- Привет! - в тон ему ответил Авдейка, очень обрадованный.
Человек с Авдейкой на руке размашисто шагал через двор.
- Провожаешь меня? - спросил он.
- Провожаю, - согласился Авдейка.
Внизу, за высоким кожаным плечом, колыхались в красном восхищении головы Сопелок.
- Много вскопал? - спросил кожаный.
- Много, - ответил Авдейка, но, заглянув в огромное бронзовое лицо с твердыми чертами и веселым взглядом, раздумал врать. - Не совсем много, поправился он. - Немного совсем. Я большой лопатой плохо копаю. А маленькой медленно.
- Не горюй! - бодро ответил человек и улыбнулся. В глубине бронзового лица горел желтый зуб.
- Покажи зуб, дядя, - потребовал Авдейка.
Человек удивился, но показал.
- Красивый. - Авдейка вздохнул.
- Голодное детство. - Бронзовый дядя тоже чему-то вздохнул. - Боюсь, и у тебя будет. Ну, не горюй. Вырастешь - кем станешь?
- Не знаю, - протянул Авдейка, всматриваясь в туманное будущее, но потом вспомнил и оживился: - Бандитом, наверное.
Бронзовый щелкнул зубом и так неожиданно остановился, что Авдейка едва не выпал из его рук.
- Ты что, парень? - спросил он. - Бандиты - это плохие, хуже воров, а воровство - последнее дело. Запомнил?
Авдейке не хотелось его расстраивать, и он ответил:
- Запомнил. Я подумаю еще, может, не бандитом.
- То-то!
- А сам ты кто? - разглядывая эмблему на фуражке, спросил Авдейка. Летчик?
- Летчик.
- А ты летчика Ванечку знаешь?
- Знаю.
- Который погиб?
- И такого знаю, - ответил бронзовый.
- Это тети Глаши был летчик. А он герой?
- Каждый, кто за родину погиб, - герой.
- И мои папа! - воскликнул Авдейка. - Он недалеко погиб, под Москвой.
- И папа, пацан, и папа, - согласился летчик.
- Да, а ты вот герой, а не погиб, - сказал Авдейка, заметив звезду под кожанкой.
- Типун тебе на язык, парень! - воскликнул бронзовый летчик и, потянувшись к дереву, постучал о него кулаком. - Не время теперь считаться. Никто не герой, пока фашист землю нашу топчет. Вот прогоним, тогда разберемся. Понял? Ну, бывай!
Ткнув Авдейку в голову желтым зубом, он протянул огромную ладонь.
- Бывай! - ответил Авдейка, осторожно кладя на нее свою - прозрачную и маленькую. - Ты приходи к тете Глаше, к ней все летчики приходят.
Бронзовый раскатисто рассмеялся, сел в черную эмку, несколько осевшую под ним, и помахал Авдейке. Эмка помчалась вдоль аллейки. Рядом с Авдейкой оказались Сопелки, тоже отчаянно махавшие ей вслед.
- Вы чего? - спросил Авдейка.
- Ты знаешь, кто это был?
- Летчик.
- Это не просто летчик. Это знаменитый Сидрови, - объяснил любознательный Сопелка.
- А я не знал.
- Дуракам везет, - сказал завистливый Сопелка.
Авдейка повернулся дать ему по носу, но Сопелок было много, и определить, кто сказал про дурака, не удалось. Тогда Авдейка простил и пошел за Глашиной лопатой, возле которой пританцовывал Ибрагим, затаптывая остатки костра. Выпрыгнув из-за парапета, Авдейка схватил лопату и опрометью помчался домой.
- Держи, мальчик! - сипло закричал Ибрагим, продолжая топтать костер.
- Он просто так кричит, не бойся, - сказал Болонка, высовываясь из-за спины Данаурова, где он прятался от позора недоеденных червяков. - Ты скажи лучше, была бы лягушка - съел?
Поколебавшись, Авдейка осторожно спросил:
- А что, есть лягушка?
- Нет, лягушки нету. - И Болонка облегченно вздохнул.
# # #
После червяков Болонка так привязался к Авдейке, что позвал его ждать папу. Отец у него был жив, он привез их с мамой из Сибири и сам был в Москве, но на такой важной работе, что на фронт его не брали и домой он приходил всего один раз. И Болонка придумал такую игру - ждать папу.
Игра начиналась с того, что Болонка скучал по папе особенно сильно. Тогда он прислушивался к себе и намечал день и час, когда папа придет. С утра в такой день Болонка особенно тщательно мылся, выравнивал едва заметную на выцветшем одеяле белую полоску и вытирал пыль в комнате. Когда убирать становилось нечего, он мочил под краном расческу и скреб лохматую голову. Часа за два до назначенного срока Болонка начинал прикидывать, на чем ему лучше сидеть, когда папа войдет, и всегда выбирал стул с высокой и прямой спинкой, обитый потертой кожей, поскольку другого не было. За час до назначенного срока Болонка садился перед дверью, час спустя плакал, два часа спустя - спал. После этого Болонка надолго переставал скучать по папе и жил очень весело.
Авдейка надел матросочку и пошел к Болонке, жившему в маленькой двухкомнатной квартире на первом этаже. Квартира пахла погребом и была завалена мешками и ящиками, принадлежащими толстой соседке под названием Оккупантка. Раньше Оккупантов жила в деревне и приезжала торговать на рынок, а потом заплатила домоуправу Пиводелову, заняла комнату в Болонкиной квартире и все равно торговала на рынке тем, что привозила ей из деревни сестра.