Адоня осмотрелась - дымка тумана сгущалась вокруг, в ней уже утонули дали. Синева неба теряла яркость, густела не по вечернему - сквозь него еще не виднелась, но уже угадывалась бездна космоса.
- Тогда уходим, - Адоня сжала руку Андрея, ласково улыбнулась Лиенте.
* * *
Трижды продублированный сигнал БИССа заставил Глеба резко поднять голову. Взглянув на три экрана, он вскочил.
- Линда!!!
Она слетела по лестнице, испуганно бросилась к камерам.
- Ох, Глеб, они возвращаются! Все! Как ты меня напугал! Так, ты давай к Адоне, а я возьму Лиенту с Андреем. Сначала дыхание до нормы... Тихонечко... Смотри, - пульс восстанавливается? Следи за сердечным ритмом...
Через несколько минут трое почти одновременно открыли глаза...
- Давно мне не было так хорошо... - проговорил Лиента и улыбнулся как-то виновато.
- Скорее посмотрите! - воскликнула Линда. - Он улыбается!
- Правда... - смутился Лиента, взглянул на Адоню.
Адоня смотрела на него молча и понимающе, у нее были ласковые глаза. Они сидели на открытой веранде, и им было удивительно хорошо всем вместе.
- Лиента, - сказал Андрей, - ты все же открой секрет - за что тебе онга дали? Чего это ты такое совершил невероятное?
Помолчав, лугарин проговорил:
- Я ничего не совершал. Там была придуманная жизнь... А в придуманной жизни Яссон Гондвик был один... без меня.
- Да, - задумчиво проговорила Линда, - память о том, чего не было. "Легенда". Когда существовал шпионаж, легенду сочиняли для разведчиков. Твоя легенда наполовину была "сочинена" Адоней, и за высокое звание тебе, видимо, надо ее благодарить. Ведь этот титул ни подкупом, ни хитростью, ни подлостью получить нельзя, а только личной доблестью, мужеством и так далее. И посмотрите, даже и не так важно, - за что. Адоня ведь и сама этого не знает. Важен сам факт обладания им, титул налагал обязанности, Лиента обязан был ему соответствовать своим внутренним содержанием.
- Интересно! - засмеялся Глеб. - Причина и следствие поменялись местами! И все же, Лиента, по "легенде", за что ты онга получил? Или секрет?
- Выкрали мальчика, единственного сына в семье, и сделали заложником. Прятали его в Пограничных Землях, и Гондвику стало кое-что об этом известно. Он выкрал его назад.
- А что за мальчик? - поинтересовался Глеб. - Видно, дорогой?
- Наследный принц.
- Вау! Это да! - с восторженным уважением протянул Глеб.
- Если бы все секреты оказались такими же легкими, - сказал Андрей.
- Да, - покивала Линда, - трансперсональная психология многим обогатится, если все загадки, что мы им подкинули, разгадать сумеет. Но сумеет ли?
- Как они Адоню уговаривали, мне их даже жаль стало! - улыбнулся Глеб.
Адоня подняла голову, встретила взгляд Андрея.
- Да, мне тоже трудно было отказать им в сотрудничестве. И я, действительно, намного облегчила бы им путь к разгадкам. Но... - она задумчиво покачала головой, - слишком много этого было... не хочу...
- А тебе самой не интересно разгадать? - спросила Линда. - Почему, например, перестала работать программа Эстебана, и к Лиенте вернулась память?
- Мне кажется, тут просто: я сказала слова, которые сработали как код, и через несколько секунд Лиента теряет сознание, код проваливается в подсознание, и происходит прорыв глубинной памяти. Если бы он не потерял сознание, программа, на это сознание "посаженная" Эстебаном, все откорректировала бы.
- Действительно, просто!
- Ну, не так уж совсем просто, - улыбнулась Адоня. - Еще я поцеловала Лиенту. А в ваших сказках спящих всегда будили поцелуем. Я имею в виду - не нормально спящих.
- То, что я был не нормальным, это верно!
- Адоня имела в виду твое "спящее" сознание. В психологии это называется сумеречным состоянием, пограничным - между явью и сном.
- И еще - кровь. Часть меня осталась с Лиентой.
- Ты в самом деле, была бы ценнейшим сотрудником у них, - сказал Андрей.
- Нет, сейчас я хочу быть только твоей женой. Ты не разочаруешься во мне из-за этого?
- Я боялся, что им удастся уговорить тебя остаться.
- Не удастся... Я как будто чувствую какую-то преграду... Нельзя слишком много об этом знать. Опасное знание. Мне многое открыто... А кем? Сверхразумом? Но разве не ясно, что он не хочет распространения запрещенных знаний? Ни через ТИСС, ни в ментограммах ничего не передается. Значит, одной мне предназначалось, потому что была крайняя необходимость? Эта история сделала меня мистиком... сверхмистиком. Я почувствовала над собой иную волю - не Эстебана, разумеется, а другую, мудрую, всезнающую и непостижимую для человека. Надо быть безумной, чтобы идти против нее.
- То есть, ты думаешь, людям не удастся до конца разобраться с этим делом? - задумчиво проговорила Линда.
- Только до какой-то степени. Загадки останутся. И это правильно, так и надо.
- Адоня, еще один только вопрос. У есть у тебя какие-нибудь догадки об Андрее?
- Линда, парапсихологи тебя, случайно, не завербовали в осведомители? спросил Андрей.
- Нет, - засмеялась она. - Но сам подумай - глубокая ночь, ты врываешься ко мне, совершенно безумного вида и заявляешь, что тебе необходимо уйти к Адоне. Честно говоря, я тебе, такого, испугалась. А потом... Признайся, ты моим сознанием тогда... - быстрый, острый взгляд Андрея заставил ее замолчать. Помедлив, она проговорила: - Нет, извини, я глупость сказала. Извини, командор.
Андрей улыбнулся.
- Брось, ты здорово помогла мне. Всем нам. Свою часть дела ты отлично сделала. За что же винишься?
* * *
Заря багровела, наливалась густотой, поздний вечер перешел в ночь.
Лиента чуть повернул голову на шорох песка. Андрей подошел, сел рядом с ним.
- Любуешься закатом?
- Красивая ваша Земля. Я мало успел увидеть, но, кажется, она очень похожа на нашу Планету. Только она... мягче... теплее, добрее...