"Почему я об этом? - подумал Лерка, привычно ограждаясь от страшного видения, открывшегося когда-то за станционным окном и так внезапно настигшего. - Оттого, что смерть, наверное... Старик, смерть его рядом - и та, Алешина..."
- Что? - переспросил Лерка, оборачиваясь к Авдейке.
- Грудь ему разворотило. Под Сталинградом.
- Под Сталинградом, - повторил про себя Лерка. - Вот оно что... Возле Иловинского разъезда.
Он зажмурился, опасаясь, что, как тогда, на полустанке, откроет глаза и сквозь слепящий свет увидит свою фотографию в руках штатского и Кашей с разорванным ухом плюнет ему под ноги. "Этот!" - скажет штатский и сунет фотографию в карман.
- Этот! - произнес Лерка вслух и едва не грохнулся с лестницы.
Он раскрыл глаза и увидел на перилах руки. Они покрылись веснушками и казались чужими.
- Ты о чем? - спросил Авдейка.
- Деда твоего кровь, - ответил Лерка, присмотревшись к рукам.
- Ничего, у деда много крови, - заверил Авдейка, поспешно отводя глаза.
# # #
Попав в Леркину квартиру, Авдейка испугался, что заблудится, но виду не подал. Позади него Лерка запирал дверь пестрыми руками.
- Пойдем, умоемся, - сказал Лерка и быстро нашел ванную комнату, ще стояли блики кафельного сверкания и такой душистый запах, что кружилась голова.
Он пустил воду и протянул розовый овал с красивыми, но непонятными буквами. Авдейка отодвинулся, не в силах предположить, что таким чудом моют руки. Все же он сунул руки с мылом под сверкающий кран и тут же отдернул. Вода была теплая. На всякий случай он побыстрее передал мыло Лерке.
- У вас что, ванной нет? - спросил Лерка и смутился.
Авдейка представил свою раковину с эмалью, отбитой по форме смешного слоника с двумя хоботами, ржавые подтеки воды, кран, из которого всегда капало, и стены с отбитой штукатуркой.
- Есть, - ответил Авдейка. - Только у нас другая ванная.
Лерка покрутил мыло и бросил его в мыльницу.
- Ты что? - Авдейка вынул розовый круг из мыльной воды, подержал над струёй и стряхнул. - Его сухим держать надо, иначе оно в кисель превратится и пропадет.
- Я не знал, - ответил Лерка и сунул под струю розовые руки.
Кровь деда, вздувавшаяся на них пеной, брызнула, и исчезла в никелированном стоке. Авдейка вздохнул.
Вытерев руки о полотенце, похожее на халат дяди Коли, они прошли коридором, потом комнатами, которые комнаты, и другими, которые холлы. Всюду лежали ковры, было так просторно и пушисто, что Авдейка перестал ощущать себя. По дороге он увидел на стене тетю балерину с высоко поднятой ногой в белой туфельке. Авдейка вспомнил тяжелые сапоги деда и сказал:
- Это тетя балерина из кино.
- Это не из кино. Это знаменитая Павлова.
- Она в деревню уехала, - сказал Авдейка.
- А я думал, в Париж, - ответил Лерка.
- Правда, в деревню, так в кино сказали. Еще там земля была, как черный шарик, и звезды. Они как льдинки и звенят ночью.
"Ишь ты, - подумал Лерка, - звенят".
- А далеко мы идем?
- В мой кабинет.
- У меня тоже будет кабинет, когда вырасту, - сказал Авдейка, оживившись. - Там еще кресло "ампир" будет стоять. Оно красное, из него пружины торчат очень красиво.
Авдейка показал пальцем, как весело закручиваются пружины, ступил в Леркин кабинет и обомлел. Огромное животное паслось на желтом лугу. Оно было лениво, черно и чем-то обижено.
- Оно здесь... - начал Авдейка, не смея произнести "живет".
Но Лерка понял. Что-то помешало ему рассмеяться, он торопливо подошел к роялю, открыл крышку и, упав рукой на клавиши, взял торопливый аккорд.
- Рояль, - неприязненно сказал Лерка.
- Играет! - воскликнул Авдейка. - Он играет! Я знаю, я почти всегда его слышу, когда из распределителя возвращаюсь.
- Это я раньше играл, теперь не могу, - буркнул Лерка.
Авдейка подошел и тронул желтые зубы. Они подались, страдая мучительными звуками.
- Я бы тоже не мог, - сказал он, отдернув руки. Лерка захлопнул крышку и, преодолевая внезапную стесненность, спросил:
- Хочешь карту с линией фронта посмотреть?
- Хочу, - почему-то шепотом ответил Авдейка. - Где она?
- У отца в кабинете.
Авдейка снова погрузился в тишину ковровых переходов и вынырнул перед огромной картой, раскинутой во всю стену пустынной комнаты.
- Флажки! - прошептал Авдейка.
- Это линия фронта. Тут наши, а там - немцы. Понял?
- Какая война огромная! - ответил Авдейка, потрясенно озирая карту.
- Смотри. Вот Минск возьмем - и выкатим немцев за границу.
- И война кончится?
- Нет. Война кончится, когда Берлин возьмем.