Повелитель драконов - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 12

Глава 11. Последний оплот. Часть I

Вечерело. Солнце садилось за розовые облака. Вдалеке слышалось журчание реки Сивиль и гул ветра, похожий на далекое тихое рычание дракона. К Дереку, что караулил на дороге, неподалеку от мельницы на окраине деревни, подбежал мальчишка перепачканный, в порванной рубахе.

— Сказали вама передать, что все чиста, — произнес малец.

Дерек кивнул ему в ответ, достал из кошеля на поясе монету и со словами: «Поблагодари ее от нас», передал ему золотую. Мальчишка убежал, а Дерек направился ко мне.

Я сидел на заборе около дома мельника и думал. Я смотрел на Нордгард: зеленый купол Золотого зала виднелся вместе с колокольней храма. Весь город сверкал в закате, создавая неописуемое зрелище.

— Соворус, пора! — отвлек меня от мысли, которая только что пришла мне в голову.

— Да, я слышал. Уже иду, — ответил я, слез с забора и надел маску, а в это время профессор уже переносил вещи к дилижансу.

Большой крытый дилижанс с запряженной в него тройкой гнедых коней стоял у ворот мельницы, масляные фонари висели по краям дилижанса. Кучер в своей черной прохудившейся шубенке с вылезающей подкладкой и нелепой шляпе, тяжело сопя, залез на козлы и взял в руки вожжи. Дерек и профессор уже были в дилижансе. Я залез к ним и закрыл дверцу. Кучер что-то сказал лошадям, и дилижанс двинулся вперед.

— Зачем вам маска? — спросил профессор и достал из сумки какую-то книгу. — Я не думаю, что кто-нибудь увидит нас здесь, — добавил он и усмехнулся.

— Она не для того чтобы скрыться, хотя иногда может быть… Но только не сейчас. В ней мне лучше думается: она заставляет вспоминать те события в моей жизни, которые я забыл, — ответил я и провел рукой по костяной щеке маски.

— Над чем можно думать, Совор? Разведку отвлекли, уже едем в Граад, где сможем найти непонятный артефакт. Отдохни немного, — сказал Дерек спокойным радостным голосом.

— Только после того как мы завершим все свои дела я может быть и отдохну. Очень опасно сейчас поступать опрометчиво, — ответил я строго, и улыбка ушла с лица Дерека.

— Чего они смогут добиться с моей помощью? Уже скольких я знаю людей, которые хотят, так или иначе, овладеть моей силой. Я не понимаю… — размышлял Дерек.

— Самое главное обладание большой силой, — начал профессор, — им только она и нужна. А против кого она полезна им неинтересно. Талки заинтересованы в вас только для того чтобы победить Империю. Империя — только для того, чтобы победить талков, — говорил профессор и отложил свою книгу в сторону. — Вы думаете, зачем уже столетие обе стороны ищут путь к знаниям альдов. Сила — вот, что нужно всем.

— Скорее власть всех прельщает, — ответил я Кригу. — Но, конечно же ее хотят достигнуть с помощью силы.

— Опасность драконов уже никого не заботит! — сказал Дерек и ударил кулаком в подушку довольно жесткого сиденья. — Драконов нужно остановить — вот главная цель. Интриги фракций должны стоять на втором месте!

— Мы этим и занимаемся. Сивильнорд охраняет отряд Покорителей, а Драгонгард — Легион, — успокаивал я Дерека. — Непонятно, правда, что же происходит в королевстве. Там драконы куда опаснее, чем в снегах Сивиля. Загорится один лес, полыхнет и весь Форестнар. Про Мидллен даже и думать не хочу. Пожары там большая опасность.

— Об отряде… Совор, ты не видел в Нордгарде отряд? Я беспокоюсь: месяц мы не слышал о драконах и отряде. Как бы Центерий и Рорик не начали новые распри… — обеспокоенно говорил Дерек.

— В столице ничего не говорили. Да и слухов о нападении драконов на деревни и города я тоже не слышал. Не беспокойся: отряд выполняет свои обязанности, а значит Рорик и Центерий мирно сосуществуют. И этому нужно радоваться.

— О каком таком «отряде Покорителей» вы говорите? — заинтересовался профессор. — Расскажите мне.

— Этот отряд был собран из армий Северного Легиона и «Освободителей» для охраны поселений и городов в Сивильнорде от нападений драконов. Помощь не сильная, но пусть хоть так, вместо войны, — ответил Дерек и поглядел в окно.

Так мы разговорились и не заметили, как наступила ночь. Был слышен стук копыт и скрежет колес.

Профессор достал из своей сумки сухари, которые он припас для экспедиции.

— Угощайтесь! — произнес Криг и предложил сухари Дереку и мне. — Путь не близкий надо подкрепиться.

Дерек взял сухарь, а я отказался. Сейчас мне было не до еды. ТРК может быть и отвлеклось на уловки Ордена дракона, но в любую минуту могли вернуться к своей прежней цели. Затишье всегда бывает перед бурей и буря может принести очень много проблем.

Кучер остановил дилижанс, чтобы зажечь фонари для освещения дороги. После мы поехали дальше. Ветер дул, завывая. Незаметное Сивильское лето заканчивалось, и начиналась осень. Тяжелое время для всех сивильцев, когда нужно собирать остатки урожая и готовиться к зиме, хотя за столько лет все привыкли к таким условиям проживания.

Дилижанс скакал по колдобинам не ровных дорог Сивильнорда. Профессор уже спал и, обняв свою сумку, тихо сопел. Дерек тоже уснул, а мне не спалось. Я смотрел в небольшое окошко дилижанса.

Я снял сою маску и посмотрел на нее. Красивая резьба с покрашенными красной краской краями украшала драконью маску. Сколько воспоминаний она навевала мне. И в тот момент мне кое-что вспомнилось, но я не стану вдаваться в подробности.

Звезды светили в окно дилижанса тусклым светом. Все небо было украшено множеством различных созвездий. Самое красивое и яркое было созвездие Синего титанара. Свет звезд прерывали мелькающие деревья, слегка припорошенные сивильским осенним снежком, а ветер начинал сильнее завывать. Снаружи слышалось пыхтение кучера и ржание лошадей.

Поздней ночью дремота настигла меня, и я погрузился в глубокий сон.

Утром следующего дня я проснулся раньше всех: профессор все также спал в обнимку со своей поклажей, а Дерек оперся на стенку дилижанса, обитую дешевым материалом для мягкости. Убрав в свою походную сумку маску, я аккуратно привстал, так чтобы никого не задеть. Но внутреннее помещение было очень узким: между сиденьями не возможно были и шаг сделать. Я открыл дверцу дилижанса и окликнул кучера:

— Эгей! Притормози чуть-чуть!

Кучер пробурчал что-то себе под нос и дернул за вожжи. Лошади резко стали тормозить, что заставило дилижанс сотрястись. Когда скорость была сбавлена, я смог выпрыгнуть из кабины.

Закрыв дверь в дилижанс, я направился к козлам. Запрыгнул на них и уселся рядом с кучером. Он неодобрительно посмотрел на меня, но ничего не сказал, а лишь сопел. Кони медленно бежали вперед по дороге, пыхтя. Я ехал на козлах с кучером до полудня.

Солнце светило ярко. По сторонам от дороги лежал небольшой слой снега, который блестел в лучах осеннего северного солнца. Красивые могучие ели сопровождали дилижанс по пути. Кучер спокойно и ровно правил конями. Через пять дней мы должны были выехать к развилке, которая вела к городам Брамфил и Гиродин.

Я смотрел на великолепные ели, на чуть покрывшиеся еле успевшим растаять снегом, травы. Позади еще виднелись не четкие очертания Бритогских гор, которые упирались своими вершинами в небо с редко проплывающими белыми облаками. Север, север… он стал мне домом. Красоты Сивильнорда не могли сравниться с высокими лесами Форестнара и дикими чащами Мидллена, не считая самых северных районов.

Мысли о посещении Последнего оплота не покидали меня. Нам предстоял подъем в горы, которые славились сильными бурями и метелями. Раздумья о том, что можно было найти еще в подземном городе моих сородичей, также не давали мне покоя. Мне было неприятно идти в места альдонеров, я перестал ценить их культуру и больше не считал себя одним из умелых эльфов, из альдонеров.

Дерек и Криг уже проснулись. И, по-видимому, стали искать меня: Дерек открыл дверцу дилижанса и начал выглядывать из-за нее.

— Я здесь, Дерек! — крикнул я ему, заметив это. — Не беспокойтесь: я скоро приду к вам.

Дерек ничего не ответил и скрылся в дилижансе.

В это время дорога ушла вниз, и дилижанс стал спускаться в низину, которая звалась Мамонтовой из-за того что в ней жили и паслись мамонты. Изредка на них охотились сивильцы, но такая охота редко когда приносила успех или окупалась. Забить мамонта требовало больших усилий и сноровки. В год удавалось забить не больше двух-трех мамонтов.

Из кабины дилижанса стало слышно как профессор и Дерек что-то бурно обсуждали. Я уже решил вернуться к ним и поддержать беседу, но краем глаза заметил удивительное зрелище и повернул голову в сторону происходящего. Немного поодаль от дороги я заметил стадо мамонтов: они редко когда собирались в большие стада. Впереди шло семейство. Большой мамонт с коричневой блестящей на свету шерстью, массивными белыми бивнями и длинным хоботом шел самым первым. Подле него брел мамонт поменьше. У их ног вертелись и бегали туда-сюда небольшие мамонтята. Остальные мамонты самых разных размеров следовали за семейством. Они не обращали никакого внимания на дилижанс и продолжали свой путь.

Кучер не смотрел в сторону стада, а следил за дорогой и что-то бурчал себе под нос или просто сопел. Он засыпал. Когда глаза его совсем закрывались, он громко всхрапывал и мгновенно просыпался. Затем это повторялось.

— Долго ли до станции? — спросил я и тем самым озадачил кучера.

Он призадумался, крепче схватился за вожжи и долго не отвечал.

— Недолго! — произнес кучер неодобрительно и шмыгнул носом. — Если дорогу не перегородят мамонты, то доберемся до станции… хм… к завтрашнему дню.

Он крепко сжал вожжи в одной руке, а второй укрылся своей рваной шубенкой. Затем размял пальцы, вновь принял сгорбленную позу, свойственную всем кучерам, и стал еще сильнее сопеть и кряхтеть.

Кучер чуть быстрее повел дилижанс. А я остался сидеть на козлах, так и не вернувшись к профессору и Дереку. Низина начинала покрываться кромкой льда: осень в этом году обещала быть холодной. Степной локусар[1] уже отцвел, а его душистый терпкий запах никак не мог выветриться из низины.

К ночи распогодилось. Задул сильный ветер. Он завывал, как волк на луну. Розовые облака, оставшиеся от заката, покрылись ночным мраком. Светлое небо, усеянное созвездиями, освещалось белой Ан. Кучер подпрыгнул оттого, что колесо дилижанса попало в небольшую яму и карету тряхнуло. Его это разозлило, и он стал что-то бурчать под нос. Я попросил приостановить.

Он дернул за вожжи, кони стали упираться копытами в землю и ржали. Через мгновенье дилижанс остановился. Кучер спрыгнул с козел и пошел зажигать фонари, я же спрыгнул за ним и направился к двери кареты. Дерек, заметив меня в окне, открыл дверь. Я запрыгнул внутрь и присел рядом с профессором. Они еще не спали.

— Замечательно, что вы пришли! — вскрикнул Криг. — Мы тут решили пересмотреть известные мне планы построек альдонерских городов, — сказал очень быстро он и указал на карты, чертежи и книги, разложенные на противоположном сидении, рядом с Дереком.

Поверх книг были рассыпаны крошки от сухарей или каких-то других припасов.

— Вот, Совор, — сказал Дерек и поднес ко мне одну из карт, — это план города в Штормовом пике. Ближе к башням, которые как объяснил профессор, играют роль воздуховодов, находятся помещения напоминающие мастерские. На поверхности в эти мастерские должен быть вход.

— Да! — прервал Криг Дерека. У него по-ребячески горели глаза, он был увлечен поиском города. — Вот взгляните! Под мастерскими обычно располагаются первые жилые помещения (во всяком случае, так было и в Штормовом пике и в Туун Дровърьяре, что в Граничном нагорье).

Под ними, согласно записям самих альдов и исследователей, пролегают обширные залы с контейнерами, так называемого альдонерского масла. В этих залах есть проход ниже, к насосам, которые качают это масло из недр земли, — говорил профессор и водил пальцем по карте. — А в самых недрах располагается основной город — так сказать «столица».

— Я не надеялся бы на то, что Последний оплот построен также, — сказал я и взял карту в руки. — Это же карта из самого города?

— Да, я нашел ее в Штормовом пике, — ответил профессор.

— Совор, мы с профессором изучили записи других археологов и исследователей, — начал Дерек. — Это самая… типовая схема строительства, которой придерживались эльфы.

— Нет, конечно, возможны некоторые разветвления, множество уровней, принадлежащих одному типу помещений, но обычно все сводится к этой схеме. Как я говорил и в пике, и в нагорье, и в Умбодже было также. Правда, Андридим исключение, но и построен он был задолго до появления всех альдонерских городов — жемчужин их мастерства.

— Может быть… — ответил я и краем глаза взглянул на другие карты.

— Эти самые башни-воздуховоды можно использовать как вход! — увлеченно сказал профессор. — В Штормовом пике, к великому сожалению, врата в город были завалены. Но моя экспедиция попала в город с помощью башни. Внутри нее находилось устройство — подъемник, который опускал и поднимал на разные уровни горы. Такой же расположен в Умбодже. Но я… я, честно признаться, не до конца понимаю, как он работает, — робко добавил профессор в конце.

— Если основной проход будет не доступен, то башня — наш единственный вход! — произнес Дерек.

— Даже если и так, я бы не надеялся, что попасть в нее будет также легко, как это получилось у экспедиции профессора в пик, — безнадежно произнес я и глубоко вздохнул. — Вы думаете, они оставили башню без защиты?

— Но в пике… — сказал профессор.

— Да, башня была открыта и не защищена, — перебил я. — Но на то есть причины. И знаете какие? Они все бросили! Ведь записка, что и повела нас в Северные горы, говорит о том, что все альды поселились в Последнем оплоте. Им не было нужды заботиться о своих городах.

Вам повезло тогда, но если это и вправду последний оплот альдов, их последняя обитель, где они собрались вместе чтобы скрыться от мира или по сей день скрываются, башня не осталась без защиты! Насколько я знаю, альдонеры очень любили применять защитные виды магии к своим творениям, — договорил я.

— И архимаг не справиться с ней? — спросил Дерек и усмехнулся.

— Их вид защитной магии не подвластен ни одному из магистров. Он особенный… как и все, что делали альды. Преодолеть его сможет только тот, кто обучался ей с самого детства, — возразил я и задумался.

— Ничего! В Грааде мы найдем оборудование для подъема в горы. Проделаем проход там, где будет удобно нам, если не окажется прямого! — неунывающе воскликнул профессор и начал собирать карты и книги, стряхивая с них крошки.

— Доживем — увидим! А сейчас планы строить не будем, да и поздно уже. Пора отдохнуть, — сказал я и задул горящий фонарь, подвешенный над центром кабины.

В полумраке, который освещала большая белая луна, профессор убрал последнюю книгу в сумку и положил ее за спину.

Все устроились поудобнее и уснули.

1-ого числа Летящих листьев 338 г. IV в. дилижанс проехал мимо развилки. В этом месте заканчивалась низменность и дорога поднималась вверх. Пять дней мы ехали до развилки, останавливаясь на ночлег в пересадочных станциях. Переезд был невыносимым: поэтому было решено завтра оставить дилижанс и ехать на лошадях. Но до деревни было еще много часов.

В тот момент, когда дорога уже перешла из низменности на холм, я сидел на козлах вместе с кучером. Вдали, на возвышенности, показались стены, из-за которых виднелись один из этажей и крыша с красивой кровлей. Эта возвышенность носила название Синяя горка. А великолепное здание, стоящее на ней, было Усадьбой на Горке или уездным дворцом графа Людвига на Горке. В народе усадьба носила название «Зимний дворец».

Роскошный трехэтажный дворец с большой приусадебной территорией и двумя флигелями был построен королем Хъялмарком для своей дочери Анны, которую тот выдал замуж за второго сына Тарсана — Людвига II. Здесь должна была жить семья, состоящая из Людвига, Анны и их детей. Но, к сожалению, у графа и графини детей не было, а спустя некоторое время после переезда в усадьбу граф умер. За ним умерла и графиня. Имение отошло императорской семье.

Усадьба была великолепна, в несколько раз красивее и роскошнее, чем Белый дворец. Императорская семья часто выезжала сюда и давала замечательные балы. Я как-то был на одном из них и до сих пор помню, как сотни пар кружились в вальсе в украшенном золотом зале.

Но после того как в имении был убит император Людвиг IV и его жена во время бунта сивильцев, дворец опустел. Людвиг уже и не был императором, но сивильцы не могли забыть его тиранического правления. Смягченные его сыном законы позволили сивильцам безнаказанно убить бывшего императора. Безумный Дэймон II не мог посетить имение, а его сын был сильно занят решением гражданской войны в Сивильнорде и охраной границ от талков. Так и стоит «Зимний дворец» пустой. И не играет в нем музыка и не раздается смех. Все это забыто в такой час, когда драконы возвращаются.

Солнце было в зените, когда мы проехали поворот к усадьбе. Великолепный выдался день. Кучер все сопел и кряхтел, съежившись на краю козел и укрывшись под своей шубенкой. Кони медленно бежали по дороге, а дилижанс трясло каждый раз, как он попадал в яму.

Голос профессора доносился из дилижанса. Он что-то рассказывал, видимо, о своих экспедициях. Я очень надеялся на то, что поездка в Граад и подъем в горы будут не бессмысленной тратой времени.

К вечеру мы приехали в Белую — небольшую деревушку, в которой нам с Дереком уже приходилось бывать. Трактир с облезлой вывеской вновь встречал нас. Десять небольших крестьянских домиков стояли вдоль дороги и уходили вглубь. Деревня эта была хоть и небольшая, но на Северном тракте очень значимая как один из крупных, в отличие от станций, пересадочных пунктов по пути из столицы до средней части Сивильнорда.

Подле каждого простенького деревянного домика был разбит огород или сад. По нему бегали куры особой северной породы и громко кудахтали. Из каменных труб валил серый дым, который разносил ветер над всей деревней. Около трактира стояла конюшня и еще одна повозка.

Кучер остановил дилижанс. Он откашлялся, накинул на себя свою шубенку. Я потянулся к своей сумке: достал из нее кошель и вытащил сорок серебряных. Монеты издали звонкий звук, когда кинул кошель обратно в суму. Вытащенные деньги вручил кучеру: это была плата за наем дилижанса. Он отблагодарил меня и с радостным выражением лица спрыгнул с козел, подошел к лошадям и стал поглаживать им носы.

Я слез с козел и направился к профессору и Дереку. Они уже стояли около дилижанса. Профессор поправлял воротник своей шубы и надевал на голову свою коричневую широкополую шляпу, с которой не мог расстаться.

— Интересно, продадут ли нам лошадей? — сказал Криг и указал на ту самую конюшню, которая стояла у трактира.

— От чего и не продадут? Пересадочный пункт ведь, — ответил Дерек радостным голосом, разминая руки и ноги. — Главное, чтобы хорошие были и денег хватило.

— Говорите, что хотите, — произнес я и подошел ближе к ним, — но пешие походы, куда приятнее! — докончил я, снял с лица маску и натянул капюшон на голову.

— Если бы мы шли пешком, то сейчас бы были только у Бретога и то только в направлении Вилнорграда! — рассмеялся Дерек и улыбнулся.

— Не могу с вами согласиться, Соворус, — произнес профессор. — И поддерживаю Дерека. Да, и ведь мы спешим: поэтому повозка — лучший вариант для путешествий.

— Поговорим о повозках за едой! — прервал всех Дерек. — Вот уже несколько дней подряд не ел ничего кроме сухарей и скудной станционной похлебки!

— Да, для начала передохнем от «переезда», — пробормотал я и направился к трактиру.

Трактир стоял на пригорке и от дороги его отделял небольшой неглубокий ров, через который был перекинут узенький деревянный мост с ведущей на него лестницей.

Я поднялся по ступеням, подошел к двери, но, как только я протянул руку к грубой железной ручке, на меня из мгновенно распахнувшихся дверей вывалился пьяный мужчина. Он еле держался на ногах и наклонялся из стороны в сторону, как дерево, на которое дует сильный ветер. Пошатываясь, он пытался переставлять ноги и шел до тех пор, пока не оступился и упал с моста в ров. В это время из трактира послышалась фраза, сопровождаемая громким смехом: «Опять наклюкался, аж ноги не держат! Хи-хи-хи!» Я подошел к краю моста и посмотрел на лежащего в снегу пьяницу. С бутылкой в руках он ворочался, пытаясь встать, но у него ничего не получалось.

— Надеюсь, нам удастся отдохнуть спокойно! — неодобрительным строгим голосом произнес профессор, когда подошел ко мне.

Я ничего не ответил, и мы прошли внутрь.

Трактир этот был довольно приличным на вид и имел достаточно украшений. Картины неизвестных мне художников висели на стенах вместе с рогами животных. Уставлен он был столами страшного вида, вокруг которых собирались приезжие путники и местные жители. В стене был довольно большой каменный камин, в котором красивыми языками пламени горели дрова. Драли глотки завсегдатае, остальные же мирно беседовали.

Дерек с профессором пробрались к свободному столу в дальнем углу трактира, а я направился к трактирщику. У него я нанял две комнаты и спросил про лошадей. Трактирщик одобрительно кивнул и сказал, что сможет продать нам их. По десять золотых он просил за коня: я истратил последние свои деньги на комнаты, еду и лошадей. Однако теперь можно было спокойно добраться до Граада.

Ночь мы передохнули в трактире. Но на протяжении всей ночи снизу доносились крики и споры завсегдатаев. Я проснулся оттого, что меня начал будить Дерек. Было еще раннее утро: солнце еще не выглянуло из-за горизонта.

— У меня, с тех пор как мы въехали в деревню, плохое предчувствие, — сказал он, пока я собирался.

— Что же, будем настороже. К предчувствиям стоит прислушиваться.

— Посмотрим… — ответил Дерек и разложил сумки на кровати.

— Собирайся пока, а я пойду, разбужу профессора, — сказал я и вышел из комнаты.

В трактире было тихо. Шум и гул исчез и, наконец, наступила тишина.

Комната профессора находилась напротив. Около обшарпанной деревянной двери в его комнату висела картина с панорамой Нордгарда. Приблизился к комнате и прежде чем войти постучал. Никто не ответил и не открыл. Тогда я попробовал дернуть за ручку, дверь оказалась открытой. Я в неком беспокойстве открыл дверь и наполовину вошел в комнату. Профессора там не оказалось. Лишь на покрытой постели лежала сумка, шуба и шляпа.

Я сразу же решил проверить первый этаж и, выйдя из комнаты, направился к лестнице. Спускаясь, я заметил профессора, сидящего за одним из столов. Он мило беседовал с кем-то за кружкой меда.

Я подошел к ним.

— О, Соворус! — произнес он и привстал, когда заметил меня. — Познакомьтесь, мой коллега — профессор Версан Эгносий из Тимин-Луина, я вам уже когда-то про него рассказывал.

— Рад знакомству с… — сказал приподнявшийся со своего места довольно тучный талк, в богатом наряде, и замялся, когда дошел до моего имени.

— Авертус Талран, профессор! — помог я ему, солгав, и протянул руку. — Я тоже рад знакомству!

Криг смутился в лице, заметив обман, а Версан, к счастью, ничего не заметил.

— Я рассказывал профессору о том, как я, вы и мой третий коллега, — говорил Криг и на слове «коллега» обратился к Версану, указав наверх, — устроили экспедицию к древнему альдонерсокму городу. И расспросил об искомой нами сфере.

— Да, и я рассказал профессору обо всех известных мне андрийских сферах, — с трудом продолжил Версан.

— И что же вам известно? — заинтересованно спросил я.

— Когда я был в Сатир-де-ла-коре, точнее сказать в руинах некогда столицы Андрийской Авглурии, моей команде удалось обнаружить уцелевшую библиотеку авглура или императора, как вам угодно, где были преинтереснейшие находки. В одном из таких трактатов упоминался далекий город, но насколько далекий не говорилось, — Версан сделал передышку и смочил горло, отпив из кружки. — Я делал предположения, что его местоположение было ближе к Норссальским горам или даже на месте Бретога. Так вот, в том «далеком» городе они похоронили некую сферу. В трактатах ее называют как «вэалирия», то есть дающая жизнь. И тогда это было просто сенсационно! — с интересом пытался внятно все рассказать Версан. — Вы, представляете? Наконец, прямое упоминание о легендарной живительной сфере! Но, к сожалению, раскопки в Бретоге не дали никаких результатов. Тамошние руины были либо просто остатками от бедных пригородов, или настолько разворованы, что ничего обнаружить не удалось.

И вот сегодня, (сегодня вообще удивительный день), так вот, сегодня профессор Криг говорит, что в найденных им альдских заметках упоминается некая сфера в глубинах Северных гор, и утверждает, что это именно та живительная сфера!

— Согласитесь, профессор Версан, ведь все к этому и сводится, — вставил слово Криг, пока Версан снова промочил горло.

— Смотрится это логично, если бы не одно но: не могло быть андров в Сивиле! Не могло! — грозно сказал профессор и стукнул по столу. — И это не голословное утверждение, коллега! Долгие раскопки на территории Драгонгарда показали, что ни один город или городской тоннель не идет дальше Норссальских гор. А учитывая времена тирании драконов пешком до Сивиля они добраться не могли. И спорить тут не о чем! Практически весь ученый совет Умбоджи согласен с моими доводами. Была бы у меня андрийская скрижаль… я все бы знал точнее.

— Того, что вы сказали, достаточно, — ответил я и поблагодарил Версана. — Но если все-таки андры были в Сивильнорде, какова вероятность, профессор, что это именно живительная сфера?

— Хм… Если разрушить все мои теории и теории остальных историков, посвятивших себя изучению Андрийской Авглурии, то эта вероятность имеет все шансы быть, но этого быть не может, так как моя теория верна, — произнес он и стал допивать мед.

— Тогда о чем же упоминали альды? — поинтересовался Криг. — «Пещера предков» и «сфера»… По-моему, это довольно четко дает понять, что мы все где-то ошибаемся в своих суждениях относительно андров, — рассуждал он.

— Профессор Бертон, вы как всегда непреклонны, — вздохнул Версан. — Но не могу предать своей теории, даже на секунду. Тем не менее, вы все же движетесь к Северным горам и, я надеюсь, вам удастся увидеть все своими глазами. И тогда, если я действительно окажусь не прав с меня бутылка отменного вина. Идет? — с довольной улыбкой он протянул руку Кригу. Криг охотно пожал ее.

— Идет! — согласился профессор.

— Но учтите, если я окажусь прав, то бутылка вина уже с вас, коллега. — После соглашения Версан опустошил стакан и засобирался. — Увы, вынужден откланяться. Если я не потороплюсь, то не успею на заседание общества в Нордгарде. Желаю успеха, коллега. Рад был встретить вас тут, — обратился он к Кригу, мне ответил кротким наклоном головы и направился наверх.

На лестнице с ним столкнулся Дерек. Он пропустил Версана наверх.

— Мы готовы? — спросил радостно Дерек, когда спустился и подошел к нам.

— Подождите, я только поднимусь за своими вещами, и можно будет отправляться, — сказал Криг и поспешил наверх.

— Что тут происходило? Что это был за талк? — шепотом спросил Дерек.

— Я расскажу все у конюшен, — ответил я, и мы направились к двери.

Огонь в камине догорал, трактирщик созерцал весь зал своим орлиным взором и протирал свою стойку. Мы дошли до дверей, и вышли на улицу.

***

Пока мы с Дереком седлали лошадей, которые уже были почищены и накормлены к нашему приходу, я рассказал Дереку о разговоре с Кригом и Версаном.

— Так значит, мы не зря делаем такой круг? — спросил Дерек, подвязывая последние ремешки на седле.

— Никто точно сказать не сможет. Да и пути обратно у нас уже нет. Теперь мы должны проверить Последний оплот! — произнес я и сел верхом.

Лошади затопали, когда их попытались вывести из стоил, но они поддались нам. Я выехал из стоил верхом, а Дерек шел за мной и вел под уздцы двух коней. Мы стали ждать профессора и все разговаривали о альдонерах и утроенной ими войне.

Солнце выглядывало из-за горизонта и начинало освещать покрытые снегом деревья. Раздался звон колокола, находившегося у алтарной статуи аэрии Марияле, стоявшей в глубине деревни. Крестьяне стали выбираться из своих домиков: некоторые шли на проповедь, другие — кормить скот и куриц.

Профессор долго не выходил, мы прождали его минут двадцать. И вот, наконец, он вышел из трактира со своей поклажей. Дерек начал махать ему рукой, но он и без того нас заметил. В отличном настроении духа он подошел к коню, Дерек передал ему поводья, а сам сел на своего белоснежного скакуна. Профессор укрепил все седельные сумки и тоже вскочил в седло. Солнце уже светило в полную силу и слепило.

Мы развернулись как раз в сторону восходящего солнца и пришпорили лошадей. Они рысью помчались вперед. Наш путь до Граада продолжился.

Деревня осталась позади. Но не успели мы уехать дальше, как из деревни послышался мрачный набат. Такой звон в колокол предвещал жителей об опасности. За звоном колокола послышались крики жителей и страшный рев.

— Что-то не доброе там происходит, — заметил профессор.

— Это дракон! — громко произнес я и указал на летящего к деревне красного дракона. — Быстрее, возвращаемся! Но-но! — произнес я и стукнул шпорами лошадь по бокам и помчался обратно.

— Не зря у меня было плохое предчувствие! — равняясь со мной, прокричал Дерек.

Профессор поехал за нами.

Красное пламя вырывалось из пасти рогатого дракона, покрытого красной переливающейся на свете чешуей, и поджигало деревянные дома с соломенными крышами. Женщины с детьми убегали из деревни: они бежали нам на встречу. Профессор остановился и стал помогать детям и женщинам с ранами или ожогами. Мужчины с топорами и вилами пытались осилить чудовище. Огромными крыльями змей закрывал солнце, пролетая над деревней.

Дерек спешился и со звенящим звуком вытащил Та’арим из ножен. Он драконьей магией создавал в руках небольшие льдинки, которые метал в парящего над деревней дракона. В полете льдинки превращались в ледяные глыбы и, ударяясь о чешую дракона, разбивались на несколько сотен осколков. От пары глыб он чуть не упал, но наконец, обратил внимание на Дерека и стал спускаться.

В это время я проехался между полыхающими ярким пламенем домами, в поисках оставшихся в них жителей. Дерево трещало в огне и проезжая около них меня обжигало драконье пламя.

Дракон приземлился на один из домов и под ним дом обрушился. Он, с диким рыком изрыгая огонь, под треск ломающегося дерева, упал вниз. Дерек не шевелился: он ждал действий дракона. Тот разгреб завалы своими чешуйчатыми крыльями и вылез из руин горящего дома. Они посмотрели друг на друга и выжидали. Дракон тяжело дышал и своими желтыми глазами осматривал все вокруг, Дерек держал на изготовке меч, который сверкал в языках пламени.

Дерек, казалось, осмотрелся в поисках места, за которым можно укрыться. Так они могли бы смотреть друг на друга долго, но из горящего переулка выбежала толпа мужиков с вилами. Они подбежали к дракону, а тот, вдохнув воздуху начал изрыгать пламя и махать крыльями. Тогда Дерек подбежал под огонь, выкрикивая заклятие поглощения пламени. Огонь окружил его и толпу, стоящую за ним. Дракон усиливал и усиливал свое пламя, но оно никак не могло разрушить барьер драконьего повелителя.

Я ринулся к ним и как только оказался за барьером стал выводить толпу. Мужики, ошарашенные неминуемой гибелью, как оглушенные смотрели на Дерека и дракона, изрыгающего пламя.

— Быстрее, я долго не выдержу! — крикнул Дерек мне.

Я постарался отвести всех на безопасное расстояние от битвы. Дерек перестал поддерживать барьер и перекатом увернулся от жгучего пламени. Дракон закрыл свою пасть и взлетел в воздух, вновь изрыгая пламя. Дерек побежал за ближайшее укрытие от идущей за ним волны огня. Она была около него в тот момент, когда ему удалось укрыться за стоящей у трактира телегой. Телега мгновенно вспыхнула. Дракон с шумом приземлился и как змея стал подбираться к ней.

В деревню прискакал профессор: он гнал коня вперед и, казалось, сам хотел вступить в битву с драконом. Но он остановился подле меня и спрыгнул. Я передал ему ошарашенных мужиков, а сам бросился помогать Дереку.

Пока дракон приближался к своей «жертве» я обошел его с боку и стал разить молнией. Сверкающий разряд бил его в бок со скрипом, оставляя на чешуе черные отметины. Он рычал и скалился от боли. И развернувшись в мою сторону, стал дышать огнем. Я еле увернулся от потока пламени и вновь пустил в него разряд молнии.

В тот момент, пока я отвлек дракона на себя, Дерек смог выбежать из-за телеги и скрыться за трактиром. Разъяренный дракон прошипел что-то и изрыгнул столп пламени.

Я снова едва отскочил, повалился наземь. После этого дракон мощным рывком взмыл в воздух. Поднявшись, я спешно выбежал из деревни и стал метать в дракона молнии, сбивать его ветром. Из-за трактира появился Дерек. Он прошипел на драконьем пару слов, и в дракона полетела глыба льда. Бестия увернулась, попутно прошипев что-то в ответ, в миг из пасти полилось красное пламя, которое растопило глыбу. На вторую такую глыбу он уже полетел целенаправленно, не уворачивался. Растопил ее жарким пламенем и пролетел сквозь оставшийся дым. Подлетев ближе, он снова выпустил столб огня в нас. Я вовремя поднял над нами щит. Пламя прошлось по куполу щита и выжгло все вокруг него, оставив только пепел.

Дракон прекратил поливать нас огнем и снова взмыл в небо. Пока выдалась передышка, мы побежали прочь от деревни. Отбежав достаточно, я и Дерек переглянулись. Дракон в этот момент развернулся и снова полетел в нашу сторону.

Дерек вытянул руку и стал произносить на драконьем заклятие, наверняка шипел заклятие повеления. У него получалось, но дракон сопротивлялся воле повелителя. Змей то снижался, то отряхивал голову и взлетал выше. Дерек начинал тяжело дышать: заклятие тратило слишком много его сил.

Тогда Дерек сделал яростное лицо и стал чуть ли не кричать заклятие повеления. Дракон, обессилив от действия магии, опустил крылья и полетел вниз. В полете он издал жалобный рык, пытался шипеть заклятия, вертелся, двигая крыльями в надежде взлететь, но лишь ускорил свое падение. С неимоверным грохотом дракон упал и сотряс землю, так что птицы взлетели в небо из окрестного леса. Он уже не в силах был встать или поднять головы. Я на всякий случай поддерживал на рукаве искрящуюся молнию, когда мы подбежали к месту падения дракона.

Голова дракона была прямо возле Дерека. Он двигал своим большим открытым желтым глазом и пытался пустить в повелителя пламя, но не мог. Дерек поднял над его головой меч и с яростным криком воткнул в череп. Драконья кровь брызнула из раны и по его телу пробежала судорога. Дракон умер, издав при этом вопль.

Дерек рухнул на колени, держась обеими руками за воткнутый в череп меч. Переведя дух, он начал шипеть слова заклятия, после чего сгусток энергии вылетел из туши дракона, а затем волной метнулся далеко в небо, где на белом фоне облаков был долго заметен летящий неизвестно куда синий сгусток этой энергии.

После чего Дерек начал вставать и, когда ровно встал на обе ноги, достал из мертвого дракона окровавленное лезвие Та’арима. Багряная кровь сочилась из раны и создавала темно-красную блестящую в лучах солнца лужу. Задул ветер и стал разносить пламя по деревне.

— Что он тут делал? — сказал я после того, как спешно осмотрел тело дракона и подошел к Дереку. — Это южный дракон, видно по красной чешуе. Но они не переносят сурового холодного климата. Что заставило его прилететь сюда?

— Нет времени обдумывать это! — резко ответил Дерек и убрал меч в ножны. — Надо тушить пожар! — дополнил он и бросился к профессору и мужикам.

Половина деревни полыхала: из-за сильного ветра огонь разносился с дома на дом. Остановить такой пожар было довольно трудно.

Профессор, вокруг которого собралась толпа мужиков, помогал им перевязывать раны и руководил тушением пожара. Все слушали его беспрекословно. Мужики носили воду в ведрах из единственного в деревне небольшого колодца, что и затрудняло тушение. Дерек присоединился к ним. Я попросил их, чтобы ведра с водой они ставили в линию подле горящих домов. Когда все было готово, Дерек и я с помощью магии подняли воду из ведер и обливали ею горящие дома. Этот способ оказался долгим, но все быстрее, чем простое обливание из одного ведра. В это время мужики все тушили еще несколько домов чуть поодаль от тех, которыми занялись мы. Так нам удалось спасти хоть что-то от деревни.

Пожар был потушен, и только черный дым от пепелищ поднимался над деревней. Запах гари наполнил воздух. Бежавшие женщины и дети возвращались обратно, завидев черный дым. Но многих ждало лишь пепелище. Профессор организовал из толпы мужиков отряды по поиску уцелевших вещей в сгоревших домах. Все найденное складывалось у трактира.

Возле вещей собралась большая толпа: все искали свои пожитки или хотели забрать чужие, пока их никто не обнаружил. Мы с Дереком в это время изучали останки дракона.

— Так ты говоришь южный? — спросил Дерек, тяжело пыхтя. — Не переносят холода?

— Да, не переносят, но в этом и странность… — ответил я и присел наземь, сердце мое бешено колотилось, в глазах темнело, а дышать и без невыносимой гари было тяжело. — Видел клыки и роговые отростки? Они говорят о том, что он с юга.

— В поисках богатств и власти прилетел на север, ничего удивительного. Погубил сам себя… — заметил Дерек. — Да ты и сам рассказывал, что во время странствований с Тарсаном не раз встречал южных драконов, перелетевших за Норссальскую гряду.

— Да только одного такого мы потом нашли обледеневшего насмерть, — припомнил я.

— Я не думаю, что он здесь давно, наверное, его прогнал Легион где-то в Драгонгарде или армия выгнала его из Форестнара. Он и прилетел сюда, — размышлял Дерек.

— Может и так, — ответил я. — Надо сказать старосте, чтобы тот организовал курган для погребения и пригласил какого-нибудь мага для печати на кургане.

Дерек осмотрелся вокруг и сказал:

— Староста вон там — около профессора ходит. Пойдем!

Дерек протянул мне руку, и я поднялся с земли.

Черноволосый с длинной бородой староста вертелся возле профессора. Его рука была наскоро и не очень удачно перевязана: его пронзило балкой, наверное, рухнувшей во время пожара. Вместе с Кригом они организовали всех жителей, раздавали найденные вещи, собирали отряды для поисков.

Когда мы уже подошли к старосте, Дерека за руку дернула невысокая согнутая заплаканная старушка.

— Судари, судари, — говорила она, хрипя, сквозь слезы, — помагите мне — сторушонке — милочка моего найти! Ах, астался в деревне бестѝю бить. Я ему гаварила, чтобы ушел, а он: «Нет мне жития, если дом дедов моих спалит». Вот он и астался! Дурень, мой дурень! Помагите, я уже всех просила, никто не помог.

— Где ваш дом был, покажите? — спросил Дерек.

— Да, чаво показывать, вот он и стаит! Сгорел, только пепел и астался! — говорила старушка сивильским простым говором и плакала. — А милочка моего нету, и никто не знает, где он.

— Совор, поговори со старостой, а помогу тут, хорошо? — сказал Дерек и, когда я кивнул ему в ответ, пошел в сторону пепелища.

Я приблизился к профессору, который все еще распоряжался и помогал раненым и испуганным.

— Так, это складывайте сюда! — говорил он и указывал на кучу. — А за вопросами по поводу жилищ обращайтесь к старосте.

— Криг! — окликнул его я и тот обернулся.

— О, Совор, я рад, что с вами все в порядке. Какой был дракон! — радостно тараторил он. — Ужасная бестия, но какая сила! Когда видишь такого вживую, уже не задаешься вопросом, как им удалось покорить все народы.

— Вижу, вы нисколько не преувеличивали в своих рассказах о ваших экспедициях, — произнес я.

— О, это спасибо работам в лагерях Легиона у руин альдонеров в Маунтрене, где на них постоянно нападала местная фауна. Это научило меня не только истории, — ответил, усмехнувшись, Криг.

— Милочек мой! — послышался радостный хриплый крик, той самой старушки. — Ты жив! Живой мой милочек!

Около толпы молодой человек крепко обнимал старушку и оба они плакали. Дерек услышав, что все найдены, уже шел к нам.

Староста сразу же набросился на Дерека с хвалебными речами:

— Драконий повелитель, — выкрикнул он и пожал руку Дереку, — я от лица всей деревни благодарю вас за спасение нашей маленькой деревни. Вы и маг спасли нас от гибели и прозябания на холоде. Народ! — обратился он к толпе, — бросай пожитки обратно — это награда повелителю!

Все неохотно, но послушались старосту и стали возвращать какие-то вещи обратно.

— Подождите! — вскричал Дерек и толпа остановилась. — Не нужно никакой награды. Отдайте вещи лучше нуждающимся или погорельцам.

— Вона голова, дело говорит! — прокричала женщина из толпы. — Намо добро нужнее.

— Эх, ты дура старая, человек жизнью своей рисковал, чтобы ты тут горло надрывала, и барахло свое жилила? — крикнул на нее староста.

— Да ты староста не заливайся! — ответил ему мужик. — Драконоборец то, ежели и помочь хотел, то дракона бы в леску прибил, а не деревню нам всю в плясках жег!

— Вы это, языки прикусите, Дерасовы дети! — крикнул староста. — Вам жизни спасли, неблагодарные!

— Позвольте следовать за вами и писать про вас хвалебные баллады, — сказал, выбравшись из толпы, бард с причудливой лютней.

— Хвалебные песни пиши про храбрых селян и про защиту деревни, — сказал Дерек, все отказываясь от почестей.

— Не принимай подарков и наград, но разнесется по Сивилю молва о повелителе, который защищает народ простой, — пропел бард и ушел обратно в толпу, напевая стихи.

— Что же нам для вас сделать? — обратился староста ко мне, Дереку и профессору. — Вы так помогли нам, (а этих наглецов не слушайте). Ежели бы не вы от нас ничего бы и не осталося.

— Создайте курган подальше от деревни и захороните там дракона. — Я попытался в двух словах объяснить, как правильно захоронить бестию. — И да, просите мага зачаровать курган, — добавил я.

— Как же его здоровенного-то захоронить… — расстроившись, произнес староста и прижал больную руку к себе. — Ах, придется. Сделаем все как сказали. Благодарим!

Он пошел к мужикам и рассказал им про курган. Затем место у трактира опустело: все разошлись. Снова нам повстречался профессор Версан, который не успел уехать из деревни, о чем пожалел; он не пострадал, но был в некотором оцепенении, казалось, не до конца понимал, что произошло.

Ветер разогнал запах гари и черный дым. Солнце было уже высоко над нами. Шелестела листва, кони били своими копытами по дороге и ржали.

Мы остались помочь всем, кто нуждался в помощи и, когда все было окончено, оседлали лошадей. День близился к вечеру. Мы выехали из деревни и вновь наш путь продолжился к далекому Грааду, которого мы все никак не могли достигнуть. Долгий предстоял нам путь. Было только 2-ое Летящих листьев — самое начало осени.

По лесистым и холмистым территориям княжеств Вольдрон, Ильяркон и Дракмор мы, наконец, выехали на главный Северный тракт, проехав мимо двух небольших деревень, где мы останавливались на ночь или меньше и продолжали путь. Неописуемой красоты были эти места долины реки Сивиль. Еловые, сосновые и смешанные рощи встречались нам на пути.

Две недели продлился наш путь. 16-ого числа Летящих листьев, проехав мимо разрушенной от времени крепости Рат’гарт, которую занимали войска Легиона, о чем свидетельствовали красные штандарты с черным драконом на них, мы попали на территорию княжества Ниорн, столицей которого и был Граад. Неспокойное княжество. На его территории жило фактически два народа: древние ворагвы, которые заселили Сивиль еще до падения тирании драконов, и сивильцы. Ворагвы жили вдалеке от селений сивильцев, вокруг капищ своих богов. Когда Хъялмарк построил Граад на руинах древнего города ворагвов, они оказались под властью Верховного короля, но это было не совсем так. Малочисленный народ ворагвов подчинялся только своему собственному королю.

Население ворагвов слилось с сивильцами, но те всегда оставались верны своим традициям. Иногда ворагвов притесняли князья и вспыхивали бунты, но они подавлялись. Последний большой бунт был при короле Вермиле. Ворагвы заняли Граад, убили князя, разграбили ненавистный ими городской храм, издевались над населением. Собрав настоящее воинство, ворагвы вытеснили с территории княжества всех дружинников и практически отвоевали свои древние владения. Вермил жестоко подавил восстание, за что был прозван «Кровожадным». Много тогда погибло и сивильцев и ворагвов, но с тех пор все «варвары» должны были жить в резервациях и не покидать их, они не могли выбирать себе своего короля, ими властвовал прокуратор, назначаемый князем.

Однако сохранились еще свободные племена ворагвов, которые жили на Северных островах, неподалеку от Сивильнорда. Но в отличие от своих материковых собратьев жили мирно и даже торговали рыбой с сивильцами.

От Рат’гарта было несколько часов езды до богатого города Граада и к вечеру мы должны были подоспеть туда. Солнце было в зените. Мы спокойно ехали по дороге, которую уже не укрывали деревья, только открытые покрытые снегом холмы представали перед нами. Граад, как и все княжество, был окружен двумя горными грядами: Норссальской и Северной. В округе было множество шахт, где добывали драгоценные руды и не только. Возле многих шахт располагались поселения, и даже многие крупные деревни.

На высоких холмах время от времени показывались каменные статуи или целые каменные курганы — капища ворагвов. Возле таких капищ стояли три-четыре небольшие хибарки из кожи и древесины. Иногда вдалеке, где слепящее солнце не позволяло хорошенько разглядеть холм, виднелись грубые каменные постройки — древние поселения ворагвов, которые пострадали в больших войнах против них.

Кони, пыхтя, шли вперед. Профессор, поглядывая на таинственные статуи, шептал что-то про себя. Дерек, задумавшись, ехал по протоптанной дороге и крепко держался за поводья. Я ехал впереди и лишь изредка осматривался, чтобы узнать едут ли за мной друзья или чтобы внимательней осмотреть открытую местность (за нами все еще могли следить, да и я не очень-то доверял Версану, который мог быть не просто историком).

Редкие лесные боры шелестели листвой на ветру, где-то вдалеке пробегала красная лиса, наверное, гнавшаяся за зайцем. Скудные здесь были места для приличной охоты, но кое-какая дичь водилась. Опасность представляли только ирбисы, горные тролли и пумы, которые часто заглядывали на эту сторону горной гряды из Драгонгарда.

Ягель, который цвел в этих местах в больших количествах, покрывал придорожные территории и некоторые поляны у пригорков. Мы проезжали мимо пастбища оленей.

— Может, поохотимся? — вдруг оживленно спросил Дерек.

— Мы же все спешим в Граад, — улыбнувшись, сказал я.

— «Можно спешить, чтобы успеть, но спешить попросту лишь приведет к плохим последствиям», — ответил Дерек и посмотрел на меня с усмешкой.

— К чему охота? — спросил профессор, не дав мне парировать. — В Грааде полно приличных таверн и трактиров. Отменных торговцев я там не видывал, но товар вроде всегда был свеж. Оставим древние забавы на потом.

— Вот, профессор дело говорит, — поддержал я Крига. — Нам давно уже пора быть в Грааде и набирать команду со снаряжением.

— Знаю, знаю… — вздохнув, произнес Дерек. — Мы так давно в пути, что я не помню, когда вы со мной соглашались…

— Мне, кажется, вас заботила проблема с драконами и скорейшее ее решение, не так ли? — спросил профессор, и мы втроем поравнялись в одну линию.

— Чем дольше мы добираемся до решения, может даже не правильного, тем больше вероятность, что драконы возьмут свое, — озабоченность вернулась к Дереку и он вновь задумался.

— Скрижаль указала нам на верный путь, в этом я уже не сомневаюсь. Вот только сможем ли мы найти этот верный путь? — размышлял я. — Только после этого найдется и решение.

— Смотрите! — вдруг крикнул Дерек и указал на холм, где горели костры и кто-то в костюмах из костей и перьев птиц кружился вокруг каменной статуи.

— Ворагвы… У них должен быть праздник или что-то вроде того. Главное не приближаться к ним и не вызывать в них гнева: они не любят чужих в «своих» землях, — произнес я и пришпорил лошадь, чтобы та скакала быстрее.

— «Своих» землях? — удивленно спросил Дерек.

— Они считают так, — ответил Криг и поморщил лицо от света солнца, на которое взглянул. — Им всегда не нравилось подчиняться «варварам», как они называют сивильцев (а сивильцы называют их также). Их принудили к этому — Вермил постарался на славу, уничтожив практически всю цивилизацию ворагвов и загнав их в резервации и шахты. Но они горды как никогда.

— Вот за что Вермила прозвали «кровожадным»?

— Да, именно из-за этого, — ответил я и посмотрел на действо, происходящее на холме. — Безумная и беспощадная кара за бунт, как, впрочем, и всегда с войнами…

А мы все ехали по дороге. Холмы поднимались и опускались, превращаясь в равнины, тянулись по всей дороге, а порой исчезали. Между некоторыми были натянуты деревянные веревочные мостики, оставшиеся от лучших времен.

По дороге нам встретилась крестьянская телега с несколькими небольшими кочанами капусты, мешками с не пойми чем и корзинами тыблока[2]. Тощая кобылка тащила телегу, а за поводьями сидел старик в меховой шапке и, по-видимому, теплой накидке, из плеч которой вылезал белых мех. Услышав стук копыт, старик обернулся и испугался.

— Эгей! Не трогайте меня! Нет у меня ничаво! — закричал он хриплым голосом и его красный нос блеснул издалека, но когда мы приблизились, и он разглядел нас получше, добавил. — Так, чаво, вы не из стражников будете?

— Нет, мы путники, — весело ответил профессор.

— О, хвала Десяти! Я уж то было испужался вас, — ответил старик и дернул за вожжи: кобылка остановилась. — Куда путь держите, судари?

— Мы в Граад едем, — все также весело отвечал профессор.

— Граад… Граад — это хорошо. А я вот домой путь держу: к старухе своей и внучаткам.

— А что же вы стражи-то испугались? — спросил с подозрением Дерек.

— Вы видно, судари, не знаете: княже наш, батюшка — решил было подати за нагруженные телеги брать, — произнес, шутя старик. — Говорит, мол, разворуют бедные фермы. Да к тому же завились тут у нас воришки.

— Что за воры? — спросил уже я.

— Да, тырят из шахт и кузен все, что не лень, и на простых телегах вывозят из земли-то нашей. Вот стража-то и спохватилась после тумаков от батюшки и заводчиков. Война-то бед нам не приносила, как эти воры. Теперь и проверяют стражники все телеги в округе, — отвечал, запинаясь, старик. — А, судари, у нас как: ежели найдет служивый чаво интересного, обязательно себе прихватить должо̀н. Вот и боятся мужики.

— А князь что же не следит? — спросил Дерек.

— Батюшка-то? — переспросил старик. — Следит, как может. Уже много было таких служивых к порядку призвано, а им ничего, да и нам ничего от этого — добро-то наше никто не вернет.

— В Грааде не слышали, как дела идут? — спросил профессор и подъехал ближе к телеге.

— В столице дела как всегда, — ответил старик, хрипя и улыбаясь. — Купцы — торгуют, власти — правят, монахи — проповедуют, мануфактуры — работают, ворагвы — бунтуют.

— Как бунтуют? За ними разве не строго следят? — допытывались мы.

— Забастовка была на мануфактурах, недавно совсем. Ворагвы говорят, мол, нет над ними власти, кроме божьей и не будут они горбатиться на «варварских» кузнях. Но стража всех разогнала, некоторых конешно убить пришлось для пущего страха, и на три дня в резервации их держала. А еще молва по округе ходит, будто король у них появился, который спасет их из «рабства». Но что молва говорит, то в ушах свистит, как говориться, — ответил старик и рассмеялся.

— Значит, как обычно… Ну, спасибо, старик, что рассказал все, — ответил я и мы все начали обгонять телегу, которая занимала половину дороги. — Доброй дороги.

— И вам, судари! — ответил старик.

Мы умчались вперед, а он, хлыстнув свою старую клячу хлыстом, неприятный звук от которого раздался в округе, тихонько отправился дальше.

***

Вечерело, солнце заходило уже за Норссальские горы, которые виднелись впереди, и создавало красивые розоватые облака, сквозь которые просачивались теплые лучики света. Мы подъезжали к Грааду. Я не мог поверить глазам, что мы, наконец, добрались к этому городу. Но все было так: знакомый черный дым поднимался над городом. Этот дым шел от многочисленных кузен, доменных печей и плавилен, которыми был богат город. Все эти плавильни были открыты неким Брандом Петерсоном, за что и получили название мануфактуры Петерсона, где трудились как сивильцы, так и ворагвы. Над городом возвышалось четыре здания: княжеский дом, стоящий на пригорке; острожная крепость, из дерева и напоминающая больше высокий дом, чем крепость; храм во имя аэрия Шарама и наравне с храмом возвышался древний насыпной курган, на вершине которого некогда было языческое капище ворагвов, разрушенное Хъялмарком.

— Вот и он — Граад — княжеский дом Ниорна и столица металлов Сивильнорда! — торжественно объявил профессор, когда мы приближались к двум сторожевым башням.

Башни защищали главные ворота города, у которых стояло множество стражников с алебардами в руках.

У ворот, к которым мы подъехали, стояло две виселицы. На них, в веревках, покачивались синие, промерзшие трупы, в оборванных окровавленных рубахах. Над ними парили черные вороны и громко кричали. У одного висельника к рукам была прибита дощечка с выцарапанными на ней словами: «Такова участь каждого варвара, который осмелиться противиться законам Сивильнорда!».

— Суровая участь, — произнес тихо Дерек.

— Я так не считаю, — начал профессор. — Ворагв ты, не ворагв, а законы выполнять нужно. А за каждый проступок должна быть кара. Иначе во что скатиться весь наш мир без законов и порядка.

— А если тебе притесняют? Что делать тогда? — рассержено спросил Дерек.

— Бороться, — ответил я. — Но насилие, порождает лишь насилие, об этом говорит нам история. Нужны иные пути. А пока… такова судьба, и идти ей наперекор у нас благом не кончиться, да и не одобряется…

— Тррр! — закричал кучер с телегой, выезжающей из открытых городских ворот.

— Эй! — крикнул на нас привратник. — Чаво уставились? Виселиц не видали? А ну уйдите с дороги или проезжайте, нечего мне тут движению мешать!

Мы съехали с дороги в небольшое углубление похожее на ров и, когда кучер проехал, вернулись обратно.

Проехав в городские ворота, над которыми на ветру реяло знамя княжества, представляющее собой две скрещенные золотые кирки и рычащего медведя на синем поле, мы оказались в Грааде. Перед нами предстал живущий город: ходил шум, слышалось пение и музыка, купцы и простые люди ходили по улочкам городка, телеги, нагруженные металлами и провизией, ездили с площади к воротам и обратно. Город делился на четыре части: основная, где находились мы; пригорок, где стоял княжеский дом, и располагались казармы стражи; задворки, где стояли мануфактуры, кузни и жили не очень богатые люди; резервация ворагвов, которая находилась за высоким частоколом.

Возле ворот расположились конюшни, в которых мы решили оставить лошадей и пройтись по городу пешком. Людей на улицах было много, хотя вечерело. С торговой площади еще доносились зазывания торговцев. Мы шли мимо купеческих домов, которых было немало в Грааде. Один был краше другого, все с железными или каменными балконами. Из задворок тянуло неприятным запахом дыма и гнили. Из-за частокола можно было рассмотреть высокую острожную крепость с причудливым шпилем. В ней правил прокуратор, строгий властитель непримиримых ворагвов.

По мощеной булыжником мостовой мы направились в центр города. Он расположился на торговой площади, вокруг которой массивными рядами выстроились лавки, мастерские и развалы, где торговали крестьяне и купцы победнее. Площадь украшала статуя медведя, с которым у жителей была связанна легенда. Мостовая упиралась прямо в высокую звонницу храма. Из него, по-видимому, с вечерней проповеди выходил народ и расплывался по улочкам города.

— А давайте, господа, — сказал, запыхавшись, профессор, — для начала зайдем в гильдию.

— Как хотите, Криг, — ответил я и потянул Дерека за рукав, не позволив ему пойти в таверну. — Пойдем, надо разобраться с наемниками, а потом отдыхать.

Он лишь нахмурился и побрел за нами.

Криг повел нас куда-то вдаль от площади по направлению к задворкам. Стража в легкой броне с алебардами в руках, типичных сивильских шлемах с наносником и накидкой с изображением того самого медведя, патрулировала улицы. В городе мы приметили и других стражников в странных черных накидках с красным поднятым клинком, этот герб, но в других расцветках некогда принадлежал Империи Саптимиев. Что это могло значить, мне было не ясно. Они промаршировали в переулок, где и скрылись.

Гильдия наемников стояла у самых стен, которые отделяли задворки от основного города. Это был небольшой одноэтажный дом с потускневшей красной вывеской, на которой едва ли можно было разглядеть две скрещенных секиры, (знак гильдии). У дома стояла доска с контрактами для наемников, что было редкостью, так как в большинстве городов наемникам приходилось самим узнавать о работе. Сейчас доска пустовала.

Криг шел впереди: он раскрыл дверь и зазвенел колокольчик, висевший на ней. Профессор вошел в здание, Дерек и я поднялись за ним. Криг уже начал разговаривать с главой отделения, что стоял за небольшой тонкой стойкой, на которой и лист не поместился бы.

Лысый и толстый с неприятным лицом и большим красным носом руководитель отделения не очень приветливо разговаривал с профессором, и все время почесывал свой затылок.

— Так чего вы хотите, сударь, я спрашиваю? — сказал руководитель немного не внятно и хрипло. — Не говорите так быстро, и умоляю — тише! Тсс!

— Пить на работе не надо! — осудительно ответил профессор

— А почему и не выпить? Ик-ик, — пытался сказать руководитель и начал икать. — Да, и вы же меня не осуждать пришли, сударь?

— Не осуждать — это верно, — ответил Дерек и прошел к профессору. — Нужно дать объявление о наборе команды.

— Команды в экспедицию! — добавил все тем же осуждающим голосом профессор. — И наемники нужны самые лучшие.

— Значит объявление? Так-так, посмотрим, — произнес руководитель, и снова начал икать. Затем достал со стеллажа, стоящего за ним, конторскую книгу и открыл на последней заполненной странице. Макнув перо, стоящее рядом с ним, в чернильницу, он продолжил. — Для какого рода работ нужны наемники, имя нанимателя, размер оплаты и в какой срок нужны наемники? — быстро протараторил руководитель.

— Имя мое Криг Бертон, — начал профессор, — профессор истории древней цивилизации Имперской академии и член съезда ученых Умбоджийского университета. Наемники нужны мне для подъема в Северные горы и раскопок. Каждому наемнику плачу по пять золотых даркониев или пятьсот в серебре, если угодно. Горное снаряжение в наличии имеется. Только мне нужны самые лучшие наемники, не абы какие.

— Так, — ответил руководитель, чирикая что-то в своей книге пером, — сегодня раздам объявления. Думаю, в два дня кто наберется, а уж кто… Наемников становится все больше, а вот идут в них все кому не лень. Так что сами решите, кто вам подойдет, — сказал руководитель и закрыл книгу. — Приходите послезавтра. Там и с полной оплатой разберемся.

— Благодарим! — произнес я за профессора, который совсем не одобрял поведения руководителя.

Руководитель кивнул нам и, держась за голову, вышел из-за стойки и направился в соседнюю комнату. Криг поднял на плечи свою сумку, и все мы вышли из здания гильдии.

— Как такое только допускается? — злобно начал профессор. — Старый руководитель гильдии себе такого не позволял!

— Не об этом нам стоит беспокоиться, — проговорил я, — надо найти снаряжение и…

— И передохнуть! — перебил меня Дерек. — Нет сил: сколько мы едем без остановок? Поберегите себя, без отдыха никому мы не поможем!

— Я и хотел сказать, что мы отправимся в таверну, — оправдался я, и мы продолжили путь обратно на площадь, где и стояла таверна.

Солнце село. Стражники появились на улицах с факелами и разжигали фонари в городе. Пламя огней танцевало на ветру, который обдувал город со всех сторон. Прохожих стало меньше, только несколько человек ходили по засыпающим улицам, отчаянные бродяги и попрошайки оставались сидеть на холоде.

Вывеска большой таверны, из которой доносился смех и пение, с надписью «Былые деньки» и нарисованной на ней кружкой и шлемом стражника качалась по ветру с неприятным скрипящим звуком. В нее входили как мужики, так и дамы. И мы тоже зашли в эту довольно приличную таверну. Народу в ней было много, но все спокойно сидели за своими столиками и не пытались врезать друг другу по морде, как это обычно бывает в Сивильнордских тавернах. Разносился приятный запах меда. Дерек отправился к трактирщику, а мы с профессором уместились за свободным столом.

Все они были выстроены так, что образовывали круг, в центре которого было пространство для барда. Он, как, впрочем, и многие барды, был одет в вычурный цветастый костюм. Пел он красивые песни, сопровождающиеся не менее красивой игрой на лютне. Посетители таверны невольно слушали эти песни за своими заговорами и ненадолго прерывались, когда заслушивались.

Дерек вернулся спустя какое-то время.

— Ну, что комнаты сняты! — сказал он и присел за стол. — Сейчас закажем себе еды.

От стойки, где стоял трактирщик, к нам подошла женщина с подносом в руках и спросила чем нас потчевать. Затем она ушла и вернулась с нашими харчами только через сорок минут. Пока мы дожидались яств, разговор опять зашел о Последнем оплоте и наемниках.

— Этот «руководитель», — говорил профессор, попивая мед, — наберет каких-нибудь остолопов, которые и с киркой обращаться-то и не умеют!

— Я, думаю, таких в городе шахтеров не имеется, — ответил я.

— Кстати, о кирках, — произнес Дерек и поморщил лицо, — их еще надо купить.

— Об этом не беспокойтесь, мой друг, — наконец своим прежним жизнерадостным голосом сказал профессор и стер с губы остатки напитка. — Я знаю одну лавку в городе, где есть отменное шахтерское оборудование.

Наш разговор прервал бард. Он начал играть очень приятную и знакомую мне мелодию. Затем началась немного неказистая песня.

Когда бард закончил посетители засыпали его аплодисментами. Дерек и профессор тоже не удержались от похвалы, а я просто сидел: без каких либо чувств. Мне была знакома эта песня, я даже знал про кого она и поэтому меня захлестнули воспоминания великолепные и ужасные, но я не мог от них вырваться.

— Браво! Браво! — кричал профессор и вдруг неловко спросил. — Вы не расскажите мне, о чем эта песня?

— Я не ослышался, сударь? — спросил задорно бард. — Вы не знаете о чем эта песня? О, это старые стихи неизвестного мага, который пишет о своей истории трагичной любви! Он любил девушку, которую называл цветком Аверта. Она вселила в него настоящую любовь, но она умирает, а он не смог ее спасти. Не прав ли я, что это очень трогательная и занимательная история? — спросил бард у всех сидящих в зале.

— По мне так это очередная любовная фигня! — крикнул кто-то из зала. — Хватит с нас уже: давай весели народ, бед нам и так достаточно!

Бард ничего не ответил и с потускневшей улыбкой и выражением лица взялся за свою лютню и стал играть веселую мелодию.

— Совор, ты чего задумался? — спросил Дерек.

— А? Да, так ничего важного… — откупился я, все еще находясь где-то далеко в воспоминаниях.

— Мы, кажется, говорили о горном снаряжении? — спросил Криг и, когда мы одновременно кивком головы ответили на его вопрос, он продолжил. — Так вот, надо обдумать, что нам необходимо конкретно, — договорил он и достал из кармана шубы записную книжицу.

— Для этого надо знать, сколько человек нам понадобиться, — ответил Дерек. — Тогда рассчитаем деньги и приобретем все необходимое.

— Да, стоит все рассчитать, — начал громко профессор, а затем договорил шепотом, — академических денег не так много, как хотелось бы. Тут на кону великое открытие, а им лишнего золотого жалко!

— Тогда я думаю, десятерых наемников нам будет достаточно, — сказал я и стер пот со лба.

— Ага, — сказал профессор и быстро записал в книжицу что-то, — пятнадцать кирок, крюки и веревки для подъема к Великой башне, спальные мешки… Соворус у вас нет с собой склянки пироксилина?

— Пироксилина? Не лучше ли использовать порох? — спросил я и усмехнулся. — А так нет, но если я найду лавку травников в Грааде, то могу синтезировать его.

— Замечательно! Понадобиться не меньше пяти склянок, а чтобы использовать порох его еще придется поднять в горы. Дерек, друг мой, а вам я поручаю провиант и хворост для костров, — войдя в роль командира, продолжил профессор и со светлым лицом продолжал строчить что-то в своей книжице.

После того как мы закончили трапезу и распределили все обязанности подготовки на завтра, мы отправились в снятые Дереком комнаты отдыхать.

Рано утром 17-ого числа меня разбудил звон и стук целого марша доспехов. Солнце еще не показывалось в окнах таверны, а на улице уже начинались какие-то «бои». Немногочисленный лязг оружия и крики, как на человеческом, так и на древнем[3] языках. Ничего хорошего это не сулило.

Я вскочил с постели и направился на улицу разбираться в происходящем. Я так быстро выбежал из комнаты, что не заметил, где был Дерек. Его я встретил на улице. Он пытался разнять дерущихся стражников и ворагвов, устроивших потасовку на главной площади Граада. Ворагвы с мечами и секирами бились со стражниками в броне. Что побудило ворагвов к открытому восстанию снова, мне было не ясно.

Сойдя с лестницы таверны, я подбежал к Дереку.

— Что здесь происходит? — спросил громко, тщетно надеясь приостановить драку, но ничего не получилось.

— Совор, попробуй их хоть как-то остановить, а я побегу к князю! — крикнул Дерек и метнулся куда-то в сторону пригорка, где находились казармы и княжий чертог.

Мне осталось пробовать остановить эту бессмысленную битву.

— Жалкие варвары! Думали, мы будем пресмыкаться, думали, что спасли свои шкуры, загнав нас в резервации и отобрав оружие? Мы вернем себе свои земли! — кричал один из ворагвов с мечом в руках, одетый в обычные лохмотья задворок, но на голове его был венок из костей и перьев.

— Сложите оружие! Ваши восстания ведут к не нужным жертвам! — закричал солдат одетый в доспехи со знаком капитана стражи.

— Перестаньте биться друг с другом! — крикнул я, но все было безнадежно.

Увы, как бы мне не хотелось использовать магию, но ее помощь в таких делах была необходимой. Стража и ворагвы резали друг друга, окропляя кровью площадь. На улицу выходили жители Граада и просто в ужасе возвращались обратно в свои дома и запирали окна. Все в этом городе знали, к чему может привести слабость одной из сторон конфликта.

Я выставил руки перед собой и с усилием раздвинул их в разные стороны. Бьющиеся в центре нехотя оказались в нескольких шагах от места битвы (пришлось сдвигать булыжники под ногами дерущихся, чтобы прекратить сражение). Но это не помогло: они вновь хотели ринуться в бой. И как только я заметил это зажег две стены яркого пламени, которые преградили подступы враждующих друг к другу.

Поддерживая пламенные преграды, я прошел в центр, между отгороженными друг от друга линиями стражи и ворагвов, и ждал. Злобно дыша и смотря в глаза своим врагам сквозь пламенное ограждение, они только и выжидали момента падения моей магии. Но, к счастью, подоспел Дерек.

Князь Альрик на коне скакал прямо в стоящих солдат. За ним бежали солдаты в тех самых странных черных накидках с красным клинком и княжеская дружина. Альрик слез с коня, рассредоточил своих воинов, и только тогда я опустил стены огня. Он прошел ко мне и яростно, мотая своей головой с длинной черной бородой, поглядывал и на ворагвов и на стражу.

— Что вы здесь устроили, Дерасовы отродья?! — грозно произнес князь. — Почему вы напали на солдат? — обратился он к ворагвам. — Почему вы начали битву посреди города? — обратился он уже к страже.

— Только сейчас прискакал, когда тебя разбудили? — спросил ворагв в венке. — До этого нашему князю и дела не было до того, что твориться у него в городе! — дополнил ворагв и засмеялся.

— По какому поводу оскорбляешь меня, ворагв? Отвечай, иначе сам тебя вздерну, не смотря ни на что! — сказал князь и положил руку на рукоятку клинка, торчащего сбоку его шубы.

— По какому поводу? Вы поглядите только, народ! — обратился ворагв в венке к своим соплеменникам, а те загоготали. — Он еще спрашивает. Грабят нас, князь! — ответил он и пристально стал смотреть на Альрика. — А знаешь кто?

— И кто же? — спросил князь и одним глазом посмотрел на капитана стражи.

— Ты! — крикнул ворагв.

— Да как ты смеешь, выродок! — прокричал князь, вытянул клинок из ножен и хотел кинуться на ворагва, но остановился.

— А кто сказал, что ворагвы это рабы? Кто объявил, что нас можно насильно загонять в шахты и заставлять трудиться на мануфактурах денно и нощно? Кто?

— Да кто ты такой, выскочка? — крикнул капитан стражи.

— Я тот, кого вы всячески пытаетесь притеснить! Я глас народа — король ворагвов! Властитель крепости и силы Бьерна[4]! — закричал ворагв в венке. — И я освобожу свой народ из рабства и гнета всех ваших королей и толстых князей!

— Не неси чепухи! — крикнул князь и, направив меч в сторону линии ворагвов. — Убить самозванца!

Стражники и дружина послушались князя и двинулись вперед, а ворагвы навострили секиры, лопаты, кирки и все то, чем были вооружены, готовясь к защите.

— Не позволю! — крикнул Дерек и солдаты в черных накидках встали на защиту линии ворагвов. — Не позволю проливать больше крови! Достаточно уже на сегодня.

— Уйди с дороги, драконий повелитель! — ответил князь. — Я уже сыт по горло этими восстаниями! Если для их подавления нужно повесить одного выскочку, я не остановлюсь ни перед чем!

— Князь, вы лишь усугубите ситуацию, — сказал я. — Убив, вы прольете еще больше крови. Не нужно этого, проявите мудрость и милосердие!

— Нам не нужны подачки мага! — крикнул самозваный король ворагвов.

— Как вы предложите мне поступить? Законы были нарушены! Не только законы этих земель, но и законы короля и императора! — говорил князь, мотая клинком перед носом.

— Справедливый суд решит судьбу восставших, — рассудил я.

— Кого вы собираетесь судить? Да и кто будет судить? В Грааде вы не найдете ни одного человека, который не поддерживает ни одну из сторон. Уйдите и дайте разобраться нам самим!

— Я буду судить! — заявил Дерек. — Слово драконьего повелителя закон для князя земель Сивиля.

— Ха! Да, что ты понимаешь в наших разногласиях! — крикнул король ворагвов.

— Видите? Им не нужна справедливость и милосердие, — произнес князь и поморщил в ярости лицо. — Они понимают лишь один язык: меча и топора!

— Нуждаетесь ли вы в справедливости? — спросил Дерек у короля. — Если ты готов пролить кровь своих собратьев, которые спокойно жили, то почему я не должен позволить князю пустить своих солдат в драку?

— Спокойно жили?! Мы спокойно жили, пока Хъялмарк не пришел и не стер наш город в прах! Мы рабы в этом проклятом городе! Но раз ты говоришь, что будешь справедливым, то суди! — сказал король и вышел в центр к князю, мне и Дереку. Ворагв, назвавший себя королем, был крепок на вид, немного худощав, с яростным взглядом, в котором чувствовалась некая первобытная дикость. — Народ ворагвов притесняют: мы вынуждены жить в резервациях и работать не покладая рук, чтобы принести в дом ломоть черствого хлеба. Мало того, что нам навязывают ваши порядки, так нам и ломтя больше и не положено! Мануфактуры вышвырнули всех ворагвов. Князь гонит нас в шахты, где мы вынуждены работать за просто так! Кто из нас варвар, а, драконий повелитель? Если я верно помню легенды, то твои предшественники помогали всем кому требовалась помощь. Так реши и нашу проблему!

— Тогда, повелитель, суди и их! — начал князь. — Убийство невинных жителей, ограбление и разорение мануфактур, за что они и были лишены работы на ней. Пожар в кузнях. Осквернение храма. Погром, нападение на прокуратора. И это только малость того, что было сделано ими за последние месяцы!

— Но народ надо было заставить пойти на бунт, так князь? — спросил Дерек и начал водить руками.

В воздухе повисло молчание.

— Так… — раскаявшись, начал Альрик. — Признаюсь, жестоко и не справедливо заставлять ворагвов сидеть в резервациях и трудиться за кусок хлеба, но таковы законы. Резервации и нужны только для того чтобы не было бунтов. Все было мирно и спокойно пока от прокуратора не стали поступать сообщения о заговорщиках и бунтарях. Потом это нападение на острог и покушение на его жизнь. И верно будет предположить, что командовал всем он! — договорил князь и указал на короля.

— Значит народ поднял мечи от того что ты так захотел? — обратился Дерек к королю.

— Так захотел народ, но боялся высказать это. Я — их воля! — надменно ответил король. — Для того меня и избрали!

— Ты не помог, а отправил на смерть не малое количество жизней! — сердито ответил Дерек и указал на мертвые окровавленные тела, лежащие на площади.

— Говори как хочешь, но правда в том, что заговорщики и бунтари, которые восстали в прошлый раз, это люди прокуратора. А якобы нападение на него не более, чем ложь. Мы к этому не причастны, да будет в свидетелях моих сам Бьерн! Верь, князь, не верь, но это его рук дело. Он все подстроил, так как ненавидит нас. И всячески это доказывал.

— Прокуратор говоришь? А если я скажу, что не верю тебе? — рыкнул князь, хотя мне показалось, что глаза его забегали.

— Тогда живи в кругу предателей!

Князь оскалился, но потом лицо его покрылось морщинами, он поразмыслил и после всего подозвал жестом капитана стражи. Альрик шепнул ему что-то на ухо, и после этого капитан ушел с отрядом стражников в направлении задворок.

— Ну, вот теперь-то прокуратор поплатится, — громко произнес ворагв и все остальные с гоготом его поддержали. — Право за нами, братья! — вопль толпы лишь усилился. — Отдай его нам, повелитель. По его вине мы сейчас тут.

— Прокуратора оставьте мне. Его ждет строгое наказание! — перебил князь.

— А вы ворагвы сознаетесь в том, что не стали бы решать вопрос оружием не будь короля? — спросил Дерек.

Толпа сменила яростный, дикий вид на смятение.

— Да кто нас послушал бы без оружия? — вскричал король. — Рано или поздно они сами бы взялись за мечи, как только голод взял бы свое.

— Я вижу, что такое обращение не справедливо, — отвечал Дерек. — И тебе и всем ворагвам обещаю, что приложу все усилия для того, чтобы помочь вам. Но оружие, как сказал один мой друг, не выход.

— Варвары не понимаю другого языка! — был непреклонен король.

— Ты отправил людей, вручивших тебе право говорить за них, на смерть, — произнес Дерек, — может быть за правое, как тебе показалось, дело. Но жизни их уже не вернешь, — Дерек обратился к остальным ворагвам. — И сегодня каждый из вас мог быть на их месте, — он указал на трупы. — Кому-то нужна такая свобода?

Все молчали.

— Ты обещал судить беспристрастно, повелитель! — вновь начал король. — Но обвиняешь только нас! Сегодня я уйду, а что будет завтра, когда и ты покинешь город? Нас снова, как рабов, запрут в шахтах, где мы будем умирать!

Дерек взглянул на князя и тот, опустив голову, пробурчал что-то себе под нос, а затем, спрятав клинок в ножны, нехотя произнес:

— Будет вам свобода от шахт и работа на мануфактурах, но до первой пролитой крови! Это я вам обещаю! — а затем обратился к Дереку. — Радуйся сколько хочешь, повелитель, потакая этим бунтарям. Однако сегодняшнее преступление так и не разрешено. Десять убитых стражей и пятнадцать горожан. Кто ответит за это?

— Король? — обратился к нему Дерек.

— Что же, повелитель… — ворагв бросил меч к ногам Дерека. — Если ты правда клянешься передо мной, слугой Бьерна, что мой народ больше не пострадает, то я сдамся и отвечу за преступления.

— Я не могу поклясться, ибо клятвы боюсь не сдержать, занимаясь битвой с драконами. Но сделаю все, что в моих силах, — ответил Дерек.

Король ворагвов поморщился, обернулся к своему народу, они о чем-то шептались, потом он вышел из толпы, вытянув вперед руки.

— Честность редкий дар, драконий повелитель, и вижу, ты им не обделен. Я верю тебе!

Князь приказал сковать короля, тот безмолвно повиновался и ушел вслед за стражем. Оставшиеся ворагвы опустили оружие. Дерек отдал приказ войнам в черных накидках сопроводить ворагвов к их домам. Потасовка закончилась.

Князь отблагодарил Дерека и, сев на коня, уехал обратно. Дружина последовала за ним. Стража принялась убирать тела. Вскоре площадь опустела, но ненадолго. Наконец люди с опаской стали выходить из домов, со звонницы храма полетел колокольный звон, который созывал всех на утреннюю проповедь. Город просыпался, и по улицам начинали ходить люди, перенося слухи об утренней стачке.

— Не ожидал я, что средь бела дня в самом центре города начнется кровопролитие, — произнес Дерек, после того как перевел дух.

— Конфликт сивильцев с ворагвами стар как мир, — ответил я, — стоит одной из сторон лишь подать повод как вспыхнет восстание. А поводов, особенно сейчас, хоть отбавляй.

— Что ж, благо все прошло удачно, — сказал Дерек и повернулся в сторону таверны.

— А кем были эти солдаты в черных накидках, что они так тебя слушались? — решил утолить я свое любопытство.

— Отряд Покорителей из полков Легиона, — ответил Дерек. — Генерал Центерий все организовал. Интересно как дела у князя Рорика?

Мы с Дереком вернулись в таверну, чтобы окончательно прийти в себя после такой потасовки. Определить, кто был виновен в этой драке, оказалось сложно: виновны были все и добиться относительно мирного исхода, казалось, не мыслимым, но талант драконьего повелителя помог. Не зря Дерека называли «миротворцем».

Криг спустился со второго этажа, в то время как мы с Дереком сидели за одним из столов и обсуждали утреннюю ситуацию. Профессор был очень удивлен, тем, что мы ему рассказали, но не более того. Он согласился с решениями, принятыми Дереком и, позавтракав, вынес из своей комнаты несколько кошелей с золотом.

— Вот, — сказал он тихо и раздал их нам, — здесь по пятьдесят серебреников: на алхимические реагенты должно хватить, да и на провиант тоже. Встретимся здесь после полудня.

— Куда же нам девать весь провиант до послезавтра? — спросил Дерек и повесил кошель на пояс.

— Склад в такой момент очень не надежное место, — ответил профессор и задумался. — Если по городу ходят недовольства, то очень верно, что снова может начаться бунт.

— Ну, не ящиками же заставлять всю таверну, — с усмешкой произнес Дерек.

— Я думаю, лучше договориться с руководителем гильдии наемников и оставить всю провизию там, — ответил я и, поправив сумку на поясе, встал со стула и накинул капюшон на голову.

— Категорически нет! — заявил профессор и поморщил лицо. — Этот пьяница все пропьет!

— Делать-то нечего: либо все складировать здесь, либо в гильдии, — рассудил Дерек.

— Ладно, делайте, как хотите, только потом не говорите, что вас не предупреждали! — сказал Криг и вышел из таверны.

Я вышел за профессором и направился в алхимическую лавку, которая как я видел по вывеске, когда мы только прибыли, находилась напротив купеческих застроек, то есть ближе к главным воротам города.

По пути, встречающиеся мне люди, очень бурно обсуждали произошедшее утром, некоторые показывали на меня пальцем и руками выделывали странные пассы. Когда я подошел к лавке травника, около нее на скамье сидели две женщины, по одежде и по виду, горожанки, и также разговаривали об утреннем событии:

— Чаво было, чаво было-то, ты себе и представить не могешь! — говорила женщина и мотала руками. — Наши-то, вояки храбрецы, бились с варварами, а потом маг землю двигал и огнем поливал всех!

— Да, чаво ты мне чушь-то рассказываешь! — крикнула на нее вторая. — Я там была и все все видела.

— Ну, не хочешь, чтоб я рассказала так и нехоти! Я и слова больше не скажу! — ответила первая и, сложив руки на груди, показательно отвернулась.

— Да, ну тебя! — сказала вторая и ткнула первую в спину. — Ты на казнь-то пойдешь?

— Чаво за казнь? — заинтересовалась первая.

— Да, князь голову варваров казнить собирается, люди говорят, мол, прошлое восстание он подстроил!

— Врешь!

— Да, нет. Пойдем смотреть! — сказала вторая и пошла в сторону площади. Первая, несколько погодя, пошла за ней.

Я, осознав, что прокуратора Граада хотят казнить, поднялся к двери лавки и вошел. Наказание теперь было справедливо: самозваный король ворагвов за поднятие народа на бунт отправлялся на каторгу, а лживый и хитрый прокуратор, который подстроил все беды, будет казнен.

В лавке я купил нужные мне пустые склянки, перегонный куб, клетчатки и крепкой Граадской спиртовой настойки (самой подходящей для любых алхимических эликсиров). Затем взял у алхимика, торгующего в той же лавке, несколько склянок эликсира альдозы для лечения непредвиденных ранений. Вышло ровно сорок пять серебряных.

После завершения покупок я вышел из лавки и направился к таверне, где все и должны были встретиться. До полудня оставалось несколько часов, солнце только подходило к своему зениту, и можно было еще пройтись по торговой площади. На ней собралось много людей: все осматривали место происшествия. Каменщики огородившись бочками, перекладывали мостовую, которую пришлось раздвигать. Об утренней стачке, казалось, все уже и забыли, оставалась только казнь прокуратора в задворках на площади шахтеров, куда в основном и подтягивались горожане.

Дым из мануфактур и кузен прекратился — небо очистилось от этого темного воздуха и запах гари начал понемногу уходить из города, но чистое небо, наблюдаемое в Грааде, в любой момент опять могло затянуться черным смогом.

В храме снова звонили колокола, созывая народ на дневную проповедь. Но спешили в храм не многие: всех больше манила казнь. Телеги, повозки с различными товарами проезжались по площади и по улочкам уходили в сторону главных ворот, а телеги груженые металлами и рудой и изделиями из них ехали из задворок на площадь.

Пройдясь по площади, я стал возвращаться к таверне и по пути встретил профессора.

— Соворус, вы рано, — сказал радостно он сквозь свою улыбку, которая не появлялась у него на лице после посещения гильдии.

— Все настойки куплены, — ответил я, — вот я и вернулся. А как снаряжение?

— Все в порядке, правда содрал с меня купец за него столько… — ответил Криг и сжал кулаки. — Носильщиков я отправил в гильдию: пусть там все сложат. А где Дерек? Вы его не видели?

— Нет, но думаю, он скоро появится, — ответил я и в этот момент мы подошли к таверне.

Криг вошел внутрь, я же осмотрелся и также отправился за ним.

За кружкой Сивильского меда мы стали ждать Дерека, который появился спустя очень долгое время. Пока мы его ждали, я соорудил в снятой комнате все необходимое для синтеза пироксилина.

В полдень, как было оговорено, он не явился, а пришел только два или три часа спустя. Он вбежал впопыхах в таверну.

— Пойдемте быстрее, — сказал он, подбежав к нам, и метнулся обратно к двери.

— Что случилось? — поинтересовался Криг и лениво встал.

— В гильдии нас ждут наемники, надо поспешить, иначе все разойдутся! — ответил он и выбежал на улицу.

— Тогда вперед! — ответил профессор и, водрузив на себя свою шубу, пошел за Дереком.

Я тоже выбежал за ними, и мы направились в гильдию. Дерек бежал впереди и мы никак не могли настичь его. Встретились мы уже только у дверей гильдии, куда все вместе зашли.

В небольшой комнате здания гильдии, в которой и находилась та узенькая стойка руководителя гильдии, теперь было еще меньше места, чем в прошлый раз. Пятнадцать или шестнадцать наемников: мужчины и женщины. Также комнату наполняли наши ящики: одни с провизией, другие со снаряжением. Руководитель стоял у своей стойки. В комнате безобразно воняло потом и спиртом, впрочем, этот запах был здесь и в прошлый раз.

Протиснувшись сквозь наемников, мы встали рядом с руководителем.

— А! — произнес он. — Вот и вы! Как раз вовремя, выбирайте наемников, и мы разберемся с оплатой.

— Так, значит это все, кто согласился отправиться в экспедицию? — спросил Криг, после того как осмотрел пришедших.

— Если вам что-то не нравиться, то все могут уйти! — возразила женщина, которая стояла впереди (судя по бледноватой коже, она была сивилькой).

— Нет-нет, что вы! — успокоил всех профессор. — Я просто вынужден предупредить всех, что экспедиция обещает быть опасной, так магистр?

— Альдонерская защита требуют сноровки и умения ее преодолевать, — начал я свою лекцию, — поэтому те, кто считает это опасным для себя, может не рисковать и уйти. Те же, кто считает себя достаточно сильным и способным преодолеть подъем в горы, а потом и бороться против альдонерских механических големов, будет принят в команду с оплатой в пять золотых даркониев.

— Мы выступаем послезавтра! — гордо добавил Криг.

Кто-то в комнате очень обрадовался услышанному, а кто-то поник духом и направился к выходу. Из шестнадцати наемников (как я уже успел насчитать) осталось только восемь.

— Как-то вы всех напугали, — шепнул мне Криг.

— А мы-то рассчитывали на десятерых, — сказал себе под нос Дерек.

В тот момент, когда усомнившиеся в своих возможностях выходили из здания, сквозь них пробирались двое на вид еще юноши лет восемнадцати от роду, а то и меньше. Один был рыжеволосый в изорванной тонкой шубенке с холщевой рубахой под ней и весь в копоти, другой тоже рыжеватый с красным носом в таких же одеждах, но более или менее чистых. Второй оперевшись на плечо первого еле шел и вообще держался на ногах. Мне он показался очень странным и был наверняка пьян.

Они прошли в комнату и первый спросил:

— Мы не опоздали? — сказал он и еще раз посмотрел на выходящих из здания.

— Нет, просто мы говорили о том, что экспедиция, для которой мы набираем команду, может быть опасной, — сказал Криг и от услышанного второй начал пытаться встать самостоятельно и уйти.

— Вам лет то поскольку будется? А? — взревел руководитель гильдии, отчего один из юношей поник.

— Мы пойдем в горы, — объявил им Дерек. — Будем искать город, где может быть полно машин альдов. Как может и вы, сам я не видел их, да честно признаться, только и слышал рассказы о них, но события Войны «машин» говорят сами за себя. Эти штуки опасны. Согласитесь ли вы на такую работу?

— Опасно?! — произнес второй в неком недоумении, запинаясь на каждом слове. — Нет, Олаф я не согласен на это. Пойдем отсюда!

— Не слушайте его! — попытался перебить первый, как его назвали Олаф, второго и усмехнулся. — Нам очень нужна работа… любая! — добавил он и грозно посмотрел на своего друга, по-видимому.

— Не хотел бы я подвергать вас риску, молодые люди, — произнес профессор. — Экспедиция, что мы затеваем и вправду может оказаться опасной. Да и… Не болен ли ваш друг? — озвучил мои мысли Криг.

— Нет, со Свеном все нормально. Он просто… олух еще тот. Нам очень нужна работа, пожалуйста, — умалял юноша.

— Что же, нам как раз нужно еще пару человек, поэтому, если не передумаете, то можете рассчитывать на этот контракт, — ответил профессор. Мне эта затея не понравилась.

— Теперь, наконец, разберемся с оплатой, — произнес нетерпеливо руководитель и пригласил нас к стойке. В это время двое пришедших — Олаф и Свен — отошли в сторону, а остальные наемники стали заниматься своими делами и подняли гул.

Сквозь него доносился разговор двоих юношей, который я невольно услышал (или захотел услышать):

— Что ты делаешь, братец?! — спросил Олаф. — Нам нужна работа, а ты решил все испортить!

— Но, Олаф, они говорят, что это опасно! Я не хочу рисковать своей жизнью! — ответил второй, все также запинаясь.

— Значит, своей он рисковать не хочет! — возразил Олаф. — Послушай Свен, я работал не покладая рук, чтобы расплачиваться с … — он произнес что-то шепотом, а затем продолжил. — И ты об это прекрасно знаешь! А ты ничего не делаешь, так что давай помоги мне, иначе останешься один!

— Но брат, — попытался возразить Свен, но затем передумал. — Хорошо, брат, хорошо!

После разговора они вернулись.

Пока я подслушивал разговор, Криг и Дерек уже расплачивались с руководителем. Всего получилосьпятьдесят золотых даркониев, не считая снаряжения и провианта. По мне так это была очень большая сумма для простого подъема в горы, но профессор с легкостью расстался с деньгами и руководитель протянул ему свою книгу, где Криг поставил закорючку и мы отошли от стойки. А наемники стали заключать контракты.

— Простите, судари, — произнес робко Олаф, — а не позволите ли вы получить половину обещанной суммы сейчас?

— Увы, но нет! — ответил Криг, наверное, боясь за то, что все наемники, получив деньги, сразу же загуляют и не появятся больше.

Олаф огорчился, но, не подавая виду, стоял в очереди за контрактом.

Мне стало как-то жалко этих двоих, я не доверял второму, который показался мне пьяным. Но их вид говорил об очень бедном существовании.

— Криг, позвольте выплатить им всем треть суммы сейчас, я надеюсь, что все придут послезавтра! — сказал я и пристально посмотрел на всех обернувшихся наемников.

Криг нехотя кивнул и сказал руководителю, что можно выплатить наемникам часть обещанного золота сейчас.

Когда все дела были завершены, мы покинули гильдию. В результате мы наняли пятерых сивильцев: одну девушку и четырех мужчин; троих драгонгардцев и двух мидов. День шел к вечеру, солнце уходило далеко на запад. Мимолетным показался мне этот день, который начался так рано. Ветер, сходящий с двух горных хребтов, проникал за стены города и в каждый дом, где пытался посеять холод Сивильской осени.

Весь оставшийся вечер мы провели в таверне, а после отправились в страны грез. И всю ночь мне не давало покоя размышление об этих двух странных юношах, которые подписались на собственную погибель. Но, впрочем, беспокойство старика можно отвести на второй план.

Следующий день прошел довольно спокойно, относительно предыдущего, а наше выступление было назначено на завтра. Всем наемникам уже было оглашено, где будет место встречи и тому подобное.

Рано утром 19-ого числа Летящих листьев мы вышли из таверны. Профессор разобрал свои вещи и передал не очень важные для похода на хранение отряду Покорителей, услугами которого мы хотели воспользоваться после возвращения в город.

По пустой площади, которую патрулировали сонные стражники, мы дошли до здания гильдии, возле которого, вопреки моему беспокойству, собрались уже все наемники. Им уже выдали снаряжение, разложенное в сумки. Из-за их спин торчали кирки и вылезали концы длинных веревок. Настроенные на тяжелый подъем в горы они ждали нас.

— Все готово! — ответила женщина сивилька, которую звали — Сара. — Мы получили снаряжение.

— Очень хорошо, — ответил профессор и ненадолго зашел к руководителю.

Другие наемники тихо и невозмутимо стояли и молчали, только изредка шептались о чем-то своем.

— Может, отложите подъем на неделю? — робко произнес один из них. — Местные ворожеи говорят о надвигающейся сильней буре.

— Это какой ворожей говорит? — спросил его наемник, стоящий рядом. — Этот, из острога? Он ничего путного не говорит, не верьте, судари, — обратился он ко мне и Дереку. — Вы видно маги? Не предскажите погоду?

— Я не предсказатель и не ворожей, да и к чему все это? Маги, а в частности Великие магистры, погоды не делают, так что даже если буря и будет, то остановить ее никому не под силу, — ответил я и, когда эти двое узнали, что с ними Великий магистр, замолкли тут же.

— Мы готовы! — радостно произнес Криг, выходя из здания гильдии, и засунул за пазуху какой-то свиток.

— Я пригоню лошадей из конюшен! — сказал Дерек и побежал в сторону конюшен.

— Пойдемте, судари. Он нагонит нас у Горных ворот! — все также радостно произнес Криг и с оравой наемников мы направились к горным воротам города.

Задворки представляли собой неприятное зрелище: деревянные домишки все черные от копоти, кое-где покосившиеся, стояли в разнобой, иногда ряд дворов с большими базами, где разгуливал скот, стояли на пути мостовой, и тогда она делала крутой поворот, чтобы обойти все домишки. Невыносимый запах гари, исходивший от плавилен и доменных печей, смешивался с запахом гниющего дерева, тянувшимся из-за частокола — резервации ворагвов.

Мы преодолели Бронную площадь, где находился базар бронников и множество лавок мастеров-доспешников и оружейников, а затем по Стальной улице, в которую переросла мостовая дошли до Горных ворот. Стражники патрулировали стены города, маршируя с арбалетами, а знамена города развивались на ветру.

Дерек действительно догнал нас тут. Но на лошади поехал только профессор, на остальных было решено сложить сумки со снаряжением и провизией и тем самым сэкономить силы.

Так за несколько часов до рассвета мы покинули стены Граада. Позади остались стражники, одинокая сторожевая башня, на которой развивался флаг княжества. Горные ворота города выходили прямиком на дорогу, ведущую к хребту Северных гор. Нам повезло, так как дорога вела к шахтерской деревушке, что в трех днях пути — в ней мы могли пополнить запасы и уже окончательно подступиться к хребту.

Путь был уж не слишком большим: от Граада до ближайшей горы из хребта была неделя пути. Наемники шли и разговаривали между собой, шутили, пели песни. Лишь Сара шла к цели безмолвно и впереди всех и двое юношей, шедшие позади, молчали. Олаф, если я не ошибся, нес на себе две сумки: свою и брата, и к тому же помогал идти Свену. Зачем они пошли в такой поход, для меня все еще было загадкой.

По пути на дорогу изредка выскакивали зайцы и гонящиеся за ними лисы. В дали из-за ближайших холмов, за которыми был лес, слышался вой волков или кого пострашней. Но самым опасным для нас в горах были только тролли, которые, увы, могли и обитать в пещерах близ альдонерского города.

Солнце уже село, когда мы, преодолев приличное расстояние от Граада, остановились на ночлег. Дерек, Сара и сивилец Бран собирали хворост, пока все остальные ставили палатки. Вскоре на обочине горело три костра. Все расселись у них и за миской похлебки, нам, наконец, довелось познакомиться. Сара, которая уже не нуждалась в представлении, за день стала лидером наемников (двое драгонгардцев за глаза уже называли ее «командиршей»). Киран и Гаюс, те самые двое уроженцев центрального Драгонгарда, показали себя этакими заводилами, и я ожидал, что вскоре они точно набедокурят. Третьим выходцем из Драгонгарда был Моран — высокий, средних лет; он по большей части молчал и не рассказывал ничего о том, что подвигло его на этот контракт. Бран, как и Бронс, был коренастым сивильцем, первый уже довольно пожилой, с редкой сединой уроженец княжества Ниорн был каменщиком; второй же довольно молод и любил отбросить шуточку в самый неподходящий момент. Двое мидов Кравель и Эрелор в основном сидели поодаль от остальных и молчали. Как молчали и двое юношей из Граада, двое братьев — Свен и Олаф. Языки пламени танцевали, и отблески огня сияли в глазах людей, сидящих напротив. Кряж Северных гор поднимался вдали, освещенный звездами.

— А, правда, что руины этих эльфов полны несметных богатств? — спросил Киран, который, по-видимому, мало, что знал об истории «этих эльфов».

— Альдонеров не заботили несметные богатства, только познания, — ответил я и видимо очень опечалил его.

— Да не боись! — подбодрил его Бронс. — Эльфятки фсегда от блистяшек не отказывалися! Ахах!

Не секрет был для нас, что многие наемники шли в руины только затем, чтобы грабить оставленные без присмотра сокровища, но стражников у альдов было достаточно.

22-ого мы, как и планировали, остановились в деревеньке Мышебор. Десяток домов уходили вглубь, поодаль от дороги. Только захудалый трактир, да двухэтажный дом с большой мансардой, что, по-видимому, принадлежал местному старосте, вплотную подходили к тракту. Долго в деревне мы задерживаться не намеревались: привал можно было сделать и в лесу, но пополнить уже съеденные припасы не мешало. Наемники разбрелись, но в основном все отправились в трактир. Куда вскоре направились и мы.

К полудню все дела были завершены: провизия пополнена, как и фураж для коней, опустошенные бурдюки вновь наполнены ледяной колодезной водой (а кто для себя приберег и чего покрепче). И поэтому мы покинули Мышебор. Дальнейшая дорога шла прямо к заброшенным шахтам в Северных горах. То, что там были шахты — прилично сэкономит нам время подъема в горы, именно затем мы двигались туда, а не прямиком к пику кряжа — горе Кадрас, где предположительно и находилась Великая башня Последнего оплота.

Как я и надеялся, подножья горы мы достигли к закату 25-ого числа. Дорога вела прямиком к шахтам и по склону ее продолжала вытоптанная, уже порядком заросшая тропа с рельсами для вагонеток. И по всей этой тропе, что поднималась достаточно высоко, тянулись многочисленные заброшенные шахты. С приближением к месту, где могли быть альды, я ощутил отвращение и непримиримую злобу. Но на подсознательном уровне мне хотелось узреть достояние моего народа, посетить один из их подземных городов, о которых я только читал, хотел найти их, или если они и в правду исчезли, узнать, что с ними стало. Я прогнал все эти нахлынувшие мысли и продолжил вести под уздцы коня вперед.

Когда мы приблизились к тропе, я и Дерек стали снимать седельные сумки, попутно раздавая наемникам их: коней пришлось привязать к стволам деревьев (но не крепко, чтобы в случае опасности они могли убежать), и оставалось надеяться, что они будут здесь, когда мы вернемся. Когда весь груз, который они несли на себе, был разделен между всем поровну, мы, наконец, начали подъем, но прошли совсем немного. Солнце уже скрылось, осталась только полоса розового света, который угасал под гнетом ночи. Уже виднелись два полукружия лун, которые были направлены в разные стороны. Наемники разбили лагерь около заколоченного входа в штольню. Я и Дерек развели костры. Сара устроилась ближе к теплому кострищу. Остальные наемники чуть поодаль, а Олаф и Свен у самых бревен, которыми заколотили штольню.

После того как все устроились возле незатейливых палаток, все занялись своими делами. Группа уже подружившихся или сговорившихся наемников пели песни сомнительного и похабного содержания.

— Вот она Великая башня уже над нами! — говорил профессор, с вожделением вглядываясь в небо, верно в попытках высмотреть Великую башню. — Только бы нам повезло, и вход был открыт…

— Увы, увы, — ответил я и пошарил рукой в своей сумке.

— Но у нас же есть и обходные пути, на случай если все пойдет наперекосяк, — заговорил Дерек. — Первый, как мы уже с профессором обсуждали — башня. А если и с ней нам не повезет, то прокопаем проход в мастерские сами!

— И соберем за собой всех големов, что охраняют эти руины! — отозвалась Сара. — Ах, да с нами же «Великий магистр»! — добавила она. — Но рисковать все равно будем мы!

— Я никого не заставляю рисковать и сказал об этом с самого начала! — озлобившись, ответил я, но Сара ничего больше не сказала и скрылась в палатке.

— Не надо ссориться, — разнял нас Дерек, хотя разнимать было не зачем. — Все мы будем работать на равных и все вернуться домой.

— Дерек, — шепотом сказал я и прервал его, — не надо давать в такой ситуации надежду. Даже я не могу ручаться за сохранность кого-либо из нас.

— Неужели руины настолько опасны? — спросил он, и по его лицу пробежала тень страха.

— Не пугайте никого, Соворус! — радостно сказал Криг и свернул карту. — Я работал и в Штормовом пике, и в Андридиме, и в Дъярмкар’ане, и в Туун Дровърьяре, и в предместьях Ал’дора, да и вообще все руины альдонеров в Маунтрене изучил. Да, големы, которые не знают усталости и многочисленные ловушки заставили понервничать всю мою группу наемников. Но результат — вот к чему стоит стремиться. Города альдонеров это неописуемой красоты места! — рассказывал профессор и водил руками, как будто указывая прямо на представляемые башни и дома. — Это никак несравнимо с руинами андров, от которых, впрочем, ничего и не осталось!

— Прежде это были просто города, и что немало важно — оставленные, брошенные города, — сказал я и поморщил лицо в злобе спора. — Нир’Эзар — это их последнее пристанище, место, где они должны были сохранить все свои достижения и защититься от ненавидящих их после войны народов. У меня даже в мыслях быть не может, что они предприняли, чтобы защитить свою «крепость» от гостей! Они все перебрались в Нир’Эзар, о чем и говорит послание, которым вы направили нас сюда!

— Может, мы оставим споры? — спросил Дерек и начал руками водить над костром, так что языки пламени окружали ладонь и превращались в шары.

— Дерек! — зло рыкнул я и посмотрел на него. Он перестал играть с магией.

— Никакие големы не смогут встать у нас на пути! — сказал Криг и, встав с места, гордо посмотрел в высь. — С нами два мага, один из которых Великий магистр, а второй еще могущественнее, чем кажется, что может помешать нам?!

— Профессор! — остепенил я его, и он присел, понурив голову.

До первого холодка мы сидели возле костров, но как только ночные заморозки начали приближаться под покровом теней, освещаемые белым светом Ан, все разбрелись по своим палаткам и остались только караульные.

Первыми караульными были Киран и Дерек. Они сменяли друг друга каждые два часа, а под сумерки на караул вышел я и Сара. Ночной мороз северной осени, сопровождаемый сильным горным ветром, был холоден, но в этом была какая-то особенность, которой не было практически ни в одной другой провинции Туурниля. Прекрасное северное сияние переливалось в небе в разных оттенках зеленого цвета. Это было очень редкое явление под восход. Красота, которая продлилась совсем не долго, сменилась начинающимся восходом.

Лучи, поднимающегося из-за горизонта, солнца медленно позли по снежным полям Сивильнорда, начиная новый день. Мы припозднились с подъемом, поэтому дальнейший поход продолжился только после восхода.

Из лагеря возле шахт мы выступили с новыми силами и продолжили подъем по тропе в Северные горы, но он только начинался из-за того, что у верхних шахт заканчивалась тропа, и дальше шли пологие горные склоны. И только едва различимый «отблеск» альдонерской башни, находящийся где-то над нами, донимал нас своей недостижимостью. На верхних склонах тропы, где еще поднимались зеленые травинки и расползались кустарники северноягоды, мы наткнулись на множество красивых цветущих растений, что росли прямо из снега. Это, несомненно, была знаменитая Северная горная лилия или лилия Сэктима, в честь ее открывателя профессора Николаса Сэктима.

Подниматься становилось тяжелее день за днем. Привалы становились все менее продолжительными и стали более редкими из-за невозможности нахождения просторного выступа. Я и профессор, хоть и больше всех рвались к вершине, но тащились в самом низу группы. Первой шла Сара. Наравне с нами еле поднимались братья из Граада: Олаф практически тащил немощного брата и едва не соскальзывал с пологого склона. Мы карабкались по выступающим промерзшим камням, помогая себе ледорубами. Они впивались в снег и камень, но не могли долго выдерживать наш вес, а снег под ногами соскальзывал и специально хотел погубить нас. Осложнялось все и сильным ветром, который так и норовил сдуть нас со склона. Он продувал до костей и никакой огонь не мог согреть от этого холода. Ко всем погодным условиям не хватало только метели, но к счастью, на нашем пути она не началась.

День и ночь, в мороз и ветер, по снежному пологому склону самой высокой горы Северного хребта, где и расположилась Великая башня, мы все поднимались. Через три дня подъема большая часть наемников просто ругалась благим матом, на всех языках, которые знали и проклинали тот день, когда решились идти на гору. Но они убеждали себя идти дальше только ради «несметных сокровищ», в которые они все еще верили, как мне казалось. Поэтому, сжав зубы от холодного ветра, бессонницы и беспокойства о близком расположении ирбисов или троллей, у жилищ которых мы иногда делали привалы, где зябли от холода и судорожно грели руки у костров, мы все продолжали подниматься.

30-ого числа перед заходом солнца нам посчастливилось добраться до широкого выступа, где можно было сделать хороший привал. Вот уже как два дня мы не останавливались больше, чем на три часа. Дерек подтянул меня, когда я протянул руку, а потом стал помогать забраться братьям Свену и Олафу. Я же отвязал веревки от талии и, воткнув в сугроб изрядно потрепанный ледоруб, принялся массировать ладони и пальцы. Плечи гудели, спина болела и ныла, а ноги до сих пор отказывались верить в то, что они стоят на ровной поверхности. Меня сначала пошатывало из стороны в сторону, но скоро мы разбили лагерь, и можно было, наконец, присесть. О, это великолепное чувство, когда после долгого напряжения ты присаживаешься и тебе не нужно думать ни о чем. Давно я так не уставал.

Костер получился скудным: хворост нужно было беречь, а найти его тут, на такой высоте, не представлялось возможным. Но приятно было ощутить тепло колышущихся языков пламени, отогреть промерзшие до костей руки, да и все тело. За вчерашний день нам удалось пройтись по тонкому карнизу, засыпанному просто не проходимыми сугробами до горы Кадрас. Определить ее из всего горного кряжа было проще простого: пик ее, казалось, упирался в небо, так она еще и заметно выступала из общей горной гряды. И тогда солнечный блик, отраженный прямо нам в глаза дал понять, что Великая башня уже не далеко.

Все были уставшими и с вожделением грелись у костра и потягивали носами развеивающийся ветром запах теплой еды. Тем не менее, многие все также оставались недовольны. И когда нечаянно получалось задеть кого-то, тот с яростью в глазах смотрел и, казалось, готов был перегрызть глотку тому, кто его потревожил. Во всех говорила сильная усталость. Не нравилось мне состояние одного из братьев — Свена. Он был бледным, точно снег, руки его судорожно тряслись и не из-за подъема, ведь тащил его фактически Олаф. Порой он начинал нести всякий несвязный вздор и срываться на окружающих. Вот и сейчас, когда Сара передала ему миску с едой, тот чуть не хватанул ее за руку. Это едва не вызвало ссору. Все повскакивали с мест, забыв про усталость, и хотели уже было высказать все, что думают о «братцах», но мне с Дереком удалось всех утихомирить и после ужина все разместились в поставленных палатках.

Ночь прошла тихо и быстро. Ранний рассвет поднял нас. Потерев заледеневшие от промозглого ветра руки, я принялся помогать всем в сборке лагеря. И вскоре мы продолжили наше восхождение на пик Северных гор.

[1] Душистая степная трава, которая ценилась в алхимии и применялась в настойках, успокаивающих нервы и восстанавливающих силы.

[2] Тыблоко — северная груша. Дерево могло расти в суровых холодных условиях и плодоносить. Плоды тыблоки были очень питательны и из них всегда делали кашу, которая могла помочь переживать холодные условия. Говорили, что тыблоко появилось в результате неудачного магического эксперимента, но все это слухи и не больше.

[3] Древнее (старшее) наречие — язык ворагвов, который не использовался никем кроме их потомков, проживающих на территории Граада и Северных островов. Сильно отличался от человеческого языка.

[4] Бьерн — великий медведь, божество согласно верованиям ворагвов. Спаситель и защитник бедного народа. Был главой пантеона ворагвских божеств.

• «
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• 12
• 13
• 14
• 15
• 16
• »