Будучи очень приметным, Глендауэр мог оставаться совершенно неприметным — ежели желал, разумеется. Иногда существа не замечали его. Пораскинув мозгами, они, верно, припомнили бы, что встречались с ним. Возможно, он даже беседовал с ними, а то и сообщил что-то важное.
Но в тот миг они сразу же забывали о нём. А возвращались к услышанному немногим позднее, когда уже кто-то иной повторял мысль, которую Глендауэр не удосужился закрепить в чужом разуме.
Словом, кинул, но не докинул. Вроде и поблизости оставил, но в то же время далеко.
Так и вышло, что поутру Олеандр услыхал со двора восклик Сапфира «Фрезия очнулась!» — и внутреннему оку явился брат. Порочная льдина, которая наведалась в лекарню раньше, выдала речи схожие и уплыла.
Клятые океаниды! Олеандр вздохнул и поприветствовал сопевшего в углу приятеля Душку.
Внутренний шептун подсказал, что от недавней близости с Эсфирь появятся не столько дети, сколько неприятности. Поэтому Олеандр вскочил с кушетки и забегал по лекарне.
Порой он терял опояски, перчатки или пояса. Но ныне превзошел себя, посеяв всё. К счастью, рубаха скоро нашлась за горшками на подоконнике. Сапоги невесть как угодили в сундук с травами — неплохой бросок, однако! А шаровары… С ними дела обстояли интереснее всего.
С одной из древесных балок, сетью протянутых под потолком, слетел комок пыли, спугнутый кое-кем, кто волочил штаны за собой и спешил скрыться. Стоило отдать силину должное — кражу он свершил мастерски, тихо и незаметно. Жаль, времени на побег не рассчитал. Вдобавок, удирая по балкам и сберегаясь от слежки в пучках листвы, запамятовал спрятать ворованное.
Право, шаровары, мелькавшие под потолком то тут, то там, не изумили бы разве что слепца.
Олеандр оглядел ветви, стекавшие по стенам и овившие балки. Отыскав нужный сучок, напитал его чарами. Отогнул, ожидая, когда рядом пробежит мохнатый наглец.
Штаны до сих пор двигались, будто кто-то смещал их по натянутым веревкам. Силин рванул к застывшему сучку. Пора! Олеандр щелкнул пальцами. Ветвь дрогнула, ударила зверя по задку.
Кроткий писк — и силин свалился с балки меховым комом. Угодил в приоткрытый бутон Душки и тут же вывалился оттуда. Кувырком прокатился по комнате, окруженный облаком пыльцы.
Потерянные шаровары рухнули на пол тряпкой, и Олеандр подхватил их, принялся натягивать.
— Злопамятный гаденыш, — прошипел он, косясь на кушетку, где все еще спала Эсфирь.
Зрачки силина сдвинулись к переносице, словно он углядел присевшую на нос бабочку. Олеандр скрутил волосы в узел на затылке. Нагнулся, чтобы сунуть ноги в сапоги, как вдруг рядом послышалось журчание. В ноздри вторгся отвратительный запах, который сложно не узнать.
Дрянной силин чиркнул по плащу когтем и шмыгнул под ложе. На зеленой ткани, расстеленной по полу, пухло ссаное пятно.
Твою ж!.. Олеандр скрипнул зубами, притупляя вспышку гнева силой здравого смысла.
Без накидки он обойдется, верно? Так стоит ли гоняться за наглым зверем, чтобы потом засунуть его в мешок и поджарить над костром? Стоит, конечно. Но не сейчас.
— Еще поквитаемся, — бросил Олеандр и выскользнул из лекарни навстречу унылому серому дню.
Удивительно. Даже в разгар дождевых сезонов солнце ухитрялось то лучом выстрелить, то облака подсветить. А теперь будто умерло, задавленное непроглядной тучной серостью.
К счастью, лекарню повыше уже очистили от вьюнов. Олеандр ступил в коридор и наткнулся на пожилую целительницу.
— Благого утра, наследник. — Она поклонилась, подхватила ведро с водой и прижалась к стене.
— Благого. — Он прошагал мимо, толкнул нужную дверь и нырнул под цветочный занавес.
Покои встретили застоявшимся воздухом, опоенным сладким запахом духов. Фрез нашлась на перине. Жёлтое шелковое платье, чуть приспущенное с плеч, мягко облегало её тело и обрывалось у босых ног. Из подобранных в пучок волос торчала золотая шпилька с висюлькой-лепестком на конце.
— Олеандр? — Фрез отвела голову к плечу и придирчиво оглядела Олеандра с ног до головы.
Он поймал себя на мысли, что куда лучше она смотрелась бы рядом с мужчиной, который ценил бы её за красоту.
— Здравствуй. — Половицы скрипнули, когда он подступил к скамейке и уселся на неё, сложив руки на груди. — Как самочувствие?
— Неплохо, даже хорошо, — отозвалась она и добавила с грустью: — Мне рассказали об отце, и я… Право, я даже не знаю, что сказать… Я и подумать не могла… Не ведала…
— Верю, что не ведала, — произнес Олеандр. — Правда. Каладиум умен. Играя против наследника, он не посвятил бы его суженую в грязные замыслы. Мне интересно другое. Зачем? На кой ты опять полезла в обитель владыки? Что ты хотела отыскать там? Дары, которые мне якобы преподнесли девицы?
— Могла ли я предугадать, что случится пожар? — Фрез сидела неподвижно, поигрывала деревянным гребнем.
— Ты могла не заходить туда. Я же просил, Боги! Предупреждал! Мои просьбы для тебя имеют хоть какую-то ценность?
— Конечно, имеют! — воскликнула Фрез. Ветерок, прорывавшийся сквозь приоткрытые ставни, трепал подол её платья. — Я просто…
— Нет-нет, погоди!
Олеандр вскинул ладони, прерывая суженую. Выдохнул, собираясь с мыслями и подбирая слова.
— Давай-ка разберёмся. — И сцепил пальцы в замок. — Ты ревнуешь, не доверяешь мне. Я давал повод? Что-то не припомню. Фрез, я не привлекаю девушек! Они видят меня излишне резким. Излишне порывистым, инакомыслящим. Вдобавок я выгляжу не так, как должно выглядеть супругу — опоре и защитнику. Посмотрим правде в глаза, меня нередко нарекали хилым и похожим на мать. Дриадам иные мужчины приходятся по нраву. Внешне такие, как Зеф, например. Да и никогда я не заглядывался на других девушек!
— Они заглядываются на тебя! — с нажимом вымолвила Фрез. — Не замечал? Ты наследник клана! Поверь, девушки готовы со многим примириться ради шанса назвать себя женой будущего правителя. Ради шанса породниться с потомком Примы и Аканта! Мужчину несложно очаровать, Олеандр. Несложно подсыпать ему что-нибудь… Что-нибудь! И разделить с ним ложе!
— По себе судишь?
Фрез отвела взор и уставилась в окно, подтверждая догадку. Олеандр уткнулся лбом в сцепленные ладони. Удивительно, но он даже не разозлился. Давно подозревал, что от той ночи, когда они разделили ложе, попахивало дурманящими травами. Ну не мог он устать и забыться! Не мог потерять связь с реальностью настолько, чтобы бездумно лишить Фрез невинности.
Но мог не заметить, как в чашу с нектаром подсыпали лишнего. Тут да.
— Кто эта девушка, Олеандр? — донёсся до ушей сдавленный голос.
— Какая девушка?
— Которая меня излечила. Это ведь за ней ты бегал по лесу в моей накидке? Что вас связывает?
Боги! Олеандр не поверил ушам. Сознаться, переваривая достаточно разумную беседу и доводы, он подумал было, что Фрез отринет ревность. Даже проникся к ней некоторым состраданием.
Но без толку! Воспоминания о былых ссорах обрушились на Олеандра волной, подтягивая желание сбежать. Одно утешало — впервые недоверчивость Фрез пустила корни на подкормленной почве.
Эсфирь ведь и правда заинтересовала Олеандра. И ей не пришлось прибегать к гадким уловкам. Она ничего не подмешивала ему в нектар — он разделил с ней ложе по доброй воле.
Потому что хотел. Потому что… Влюбился?..
— …Прости. — Фрезия посмотрела на него искоса, а следом уронила взгляд на ладони.
Щеки обожгло, и Олеандр стиснул челюсти, загрызая рвавшиеся наружу ругательства.
— Я задыхаюсь с тобой. — Странно, но голос его всё еще звучал тихо, даже немного смиренно. — Вечно нас трое: ты, я и твоя воображаемая соперница. Заглядываются на меня дриады или нет — не столь важно. Иногда мне кажется, будто ты не видишь дальше своего носа, будто только и ждешь повода, чтобы поругаться со мной. Ты хоть поняла, что лес смута постигла? Когда ты превратилась в ревнивую королеву, Фрез? Право, от дриады, которая меня привлекала, уже ничего не осталось.
— Что ты хочешь сказать?
— Ты очень красива, — Олеандр поднялся с лавки. — Но я уже давно не гоняюсь за красотой, веришь? Куда важнее для меня то, что здесь… — Он постучал пальцем по виску. — А еще здесь. — И ударил кулаком в грудь, вслушиваясь в стук сердца. — Подумай об этом, прошу.
— Ты уходишь? — Глаза Фрез, наполненные влагой, блестели в лучах солнца. — Скажи, Азалия в самом деле жива?
— Да, — Олеандр кивнул.
— Ты ожидаешь нападения?
— Предвосхищаю.
— Я помогу.
— Нет, — отрезал Олеандр.
И задумался, как поступить с Фрезией. Оправить её к лимнадам? Да. Наверное, это лучший выбор.
— Ты отступишь с поселенцами в Вальтос, — возвестил он, растирая затекшие плечи. — Ты только от забытья отошла. Какое сражение? Вдобавок… Неужели ты не понимаешь, как дриады ныне к тебе относятся? Ты дочь смутьяна!
— Я докажу, что не поддерживаю отца! — вскрикнула Фрез. — Я не совершила ничего дурного!
Она обратила к нему взор и сжала кулаки, будто готовясь вступить в схватку с армией врагов.
— А вторжение в дом правителя? — Олеандр улыбнулся уголком губ. — Это благое деяние?
Разговор шел по кругу и заходил в тупик. Поэтому, не дождавшись ответа, он развернулся, бросил напоследок:
— Сперва мне докажи, что у тебя голова на плечах имеется. — И быстро покинул лекарню.