Каренинские деньги[144] скоро кончатся. Надо думать о заработке.
Мы оба обнимаем вас обоих.
Ваши до гроба Лиля, Катанян
10. 10. 69
Дорогая Лиля Юрьевна!
Спасибо Вам за такое письмо и за все хлопоты.
Теперь все на месте: не нужно никуда собираться и планировать нечего. Уехал бы на месяц на свой эстонский хутор, прочь отсюда, писать роман, ходить в лес, с собакой — выть.
Да уехать пока нельзя: составляю и пишу текст к альбому по истории Ижорского завода. Занятие — вдохновенное.
Со мной еще поступили снисходительно, пожалели: отправили главой делегации в Гомель. В прошлый раз, когда я не поехал в Будапешт, было менее интересно: был отправлен по путевке ЦК Комсомола в Тюмень. Красота!
Я-то что, плевать, в конце-то концов, и ждать нечего давно-давно и насовсем. Марина валялась в истерике двое суток — идеалист, девушка, дитя. Оказалось, во всем виноват — я. Да ведь так оно и есть.
Я несколько не понял, какой архив Вы хотите сдавать: только Маяковского или вообще — весь? Маяковского — понятно, но весь — не убежден. Я много лет работаю с архивными материалами и ох как превосходно знаю, как делается из подлинного архива все, что прикажется.
Не следует ли в таком случае перефотографировать наиболее ценные бумаги? В Ленинграде есть замечательный критик А. А. Урбан[145], он мой друг, и если нужно что-то перекопировать, он с трепетом взялся бы за дело.
Хотел бы подарить книгу Солженицыну, это должно быть ему небезынтересно, да не знаю его адреса и дойдет ли?
Будьте здоровы. Не болейте, ради бога! Большой привет Василию Абгаровичу. Обнимаем Вас!
18. 10. 69
Дорогой Виктор Александрович,
что будет с архивом, мы еще не решили окончательно. Во всяком случае ничего не предпринимаем, не посоветовавшись с Вами, коли Вы такой специалист. Вы посеяли во мне зерно сомнения!.. Вот новости… «Комсомольская правда» заказала Кирсанову рецензию на «Всадников». Но Кирсанов кончает свою поэму о дельфинах[146] и сейчас ни за что не хочет браться. Ждать его или заказать кому-нибудь другому?
Я могла бы поговорить с Антокольским[147]. Это устроило бы Вас?
«Дружба народов», видно, всерьез собирается печатать Вашу прозу, во всяком случае дала рукопись Паперному[148] для внутренней рецензии. АПН[149] в феврале хочет дать статью о Вас в номере для Южной Америки — биографию, стихи (в переводе, конечно. У них есть переводчики) и фотографию. Но я никак не могу найти Вашу фотографию, ту, которая во весь рост, на фоне какой-то воды. Помните? Пожалуйста, если у Вас есть такое фото, если сохранилось, то пришлите мне. Это пока все. Как послать «Всадников» товарищу С.[150] — узнаю на днях. Пришлите экземпляр мне, а я узнаю через «Новый мир».
Ради бога, дорогие, не унывайте! Все впереди!.. Поедете еще, и не один раз. Уверена в этом. Это я — серьезно.
Сейчас делаются попытки переснять черновики «Про это» в натуральную величину. Если это удастся, то один экземпляр Вам. Это делается вполне официально.
Книги Ваши получила и уже истратила их. Четыре экз. послала Эльзе, Клоду, Робелю и Жоржу Сория[151] дала один. Один — «Комсомолке», один АПН, один — Паперному, один выпросил Гриша.[152]Может трем первым Вы сами послали, но очень не хотелось пропускать оказию. Кажется, в Лавке писателей кончился ремонт, надо заехать туда, может, они получили книгу, тогда куплю еще экземпляров десять.
Мы чувствуем себя прилично (здоровье!).
В<асилий> А<бгарович> шлет пламенные приветы.
Я обнимаю.
Ваш верный друг Лиля
26. 11. 69
Дорогая Лиля Юрьевна!
Рецензию Паперного получил. Очень умная и тонкая рецензия. И все, что он пишет о частностях, — правильно, я сам об этом призадумывался. Спасибо ему, что понял.
Из АПН — ни слуху ни духу. Обещали прислать фотографа, но не присылают. Может, позабыли, а может, прислать им фотографию?
С Парижем тоже все превосходно. Был уже разговор с Толстиковым.[153] Говорил один из секретарей Союза, и отзывы о моей деятельности и личности — самые благожелательные. Париж — абсолютно закрыт. Обещают послать с ближайшей делегацией куда-нибудь на «дикий Запад». Сдаю им паспорта.
Все заметки о Солженицыне читал. Все понятно.
В цензуре по поводу «Всадников» — скандал. Как говорят, кто-то из братьев-писателей донес, и вот разбираются, как можно десятый век проецировать на двадцатый. Что ж, занятие нелегкое, но и не неблагодарное. Пусть их.
Театр Ленинского комсомола собирается заключать со мной договор на спектакль по «Всадникам». «Луч света в темном царстве».
Врач мой разыскивает меня с собаками. Нужно. Но до 1 января нужно и денег заработать. Макетирую и пишу текст по истории Ижорского завода. 1 января — срок сдачи. А потом — баю-бай — в больницу. Теперь торопиться некуда и ждать нечего.
Как у Вас с архивом? Нужен ли я?
Вот и вся хроника. БУДЬТЕ ЗДОРОВЫ! Легко сказать — плюньте на всю эту сволочь, но понимаю, что все это не так уж легко.
БУДЬТЕ ЗДОРОВЫ! Василию Абгаровичу — поклон! Обнимаем Вас!
Ваш — В. Соснора
6. 1. 70
Дорогой Виктор Александрович,
только что звонила в АПН. Пупов[154] сказал, что статья написана, но есть трудности с цензурой, вот-вот должно решиться.
Завтра или послезавтра будет у нас Паперный. Он узнает, что слышно в «Дружбе народов».
Лавка писателей была закрыта, потом открылась, но не успели зайти туда, как она закрылась на «учет». В нашем книжном магазине (внизу) «Всадников» нет.
Было бы очень хорошо, если бы Вы могли прислать мне экземпляров 4–5, а то были у нас поэты-переводчики из Румынии, мы рассказывали им о Вас, а книгу дать не смогли. Я взяла их адрес и обещала прислать.
Мать Фрию в центре города раздавила насмерть машина. Эльза звонила, сказала мне, что он потрясен. Мы знали его мать. Она была врачом. Милейший человек. Ужас какой!
Здоровы ли Вы хотя бы относительно? Как Марина?
Вася — ни дня без строчки, в буквальном смысле слова, то есть по одной строчке в день…
Жаль, что так мало, потому что интересно. Я читаю Агату Кристи. Вульгарное занятие! Зато бездумное.