8-ого числа, утром, мы проехали пограничный форт Инарил. Солдаты патрулировали стены форта, в котором расположился гарнизон двух войск: солдат графства Килрис и солдат «Освободителей» — об этом свидетельствовали как накидки поверх брони, так и штандарты, развивающиеся на ветру.
Форт был построен на берегу реки Северной еще во времена Первой Империи, о чем говорил потрепанный вид крепости и стен. В нынешнее неспокойное положение Рорик использовал его, как наблюдательный пункт за силами фолнеров.
В часе пути от форта расположился горных проход, ведущий в край великих и непроходимых лесов. Пики Граничного нагорья, по которому проходила граница Мидллена и Сивильнорда нависли над нами.
Навстречу ехала телега, набитая разным добром. Ее охранял конвой, видно это был купеческий воз. Извозчик, правивший возом, был очень зол.
— Постаранись, остолоп! — крикнул он мне, не желая пропускать нашу повозку.
Я уступил дорогу купцу, дабы избежать перепалки с ним. После того как он уехал, мы продолжили путь.
— Что же его так разозлило? — поинтересовался профессор.
— Кто ж будет рад переезжать границу… — с усмешкой ответил Марк.
— Так отсюда еще дня три пути до Эолондира, — сказал я.
— Значит, что-то нехорошее там, в форте талки устроили… — задумавшись, произнес Дерек.
— Или настроение у человека такое, — вставил Клавдий слово. — Что вы все о плохом, да о плохом?
— Клавдий прав, — отметил я. — Не будем спешить с выводами. Сами скоро узнаем, что там в Эолондире.
К вечеру преодолели часть горного прохода. Мы разбили лагерь близ реки Северной. Стремительные ее холодные воды бежали через перевал, а шум отражался от горной породы и эхом разносился в округе. Бран и Дерек решили порыбачить: выстругали из веток колья и стали метать их в форель, стоя по пояс в воде.
Когда стемнело, развели костер. Приятно потянуло дымком, а потом и жареной рыбой. После сытного ужина, сели рассказывать байки и истории. Больше всех, конечно, знал профессор. Он рассказал о различных своих экспедициях и раскопках, попутно сопровождая все легендами и фактами из истории.
В полдень 10-ого числа мы преодолели уже большую часть перевала. Течение реки все вело нас дальше. А вскоре над нами навис большой каменный мост, переброшенный от одного пика нагорья к другому. Концы моста оканчивались башнями со стеклянными куполами. Архитектура и моста и башен сразу отсылала к альдам: их выдавали металлические вставки в конструкциях.
— А это, прошу любить и жаловать, — начал Криг, — Туун Дровърьяр или Великий перевал. Первое поселение альдов на пути в Сивильнорд. Преинтерейснейшее конструкторское решение, — он указал на мост. — А вы знаете, как трудно было туда попасть? Я-то тогда и знать не знал, где они укрыли главные ворота.
Зрелище и в правду было впечатляющее. Как бы низко не пали альды, великого мастерства у них было не отнять.
Следующим днем я поднял всех ни свет ни заря. Мы могли еще к рассвету выйти из перевала. Заспанные собрали лагерь и, покормив коней, двинулись в путь. Как я и надеялся, мы выехали из перевала, когда солнце уже практически показалось из-за горизонта. Перед нами открывалась небольшая долина, куда вела дорога, а за ней начинался бескрайний лес. Эта его часть называлась Зимним лесом или Elare foria. Северная небольшим водопадом стекала с предгорий и уже в долине делала крутой поворот, расходилась с торговым путем, а затем скрывалась в лесах, где далеко отсюда впадала в реку Алоа.
Когда дорога привела нас к краю и начала опускаться, открылся вид на долину. И то, что мы увидели, повергло нас в шок. Немного поодаль от предгорий в долине расположился приграничный форт Эолондир — грозный фолнерский бастион: один из немногих, что соорудили эльфы. А вокруг крепости, куда только падал взгляд были палатки. Возле палаток маршировали стройные ряды в золоченых доспехах. То несомненно была королевская гвардия — костяк армии эльфов. На ветру развивались штандарты с невидимым отсюда геральдическим символом. Но и разглядывать его не нужно было. Несомненно, на полотнищах красовался золотой фолнерский треугольный щит с вогнутым верхом, внутри которого расположился еще один треугольный щит — щит Мариялы (или Ариялы, на эльфийский манер), от основного щита шли два белых аэрических крыла. Символ того, что эльфийский народ находится под покровительством аэрии Мариялы.
В долине было несколько тысяч солдат, что вместе с королевской гвардией составляло грозную силу.
— Рорик не зря боялся, — произнес Дерек, оглядев опушку.
— И император тоже, — добавил я. — Я знал, что талки стянули войско к границе, поджидая крах одной из сторон, но чтобы столько…
— Дерасово пекло, тут войска хватит, чтоб половину Сивиля прибрать! — удивился Бран.
— И за что ж мы билися? — в смятении был и Эорн. — Кто бы ни победил в той дурацкой войне…
— Да, — согласился я. — Что борьба Рорика, что Центерия. Если бы один одержал верх, эльфы воспользовались бы тем, что войска ослаблены и одержали бы победу. Вон, они уже сейчас практически готовы выйти в поход.
— Я вообще удивлен, как Рорику удалось столько продержаться с эльфами под боком, — вставил Дерек. — И теперь отлично понимаю, о чем говорил император. Видно, король и правда не упустит шанса повторить Великую войну.
Мы начали спускаться в долину. И как только дорога стала ровной, я дернул вожжи и развернул тройку в сторону леса.
— Архимаг, что вы делаете? — забеспокоился профессор.
— Объедем форт… Проблемы нам ни к чему, — пояснил я и хлыстнул лошадей.
Повозка проехала по окраине опушки, и мы зашли в Зимний лес, растянувшийся от Северного моря до границы с Форестнаром — территорию рода Чардор — сильнейшего и, пожалуй, самого известного из знатных родов Мидллена.
Леса были непроходимы, деревья возвышались высоко над головами и росли вплотную друг к другу. В Зимнем лесу встречались как ели, так и дубы, клены, древние зирральские древа и прочие деревья характерные для Мидллена и Форестнара. Напевали птицы, где-то спрятавшись в ветвях и листве. По стволам деревьев изредка пробегали белки. Пара туманных лисов повстречалось нам по пути. Вдали слышалось завывание волков, коих здесь было очень много. Свет протискивался сквозь изумрудную листву и создавал необычайное изумрудно-золотистое марево. В лесах не было мрачно, напротив, было даже очень светло.
В чащах повозка застревала на больших корнях, которые ползли по земле. Ее приходилось выталкивать. Когда же лесом мы миновали форт, я вновь выправил на Эдийский торговый путь и по нему продолжили путь в ближайшую деревушку, где можно было остановиться на ночь.
Миды в отличие от талков жили ближе к природе, за что и получили прозвище лесные эльфы. Многие их деревни располагались прямо на деревьях. Эти чащи обросли множеством легенд. Они скрывали разнообразных обитателей. Не случайно самые большие друидические круги находились именно здесь.
— Соворус, куда будем держать путь? — поинтересовался профессор с озадаченным лицом, когда поровнял своего коня с повозкой.
— Мы пока ничего не планировали, — ответил я и приостановил лошадей. — Я думал, что лучше будет добраться до владения рода Дерий, в О̀бар, где и разделимся. А вы предлагаете заглянуть в Нарн’Зир? — поинтересовался я.
— Да. Меня очень заинтересовали слова того купца из Белого вереска, — ответил профессор.
— Пока путь у нас только один — в Нирнолдор. А там уже решим, куда направимся.
Преодолев несколько верст, я попросил всех остановиться. Место было подходящее: неглубокий ручей пересекал дорогу, а на полянке, выглядывающей из-за деревьев, виднелись большие валуны, поросшие мхом — один из друидических кругов.
— Совор, ты чего? — удивился Дерек.
— Хочу наверстать упущенное, — смутно ответил я, дожидаясь пока все спешатся и напоят коней.
— О чем это он? — спросил Эорн у Брана.
— Да кто ж этих магов разберет, — хихикнул он в ответ.
— Соворус, что вы задумали? — поинтересовался профессор.
— Хочу обучить вас всех эльфийскому этикету, — ответил я.
— Чему чему? — удивился Клавдий. — Нам же не к владыкам здешним на поклон идти.
— Вам может быть и нет. Но от этого полезность того, что я вам сейчас расскажу, не уменьшится. Все лучше, чем попасть в немилость. Мне следовало заняться этим несколько дней назад, но как обычно все самое важное вспоминается в самый последний момент. Да и самому бы не мешало все как следует вспомнить, слишком давно я не бывал в здешних краях, — я повернулся к Кригу. — Профессор, вы поможете?
— Конечно! — радостно отозвался он.
— Ну, тогда приступим, — продолжил я, попутно припоминая все необходимые движения и слова. — Когда захотите начать разговор нужно сделать специальный поклон. Прижимаете правую руку к сердцу, а затем, плавно отводя ее, кланяетесь, не забыв при этом немного выставить вперед левую ногу. Вот так, — я показал, как это делается. Профессор также повторил этот приветственный поклон. — Это означает, что вы открываете сердце перед тем, с кем собираетесь говорить и то, что вы готовы выслушать его в ответ. А теперь повторите.
— Какая-то хрень! — высказался Бран. — Дерас бы побрал эти их кривляния!
— Традиции эльфов строились веками. Они очень трепетно относятся к их исполнению. И сильно оскорбятся, если вы будете неуважительно к ним относиться, — пояснил я.
— Они шо-то не шибко наши традиции уважают, — поддержал Брана Эорн.
— Вот-вот! — вступился Марк. — Мы для них варвары. Собаки, которыми можно помыкать!
— Не будем уподобляться их примеру, — ответил Дерек и поклонился.
— Да, вот так! — похвалил его я. — Немного плавности и от настоящего эльфа не отличить.
Остальные нехотя повторили поклон.
— Хорошо. Теперь слова.
— Еще и на эльфятском балакать! — снова возмутился Бран.
— Уговаривать вас я не собираюсь, — бросил я попытки. — Дерек, увы, но тебе придется запомнить.
— Пара-тройка слов на нерике мне не повредит, — отметил он, а после рассмеялся. — Только, пожалуйста, не надо впихивать их мне в голову до потери сознания, — и рассмеялся еще сильнее.
— И так, — продолжил я, когда он унялся, — при поклоне обязательно приветствие: Imril. Но так можно обращаться только к друзьям, еще можно Imril ayi. К тем, кого встречаешь по пути, лучше всего обращаться не иначе, как Imril sun’dayen. А к благородным людям и купцам — Imril aldena’ari. Но и это не все. Членам знатного рода, в особенности старейшинам, нужно говорить только Imril talir, — я четко выговаривал слова на нерике. — Лучше всего запомнить Imril aldena’ari, что переводится как «Приветствую, благороднейший человек».
— Imril aldena’ari, — повторил Дерек на режущем слух нерике. — Хорошо, это я запомню.
— Ну, вроде все. Я ничего не забыл, профессор?
— Нет, все верно, Соворус.
— Тогда стоит продолжить наш путь, — я залез на козлы и принял вожжи.
— И стоило ради этого тратить время! — все возмущался Бран.
— Потом еще поблагодарите меня, — лишь ответил я, и мы двинулись дальше.
Стволы деревьев все также высились, а прекрасное пение птиц усиливалось с углублением в чащобы, и только топот копыт и скрип колес с шелестом листьев заглушал их мелодии. Весна была в Мидллене в самом разгаре. Это чувствовалось во всем.
Великолепная природа окружала нас. За деревьями редко проглядывались поляны, заросшие разноцветными цветами. Лес пестрел красками, прекрасными запахами. Легкий ветерок шелестел листьями, и все охватывалось шептанием деревьев.
Изредка между стволов, встречались натянутые едва заметные мостики, сокрытые листвой. Таким способом оборонялись миды от врагов. Мосты были пустынны, но и в запустенье не приходили.
Дерек вздохнул полной грудью и громко выдохнул.
— Это просто чудесный край… — с улыбкой произнес он.
— Ты еще всего не видел, Дерек! — поддержал я его.
— Да… — подхватил профессор и замолчал, по-видимому, что-то вспоминая. — Великие леса мидов — прекрасное место. Но мне все же роднее дубравные рощи Драгонгарда, его золотые прибрежные поля…
— Конечно, ближе сердцу родное место, но… — начал я, но меня прервала громкая трель дятла где-то поблизости.
— Но, Совор? — переспросил Дерек.
— А? Да-да… Но завидите мидские города, сразу передумаете, — договорил я и рассмеялся сам не зная от чего.
Смех разлетелся по округе.
Дерек пришпорил свою лошадь и, обогнав нас, помчался вперед по тракту. Профессор сбавил ход и остался где-то позади телеги. Кони тащили повозку, махая хвостами и фырча. Марк что-то насвистывал, а Бран с Эорном вели беседу.
К вечеру мы добрались до поселения мидов — Бэл’элрен. Поначалу все, за исключением профессора, удивились, когда я огласил наше прибытие: ведь никто не увидел домов. И только потом все вскинули головы вверх, к кронам деревьев. Тусклые, но чарующие огни светили из домиков, выстроенных, вернее сказать, выращенных, прямо на обширных террасах, в которые плавно переходили стволы деревьев. Между террасами были перекинуты мостики, созданные из сращенных друг с другом ветвей. Там, вверху, текла жизнь. Невысокие эльфы прогуливались по террасам и мостикам. Виднелись и стражи: легкие доспехи, с преобладающим лиственным мотивом, сливались с изумрудной листвой, только накидка с геральдикой рода Чардор, да деревянный лук с колчаном за спиной, позволяли заметить их.
В центре селения, внизу, в которое перерастал торговый путь, расположилось святилище аэрии Кимирии. Каменная статуя величественной эльфийки в легкой шали, на ее плече сидел ворон, а в протянутых руках она держала росток. Каменное изваяние Матери природы было выполнено со всем эльфийским изяществом.
— Ох, — был поражен Эорн.
— Красотища! — подхватил Марк. — Прямо сказка!
— Эх, чертяги, умеют же ведь, — со смешком добавил Бран.
— Предвкушаю ваше удивление, когда мы доберемся до Нирнолдора, — хихикнул профессор.
Дерек, как и Клавдий, молча осматривал поселение, задрав голову. Я всех прервал и повел за собой.
На одном из стволов расположился винтовой подъем вверх, которого было достаточно, для того чтобы телеги и жители могли подниматься и опускаться. Этот подъем был ничем иным как причудливо загнутой корой дерева. Магия мидов не знала себе равных. Они пели деревьям, заставляя их расти так, как им было удобно.
Поднявшись на террасы, стало явственнее слышна игра на свирели. Но помимо всего прочего, доносилась и речь. Прекрасный, мелодичный нерик ласкал слух. Да, не зря эльфийские земли называют чарующими. Я повел телегу по террасе, довольно просторной. Низкорослые, ростом чуть выше пояса, прохожие, прогуливались, и редко обращали внимание на повозку. Перебравшись по мостику на соседнюю террасу, я остановился подле постоялого двора. Возле него расположились и стойла, где охранники сторожили чей-то обоз. Я спрыгнул с козел и передал вожжи Клавдию. Ему и Брану, Дерек поручил сторожить повозку.
Остальные отправились на постоялый двор. Для того чтобы пройти в низкие двери, приходилось пригнуться, но внутри было довольно просторно и уютно. В холле расположилось несколько столов, за одним из которых устроился седоволосый человек в богатом наряде, по-видимому, тот самый купец, чей обоз стоял в стойлах. К потолку холла тянулись деревянные колонны, оплетенные лозой. Тут мы отужинали и сняли комнаты.
Ночь была безлунной. Но деревня не была во мраке. Тусклые огоньки, светившие, казалось, откуда-то из-под кроны, озаряли террасы. Я стоял, опершись на сплетенные из веток перила, что обрамляли террасы. Стражи беззвучно патрулировали улочки.
— Не спится? — прозвучал у меня за спиной голос Дерека.
— Я вижу тебе тоже, — ответил я. Он подошел и также стал глядеть вниз.
— Странное чувство — находится в нескольких метрах над землей.
— В Нордгарде тебя это не смущало, — отметил я.
— Да, но там… там не чувствуешь этого. Каменные стены придают некоторую приземленность что ли. Сковывают. Поэтому и ощущаешь себя не на выступе над обрывом, а на земле. Тут иначе.
Помолчали. Шелестела листва, угукали ночные птицы. Лес перешептывался или пел, как бы назвали это миды.
— Что это там за огонек? — развеял тишину Дерек и указал на мелькающий между стволов свет.
— Скорее всего, один из друидических кругов. Полуночные обряды. Если поедем быстрее, то возможно успеем на один из таких.
— Вот так смотришь… и задумываешься: а почему люди терпеть не могут эльфов? А потом вспоминаешь зрелище у того форта. Почему виновником всех бед считают эльфов?
— Отчего только эльфов? А демонов-искусителей и чудищ, а магов и ведунов? Люди ищут себе козла отпущения. Эльфы не лучше. Оба народа уже давно забыли, откуда взялась вражда и продолжают враждовать только потому, что по-другому не могут. Но не все же поступают так. Есть и те, кому эта вражда надоела.
— История говорит, что перед лицом общего врага люди и эльфы всегда объединялись, — размышлял Дерек.
— Да, стоит вспомнить только возвращение драконов, Войну «машин», — согласился я.
— А сейчас? Возможно ли такое? Или власть имущие готовы только грызть друг другу глотки?
— Все возможно. Перед нами разыгрался пример прекращения тридцатилетнего кровопролития. Просто нужно напомнить, открыть глаза, затуманенные яростью и ненавистью.
— Ладно, великий мудрец, — усмехнулся Дерек. — Пожалуй, мне стоит прекратить отбирать хлеб у философов.
— Да, — усмехнулся и я, — они тебе не простят, — я зевнул. — Пойду. Завтра рано в путь.
— Хорошо, Совор. Я еще немного подышу.
Долгий путь сквозь леса, мимо эльфийских деревень, прекрасных рощ, друидических кругов, преодолевался больше задуманного. Торговый путь очень сильно петлял в рощах. По дороге мы делали остановки в еще более причудливых поселениях, чем Бэл‘элрен. Одно из таких селений состояло сплошь из домов, которые скрывались внутри стволов деревьев. Стволы оплетали дома, создавая что-то на подобии шатра, продолжали выситься к небосводу, раскинув свою изумрудную крону.
Чуть больше двух недель ушло на то, чтобы добраться до сердца владения рода Чардор. И, тем не менее, мы прибыли как раз на великий и большой праздник у мидов.
29-ого Посевов торговый путь вывел нас из лесов под синее небо и на довольно просторную открытую равнину — границу между Зимним лесом и Древним, который издревле известен, как Телварский лес. Дорога шла дальше. А отсюда уже виднелись вырастающие из изумрудной листвы пестрые башни, оплетенные ветвями и винтовыми лестницами, и кончики крыш. Это был Нирнолдор, расположившийся подле озера Лок Бередруин, откуда брала свое начало река Алоа.
Путь плавно перешел в вымощенную дорогу Anien dayen — главный проспект города. У Нирнолдора не было ни ворот, ни стен. Пригородные сады, полные красочных цветов и деревьев, перетекли в улицы и переулки, на которых разместились дома. Причудливые, деревянные и каменные, они поражали воображение. От проспекта они уходили далеко вглубь города и скрывались в подступающем к нему лесу. Все крыши были с фиолетовой кровлей — цвете рода Чардор. Были тут не только приземистые домишки мидов, но и множество типичных людских изб и домов. Горожане были сплошь в праздничных нарядах, с преобладающим цветочным мотивом. Все радовались, пели и веселились. Отовсюду лилась музыка и смех. Только горожан было совсем немного. Некоторые переулки полностью пустовали. По Anien dayen мы проехали весь район, который звался an’nerer или просто людской, так как там селились и люди. А дальше раскинулась торговая площадь.
В ее центре тянулся ввысь мощный ствол зирральского древа. А вокруг расположились торговые ряды. Плетенные деревянные аркады скрывали за собой торговые лавки. Подле древа были разбросаны и навесы с фруктами, товарами быта и прочим. Отсюда виднелся и своеобразный храм аэрии Кимирии (или Ким, на эльфийский манер). Это было дерево, ствол которого изображал фигуру аэрии. Такая статуя Матери природы была еще одним чудом мидской друидической магии.
За торговыми рядами в переулке района Бэларан или жилого мы остановились на постоялом дворе.
— Imril sun’dayen! — встретил нас, по-видимому, хозяин двора. Внутри не было других гостей или путников, что неудивительно в разгар празднества.
— Imril aldena’ari! — ответили ему мы, с приветственным поклоном.
— Повезло вам приехать в такой день, — продолжил хозяин уже на общем. — Cuul’Trelom великий праздник!
— Верно все уже у круга? — поинтересовался Криг.
— А как же! С самого утра, — радостно ответил мид и продолжил протирать столы, чем и занимался до того, как мы вошли.
Мы сняли комнаты и перекусили, потом Дерек и Бран заменили на страже Клавдия и Эорна, а те присоединились к трапезе.
— Что слышно в последнее время? — поинтересовался я у Ларата — хозяина двора.
— Много чего люди говорят, — ответил он и присел к нам за стол. — В Моронаре опять неспокойно. В Обар стянули все силы Часовых. Что там у них пока не ясно. Палата лордов, вон, обсуждает пошлины. Хотят повышать. Вы уж извините, что я вам о политике, но для меня это будет сильный удар.
— А что слышно о ходячем городе? — спросил профессор.
— Так вы знаете? Это потрясение для всех нас! — опечалился Ларат. — Ходячий город остановился. Старейшины опять начали вспоминать старые распри. Каждый род обвиняет друг друга в саботаже. Вы и представить себе не можете, что происходит! Благо праздник наступил. Все хоть угомонятся ненадолго.
— И ничего неизвестно? — справился я.
— Он остановился, когда совершал переход на север. Подробностей никаких не знаю, судари. Обвиняют друг друга все кому не лень. Больше всего получает род Чардор. Они, конечно, довольно властолюбивые, но ничего против них не имею. Сам-то я из Гаэлана, где род Дерсорий… всегда спокойный Дерсорий.
— Понятно, — ответил профессор.
— Что же, судари, хотелось бы закончить дела. Если отправитесь на праздник, то надеюсь, там увидимся.
Ларат откланялся, и мы, не долго думая, последовали за ним. Бран не захотел идти с нами, остался сторожить сферу. Остальные же не упустили возможности посетить День древа — главный праздник у мидов.
Мы вернулись обратно к пригородным садам, откуда по тропе вышли к спуску с холмов в долину, где располагался самый большой друидический круг Мидллена. Внизу было очень много народу. Люди и эльфы. Все веселились. Прохаживались возле неисчислимого числа лавок, где торговали разными побрякушками от амулетов до украшений. За ярмаркой шло главное веселье: все танцевали, прыгали через костры, сидели и слушали сказителей и смотрели представление чародеев. Великое празднество Дня древа только начиналось. Музыка и смех лились рекой, и даже шум водопада, которым обрушивалась Алоа из Лок Бередруина, не мог их заглушить.
Крупные каменные мегалиты обрамляли толстый ствол древнего зирральского древа. Ветви древа сплошь были обвязаны разноцветными лоскутами. Именно там должна была произойти кульминация празднества. Я остановился возле небольшого шатра и уселся прямо на зеленую траву. Отсюда были видны и забавы, и ярмарочные ряды — словом весь праздник. Криг присел подле меня.
— Мы эта, — начал Эорн, — прогуляемся.
— Да, только не хотелось бы потеряться в такой толпе, — весело добавил Клавдий.
— Ага, народищу-то похлеще, чем мы в Гамельфорте видывали! — осматривал все Марк.
— Праздник в самом разгаре, — отметил я. — Отдыхайте, веселитесь. Когда взойдет луна, все соберутся возле круга, — я указал на мегалиты. — Так что не потеряетесь.
— В любом случае вы всегда можете составить компанию Брану, — улыбнувшись, добавил Дерек.
— Ага, так мы и захотели прохлаждаться там, когда здесь такое веселье! — ответил Марк.
Марк, Клавдий и Эорн откланялись. Эорн, как я успел заметить, направился к стрельбищу, где соревновались в стрельбе из лука. А Марк и Клавдий отправились к рингу.
Дерек огляделся и присел к нам на траву.
Мы, молча, наблюдали за действом и наслаждались природой. Шелест листвы в симфонии с эльфийской музыкой, песнями и шумом водопада ласкал уши. Нарядные флажки тянулись по всем лавкам и шатрам ярмарки. Пестрые наряды с преобладающим лиственным мотивом так и говорили о полном расцвете долгожданной весны.
— Что же, судари, — Дерек нарушил молчание и начал подниматься, — вы как хотите, а я, пожалуй, присоединюсь к какой-нибудь забаве.
— Да-да, надо бы навестить местных сказителей, — добавил Криг и тоже начал подниматься. — Не составите мне компанию? — он поочередно поглядел на меня и Дерека. Мы покачали головами. — Как хотите, судари, как хотите.
— Совор, а ты? — поинтересовался Дерек.
— Я тут пока посижу. Потом, может быть, пройдусь. В общем, отдыхайте. Встретимся тогда у круга, — ответил я.
Дерек и профессор ушли. Я продолжил наблюдать за праздником.
Еще долго я созерцал, думал о своем, но потом мне наскучило, и я решил пройтись. С насиженной полянки подле шатра я двинулся к сцене, где чародей устраивал представление. Мимо проскочил Клавдий. А краем глаза я заметил танцующего Дерека. Он был необычайно весел. Я на секунду даже задумался, а видел ли я когда-нибудь танцующего Дерека? К сожалению, на ум не пришло ничего. Я только порадовался за него: ему было необходимо развеется после удручающего Последнего оплота.
У сцены с чародеем собралось много как эльфов, так и людей. Он в основном бахвалился простецкими фокусами, но иногда прибегал и к завораживающим магическим трюкам. Я прислонился к дереву и стал наблюдать издалека. Мимо прошел Марк, кивнул головой, когда заметил меня и скрылся за шатрами. Вдалеке я заметил профессора, который, по-видимому, отбил слушателей у сказителя и сам стал рассказывать.
Чародей на сцене начал привлекать народ, выделывая различные пассы руками. Подле его ладоней стали возникать разноцветные огоньки. Это всколыхнуло несколько воспоминаний, и мне на ум тут же пришла идея. Я пошевелил пальцами и прошептал несколько заклятий. Огоньки сложились в цветок, который затем светящейся пыльцой стал осыпаться на сцену. Из пыльцы вспорхнула бабочка. Зрители ахали, а чародей недоумевал. Я продолжил. Бабочка пролетела над зеваками в стороне от сцены, а когда возвращалась, переросла в облако пыльцы, облако нарастало, зрители уже начинали волноваться. В миг из облака выпрыгнул огромных размеров титанар, он пролетел над сценой, как будто только что выпрыгнул из воды, а после яркой вспышкой разлетелся на множество огоньков. Зрители зааплодировали. Чародей же не растерялся и поклонился зрителям.
— Развлекаешься? — послышалось откуда-то сбоку.
Я обернулся. Ко мне подходил красный, запыхавшийся, видимо, от танцев, улыбающийся Дерек.
— Лишь немного украсил представление, — ответил я и тоже улыбнулся.
— Ну-ну, — рассмеялся он.
Солнце было еще в зените. Все веселились. Я прошелся мимо шатров, посмотрел товары на ярмарке. Прогуливаясь, видел поющих и пьющих Марка и Клавдия. Эорн был с профессором и Дереком, они все плясали. На сей раз танец весны, один из наиболее красивых эльфийских танцев. Я удалился за деревья, к реке. Уселся под одним из древ, где надеялся дождаться восхода луны и застать Верховного друида, который должен был прибыть на праздник. Достал из сумки маску и стал глядеть на нее, вспоминая былые дни.
Когда взошла луна, празднество еще продолжалось. Я любовался видом. Безоблачное звездное небо освещалось белесой Ан и лишь небольшими красными отблесками напоминал о себе Плен. Алоа водопадом обрушивалась с холма, на котором горели огни Нирнолдора. Сама река и озеро, как только луна озарила небосвод, засияли синеватым свечением. Необычайное было зрелище.
— Так и знал, что найду тебя где-то здесь, — услышал я голос Дерека, который вскоре сам показался из-за деревьев. Он присел рядом. — Река светится, — удивленно произнес он, — вот это да. Магия? Или какое другое чудо?
— Скоро сам все узнаешь, — ответил я. — Не буду портить впечатление от последних часов празднества.
— Не перестаю удивляться этому краю. Мы здесь чуть меньше двух недель, а я уже столько повидал.
— Устал? — поинтересовался я, не отвлекаясь от созерцания.
— Нет, просто все уже собираются подле круга, — ответил он. Я прислушался. Музыка стихла, а громкий гул голосов скрылся за шумом водопада. — И я пошел тебя искать.
— Тогда пойдем, — я последний раз окинул пейзаж взглядом (он навевал приятные и вместе с тем горькие воспоминания), после чего начал подниматься.
Дерек помедлил, а когда и сам стал вставать, дернул меня за рукав:
— Ого, Совор, смотри! Кто это там? — он указывал на противоположный берег.
Там, на камнях, собирались существа. Они вылезали из воды и забирались на камни. Формой они напоминали людей, хотя таковыми не являлись.
— Русалки, — ответил я. — Собираются послушать эльфийское пение.
— Красивые, — отметил Дерек. Белесые тела русалок сильно выделялись на фоне мрачного леса. Они, по-видимому, смеялись. Сидели на камнях и плескали ногами в воде.
— Да, и не менее опасные. Пойдем, не будем их злить.
У зирральского древа уже и правда собрались практически все гости праздника. Факелы и фонарики погасили, только свечи создавали полумрак. Ночь была безветренная. Подле мегалитов, в толпе, мы нашли профессора и Эорна. Громкий голос на эльфийском попросил всех выстроиться в круг.
Все взялись за руки и окружили древо в несколько рядов. Мы оказались в третьем кольце. Снова раздался тот же голос и на нерике он говорил следующее:
— Вот и пришло время отложить веселье и пляски и вспомнить о природе праздника, — говорил друид. — Сегодня День древа. И сегодня мы воздаем деревьям почести, за то, что они дают нам кров, пищу и защиту! Воздаем хвалу и Метри Ким! Воздаем хвалу и пастырям леса!
Мы должны хранить природу. Не пользоваться ею бездумно. Мы обрели эти земли ценой великой утраты. И мы не посрамим память Великого сердца и не падем в глазах Матери Ким, взрастившей эти леса. Так давайте же жить в мире, не смотря ни на что, и заботиться о лесе вместе!
Друид замолчал. Но молчание продлилось недолго. Миды сначала стали тихо, почти шепотом, напевать. И постепенно напев их нарастал. Голоса сливались в один, и грустный мотив песни сразу напомнил, о чем она. Потом появились и слова. Они под аккомпанемент шелеста листьев и шума водопада улетали в крону древа.
После того как миды стихли. Все сели наземь. И тогда мне удалось увидеть друида, что и проводил празднество. К великому сожалению, им был не Верховный друид. Я забеспокоился, но решил узнать обо всем уже после окончания ритуалов.
— В сей великий день, — молвил друид на общем, — мы не только почитаем природу в расцвете ее сил, но и вспоминаем, как наш народ обрел эти земли. Спетая нами песнь, частично поведала эту историю. Я же, по давней традиции, спою вам еще песнь. Illirian balore avel. Песнь об Имарилле и Акалонне, сказ о Великом сердце.
И друид стал петь на общем языке историю рождения земель Мидллена и обретения их мидами. Согласно легенде все началось еще во времена тирании драконов. Клан неров, что звался мидднерами или низкорослыми эльфами проживал на юго-востоке земель Наарима, нынешнего Форестнара. И когда взгляды мидов, талков и альдов в совете Наарима стали расходиться, старейшины родов мидов решили увести свой народ прочь. И переселиться они решили в дикие и непроходимые заросли, что сейчас зовутся Мидлленом. Группы, что старейшины отправляли в заросли на разведку, не возвращались. И все же разногласия с собратьями вынуждают народ мидов уйти в неисследованные и страшные земли.
Долго блуждали они в темных дебрях ведомые старейшинами, пока не стали пропадать люди. И возбоялись тогда неры продолжать путь и ничто и никто не мог заставить их найти новый дом. Народ отчаялся и был уже готов умереть от голода и страха, чем в дебрях леса, где, видимо, бродили чудища. Но поднялся среди всех один. Один, кто не побоялся. Имариллом его звали. «Я поведу вас!» — кричал он. — «Не боюсь я темноты древ и чудищ, блуждающих в ней, ибо со мной мой народ и моя возлюбленная. Любовь моя к ней осветит мне путь для вас!». Но не поверили неры Имариллу и воспротивились. И тогда окинул взором Имарилл народ свой, увидел лица преисполненные страха и усомнился в своих порывах. Но взяла его руки возлюбленная, Акалонна, взглянула она на него и вновь надежда поселилась в душе Имарилла. «Боитесь идти вы во тьме, так пусть путь нам осветит свет!» — крикнул он и прикоснулся к груди. А через мгновенье объяло грудь его сияние, и поднял он над головой свет, что разогнал мрак чащ. В руках Имарилл держал сердце свое, что горело и освещало все вокруг.
Когда появился свет, народ неров отправился в путь за Имариллом и Акалонной. Удивленны были старейшины силой Имарилла и верой народа в него и замыслили недоброе, и все же отправились за ним. Так Имарилл довел свой народ до огромного озера, откуда водопадом обрушивалась река. И понял тогда он, что вот новый дом для его народа. Улыбнулся он и последний раз окинул взглядом он Акалонну, возлюбленную свою, глянул он и на край, где предстояло жить его братьям, а после упал замертво. Сердце же его все светилось. Акалонна, рыдая, склонилась над любимым. Меж тем старейшины вознамерились завладеть сердцем. Но как только попытались сделать это, Акалонна схватила сердце и вместе с ним бросилась в озеро.
— Ныне мы стоим перед этим озером, и в свете луны сияет на дне его Великое сердце, напоминая нам о жертве и великой силе любви, — закончил друид.
Все стихло. После недолгого молчания все поклонились друиду и начали расходиться. Праздник подошел к концу.
— Идите, — сказал я Кригу, Дереку, Эорну, Клавдию и Марку, — я вас догоню.
— Что ты задумал? — поинтересовался Дерек.
— Хочу поговорить с друидом, — ответил я. — После расскажу все подробности.
— Ловлю на слове, — закончил он.
Друид уже стоял обращенный к стволу зирральского древа, когда я поприветствовал его:
— Да цветут великие древа и травы под присмотром верных служителей матери Ким! — я поклонился.
— Да в здравии прибудет sun’dayen, — отозвался друид. Он опустил руки и повернулся ко мне лицом. — О чем-то спросить хотите меня?
— Позвольте узнать, почему ворон не явился на празднество? — начал я.
— Коли Верховного друида вороном называешь, значит, друг его, прав я? — уставился он на меня вопросительным взглядом.
— Да, отчасти. Я — Соворус Марет, — друид не дал мне закончить.
— Великий магистр! Что же вы сразу не представились? Мне очень жаль, что Великий ворон не смог присутствовать. Вы слышали о трагедии?
— Ходячий город остановился, да, я слышал, — отозвался я и присел наземь.
Друид, поправив мантию, присел подле.
— Тогда, Великий магистр, понимаете, что это сложное время для мидов. Ворон не смог присутствовать из-за того, что всеми силами пытается утихомирить старейшин. Все взволнованы, обвиняют друг друга. Кому как не Верховному друиду поддерживать порядок и мир?
— И то правда, — заключал я. — Он сейчас в столице?
— Не знаю, — ответил друид. — Был там, это точно. Сейчас уже может, вернулся домой.
— Постарайтесь узнать, хорошо?
— Да, магистр. Я спрошу у деревьев. Они точно знают, где их хранитель.
Мы с друидом поднялись с травы. Я поклонился, и уже собирался было уходить, как друид остановил меня.
— Великий магистр, раз вы здесь, значит тут и повелитель?
— Да, это верно.
— Тогда могу я попросить его и вас явиться к старейшинам завтра? Нам есть о чем поговорить. Там я расскажу, что узнаю про ворона.
— Я поговорю с повелителем, — ответил я. — Если он будет не против, тогда мы придем.
Я снова поклонился друиду и оставил его подле древа.
Догнал я всех на полпути к пригородным садам, на пологой дороге, поднимающейся из долины к городу.
— Ну и? — спросил Дерек, как только я поравнялся с группой.
— Друид попросил нас явиться к совету завтра.
— Для чего?
— Точно пока не знаю. Но подозреваю, что они попросят тебя и меня разобраться с проблемой Нарн’Зира.
— Что же, похоже, я не смогу им отказать, — весело ответил он.
— Ну и прекрасно! — оживился профессор. — Мы же все хотели понять в чем дело. Вот у нас и будет шанс.
— Да, но только мы должны отвезти вас со сферой в Умбоджу, а сами отправиться на Хардрассал.
— Подождем до завтра. Послушаем, чего от нас точно захочет совет, — рассудил Дерек. — Там и решим.
***
На следующий день после завтрака я и Дерек отправились к старейшинам. Оживленный главный проспект плавно перетек в площадь. На ней полукругом расположились роскошные особняки членов знатного рода. А прямо напротив нас, на берегу Лок Бередруин расположилось здание совета старейшин. Причудливая крыша в виде шатра покрывала его. А над парадным входом был сделан своеобразный фронтон с треугольным символом Мидллена. В треугольник вписывались все гербы шести знатных родов: летящий ворон от Чардора, лук с колчаном от Дерий, зирральское древо от Дерсорий и остальные. Когда-то этот зал совета был центром Мидллена, но после реформации короля Бреона здесь располагались только старейшины Чардора.
Подле дверей стояла стража в геральдических накидках и с луками за спинами. Заседания старейшин были открыты для всех желающих, поэтому нас без вопросов пустили внутрь. Убранство зала было впечатляющим. Ветви, ползущие по стенам, собирались в различные узоры, иногда в целые картины. Колонны украшались цветущими лозами. Из главного зала заседаний доносились бурные обсуждения чего-то. Поэтому мы аккуратно отворили двери и примостились у ближайшего угла. В большом амфитеатре неров было не много. В основном члены рода и, конечно же, старейшины. Их было семеро. Они восседали в центре амфитеатра, одетые в коричневатые мантии с остроконечными наплечниками, на груди был изображен летящий ворон — герб рода. Я окинул взглядом амфитеатр и приметил среди заседающих друида. Он заметил нас тоже и приветственно наклонил голову. Заседание было в самом разгаре, поэтому пришлось подождать его окончания.
Когда совет окончил обсуждать проблемы владения, различные законы, распоряжения и нападки из-за Ходячего города, друид встал и направился прямиком к старейшинам. Пока он шел к ним они стали бурно шептаться. Друид объяснился с ними и стал указывать в нашу сторону. Старейшины пристальным взглядом осматривали нас, пока слушали друида, а когда тот затих, прозвучал громкий голос:
— Elai'raess, я прошу тебя предстать перед советом!
Я прошептал Дереку, что они имели в виду его, и он отправился в центр зала.
— Imril talirer! — Дерек поклонился.
— Тебя послали нам боги! — встрепенулся один из старейшин.
— Приветствуем тебя, elai'raess, от имени всего рода Чардор. Мы несказанно рады, что ты появился тут, в Великом лесу, в такой печальный для нас и всего нашего народа час, — говорил второй старейшина с длинной черной бородой.
— Известно ли тебе, о нашей печали? — поинтересовался третий старейшина, который был выше ростом своих собратьев на голову.
— Нет, почтеннейшие, мне не известна ваша проблема, — отвечал Дерек.
— Тогда позволь нам рассказать, — продолжил чернобородый.
— Случилась беда! — начал рассказ высокий старейшина. — Столица и сердце нашего народа, Нарн'Зир или Ходячий город внезапно остановился!
— Это ужасно! — вставил первый.
— Истинно так. Мы, как и все остальные, можем лишь только догадываться, почему это произошло.
— Старая машина этих… этих преступников! святотатцев просто вышла из строя! И думать нечего! — с яростью закричал лысый безбородый старейшина с лицом, которое и до этого перекашивало от злобы.
— Возможно, — согласился второй. — Возможно. Но никто не знает. Тем не менее, это событие всколыхнуло старую вражду и на наш род посыпались обвинения.
— Безосновательные! — вскричал первый старейшина.
— Основания у них есть, мой друг. Наш род создал себе не очень хорошую репутацию, упиваясь властью до реформации.
— Вздор!
— Прекратите! Каждый день одно и то же. Позвольте же elai'raess выслушать нашу просьбу, нашу мольбу.
— Мы, от лица всего нашего рода, просим тебя, elai'raess, выяснить причину сего происшествия. Это вопрос, касающийся всех мидднеров.
— Я постараюсь помочь, почтеннейшие, — Дерек поклонился.
— Что, миротворец, тут ты оправдаешь свое прозвище? — донесся голос из амфитеатра. Нер, произнесший эти слова, встал, и я узнал его. Им был лорд Элактион Валироэн иир Чардор, знатный лорд Нирнолдора, второй советник короля. Статный, был одет в парадный камзол с лиственными мотивами. — Или ты горазд только потакать имперцам?
— Лорд, мы просим унять ваш пыл! Никто не смеет оскорблять гостя совета! — возмутился еще один старейшина, рыжеволосый с козлиной бородкой.
Уязвленный лорд сел, а Дерек сделал вид, что не заметил его слов.
— Прежде, чем я уйду, позвольте узнать о драконах. Не было ли нападений?
— Да простит нас Мать! За всеми этими несчастиями мы и забыли о твоем предназначении, — ответил чернобородый. — Нет, драконов в наших краях не видели, и слава Десяти! Ведь загорится одно древо — заполыхает и весь Великий лес!
— Я рад слышать это.
— Тогда, если ответишь ты на нашу мольбу и попытаешься спасти наш народ от нового раскола, тебе, elai'raess, придется добраться до Balar saedah, Тропы средь лесов, ее северной части. Там у реки Филион и остановился символ нашего единства.
— Надеюсь, что я смогу помочь, или хотя бы разузнать причину вашей великой беды, — поклонился Дерек.
— Наш род не забудет твоей отзывчивости, elai'raess, — поклонился в ответ высокий старейшина. — Vala’riil! Shal’aemar adlar!
Все старейшины поклонились и стали расходиться, перешептываясь.
Дерек стал подниматься обратно, а в это время я разговаривал с друидом.
— Imril aldena'ari! — поприветствовал он меня.
— Imril aldena'ari! Есть новости?
— Да, магистр. Корни принесли весть о том, что Великий ворон вернулся в рощу.
— Значит в роще? — уточнил я. — Это чуть меньше недели пути отсюда. Боюсь, что могу не застать его там.
— Если ворон туда вернулся, то значит дела в совете и ложе улажены. Поэтому он некоторое время будет жить там.
— Это хорошие вести. Тогда… могу я просить присмотреть за моими друзьями по пути в столицу?
— Конечно, магистр, — ответил друид, и в этот момент подошел Дерек. — Приветствую, elai'raess, рад лично познакомиться, — он поклонился.
— И я, почтеннейший, — он поклонился в ответ.
Друид откланялся, а мы с Дереком направились на постоялый двор, где нас уже должны были ждать солдаты и профессор, готовые к выезду.
— О чем вы разговаривали, Совор? — поинтересовался Дерек пока мы шли.
— Я узнавал о делах друидов. Помнишь разговор в Кром'Дранате?
— Ага. И я до сих пор жду разъяснений по поводу «Совета».
— Это как раз касалось дел Совета и я обещаю, что скоро все расскажу.
Мы выехали в полдень. Повозкой правил Марк. Бран все еще был не весел, и даже зол, хотя ни с кем не делился своими думами. По Anien dayen мы проехали в жилые кварталы, откуда проулок вывел нас в пригородную лесную рощу, а после мы и вовсе оставили город позади.
Лесной тракт, что начинался за Нирнолдором, должен был вывести нас к Тропе средь лесов, по которой и совершал переходы Нарн'Зир. Телварский лес обступал дорогу, толстые корни встречались у нас на пути. В кронах щебетали птицы, слышался стук дятла. Рой мошкары, нависший над дорогой, не упускал возможности испить крови не только коней, но и нашей, поэтому то и дело раздавался хлопок, эхом улетающий вглубь чащ.
Через несколько верст мы наткнулись на небольшую деревеньку Камол, расположившуюся как на стволах деревьев, так и подле них. Миды занимались повседневной жизнью: кто играл на свирели, кто занимался хозяйством, а кто ходил по своим делам. Мы не стали задерживаться тут и лишь наполнили один выпитый бурдюк. Когда Марк выправлял повозку на тракт, мимо пронеслось трое совсем невысоких, даже по меркам мидов, неров — детей. Смеясь, они скрылись за одной из хижин.
Когда же солнце окончательно село, а в дебрях стало темно, что и носа не было видно, мы остановились на привал. Развели костер, приготовили похлебки на ужин. Беседовали.
— Ах, дом. Тяжело вдали от дома! — говорил Клавдий, когда все начали тему о родном доме. — А дети? Как давно я не видел сына? Вырос уж поди.
— Точно! — встрепенулся Дерек. — Вот скажите, мне же не одному показалось странным… полное отсутствие детей, что в Нирнолдоре, что в поселениях?
— Ага, ага, — согласился Марк.
— Да они поди сразу взрослыми эти эльфятки из деревьев вылазют, — хихикнул Бран.
— Верно никто из вас не знает, — оживился Криг. — Дети у эльфов большая редкость. Сегодня в Камоле нам посчастливилось повстречать троих. Редко когда удается нам, людям, увидеть на своем веку хоть одного.
— Так это были дети?! — удивился Бран. — Я-то думал, что это карлики.
— Так редко? Должно быть это очень печально, — заключил Дерек.
— Ученые связывают это с долголетием неров, хотя конечно это неподтвержденные теории, — добавил Криг.
— Рождение ребенка для эльфов большой праздник. На заре веков они не были редкостью и лишь со временем число их убавилось. И даже в браке с человеком не всегда бывают дети, — добавил я. — Как и сказал Криг, с чем это точно связано никто не знает. Я придерживаюсь теории о балансе. Долголетие… требует своей платы…
Все помолчали, видно, обдумывали. Потом тишину развеял Марк, который стал напевать солдатскую песнь о доме.
Ранним утром 31-ого мы двинулись в путь. Тракт вел нас по границам владений родов Чардор и Келири’ан. Телварский лес становился все гуще. По обочинам тянулись заросли папоротников и различных кустарников. Средь листвы иногда показывались мостики, и казалось, что на некоторых из них пробегал кто-то.
К полудню я попросил всех ненадолго остановиться.
— В чем дело? — сразу посыпались вопросы.
— Я искренне сожалею, но тут мне придется с вами ненадолго расстаться, — ответил я.
— Что это вы говорите, Соворус? — встревожился Криг.
— Почему? Прямо сейчас? — негодовал Дерек.
— Да, прямо сейчас. Мне самому не хочется, но я уже давно откладывал эти дела. Я спешил в Нирнолдор, но не застал того, кто был мне нужен. А теперь у меня есть возможность уладить дела, пока я рядом. Я надеюсь, это не займет много времени. Я встречу вас в Нарн'Зире.
— Ты так уверен, что поедешь коротким путем? — поинтересовался Дерек.
— Да. Путь через дебри леса намного короче, чем тракт. Я бы повел и вас не будь с нами повозки.
— Ты знал об этом и молчал?! Я еду с тобой!
— Хорошо, так даже будет лучше. Если ничто нас не задержит, то мы раньше доберемся до Ходячего города.
— А чем раньше доберемся, тем быстрее решим проблему совета, — добавил Дерек.
— А сфера? — профессор все также был обеспокоен. — Без вас мне будет не по себе.
— Не волнуйтесь, Криг. За вами присмотрят стражи Чардора. Они с самого нашего выезда из города сопровождают нас, — рассказал я и указал на спрятанный в кроне дерева мостик.
— Что же, буду надеяться, что ничего не приключиться, — глянув на мостик, со вздохом ответил Криг и вроде успокоился.
— И мы тоже, — ответил ему Дерек. — Увидимся в Ходячем городе!
— Берегите себя! — добавил Бран.
Мы со всеми попрощались и выправили с дороги в чащу.
По густым зарослям папоротника и различных кустарников мы углубились в дебри. Солнечные лучи проникали сквозь кроны могучих и древних деревьев. Лес полнился звуками: жужжали мушки, птицы напевали мелодичные трели, изредка доносились вой и рык. То и дело коней кусали назойливые насекомые, от чего те начинали брыкаться. Нас они стороной не обходили. Хлопок. Это Дерек попытался убить несчастного кровопийцу. И снова хлопок. И так чуть ли не ежеминутно. Укусы начинали зудеть, что так и хотелось расчесать их.
— Аргхр! Неужели нет никакого способа избавиться от них?! — раздался не то удрученный, не то злобный голос Дерека, после очередного хлопка.
— Есть, — усмехнулся я. — Но ты же не хочешь поджигать лес и вызвать гнев всех друидов в округе.
— Даже не знаю, что хуже: стать врагом разгневанных друидов или съеденным заживо этой мошкарой, — отшутился он.
Но это было лишь малой проблемой, которая поджидала нас в этот день.
Под вечер распогодилось. Резко потемнело, хотя буквально минуту назад солнце просачивалось из-за крон. А после меж стволов деревьев эхом разнесся гром. Дождь не заставил себя долго ждать. И полил практически сразу. Несмотря на довольно плотную листву, лило как из ведра.
Мы еще ехали какое-то время. Но вскоре ливень превратил почву в грязь, в которой увязали конские копыта. Дерек спешился и повел коня под уздцы, с огромным усилием пробираясь по размытой почве. Я, молча, следовал за ним.
Наконец, перепачкавшись и потеряв силы, он остановился.
— Нет, пока не пройдем. Давай искать, где можно переждать этот ливень, будь он неладен! — с отвращением произнес он и стал осматриваться.
Я приметил сухую полянку, под плотной кроной листьев, туда мы и направились.
Вымокшие и продрогшие, мы собрали веток и листвы. Дерек высушил их магией и сложил костерок. Когда же ливень усилился, а защита из листьев нарушилась, поставили палатку. Кони недовольно фырчали. Одно радовало: исчезли мушки. Мокрую одежду я просушил быстро. Огонь костра, поддерживаемый магией, не сдавался ливню, поэтому вскоре нам удалось согреться. Сверкнула молния. Мгновение спустя громыхнул гром.
Сегодня решили остаться в лагере, и ждать окончания дождя. Дерек, как всегда в дождь, был невесел и даже зол. Он забрался в палатку и, свернувшись, вроде спал. Я же сидел у входа и глядел на стену дождя, просачивающуюся сквозь листву.
— Так что за дела у ордена с друидами? — неожиданно раздался голос Дерека за спиной.
— Тебе так хочется узнать или просто хочешь скоротать время? — поинтересовался я.
— Во-первых, ты обещал рассказать. Я терпеливо ждал, пока ты сам захочешь это сделать. Но раз уж у нас выдался такой день… Хочу просто скоротать время.
— Тогда я, пожалуй, начну с Совета магов, — принялся я. — Когда по всему Туурнилю и на Хардрассале образовалось довольное количество магических орденов и гильдий, нужно было установить рамки и правила. Тогда магистры выступили за создания Совета. Его поддержали, но не все. Хаасимская гильдия, Королевское общество алхимиков и чародеев, коллегия, Белый орден, Малый друидический круг и Телварский орден. Вот все, кто входят в совет.
— И кто всем заведует? Магистры? — спросил Дерек.
— Частично. Совет управляется двумя капитулами: Большим и Малым. Первый состоит из глав тех или иных орденов, а второй — из наиболее одаренных магов. Если мне не изменяет память и на последних комициях ничего не изменили, то их всего десять. Малый заседает всегда, тогда как Большой собирается только на комициях, общих собраниях. Совет устанавливает правила, руководит и инспектирует деятельность магов, чтобы не допустить повторения Великой чистки.
— И, тем не менее, прозевал возвращение… Кровавого черепа, если не путаю.
— Красного черепа, — поправил я. — Да, и оправдывать действия Совета я не буду. С их стороны это непростительно! К счастью, мы предупредили всех о возвращении некромантов.
— Да уж, — вздохнул Дерек. — Остается надеется только на то, что этот Красный череп был единственным. Но мы ушли от темы. Что за срочные дела с друидами?
— Как я и сказал, Совет устанавливает правила и его члены обязуются их исполнять. Проверяют их поставленные капитулами лица, которые обязаны наблюдать за орденами и отдельными магами из числа Совета. Друиды малого круга подконтрольны совету, а я инспектирую.
— Неужели друиды попирают законы? — я уловил нотки насмешки в его голосе.
— Не все. Но некоторые пользуются силой в своих целях. Поэтому я так хотел увидеть Верховного друида, чтобы расспросить о делах Круга. Совет волнует кое-что, а я, как ты знаешь, не покидал Колдрамм с тех самых пор, как нашел тебя.
— Так-так. Увиливаешь, — подметил Дерек. — Что так волнует Совет?
— Скоро увидишь сам. А пока мне остается надеяться на то, что волнения Совета напрасны.
— Да, может быть и увижу, если этот дождь когда-нибудь прекратится, — Дерек зевнул и замолк.
Но вопреки всем ожиданиям ливень не прекратился. После пробуждения мы скудно позавтракали и еще немного подождали, но дождь лишь стих. Дереку, видимо, надоело сидеть на одном месте и мы продолжили путь. Кони неохотно двигались по грязи. Поэтому приходилось их тащить за собой, а на довольно чистых участках мы снова седлали их.
Спустя некоторое время после пробуждения начало проясняться, лучи солнца, проглядывающие из-за черных туч, говорили о том, что сейчас не иначе как полдень. Дождь стих, с веток и листьев все еще капало, но не сильно. Вымокшие до нитки, я и Дерек радовались, когда проезжали под теплым лучом солнца.
Но не успело солнце и показаться, как опять потемнело, снова эхом прокатился раскат грома. А затем полило. Ехали мы пока совсем не выбились из сил. Дерек выбрал довольно сухое место, где мы и разбили лагерь.
Следующий день порадовал нас тем, что ливень прекратился. Везде были лужи и грязь, но нужно было продвигаться. Позавтракав, мы побрели по непроходимой грязи. В лесу после дождя было свежо. Сапоги вымокли, и при каждом шаге хлюпали. А в грязи увязали так, что, казалось, застрянут там навсегда.
Несколько верст было преодолено нами, когда мы оказались на опушке, подле небольшого озера. Я знал это лесное озерцо, отсюда оставалось дня три пути.
— Тут сделаем привал, — сказал я. — Наберем воды, да и коней не мешало бы помыть.
— Отлично! — раздались у Дерека нотки радости спустя два дня. — Хоть отмою всю эту грязь.
— Тебе было мало воды? — усмехнулся я.
Он лишь закатил глаза.
Спешились. Сняли сбрую, и Дерек повел купать коней. Я пока разбил лагерь и почистил сапоги с робой.
— О. Вижу, ты уже и постирался, — зазвучал прежний голос Дерека. — Ну, тогда тебе и за хворостом идти.
Он передал коней мне, а сам стал раздеваться и нырнул в озеро.
Привязав коней, я отправился за ветками для костра. Ушел я не далеко в чащу: было слышно, как Дерек плещется в озере.
— Совор? Это ты, Совор? — раздался голос Дерека, когда я собирался, было зайти чуть дальше в лес.
Я, было, подумал, что мне почудилось, но он опять окликнул меня. С собранным хворостом я спешно пошел обратно.
Когда я приближался к месту нашего лагеря, опять кричал Дерек:
— Ну, хватит Совор. Покажись!
Я ускорился и был уже в лагере, когда встревоженный Дерек выходил из воды и, кого-то заметив, бросился к кусту, на котором была разбросана вся одежда и ножны, со словами: «Ах, ты ж!».
Я приблизился и увидел, что на берегу и в правду кто-то стоял. Высокая нагая женская фигура с зеленоватой кожей, темно-зелеными длинными волосами, которые напоминали скорее тину. В волосах у нее было множество веточек и листьев. А по рукам и ногам вились лозы. Она хихикала и ничуть не испугалась моего появления. Я осознал всю комичность ситуации и рассмеялся. На это обратил внимание Дерек, нагой, выглядывающий из-за куста.
— Совор?! Я думал, что это ты тут бродишь! Кто это? Чего смеется?
— Ахах, Дерек, — я успокоился, — это дриада — дух леса.
Послышалась трель, а затем смешок. Это дриада пролепетала что-то на своем языке. Я понял малую часть и попытался внятно изъясниться с ней.
— Что она говорит? — кричал Дерек.
— Подожди, не так просто понять их язык. А ты бы лучше пока оделся.
Дриада снова залепетала, все, что я смог понять, я перевел Дереку, который наскоро пытался натянуть штаны:
— Зовут ее — Лия, если я правильно разобрал. Она услышала, как мы разбивали лагерь, и вышла посмотреть. Потом заметила как один, то есть, я, ушел, а другой прыгнул в озеро. Она наблюдала из-за кустов и потихоньку приближалась к лагерю.
— Ах, вот оно что. Я думал, что это ты шелестишь в кустах и хихикаешь.
— Спасибо, — ответил я.
— Обращайся, — кинул он в ответ.
Лия захихикала и стала указывать на Дерека, после заговорила:
— В общем, ты ей, видимо, очень понравился, — понял я. — Она говорит, что не против была бы забрать тебя в Ках’наешь, — я сдержал смешок.
— Куда, куда? — переспросил Дерек, но я не ответил. Решил кое о чем разузнать.
Я спросил дриаду о том, не знает ли она ничего по поводу Ходячего города, было очень сложно объяснить, но она поняла и ответила, что ничего не знает. Потом справился о друиде, тут она подтвердила, что видела «ворона» в роще совсем недавно. Я поблагодарил ее и поклонился. Она расхохоталась. Неловко повторила движение. После пролепетала что-то, напоследок игриво глянула на Дерека, натягивающего рубаху, и быстро скрылась средь лесов.
— Что она сказала? — спросил он, когда она исчезла.
— Беречься охотника, чтобы это ни значило, — ответил я.
— Ха, да, ей может быть и стоит сторониться охотников, — добавил Дерек. — Если так подкрадываться, можно словить стрелу, да не одну.
— Это нам стоило быть осмотрительнее.
— Возможно… А что ты там говорил про Кех… Ках?
— Ках’наешь, — подсказал я. — Это священная роща дриад на востоке Телварского леса, там они живут и рождаются.
— Хорошо, но зачем ей понадобилось забирать меня туда?
— Дриады приглашают в эту рощу мужчин и кхм…
— Ты серьезно? — он изогнул бровь.
— Серьезнее некуда. Я же сказал, что в Ках’наешь они рождаются.
— И как часто… ну… они приглашают в свою рощу? — заулыбался Дерек.
— Довольно редко, насколько мне известно, — почесал я подбородок.
— Ясно, — вздохнул Дерек.
— О, я вижу, ты расстроился, что упустил такой шанс, — усмехнулся я.
— Да ну тебя! — легонько толкнул он меня и рассмеялся в ответ.
В лагере мы передохнули до раннего вечера, а потом решили двинуться дальше, чтобы успеть до полной темноты пройти еще сколько-нибудь верст. Когда же сделали привал и разожгли костер, вокруг, где-то во тьме, метались волки, либо их собратья — бирюки, что были сравнительно больше и опаснее, а еще могли своим укусом заразить волчьей болезнью или ликантропией. На свет они не выходили. Слышалось только дыхание, да периодический вой. Кони нервничали, пыхтели и ржали. Поэтому мы так и не сомкнули глаз. А в предрассветный час собрались и двинулись дальше.
Целый день мы провели в дороге. Пейзаж не менялся: сплошь леса, да кустарники. Изредка встречались поляны, или старые друидические круги.
Мы ехали и наслаждались погодой и природой.
— Стой! — резко дернул Дерек поводья и стал прислушиваться. — Слышишь? — прошептал он.
Я прислушался. К нам стремительно кто-то приближался. Мы не стали рисковать, быстро спешились и увели коней в густую рощу, из которой только что выехали и сами там скрылись.
— Неужели тут такие страшные волки? — шепотом спросил Дерек, так как именно я настоял на том, чтобы скрыться.
— Я боюсь не волков, — лишь ответил я и замолчал. Преследователь или кто бы это ни был, уже был совсем рядом. Стал различим волчий вой, но за ним слышался стук конских копыт.
— Может там за кем-то гонятся, а мы тут сидим, — нетерпеливо шептал Дерек.
— Подождем.
Мы смотрели на чащу из-за веток, и вскоре мимо пронеслась стая. Но это были не волки и даже не бирюки. Огромные, с черной, как смоль, шерстью, существа были ничем иным как оборотнями. В них просматривались человеческие черты, но скрытие за проклятием. Бежали они на четырех лапах, хотя передние полностью напоминали человеческую руку, только сплошь покрытую шерстью и с острыми когтями. С грохотом и шумом они скрылись в чаще. Дерек уже хотел было выйти из укрытия, но я остановил его, и тут из-за деревьев выскочил тот, чей стук копыт мы слышали. Создание с телом коня, с коричневатой шерстью, а на месте шеи был человеческий торс. В руках он держал изящно выделанный лук, за спиной же болтался колчан. Как только я увидел это существо, мне все сразу стало понятно. Он осматривался, даже наклонялся к земле, верно, для того чтобы рассмотреть следы.
— Что это такое? — прошептал Дерек.
Я не ответил. А создание, видимо, услышало перешептывания и посмотрело в нашу сторону. Лицо с острыми чертами выглядело напряженно, зоркие глаза с кошачьим зрачком зеленого цвета сверкнули, и в миг на лице его появилась ухмылка. Он, было, направился в нашу сторону, но тут издалека послышался вой. Резко развернувшись, он бросился в погоню за оборотнями.
Я молчал пока не стих стук копыт. Когда же прошло достаточно времени, я произнес:
— Вот, что имела в виду дриада.
— Ты о чем? Об охотнике? — удовлетворял свое любопытство Дерек.
— Да, об охотнике. Неужели охота началась? — спросил я сам себя, и попытался быстро посчитать дни и вспомнить: когда я последний раз видел в небе Плен.
— Да о чем ты говоришь?
— Дерек, это был лорд Дарса — Хрон. Властитель охоты и отец оборотней. Именно его нам и говорила стеречься дриада. Очень некстати он вышел на охоту. Бродить в лесах в такую пору очень опасно.
— Опаснее Гивелира? — поинтересовался Дерек.
— Он лорд Дарса, а значит не понятно, что движет им в ту или иную минуту. Лучше нам держаться подальше и только в крайнем случае вступать с ним в разговор, если он того захочет.
Мы ехали быстро, прислушиваясь к музыке леса, чтобы не наткнуться на охоту лорда. Сделали передышку только глубокой ночью, а затем снова двинулись в путь. Тут дорогу я уже прекрасно различал. Мы преодолели много верст со времени пробуждения, не делали остановок, так как я намеревался достигнуть сегодня определенной точки.
— Долго еще? Уже темнеет, — прозвенел голос Дерека.
— Отлично! Так будет еще лучше, — произнес я в ответ.
— Судя по всему не долго, — рассудил он.
— Мы уже на месте! — объявил я и спешился, остановив коня подле рощи. — Здесь заночуем, а завтра я завершу свои дела, и еще дня три-четыре уйдет на поездку до Тропы средь лесов.
— Как думаешь: как там профессор и солдаты? — спросил он, когда вылезал из седла.
— За ними присматривают часовые Нирнолдора, да и команда наша не плоха. С ними ничего не должно приключиться. Они отстали от нас дня на четыре, если мои подсчеты верны.
Он кивнул и стал поправлять сбрую, а я привязал коня и вернулся к роще, которой так хотел достичь сегодняшним днем. Крупные стволы деревьев кругом обрамляли рощицу, а между стволами рос сплошной стеной кустарник, что как бы ограждал рощу от остального леса.
Мы разбили лагерь, покормили коней. И когда уже сгустились сумерки, я подозвал Дерека и подвел его к кустарнику. Раздвинув ветви, мы прошли внутрь рощи, и Дерек ахнул от удивления. Я тоже был удивлен, хоть и множество раз наблюдал эту рощу.
Внутри, подле стволов и веток вилось множество маленьких мерцающих синеватым огоньков. Они стайками кружились в воздухе, издавая приятный и мелодичный звон. Это выглядело так, словно звезды спустились с небес на землю и начали танцевать. Они летали от ствола к стволу, даже пролетели над нами и несколько из них покружились вокруг меня и Дерека.
— Это Шепчущая роща. А огоньки — авроры или лесные феи, — представил я.
— Как красиво, — мог лишь ответить Дерек.
— Я тут из-за них, — добавил я и, стянув перчатку с руки, вытянул ее вперед ладонью вверх. Одна аврора покружила подле, издавая трель, а потом приземлилась на ладонь. Тогда сияние ее поутихло, и сквозь него можно было рассмотреть малюсенькое тельце, тоненькие ножки и такие же ручки, а за спиной синеватые крылышки.
Дерек не мог оторваться от созерцания. Рассматривал маленьких прекрасных созданий.
— Прекрасные создания, — вымолвил я.
Я дождался, пока авроре наскучит сидеть без дела, она вспорхнула и полетела плясать в воздухе со своими сородичами. Мы простояли так и смотрели на это чудо, пока на небе не появились звезды. А затем вернулись в лагерь. Разожгли костер и перекусили. Мы оба все еще пребывали в некоторой эйфории от увиденного.
— Эти создания, авроры… ты сказал, что здесь из-за них. Именно это и волнует Совет? — развеял ночную тишину Дерек спустя некоторое время.
— Да, — я лежал и смотрел на кусочки звездного неба, что не застилали собой великие кроны древ. — Авроры раньше обитали во всех лесах. Теперь только тут, в этой маленькой роще. Видишь ли, их пыльца, что и создает такое мерцание, очень ценна. Алхимики и лекари изловили их и таким образом погубили практически всех аврор. Сейчас Верховный друид следит за ними.
— Но друиды еще в чем-то замешаны, так?
— Так. Одна из самых главных проблем Мидллена — волчья зараза. Лекарств от нее нет, кроме настоя из пыльцы аврор. Поэтому друиды использовали ее, чтобы излечить зараженных, но не все заботились о самих аврорах, и они погибали. Совет запретил использовать их пыльцу…
— Но? — Дерек понял, что я не договорил.
— Но я позволил Верховному друиду делать это. Он использовал сложный, но безвредный для фей метод. Другого варианта для излечения оборотней не было, Совет так и не нашел альтернативы.
— Поэтому ты так рвался сюда. Все проверить. Понимаю, — рассудил Дерек.
Я приметил движение на одной из веток. Привстал и рассмотрел, кто же там мельтешил. На ветке сидел беловато-серый ворон, хорошо выделялся на фоне темных стволов. Он ходил по ветке и смотрел в нашу сторону. Я кивнул ему, тот кивнул мне в ответ и вмиг упорхнул.
— Но, как мы с тобой увидели, все в порядке, — развеял я паузу, — авроры целы.
Ночь пролетела быстро. Как занялся рассвет, мы собрались. Дерек напоследок еще раз заглянул в рощу. Но вышел оттуда несколько расстроенным: авроры скрывались днем в дуплах или прорехах, поэтому я так рад был, что мы застали рощу ночью. После двинулись дальше.
Полдень еще не наступил, а на пути уже все чаще попадались желтые цветы с лепестком в виде лодочки и красной сердцевиной — огнитые цветы. А когда на горизонте показался необъятных размеров ствол дерева, вокруг перестали появляться другие деревья, хотя над нами все еще нависала изумрудная корона листьев. Чем ближе мы приближались к дереву, тем больше появлялось огнитых цветов. Мы прибили на Огнитую поляну — обители Верховных друидов.
Уже подле ствола дерева, которое, казалось, невозможно было обхватить и хороводу из десятков человек, мы спешились. Массивные ветви поддерживали крону. Прямо перед нами находилась широкая дверь, а подле него небольшое круглое окно. Над ними же выступал балкон с причудливым витиеватым перилами. К балкону подходила ветвь, по которой можно было подняться выше, и она тоже обрамлялась перилами.
— Я не перестаю удивляться, — произнес Дерек. — А пора бы.
— Ничего, поживешь лет триста, привыкнешь, — усмехнулся я.
Трели птиц доносились отовсюду. Но громче всех раздалось карканье. Серый ворон прилетел на поляну откуда-то с юга, покружил над нами и приземлился на перила балкона.
— Да цветут великие древа и травы под присмотром верных служителей матери Ким! — произнес я и поклонился.
— Я не знал, что ты говоришь с птицами, — хихикнул Дерек.
— Вороны умные птицы. Умнее прочих. Черные, например, служат ведьмам как соглядатае.
— Ну не занудствуй.
Серый ворон глянул на нас одним газом, потом другим, а затем слетел с перил и приземлился подле нас. Ворона окружила дымка и в мгновение ока, когда она рассеялась, перед нами стоял высокий солнечнокожий талк (на голову выше Дерека) в длинной серой робе с вышитым на груди цветущим древом. Седые волосы ниспадали ему на плечи, а недлинная борода была заплетена в косу.
— Да пребудут в здравии служители Совета, — раздался приятный голос талка и он поклонился. — Долго же вы добирались, — добавил он после.
— До тебя не так просто дойти, Вересир, — радостно произнес я, и мы распростерли руки для объятий.
— Рад видеть тебя, Соворус!
— И я тебя!
— Отрадно видеть тебя тут, elai’raess. Я многое о тебе слышал, — обратился он к Дереку.
— Что же, тогда позвольте представиться. Дерек Гиблер, сын Мирона и Адды! — он сделал приветственный поклон эльфов.
— Вересир Шаел’амил, — ответил ему тем же друид. — Теперь, когда формальности улажены, прошу вас в мою скромную обитель, — он жестом указал на двери в стволе древа.
Мы прошли за Верховным друидом. Прежде, чем отворить двери он остановился и протянул руку к посоху, что стоял подле. Посох пусть и был кривоват, но навершие выполненное в виде головы ворона, говорило о том, что это регалия Верховных друидов — Камалаэль, передающийся от одного предводителя стражей природы к другому.
Внутреннее убранство обители друида совсем не отличалось ото всех, что мы видели в обыкновенных домах. Разве что полки и прочая мебель была частью самого дерева. Вересир предложил нам сесть, сам же подошел сложенному из камня очагу и зажег огонь. Дым из такого очага выходил через причудливую трубу, которая была полой ветвью древа. Вересир поставил на огонь чайник и присел напротив нас.
— Что же, я видел вас еще, когда вы устроились на отдых у озера. И вчера у Шепчущей рощи. Я так понимаю, что ты Соворус, доволен увиденным там? — говорил он, убаюкивающим монотонным голосом.
— Я доверяю тебе, Вересир. Просто недобрые вести я слышал, но никак не мог посетить тебя, — отвечал я.
— Злые языки — бич нашего времени. Их послушать, так мы, друиды, якшаемся с ведьмами, да сношаемся с деревьями, — он усмехнулся. — Вздор.
— А как обстоят дела с Ходячим городом? — вступил в разговор Дерек.
— Плачевно. В совете старейшин начался балаган. Все готовы были глотки друг другу грызть. И ведь за сотню лет не забыли прошлых обид. Ну, такова уж наша эльфийская природа… О чем я? Да… Так вот, я постарался утихомирить старейшин, уговорил их подождать пока все окончательно разъясниться. Просил ложу Телвара срочно заняться проблемой. Провел в Нарн’Зире День древа, чтобы как-то отвлечь совет. А теперь после долгих перепалок удалился.
— И толком ничего не ясно? Нет каких-то причин почему город вдруг остановился? — допытывался Дерек.
— Когда я был в столице, еще ничего не было понятно. Совет пригласил из Умбоджи механиков и конструкторов. Может они найдут причину. Но давайте прервемся, — Вересир встал и направился к стеллажу, на котором аккуратно стояли столовые приборы и кухонная утварь.
Вересир достал чашки и разлил в них настой из горячего чайника. Пряный запах наполнил всю гостиную.
— Выпейте, это настой из моих любимых трав, — сказал Вересир, пододвигая нам чашки. — Он восстановит силы и придаст ясность разуму. Нам это пригодится, для обсуждения всех насущных дел.
Мы выпили настой и после затянулся долгий разговор.
— Сначала я закончу о более важном и срочном, о Ходячем городе, — начал Вересир. — Я знаю, что род Чардор просил вас заняться этим делом, поэтому попытаюсь помочь всем, чем смогу. Нарн’Зир очень важен для лесного народа, это символ их единства.
— Да, все опасаются новой войны, — добавил Дерек.
— Тот недолгий раздор все помнят, но никто не учится на ошибках, — кивнул друид. — Но, честно, я не думаю, что в этом виновен хоть кто-то из знатных родов. Это не саботаж.
— И что же по-твоему? — поинтересовался я.
— Пусть столица и считается сердцем мидов, но конструировали ее альды. И столетия город не получал должного ухода.
— Их конструкции существуют веками и не останавливаются. Даже в Ал’доре, пострадавшем от извержения Серой горы, до сих пор встречаются големы, насколько мне известно, — озвучил я свой довод.
— Да, но на них не действует один фактор, мой друг. Природа. Боюсь, климат просто повредил все. Поэтому город и остановился. К несчастью, мою точку зрения разделяет меньшинство из совета, — Вересир вздохнул.
— Нам остается только разобраться уже на месте, — подытожил Дерек. — Вы говорили, что туда выписали механиков из Умбоджи?
— Да, они прибыли как раз перед праздником и уже начали работать. Но как я и сказал: ничего конкретного.
— Хорошо. С их помощью по части механизмов будет проще.
— Возможно… — добавил Вересир. — Ах, да. Вот еще что. Я бы рекомендовал вам обратиться к ложе, как только вы прибудете. Правда, боюсь, что многие отбыли в Моронар (там сейчас не спокойно), и вы никого не застанете, кроме трех мастеров, что вызвались разобраться в происшествии. Но они должны помочь. Как и я, они наверняка уже знают, что Чардор просил elai’raess решить проблему.
— Если это будет мне по силам, — Дерек подлил в стакан настоя.
— Все знают, что elai’raess, носитель драконьей крови, годиться только в драконоборцы. Но не все хотят понимать это. Они видят в тебе только спасителя, помощника во всех насущных и не очень делах. Да не знай народ про то, что драконы вернулись, бегать тебе от одного селянина к другому и лечить их больных кур.
— Да, это точно, — усмехнулся Дерек. — Но я всегда готов помочь, хотя бы чем-то.
— Это похвально. Просто все это…
— Большая ответственность, — договорил Дерек за друида. — Простите, но мне с детства об это твердит Соворус. Буду поступать так, как сочту нужным. Но спасибо за наставление.
— Да, ничего не меняется, — растянул улыбку Вересир. Он перевел взгляд на меня. — Ну, старый друг, теперь о делах Совета?
— Пожалуй. Но сперва я хотел бы знать: была ли в небе кровавая луна?
— Хм… Я понял, о чем ты. Я видел лорда. Бедные оборотни были в его свите, они окончательно сошли с ума… Нет, охота не начиналась. Он просто пришел в леса и стал бродить. Вы что-то об этом знаете?
— Я бы не спрашивал, — отрезал я.
— Верно, верно. Пока его свита и он сам бродит в чащах и сторонятся селений. Он удалился на юг. Я как раз следил за ним. Дорога к Тропе средь лесов пока свободна.
— Приятные вести, — кивнул я.
Мы еще побеседовали о решениях Круга друидов, о том, что приключилось в Моронаре. Там всегда было не спокойно, но по заверениям Вересира, Часовые пока справлялись, да и на помощь им удалились магистры Телварской ложи. Меня это очень насторожило, еще не ясно было куда делся Лирн Красный Череп. Моронар — место темное, некроманты, да и прочая нечисть там чувствует себя как дома. Вскоре Дерек откланялся и пошел кормить коней, я и Вересир обсудили дела и когда он вернулся, друид пригласил нас на ночлег. Мы приняли предложение: до столицы было рукой подать, а там было бы не до сна.
Пока еще было светло, Вересир просил отвести коней к другой стороне древа, где для них было обустроено удобное место, а я пока занялся приготовлением ужина. Отужинали мы там же, в гостиной. Дерек расспросил Вересира о друидизме и особенностях культуры мидов, а после друид разместил нас в небольших комнатушках-кельях, а сам же по винтовой лестнице отправился в свои покои.
Ночь была тихой. Только листья шумели. Я быстро уснул.
Грохот. Громкий шум. Крик. Рык. Все это казалось сном, если бы не истошный вопль и голос Вересира, зовущий меня. Я вскочил с постели и выбежал в гостиную. А там произошло сражение.
Дверь была выбита с петель, а на полу, среди разломанных полок и стеллажей, в крови лежало два тела. Оборотень, вся морда и лапы которого были сплошь в крови, и Дерек. Он был без сознания, на груди зияла рваная рана — три отметины от когтей и такая же на бедре. А запястье правой руки было прокушено.
— Ох, Соворус, помоги! Быстрей! — закричал Вересир, как только я появился в гостиной.
Я бросился к Дереку и принялся залечивать ужасную рану на бедре и глубокую на груди. Вересир занимался оборотнем. Тот не дышал, но видимо был еще жив. Вересир поил его настоем, который снял с кушака и шептал заклятия. Раны Дерека затянулись, но ему долго придется восстанавливаться после них, а вот чего я боялся больше всего так это укуса.
Вересир закончил шептать и оборотень прямо на глазах сначала уменьшился в размерах, облез и после принял вид израненного мида, со сломанной челюстью, сильным ожогом на плече и раной в груди.
— О Великая Ким! — взмолился друид. — Ужасно! Зря я оставил вас у себя, — он снял с колен тело мида, тот тяжело дышал, но кровь уже больше не шла, и пододвинулся к Дереку. — Я надеюсь… — и тут он увидел укус. — Нет… Великая мать!
— Ты же вылечишь его? — я был рассержен, не на друида конечно, а на себя, ибо знал, к чему приведет укус оборотня.
— Я постараюсь. Делать это нужно как можно быстрее. Обращение может произойти на следующий день, — Вересир был встревожен.
— Делай все что сможешь, — я обхватил Дерека и потихоньку стал тащить его к комнате.
— Не все так просто, — раздался голос друида за спиной. — У меня есть только одна выжимка пыльцы… Вторую придется делать очень долго, а этого бедолагу нужно спасать как можно быстрее, иначе его уже не вылечить. Мне придется использовать старый метод, Соворус.
Я оказался перед сложным выбором: оставить несчастного, больного волчьей заразой, чтобы тот окончательно обратился и потерял разум; дать Дереку обратиться и также вскоре лишиться разума или же попрать решения Совета и убить хрупкую, невинную аврору ради спасения обоих? Некая злоба, даже ярость охватила меня в ту секунду, но я пересилил это.
— Приступай, — лишь ответил я и больше не проронил за ночь ни слова.
***
Оба пролежали без сознания практически весь следующий день. Миду становилось хуже. Я и Вересир делали все, что было в наших силах. Вересир дал ему выжимку из пыльцы аврор, как только тому полегчало. Она должна была излечить помутнение разума мида и полностью избавить от превращений, к несчастью, последнего эффекта могло не произойти, такое случалось редко, но случалось.
Как только миду стало лучше, я оставил Вересира, а сам проведал Дерека. Ему было значительно лучше, чем миду, но его заразили. Обращение обычно не контролируемо, особенно первое. Поэтому необходимо было срочно сделать вторую выжимку.
В полдень Вересир отправился в Шепчущую рощу, я как раз залечивал оставшиеся раны у мида. Затем отправился сменить повязки Дереку. Оказалось, он уже очнулся. Он лежал на постели и глядел в потолок.
— Как ты? — спросил я, когда подошел.
— Почему? — произнес он, я на секунду впал в замешательство, но потом все развеялось. — Почему всякий раз я так глупо оказываюсь на гране смерти, тот, от кого зависит множество жизней? Я не осторожен? Возможно. Я наивен? Несомненно. Глуп? Иногда. Хотя в свой четвертый десяток лет мог бы и поучиться.
— Ты бредишь, — заключил я.
— С чего ты это взял, Совор?
— Причитаешь, прямо как я, — я усмехнулся.
— С кем поведешься, — захотел он посмеяться, но вместо этого закашлялся. — Тебе не надоело латать меня?
— Разве ты не спрашивал об этом?
— Возможно. Просто мне надоело каждый раз валяться! Из-за моей глупости в первый раз, я чуть не погиб, а сейчас теряю время, — он вздохнул.
— Раны не очень серьезные, во всяком случае, не все, — пытался успокоить я его. — Я и Вересир быстро поставим тебя на ноги.
— Старая рана заныла, — произнес он и положил руку на живот. — Только-только оправился от подземелий, а тут…
— Что произошло ночью? — я присел подле кровати.
— Мне не спалось, — начал он. — Я вышел в гостиную и зажег камин. Думал и размышлял. Все не дает покоя то, что мы разрушили того голема и, по-моему, потеряли единственное оружие. Ну, так вот. Было тихо, пока не завыл волк, как мне показалось. Теперь-то я знаю, кто это был. Дальше в дверь начали ломиться, мгновенно ее снесли с петель и на пороге оказался этот оборотень. Он не сразу бросился на меня. Скорее всего я дал повод для того чтобы напасть: стал резко двигаться, пытаясь занять удобную позицию.
Он прыгнул и своей лапой задел меня по ноге, я сразу перестал чувствовать ее (Сейчас все нормально). Второй удар я еле отбил, мне даже показалось, что я сломал руку. Сквозь боль я сотворил огонь и метнул в чудище, попал, кажется куда-то в плечо, шерсть не загорелась, но тлела. Оборотень рассвирепел и схватил меня зубами за руку, в которой оставалось пламя. Чтобы высвободить запястье из его пасти пришлось постараться. Извернулся и магической волной выбил ему челюсть. Это его сильнее разозлило, и пока я мешкал, он вновь ударил меня лапой. Последнее что помню: ударился обо что-то спиной, упал, на меня сверху что-то посыпалось, а потом рухнул и сам оборотень.
— Этот укус… Так бирюки и оборотни передают волчью заразу.
Дерек посмотрел на укушенное запястье, потер оставшиеся на месте дырок от зубов шрамы.
— Но Вересир же делает лекарство, — произнес Дерек.
— Да, но, к несчастью, оно не всегда лишает обращения, а только спасает разум.
— Ну, тогда я буду первым повелителем-оборотнем, — отшутился он.
— Вижу, силы возвращаются к тебе. Пока отдыхай, скоро Вересир приготовит выжимку, — я отправился обратно к миду, чтобы вновь проведать его, а потом стал ждать друида.
Вересир вернулся после заката. Он был мрачен. Я понимал его чувства. Перво-наперво он справился о состоянии больных. После же присел напротив камина и достал из складок своей робы склянку, озарившую все вокруг потихоньку тускнеющим синеватым свечением. Аврора томилась в ней.
— Раз, elai’raess уже лучше, то я как можно скорее начну делать выжимку, — вздохнул друид и вгляделся в склянку. — Мне очень жаль, да простит меня матерь Ким.
— Ты уверен, что не получиться сделать выжимку без вреда для нее?
— Быстро — нет. Но особо много времени у elai’raess нет.
— Что это у вас там? — прозвучал голос Дерека.
Мы не заметили, как он появился в коридоре. Теперь он стоял, опершись на дверной косяк.
Я быстро подбежал к нему и обхватил, чтобы он не упал.
— Тебе нельзя вставать!
— Достаточно уже належался, — ответил он и высвободился. Он, аккуратно наступая на раненную ногу, добрался до стула и присел. — Неужели аврора?
— Соворус сказал, что ты уже знаешь об укусе, — произнес Вересир. — Тебе необходимо лекарство и как можно скорее.
— Значит, вы собрались убить ее ради пыльцы?
— Ради твоего спасения, — добавил я.
Дерек потупил взгляд и склонил голову.
— Невинное существо станет жертвой моей собственной глупости, — произнес он и аккуратно поднялся на ноги. Не проронив больше ни слова, он доковылял до коридора и скрылся в нем.
Мы с Вересиром переглянулись. Я ответил кивком на его вопросительный взгляд, и он поднялся и отправился по лестнице в свои покои. Я же пошел к Дереку.
К своему удивлению в комнате я его не застал. Но быстро смекнув, заглянул в соседнюю, где все еще без сознания лежал оборотень. Дерек сидел подле постели мида. Я решил не лезть к нему и удалился в гостиную, где решил передохнуть. Треск поленьев быстро нагнал на меня дрему, и я погрузился в сон.
Разбудил меня Дерек на рассвете. Выглядел он уже лучше.
— Как ты? — первым делом спросил я, после того как пробудился.
— Жив, как видишь, — отшутился он. — Уже лучше, Совор. Друид дал мне выжимку. Надеюсь, она поможет, — он снова обратил взор на укус.
— Значит, обращения опасаться больше не стоит, — заметил я. — А что мид? Не приходил в себя?
— Не знаю. С ним сейчас друид.
Дерек аккуратно присел.
— Тогда я схожу к нему, — я поднялся и направился в комнату мида-оборотня. — Отдыхай, — бросил я напоследок.
— Угу, — мрачно кивнул Дерек.
Вересир сидел подле кровати мида. Тот все еще не приходил в себя. Грудь его едва вздымалась при дыхании. Я опасался худшего.
— Как elai’raess? — встрепенулся Вересир, когда заметил, что я вошел в комнату.
— Лучше. Спасибо тебе! — счел нужным поблагодарить его за жертву. — Я не забуду этого.
— Как бы мне не забыть сотворенного мною. Я клялся, что не причиню вреда созданиям матери-природы, но… — он тяжело вздохнул. — Ему становится чуть лучше, — указал он после на эльфа. — Думаю, он вскоре очнется. Ты, мой друг, здорово над ним потрудился. Даже ожоги поджили.
— Не приписывай своих заслуг мне, Вересир, — отнекивался я от похвал, ибо все, что я сделал — вправил челюсть и залечил рану на груди.
Я помог Вересиру сменить миду повязки, наложить компрессы и напоить его настойкой альдозы. После мы стали следить за состоянием мида и заодно поговорили о былом.
К самому вечеру эльф стал дергаться. Даже что-то начинал бормотать. Пришел он в себя уже ночью. Открыл глаза и попытался привстать, что видимо, причинило ему боль, отчего он закричал.
— Тихо, тихо, — заговорил своим убаюкивающим голосом Вересир. — Спокойно, — я помог ему уложить мида.
— Где? Что произошло? — беспокойно начал озираться по сторонам мид.
В это время в комнату пришел Дерек, видимо, заслышавший крик эльфа.
— Успокойся, ты на Огнитой поляне, — ответил ему Вересир и присел рядом.
— Огнитой? — переспросил он, и ужас отразился на его лице. — О, милостивая Арияла, что я натворил? Десятеро! Нет…
Лицо его мигом потеряло естественный светлый окрас, стало мертвенно-бледным. Он чуть опять не упал в беспамятство, но Вересир привел его в чувства.
— Все-все, — говорил он. — Тихо, успокойся. Вот. Дыши ровнее. Хорошо. Видишь? А теперь расскажи, что тебя так напугало?
— Нет! Нет, нет, нет! Я убил их! Вы, вы все понимаете?! — говорил он, как в бреду, даже кричал. — Понимаете?! Я их убил!
— Ну, не надо кричать, — пытался утихомирить его Вересир. — Кого «их»? Почему ты так уверен?
— Всех их! — закричал он в ответ и попытался встать, но вновь боль поразила его, и он рухнул на подушку. — Их кровь у меня во рту! Я чувствую ее вкус. О, Десятеро! Дайте мне умереть! Я не могу!
Маленькая моя, доченька… Дорогая Тимуэн… Аргх-ааааа! — он истошно завопил, а потом крик сменился диким, безумным смехом.
Вересир что-то стал искать в складках балахона и попутно сказал нам:
— Оставьте нас. Как бы чего не вышло…
— Позволь мне, — сказал Дерек и подошел к смеющемуся миду.
Я услышал шипящие слова, а потом Дерек коснулся лба мида. Тот перестал смеяться, бледность пропала. Он успокоился и мирно уснул. Сам же Дерек слегка покачнулся.
— Надеюсь, он сможет пережить то, что натворил, — произнес Дерек после.
Следующий день прошел как-то быстро и на удивление спокойно. Дереку было уже лучше, он рвался двинуться дальше в путь, но Вересир настоял на том, чтобы тот посидел еще один день. Фариан, так звали мида, только представился и больше не проронил ни единого слова. Он лежал, отвернувшись к стене, и за весь день не притронулся к еде. Я прошелся до коней, покормил их и подготовил к завтрашнему раннему выезду.
Рассвет еще не занялся. Стояли предрассветные сумерки. Я разбудил Дерека, а сам отправился за конями. Когда я возвращался обратно, ведя под уздцы лошадей, то застал подле древа Вересира и лешего. Пастырь леса производил впечатление. Он был высок. Тело его, сплошь покрытое корой, кое-где поросшее мхом, укрывалось юбкой и капюшоном сшитыми из листьев. Руки и ноги лешего были сплошь усеяны почками, некоторые уже проросли и цветущие веточки оплетали их. Из-под капюшона светилось только два синих огонька. А увенчивало его голову два рога, отдаленно напоминающие оленьи. Пастырь леса беседовал с Вересиром, но когда заметил меня, с характерным треском встрепенулся и насторожился. Я остановился, а Вересир, по-видимому, стал успокаивать лешего.
Когда тот успокоился, я подвел коней к входу. Дерек как раз выносил сумки. Не выказав никакого удивления, он стал навешивать сумки к седлам. Через несколько минут все было закончено, и я помог Дереку усесться в седло. Вересир подошел к нам.
— Как самочувствие, elai’raess?
— Могло быть и лучше, — усмехнулся Дерек в ответ.
— Что ж, я рад, что ты не унываешь, — рассудил друид.
— А что леший? Принес весть? — поинтересовался я.
— И да, и нет, — загадочно ответил Вересир. — Он просто шел мимо и решил заглянуть ко мне. Его зовут Аэндрилл или Ясень. Я спросил у него про лорда, и он подтвердил мои слова. Путь к Тропе все еще свободен. Vala’riil, друзья. Aelan dayen! Shal’aemir adlar! — он поклонился.
— Vala’riil, Вересир. Пусть и с тобой пребудут Десятеро. Храни тебя мать Ким! — поклонился и я.
— Vala’riil! Я никогда не забуду жертвы, которую пришлось принести ради меня, — прощался Дерек.
И вот, 39-ого Посевов мы покинули Огнитую поляну и двинулись дальше сквозь леса.
Дерек попытался нагнать упущенные, как он говорил, впустую дни. Поэтому все последующие четыре дня мы ехали с самого раннего утра, до самой кромешной ночи. Если нам и удалось ускориться, то не сильно. Благо погода стояла замечательная и не задерживала нас.
Так мы добрались до Тропы средь лесов. Ее не зря так называли. На том месте, где она простиралась, было большое пространство, оно разделяло Телварский лес на две части. Пространство это или Тропу можно было преодолеть пешком за день, если поперек, и за месяца два, если вдоль. Именно по ней и совершал свои переходы Нарн’Зир.
По течению речушки Филион мы вышли к тому месту, где и остановилась столица. Это и в правду было чудо эльфийских лесов. Пред нами тянулся, казалось, к самому небу механизм. Впрочем, о том, что это именно механизм догадаться с первого взгляда было нельзя. Весь корпус и четыре огромных, необъятных ноги этой машины были усеяны кореньями, листьями, мхом и кустами. Росли даже небольшие деревья. Над нашими головами простиралась мощная крона изумрудных листьев, хотя на Тропе не росло ни единого дерева.
Пусть город и остановился, так и не завершив своего перехода, к нему все равно тянулись обозы. Они ехали с тракта сюда на Тропу и поднимались в город. Одну ногу машины оплетал полый мощный корень, который служил дорогой в столицу. По нему мы и стали подниматься в сам город. Навстречу нам съезжало множество телег пустых и груженых. Путь наверх занял примерно час, может чуть меньше.
Ходячий город встретил нас мастеровым кварталом. Наряду с постройками альдов, которые миды приспособили под лавки, дома и мастерские, стояли и обычные деревянные приземистые домишки. Альдские железные постройки вообще задавали городу стройную и понятную планировку — все улицы прямыми линиями стягивались к центру. Проспект был оживленным, туда-сюда сновали телеги и горожане, но по мере приближения к центральной площади становилось практически безлюдно.
Торговая площадь вместе со всеми постоялыми дворами находилась подле самого центра, туда мы держали путь — Дереку хотелось убедиться, что с профессором и солдатами все в порядке.
Спустя часа два мы преодолели проспект и вышли на площадь. В торговых рядах, представляющих собой железные альдские арки, к которым пристроили лавки и склады, кипела жизнь. В самом центре площади, подле фонтана с фигурой эльфийки держащей кувшин, из которого и лилась вода, расположился базар. Постоялых дворов на площади было три, благо искать нам никого не пришлось: нас нашли самих. Эорн и Марк, видимо, сторожившие конюшни с повозкой и сферой, завидели нас, когда мы проезжали мимо, и окликнули.
Я спешился и помог слезть Дереку — он все еще хромал.
— Где ж вас носило? — кричал, подбегая к нам Эорн. — Профессор уж совсем вне себя, собирался вас искать!
— Все расскажем, но сперва займемся делом, — произнес Дерек. — Где вы разместились?
— Да вон тут! — радостно ответил Эорн и указал пальцем на ближайший постоялый двор.
— Хорошо. Отведешь коней в стойла?
— С радостью! — отозвался Эорн. Дерек отдал ему поводья и похромал к зданию.
— Вижу, профессор поднатаскал тебя в грамматике, — заметил я, отдавая ему своего коня.
— Ага. Дорога была долгая, — усмехнулся Эорн и направился с конями в стойла. Я помахал Марку рукой. Он ответил кивком головы.
Я нагнал Дерека у самых дверей. Вместе мы прошли внутрь. Не успели мы и подойти к хозяину, чтобы все разузнать, нам встретился Криг. Он спускался по лестнице и завидев нас очень обрадовался, чему свидетельствовала его великолепная улыбка, расплывшаяся на лице.
— Ох, друзья мои! — он распростер руки для объятий. — Я уже намеревался поднимать всю городскую стражу, чтобы искать вас! Что же случилось? Соворус, вы говорили, что ваш путь короче, а в итоге мы опередили вас на четыре дня.
Ну же! Не томите. Рассказывайте! Я же места себе не находил.
— Это долгая история, профессор, — начал Дерек, после крепкого рукопожатия с Кригом. — И я, или Совор, обязательно ее всем расскажу. Хотелось бы больше не терять времени.
— Да-да, конечно! — затараторил Криг. — Просто… В общем, я рад, что с вами все хорошо.
— Как вы добрались? В дороге не было сложностей? — справился я, после того как мы все присели за стол.
— Нет, что вы, Соворус. Правда, Бран был немного недоволен, но это у него бывает.
— Ну, хоть вам с дорогой повезло, — усмехнулся Дерек.
— Не хотите рассказывать, а дразните меня, — подловил его Криг. — Буду ждать вашего рассказа.
— Обязательно, — заверил его вновь Дерек. — А пока: как обстоят дела в городе? Ничего не выяснилось? Мы знаем, что тут есть механики и инженеры из Умбоджи.
— Все пока очень туманно, — вздохнул профессор. — Я разговаривал с некоторыми своими коллегами: они не могут дать точного ответа. Горожане довольно спокойно переживают эту настоящую трагедию, чего нельзя сказать о знатных родах.
— Об этом мы прекрасно знаем, — задумчиво ответил Дерек и начал подниматься из-за стола. — Хорошо. Спасибо, профессор. Совор, к кому советовал нам обратиться Вересир?
— К ложе Телварского ордена, — ответил я. — Да, надо бы посетить ее.
— Отлично, оттуда и начнем, — произнес он и направился к выходу.
— Смотрю, вас прилично потрепало, — заметил Криг, наблюдая за тем, как хромает Дерек.
— Да, в этом моя вина: не надо было вообще покидать вас, — я откланялся и пошел догонять повелителя.
Пешком по проспекту мы преодолели торговые ряды и оказались прямо на площади Совета — центре города и всего Мидллена. Тут расположился дом совета старейшин. Он не был высоким, напротив, казался совсем небольшим. Его причудливая форма напоминала шатер, натянутый между тремя башнями-шпилями, две из которых находились по бокам, а третья — в центре. Фронтон над главным проходом увенчивался треугольным символом Мидллена, как и все прочие дома совета. И все бы ничего, если бы само здание не расположилось вокруг необъятного ствола дерева — Вековечного дуба, который возвышался надо всем городом и раскинул свои ветви полные изумрудной листвы широко вдаль.
Стражи совета, личная гвардия старейшин, охраняла вход в святая святых всего лесного края. Их отличали коричневатые легкие доспехи с остроконечными наплечами, которые носили старейшины, и треугольный знак на груди. Они отворили нам двери. Из небольшого атриума, куда мы попали, вело несколько дверей: две, видимо в боковые покои, а центральные были открыты и за ними виднелся зал совета. Я повел Дерека через зал. Место, где проводились собрания глав всех шести знатных родов, представляло собой амфитеатр, расположившийся вокруг ствола Вековечного дуба. Деревянные колонны были украшены цветущими лозами, а из-под потолка свисали полотнища с геральдикой всех родов. Я беглым взглядом отыскал дверь и, пройдя через пустой зал, мы вышли в коридор. Тут нам встретилось несколько стражей совета и старейшин, которые вели беседы и изредка с любопытством поглядывали на нас.
Коридор вывел нас к дверям, по которым ползли лозы, сливающиеся в узор в виде цветущего древа. Мы вошли в зал, где заседала ложа Телварского ордена. Полукругом на противоположной стороне от двери расположились резные деревянные кресла с высокими спинками. Посередине был стул, который казалось, рос прямо из пола, на нем даже виднелись зеленоватые листочки. Это было место Верховного друида — почетного члена ордена. Впрочем, кресла пустовали, как и зал.
— Видно, прав оказался Вересир, — произнес Дерек. — Нам не удастся застать магистров.
— Я могу чем-то вам помочь? — прозвенел голосок позади нас.
Я обернулся и был удивлен увиденному.
— Так-так! Сам Соворус Марет — Архимаг Севера пожаловал! — с насмешкой проговорила эльфийка.
Она была примерно на две головы ниже меня, прекрасная смугловатая кожа лица, алые уста, растянувшиеся в улыбке, большие круглые глаза и рыжеватые волосы, заплетенные в косу, ниспадающую на левое плечо. Я без промедления узнал в эльфийке старого друга. Одета она была в зеленую лиственничную одежду, поверх которой был надет балахон с символом Телвара — цветущим деревом.
— С каких пор в ложу ордена принимают ветреных чародеек? — спросил я.
Дерек пока просто стоял и молчал, хотя по его лицу читалось непонимание и недоумение.
— Вот так ты отзываешься о друзьях? — звонко хихикнула она. — Ты не писал, не напоминал о себе, даже ни разу не заглянул! И тут заявился!
— Ты, старый друг, тоже не шибко много напоминала о себе. Я уже и не думал, что когда-нибудь увижу тебя, — говорил я довольно холодным тоном.
— И сколько зим прошло?
— Хм… Чуть больше ста? Да, пожалуй. Ты прекрасно выглядишь.
— Чего нельзя сказать о тебе… старый друг. Поседел что ли? — она вновь хихикнула и направилась к креслам. — Может, представишь меня своему другу? — она остановилась возле Дерека.
— Дерек, это мой старый и добрый друг — Альмолла Даролл иир Валаэрил, именуемая в определенных кругах Альмоллой из Камола, — она сделала реверанс. — Альмолла, это Дерек Гиблер сын Адды и Мирона Гиблеров, мой друг и ученик. — Дерек хотел было поклониться, но недавние раны не позволили ему, поэтому он быстро осекся и лишь кротко наклонил голову.
— Какое красивое имя. Дерек. — снова раздался ее звонкий смех. — Приятно видеть, что Соворус путешествует в компании, а то ведь так и одичать можно. Сидит на своем севере… Нелюдим ты стал, старый друг.
— Мы не путешествуем! — возразил я.
— О, правда? Знаем мы твои «не путешествия», — засмеялась Альмолла и приземлилась в одно из кресел. — Я уже слышала про заварушку в Грааде, а совсем недавно еще ходили слухи, что архимаг участвовал в битве с драконом у Гамельфорта. Ты все еще на побегушках у Алдрена? Я всегда говорила, что тебя это до добра не доведет.
— Как тебе известно, я выполнял поручения Ордена, но сейчас я являюсь спутником Дерека. По этой веской причине я уже не «на побегушках у Алдрена»! Я, кстати, передам ему от тебя привет, по возможности.
— Спутником? Я не ослышалась? Постойте, постойте. Гамельфорт… Граад и Драйт. Ха! — воскликнула она. — Это правда! Elai’raess вместе с Великим магистром! Не думала я, что доживу до таких времен.
— Рано ты, в свои сто двадцать лет, собралась уходить, — подметил я.
— Соворус! Не позорь меня перед мужчиной! — вскричала Альмолла, указав на Дерека. — Да и говорить о возрасте дамы не принято в высоких кругах!
— Вздор! — взмахнул я руками. — Все выдумки эльфийских чародеек!
— О, Соворус… И почему я не удивлена? — вздохнула Альмолла.
— Может потому…
— Прекратите! — вскричал Дерек, видимо не выдержав. — И это старые друзья? Вы, как я понял, давно не виделись. Так почему вы не можете спокойно пообщаться? На это даже смотреть невыносимо, не то, что слушать!
— Все… сложно, Дерек, — ответила Альмолла. — Соворус, старый друг, и я прошли большой путь, как вместе, так и порознь. После столь долгой разлуки мы должны… выпустить пар, так сказать.
— И, несмотря на то, что мы прошли большой путь, ты покинула нас… — произнес после недолгого молчания. Вопросы, сидевшие так глубоко до этого момента, всплыли. — Почему?
— «Почему?» Прошло уже больше ста лет, а ты спрашиваешь об этом только сейчас? — непонимающе взглянула на меня Альмолла.
— Да, именно сейчас! — повысил я голос, вспоминая старые обиды, связанные с ее внезапным уходом. Волна эмоций нахлынула на меня в тот миг, сердце бешено стучало в груди.
— И что тебе даст этот ответ? Ты разве до сих пор ничего не понял? О, я, кажется, знаю зачем тебе это, — веселость исчезла с лица Альмоллы. — Ты хочешь взвалить и на меня вину, так?
— Нет. Вина лежит полностью на мне… Мне просто нужно знать почему?
— Десятеро… Да я сделала это ради тебя! Ради тебя и нее! — ответила она и встала с кресла. Она была рассержена. Отвернувшись к нам спиной, продолжила. — Я не собиралась вам мешать. Не смотря даже на то…
— Что любила меня? — продолжил я.
— Да, Дерас тебя побери! — она повернулась и ее взгляд устремился прямо на меня. — Какая же я была дура! Как можно было полюбить такого невыносимого брюзгу, заносчивого, занудного…
— Альмолла, смерть Элины…
— Только не напоминай, пожалуйста, — она взглянула в потолок. — Ты думаешь, я не корила себя каждый день, что бросила вас и не помогла, когда вы нуждались во мне? Когда она нуждалась в нас? Но я пережила это! Только ты так и не смог побороть чувство вины… — из глаз ее покатились слезы.
— Альма, я прошу прощения за все те обиды, что причинил тебе, за слова, что сказал тогда и сегодня, — я направился к ней. Но не успел, и сделать пары шагов, как она подбежала и обняла меня. — Все хорошо, старый друг, все обиды в прошлом, — я погладил ее по голове и тоже приобнял.
Она отстранилась, протерла глаза. И вновь на ее лице растянулась улыбка.
— И что это за «старый друг»? Откуда это взялось? Совор, ну ты можешь иногда, право.
— Вы тут еще поговорите, — вступил в разговор Дерек. — Нам же ведь некуда спешить.
— Ты же сам настаивал на том, чтобы мы помирились, — заметил я.
— И очень этому рад! — улыбнулся он.
— Ох, Совор, прошло сто лет, а ты все такой же, — Альма снова стала весела. Если она и была обижена, то очень умело это скрывала, как, впрочем, и всегда. — И все же я рада, что нам удалось свидеться вновь.
— Да, Альма, я тоже рад. Столько воды утекло…
— Я обязательно выслушаю все, что происходило за годы нашей разлуки. А ты меня. Но что это я? Elai’raess же прибыл чтобы разобраться с проблемой, я права? Не отвечайте. Я конечно уже знаю, о чем тебя просили старейшины Чардора.
— Да, и Верховный друид Вересир советовал обратиться к ложе за помощью, — разъяснил Дерек.
— Но только не упомянул, что одним из добровольцев ложи будешь ты, Альма, — добавил я.
— Вот же старый пенек, — прыснула Альмолла. — Все продумал и рассчитал! Но это он правильно сделал, что посоветовал вам идти к ложе. Я вам с радостью помогу.
— Известно что-либо? — начал расспрос Дерек.
— Инженеры и механики работают внутри города уже долгое время, и не могут ничего точно сказать. Они обследовали практически все механизмы, — объясняла Альма. — Да, пару шестерней совсем испортилось, кое-где обшивка, да трубы повредились. Магистры и механики залатали все, что нашли, но город все равно не движется.
— Получается, что вы уверены в том, что это не саботаж? — продолжил он.
— Ха! Я, в отличии ото всех недалеких старейшин и магистров, в точности уверена, что никакого саботажа не было и быть не могло. Вот уж вздор, так вздор! Ладно, довольно пустой болтовни, — резко оборвала она. — Группы еще не были в двух залах, может в них повреждения еще сильнее, чем в тех, что мы были, а может там есть что-то… иное, мешающее механизмам, — она хитро улыбнулась. — Предлагаю начать оттуда.
— Пожалуй. Заодно посмотрю на это чудо изнутри, — подытожил Дерек.
Мы последовали за Альмоллой. От площади Совета свернули в переулок, ведущий в жилой район. Не доходя до Фонтанной площади, Альма свернула в проулок и вывела нас на задние дворы альдских построек, которые, видимо, использовались, как казармы. Тут был проход в недра города — машинные залы. Проход охраняла пятерка стражей совета. Таких проходов по всему городу было множество, но Альма выбрала этот.
Альмолла объяснила стражам, что собирается делать внизу и кто с ней, после чего они пропустили нас внутрь. Пока мы спускались в машинные залы, Альма рассказывала как стала членом ложи, хотя никогда не хотела быть частью «сборища старых болтунов». Спустя несколько лестничных пролетов, которые Дерек преодолевал с трудом из-за ноги, мы вышли в просторный простирающийся вокруг всего городского остова коридор. Стены и потолок были сплошь затянуты трубами, из которых кое-где просачивались тоненькие струйки пара. Пол был решетчатым, и поэтому было видно как под ним в такте вращаются шестерни.
Альма повела нас дальше. Каждый шаг эхом разносился по коридору и вливался в хор гула труб и скрежета механизмов. Мы прошли мимо группы людей, как оказалось, они были механиками из Умбоджи. Они возились с искореженной трубой, которую, видимо, задело корнем, проросшим через обшивку. Альма обменялась с ними парой слов: узнала, что те залы, в которые она нас вела, все еще не осматривали. После мы откланялись и двинулись дальше. По пути Альмолла не выдержала и начала расспрашивать Дерека о его путешествии со мной. Он с большой охотой пересказал ей вкратце все от нашего выезда из коллегии до прибытия в Мидллен. Альма выслушала все, не прерывая рассказчика ни на секунду. А после заключила, что мы друг друга стоим, и что не случайно именно мне выпала честь стать спутником нового повелителя.
По однообразному коридору мы шли по ощущениям чуть больше часа. И наконец, Альма объявила:
— Вот! — указала она на двери. — Нам сюда.
Мы с Дереком отворили проход и заглянули внутрь. Зал был не столь обширен, как коридор. В самом его центре размещался механизм с множеством шестерней различных размеров, рычагов и прочего. С потолка в этот механизм опускался стержень, который с различной периодичностью, то поднимался, то опускался, при этом из труб, что подползали к конструкции, начинал валить пар.
Дерек похромал внутрь, следом Альма и, только окончательно осмотревшись, я последовал за ними.
— По моим скудным познаниям в механике, — усмехнулся Дерек, а потом добавил, — которых совсем нет… могу предположить, что тут все работает.
— Никаких видимых повреждений, — заключил я. — Даже центральная машина работает.
— Вы оба несказанно наблюдательны, — прыснула Альма. — Но вижу, что твой глаз Совор, замылился, а твой, Дерек, еще не столь наметан. Глядите, — она указала на стержень. — Он еле движется. Это не хорошо.
— Хм…, — я потер подбородок. — Пар, судя по трубам, подается нормально. Ведущие шестерни не застревают и хорошо смазаны. А вот стержень застревает. Ему что-то мешает либо сверху, либо снизу.
— Тут нет никаких дополнительных уровней? — поинтересовался Дерек.
— Уровней? — несколько наигранно, как мне показалось, переспросила Альма. — Хм… Очень даже может быть. Альдская платформа для осадной машины, на которой и стоит город, велика. Не сохранилось ни одной ее полной схемы… Группа инженеров находила одно подсобное помещение, которое скрывалось за потайной стеной.
— Попробуем отыскать и тут такую, — Дерек подошел к одной из стен и стал шептать заклятие обнаружения.
— Не будем отставать, — подмигнула мне Альмолла и также приступила к поискам.
Я начал со стен подле прохода в коридор. Попутно прикинул, как альды могли защитить здешние ходы и коридоры. Альды бросили эту осадную машину недоделанной и ее практически сразу заселили миды. Если тут и были ловушки или големы, то они давным-давно обнаружили бы себя. Но, тем не менее, не стоило недооценивать хитроумный гений альдов.
Провозились мы недолго. Я успел произнести только два заклятия и тут раздался голос Альмы:
— Эй, смотрите, что я нашла! — радостно возвестила она. Подле нее в стене отворился проход. — Признайтесь, что без меня вы бы провозились часок-другой?
— Альма, все как прежде, — произнес я.
— Ага, особенно твои нахмуренные брови, когда тебя опережают, — хихикнула она и прошла в проход.
За потайной стеной оказалась лестница. По трем ее пролетам мы спустились вниз.
Лестница привела нас к развилке из пяти коридоров, похожих друг на друга. Над арками проходов были надписи: «Цех», «Машина», «Масло» и так далее. Рабочие тоннели к различным частям платформы.
— Разделимся? — осведомился Дерек, заглядывая в один из проходов.
— Не думаю, что это…
— Сюда! — прервала меня Альма и практически побежала в один из проходов, над которым была выбита надпись «Машина».
— Откуда такая уверенность? — решил узнать я, но она не ответила и скрылась в коридоре.
Мы с Дереком переглянулись: нам ничего не оставалось делать, как следовать за ней.
Настигли мы Альму уже в конце коридора, который выходил в небольшой и даже узкий атриум, оканчивающийся серебряной вставкой в стене с множеством желобков в ней.
— Тупик? Странно… — осматривался Дерек. — Очередная уловка альдов? Да не похоже. Мне кажется, мы пропустили поворот, пока бежали за госпожой Альмоллой.
— Возможно, — я почесал подбородок и мельком глянул на вставку. — Тупик, говоришь? Нет, совсем нет. Глядите, это альдская… — и тут меня как стукнуло, я резко прервался.
— Совор? Что случилось? — допытывался Дерек, видимо, забеспокоившись, и даже одернул меня за плечо.
— Ты же неспроста завела нас сюда, правда, Альма? — я не стал поворачиваться к ним, а все глядел на стену.
— Что? Да, брось! Совор, я просто выбрала одну дорогу. Да, признаю, ошиблась, завела в тупик, с кем не бывает? — затараторила она. — Пойдем обратно.
— Уловка с якобы нахождением потайного прохода была отличная, — я развернулся и посмотрел на Альму. — Но теперь отнекиваться бесполезно.
Альмолла ничуть не смутилась, даже сделала несколько надменное выражение лица.
— Тебя ничем не возьмешь, — ответила она и хмыкнула.
— Десятеро помилуйте! — не выдержал Дерек. — Обязательно устраивать разборки прямо сейчас? Вам не хватило в доме старейшин?
— Дерек, прошу тебя… — кинул я на него взгляд, а после снова переключился на Альму. — Что на сей раз ты выдумала?
— Милый Соворус, как всегда проницателен, — она сложила руки на груди. — Я работала над свитками и манускриптами в Умбодже. Нашла там упоминания остова осадной машины. Меня заинтересовал мимолетный намек на то, что в нем может быть сокрыта… андрийская скрижаль! Я, конечно, не могла оставить это без внимания. Вернувшись в Нарн’Зир, я пыталась разузнать и по возможности отыскать скрижаль, но под пристальным взором магистров ложи это было несколько… проблематично. Когда город остановился и начались волнения, магистры стали посылать механиков под город… я думала, что это мой шанс.
Я потратила достаточно времени, чтобы отыскать этот проход и найти эту дверь, — она указала на вставку, — но…
— Это альдская дверь, ты не смогла бы ее открыть никогда в жизни, — дополнил я. — И стоило устраивать эти игры? Нельзя было сразу все рассказать?
— И ты бы согласился помочь? — чуть не закричала она. — Нет! Ты даже и слушать бы не стал, узнай ты о том, что тут понадобиться применить твое происхождение! И даже не смей говорить обратное: я прекрасно знаю, что не стал бы! Ты ведь у нас «не альд», — покривлялась она, — Дерасово пекло!
Я глянул на Альму. Она смотрела на меня, в ее взгляде не чувствовалось ни укора, ни обиды, ни злобы, хотя казалось, что именно все это он и выражал.
— Та самая скрижаль? Совор, давай проверим. Судя по тому, что ты рассказывал, она может оказаться полезной.
Я не ответил. Отвернулся от них и приблизился к серебряной вставке, которая была ничем иным как альдской дверью. Подойдя к ней практически вплотную, я остановился. Раздался легкий скрип. Некоторые желобки начали вдавливаться в дверь, те, что оставались неподвижными, создавали узор в виде механической клешни. Когда своеобразный замок отворился, единая серебряная вставка превратилась в две створки двери.
— Как всегда эффектно, — произнесла Альма.
— Ты же сказал, что эту дверь не открыть, — прозвучал несколько удивленный голос Дерека.
— Да. Так как не осталось ни одного альда… кроме меня, — я вздохнул. — Механизм как-то реагирует на альдов, на кровь или что-то еще, — пытался пояснить я.
— Реагируют? Так это… Постой! Да, теперь-то все понятно, — Дерек подошел ко мне сбоку. — Вот почему на тебя так странно реагировал тот голем в горах!
— Возможно, что так…
Я толкнул створки дверей и те со скрежетом отворились. Альма нетерпеливо подбежала к нам.
Перед нами был просторный атриум. Как и во всех других помещениях, по стенам и полу тянулись трубы. В центре же зала было то, из-за чего мы здесь и оказались. Механизм, к которому подходили все трубы, был окружен шестернями, которые, видимо, приводились в движение двумя большими зубчатыми колесами. Они, в свою очередь, были соединены друг с другом с помощью третьего колеса, лежащего под ними. К шестерням присоединялись горизонтальные огромные стержни, тянущиеся к стенам. Четыре стержня, с помощью шатуна присоединялись к другим стержням, которые утопали в люках в стене, как раз в тех местах, где должны были находиться ноги всей этой машины. Несомненно, перед нами было «сердце» всей платформы. И если бы не большие повреждения на некоторых трубах и вентилях, о чем говорили лужи черной жидкости под ними и свист вырывающегося на волю пара, то весь механизм можно было бы назвать рабочим. Но он таковым не был.
Металлический потолок был искорежен, а через дыру прорастали могучие корни. Эти корни с жадностью пробрались в этот атриум и добрались до главных колес. Один такой массивный корень врезался между нижним и боковым колесом, полностью застопорив механизм.
— Вот и корень всех зол, — усмехнулся Дерек. Альма оценила каламбур. — Вересир снова оказался прав. Природа победила машины альдов.
— Вековечный дуб пророс в самые недра. Да… альды не могли такого предвидеть, — заключил я и, аккуратно перешагивая трубы, направился к механизму.
— Ха! Значит, нет тут никакой скрижали… — прозвучал расстроенный голос Альмы. — Дерасово пекло! — она, видимо, стукнула по чему-то, так что раздался металлический звон.
Я подошел к механизму. Кинул мимолетный взгляд на панель с рычагами, предназначение которых было мне не интересно. А потом стал осматривать нижнее ходовое колесо. Корень как бы застрял между колесами, но не сдавался под напором механизма. На нем были видны трещины и серьезные вмятины. Странно, что корень вообще выдержал такую силу. А вот нижнее колесо сдалось, немного съехало с оси.
— Альма, сможешь убрать корень? — крикнул я ей.
Она не ответила. Лишь размяла пальцы. А затем по залу эхом разнеслась приятная и тихая мелодия. Напевала ее Альма. Она выставила руку вперед и когда запела, грациозным легким движением отвела ее в сторону. Корень повиновался магии мидов. Он заскрипел и стал выбираться из ловушки. Когда Альма затихла, корень остановился подле стены.
— Это было впечатляюще! — Дерек был поражен.
— Благодарю! — Альмолла снова стала весела.
Как только корень перестал мешать, шестерни со скрежетом задвигались, и все прилично тряхнуло: я еле устоял на ногах. А Альму подхватил Дерек. Один раз прокрутились шестерни, и этого хватило, чтобы один стержень немного ушел вглубь люка, а второй, наоборот — выдвинулся в зал. Еще раз тряхнуло. И тут зубцы нижнего колеса перестали попадать в пазы боковых. Они продолжили вращение с омерзительным и раздражающим скрежетом, но сам механизм был неподвижен.
— Удивительно как шестерни совсем не поломались, — заметил Дерек.
— Городу повезло, что они не слетели с осей, — я осмотрел вращающиеся шестерни. — Механики поправят, я надеюсь. И все заработает как следует.
Я вернулся к Дереку и Альмолле и мы, осмотрев атриум еще раз, стали возвращаться обратно.
— В городе уже наверняка все переполошились, — начала Альма. — Как бы никто не пострадал.
— Да, трясло здорово, это точно, — подтвердил Дерек.
— Альма, ты не сильно расстроилась из-за скрижали? — справился я.
— Честно? Есть немного. Я так долго и упорно искала скрижаль… Но главное, что с твоей помощью мы попали в тот зал.
— Без тебя, нам бы и не удалось его отыскать, — попытался приободрить я ее. — Как в старые добрые…
— Как в старые добрые, — повторила она и озадачено вздохнула.
По пути наверх нас встретила группа механиков, Альма рассказала им куда идти и что делать, и они ринулись вниз. В самом городе и, правда, все стояли на ушах, были встревожены. Никто, как выянилось позже, не пострадал и это радовало. Мы возвращались к дому совета.
— И куда вы направитесь теперь? — поинтерисовалась Альма. — Дерек упоминал, что вам нужно найти какое-то оружие против бестий.
— Пока мы держим путь в Обар, — ответил ей Дерек. — Затем в Тимин-Луин, а там за море.
— Из Обара в столицу? Вам обязательно делать такой крюк?
— Придется, — произнес я. — Нам нужно довезти наших друзей до границы и убедиться, что они без проблем переправятся через Пепельные горы.
— А, я поняла, сферу не хотите отпускать? — заинтересованно спросила Альма.
— Да, — коротко ответил Дерек.
— А твои дела? Проблема практически решена, чем теперь займешься ты? — спросил я.
— Я? Я сейчас подумываю над тем, чтобы предложить вам помощь, — хихикнула она.
— Что? — озадаченно переспросил Дерек.
— Помощь, — повторила она и начала пояснять. — Видите ли, мне срочно понадобилось в Умбоджу. Поэтому могла бы сопроводить вас. И я не напрашиваюсь в спутники, Соворус, чтобы ты там не подумал!
— Да, Альмолла, знаем мы твои «я не напрашиваюсь», — попытался я повторить ее голос, но вышло неудачно.
Она рассмеялась.
— Ладно, ладно, признаюсь. Но я, правда, хочу вам помочь. Я сопровожу ваших друзей до гор и дальше.
— Я был бы очень признателен, — произнес Дерек, — но не хочу перекладывать эту работу на вас.
— И, тем не менее, это было бы очень кстати, — заметил я. — Альма, единственная кому мы можем доверить наших друзей. Ты был очень зол на то, что мы потеряли время. Теперь, Альма дает нам шанс наверстать его.
— Я прекрасно это понимаю, — он хотел было что-то сказать, но дума проявилась на его лице. Спустя пару шагов он, наконец, продолжил. — Да, это было бы правильным решением. Мы будем благодарны за вашу помощь!
— Раз теперь я с вами, то будь любезен, elai’raess, никаких «вы», я не королева и не знатная дама.
— Хорошо, Альмолла из Камола, — ответил он ей.
— Так-то лучше, — хихикнула она. — Ну, вот… Снова в моей жизни появляешься ты, последний из рода, и снова я срываюсь с места, чтобы следовать за тобой, — она глянула на меня, улыбнулась. — Но я даже рада.
На площади Совета Дерек откланялся и похромал к профессору на постоялый двор рассказать новости. Я и Альма еще прошлись по вечернему городу, рассказывая друг другу о былых днях.
Дерек поднял всех спозаранку. Просьба старейшин была выполнена, и теперь следовало продолжить путь. Профессор за завтраком с большим интересом еще раз выслушал о том, что мы видели под городом, и очень огорчился тем, что сам там не побывал. Впрочем, он быстро отвлекся и стал весел. Бран и Марк запрягли коней и подготовили телегу. К самому нашему с Дереком отъезду прибыла и Альма. Я представил ее профессору и солдатам. А после этого пришла пора прощаться.
— До встречи! — говорил Дерек, уже самостоятельно забираясь в седло. — Удачно вам добраться до Умбоджи! Десятеро да помогут вам.
— Вы там тоже давайте, не попадайте в передряги, — прощался Бран.
— Не рискуй, повелитель, — продолжил Марк. — Тот же «короткий» лесной путь, чуть не стоил тебе жизни. А вы собираетесь плыть Дерас знает куда!
— Постараюсь, Марк, постараюсь, — усмехнувшись, ответил Дерек.
— Да пребудут с вами Десятеро! — прощался и Эорн.
— Vala’riil, друзья! — помахала рукой Альмолла. — Надеюсь еще свидимся.
— Береги себя, — сказал я ей.
— Увидимся в Умбодже! — наконец вставил слово и профессор Криг. — Я постараюсь все подготовить к вашему приезду.
— Спасибо, профессор! — я пожал ему руку и чуть шепотом добавил. — Не показывайте сферу тому, кому не доверяете, Криг. Я очень прошу вас.
— Не беспокойтесь, Соворус. Я уже знаю к кому обратиться, и кто точно мне поможет. Берегите себя!
Я оседлал коня.
Мы направились к спуску. Город еще бурлил после вчерашней встряски. Народ был не спокоен. На улицах все озирались, старались сторониться большого скопления людей. Но теперь должны были утихнуть распри в совете, так как Ходячий город и символ единства мидов скоро снова двинется в путь.