости они уступали лесовику, но брали количеством. Никто из них не стал благородно ждать, пока бинти покрошит беловолосого в капусту. Напали все разом. А за их спинами из темноты тоннеля возникли еще три фигуры.
Стены коридора окрасились бордовым. Металлический запах горячей крови смешался с вонью подземных нечистот и дымом от чадящего факела. Крики, ругань, стоны превратили подземелье в филиал ада. Я зажала уши руками, не в силах оторваться от жуткого зрелища. Отступила на шаг, потом еще и еще.
Почему он не уходит? Зачем он делает это?
Меня окатило холодной волной. Пока я тут, он не может отступить. Ни за что не отступит.
— Илам, я возвращаю твою клятву!
Лесовик вынырнул из смертоносного облака, замер на секунду и пропустил удар. Меч прошел вскользь по плечу. Илам даже не вскрикнул, снова обратился демоничекой тенью, а я бросилась бежать в темноту.
Металлический лязг стих за поворотами тоннеля. Зачем я полезла в этот гребаный замок? Боги всемогущие, о чем я думала?..
***
Я брела по тоннелю, освещенному тусклой голубоватой плесенью, меня колотила крупная дрожь, а стрелки на воображаемом циферблате подступали к горящей красным отметине. Ткач разумно молчал, но мне хватало урагана разрозненных мыслей.
Запах специй становился все сильнее, и я уже почти вспомнила, где слышала его, как вдруг за спиной послышались шаги. Я свернула за угол и уперлась в массивную деревянную дверь.
Угрюмый гроон молча взирал на меня с медной ручки. Я толкнула дверь, потянула на себя. Заперто! В панике зашарила ладонями по двери, словно надеялась найти потайной рычаг. Но, ни рычага, ни замочной скважины на сплошном темном полотне не было. Волна холодного страха подступила к горлу. Ни на что не рассчитывая, в панике я прошептала слова.
Щелчок я почувствовала, а не услышала и, не медля ни секунды, распахнула тихо скрипнувшую петлями дверь. Запах специй и равномерное зеленоватое сияние драконьим пламенем вырвались в коридор, и я поспешила закрыть дверь, но тут же о ней позабыла. Над полом круглой комнаты, выложенной темным кирпичом, возвышался каменный бортик колодца, из которого поднимался столб рассеянного зеленого света.
Дверь снова скрипнула. Я, в ужасе, обернулась. Посох тяжело опустился на пол. Илам опирался на свое оружие, насквозь пропитанный кровью. Своей и чужой. Плечо он спешно, но умело перемотал обрывками моего балахона.
— Нужно уходить, — бинти прошел мимо, осмотрел неприметную лестницу, отлично замаскированную под неровную кладку, и первым заглянул в колодец. — Что это? — он попытался стереть с глаз засохшую кровь, а заодно проверить, не мерещится ли ему.
Я заглянула следом. Колодец был не глубокий — не больше трех метров — и сухой. Дно устилал слой мелких шариков. Именно они источали свет и аромат.
— Душистый перец?
Мы переглянулись, посверлили друг друга глазами и расхохотались. Напряжение, страх и азарт боя вылились в неконтролируемый истерический смех. Еще и перец этот, заполнивший своим едким запахом все подземелье… Как ни крути, находка была до жути странной и нелепой. Что можно прятать в старом подземелье? Фамильные тайны? Сокровища? Трупы врагов? Но никак не специи! Или это вовсе не специи?..
— Илам!
Пустынник воспользовался нашей истерикой и подкрался совсем близко. Лесовик вскинул руку, забыв, что меча в ней нет, и поймал лезвие ладонью. Перчатка со стальной накладкой лопнула, следом треснула кость, лезвие опустилось ниже. Медленно и нереально. Будто все мы трое на бесконечно долгий миг застряли как мухи в янтарной патоке времени. А я поняла, что падаю. Падаю, и не успеваю схватиться за подставленный посох. Не успеваю, или не хочу?
Посох медленно достиг дальней точки и понесся обратно. Я слышала хруст ломающихся костей, но меня уже поглощало зеленое пламя.