Авдейка огляделся. Вровень с землей виднелась голова незнакомой женщины в косынке с крупным белым горошком, так ровно срезанная парапетом, что хотелось заглянуть - не на палке ли торчит.
- Ты куст подрезай и выдергивай, а по одной до вечера не управишься. Тебя поди мама послала?
- Нет, я сам, - важно ответил Авдейка, скрывая некоторое смущение от того, что так неумело копал, и подумал: "Шла бы она. У всех дела, а она тут разговоры разговаривает".
- Как это сам? - спросила женщина.
- А так. Накопаю и пойду продавать.
Авдейка продолжал шарить руками в земле, ожидая, когда уйдет женщина.
- Почем?
- По сто пятьдесят рублей.
- Дорого.
- Цены бешеные. - Авдейка вздохнул вздохом мамы-Машеньки.
- Ладно, я куплю у тебя, - решительно произнесла женщина. - Дай посмотреть.
Авдейка подумал и обрадовался. Рынка он опасался. Однажды менял там спички на масло и вместо подсолнечного ему подсунули машинное, над которым до сих пор вздыхала мама-Машенька.
Женщина долго рассматривала картошку, даже на зуб пробовала - не фальшивая ли. Потом сказала:
- Ну, ты копай, а я пойду за деньгами.
Обрадованный Авдейка копал изо всех сил, и, когда женщина вернулась, ведро было закрыто больше чем наполовину.
- Я же говорила, что так быстрее, - сказала она, посмотрев на выдранные кусты.
Авдейка согласился про себя и потащил ведро к парапету.
- Не просыпь! - предупредила женщина.
Ведро никак не отрывалось от земли, Авдейка с трудом дотащил его до края площадки, сминая кусты. Женщина легко, одним движением нагнула ведро, и с парапета в большую хозяйственную сумку табуном поскакала картошка.
- Держи! - сказала женщина, протягивая вверх руку со сложенными деньгами. Авдейка об штаны очистил ладонь, важно развернул бумажки, пригляделся к знакомым цифрам 100 и 50 и спрятал деньги за рубашку.
- Ура! - закричал Авдейка.
- Чего орешь? - отозвался с другой стороны насыпи Болонка.
Авдейка схватил ведро и, подскакивая, помчался к нему.
- Я картошку продал!
- Да ну? За деньги?
- За что же еще?
И Авдейка нашарил под мягкой фланелькой хрупкие бумажки.
- Вот!
Болонка восхищенно ахнул.
- Это... сколько же тут?
- Сто пятьдесят. Целиком!
- За что же такие деньги платят? - спросил Сахан, вышедший на ведерное обогащение.
- Картошку продал. Для танка.
- Почем?
- По сто пятьдесят, вот! - Авдейка победно потряс деньгами.
- Цена хорошая, - сказал Сахан, - на рынке теперь, пожалуй, меньше дают. Молоток, Бабочка. Может, в пристенок или ножички, а?
- Нет, это на танк, - решительно ответил Авдейка.
Он убрал деньги под рубашку и поднял громыхнувшее ведро.
- Постой, - протянул Сахан, проникаясь жестяным сомнением, - а сколько ты картошки отдал за эти сто пятьдесят?
- Полведра, - недоверчиво ответил Авдейка, чувствуя подвох.
- Ой, ой, держите меня! - Сахан захохотал, согнувшись и вращаясь на одной ноге. - Мочи нет!
Авдейка ожегся о догадку и поставил ведро.
- Да что ты? Что ржешь? - спрашивал Болонка, неуверенно улыбаясь.
Сахан отсмеялся и сел на парапет.
- Ну дурак ты, шелупонь! Полведра! Да ты килограмм пять-шесть отдал. Это ж пятьсот верных!
"Больше, - подумал Авдейка, - я ведь гирю легко поднимаю". В глазах у него померкло. Болонка молчал, усиленно соображая.
- Что же теперь делать? - спросил Авдейка.
- Снять штаны да бегать. Кому хоть продал?
- Женщине.