Адоня вытерла слезы, не ответила.
- Говори, не бойся. Может, смогу тебе помочь. Вижу ведь, весь вечер сама не своя. Кто у тебя там?
- Отец и брат... может быть.
Майга помолчала.
- Легко сказала. Не о них болеешь.
- Почему это? - сердито буркнула Адоня.
- Ну, не только о них, - покладисто поправилась Майга. - Сердце болит?
- Ох, Майга! - с болью вырвалось у Адони. - Страшно мне! Ввечеру так стиснуло - свет белый потемнел. Беда там!
- Беду не кличь, не гневи Справедливого. Его милостью все добром кончится. А о ком душа болит... есть у тебя какая-нибудь его вещь?
- Его вещь? - растерянно проговорила Адоня. - Да откуда же?..
Майга коротко задумалась. Потом вынула откуда-то из складок подола пучок травы, растерла между ладонями.
- Дай мне твои руки.
Адоня безропотно подчинилась. Ведунья натерла соком ладони девушки, провела влажными стеблями по ее вискам. Странный терпкий запах коснулся ноздрей Адони, голова сделалась удивительно ясной.
- Так не знаешь ты, где твои родные?
Адоня покачала головой.
- С самого первого дня ничего не знаю.
- Положи ладони на мои, - велела Майга. - Об отце думай, как будто перед собой видишь.
Она закрыла глаза. На мгновение Адоне показалось, что все вокруг темные силуэты деревьев, далекие звезды - дрогнули и поплыли.
- О! Кузнец твой отец?
- Видишь его!? Что он!?
- Жив, - медленно проговорила Майга. - Здоров, ран на нем не вижу.
- Но где он!?
- Завтра встретитесь, спросишь обо всем. Теперь о брате... Да, слышу его, вместе они. Дар... о нем думай. Еще... Вот, я слышу... Нет... Боже милостивый, он закрыт!
- Что, Майга, что!? Ради Бога!
- Жив. Подожди... Тише... Вдруг дрожь конвульсий пробежала по телу женщины, она испуганно отдернула руки.
- Да что узнала ты!? Страшное?
- Жив он.
- Но что еще? Майга, ты испугалась, я видела! Скажи, умоляю!
- Я не успела понять... Он... Я не знаю, правильно ли поняла, раньше так никогда не было... Кажется, он закрытый.
- Да значит-то это что?
- Закрытый - это... укрыт от всех чар, он сильнее любой магии... Только если еще сильнее его кто... Ворожить на него нельзя, он не позволяет ничего о себе узнавать. Закрываются только очень сильные колдуны. А простой волшбе, как у меня, это не под силу.
- Дар - колдун!?
- Нет, это как-то по-другому... Он чужой. Он гость.
- Майга, может ты не поняла?.. Попробуй еще, Майга, прошу тебя!
- Еще? Ну, давай, - она протянула ладони, но тут же медленно опустила. - Нет, не могу я... С ним это нельзя.
- Но он жив, правда?
- Да.
Адоня помолчала, потом тихо спросила:
- Что значит - гость?
- Ты знаешь... Он уходит рано или поздно.
Через короткое время Адоня сказала:
- Спасибо тебе, Майга, теперь мне спокойно.
- Нет, я тебя не успокоила. Тебе горько?
- Это ничего... Главное, с ним все хорошо.
- Пойдем спать. Так утро скорее наступит, и они придут. Завтра у нас будет много работы.
* * *
Андрей вывел людей через узкую калитку на хоздворе, и они оказались на соседней улице, узкой и грязной. Дома стояли к ней глухой задней стороной, что было как нельзя более на руку беглецам. За калиткой их поджидали десятка два всадников - с плеч ниспадали длинные черные плащи наемников. Андрей почувствовал, как замерли и подались назад люди за его спиной.
- Спокойно, это Лиента с воинами.
Один из всадников быстро подъехал к ним.