Пролог
Показания. Знаки, символы, образы — все идет в дело. И все же непростое это занятие, быть предсказателем. Даже после смерти ты остаешься слугой своего дара.
— Господин Зеин, оторвитесь хоть на минуту! — пробивалось сквозь заливистый женский смех.
Да, Ангус, ты совершенно прав. Нельзя весь остаток бытия заполнять одной лишь работой. Хотя откуда тебе, мальчишка, знать, что такое работа? Подобные мысли часто витали в голове старого мага. Племянник попросту издевался над ним. Он и эти девушки прекрасно знали, как выглядят их теплые игры в мягком свете колдовского инвентаря. Блестящие ауроскопы, печати, гримуары, сосуды, реторты — ничто не могло сравниться с такими простыми, забытыми радостями живой плоти.
— Не мешай, Ангус, — просипел старик, не отрывая взгляда от приборов. — Отведи милых дам в свои покои. Уверен, блеск золота хорошо дополняет отсветы пламени.
— Вы сохранили чувство прекрасного, господин? — усмехнулся юнец, поглаживая бледными пальцами томных наложниц. — Пожалуйста, закройтесь от своих забот и отдохните. Просто поглядите, какие прекрасные люди собрались в этих древних стенах! Грета, душа моя, изволишь ли ты составить компанию нашему повелителю?
— Это честь для меня, хозяин, — прошептала одна из девушек, обведя языком острые зубки.
— Простите, дамы, Ангус, но мне сейчас не до отдыха.
— Бросьте, дядюшка! Неужели столь великого колдуна уже не привлекают маленькие радости бытия?
Взгляд немигающих зеленых глаз пронзил нежеланных гостей, и девушки исчезли, смеющимся облаком вылетев через неприкрытую дверь. Ну что с ним делать? Даже Катаклизм его не исправил. Плоть по-прежнему осталась для него игрушкой. А может, для некроманта кости давно стали клеткой.
— Не зазнавайся, щенок! — прорычал Зеин. — Смерть давно разделила нас, и теперь ты Барон, а я — твой повелитель! И как ты додумался притащить шлюх в мою лабораторию?
— Бросьте, дядюшка Зеин…
— Господин Зеин, вампир!
— Хорошо-хорошо, господин Зеин, — усмехнулся племянник, — к чему такие грубости? Мне здесь не рады? Что ж, я с истинным прискорбием покину эти мрачные колдовские чертоги.
— Нет, ты нужен мне здесь. В следующий раз любой посторонний превратится в пепел.
Старик вернулся к работе. Агнус остался скучать на высохшем диване. Магия при жизни смогла тронуть сердце юноши, но все алхимические, магические символы, жуткие и громоздкие приборы, строчки рун, всплывающих из их неведомых глубин — это было выше его понимания. Он смотрел на древнюю лабораторию, плотно забитую старым железом, и не мог поверить, что когда-то сам рвался в ученики к своему проклинаемому всеми людьми родственнику. И кто бы мог подумать, что Катаклизм поставит колдунов превыше всех королей, фараонов и царей?
— И все-таки, неужели я не могу гордиться тем, чем занимается мой господин? — спросил юноша.
— Потому что это тонкая работа, не терпящая спешки и посторонних глаз, — сухо ответил Зеин, — я тебе это уже объяснял.
— О Боги, может, хоть раз покажешь, во что ты всматриваешься круглые сутки?
— Хочешь посмотреть? — прохрипел старик. — Конечно, тебе это не понадобится… Ну ладно, подойди сюда.
Ангус с улыбкой воспарил к рабочему столу, ожидая увидеть нечто странное и фантастичное, то, о чем болтают смерды, ничего не смыслящие в магии. В мутном стекле ауроскопа его ждало мутное черно-серое марево, плавно переливающееся из одного оттенка серого в другой.
— И чего же тут интересного? — спросил он.
— Это отражение энергий нашего мира, — вздохнул некромант. — До Катаклизма оно переливалось всеми цветами, а сейчас — лишь грязь и пепел, пепел и грязь.
— И этим ты зарабатываешь свои души? Я разочарован.
— А я нет. Посмотри сюда. Видишь это?
— Да, соринка какая-то.
— Кхе-хе-хе-хе, нет, мальчик, не соринка. Это проблеск. Настоящий проблеск.
— Это должно мне о чем-то говорить?
— Не обязательно. Но в этом определенно есть что-то забавное. Я видел много проблесков. Они появляются там, где должны пробудиться спящие, но этот другой. Это проблеск Света.
— Что вы имеете ввиду, дядя? — парень непонимающе посмотрел на сухое лицо старика.
— Что грядет нечто удивительное. Интересное. И если расчеты верны, то прямо у нас под носом.
— Прорыв Света? Бросьте, дядя, это лишь сплетни необразованной черни. Много ли вы видели случаев, чтобы ни с того ни с сего сияло солнце?
— Много раз. И ты тоже это видел.
— Когда? — удивился Ангус.
— Тогда, — ответил Зеин, — при жизни.