- Неужели есть и приятные? - усмехнулся Лиента.
- Разумеется. Возможность ни о чем не тревожиться, позволить другим делать это за вас. Позволить ухаживать за вами, жалеть и сострадать. Наконец, наслаждаться покоем, которого вам так не хватало в последние месяцы.
И Лиента смирился: безропотно выполнял требования Адони, покорно выпивал горькие настои и отвары, молча терпел перевязки. Он вообще молчал почти все время, а если приходилось отвечать на вопросы Адони, то ограничивался ответами короткими и односложными. Стараниями Адони дела его шли на поправку, раны затягивались быстро, что называется - на глазах. Куда труднее было исцелить его душу, пропитанную ядом черного чародейства: Лиента по-прежнему был с ней сух, ни разу взгляд его не потеплел, ответная улыбка не коснулась губ - он ни на гран не верил ей, в ее доброту и бескорыстие. Но Адоня видела и благие изменения - Лиента стал гораздо спокойнее, терпимее, глаза его уже не вспыхивали раздражением от каждого пустяка. И главное страх ушел. Лиента обретал уверенность в себе, а значит, освобождался от влияния Эстебана.
Но в этом был и минус - почувствовав уверенность в своих силах, Лиента захотел освободиться от тягостной для него Адониной опеки.
В то утро он впервые заговорил по собственной инициативе. Коротко сказал в пространство:
- Сегодня я возвращаюсь в замок.
- Что ж, - помедлив, проговорила Адоня, - раны достаточно зажили для верховой езды. Хотя, состояние ваше несколько ухудшится после поездки, но теперь это уже не страшно. И все же, если бы вы дали мне еще дня три - вы уехали бы абсолютно здоровым и полным сил. Я ведь не очень вам досаждаю. Согласитесь, вам у меня было не очень плохо, а если совсем честно - лучше, чем в замке, спокойнее.
- Может, мне здесь и поселиться? - сухо поинтересовался Лиента.
- Нет, свое жилье я вам уступать не собираюсь, господин барон. Но окрепнете вы здесь гораздо быстрее.
- Я должен повторить то, с чего начал?
- Нет, воля ваша, онг Гондвик. После завтрака я пойду в деревню и приведу коней.
- Коней? На скольких же я поеду?
- На одном. Второй для меня.
- Разве я сказал - мы поедем?
- Простите, господин барон, а разве я собираюсь вас об этом спрашивать?
Лиента посмотрел удивленно, хмыкнул:
- Ты не глупа, значит, - не от глупости дерзишь. Силу свою чувствуешь?
Адоня вздохнула.
- Да как же я одного вас отпущу? Вам только кажется, что вы здоровы. Дорога не близкая и... как знать, не заведет ли она снова в болото.
- Про это только ты знать можешь, - зло блеснули глаза Лиенты.
Неторопливая езда и частый отдых по настоянию Адони значительно удлинили время пути. Вечерело, когда они въехали в ворота замка, устроив своим появлением радостную суматоху. (Адоня нашла способ сообщить матушке Лигите, что барон Яссон жив и скоро вернется домой, после чего в замке улеглась паника, вызванная возвращением Азгарда одного, без всадника).
Лиента устало спешился, коротко взглянул на Адоню.
- До завтрашнего утра можешь считать себя моей гостьей.
- Благодарю вас, господин барон. Это великодушно.
Он молча отвернулся от нее.
Часть пятнадцатая
* * *
Густые фиолетовые сумерки покоем окутали замок, дневные хлопоты затихали. Погруженная в свои мысли, Адоня вошла на верхнюю, застекленную галерею.
- Приятная встреча, - неожиданный насмешливый голос заставил ее вздрогнуть.
Обернувшись, она рассмотрела в густой тени Лиенту. Он сидел у стены на маленьком мягком диване.
- Господин барон? Простите, я не увидела вас... иначе не нарушила бы вашего уединения.
- Зачем ты сюда пришла?
- Я ходила на могилу Консэля... А потом не захотелось возвращаться в маленькую комнатку, хотела посмотреть на вечернюю зорю.
- Зачем ходила на могилу старика? Может, прощения у него просила? усмехнулся Лиента.
Адоня прислонилась головой к переплету рамы.
- Я виновата в его смерти, но иначе, чем вы думаете, барон Яссон. Консэль, действительно, стал мне единственным другом здесь.
- Если быть твоим другом столь рискованно, я предпочитаю оставаться врагом.
- А он предпочел рискнуть... хотя я его предупреждала, я знала, что с ним могут расправиться... За дружбу со мной. И еще за то, что любил вас больше собственной жизни.
- Зачем ты лицемеришь, вот сейчас? - в голосе Лиенты не было раздражения, усталость скорее. - Или это столь глубоко сидит в тебе, что стало образом жизни? Я еще могу понять, когда в основе корысть, но сейчас... Громоздишь ложь на ложь, она стала сутью тебя и всего, что вокруг тебя... Я собирался сообщить завтра...
- Слушаю господин барон.
- Завтра ты навсегда уедешь отсюда. Я не хочу, чтобы мы еще когда-нибудь встретились. Рустер проводит тебя на Энтули. Это не близко, но, надеюсь, путь не покажется слишком утомительным.
Адоне показалось, что по галерее потянуло сквозняком, она обхватила плечи.
- Будьте великодушны, ответьте на мой вопрос, онг Гондвик. Это намерение появилось после того, как мы приехали в замок?
- Какое это имеет значение?
- До замка оно было бы вашим, а здесь - чужое, которое вы выдаете за свое. Итак, мой господин, вы решили прекратить наше перемирие?
Лиента усмехнулся.
- Эти несколько дней позволили мне больше узнать тебя. Поэтому я не хочу дать тебе возможность первой напасть. Я ведь не обладаю твоими талантами, чем мне ответить? Ты говорила: "Смиритесь, барон." Теперь я говорю - смирись.
Адоня с сарказмом проговорила:
- Вы бесконечно добры, онг Гондвик. Благодарить меня столь щедро! Поистине безгранично великодушие и справедливость Яссона Гондвика!