Повелитель драконов - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 14

Глава 12. Жажда знаний

Двери с усилием были отворены. Пройдя внутрь, перед нами предстал новый зал. Мост, перекинутый через бассейн с водой, соединял балкон, где мы оказались, с обширной площадью. Мы преодолели мост и продвинулись к центру площади, от которого лучами отходили улицы. Множество светильников освещали площадь, делая некое подобие солнца в глубинах земли. В ее центре находился не работающий фонтан. А вокруг расположились каменные скамейки и множество небольших зданий. Колонны поднимались высоко вверх, удерживая своды, высота которых позволяла выстроить альдам башенки, что, верно, служили для осмотра периметра. На них красовались надменные знамена альдов.

Каменные дома с фартуками и крышей из металла, напоминали скорее торговые лавки, чем жилые помещения, да и на это указывали вывески, вырезанные на металлических пластинах, висящих над дверьми. Как я успел беглым взглядом прочесть и на скорую руку перевести надписи, здесь были различные лавки: ткани, инструменты, детали, ювелирные и прочее и прочее.

— Рынок! — радостно объявил профессор. — Он просто огромен! Какие лавки! А фонтан в центре площади! Зданий ни счесть! Сколько же здесь живет альдов?

— Видимо, больше ни одного, — ответил Гаюс, что осматривал прилавки за фонтаном. — Вы посмотрите на это.

Мы приблизились. Прилавки, расположившиеся на каменных столах, были сплошь завалены товарами. Под вековой пылью были погребены изысканные ювелирные изделия, тончайшей работы; выцветшие ткани и самое главное источающая невыносимый запах гниль, частично обратившаяся в прах, которая, по-видимому, когда-то была едой.

— Что же случилось? — задался вопросом Моран. — Почему в каждом зале все выглядит так, как будто они просто ушли домой после работы, а потом не вернулись?

— Ага, все разом, — подметил Бран.

— Многие утверждают, что они исчезли, другие, к коим отношусь и я, считают, что они скрываются. И я, надеюсь, ответы мы найдем в глубинах города, — ответил профессор и отстранился от прилавков с гнилью.

Не далеко от площади были найдены и брошенные гнезда гибельников. Их явное присутствие где-то в городе меня настораживало.

Профессор еще осмотрел центральную площадь, резьбу на колоннах и фонтане. Потом мы вместе посетили несколько лавочек на площади. В них все также под вековой пылью лежали товары, которые не защищали витрины.

— Соворус, я может уже не раз спрашивал, но, как вы считаете, что с ними стало? — спросил профессор, протерев пыль с витрины.

— С альдами? Ну, в городе пусто. Но и ни одного скелета я не встречал. Мы пока слишком мало знаем, о том, что тут происходило. И делать выводы пока рано. Хроники или летописи ответят нам на все вопросы.

— Да… Должны ответить.

После осмотра площади, мы двинулись по дороге, что шла прямо от моста и уводила нас вглубь рынка альдов. Лавок здесь было и в правду многовато. Но чем дальше было от площади, тем реже встречались вывески, да и ряды домов стали редеть.

Спустя примерно час ходьбы, улица, которую я прозвал «центральной» привела нас к башне, что тянулась из недр и упиралась в своды зала. К ней же ползли и трубы. Решетчатые двери были не заперты, и мы двинулись дальше.

Зал башни снова перешел в узкий коридор. Еще несколько часов ушло на то, чтобы преодолеть коридор с множеством ответвлений в различные залы, некоторые очень похожие на жилые дома. А вскоре мы вышли к лестнице, по которой опустились еще ниже.

Теперь мы попали в обширные широкие коридоры, в которых могли разъехаться две телеги. Встречались нам и огороженные решетками пространства со скамейками, и я не мог поверить своим глазам — цветущими цветами и даже небольшими деревьями. Этакие «садики» встречались нам то и дело по пути. В одном таком мы остановились на недолгий привал. После чего вновь продолжили путь.

За целый период бодрствования мы преодолели еще два спуска. У нас на пути были сначала, как мы поняли, складские залы и некоторое подобие мастерских, только более ухоженных и видимо использовавшихся постоянно. В них мы обнаружили несколько недоделанных прототипов големов, что висели на крюках посреди комнаты.

На ночлег мы остановились после третьей лестницы, что встретилась нам со времен попадания на Рынок. Немного поговорили, поругались. Стены давили на каждого, но хуже всех было Эрелору — солнечный цвет кожи побледнел, а сам он стал вялым. Перед сном я все оплакивал Дерека и хоть уже и смирился, разум все еще отказывался верить в то, что его больше нет.

***

Следующий период бодрствования начался с того, что мы стали исследовать место, куда нас привела последняя лестница. А попали мы, по-видимому, в некое подобие лаборатории. По началу, когда мы пришли в помещение с колоннами и барельефами в виде големов, оно ничем не отличалось от предыдущих, но вскоре группа набрела на зал, где разместилось множество каменных столов. На них поместились реторты, колбы, перегонные кубы, различные склянки и бумаги. Мы с профессором принялись изучать лабораторию, а группу во главе с Мораном отправили искать проход дальше.

Множество чертежей, разбросанных на столах, с изображением големов и различных приборов говорили о кипевшей тут работе. В колбах еще были остатки от смесей, а в закупоренных пробирках еще можно было наблюдать приготовленные эликсиры, растворы, чаще осадки от них.

Профессор исследовал соседний стол, а я пока продолжил осматриваться. На дальнем столе, я обнаружил записи, которые не стал переводить и серебристый металлический слиток, отдаленно напоминающий альдонерское железо. Видимо, велись эксперименты и над материалами. Еще дальше расположилась установка из колб и реторт, в которых удерживалось масло. Оно сочилось из прорезей и капало небольшими капельками на стол в уже образовавшуюся лужу.

— Соворус, вы только посмотрите! — крикнул Криг и помахал мне стопкой бумаг.

Я подошел к нему.

— Перевод конечно беглый, но и так ясно, что они трудились над чем-то грандиозным. Если я не путаю, то они экспериментировали с новыми видами материалов для конструирования и даже пытались создать новый тип сердечных генераторов!

— Да, я уже видел установки с маслом, — заметил я.

— Такие записи… О! Даже упомянуто строение кристалла-резонатора! Это нужно будет изучить, — сказал он и стал сворачивать бумаги. — Ни один эксперимент по воссозданию подобия кристалла-резонатора по записям альдов еще не увенчался успехом, может так сработает, — договорил он и убрал бумаги в сумку.

В это время вернулись Моран, Гаюс, Киран, Бран и Эрелор.

— Мы, кажется, отыскали проход, — произнес Бран.

— Отлично! — ответил профессор.

Через лаборатории, где встречались и алхимические установки, и различные механизмы, и отдельные части големов мы вышли в зал, от которого отходило десять проходов. Большая часть из них наверняка вела в тупик, но другая могла привести нас к еще одной развилке. Надо было обдумать путь, и поэтому решили сделать небольшой привал.

Все разместились за столами на лавках, сметя с них приборы и установки, что разбились вдребезги об пол. Профессор посчитал это вопиющим варварством, но после успокоился.

Когда же все стали собираться послышался стук, охи, всхлипы. Что-то приближалось к нам. Мы насторожились. Профессор, Киран и Моран обнажили клинки, я размял пальцы. «Еще големы», — подумал я.

— Если это воители, то нужно бежать! — забеспокоился профессор.

А звуки все приближались. Охи превратились в стоны, отдававшие болью.

Спустя некоторое мгновение стало ясно, из какого коридора доносятся эти звуки. Мы приготовились. Голем или гибельник был уже близко. Тяжело сопел Бран. Стонало приближающееся существо.

Как только из прохода показалась тень, Моран сорвался с места и с криком побежал на существо. Но не успел он и приблизиться к тени, как его откинуло обратно. Он с грохотом упал подле нас, а тем временем существо в проходе вышло на свет и бессильно рухнуло на пол, издав последний стон.

— Не может этого быть! — воскликнул я и бросился к существу.

На полу лежал в окровавленном изорванном дублете с множеством ран, порезов и переломов черноволосый мужчина. Я наклонился и перевернул его на спину. В тот момент у меня бешено билось сердце, как будто я читал заклинания уже час без передышки. А голова гудела.

Этим израненным еле дышащим человеком был Дерек!

***

После того как из прохода за Дереком на нас вылетело два воителя, мы вступили в битву. С двумя было расправиться проще, чем с целой шеренгой, однако Морана потрепало. Для того, чтобы перевести дух, мы провели еще один период бодрствования в этом зале. А тем временем, я занимался тем, что латал Дерека и пытался привести его в чувства: в сознание он приходил всего один раз и то ненадолго. Остальные времени не теряли и разведывали окружающие нас тоннели и коридоры.

Множественные раны, уже порядком небрежно залеченные, видимо, самим Дереком, я обработал и забинтовал. Он потерял слишком много крови, о чем говорила полностью окровавленная оборванная рубаха. Поэтому как можно чаще я давал ему оставшиеся настойки альдозы. Но он все холодел, и я боялся, что лишь ненадолго снова увидел Дерека.

Перелом правой руки с вывихом был серьезной проблемой, но я сделал все, что мог, чтобы кости стали срастаться правильно и чтобы перелом не открылся. Ужасной раной также был и разодранный живот, наскоро залеченный. Было тяжко исцелить ее. Остальное же оставалось за Дереком.

Открыл глаза он спустя часов этак девять, а то и больше. Он сразу же попытался встать, но я тут же остановил его:

— Не вставай! Ты еще слишком слаб. Побереги силы!

— Как приятно снова слышать твой монотонный голос — ответил он и опустился на спальник и подушку, сложенную из шуб.

Рядом со мной был и профессор. Он очень обрадовался тому, что Дерек пришел в себя.

— Как? Как тебе удалось выжить? — начал он, также как и я, по-видимому, все еще не веря своим глазам. — Там же была пропасть прямиком… в Дарс!

— Да, Дерек. Я уже было совсем смирился с тем, что тебя больше нет, — поддержал я профессора.

— Я сам не поверил бы, — начал он и скривил лицо от боли, когда попытался шевельнуть правой рукой. Он аккуратно попытался сжать и разжать пальцы, и когда гримаса боли ушла с его лица он продолжил. — Когда этот чертов голем столкнул меня с Сарой в бездну, я думал, что мы погибли. Мы летели, казалось, целую вечность. Но, в конце концов, дно бездны было достигнуто.

Мы упали в воду, я вовремя успел смягчить наше падение магией. Вы не поверите, но там целая река. Течением меня сразу унесло вперед, и я на время потерял Сару.

— Сара! Так она жива? Где она? — не удержался профессор и перебил Дерека.

— Ай! — вскрикнул он, когда попытался повернуться. Мы с Кригом помогли ему. — Я все расскажу профессор.

Течение вынесло меня к водопаду. Ухватиться было не за что, и поэтому вновь я устремился в бездну. На сей раз не столь удачно… Хотя можно сказать, что удачно, ведь я чудом отделался лишь глубокими порезами. Саре повезло меньше… Там была плотина… Ну, или то, что от нее осталось. Об ее искореженные стихией стены меня и потрепало, — рассказывал Дерек.

Мы не перебивали и слушали, а он продолжал:

— Вскоре течением меня вынесло к месту, откуда я смог выбраться из воды и осмотреть раны. Как нельзя кстати пришлись лечащие заклинания. Спасибо за уроки магистру Айлере. (И тебе Совор). Тогда-то я и заметил плывущую Сару. Ей, как я уже говорил, досталось. За ней тащился след из крови. Мне удалось ее поймать и вытащить. Она повредила спину, сломала руку, да и вообще на теле не было ни одного живого места. Сара была без сознания. Я с трудом вытащил ее из воды. Она была еще жива. И сразу же принялся залечивать ее раны, но сил у меня оставалось не много. Вскоре я сам потерял сознание.

Лишь только после того как я очнулся и проверил Сару, стал исследовать место куда мы попали. Вокруг альдонерских труб и механизмов были гадкие на вид, источающие зловонный запах строения.

— Я надеюсь, на гибельников вы не наткнулись? — справился я.

— Как? Гибельники? — переспросил он и в ответ я кивнул. — Так вот как зовут этих тварей. Но нет. Тогда мы на них не наткнулись.

***

Когда осмотрелся, я вернулся к Саре и соорудил небольшой костерок из растущих подле воды растений. Тело ныло, плохо залеченные раны начали кровоточить. Вся одежда была насквозь мокрой. Пламени костра едва хватало, чтобы обогреть нас, но я магией разжег его, чтобы просушить свою рубаху, штаны и ботинки. Сару пришлось раздеть, дабы высушить и ее одежду. Укрыв ее своей рубахой, а сам, закутавшись в сырую разодранную Сарину шубу, в то, что от нее осталось, я продолжил поддерживать пламя в костре.

После, я снова осмотрел Сару и попытался залечить серьезные раны. Перевязал лоскутами из ткани, оторванной от рубахи. А затем уложил ее возле догорающих стеблей растений и укутал в просушенную шубу.

Сам же отправился на разведку. Я сжимал на поясе рукоятку меча (который благо не потерял при падении). Меня все еще настораживали странные строения, увиденные в стороне. Они тянулись вдоль реки. К ним я решил не ходить, а исследовать поковылял коридор, куда бежали трубы.

Зал, куда я вышел в конечном итоге, был сплошь усеян решетками, за которыми в своеобразном ритме вертелись большие и малые шестерни. Проходов дальше нигде не было видно. Я хотел пройти вперед, но плита под ступней с треском опустилась. Я приготовился и в мгновение ока из стен вылетели копья.

— Ах, черт! — вырвалось у меня, и я сразу же попытался увернуться.

Мне с трудом удалось отскочить назад, но все же одно копье задело бок. Резкая боль сразу заставила меня забыть об остальных ранах. Порез, по счастью, оказался неглубоким.

Теперь, когда я вспомнил о ловушках, продвижение мое дальше замедлилось еще больше. Еще одну плиту на своем пути я приметил сразу. В глубинах зала я смог отыскать проход, закрытый решеткой. Искать рычаг в полной ловушек комнате желания не было. Подняв руку перед собой, я магией выбил их, о чем, конечно же, пожалел. Заныли раны, в глазах потемнело. Но я продолжил идти.

Преодолев довольно большой путь, я остановился ненадолго в коридоре перед лестницей, что вела как вниз, так и вверх. Переведя дух и восстановив силы, пришла пора возвращаться к Саре.

Она все еще была без сознания: лежала возле догоревшего костерка. Шумел водопад. Шипели трубы.

Я подобрал поясной мешочек, рядом с которым были разбросаны мелкие вещи: кремень, несколько монет, небольшой пузырек из-под эликсира альдозы, данного Соворусом «на всякий случай» (за что я лишний раз поблагодарил его), и скляночка с рубиновой пылью — и направился к реке. Набрав в мешочек немного воды, я попил сам, а потом напоил Сару. Затем я высыпал из склянки пыль и вернулся к реке, чтобы промыть ее и набрать воды на будущее, а также собрал растений, чтобы разжечь костер. Чем я и занялся после. Дымили эти растения, кстати сказать, еще как, а запах стоял ничем не лучше того, что исходил от непонятных хибар. После того как я сменил свои и Сарины повязки, я позволил себе вздремнуть.

Но спал я, по ощущениям, не долго. Меня разбудил непонятный и неприятный скрежет. Я прислушался: он был поблизости. Кто-то или что-то копошилось совсем недалеко. Я схватил ножны и достал клинок, после того как вскочил с земли. Но ничего и никого не увидел. Протерев глаза и осмотревшись, я прислушался вновь: звук исчез. «Мне лишь померещилось», — вздохнул я и присел, убирая меч. Костерок уже тлел: растений надолго не хватало.

Я вновь попоил Сару. И тогда я заметил, что она приходит в себя.

— Давай! Очнись, Сара! Очнись! — звал я ее.

Веки немного подергались, дернулись и уголки губ, после чего она потихоньку стала открывать глаза. Она вскрикнула от боли и поморщилась. Я уложил ее наземь.

— А! Где мы? — выдавила она, сквозь зубы.

— Сам не знаю, — ответил я. — Если помнишь, нас скинули с моста, а потом течение реки вынесло нас сначала к водопаду, а потом сюда. Ты сильно пострадала.

— Да уж, вижу, — прервала она меня и зажмурилась, видимо, от боли.

— Вот… Лежи! Не вставай! — остановил я ее, когда она захотела привстать.

— Ааа! Вот же, Дерасово пекло! Как знала, что ничем хорошим ваш поход не кончится! — ругалась Сара.

— Зачем же тогда пошла с нами? — справился я и стал разжигать новый костерок.

— Не твое дело! — огрызнулась она, а после поморщилась. — Ах!

— Это давай оставим на потом. Как самочувствие? Я постарался залечить серьезные раны, хотя мне пока не очень это удается. Видно, все-таки эликсир альдозы начал действовать.

— Чувствую я себя хреново, вот, — ответила Сара. — Едва могу пошевелиться. По мне как будто телега проехалась.

— Что ж, тогда я потащу тебя на себе, пока ты не в состоянии идти. Только сам сперва переведу дух.

Я протащил Сару до лестницы, где в предыдущий раз и закончил свой путь. Дальше дорога была неразведанной, и приходилось осторожно делать каждый шаг, дабы не угодить в очередную хитроумную ловушку. Подъем был тяжелым: лестница, казалось, вела куда-то в бесконечность. Я через каждые четыре пролета делал передышку. Спустя четыре таких передышки, мы окончательно остановились на привал. Нужно было сменить повязки и подлечить открывшиеся раны.

— Да, — вздохнула Сара, — далеко мы с тобой так не уедем…

— Тихо едешь — дальше будешь, как говориться, — ответил я, вспоминая затяжные поездки вместе с Соворусом.

— Может быть и так, но сейчас речь идет о выживании. Если мы так будем вскарабкиваться туда, то вместе тут и откинем копыта.

— И что же ты предлагаешь? Бросить тебя тут? — взглянул я на нее.

— Это будет наиболее верным решением.

— Нет уж! Мы оба найдем, как выбраться из этих глубин, и найдем нашу группу.

— Ты думаешь, они все еще живы? — спросила она, а затем дернулась, когда я затянул лоскут. — Эти… машины… они безжалостны!

— Воители конечно задали нам трепку, но я думаю нашим друзьям удалось выбраться из того зала. Там Соворус. Он хоть и жалуется на то, что он «стар и немощен», но, тем не менее, от этого Великим магистром он не перестает быть. Да и Киран с Мораном сражались достойно. Им точно удалось выжить.

— А тому мальчику? Свену? Я… Он убежал с моста?

— Боюсь, одному ему в тех залах не выжить…

Все недолго помолчали. Молчание наше прервало урчание у меня в животе: еды у нас с собой, конечно же, никакой не было.

— Может быть, нам просто отыскать выход из этого мертвого города? — спросила Сара, когда я стал укладываться на площадке.

— Я не могу просто уйти отсюда, — ответил я и повернулся к стене.

— Но мы же и так чудом выжили! Зачем испытывать судьбу?

Я ничего не ответил. И так под далекое шипение труб и гул шестерней я уснул.

Ночлег мы устраивали еще два раза, пока поднимались по лестнице. Саре стало немного лучше, она даже самостоятельно смогла пойти. Это облегчило дальнейший подъем.

Все время пути вверх меня не покидало ощущение того, что за нами наблюдают. Я бы подумал, что сошел с ума, если бы Сара не сказала то же самое. Во сне иногда слышался шорох и треск, но это были точно не трубы и не механизмы. Что-то точно преследовало нас от самой реки и досюда.

После последнего ночлега, а именно третьего по счету на этой невозможно длинной лестнице, мы, наконец, достигли ее конца. За решеткой, что преграждала нам путь, лежал широкий коридор с множеством колонн, железных барельефов и статуй.

— И снова эти надоедливые коридоры! — фыркнула Сара.

— Перестань ворчать и лучше подсоби мне, — отвлек я ее от созерцания зала за решеткой.

— Да, да, сейчас.

Мы оба принялись за тяжелые кольца решетки и попытались отворить ее, но ничего не вышло. Запорный механизм, находившийся неизвестно сколь далеко от нас держал створки плотно закрытыми. Я прибег к магии. Одну створку помяло и вышибло, тем самым отворив нам проход дальше.

— Как далеко простираются эти залы? — спросил я.

— Тссссс, — прервала меня Сара и продолжила шепотом, — ты слышишь?

— Эм, чт… — она зажала мне рот ладонью. И когда я утих, стал слышен треск и шорох подобный тому, что мы слышали на протяжении небольших ночлегов. Он усиливался, видимо по мере приближения к нам. Я не стал выжидать, пока на нас нападут неизвестно кто или что непонятно откуда и, вытащив из ножен меч, со всей силы ударил о решетку. Раздался гулкий звон.

— Ты совсем рехнулся? — толкнула меня Сара.

— Я не знаю, что или кто это было. И знать не хочу! — ответил я и убрал Та’арим. — Вот. Слышишь? Прекратилось.

— Да. Похоже на то. Но больше так не делай! Кто знает, сколько этих непонятных тварей или механизмов водится в этих залах.

Не знаю сколько, но мы брели по залам, которые находили и следовали за предчувствием того, что это был верный путь. Залы казались нетронутыми. Они не сильно отличались от тех, что уже были пройдены при спуске, но было в них что-то такое… Негаснущие светильники, барельефы, шипящие трубы, крутящиеся шестерни, мастерски выделанные статуи. Я невольно задавался множеством вопросов: где же все творцы этого величественного города? Правда ли, что их считают пропавшими? Что вынудило альдов пойти войной против всех народов? Ответов я на них дать не мог.

Заурчало в животе. Опять.

— Жаль, что ваша распрекрасная магия не может сотворить нам яств, — вздохнула Сара.

— Яств можно сколь угодно много. Но иллюзиями сыт не будешь, правда ведь?

— Да. Пожалуй, и правда, — согласилась она. — Вот и верь потом в пользу магии.

— Пока мы живы благодаря ей.

— Скорее благодаря тебе.

— Хм… Я думаю, нам сюда, — я указал на боковой коридор, вход в который был украшен металлической аркой.

— Это тебе магия нашептала или ты уверен? — недовольно спросила она, осматривая арку.

— Сара, я понимаю, что мы устали, что хочется есть, но надо продолжать идти.

Она лишь кивнула.

— Позволишь спросить тебя? — решил я разбавить монотонное хождение по изрядно надоевшим коридорам и заодно утолить свое любопытство.

— Смотря о чем?

— Я понимаю, это может быть больная тема для тебя, и ты имеешь полное право не отвечать… За что ты попала в Гравейх?

Молчание.

Она остановилась и прислонилась к стене. Опустила голову. Я уже корил себя за то, что этот вопрос всплыл у меня в голове, но она стала говорить:

— Мне было десять… когда все это произошло. Тогда было страшное время. Нельзя было и слова лишнего сказать. Любой, кто хотел нажиться использовал это против тебя. Донос — и ты уже в штабе разведки. А оттуда одна дорога была. В Гравейх. Треклятый безумец Дэймон, Дерас его побери! Видел заговоры везде, где пылинка падала, вот и выросли всякие ублюдки-дельцы, как грибы после дождя.

Отец был купцом. Мы жили в деревне близ Маунтмарка не шибко богато, но и не бедствовали. Да вот только в запой уходил отец не редко, что, как странно, не мешало его делам. Мне с матерью от него доставалось. Вот видно на одной из попоек он и сказанул чего лишнего. Тех, кто ему завидовал много было. Ждать себя донос не заставил. Скоро нас всех поймали, доставили в Кавир. Допросили. Ну и в телеге конвоировали в лагерь, меня, десятилетнюю девчушку, мать и отца, по обвинению в оскорблении императора, чтоб его, и организации заговора.

— Просто за слова пьяного человека? — удивился я.

— Тогда это было делом обычным. Описывать то, что творилось в лагере, я не собираюсь. Как только вспомню эту вонь, грязь, морды убийц и наглых стражей прямо в дрожь бросает от ненависти! Работа в лагере была не простая, но справлялись. А отец работал за себя и за заболевшую мать. Беда не приходит одна, это точно. Его мучило чувство вины, и он решил любым способом освободить нас. Поэтому связался с местным головой. Уууу! Выродок! — она сплюнула. Ладони ее сжались в кулаки и дрожали от напряжения. — Не знаю точно во что ввязался отец, но в одну ночь нагрянула к нам шайка этого головы. Тогда его и растерзали… прямо у меня на глазах… я плакала, кричала, умоляла их не трогать его. Но ни один страж или заключенный, что был тогда в бараке и не подумал шевельнуться. После они хотели меня забрать, но мать не дала. Заступилась. Жаль, что я тогда так слаба была… — слеза покатилась по щеке. — Они прямо там… надругались над ней… — Сара остановилась и вытерла щеку.

— Я… не хотел делать тебе больно, — смог лишь вытащить я из себя.

— Надо идти, — вымолвила она и двинулась вперед.

Я не знал как себя повести и лишь молча направился за ней.

Только прошли мы, на сей раз, не много. Попав в большой зал, освещаемый множеством светильников, мы стали подниматься по одной из двух широких лестниц на высокую террасу. И уже на ней послышалась невыносимая вонь.

— Ох… Бвее… — поморщила нос Сара. — Что за смрад?

— Мне знаком этот запах. От непонятных строений на берегу, куда нас вынесло, несло точно также.

— Дерасово пекло! Надеюсь, нам не повстречаются обладатели сего запашка.

Удача, однако, была не на нашей стороне. Как только мы продолжили подниматься, сверху послышалось шипение, и показались уродливые создания. Они видимо услышали наш разговор. Раздался утробный звук, напоминающий свист и наверху что-то закопошилось.

— Ах, чтоб их Дарс побрал, вот и те твари!

— Надо спуститься! — потянул я Сару, обратно в зал, где удобнее было защищаться.

Тварей ждать не пришлось. Они сразу стали нападать. В нас полетели заостренные палки. Как я успел заметить, несколько из этих тварей поползли по стенам, наверняка для того, чтобы перекрыть нам путь. Их я отпугнул пламенем. Под жалобные стоны попавших под огонь тварей, мы спустились вниз и стали готовиться отбиваться.

— Держи! — сказал я и протянул Саре клинок.

— А ты как же?

Меня прервало летящее в нашу сторону «копье». Я наскоро прошептал заклятия и отбросил его прямо в метателя.

Они уже были и на стенах и на потолке, а остальные бежали к нам по лестнице. Ужасные твари невысокого роста, наравне с мидом, по-видимому, были покрыты темно-серой чешуей. Напоминали они тараканов переростков: такие же лапы, панцири на спинах. Вместо головы было впечатанное в туловище искореженное человеческое лицо, или очень сильно напоминающее его, без глазниц и со жвалами, с которых капала омерзительная слюна.

Я не стал дожидаться, пока они начнут прыгать на нас с потолка и опалил всех тварей, что были там. Завизжав от боли, они посыпались вниз. Мы с Сарой успели увернуться. Тут же напали те, что были на стенах. Но они прыгнули в ту сторону, куда упали их опаленные собратья.

Мы остановились и уже собрались принять на себя удар. Но, когда все визжания прекратились, твари остались на месте. Они вертели своими тельцами из стороны в сторону, шипели. Они не видели нас! Значит, определяли по слуху. Я попытался задержать дыхание и показал Саре, чтобы она сделала так же. Твари стали передвигаться по залу, в поисках нас.

Сара аккуратно тронула меня за плечо и показала, что чудищ надо тихо обойти. Как мне тогда стало жаль, что я не смог вспомнить заклинание глухоты. Но делать ничего не оставалось. Сара попыталась сделать шаг. Легкое, едва слышное прикосновение ее сапога к полу, обратило на себя внимание всех чудищ. Они резко развернули головы в нашу сторону, стали шипеть, и двинулись к нам.

— Дерасово пекло! — сплюнула Сара и подняла клинок.

В нас полетели «копья». Сара увернулась, а я отбросил их. Двое чудищ прыгнули к нам сразу же. Я поразил одну тварь огнем, она заверещала и стала кататься по полу, тщетно пытаясь загасить пламя. Вторая набросилась на Сару. Она клинком отражала яростные удары лап чудища, но меч, казалось, не ранил его. Я хотел было откинуть тварь от Сары, как на меня напрыгнуло еще двое. Они повалили меня с ног. Попытались жвалами отгрызть плоти. Своими острыми, как бритва, лапами ранили меня в спину и живот. Кровь потекла быстро. Но я с криком отбросил их магией, а потом поджег, и сразу же не задумываясь, метнул еще пару заклинаний в сторону окруживших нас тварей. Сил это отняло у меня прилично, так как я сразу почувствовал легкое покалывание в руках и пульсирующую боль в висках. Задели они кого-либо? Я не успел узнать. От нахлынувшей ярости меня пробудил крик Сары.

Ее отрезали от меня несколько тварей. Клинок уже весь был покрыт зеленоватой слизью, а подле ее ног валялось трое чудищ. Они атаковали ее всеми своими мерзкими лапами, покрытыми прочной чешуей. Она едва успевала отбить эти яростные удары, пропускала их и получала ранения. Алые капли падали наземь. Я не раздумывал и, прошипев заклинание, откинул всех тварей. Они отлетели в стену, кого просто задело, а кого раздавило. И это была непростительная ошибка с моей стороны. Я отвлекся. И поплатился сразу же.

Пока я помогал Саре, двое или трое чудищ подкрались ко мне, один метнул копье, оно, по счастью, задело только бок. А другие своими лапами ударили по животу. Я не сразу понял, что произошло. Стало холодно, а ноги задрожали. Сара что-то закричала, проткнула тварь, с которой сражалась и кинулась ко мне. Я метнул в напавших на меня пламенем.

— Дерек, ты истекаешь кровью! Посмотри! О, Десятеро! Они снова нападают! — она оскалилась и встала в стойку.

Долго думать я не стал. Рана невозможно болела, но я даже не посмотрел на нее. Тогда главной угрозой были эти слепые, невозможно быстрые и опасные твари. Из последних сил я произнес: «Drad’cuunne!». Волна огня понеслась прямо на чудищ. Вопли, визг. А потом темнота.

С железным привкусом во рту, я очнулся лежа на лавке, закутанный в шубу. Тусклый свет от светильников, едва позволял рассмотреть место, где я пришел в себя, но это точно был не тот зал, где на нас напали.

— Ты, наконец, очнулся! — ударил по ушам голос Сары. А потом она и сама появилась передо мной.

— Как? Как мы тут оказались? Что случилось в том зале? — начал я и хотел встать, но дернулся от резкой боли.

— Подожди! — она подхватила меня и усадила на скамью. — Ты был без сознания довольно продолжительное время. Я уже боялась, что после того как ты выжег всех тварей, Десятеро прибрали тебя. Но потом, когда я перенесла тебя сюда, ты ненадолго пришел в себя. Не помнишь? (Я отрицательно помотал головой)

Ты тогда все шептал, водил руками над раной, а потом из-под твоих ладоней полился свет и рана начала заживать.

Я глянул на рану. Все ниже груди были обмотано окровавленными повязками, видимо сделанными из моей рубахи.

— Сама ты не ранена? — спросил я после.

— По сравнению с твоей раной, все мои, полученные в этом идиотском походе, просто ерунда, — ответила Сара.

Я не без труда встал. Подле скамьи я нашел остатки рубахи, изорванный дублет, клинок и сумку.

— Ты знаешь, где мы?

— Как, по-твоему? Конечно же, нет! Но чувствую, что выход где-то близко.

— Мы же уже разговаривали об этом. Я не могу уйти, — ответил я ей и попытался наклониться, чтобы поднять свои вещи. Но не смог. Сара подала их мне.

— Куда же ты рвешься? Ты уже не умер тут! Мы… Мы чуть не умерли в этом Дерасовом пекле! Не испытывай судьбу, нужно убираться отсюда пока цел!

— Я не могу бросить всех тут. Именно из-за меня мы все здесь и оказались. Я должен продолжить путь! Ты можешь идти. Я не смею тебя заставлять идти со мной.

Натянув остатки рубахи, я принялся с трудом надевать дублет.

— Как ты продолжишь путь? Ты даже одеться сам не в состоянии! — недовольно возразила Сара и помогла мне его надеть и затянуть ремешки.

— Я справлюсь… как-нибудь, — я подвесил ножны на ремень и ухмыльнулся. — Я обязан найти Соворуса и остальных, — перевесив сумку через плечо, я осмотрелся.

— Скажи, — начала Сара, — мне ведь не почудилось? Я знала, что ты колдун, но то, что ты сделал в последний момент, эти шипящие слова, пробирающие до мурашек… Я могу, конечно, ошибаться. Но такое же шипение наполняет небеса Сивиля уже с год, драконье шипение. Ты, ведь, драконий повелитель?

— Нет, тебе не почудилось.

— Ха, да уж… Кому скажу, не поверят! И ты тут?! Лазаешь по пещерам? Что, Дерас тебя побери, ты тут забыл? Драконы возвращаются, а ты уже два раза чуть не погиб в этих пещерах!

— Одному мне с этой угрозой не справиться, — ответил я. — Мне нужно узнать, как спасти всех от драконов. Поэтому я здесь и поэтому я должен найти остальных. Теперь ты понимаешь? Я не могу просто уйти. Это было бы равносильно побегу.

— Пожалуй, понимаю, — она встала и подобрала одно их тех «копий», которыми пользовались чудища. — Тогда пришла пора нам прощаться. Можешь считать меня дурой, последней сволочью, трусихой, что бросает тебя еле стоящего на ногах, но я не хочу помереть в этих забытых богами пещерах, как наемница… Все сложно… Как бы я хотела помочь, эх… Поэтому…

— Я никогда бы так и не подумал про тебя, — прервал я ее.

— Я рада, что хоть кто-то не считает меня убийцей и так далее по списку, — ответила она и вроде бы улыбнулась. — Мне вон в тот проход, оттуда, как мне кажется, веет свежестью. А тебе, пожалуй, в этот, — она указала на тот, что был напротив скамьи, около которой была наша стоянка. — У меня было время немного разведать. Из него несет тем прогорклым маслом.

Что ж… Прощай. Я надеюсь, нам еще удастся свидеться.

— Прощай. Да пребудут с тобой Десятеро! — наклонил я голову. После чего она взглянула на меня и, не сказав ни слова, бегом покинула зал.

Я еще немного осмотрелся. Во рту пересохло, невозможно хотелось пить. Но я не решился потратить последние силы на то, чтобы искать капли воды где-то в толщах породы магией. Рана еще прилично болела. «Как же неосмотрительно, дурень!» — пронеслось у меня в мыслях по-поводу моей оплошности в пылу сражения.

Приблизившись к проходу, я почувствовал, что из него и в правду тянуло жаром и тем кипящим маслом, что мы видели по пути. С надеждой вскоре достигнуть того самого моста, где все и приключилось, я двинулся вперед искать остальных.

Но проход, к счастью или к сожалению, привел меня совсем в иное место.

Когда мне вновь встретились ловушки, я принял это за добрый знак. Ведь большую часть пути залы никак не охранялись. Не знаю сколь глубоко я был или наоборот как высоко подняла нас та «бесконечная» лестница, но коридоры, что виднелись из-за запертых решеток казались мне знакомыми. Хотя я, скорее всего, обманывал сам себя — все эти коридоры, залы, решетки, двери — словом все было практически неотличимо друг от друга. Я уже стал ловить себя на мыслях, что брожу кругами. Но в итоге я пришел в довольно обширный зал, даже некое подобие площади. Колоннада подпирала потолок. На ней были и помещения — здания или какого-то рода мастерские, я не был уверен. В конце этой площади была лестница, она вела куда-то вниз.

Сопровождаемый скрежетом шестерней или чем-то очень похожим, я преодолел площадь и был уже возле лестницы, когда, наконец, понял, что скрежетали совсем не шестерни. Площадь патрулировало двое големов-воителей. Их серебристый корпус поблескивал в свете светильников. Они увидели меня, тогда же когда и я их. Сверкая своими бездушными красными глазами, они своей тяжелой быстрой поступью направились ко мне.

Я обнажил клинок, использовать магию я был еще не в состоянии. От лезвия одного воителя я увернулся, а второе еле отразил клинком. «Одному с ними не справиться. Нужно бежать!» — прокралось у меня в мыслях. Но големы уже отрезали меня от лестницы. Спускаться по ней было бы глупостью, ведь неизвестно, сколько их могло быть и там. Но шанса узнать это мне не дали.

От замаха клешни я отпрыгнул, за что был награжден острой болью из области раны. В момент, когда второй голем стал замахиваться лезвием, открылось небольшое пространство, и я решил проскользнуть к лестнице. Всего миг. Рывок. И я уже был на лестнице. Правда, радости от этого я не ощутил никакой. Когда я уже стал перешагивать ступени, клешня ухватила меня за правую руку, сдавила ее до хруста, я невольно издал вопль и едва не выронил клинок. Длилось это несколько секунд, а потом меня отшвырнуло. Я рухнул вниз как раз на ту самую сломанную руку. В глазах потемнело, рана на животе, по-ощущениям, снова стала кровить. Прийти в себя меня заставил писк големов, они, видимо, спускались за мной. Подхватив выпавший из руки клинок, я, придерживая обвисшую правую руку, не разбирая дороги, так быстро, насколько мне позволяло состояние, бежал.

Вновь коридоры, которые расплывались перед взором. А потом развилка. Я не помню, как выбрал путь. Казалось, меня посетило просветление, знамение. И я последовал ему. Боль нарастала и уже была невыносимой. И тогда я услышал звуки, шорохи в конце коридора. Что это был за шум — разобрать было не возможно. «Опять эти твари!» — подумал я. И вот тогда я ощутил, что сейчас все закончится.

Шум притих, я тоже приготовился. Уходить назад было бессмысленно — там големы. А так я умер хотя бы сражаясь. Я уже был в конце коридора, когда из него показалась фигура. Не раздумывая, я откинул его магией и из последних сил ринулся туда. Но силы уже оставили меня.

***

— И тогда увидев вас, рухнул без сознания, — дорассказал Дерек.

— Ужасно, — прокомментировал профессор. — Просто ужасно! А Сара?

— Профессор, вы, видимо, не внимательно слушали. Я же сказал, что она отправилась искать выход.

— Да-да, знаю, — ответил профессор, а потом заслонил ладонью рот и побледнел. — Значит… Если ты так быстро добрался до нас от места, где вы последний раз виделись, во всяком случае, судя по твоему рассказу, то едва ли она найдет выход наружу. Мы уже в самом низу. Десятеро! Сколько погибших! И все напрасно! Глупо!

— Она найдет выход, я уверен! — ответил Дерек.

— Ага, и тот малец, спокщик-убийца тоже выберется! — вставил Моран, который отдыхал после того как Дерек ударил его магией. — Не обманывайте себя. Я бы переживал за нас: сможем ли мы выбраться отсюда?

— Пусть Десятеро помогут им обоим, — пробормотал я, а потом обратился к Дереку. — И так, как твое самочувствие?

— Не считая того, что от меня практически ничего не осталось? — засмеялся Дерек.

— Способность пошутить в самый неподходящий момент еще при тебе, так что кое-что осталось, — ответил я. — Я серьезно. Как скоро нам можно будет выступать?

— Меня латал сам Великий магистр, я буду на ногах и в состоянии смести горы уже через часок другой, — все ехидничал он.

— Славно! — произнес я и отправился собирать разложенные вещи: склянки и остатки от настоев.

В это время с разведки вернулись Киран и Гаюс. Они рассказали, что нашли коридор, похоже, ведущий дальше вглубь.

— Там безопасно? — спросил профессор. — Ни големов, ни гибельников?

— Судя по всему, — ответил Гаюс. — Тихо, как в могиле, даже из труб пар не сочится.

— Хорошо, мы скоро отправимся. Можете собирать вещи, — сказал я, не отрываясь от своих дел.

— Скоро? Мы попусту теряем время! — крикнул недовольный Киран. — Я, как и многие другие, надеялся, что за той дверью будет город, а здесь только какие-то непонятные, пустые лаборатории, будь оно не ладно! Когда мы найдем то, что ищем?

— Замолчи, Киран! — крикнул на него Эрелор. — Все устали, но никто не срывается!

— Сам заткнись, остроухий! Чем больше мы тут отсиживаемся, тем скорее помрем все! — он сплюнул и отправился собираться.

Мы собрались быстро. Дерек не хотел, чтобы все ждали только его и поэтому настоял продолжить поход. Киран и Гаюс повели нас по найденному пути. Коридор тянулся вглубь залов по наклонной и вел нас дальше под землю. Здесь было и впрямь тихо. В ушах даже зазвенело. Было не привычно после стольких дней проведенных под звуки вращающихся шестерней и скрипящих механизмов, ощутить тишину.

По пути встречались закрытые тяжелые двери. За ними не было слышно ничего, как и во всей этой части Нир’Эзара. По одетым в железо стенам, все также тянулись трубы. Редко встречались статуи альдонеров, чаще попадались изваяния големов. Шли мы не долго, но за ходьбой я не заметил, как железные стены перешли в мраморные, не свойственные альдонерам.

— Профессор, посмотрите, — привлек я внимание профессора к мраморным стенам.

Криг остановился и стал рассматривать участки стены.

На них были такие же светильники, закрытые железной пластиной, но по стенам ползли руны и время от времени мерцали зеленым. Они были аккуратно вырезаны на мраморе и создавали круги из рун.

— Это руны дарси! — произнес я, рассматривая надписи, хотя все еще сомневался в предположении: перевести их не получалось.

— И, правда, — развеял мои сомнения Криг. — Похоже. Но, что они могут здесь делать?

— Я даже боюсь предположить, — высказал я свои опасения и провел рукой по одному из рунических кругов. Когда я прикоснулся к нему, все окутала тьма. Ни зги было не видно. Потом начался шепот, прямо возле уха. Мурашки пробежали у меня по спине. Я уже видел такое. Вдруг прямо передо мной стал клубиться зеленоватый туман, а из него выплыла фигура в изорванном балахоне, с лицом прикрытым капюшоном. Шепот начинал усиливаться, пока, наконец, не перешел в крик, душераздирающий крик, молящий о пощаде. Казалось, тысячи и тысячи кричали как один. Это было не выносимо. «Теперь вы все мои!» — раздалось как гром. Я сжал ладонями уши, чтобы не слышать всего этого.

И в момент видение развеялось.

— Совор, что случилось? — привел меня в себя Дерек.

— А? — я нервно осмотрелся и поймал себя на мысли, что все еще сжимаю уши.

— Все в порядке? — удивленно смотрел он на меня. — Ты так резко отдернул руки от рун, а потом сжал уши.

— Что бы это ни было, оно прошло, — выдохнул я и отпрянул от стены. — Ты ничего не почувствовал?

— Нет, Совор, — с подозрением он посмотрел на меня. — А должен был?

— Не знаю… Не уверен, — все никак не мог прийти я в себя.

— О! — радостно воскликнул Криг. — С вас, профессор Версан, бутылка Эльери года долгой зимы!

— Вы все что ли с ума посходили? — пробурчал Гаюс. — Сначала мага видения посещают, будто спока нанюхался, теперь вот профессор со стенами разговаривает. Мы обречены…

— Да нет же! Вы только взгляните! Бран, ну вы скажите, вы же каменщик, — радость, похоже, не покидала профессора.

— Ну, что я могу сказать, — стал вглядываться в мраморную стену Бран. — Кладка очень древняя. Мрамор добротно сделан. Я тут такого не встречал. Да и все стены в верхнем, так сказать, городе были сплошь из резного камня да серебристого железа.

— Вот! Древняя кладка! Такой мрамор я видел только в Андридиме и Сатир-де-ла-коре.

— И? — спросил Эрелор, а Киран и Гаюс стали перешептываться между собой и посмеиваться.

— А то, что это адрийская кладка! — ответил Криг.

— Значит, мы пришли туда куда нужно! — объявил Дерек.

— Андры. Тут — в глубинах Северных гор, — дивился я. — Мы еще многого о них не знаем.

— Как и об альдах, — продолжил профессор. — Мы близко! Я чувствую! Пойдемте же! — он все не мог устоять на месте и чуть ли не побежал вперед.

Мы отправились за ним.

Спустя небольшой промежуток времени мы вышли к вратам. Они были из того же мрамора, что и стены; позолоченная мозаика с изображением големов и альдов украшали их. В самом центре створок дверей разместилось изображение круга с фигурой незнакомого мне голема, ее окружали все остальные творения альдов: от рабочих до воителей. По обе стороны от врат стояли две статуи, изображающие сидящих альдонеров со свитком и механизмом в разных руках.

— «Город Мастеров», — заворожено произнес Криг. Я оглядел врата еще раз и увидел, что на свитках, которые держали статуи, было по слову на альдонерике: «обитель» или «город» и «мастера».

Киран, Моран, Гаюс и Бран попытались отворить хотя бы одну створку. Но двери не поддавались ни в одну из сторон.

— Не филонить! — крикнул Гаюс. — Эй, остроухий, давай помогай!

— Отойдите! — приказал я им и начал сосредотачиваться на двери.

— Собрался с дверью говорить? — усмехнулся Гаюс. Я не ответил и продолжил шептать заклинания.

Собрав силы, я с усилием толкнул напряженными ладонями воздух, и магическая сила ударила двери, но они лишь шелохнулись и приоткрылись на меленькую щелочку, в которую и крыса бы не пролезла.

— Дерек, помоги мне! — попросил я Дерека.

Он положил сумку на землю и встал рядом. Направив левую руку на створки дверей (правая была перевязана) он вместе со мной прошептал заклинания, и сильная волна магии обрушилась на дверь, створки которой раздвинулись в большой проем. В него уже можно было спокойно пройти.

Из проема полился мягкий синеватый свет и послышался рев воды, которая, казалось, обрушивалась с высоты водопадом.

***

Все нетерпеливо прошли через проем, и мы очутились в неописуемом месте. Это было необычайно красивое и волшебное место. То, что я увидел тогда, запомнилось навсегда и каждый раз всплывало перед глазами.

Мы стояли на площадке в огромной подземной пещере, своды которой были недосягаемы, их скрывала темнота, а те, что были ниже, утопали в мерцающей россыпи обсидиановых жил. На площадке находился подпорный механизм, который и удерживал двери. С нее спускалась дорога, которая украшалась колоннами и статуями. Дорога шла к большому железному городу, сиявшему от тусклого синеватого мерцания больших подземных растений, опоясывающих город.

Город Мастеров был возведен на всей территории пещеры: куда только падал взгляд. Он был окружен высокой стеной. Нам открывался вид на весь город. С высоты мы видели каждый дом, переулок и площадь. Некоторые улицы витиевато, словно ветки, бежали между домов и площадей, а другие были выложены решетками, под которыми бурным потоком текли подземные реки, отдававшие синим свечением. Все реки стекались в самом центре города и обрушивались водопадом в огромную полость. Водопад бурлил и журчал негромким эхом на всю пещеру. Над ним, на холме, возвышался верхний город, а у самого края стояло красивое здание с зеленым куполом — библиотека — центр культуры и власти. Словом, все увиденное было построено с присущим эльфам изяществом, хоть и жили альдонеры в изгнании вдали от родины.

Все заворожено смотрели на обитель, кроме профессора. Улыбка, возникшая при подходе сюда, исчезла, а сам он выглядел понуро. Криг жадно вглядывался в улицы города, точно, пытаясь там что-то отыскать.

— Нет? Пусто! Никого! — выговорил он с отчаяньем после молчания. — Но тогда… Тогда вся теория рухнула?

Не знаю от чего, но в тот момент сердце у меня забилось чаще. От волнения? От того, что альды и в правду бесследным и таинственным образом пропали? Или я, наконец, начинал понимать смысл ужасных видений?

— Так это и есть то, зачем мы тащились сюда? — начал возмущаться Гаюс. — Все насмотрелись? Можно возвращаться?

— Нужно спуститься. Найти сферу, — сказал Дерек.

— Вон! — тихо сказал профессор и указал на одну из площадей, отличающуюся по стилю от остального города. — Мраморная кладка посреди целого железного города! Если сфера в это месте, то она, несомненно, там!

— До нее еще нужно добраться, — недовольно произнес Киран, а затем, фыркнув, добавил. — И вытащить эту вашу «сферу» на поверхность.

— Обратно?! — чуть ли не вскричал Моран. — Лучше сброситься с выступа, чем тащится обратно!

— Успокойтесь и вглядитесь, — произнес я и указал на башню, которая поднималась из города и упиралась прямо в свод пещеры. — Это одна из тех самых башен, на вершине Кадраса. Это наш выход обратно наружу.

— Уууу! — удивился Бран и усмехнулся. — Ничего себе, мы кружок навернули!

— Запомните проходы и переулки с воротами, которые выведут нас к верхней площади, — сказал Дерек и начал пристально смотреть на город. — Иначе нам придется изрядно поплутать.

Я внимательно пробежал глазами по улочкам, а Криг достал из кармана своей шубы книжку и угольным карандашом быстро зачертил примерный план города. В это время группа уже начала спускаться с выступа по дороге. Мы двинулись за ними, как только Криг закончил. И остановились, сделав несколько шагов. Наш взор упал на то, что скрывалось за углом. Площадка, с которой мы еще не успели спуститься, с одной стороны была загорожена породой и, казалось, что за ней ничего нет, а то, что мы видим и есть весь город. Но мы ошибались.

Там, на противоположной стороне, в огромном котловане, поддерживаемое могучими цепями, свисающими из-под недосягаемых сводов пещеры, и с крановых башен, стояло туловище голема колоссальных размеров. Он возвышался над городом, и склоненная голова его чуть ли не упиралась в свод.

Профессор ахнул, когда увидел это. А я смотрел на незавершенную машину. Между металлических ребер, чуть ниже груди сверкал предмет.

— Сфера! — воскликнул я. — Вон она! Прямо в големе.

— Надеюсь, с площади мы попадем к котловану, — произнес Дерек и стал догонять группу. Профессор и я, недолго думая, ринулись за ним.

Все собрались у входа в город, который представлял собой арку, покрытую барельефами в виде големов. Возле нее росли светящиеся разными цветами растения. Внизу, шум водопада и бегущих рек стал сильнее.

Мы сразу оказались на большой площади, поперек которой, изгибаясь, текла река. По запустелым и пустым строениям, напоминающим прилавки, становилось понятно, что это было что-то вроде торговой площади.

Киран с Гаюсом, как только попали на площадь, сразу отправились к домам. Железные постройки строго расположились вокруг площади и создавали несколько проулков. В некоторых домах были отворены двери, в других — окна.

Вломившись в один из небольших домов, Киран подозвал нас:

— Подойдите сюда! — крикнул он.

Мы переглянулись и решили проверить, что же они нашли там.

Внутреннее убранство дома было таким же строгим, как и его вид: ничего лишнего и изящного. Столы были забросаны бумагами и инструментами (каждый альдонер имеющий хоть какое-то положение в обществе был либо архитектором, либо конструктором, либо заклинателем), укрытыми слоями пыли.

— И снова все выглядит, так как будто хозяева только что вышли… — заметил Дерек и взял со стола листок, подняв пыль, от которой чихнул Моран. Лист был покрыт аккуратным и стройным рядом альдских символов, а в конце обрывался на полуслове, как будто что-то или кто-то отвлек писавшего от работы.

— И так во всех залах, — добавил Эрелор и стал вертеть в руках странного вида железное перо с заостренным наконечником.

— Что же тут произошло? Куда могли исчезнуть альдонеры? — спросил профессор и стал рассматривать лист внимательнее.

— Погибли? — предположил я.

— Все сразу? Не оставив ни одного скелета, ни каких-либо останков? — стал пререкаться профессор.

— Но, по-видимому, все произошло неожиданно… Все просто занимались своим делом и вдруг что-то случилось, — предположил Дерек. — Может гибельники напали на них?

— Ладно, закончим строить догадки. Доберемся до хроник и там узнаем, что произошло, — сказал я. — Продолжим путь.

Со второго этажа этого маленького домика спустились Киран и Гаюс. В руках у них были набитые чем-то сумки. Все посмотрели на них с неодобрением.

— Чего уставились? — злобно спросил Киран. — Я сюда не историю пришел исследовать, и не «сферы» всякие искать, а за сокровищами, — он окинул нас взглядом и вышел на улицу, а за ним и Гаюс.

Никто ничего им не сказал. Все было ясно с самого начала, да и когда с прилавков на Рынке исчезло несколько мастерских изделий, всякие сомнения в их намерениях развеялись сами собой. Исследовав дом, мы отправились дальше. По плану, который зачертил Криг, нам нужно было пройти три квартала и пересечь две площади, а затем подняться на уровень выше.

Мы преодолели весь этот путь. Препятствием были только дома гибельников, занимающие несколько улиц в двух кварталах. По счастью, они оказались пустыми. Только слизь, норы и сброшенная чешуя — все, что напоминало о них. Странно, что гибельников не было в Городе Мастеров. Это заставляло насторожиться.

Пока мы преодолевали кварталы и улицы, Киран с Гаюсом обчищали дома.

— Они думают, что выберутся отсюда с такой поклажей? — шепотом спросил Бран.

— Что с ними станется? — ответил вопросом Эрелор. — Только вот принесет ли им это богатство счастье?

— Стекляшки никогда не представляли ценности для альдонеров, — ответил я. — Жалко, что другие народы этого у них не переняли.

Площадь, которая изначально нас заинтересовала, расположилась на возвышении, и от нее как раз шел широкий проспект в верхний город. Она была украшена довольно причудливыми статуями, колоннами и фресками, которые были не свойственны архитектуре альдонеров. Профессор с великим интересом младенца изучал каждую статую и каждую стену.

— Андры, — произнес он себе под нос, рассматривая колонну.

— Андры? — переспросил я.

— Именно! — ответил он и пролистал несколько страниц записной книжицы. Затем спешно что-то в нее записал. — Просто удивительно! Андрийский город, прямо тут, за Норссальской грядой.

— Думаете, что тут был целый город? — я еще раз окинул площадь взглядом.

— Возможно да, а возможно просто хранилище артефакта. Слишком много времени прошло, чтобы что-то точно утверждать, — пояснил он. — Руин андрийских построек нет. Альды, как видно, все руины обратили в свой город, но и память о давних предках сохранили.

— Эй! — окликнул на Дерек. — Все сюда!

Он вместе с Мораном отыскали проход к котловану.

Мы спешно направились туда.

Котлован был довольно глубоким. Гаюс чуть не рухнул туда, когда решил глянуть насколько. Из него поднимались две ноги, одна короче другой, все в строительных лесах. Первая, по-видимому, была завершена, так как оканчивалась уже шарниром. Над ними, застыла огромная груда серебристого металла в виде тела голема. Грудь его была выделана в виде открытой грудной клетки с торчащими металлическими ребрами, а область живота была полой и закрывалась сзади спинной пластиной, крепившейся к массивному хребту. Множество труб, трубочек и проводов отходили от так называемого таза, где еще только начиналось строительство полостей для ножных шарниров.

Крюки, размеры которых я мог только прикинуть, держали механическое тело прямо над котлованом, а рядом поддерживаемые цепями и кранами парили и руки, оканчивающиеся обвисшими трехпалыми клешнями. Из-под слетевших или не вставленных металлических пластин, виднелись шестерни от самых маленьких до просто немыслимых размеров.

Позади котлавана, в породе, были проделаны массивные створки ворот, видимо, предназначенные для того, чтобы этот голем когда-то смог выйти из города-под-землей.

— Вблизи оно еще огромнее! — произнес, после того как свистнул от удивления, Моран.

— Прекрасное творение! Ничего подобного не видел, — дивился и Эрелор.

— В университете все меня скорее объявят сумасшедшим, чем признают правдой то, что мы тут наблюдаем, — говорил профессор с задранной головой. — Для чего же ты предназначался? Эх… сколько вопросов и как мало ответов.

— Не желаю даже знать, для чего был задуман этот голем, — прокомментировал Дерек. — Мне было вполне достаточно и воителей.

— А вон и сфера! — указал Криг на сияющий в груди шар.

Я, Криг, Моран, Бран и Киран по подвесному мостику добрались до лесов опоясывающих всего голема сверху донизу. Крепились они странным образом и, хотя казались хлипкими и не надежными, даже не раскачивались при подъеме.

До места, где расположилась сфера, мы добрались спустя некоторое время. Леса делали тут широкую площадку, с которой очень удобно было достать сферу. Ее оплетало множество труб и проводов. Выделана она была в виде скрепленных между собой пластин, на которые были нанесены руны, по-видимому, дарси. А из-под пластин сочилось мягкое магическое свечение.

— Она! — радостно объявил профессор. — Вы только посмотрите! Легендарный мифический артефакт прямо перед нами. Я не верю своим глазам!

— Подождите! — отстранил я профессора от сферы. — Сначала надо проверить ее на наличие защитных заклинаний и ловушек.

Я поводил над сферой руками, шепча заклятия. Ничего, к счастью, не оказалось. После проверки Моран, Бран и Киран открутили все трубы и провода, что тянулись к сфере, после чего вытащили ее на платформу.

— Ох, зараза, тяжелая! — с хрипом произнес Бран.

— Аккуратнее! — руководил Криг. — Вот так. Чуть левее. Ох! Не навернись, Моран!

И так под крики профессора, недовольные лица «носильщиков», и надрывные хрипы мы спустились обратно со строительных лесов наземь. «Носильщики» нарадоваться не могли, после того как перенесли сферу через мост и бросили ее.

— Аккуратнее же! — закричал Криг под аккомпанемент звона пластин сферы.

— Весь поход ради железяки?! — недоумевая, возразил Гаюс, который, по-видимому, под «сферой» воспринимал что-то другое.

— Эта «железяка» может быть ключом к избавлению от драконов! — парировал Дерек.

— Пфф, этих летающих змей, которых валит направо и налево какой-то чудак, возомнивший себя «героем из легенд», и городская стража?! — хихикнул в ответ Гаюс. — Мне их жалко. Их должна еще победить и какая-то древняя, покрытая пылью железяка! Ахах. Ну. Киран! Смешно ведь, правда?

— Хватит! — возразил я. — Надо перетащить сферу к башне.

— Я ее больше тягать не собираюсь! — недовольно отозвался Моран.

— И не придется. Мы ее покатим, дурень, — дал ему подзатыльник Бран и покатил сферу обратно на площадь.

Добравшись до площади, Бран остановился, поднялся размять поясницу. Его заменил Дерек и покатил сферу по проспекту в верхний город. Он провез ее около одной из множества статуй, что украшали площадь. И сфера едва заметно сверкнула, а затем каменное изваяние стало просыпаться от вековечного сна. Дерек замер, увидев такое. Мы тоже. И тут мне вспомнилось ведение, что даровал андрийская скрижаль.

— Вы видите? Видите? — крикнул Эрелор и его голос эхом разнесся по пустынным улицам.

— Дерек! Убери сферу от статуи! Быстро! — окликнул я его.

Он толкнул сферу, и та покатилась вниз по проспекту, прямо на нас, где ее поймали Киран и Моран. В мгновение ока статуя рассыпалась на груды каменных осколков.

— Что это, Дарс меня забери, было?! — поинтересовался Гаюс.

— Живительная сфера не просто так названа «живительной», — ответил профессор. — Чудеса! Профессор Версан должен будет раскошелиться не только на вино.

Я склонился над сферой. Магическое свечение лилось через прорези в пластинах и слепило.

— Хм… Статуя. Почему же не подействовало на голема? — пробурчал я себе под нос. — Странно.

— Что такое, Соворус? — поинтересовался профессор. — Что-то не так?

— Да, профессор, — ответил я, присматриваясь к рунам, выгравированным на пластинах сферы. — Каменное изваяние она оживила, но огромного голема не смогла.

— Может быть, все дело в том, что он не достроен? — спросил подошедший к нам Дерек.

— Возможно. Возможно… — я почесал подбородок. — Пожалуй, я наложу на нее защитные чары, подавлю ее силы. Не хочу, чтобы на нас напала какая-нибудь статуя.

Я зашептал слова заклятия и стал выделывать над сферой необходимые пассы. Когда я закончил, на миг ее объял свет и потух, как будто ничего и не было.

После этого мы продолжили путь по проспекту, стараясь обходить скопления всяческих изваяний.

***

Верхний город состоял сплошь из площадей с множеством лавочек и длинных залов, где, судя по всему, располагались различные мастерские и лаборатории. Проходя по красивейшим пустынным площадям, меня охватывало нагнетающее чувство присутствия чего-то зловещего, как во время видения у ворот города.

Бран и Эрелор катили сферу по дороге впереди всех. Киран и Гаюс о чем-то прешептывались и звенели своими тюками с найденным альдским добром. Моран тихо следовал за нами. Профессор с великим интересом шел дальше. Дерек брел, задумавшись, он смотрел под ноги и водил рукой по набалдашнику эфеса.

Здесь рев водопада заглушал даже звон, с которым катилась сфера. Мы уже были возле мыса над слиянием рек, о чем говорило возвышающееся впереди здание с зеленым куполом, похожее на дворец — библиотека. Немного в стороне в недосягаемые своды пещеры врезалась одна из трех Великих башен. Туда мы решили пойти в первую очередь, свернув с площади на ведущую к ней улицу.

Решетка закрывала вход на довольно просторную платформу с рычагом и другими неизвестными механизмами, которые и были подъемником. Из труб с визжанием сочился пар. В своеобразном такте вращались шестерни.

— И как это поможет нам выбраться? — спросил Бран.

— Работает ли эта штуковина, вообще? — произнес кто-то за моей спиной.

— Это подъемник, как называли его альды, — разъяснил Криг. — Я надеюсь, что с его помощью мы выберемся наружу.

Дерек попытался открыть решетку. Та со скрипом отворилась.

— Хорошо. Так-с, надо убедиться в том, что он работает, — сказал Криг и ступил на платформу. Та слегка покачнулась, о чем свидетельствовали чуть колышущиеся огромные шестерни, что, по-видимому, позволяли платформе двигаться. — Великолепное изобретение, не правда ли? Гений альдов не знает границ! — восхищался профессор. — Что же, заносите сферу, все в рабочем состоянии, насколько мои познания могут судить.

— Как бы чего не приключилось… — вздохнул Эрелор и нагнулся, чтобы закатить сферу на платформу.

Киран нехотя бросил свой тюк и помог ему.

— Теперь дело за малым, — сказал Дерек.

— Да, — подтвердил профессор. — Ждите нас тут и стерегите сферу.

— От чего? Мы тут одни, — фыркнул Моран.

— Как мы уже убедились, эти залы таят в себе множество опасностей, — ответил я. — Лишняя предосторожность не помешает.

Киран подхватил свой тюк, и направился в сторону площади.

— Вы тут развлекайтесь со своей находкой, а я вернусь к оставленным без присмотра побрякушкам, — громко произнес Киран, ухватив с собой Гаюса.

— Тьфу, Дерасовы отродья, — сплюнул Бран.

Мы скинули вещи на платформу: все они вместе со сферой, Браном, Эрелором и Мораном не заняли и половины пространства, после чего втроем отправились к библиотеке, где надеялись прояснить, что же случилось в Последнем оплоте и народом альдов.

Великолепные металлические колонны поддерживали антаблемент с фризом, украшенным барельефами, а заканчивалось все треугольным фронтоном. За колоннадой скрывались массивные двери, на которых было изображено строительство Города мастеров. Из этого изображения было понятно, что альды обнаружили в этой пещере сферу, вокруг которой и построили город.

Без особого труда мы отворили двери, и попали в холл. Во всей своей красе он предстал перед нами. Дерек даже ахнул, а профессор вертел головой, осматривая все вокруг. Блестящее альдонерское железо было здесь во всем. Но это не резало глаз: каждая деталь связывалась в единую невообразимую красоту, что при одном только взгляде можно было забыть о том, что создатели всего этого погубили тысячи жизней из-за одной прихоти и надменности. Эльфийское изящество пронизывало каждую колонну и рельефное изображение.

Подковообразная лестница, находившаяся в центре холла, украшенная множеством фонарей, вела на второй этаж. За колоннами, тянущимися по стенам, находились двери, видимо, ведущие в различные залы.

— Вот так да! — заговорил профессор. — Думал, что ничего красивее залов Андридима или Умбоджи не увижу.

— Вперед! — оторвал я их от созерцания, хотя и сам был не прочь насладиться видом. — Нам нужно найти хроники или летопись, да все что угодно, что описало бы жизнь альдов в этом подземном городе.

Профессор огляделся и зашагал прямиком в один из залов, скрывшихся за колоннадой. Нам же ничего не оставалось делать, как проследовать за ним.

Зал, в который попали мы, оказался неким подобием читальни или кабинета. Здесь на множестве столов аккуратно лежали бумаги, исписанные альдонериком, на стеллажах пылились отсыревшие книги. Весь зал наполнял запах древнего пергамента.

Криг стал рассматривать бумаги. Дерек бродил по залу в поисках чего-то, что могло заинтересовать его. Я же отправился к стеллажам и стал искать хоть какие-нибудь писцовые книги.

— Смотрите! — резко сказал профессор и положил перед нами листок с чертежами. — Они задумывали машины для плавания.

— И что же в этом особенного? — без интереса спросил Дерек и поморщил лицо.

— Для плавания по воздуху! — докончил профессора, и я заметил в его глазах удивление и заинтересованность. — По воздуху подобно птице! Вы представляете себе?

— Все, что было изобретено альдами, в конечном итоге становилось оружием! — ответил я и с презрением вгляделся в чертежи. Затем немного погодя сказал: — Вы лучше взгляните на это, — и протянул книгу профессору.

Тот долго бегал глазами по тексту, и его лицо сморщивалось в потугах полевого перевода текстов на забытом языке. Но когда закончил он громко рассмеялся и ответил:

— Нет! Вы только подумайте… Великий взрыв?! Бесконечный дождь, превратившийся в моря и океаны?! Ха-ха! Да это полнейший бред! — возмущался профессор. — Вот еще, послушайте: «…под действием алхимических процессов зародилась жизнь…». Наверняка, как и все заметки альдов, они не имеют за собой ничего, кроме домыслов.

— Про что эта книга? — спросил Дерек и сдул пыль с взятого только что трактата.

Профессор перелистал рукописные листы к началу и рассмеялся еще громче:

— «Зарождение Нифлвара и его спутников»! Некий Каперо̀рис — ученый-звездочет!

— Чему вы удивляетесь, профессор? — спросил я и принялся за новый трактат. — Альдонеры никогда не верили в богов и пытались опровергнуть все наши учения.

— Ничего! Надо взять записи с собой и показать всем в университете! Вот съезд посмеется от души, — говорил он.

В этом зале мы нашли множество трактатов и записей о големах, различных машинах, стихи, поэмы, предположения о появлении жизни и абсурдности существования божеств, чертежи и схемы, архитектурные зарисовки, но никакой летописи или любых других сведений о произошедшем здесь не было. Затем мы осмотрели еще один зал, похожий на предыдущий. В этих стенах было столько книг, трактатов, архитектурных схем и чертежей, что можно было только поражаться познаниям альдов, их ненасытной жаждой знаний, жаждой объяснить все на свете и возвести все, что только подвластно воображению. Когда мы поняли, что в читальнях вряд ли получится найти записи о делах в городе, мы решили осмотреть второй этаж. Там, по предположениям профессора, должен был находиться заседательный зал, где собирались конклавы архитекторов и конструкторов.

Поднявшись по лестнице, мы очутились в большом зале, где расположилось множество стеллажей, уставленных книгами. Все здесь пропахло сыростью и альдонерским маслом. Мы двинулись вперед. Названия секций бросались в глаза: механика, философия, архитектура. По улочкам, расположившимся между стройными рядами стеллажей, мы вышли к дверям. Над ней поблескивал в свете фонарей небольшой ряд рельефных надписей.

— О! — охнул профессор. — Я различаю альдские даты. Хм… Да! Это имена Главных конструкторов и архитекторов. Так-так. Тысяча пятисотый — тысяча шестьсот семидесятый, тысяча шестьсот семидесятый — тысяча семьсот тридцатый. Хм. Последней датой указан две тысячи пятидесятый год, и она не оканчивается. Значит последний Главный конструктор и архитектор — Арантил Бтарог. Да, выдающаяся личность. Странно. Я думал… Подождите!

— Да. Где Дейрон Коргенсес? — спросил я и задумался.

— Не упомянуть одного из самых выдающихся умов?

— Две тысячи пятидесятый? Но ведь сейчас только триста тридцать восьмой год, — недоумевал Дерек.

— Мы ведем летоисчисление от пятого года Небесной эры, согласно устоявшимся традициям все время правления драконов приняли за пять долгих лет, — разъяснил профессор. — Альды опять решили превзойти всех, и стали считать время со дня якобы прихода их в южные земли.

Я не дослушал объяснения, так как задумался над исчезнувшим именем Коргенсеса. Пока я был погружен в думы, профессор и Дерек уже отворили двери, перед которыми мы и остановились, и прошли за них.

Опомнившись, я отправился вдогонку. За дверьми оказался просторный атриум, который расположился прямиком под куполом. Зала эта была обсерваторией. Под куполом находилась карта пустоты, которая окружала Нифлвар. Из самого центра купола на тонких металлических спицах опускался механизм. Шары различных размеров повисли на них и медленно вращались. Самым большим было, по-видимому, солнце, сделанное из золотистого металла. Чуть поодаль от него был шар поменьше — Нифлвар, как гласила надпись на альдонерике. Вокруг Нифлвара вращались два других шара. Один, белый меньше Нифлвара, и надпись называла его Veit’rais [(альд.) белоснежная], второй — меньше предыдущего был красным, и его называли Rae’don [(альд.) багровый]. От спицы, которая пронизывала Нифлвар, шла еще одна, еле заметная, и к ней крепился темно-красный мир с надписью, которую можно было перевести, как «Дарс». Вокруг всего этого устройства вращалось еще десять миров обозначенных разными цветами и названные именами аэриев.

— Это так они представляют пустоту?! — в недоумении вскричал профессор. — Ведь ни один астроном в Академии не подтвердил альдскую теорию о строении пустоты! Что ж, — выдохнул он. — По крайней мере, они далеко продвинулись со времен Туун-Мулн или Лунной башни в Тимин-Луине.

— Но это не весь механизм, насколько я могу судить, — сказал я и указал на стеклянный пол, который заметил только сейчас. Под ним ползли трубы и вертелись шестерни.

Все трубы тянулись к центру зала, где возвышался причудливый пьедестал. За небольшим амфитеатром, что выстраивался подле него, находилось что-то наподобие трибуны, хотя скамьи были направлены в противоположную сторону. Профессор пошел к трибуне и подозвал нас к нему.

— Это устройство, которое наверняка управляет всей машиной. Посмотрим… — проговорил он и осмотрел рычаги. — Пойдем по порядку, — он нажал на самый левый рычаг и ничего не произошло. — Ага, значит справа! — вернув левый рычаг в прежнее положение, он нажал на правый.

Что-то загудело, зашипели трубы. Фонари, освещающие обсерваторию стали меркнуть. Затем из-под пола возле пьедестала выдвинулись механические клешни. Они водрузили на самую его вершину куб, грани которого отдавали зеленоватым и даже бирюзовым. После этого куб стал светиться, верно, пьедестал направлял на него лучи света, источник которого был скрыт где-то под полом. Тусклое свечение куба начало разгонять темноту, и в нем было заметно, как к кубу приблизилась линза и механические клешни. Клешни направили прямой пучок света на куб, тот пройдя сквозь куб, падал на линзу, проецируюясь на стене зала.

На стене появились надписи на альдонерике. Профессор, увидев это, ахнул.

— Неужели это… Нет! Такое невозможно притворить в жизнь! — говорил он сам с собой, но его речи удивления были перебиты недоумением Дерека:

— Профессор, о чем вы? Что это такое?

В это время я приблизился к стене с изображением надписей и протянул к ним руку так, что она попала в свет излучаемый кубом. К моему удивлению часть изображения появилось на моем рукаве.

— Это величайший из способов хранения знаний! — вымолвил Криг. — Это Антриум — машина, позволяющая читать триумы или кубы с запечатленными на них знаниями. В Умбоджийском университете только и говорили о записях с чертежами этой машины, — он остановился и видимо задумался. — Вы представляете себе, что это значит?

Вопрос профессора был перебит мной:

— Это очень похоже на магию андрийских скрижалей. Как возможно сотворить похожую магию запечатления? — произнес я и поводил руками над кубом. — Для этого требуется мощная магия, даже сотворение иллюзорного послания требуют неимоверных усилий. Скрижали были созданы с такой силой, но они опасны. Как без огромного риска для жизни и рассудка читающего это возможно?

— Видно для этого они и уничтожили добрую сотню андрийских скрижалей — рассуждал профессор. — Но это того стоило: альды смогли получить вечное хранилище своих знаний!

— Странно, — произнес я, водя руками над кубом. — На нем нет ни чар, ни заклятий запечатления.

— О чем тут говорится? — спросил Дерек.

— Соворус, отойдите! — произнес профессор, и когда я отошел от куба он стал вкрадчиво рассматривать строчки написанного.

Я взглянул на стену, на которую проецировались надписи, и стал переводить:

— «До назначения нового Главного конструктора и архитектора мы только и пытались, что скрыться где-то в глубинах. Зализать раны. Восстановить утраченные знания, достичь новых вершин. Все для того чтобы в очередной раз доказать остальным народам, что мы, а никто либо иной, вершина того, что именно мы назвали «эволюцией»! Мы! Тем не менее, очищающий поход против поклонщиков, против народов чтущих «высшие силы», а не разум и науку, закончился неудачей. И нам ничего не оставалось, как позорно бежать и вечно прозябать в глубинах возле той вещи, которая до скончания наших дней будет напоминать о нашем поражении.

Но все это было до прихода Арантила Бтарога. Конклавы хотели выдворить его, запретить проводить работы. Он не стал молчать. Ему было не по нраву то, что происходило со всем нашим народом. Он сказал, что неудача у Ашал’митира — неудача подлеца, что из-за его предательства мы потерпели поражение. И мы пошли за Бтарогом. Конклавы вновь выбрали Главного конструктора и архитектора. Обнаруженная сфера — подлинная, а не подделка подлеца. Именно она — путь к нашему возвышению и очищению мира от поклонщиков. И потому мы принялись за работу».

— Соворус, где вы научились так бегло переводить альдонерик? — восхищенно вскрикнул профессор, когда я закончил.

— У меня было много времени и возможностей выучить мертвый язык, — мрачно ответил я, а перед глазами всплыло мимолетное воспоминание.

— Обязательно напомните мне, что я хотел взять у вас пару уроков, — говорил профессор, но его перебил Дерек.

— Это все? — спросил он.

— Да, насколько я могу судить, — ответил Криг.

— Профессор, попробуйте развернуть куб. Судя по всему это последний триум, что был записан. В нем должны быть ответы, — сказал я, после того как еще раз пробежался глазами по тексту.

Профессор нажал на еще один рычаг, и изображение исчезло, а куб развернулся другой стороной. Затем свет заново наполнил линзу и высветил новые надписи на стене.

— «Сегодня случилось страшное», — прочитал я. — «Все конклавы вместе с Главным конструктором и архитектором Арантилом Бтарогом провели долгое время за обсуждениями. Подлец погиб, а мы до сих пор расплачиваемся за его слабость и предательство. Работы над Карсиром пошли в еще большем темпе. Мы должны успеть завершить его, пока еще можем. Весь наш народ, все наши достижения и знания зависят от него, от нашей судной машины, попытки преуспеть там, где мы проиграли у Ашал’митира. И снова мы в бешеных темпах стремимся завершить начатое. Иронично. Но сфера подлинная, в этом сомнений нет. Начатое должно быть окончено! И когда Карсир выйдет из глубин, тогда мы расплатимся с долгом подлеца сполна, а затем поквитаемся и с недостойными», — закончил я перевод. — Профессор, поверните куб еще раз, пожалуйста, — попросил после.

Куб снова развернулся, после того как Криг нажал на очередной рычаг. На этот раз на стене высветилось только одна строка:

— «Все пропало! Ничто не спасет нас! Подлец обрек наш народ!» — прочитал я.

— И это все?! — недовольно воскликнул профессор.

— Так оно и есть. Последние слова хроникера.

— Но это ровным счетом не отвечает ни на один наш вопрос. Нет ничего конкретного, — возмущался профессор. — Что в конечном итоге произошло?

— Меня больше интересует кто такой этот «подлец»? — подал голос Дерек. — Как видно все беды из-за него.

— У него нет имени, — начал рассуждать профессор, — его именуют «подлецом», значит, он либо был изгнан, либо совершил преступление против деяний конклавов. И все это произошло во время Войны «машин». И все сводится к сфере. Насколько я понял, они собирались воссоздать судную машину, ту, что уничтожила Ал’дор и половину союзной армии в битве у Серой горы. Теперь становится понятно, почему она взорвалась. Но что такого сделал этот «подлец», что это повлекло за собой гибель всех остальных альдов. Неужели какая-нибудь болезнь? Чума магического происхождения, появившаяся после взрыва ложной сферы? Такое возможно, Соворус?

— Магическая чума? Да, почему нет? Стоит вспомнить только Обарский мор, вызванный экспериментами чародея Анадриэля иир Ларелля. Но тогда почему только альды? Там были солдаты союзной армии, там были император и король. Да и не могла она спать столько лет, чтобы проявиться в один прекрасный день и убить весь город именно тогда, когда тут оказались все последние альды. Нет. Это не чума.

— Тогда что же? Нападение гибельников? Собственные творения восстали против хозяев? Но нет ни тел, ни скелетов! Нет ничего! Да даже одежды нигде нет, если они вдруг рассыпались в прах. Они просто…просто исчезли. Как будто тут никого никогда и не было…

— Тот голем, где мы нашли сферу, Карсир, как они его назвали — их судная машина. Они хотели изничтожить «недостойных», а в итоге поплатились сами. Чтобы тут ни случилось, они заслужили это. Как говорит Алдрен: «Чем выше заберешься, тем больнее падать», — говорил я, откровенно презирая альдов. — Их неугомонная жажда знаний, жажда раскрыть границы непознанного, их высокомерие и надменность, сыграли с ними злую шутку.

— Значит, вы склоняетесь к тому, что они погибли из-за своих экспериментов? Да, это возможно. Сфера. Не зря андры хранили ее так глубоко и так далеко от себя. Нужно попробовать просмотреть еще какие-нибудь триумы. Может там есть что-нибудь еще.

— Я видел такие стеклянные кубы, когда мы шли сюда, — оживился Дерек, верно, утомленный нашей беседой. — Сейчас принесу!

Но не успел он выбежать из обсерватории, как послышался крик. Мы переглянулись. Дерек ринулся из обсерватории. Криг же сперва подбежал к пьедесталу, снял с него триум и только потом, вместе со мной выбежал.

Мы с профессором догнали Дерека на лестнице. Завидев нас, Бран впопыхах громко произнес:

— Быстрее… Твари… они напали на подъемник! — задыхался он и указывал дрожащей рукой на двери библиотеки. — Моран и Эрелор их задерживали, пока я бежал к вам. Надо спешить! Они грозились сбежать.

Мы побежали за ним обратно к башне.

Сквозь шум стекающей воды были слышны визг и неприличные выкрики кого-то из группы. Когда мы оказались возле башни, там было пять трупов гибельников. Моран и Эрелор стояли все залитые слизью этих тварей. Эрелор, кажется, был ранен.

— Быстрее! — крикнул нам Моран. — Они возвращаются!

В тот момент, когда мы подбежали к подъемнику, по проспекту из нижнего города бежала толпа гибельников. Они лезли также и с уступа.

— Долго же вы провозились там, — сказал Эрелор и, бросив прут, прижал рукой кровоточащую рану.

— Откуда они взялись? — спросил Дерек.

— Понятия не имею! — огрызнулся Моран. — Небось, эти, Дерасовы отродья, чего-нибудь вытворили.

Тут я вспомнил об охотниках за сокровищами.

— Где Киран и Гаюс? — спросил я. В нас уже полетели копья.

Я отбросил все, что смог, заклятием. А Дерек опалил двоих, что уже практически бросились на нас.

Профессор вынул шпагу и вместе с Мораном оба стали отбиваться от гибельников.

— Если они сейчас не появятся, мы уходим! — рявкнул Моран, после того как разрубил одну тварь.

— Вон они! — прокричал Бран и указал пальцем в сторону проспекта.

За рядом нападающих на нас тварей, я разглядел, как Киран вместе с Гаюсом бежали к подъемнику со своими тяжелыми тюками. За ними впритык гнались гибельники. В них летели копья, но пока охотники за сокровищами уворачивались.

Опалив еще троих тварей, я выбежал вперед, чтобы помочь Кирану и Гаюсу, а Дерек, профессор и Моран остались добивать гибельников возле подъемника. Тех, что нагоняли наемников, я отбросил магией, но там был не десяток гибельников — целая стая, взявшаяся непонятно откуда.

— Кидайте мешки! Вы не сможете убежать! — крикнул им Дерек, появившийся возле меня.

Гибельники были уже близко, Дерек метнул в стаю огненной стрелой, я пустил молнию. С противным визгом пораженные твари падали и валили с ног своих собратьев, но они стали нагонять Кирана и Гаюса при крутом подъеме в гору.

— Бросай тюки! Дерас бы вас побрал! — крикнул Бран.

— Надо уходить, — произнес Моран. — Пока еще можем.

Гаюс бежал впереди Кирана, он аккуратно взглянул назад и, видимо, ужаснулся, потому что побежал еще быстрее, а потом и вовсе бросил свой мешок и рванулся к нам. Он пронесся мимо и вскочил в подъемник.

Киран не последовал его примеру. Он все также продолжал еле бежать, а его уже нагнали гибельники. Вот копье полетело, прямо возле него. Еще одно. Он успел увернуться. Другое откинул Дерек.

— Они уже близко: надо уходить! — настаивал Моран.

— Все в подъемник! — скомандовал я. — Приготовьтесь и ждите! Дерек, уходи!

— Что ты хочешь сделать? — спросил он и поморщился от боли, когда прикоснулся к перевязанной руке.

Я не ответил, потому что уже начал читать заклинание. Я поднял руки к своду пещеры, сжал кулаки. Они затряслись от тяжести, которую я хотел взять. Затем, я выкрикнул последние слова и резко опустил руки вниз. В тот же момент сверху раздался треск, и на гибельников позади Кирана посыпалась груда камней. А потом затрещало что-то еще, где-то вдалеке. И в миг, с характерным звуком, эхом разнесшимся по пещере, из-под свода полетели массивные цепи, на которых держался голем. Он с грохотом обрушился в котлован.

Выигранное мной время Киран потратил на глупость. Он остановился посмотреть что же произошло.

— Беги, глупец! — крикнул я. Но было поздно. Прямо в голову ему прилетело копье. Тюк вывалился из его рук, сам он обмяк и рухнул наземь. А гибельники уже стали перебираться на эту сторону через завал. Мы с Дереком ринулись к башне.

Как только мы влетели на платформу подъемника, Моран скомандовал профессору. Он дернул за рычаг. Из труб сильнее повалил пар, и платформа со скрежетом помчалась ввысь.

— Что там так громыхнуло? — спросил Бран.

— Где Киран? — спросил Гаюс.

Мы с Дереком лишь многозначительно промолчали.

***

Платформа поднималась по длинному тоннелю, тускло освещенному редкими светильниками. Все, по-видимому, не могли принять произошедшее. Из тринадцати человек нас вернулось только семь. Последний оплот оказался коварным местом, которое унесло жизни не из-за хитроумных ловушек, а из-за нашей собственной глупости.

Мы расселись по платформе, благо места было достаточно: верно подъемник использовали для перемещения грузов и материалов. В тишине все помянули погибших глотком воды и куском уже зачерствевшего сивильского сдобного хлеба.

Подъемник ехал неспешно, иногда мы проезжали мимо ярко освещенных залов, отгороженных от платформы решеткой. Подъем предстоял не быстрый. Но теперь сфера была у нас, а значит, первый ключ избавления от драконов был найден. Что же с ней делать дальше оставалось загадкой. Пока выдалось спокойное время, профессор внимательнее стал изучать сферу.

— Куда же мы теперь будем держать путь? — спросил он и провел пальцем по одной из пластин. — Что будем делать с артефактом?

— Я не знаю профессор… — ответил я и попробовал быстро накидать план у себя в голове. — Нет, не знаю. Видение, вызванное скрижалью, показывало статую, огромную статую, которая низвергала драконов с небес.

— Неужели это тот голем? Карсир? — ужаснулся профессор, ведь я рассказал, что случилось с големом.

— Боюсь, что это так, — вздохнул я.

— Неужели все зря? — он отпрянул от сферы.

— Видимо, даже сама андрийская скрижаль не могла предсказать, что Совор уничтожит оружие против драконов, — решил посмеяться Дерек.

— О, ну простите, что я хотел спасти этого «кладоискателя»! Надо было толкнуть его к гибельникам и спокойно убежать на подъемнике, Десятеро помилуйте!

— Все, все, Соворус, успокойся. Я не хотел, — ответил Дерек и присел рядом.

— Карсир… — произнес я. — Даже если бы он уцелел, нам не собрать его. Простых чертежей и схем недостаточно.

— Так что же будем делать? — спросил Дерек. — Отправимся на Хардрассал?

— Да, но сначала отвезем сферу в Умбоджу. Я надеюсь, профессор, вы сможете точнее раскрыть ее свойства в университете с помощью других профессоров.

— Конечно, — ответил профессор. — Я сам хотел предложить.

— Чегой это вы все про драконов, да про драконов говорите? — спросил Бран, укладываясь на расстеленных лежаках. — Только драконий повелитель их может полностью убить. А мы им не особо сильная помеха.

— Он вернулся! Я слышал! Надежда на спасение есть, — произнес Эрелор.

— Да, Гамельфорт, Драйт он спас. Даже говорят, что миром в Сивиле мы ему обязаны. И вот еще говорят намедни, прямо перед нашим отъездом, был в Грааде и остановил погром, — говорил Бран.

— Ага, — согласился Гаюс. — Только вот он один. Одному ему со всеми драконами не совладать. Так что, не шибко радуйтесь. Будем, как миленькие, под господами драконами жить.

— Именно для этого нам и нужна эта «железяка», — отозвался Дерек.

— «Нам»? — переспросил Моран.

— Постойте, постойте… Великий магистр… То есть… ты, — додумывал Эрелор.

— Да. Я тот самый драконий повелитель, — признался Дерек, произнеся это как обыденность, как например, «доброе утро».

— Да ты же… О, Десятеро! Ты же чуть не погиб… Да вообще-то все уже считали тебя погибшим, — говорил Эрелор.

— Но не погиб, — добавил Бран. — Для меня было честью пройти через такое, хе-хе, приключение!

— Я благодарен вам всем! — ответил Дерек. — И всем тем, кто погиб в этом Последнем оплоте!

Мы все еще поговорили. Шум и скрип, с которым ехал подъемник, начинал потихоньку раздражать и надоедать. Под него мы с трудом попытались уснуть.

Не знаю, сколько времени мы провели на платформе. Нам удалось поспать два раза, а тоннель все не заканчивался. Но когда уже обжигающий воздух Последнего оплота и запах прогорклого масла сменились на холодный поток, тянущийся сверху, стало понятно, что мы близко.

Подъемник с грохотом остановился у решетки на вершине горы. Свежий горный воздух наполнил все вокруг. И я вдохнул полной грудью. Свет, отражающийся от снежной глади, слепил так сильно, что невозможно было даже раскрыть глаз.

Когда глаза, наконец, привыкли к свету, стало ясно, что решетка наполовину занесена снегом, который не мог просочиться дальше барьера.

— Барьер виден! — прокомментировал Дерек. — Это дальняя башня, над которой ты колдовал, Совор.

— Она самая, — подтвердил я, стал оглядываться и мой взгляд упал на одну из стен. — Ага! А вот, что поддерживает барьер!

В стенах пространства, где разместилась платформа подъемника, были небольшие альковы, в которых что-то сверкало. Я подошел к одному из них и достал оттуда продолговатый отдающий красным кристалл-резонатор. Когда я отнес его дальше от стены, барьер, нависший над башней, рухнул.

— Ого! Целый кристалл-резонатор! — удивился профессор. — Позволите, Соворус? Я хотел бы изучить его.

Я передал кристалл-резонатор профессору, после чего подошел к решетке. Прошептал несколько заклинаний и растопил сугроб, что преграждал путь.

Бран и Моран стали раздвигать решетку, которая со скрипом отворилась. Выкатив сферу, мы вышли на поверхность. Я взглянул на небо.

Солнце было в зените, нить времени я потерял очень давно, поэтому понятия не имел, какой день и месяц сейчас был. Так или иначе, день был ясный. Облака изредка проплывали по голубому небосводу. От бури остались только сугробы.

Эрелор по хрустящему снегу прошел до места, где был разбит наш первый лагерь. После чего присел на колени, подле того места. Дерек последовал за ним. Он расчистил от снега невысокий выступ.

Вся группа подошла к нему.

— Соворус, — начал Дерек. — Не мог бы ты выписать на камне слова? Я боюсь, вторая рука мне не позволит.

Я кивнул в знак согласия.

— Пусть этот каменный выступ будет тут как память о воинах, погибших в недрах этого города, — произнес Дерек.

— Пусть их души найдут проход в Аэр и восславят их Десятеро и с почестями примут их там! — добавил я, после чего сделал несколько пассов руками и на камне выступили буквы, повторяющие сказанное.

Все помолчали, в память о погибших.

После пришла пора совершать спуск с горы, который усложнялся наличием неподъемной сферы. Подготовив снаряжение, мы начали спуск.

Обратная дорога заняла не больше пяти дней. Провиант у нас кончился утром четвертого дня. Я лишь поблагодарил Десятерых за то, что кончился он уже после выхода наружу.

И вот, в полдень, на пятый день, после нашего выхода из Нир’Эзара мы спустились к подножию Северных гор, к заброшенным шахтам. Сферу катили со склонов поочередно я, Эрелор, Бран и Моран. Но катить его до Граада было неудобно. По счастью, Моран вспомнил про оставленных нами коней. Там, где мы их оставляли, лошадей, конечно же, уже не было. Я предположил, что они могли быть в деревне:

— Верхние кирки, деревушка, возле действующих шахт. Несколько верст, вверх по холмам, — я указал в сторону юго-востока. — Если пойдем вдоль хребта, и нам хватит сил докатить сферу, то будем там… к вечеру, я полагаю.

Все двинулись по указанному мною пути. Мы проходили мимо заколоченных шахт и заброшенных небольших поселений. Перетаскивали сферу через колдобины и аккуратно спускали ее с крутых склонов холмов.

Солнце скрылось за горизонтом спустя час или два, после того как мы спустились с гор. Сразу стало темно. Все говорило о том, что в Сивильская мимолетная осень уступает место зиме. После захода солнца мы прошли еще часа два и только потом увидели, как сквозь деревья мелькают огни.

Верхние кирки были большим поселением, которое лежало в стороне от тракта и главной дороги в Граад. Нам не составило труда среди приземистых домишек, крыши которых были укрыты снегом, а из труб валил дымок, найти трактир. Бран и Криг отправились в него договариваться о ночлеге, и о еде. Моран и Эрелор остались сторожить сферу. Я и Дерек решили посетить конюшни, чтобы отыскать наших лошадей.

Конюшня стояла на окраине деревни. Здания со стойлами вытянулось вдоль дороги, домик конюха был пристроен сбоку. А за конюшней был большой огороженный баз. В доме у конюха горел свет, мы постучали в дверь. Перед тем как открыть ее, он долго копошился и все приговаривал: «Да-да, сейчас». После к нам вышел крепкого телосложения мужчина средних лет. Мы поприветствовали друг друга:

— Да, и вам того же! — ответил конюх. — Чем обязан, судари?

— Мы хотели бы купить коней и телегу, если имеется, — ответил я.

— О, ну так конечно! — проговорил конюх. — Счас, шубенку накину, и пойдем, покажу, какие отменные кони у нас имеются.

Мы проследовали за ним в стойла, по пути Дерек спросил его не находили ли близ деревни трех оседланных коней.

— Ваши что ли? — хихикнул он.

— Да, так и есть, наши, — ответил Дерек.

— Ну, на слово, судари, уж простите, толька дурак поверит. А я дураком себя не считаюся! Укажите на «ваших», так тогда может и поговорим, — ответил конюх и мы зашли в помещение конюшни.

Отыскать троих наших коней не составило особого труда, мало того, Дерек подметил и сбрую, с которой мы путешествовали от Белой. Конюх согласился, что мы не врали и после чего выставил цену в десять золотых даркониев за каждого коня. Я, как впрочем, и Дерек, был не доволен.

— Кони с тавром княжества Вольдорн! Не Ниорна! — ругался я. — Да и к тому же уже куплены нами. С какой стати нам снова покупать их?

— Судари, ну так уж заведено, — отнекивался конюх.

— Продавать хозяевам их же лошадей? — вступился Дерек.

— Ну, сами вота рассудитеся, судари, мы их недели с три как нашли, сюда привели, фуражу им дали.

— Сколько говорите? — поинтересовался я. — Какое сегодня число, позвольте узнать?

— Такс три недели говорю жеж, — ответил конюх и почесал затылок. — Сегодня было сорок пятое Летящих листьев, сударь. Вот оно и есть, а нашли мы их этак двадцать шестого или двадцать седьмого, уже не припомню. Стало быть за фураж и стойла извольте заплотить сколь положено.

— Пять золотых! Не больше, не меньше! — продолжил торговаться Дерек. — Десять, да и семь, грабеж!

— Эх… Да чтоб вас… Так уж и быть. Видно с вами не сговориться, — сплюнул конюх.

После мы договорились и о телеге, тут конюх уже не возникал, запросил всего золотую. Мы рассчитались с ним и стали возвращаться в трактир, где остальные уже должно быть возмещали упущенные трапезы.

— Сорок пятое! — произнес я, когда взглянул на затянутое мглой небо. — Мы провели под землей практически две недели. Вот так да.

— Ха! Всего-то, — отозвался Дерек. — С «расслабляющим» плаваньем по подземным рекам и восхождением по бесконечным лестницам я думал, что мы уже месяц как бродим среди тех надоедающих залов.

— Они теперь позади, — ответил я. Мы как раз свернули за угол и уже подходили к трактиру.

— Да, только меня пугает то, что впереди, Совор, — вздохнул он.

Вся группа разместилась на ночлег в трактире, после плотного ужина. Ранним утром мы собрали вещи. Запрягли одного коня в телегу, водрузили на нее сферу и оставшееся снаряжение. Я повел ее, Дерек и Криг оседлали коней, остальные разместились в телеге. И мы отправились обратно в Граад.

Свежий довольно морозный ветерок дул в лицо. Снег уже лежал на траве. Ели укрылись снежными одеялами. Птицы изредка начинали запевать свои песни.

По большаку от Верхних кирок мы дня два добирались до развилки, откуда двинулись на Мышебор, а оттуда по горной дороге устремились дальше.

Солнце скрылось быстро. Подходило к концу 49-ое Летящих листьев. Небо помрачнело и засияло различными созвездиями. Ан и Плен уже начинали потихоньку убывать, освещая все в белом и красном свете. Ветер усилился и приносил запах дыма. Мы подъезжали к Грааду. Колеса телеги скрипели, попадая в ямы.

Столп дыма поднимался над городом, как и прежде. Факелы перед воротами освещали своим колыхающимся по ветру пламени каменные стены города. Шумели развивающиеся флаги. На сторожевой башне ходил патруль, как и на стенах, освещая все факелами. Мы подъехали к воротам, которые были закрыты. Возле них стоял стражник, опершийся на алебарду, и сопел.

— Кхм! — громко начал Криг с лошади.

Стражник в неком удивлении встрепенулся и выровнялся, как на марше.

— А? Что? — затараторил он и пытался проснуться. — Хм! Да, судари? Чем могу служить?

Но после этих слов он пришел в себя и продолжил уже более внятно:

— Ворота! Открывайте ворота! — закричал он.

Стражники на стенах засуетились и спустя некоторое время ворота были отворены. Мы въехали в спящий город.

Ночные улочки задворок патрулировались плохо, очень редко попадали проходящие мимо стражники. В темноте, на фоне ночного неба грозно высились шпили острожной крепости и храма.

В задворках тянуло смрадом и кузнечным дымом. Над небольшими покосившимися скудными деревянными домами поднимался легкий незаметный печной дымок. Город уже начинал зимовать.

Попрощавшись со всеми членами группы и отблагодарив их за помощь, мы двинулись к штабу отряда Покорителей. К нему нас повел Дерек. Штаб, как и другие военные организации, находились на Княжьем пригорке. В основной части города по переулкам и площади еще бродили люди. Большие охранные патрули обходили основной город. А от таверны доносился веселый гул. Ночная жизнь Граада была ничуть не скромнее столиц.

Мы вышли на площадь, которая освещалась масляными фонарями и факелами храма. В таверне пили и гуляли. Статуя медведя блестела в свете фонарей. Ее мы постарались объехать, так как я все еще не хотел экспериментировать с силой сферы. После чего мы по пологой булыжной мостовой направились вверх на пригорок.

Дом князей Граада был полностью выстроен из камня, но при этом не был лишен роскоши и красоты. В тусклом свете факелов он стоял, окутанный темнотой, возвышаясь над городом.

Дерек провел нас мимо городского арсенала, конюшен и казарм, и остановил около длинного дома, рядом с которым развивался штандарт Покорителей. Около входа стояли стражники, которые, завидев Дерека, поприветствовали его позаимствованным у легионеров знаком приветствия императора. Он отдал приказ распрягать лошадей и внести в штаб сферу, а сам прошел в зал.

Профессор и я отдали поводья лошадей стражникам и также направились в зал штаба.

Освещенный множеством подсвечников зал был пуст. Начальника штаба не было на месте. Зал был уставлен небольшими столами, на которых располагались остатки ужина и кружки с недопитыми солдатами напитками. У стены, за которой, видимо, начинались лестницы на второй этаж здания, стоял стол начальника. На нем был оставлен шлем и множество бумаг, которые беспорядочно валялись на столе.

Из соседней комнаты, где в небольших казармах, как я успел заметить краем глаза, ютились бойцы, вышел солдат. Заспанными глазами он бегло осмотрел нас и поприветствовал специальным знаком.

— Драконий повелитель, чем могу служить? — бодро спросил солдат, узнав Дерека.

— Где капитан? — спросил он и указал на пустой стол.

— Он, видимо, у себя… спит, — ответил солдат. — Сейчас я его позову.

— И будьте добры вернуть мне мои вещи! — добавил профессор.

Солдат вернулся через несколько минут с начальником.

Начальник был драгонгардцем солидного возраста с серьезным лицом и небольшими глазами, которые выглядывали из-под морщин. Он вышел к нам, в чем был, не успев надеть доспехи.

Солдат ушел, видимо, за вещами профессора, а начальник отряда присел за свой стол.

— Где вы так долго пропадали, повелитель? Вас не было недели… четыре, — произнес хриплым голосом начальник.

— Как, вы помните, капитан Септимий, мною и моими товарищами была затеяна экспедиция в горы, — ответил Дерек.

— И как? Она увенчалась успехом? — спросил капитан.

Не успел он договорить, как распахнулась дверь и в зал вошли стражники. Они втащили сферу в центр зала, и вышли обратно на улицу.

— Это что еще такое? — крикнул капитан. — Что за барахло вы тащите в штаб?

— Я попросил бы… — оскорбился профессор, — это артефакт, древность, но не барахло!

— Я так и сказал — ба-ра-хло! — настоял на своем начальник и внимательно смотрел на нас в ожидании ответа на предыдущий вопрос.

Профессор, молча, отошел от нас и присел за один из столов.

— Отвечая на предыдущий вопрос, да, она увенчалась успехом, — ответил Дерек. — А это «барахло», как вы выразились, нужно доставить в Умбоджу. Для чего мне и потребуется несколько солдат в сопровождение.

— Ха! Куда, куда? Умбоджу? — переспрашивал начальник. — Я не могу позволить так разбрасываться гарнизоном.

— Я не спрашиваю вашего позволения, капитан. Это приказ! — настоял Дерек.

— Но, повелитель, — сдержаннее начал начальник, — Граад место неспокойное, сами ведь знаете. Я не советую оставлять его без дополнительных сил.

— Князь Альрик обладает многочисленной дружиной и приличным гарнизоном стражи, — заявил я.

— Да и проблему с ворагвами мы решили, — дополнил Дерек. — Вам, капитан Септимий, только остается поддерживать порядок.

— И все же я, повелитель, настаиваю… — пытался противиться капитан.

— Капитан, приведите трех солдат, которые согласятся сопровождать меня. Выберите подходящих, — настоял на своем Дерек.

— Как прикажите, драконий повелитель! — капитан отдал честь и удалился в казармы.

Тут появился солдат с вещами профессора и передал ему их.

— Павелитель, вы, кажется, просили о сопровождении? — спросил он после. — Для меня было бы честью, если вы пазволите помочь вам.

Солдат был, по-видимому, еще молод. Лет этак четырнадцать-пятнадцать. Рыжеволос, худощав. Легкие доспехи практически висели на нем.

— Как тебя зовут? — спросил Дерек.

— Эорн, сын Хакона, повелитель, — произнес он.

— Собирайся, Эорн. Нам предстоит долгий путь, — ответил ему Дерек, после чего солдат отдал честь и ушел в казармы.

— Интересно, почему мы не воспользовались помощью отряда Покорителей, вместо того чтобы брать наемников? — усмехнулся Криг.

— Я удивлен, что капитан еще не пререкался по поводу сопровождения. А если бы мы намеревались взять десяток солдат в горы, тут бы разразился настоящий граадский бунт, — ответил ему Дерек и тоже посмеялся.

После того как капитан Септимий представил нам еще троих солдат: Марка Ронделла из девятого пехотного подразделения Северного легиона, Брана Драднера из Граадской княжьей дружины и Клавдия Марека из пятой конной дивизии Центрального легиона — мы разместились в штабе на ночлег.

Решили передохнуть в Грааде до конца недели. Дереку еще необходимо было восстановиться после травмы. 50-ого я отправил его в лечебницу при храме, чтобы они хорошенько осмотрели перелом и рану на животе, а я и профессор занялись подготовкой к дальнейшему путешествию. Попутно профессор посетил гильдию наемников: он хотел, чтобы деньги погибших были отданы их семьям или, если таковой не имелось, переданы бедным жителям задворок. Когда в полдень мы вновь встретились у штаба отряда, он был в хорошем настроении и сказал, что начальник отделения гильдии был не против этой идеи. Последующие два дня в Грааде были проведены с пользой: я пополнил запасы настоев и эликсиров, Дерек упражнялся на манекенах, заново набивая руку к мечу, а профессор писал, писал и писал что-то в своем дневнике.

3-его Снежной бури на рассвете мы уже погрузили на предоставленную нам штабом повозку сферу. Хорошенько ее закрепив и накрыв полотном, я уселся на козла повозки, в которую была запряжена тройка вороных лошадей. Дерек, профессор, Марк, Бран и Клавдий оседлали коней, Эорн запрыгнул в повозку. Холодный продувающий до костей ветер немного утих, я легонько хлыстнул коней и повел повозку вниз с пригорка. По просыпающимся улочкам мы выехали к главным воротам, а затем покинули славный город Граад.

Граад потихоньку оставался позади. И только столбы черного дыма, тянущиеся из домен города, говорили, что он где-то там и жизнь в нем идет полным ходом. Тем временем наступила суровая Сивильская зима. Жизнь северных княжеств, которые еле прогрелись северным солнцем, застывала на зиму. Все покрывали снега. И если бы не сильные морозы и бури, к слову довольно редкие в краях южнее Северных гор, то красотой этих мест можно было любоваться вечно.

А нас ждала тяжелая и длинная дорога, которая вела нас в неизвестность. Многие и многие месяцы пути, которые мы проделали ради находки части великой головоломки по спасению Туурниля от нового рабства и тирании драконов, были еще только началом.

• «
• 9
• 10
• 11
• 12
• 13
• 14
• 15
• 16
• 17
• 18
• »