Невозможно понять людей, не изучив их культурный код. Это я ещё в Академии при Бастионе проходил.
И одним из самых важных представителей местного культурного кода был — кинематограф. Мне повезло с братом, ведь он сразу же показал мне лучшее (а иногда и весьма посредственное) из мира грёз.
Так вот, когда смотришь очередной боевичок с взрывами и стрельбой, со стороны всё кажется весёлым и крайне непринуждённым. Дело в том, что камера не способна передать зрителю максимальное задымление, гарь, из-за которой практически нереально дышать, неимоверный жар от огня, что мешает идти вперёд, и опасность противника, который мог выскочить в любой момент.
Насчёт противника — ещё ладно. Это не главная проблема. С дымом всё тоже далеко не так ужасно, если ты находишься на улице. Но вот жар от пламени…
Казалось бы, а что такого?
Но, чёрт возьми, даже от малюсенького лесного костерка, разведённого туристами — чувствуется тепло! А, когда этот самый «лесной костерок» размером с два здоровенных складских здания — ощущения далеко не из самых приятных.
Заунывычу было максимально некомфортно, а Хихаль всё никак не могла нормально откалибровать защиту, чтобы я не чувствовал этот нереальный всепоглощающий жар.
— Ха-а-а-а-а!!! — на меня выскочила пылающая тушка Призрака, и попыталась нанести удар клинком, который больше напоминал сталагмит из пещеры… Увы, скорость была совсем не та, что раньше. Поэтому, я без особых проблем контратаковал. Только, немного не рассчитал свои силы и отправил бедолагу в полёт.
Прокатившись кубарем по раскалённой земле, Призрак скрылся в дыму.
— Ну, что там? — поинтересовался Анубис, прибывший ко мне на подкрепление.
— Разбираюсь. — ответил я: — Прикрывай меня сверху! И скажи всем, чтобы не выходили из радиуса действия частиц.
— Принял! — ответил Страж Весов и умчался обратно.
А Призрак, вместо того, чтобы героически выйти ко мне для продолжения эпического сражения… свалил.
И честно — я его за это не винил. Радион идиот, но он прекрасно понимает, что честное сражение с противником, который явно превосходит по силе — несусветная глупость. Только вот, всё дело в том, что лично меня это — никак не волнует. Найду и раздавлю гада, чтобы больше нервы не мотал.
Скрючившись в три погибели, чтобы иметь хоть небольшой доступ к воздушному карману, я пробирался сквозь горячие обломки. Вскипевший воздух продолжал нещадно жарить Заунывыча, пытаясь добраться до моей кожи, но нам очень повезло с погодой. Ночью обещали похолодание до минус десяти градусов. Выйдем из зоны поражения НУРСов и полегче будет…
— Следы! — обрадовалась Хихаль: — Вон там, сразу за грудой жженого кирпича.
— Ага, спасибо. — я увидел чёткие отметины на дымящейся жиже, которая ещё совсем недавно была обычным грязным снегом.
Протоптанная тропинка иногда уходила в сторону, словно тот, кто её сделал — пошатывался. Видимо, мой удар совсем подкосил Призрака. А ещё, судя по тому, что многие кучи обломков были развалены в разные стороны — есть вероятность, что гибрид лишился зрения и шёл на ощупь… Да уж, ему сейчас не позавидуешь.
Выйдя из дымового облака, я заметил, что кривая дорожка из следов уходит к обгоревшему забору соседнего склада. Здание чудом не пострадало и выглядело этаким нетронутым оазисом среди жутких разрушений.
— Интересно, из чего этот забор? — поинтересовался я, и проведя двумя пальцами по растрескавшемуся потемневшему материалу, внимательно осмотрел нагар: — Без особого труда выдержал такую мощную взрывную волну от моей игрушки…
— ИГРУШКИ⁈ Боже… Да, как так можно? — нахохлилась моя помощница: — Тебе сколько лет, милый?
— Все мужчины — это просто повзрослевшие дети. — сухо ответил я: — К тому же… Урок усвоен. Чего тебе ещё надо?
— Чего надо⁈ — возмутилась Хихаль: — Отец дал тебе «Буратино» чисто на хранение! Ну, или на крайний случай! А, ТОС, это, между делом — ОРУЖИЕ МАССОВОГО ПОРАЖЕНИЯ! Будь моя воля — я вообще настояла бы на запрете его использования! Это же кошмар…
— Так я применил его не на людях.
— А, как же Доевский⁈
— Он уже не человек.
— Тем не менее — это было крайне эгоистично с твоей стороны! Волшебники созданы для того, чтобы делать всё аккуратно и максимально безболезненно. Мать-природа выбрала вас для созидания, а не для разрушения!
— Смирись. — усмехнувшись, ответил я: — Принимай меня таким, какой я есть.
— Нестабильным маньяком, готовым спалить Москву, как во времена Наполеоновских войн? Володя, ты иногда меня пугаешь. Вот серьёзно!
— Маленькое веселье ещё никого не убивало.
— МАЛЕНЬКОЕ⁈ — Хихаль явно начинала закипать: — Просто признай, что этот поступок был максимально глупым и крайне рискованным! Если бы в соседних складах сидела охрана? И, что тогда?
— Чем большая сила, тем больше шансов на слетевшую кукуху, Хихаль. И ты это прекрасно понимаешь.
— О! То есть ты признаёшь себя шизофреником⁈ Знаешь… Мой брат был… поехавшим. Жестоким. Холодным. Отвратительным! Он ненавидел всех вокруг… Делал только то, что ему вздумается. Вредил другим, чтобы сделать себе хорошо. Был падок на прихоти… Короче — мразотный был божок. Не хочется признавать, но я… всё же рада, что он умер.
— Я уже слышал эти слова.
— Неужели? От кого?
— У Насти тоже был отвратительный младший брат. Хех… Может быть, ты — Настя из будущего? — усмехнулся я, ища обходной путь.
— Смешно. Мой брат был поехавшим от вседозволенности. Никто не смел ему и слова поперёк вставить. А, что было с братом Насти?
— Вдохновился, каким-то психопатом… Никак не могу вспомнить, как его звали. Всё на языке вертится… Как немецкого поэта из сказки… — я начал щёлкать пальцами, в надежде вспомнить: — Кажется, Тангейзер? Так вот, этот Тангейзер был тем ещё уродом. Устраивал геноцид, экспериментировал с мирами в их, так сказать — зародыше… Убивал собратьев. Активно выступал против системы. Был, своего рода — типичным поехавшим бунтарём. И братишка Насти вдохновился.
— Плохо. — вздохнула Хихаль: — Дурной пример заразен.
— Дело не в этом. Пустая голова, как сосуд — кто первый зальёт в неё содержимое, тот и кумир. Синдром утёнка, знаешь? Тангейзер залил в голову Кейна отборное дерьмо. Тот свихнулся… И в итоге — получил по заслугам.
— Кажется, Настя упоминала, что её брата казнили, какие-то там ваши начальники. Сенат, или что-то типа того. — в голосе помощницы прозвучали едва заметные нотки грусти: — Кстати, а этот Тангейзер… Он сейчас, где?
— Понятия не имею. Но ходят слухи, что он — умер. Правды никто не знает.
— Зло всегда умирает. Это — хорошо. Однако, на место старого — всегда приходит новое. Это — плохо.
— Стоп. Это ты сейчас про меня? — возмутился я.
— Нет-нет. Что ты, золотце моё? Ты же у нас белый и пушистый эгоист. — хмыкнула Хихаль: — Но знаешь — я не собираюсь с тобой припираться. Просто на будущее — имей в виду, что оружие бездарей тебе нужно только в том случае, когда рядом работает Выключатель. И, знаешь, в чём главное отличие магии от бомбы?
— В чём?
— После детонации — бомбу нельзя остановить. — сухо ответила помощница: — Эти снаряды не просто так назвали «неконтролируемыми», не так ли?
— Ой, всё! Утомила. — я залез на четырёхметровый бетонный забор. Заунывыч начал пульсировать, когда мои ноги упёрлись в оплавленную колючую проволоку: — Прошу прощения… Не хотел. И, кстати — не сочти за наезд, но мне показалось, что тебе плохо в жаре?
Щупалка Заунывыча вылезла в районе моего локтя и устало кивнула.
— Хм-м… По тебе, во время дуэлей — удары по нескольку сотен килограмм прилетают. И ничего. А тут — просто огонь и горячая проволока.
— Жарко ему! Перегрелся он. — словно мамаша с синдромом гиперопеки, вступилась Хихаль.
— Разве дух может перегреться? — удивился я.
— Все духи первого ранга очень чувствительны к резким перепадам температур.
Хотя, по тому, как Заунывыч маялся — можно было догадаться.
— Век живи — век учись. — я потёр ладони друг о друга: — И ведь ни в одной энциклопедии про это не написано!
— Может быть, потому что никто не заходил с вертолимо на плече в пожарище с температурой под две тысячи градусов? — с ехидством произнесла помощница.
— Действительно… — согласился я. С такой твёрдой логикой было сложно поспорить.
Спрыгнув в небольшой подтаявший сугроб, я вновь увидел следы, которые всё так же неровно вели к ржавым металлическим дверям склада. Вряд ли Призрак смог уйти далеко. Наверняка рухнул, где-то внутри здания.
— Кстати, из вопросов не в тему. А, мы ещё не опоздали к трону и в твой каменный лес? — поинтересовался я, быстрым шагом приближаясь к выломанной двери.
— Ну… — Хихаль задумалась: — Насчёт трона — всё зависит от того, когда ваш космический божок начнёт атаковать. Громовержец, если он всё ещё жив — может прийти в любой момент. По сути, трон — это портал, который мгновенно перенесёт Громовержца на Землю… Ну, по крайней мере — так гласят легенды. Главное — активировать. А вот с лесом всё, куда сложнее… Чем позже мы туда попадём, тем лучше будет для тебя.
— Тем лучше, говоришь? Хм-м… — в голову вихрем залетел целый поток мыслей и идей.
— Мне не нравится, когда ты делаешь «Хм-м» таким тоном. Чего там опять напридумывал?
— Ты правда хочешь это услышать? — усмехнулся я.
— Естественно! Мне же интересно, что происходит в твоей «обители хаоса», которое ты с гордостью именуешь «головой». — с ехидством ответила Хихаль: — Если ты подумал, что я могу быть Настей из будущего… То мне страшно представить, что ещё может выдать твоя больная фантазия.
— Я всё же понял, кто ты.
— Неужели? Ну, вещай.
— На самом деле ты — древнее тёмное божество, которое обманывало меня всё это время. Ты хотела использовать, а затем кинуть меня, как только мы доберёмся до твоей точки силы. Однако, приключения укрепили наши взаимоотношения. А ещё я — милый и дружелюбный. В итоге, ты не хочешь расставаться, поэтому оттягиваешь момент всеми доступными способами. — гордо заявил я.
— Тебя Толик укусил?
— Нет.
— Скажи… Ты совсем дурак, или притворяешься? — обречённо вздохнув, поинтересовалась Хихаль.
— Сама подумай — ничего мне не рассказываешь. Темнишь. Не хочешь ехать в лес, хотя сама сказала, что там меня ждёт нечто важное.
— Сам подумай — как бы я смогла влиять на духов в сапспатиуме, будь я тёмным божеством? Думаешь, Локи мило общается со всеми в нашем измерении? Как бы не так. Его ненавидят и избегают. Оттого он и не любит телепортироваться. А ещё — злодеи всегда придумывают чёткую легенду. У меня же легенды нет. Я говорю тебе так, как есть. И, давай на чистоту… Ты-то милый и дружелюбный? Да ты хоть понимаешь, чего мне стоило убедить всех наших, что ты — не захватчик мира⁈ Вечно твои руки в крови… Вечно твою жопу несёт на приключения! И все вокруг только и делают, что пытаются тебя убить. А ты не хочешь с ними разговаривать. Не-е-е-ет! Демократия — это не про тебя.
— А я сразу сказал, что буду кусать, если хоть кто-нибудь покажет мне клыки. — я аккуратно отодвинул помятую ржавую дверь и заглянул во мрак склада: — Но, согласись, что это был бы мощный твист, да?
— Твист, ради твиста. Зрителей в кино очень раздражает, когда ты закручиваешь сюжет, нагнетаешь ситуацию, а потом… пшик. И поверь мне — будь я злодейкой, это был бы очередной пшик. Твист ради твиста. Использовать тебя — упёртого мощного барана, чтобы добраться до Австрии… Нет уж, увольте. Это глупо. И не прагматично. К тому же, ну предала бы я тебя… Дальше-то, что? Сколько раз моя защита пригождалась тебе по-настоящему? Вот, и я не помню. Почему? Потому что ты и без меня хорошо сражаешься. А значит — легко порвёшь меня на британский флаг. Скажи — оно мне надо? В начале нашего знакомства ты казался таким славным. Но с каждым днём, меня не покидает ощущение, что твоя Тёмная сторона — это не психологический сдвиг, а реальная часть твоей души!
— Эх… Такой сюжетный поворот обломала… — тяжко вздохнул я.
— И, чего ты такой довольный?
— А, с чего бы мне грустить?
— О… Только не говори, что это послевкусие от того, что ты устроил гигантский пожар⁈ Нет, ты серьёзно⁈
— Да! И я устал скрывать, что это не так. — радостно ответил я: — Теперь настроение — просто отличное! Я сделал шалость, от которой практически никто не пострадал.
— ШАЛОСТЬ⁈ Боже… — обречённо выдохнула Хихаль: — Порой, ты бываешь таким невыносимым.
— А я тоже ничего от тебя не скрываю. Мне иногда нужна эмоциональная разрядка. Или, что? Думаешь, я из металла?
— Встреча с первыми союзниками — да, неплохо. Встреча с новыми друзьями — ну, норм. Первая изученная серьёзная магическая техника — пойдёт! Встреча с давно утерянной любовью — хорошо. Физическая близость с утерянной любовью — хех, прикольно. Дикая популярность парка, который построил практически с нуля — пойдёт. Выстрел из проклятой вундервафли, которая сжигает всё на своём пути — ДА!!! Чёрт возьми!!! ДА!!! Это то, что я хотел!!! ВЕЛИКОЛЕПНО!!!
— И, что теперь? — поинтересовался я.
— Господи… Так и запишем — иногда давать этому безумцу фейерверки. Жесть! Ни за чтобы не подумала.
— Плохо меня знаете, Мисс Хихаль. — хмыкнул я, а затем вновь стал серьёзным и прижался к стене.
Проблема в том, что у меня не было точной информации, насколько Призрак крепкий. Быстра ли его регенерация, и за какое время он способен восстанавливаться от жутких ожогов. Но, опять же, в прошлый раз Призрак спокойно выдержал практически все мои атаки. Не люблю неизвестность… Особенно, когда это касается противника.
Активировав эхолот, я начал испускать звуковые волны, чтобы хоть немного сориентироваться в темноте.
— Тхрь-тхрь-тхрь… Тхрь-тхрь-тхрь…
Увы, из-за большого количества паллетов с крупными ящиками, звуковые волны быстро рассеивались, показывая мне лишь ближайшие пять метров. Для поиска цели на столь большой площади, этого было невыносимо мало.
— Мратство… — тихо прошептал я, подключая свой биологический тепловизор.
Неистовая жгучая боль пронзила глаза… По щекам потекли густые тёплые капли.
После мощной термообработки, тело Призрака должно светиться ярко-оранжевым пламенем, однако вместо этого, я увидел кучу непонятных светящихся цилиндров внутри ящиков. Они создавали тепловой шум, из-за которого было невозможно разглядеть силуэт нашей цели. Подготовился, скотина…
— Тхр-тхр-тхр… — раздалось со стороны вытянутого узкого окна: — Тхр-тхр-тхр… Пф-с-с-с-с…
— Это ещё, что такое? — ужаснулась Хихаль.
— Либо Призрак овладел системой биологического эхолота… Либо мы имеем дело с новым противником. — тихо прошептал я, выхватив Жекича.
Неужели Стиратели? Или это отвлекающий трюк Призрака? Не понятно…
Забежав в лабиринт из паллетов и ящиков, я вновь запустил эхолот. Ускоренное сердцебиение! Прямо в нескольких метрах от меня. Но, звуковые волны эхолота доносились со стороны окна. Ни одно существо, не считая Шанго, не могло так тихо и быстро пересечь больше половины склада. Значит, их двое. Значит, Призрак позвал на помощь… Ублюдок. Но, ничего… Я и не из такого дерьма выбирался. Были у меня соперники и похуже.
Активировав Предвиденье, я на дикой скорости устремился к источнику сердцебиения. Призрак лежал между двумя паллетами. Его доспех больше не испускал тусклые световые помехи, а превратился в обугленную жуткую коросту, которая, как мне показалось — наглухо сплавилась с кожей Доевского. Бедолагу потряхивало… Он обнимал самого себя и с тоской смотрел на окно, из которого светила полная луна.
Схватив Призрака, я оттащил его на добрых двадцать метров, и швырнув в ближайший ящик, начал оглядываться по сторонам:
— Выходи! Я не укушу…
— Оно выпрыгнуло на другую сторону. — сухо произнёс Призрак, вывалившись из деревянных обломков.
— Оно, это что?
— А я знаю? — Радион поднялся, и отряхнув почерневшую броню от опилок, сжал кулаки: — Ты же понимаешь, что моя смерть ничего не исправит? Господин Саадж уже всё решил… Он — буря! Неотвратимый катаклизм, который придёт на Терру и сожжёт здесь всё!
— Пока ты не ответишь, кто твой подельник — я не буду разводить демагогии.
— Подельник? Ты серьёзно? — обречённо вздохнул Призрак и уставился на меня потрескавшимися визорами: — Ты уничтожил всё, что у меня было! И никаких подельников у меня не…
Договорить ублюдку я не дал, поэтому размахнулся и зарядил ему Жекичем по колену. Издав неистовый крик, Призрак обрушился на пол. Налетев на Радиона, я попытался всадить арматуру прямо ему в сердце, но вместо этого, металл упёрся в жёсткую обгоревшую корку непробиваемой брони. Настало время экспериментов!
Мне пришлось нанести неимоверное количество ударов, чтобы понять — чёртов сукин сын реально в непробиваемой скорлупе. Я даже пробовал стрелять по нему энергетическим лучом Лины, но тот лишь запустил тело Призрака в стену. Врезавшись в кирпичи, бедолага со стоном обрушился на пол. Но сдаваться я не собирался! Продолжал жарить его простейшими огненными шарами пламенного элементаля (Уси со мной рядом не было, поэтому пришлось призывать ближайшего огненного духа), бить кулаками и пинать ногой, словно ребёнок, который нашёл старую грязную бутылку на земле.
В общей сложности, избиение продлилось минут двадцать. От внутренностей здания остались только руины… Ещё очень повезло, что никто ничего не услышал, ведь спасатели уже начали тушить уничтоженные мною склады.
Сперва Призрак кричал, стонал и кряхтел. Но затем, видимо, привык к боли и просто молча терпел все мои атаки. Раскрутив Радиона, я со всей силы врезал его в стену, подняв большое облако пыли. И… нет. Никакого эффекта данное действие не возымело.
— Знаешь, во всей этой истории мне искренне жаль лишь Доевского. — утомлённо выдохнув, произнёс я и достал обугленное тело Призрака из обломков: — Кстати, как он там?
— Корчится от болевого шока… Твоими стараниями… — сухо ответил Радион и взглянул на меня разбитыми визорами: — Бесполезно размахивать палкой. Я — бессмертен! Наноботов может уничтожить только ядерная бомба, но люди ещё не научились её делать.
— Откуда знаешь про ядерные бомбы? — удивился я.
— Изучил архив Сааджа. — Призрак внезапно подскочил, и попытался ударить меня кулаком, который сейчас напоминал потрескавшуюся картошку в «мундире». Увы, обгоревшие доспехи мешали ему двигаться, поэтому я без труда осадил Радиона. Тело обрушилось вниз, и попыталось откатиться. Да… вынужден признать, что костюм из нанитов — это нечто! Я вновь начал избивать Призрака, в надежде, что рано или поздно его скорлупа всё же даст брешь, но ничего не вышло.
Последний деревянный ящик разлетелся в щепки…
Кстати, а в ящиках оказались странные металлические цилиндры, но разбираться, из-за чего именно они тёплые — времени не было. Рано или поздно полиция и Охранка обнаружат следы и обязательно зайдут сюда.
— Что ж… Раз ничего не действует на снаружи, значит попробуем одолеть изнутри!
— Да мне плевать! Наномашины сильнее… А-а-а-а-а!!! — избитый Призрак схватился за голову и начал неистово содрогаться, пока не раздался голос Доевского: — Володя… Володя, это — я! Не слушай его! Люди Сааджа подключились к нам… Не знаю, как… Но мы теперь — их марионетка! Саадж… Безумец… Он… Он хочет уничтожить наш мир!
— Я в курсе, Дмитрий Карлович. И мне правда жаль, что так вышло.
— Не надо меня жалеть… Я сам виноват во всём… Мне не надо было красть эту проклятую жижу… — Профессор схватил меня за руку и посмотрел потрескавшимися визорами прямо в глаза: — Их всех надо остановить! И Радиона — в первую очередь! Он не понимает, что творит… Температура на него не действует… Земное оружие — тоже! Регенерация просто невероятная… Но у нас в теле есть много сосудов с жидкостью… Наномашины транспортируются при помощи неё… И поэтому — они очень бояться холода…
— Вот это — ценная информация. Благодарю!
— Хорошенько морозь… Я не знаю, при какой температуре замёрзнет техническая жидкость… Прошу, Володя — останови их всех! Иначе… Иначе — нам крышка! Не щади меня… Делай то, что считаешь нужным… Всё равно моя песенка уже спета… Но Земля… Наш мир… Человечество… Оно должно жить дальше! Володя… Прошу…. А-а-а-а-а-а-а-а!!! — тело бедолаги вновь затряслось и пульт управления схватил Радион: — Чёртов гоголь-моголь опять шалит… Уж не знаю, что он тебе наговорил, но выпотрошу тебя, как доберусь! Выпотрош-ш-ш…
— Как часто я слышу эту фразу. Уже успел привыкнуть. — я нарисовал конструкт и заморозил все жидкости внутри тела Призрака. Немного посопротивлявшись, гибрид наконец-то отключился. Вопрос лишь — надолго ли этого хватит? Пока не решим вопрос с уничтожением Призрака — придётся держать его в таком состоянии.
Погрузив хладное тело себе на плечо, я хотел уж было выйти из разрушенного склада, но мне на встречу вышла совсем юная особа в деловом костюме, который крайне несуразно смотрелся на её худеньких мальчишеских плечах:
— Извините… — произнесла она холодным голоском, а затем почтенно поклонилась: — Могу я вам, чем-то помочь?
— Эм-м… — я с непониманием уставил на девочку свои зелёные визоры, и на всякий случай тоже поклонился: — А, вы из полиции или Охранки?
— Я просто гуляла и услышала, как вы меня позвали.
— Разве? — я был немного удивлён: — Вам, наверное, послышалось. А вы, вообще, кто?
— Юми! Китоглав из Дома Тёрнеров… Вернее — бывший китоглав из Дома Тёрнеров. Мой Хозяин умер двадцать лет назад…
— Прости, родная. Но у нас всё под завязку.
— Нет, я не напрашиваюсь к вам в команду. И не напрашиваюсь к вашему Хозяину, если уж на то пошло. Я просто… пришла на зов. Может быть, помочь вам вынести это… Это существо? — с надеждой поинтересовалась Юми.
Ничего не понимаю. Что за услужливость?
— Ничего не надо. Спасибо, Юми. Я справлюсь сам… — в этот момент ржавые двери отворились, и на склад, светя фонариками, начали забегать полицейские: — Мратство…
— Я отвлеку их. Не переживайте! — девочка тут же превратилась в очень жуткого вида птицу, и взмахнув огромными крыльями, устремилась прямо на полицейских. Да, что с ней не так⁈
— ЭЙ!!! КАКОГО ЧЁРТА?!?!? — закричали служители закона: — ЮМЕЛИЯ!!! ПРЕКРАТИ ЭТОТ БАЛАГАН!!!
И тут Юми выдала такую трель… Честно, я не знаю, с чем это можно сравнить. Со стрельбой из старых автоматических винтовок?
— Кхс-с-с-с… Ра-та-та-та-та-та!!! КХЭЭЭЭ!!! Ра-та-та-та-та!!!
Златан Всемогущий! И откуда у этой богини такие «музыкальные треки»⁈ И главное — каким местом она их издаёт⁈
Однако, времени это выяснять у меня не было, поэтому я припустил к аварийному выходу со склада.
— ЮМИ!!! ПРЕКРАЩАЙ!!! — верещали напуганные полицейские: — ЭТО НЕ СМЕШНО!!!
Раз они её знают, то скорее всего — это оперативник. Хреново дело… Может быть, где-то впереди меня ждёт засада?
Чтобы лишний раз не рисковать, я бежал самыми окольными путями, перепрыгивая через стены заброшенных складов. Правда, на некоторых территориях за мной гнались сторожевые собаки, а на некоторых… девочки-собачки, которые матерились так, словно их воспитывали сапожники высшего класса! В общем, с горем пополам, едва не потеряв часть задницы, я добрался до входа в метро, где меня поджидали Ан и Забава.
— А вы любите веселиться… — хмыкнула белка и тут же прыгнула мне в карман.
— Ага… Одного раза мне за глаза. — с улыбкой ответил я и перебросил тело Призрака в руки Анубиса: — Валим, пока они не начали шерстить округу…
Пожар продолжали тушить, а вокруг места происшествия собралась ещё целая куча полицейских машин и чёрных «Воронков» московской Охранки. Идиоты… Они своими тачками замели единственную зацепку — след от гусениц, который тянулся от позиции и до самой дороги.
А те немногочисленные полоски, которые тонко намекали на то, что «подозреваемые» заехали в метро — я смёл простенькой воздушной техникой, призвав на время элементаля воздуха.
Вот и всё… Не без происшествий, но миссия практически выполнена!
Осталось только придумать, как добить Призрака.
Первый день очень странного заточения в башне Долгоруковых начался… крайне специфически. К Магнусу зашла Госпожа Богиня и быстро обрисовала все дальнейшие перспективы. А также, помогла осознать всё, что случилось…
Теперь же он остался в одиночестве со своими мыслями и витиеватыми узорами на закрытых шторах.
В воспоминаниях Капитана Консо, Магнус прочитал одну занятную мысль. Чем моложе человек, тем серьёзнее он относится к своим проступкам. Причём, осознание приходит уже постфактум, когда ничего не изменить.
После всего произошедшего, юный «псионик-террорист» никак не мог прийти в себя.
Его буквально сжирала совесть за всё содеянное…
Четверка убитых родственников Госпожи Богини являлась к нему во снах, пока парнишка был в отключке. Они требовали правосудия! Искренне хотели справедливости… Даже показывали, что именно может искупить вину парня. Там были котёл с кипящим маслом, лазерное выжигание кожи и заморозка на тысячу лет. От увиденного, Магнус быстро вскакивал и не понимал, что делать дальше. Он терял грань между сном и реальностью. Но вина продолжала давить его… Выжигать изнутри.
Всё оказалось совсем не так, как Маг себе это представлял… И, начиная с момента его пробуждения на корабле приватиров — казалось туманным сном. А идея отмщения сейчас и вовсе напоминала болезненный бред, из которого мальчишку вывели колкие слова Капитана Консо, ударившие в самое сердце.
Только тогда Магнус очнулся по-настоящему! Пробудился от этого жуткого и очень глупого сна.
И несмотря на то, что Госпожа Богиня оказалась злобной и жестокой стервой, она очень сильно помогла мальчишке принять реальность. Лай-Лабе окончательно приземлила Магнуса, показав, что ему есть зачем жить. А не это ли главное в судьбе каждого живого существа? Иметь цель и стремиться к ней.
И по поводу Госпожи Богини… «Не сотвори себе кумира» — так гласит одно из правил очень занимательной человеческой книги. Но Магнус прочитал её уже здесь, на Терре. Случайно столкнулся с бабулей, которая раздавала книги бесплатно, говоря о том, что простой человек должен быть един с неким богом. А роман оказался очень даже поучительным и занимательным. Видимо, у автора была богатая фантазия… Ну, и, наверное, приличный жизненный опыт.
В своём воображении, Магнус нарисовал Императрицу благородной, величественной и очень доброй, потому что ему нужен был подобный образ. Ему хотелось верить, что где-то в далёком космосе, среди гуглионов звёзд есть прекрасная богиня, которая всё поймёт и всегда поможет! И эта вера придавала мальчишке силы идти дальше. Подпитывала и мотивировала его… Жаль, конечно, что не к реальности, а к его идиотской идее отомстить Сенату.
Но, каково же было разочарование, когда Магнус узнал, что система образования Сената оказалась лживой ерундой! Да, Императрица сделала много хороших дел и крутых подвигов. Учебники истории рисовали её супергероем, который был символом для всех разумных существ в Мультивселенной… Но, как оно обычно и бывает — чем дальше уносит время, тем больше история обрастает мифами. Неприятные моменты угасают, и остаётся лишь сладкий и весьма однобокий героический пафос. Исключительно положительный!
И Магнус видел Госпожу Богиню в прошлом… Ещё до того, как она стала Императрицей. Жестокая, холодная, безумная и страшная. Духовно, конечно же… Физическая внешность у Лай-Лабе всегда была на высоте.
И несмотря на то, что сейчас Госпожа Богиня совсем другая — Магнус всё равно немножко побаивался её. Кто знает, вдруг Шантир, которая уничтожала целые миры и в открытую противостояла Миротворцам второго и первого порядка — может внезапно вернуться?
Но всё это бред. Госпожа Богиня не виновата в том, что некий малец на другом конце галактики поверил учебникам и нарисовал у себя в голове идеал.
Все красивые, пока спят зубами к стенке…
Однако слова Капитана Консо и правда о Госпоже Богине подействовали, как ведро с холодной водой. Всё это помогло мальчишке прийти в себя.
Но, почему этого не произошло раньше?
Дружелюбная эскролла, которая увидела в Магнусе потенциального сына, пыталась переубедить мальчишку, но её слова были… слишком осторожными? Да и больше напоминали сюсюканье, нежели обращение к взрослому человеку. Она, как будто боялась задеть, или как-то обидеть Мага. Вообще, странно, что весь экипаж корабля относился к «размороженному», как к дорогой фарфоровой фигурке. Как к малолетнему ребёнку, который только и делает, что совершает глупости…
Парнишка даже усмехнулся про себя, ведь так оно по сути и было.
— Я захожу! — небрежно постучавшись, в тёмную комнату зашла прекрасная девушка. Судя по мохнатым бело-черным ушкам и роскошному хвосту-рогалику, это энерго-слик, который маскировался под собаку или волка. Закрученные хвосты говорили о добровольном подчинении другой расе. В данном случае — речь шла о людях. Выходит, это кто-то из помощников Госпожи Богини, а значит — надо держать ухо востро.
— Привет! — дружелюбно улыбнувшись, произнесла девушка и положила на кровать бумажный свёрток: — Не знаю, что там у тебя с размером. Брала на глаз… Но очень надеюсь, что подойдёт.
— Спасибо… — слегка растерянно ответил Маг: — А, что там?
— Роба заключенного. — с улыбкой ответила таинственная незнакомка и присела рядом: — Как у тебя дела?
— Так себе. — честно признался парень и с подозрением взглянул на девушку-собачку: — А ты… кто?
— Лара! Самая дружелюбная хаски в мире! — она показала большой палец.
Фальшь… Причём, такая небрежная и противная, что паренька аж передёрнуло. Однако, говорить это в лицо соратнику Госпожи Богини будет крайне опрометчиво. Лучше подыграть и узнать, в чём дело.
— Правда? — улыбнулся Магнус: — Хаски… это же те собаки с севера?
— Да-да. Ездовые. Но я тут, что-то типа горничной.
— Здорово… Никогда раньше не видел настоящих горничных. — вдохновлённо ответил мальчишка: — А за робу… Спасибо! Если ты не против, то я примерю. Ладно?
— Конечно-конечно! — Лара потрепала мальчишку по волосам и поспешно удалилась.
А в свертке оказалась вовсе не роба, а довольно удобная пижама. Стараясь не повредить блокиратор и крепёж, Магнус довольно быстро переоделся. Слегка мешковато сидит, но главное — очень комфортно. Не заслужил он такого к себе отношения… Может быть, ничего не выяснять и продолжать кивать головой?
— Ну, как? — поинтересовалась хаски, заглянув в комнату.
— Очень хорошо. — честно признался Магнус: — Но я… не заслужил такого к себе обращения. Я — убийца, Госпожа Лара.
— Да, убийца. Причём — малолетний. — согласилась Лара, но тут же одёрнула себя: — Но все совершают ошибки! Того, что сделал — обратно не воротишь. Так что, просто слушайся Госпожу и всё будет… наверное, хорошо.
— Я хочу отплатить Госпоже Богине. Как думаешь, я смогу сделать что-нибудь полезное?
— Ну, конечно, сможешь! — ответила хаски, и тут Магнус почувствовал всё тот же сюсюкательный тон, как на корабле приватиров… До боли отвратный и скребущий прямо по сердцу. Правда, тут ещё было неприятно от того, что Лара явно отыгрывает роль. Скорее всего, Госпожа Богиня заставила её быть доброй, чтобы вызвать психологический диссонанс. Но, для чего? Неужели, она не поверила ни единому слову Магнуса и думает, что он способен напасть⁈
— Вот колокольчик. Если что-то понадобиться — просто позвони. — с приторной улыбкой произнесла Лара и поставила маленькую металлическую штуковину на прикроватную тумбочку. На мгновение, притворство пропало с лица хаски… Оно, как будто, выражало жалость.
— А… Спасибо. — Магнус не стал ничего говорить. Какое он имеет право? Если Госпожа Богиня решила поиграть — это в её власти. А заключенному стоит лишь смиренно принять правила игры.
Последующие несколько часов Лара приходила самостоятельно, без звонка. Водила парнишку по естественным нуждам, рассказывала про обустройство башни Долгоруковых и про рацион питания. Кстати, кормили очень хорошо! После почти трёх месяцев на тушёнке и рыбных консервах — обычная гречневая каша с маслом казалась пищей богов.
Однако, фальшивая маска Лары очень напрягала Магнуса. С Госпожой Богиней всё было в разы проще! Она не скрывала свои чувства и была настоящей (от чего сильно пугала). А вот эта приторная улыбочка горничной… Что за ней прячется? Монстр, похуже её хозяйки? Или же настоящая добрая душа?
Мальчишка изучал энерго-сликов в интернате, поэтому знал, что этот вид копирует манеры своих операторов. В данном случае — людей. А психологию человека Магнус изучил вдоль и поперёк. Понятное дело, что здесь всё строго индивидуально, но парнишка знал, как вывести из себя любую одинокую древнюю женщину.
— Знаешь… — начал Магнус, когда Лара в очередной раз с приторной улыбочкой зашла его проведать: — Я хочу с тобой поговорить.
— Неужели? — хаски присела на край тумбочки: — И, о чём же ты хочешь поговорить?
— Ты — единственная, кто была добра ко мне на этой планете… Ты весь день ухаживаешь за мной. А Госпожа Богиня… Она такая злая и страшная!
— Такова она, да. — неуверенно улыбнувшись, ответила хаски: — Но, к чему ты ведёшь?
— Мне всегда нравились девушки постарше… И глядя на тебя, я понимаю, что… влюбился. — изобразив глубокое смущение, произнёс Магнус.
— Эм-м… — маска приторности начала трескаться: — Но, я уже совсем старенькая. Даже с учётом того, что ты двести лет пролежал в холодильнике, я больше, чем в три раза старше тебя.
— Возраст важен только для телятины. — уверенно заявил мальчишка и спрыгнул с кровати.
— Для телятины? Ну… значит — «му». — хмыкнула Лара.
— Это значит — «да»?
— Это значит — «му». Духи не встречаются с людьми или… кто бы ты там ни был. — строго ответила хаски: — А ещё — ты такой свисток! Я просто в шоке.
— Как ты поняла? — вот тут Магнус реально удивился.
— У тебя глаза не горят. Уж поверь — есть тут у меня на примете одна злобная бабка, которая обожает своего деда. Вот, когда они смотрят друг на друга — из их глаз искры летят, только в путь! А ты… ледышка. И не вздумай больше так говорить другим. «Я тебя люблю» или даже «Я влюблён в тебя» — это очень важные и увесистые слова! Сделаю поправку на то, что ты ещё ребёнок и ничегошеньки не понимаешь. Но будь ты взрослым — всекла бы тебе по первое число! Ой… — до Лары наконец-то дошло. Она с ужасом прикрыла рот рукой, и виновато улыбнулась: — П… Прости меня… Я не должна была так говорить…
— Фу-ух. — мальчишка с облегчением выдохнул и уселся обратно на кровать: — Я не достоин того, чтобы ты была со мной честна. Правда! Но мне уж очень хотелось увидеть, какая ты на самом деле. Хоть чуть-чуть… А, эта приторная маска портила твое прекрасное лицо.
— Подхалим. — недовольно фыркнула хаски: — Но зато — теперь это было честно. Хвалю.
— От всего сердца.
— Угу… — Лара спрыгнула с тумбочки и пощупала лоб парнишки: — Уже не такой горячий. Потихоньку приходишь в себя.
Проверяет, оправился ли Магнус после взрыва? Не слишком ли большая честь для заключённого? Может быть, его новое окружение не такое уж и злое? Неужели они тоже относились к своему заключённому, как к ребёнку?
— Я не чувствую физической боли. — честно признался мальчишка: — Меня сжигает совесть.
— Сам виноват. — пожав плечами, ответила Лара: — Я буду продолжать приторно улыбаться, потому что — так надо. Но если ты будешь хорошо себя вести, то есть шанс, что я покажу тебе настоящую себя. Только — тебе это не понравится.
— Ты будешь меня бить?
— Можно и так сказать. — немного подумав, согласилась хаски: — ЭПТ… Или, как тут принято нас называть — духи, перенимают часть повадок своего животного. А хаски — это же долбаный вентиляторный пи…
— Значит, так! — в комнату, словно ураган, зашла Госпожа Богиня: — У павука приступ! Вы оба идете со мной!
— Простите, но… — начал было Маг, но его тут же перебили.
— Закрой рот. — прорычала Лай-Лабе и щёлкнула пальцами.
Лара и мальчишка тут же выбежали в коридор. Госпожа Богиня молча направилась к лифту и жестом поманила их за собой.
Нет… Новое окружение не было добрым. Но Магнусу на долю секунды стало очень легко! Выходит, теперь к нему относились, как к настоящему преступнику. То есть, как к взрослому! Без пощады и лишних сюсюканий.
Однако, радость и облегчение быстро прошли.
Магнус даже и представить не мог, что же там дальше будет. Может быть, Лай-Лабе всё-таки решила спустить Нцтыка, чтобы тот убил малолетнего заключенного? Да, наверное — так было бы, куда логичнее. Ведь Магнус заслужил. Взрослых никто и никогда не щадит.
Но, тогда зачем весь этот маскарад с пижамой и вкусной едой? Типа, последний ужин, как у заключенных в Найт-Траулере? Или, чтобы хоть немного почувствовать доброту, и умирать стало тяжелее? Жестоко… Но, как уже было сказано — взрослых никто и никогда не щадит. Таков закон этой Мультивселенной.
В итоге, они спустились на минус третий ярус и вышли в узкий тёмный коридор. Быстрым шагом дойдя до небольшой бронированный двери, вся группа резко остановилась. Госпожа Богиня схватила Магнуса за плечо и злобно посмотрела в глаза:
— У твоей марионетки начался пси-реагенный шок из-за твоих манипуляций. Мозг не выдерживает и совсем скоро, если мы не вмешаемся, паук превратится в овощ.
— Я уже говорил… Мне очень жаль, и я ничем не могу помочь. — с тоской в голосе ответил парень. Ну, точно выкинут к Нцтыку…
— Можешь. Псионики выполняют самые сложные операции с сознанием. При пси-реагенном шоке сознание живого существа уходит в самые глубокие уголки разума! Но я смогу через тебя достучаться до него. — строго ответила Лай-Лабе.
— Мне создать трансцендентный тоннель? — догадался Маг.
— Всё верно. И для этого, мне придётся на некоторое время снять с тебя венец. Но не переживай! Мы введём в тебя иммуно-блокатор. Он временно затормозит распространение твоей болезни.
— Вы уверены? — осторожно спросил Маг.
— Кхм… — Госпожа Богиня открыла дверь. В небольшой комнатушке, прямо перед медицинским модулем стояло два десятка солдат с металлическими штуковинами на голове. Видимо, новый вид блокираторов. Шик! Впервые за всё время к Магу действительно относились, как к угрозе. Здорово, но… так не вовремя: — Двадцать автоматических винтовок способны выпустить шестьсот пуль за три секунды. Нарезной ствол «Демидов-двенадцать» закручивает пулю так, что она не проходит навылет, а продолжает шинковать внутренности ещё доли секунды. Попало в голову — вылетело из задницы, грубо говоря. И это только одна пуля. Что будет с телом, думаю объяснять не стоит. И поверь — я так не люблю бардак… Особенно, когда речь идёт об ошмётках.
— Понял. Принял. — согласился юный «псионик-террорист»: — Всё будет в лучшем виде!
— Хороший мальчик. — холодно ответила Лай-Лабе: — Лара! Закрой дверь! Всем снять винтовки с предохранителей.
По комнате пробежались характерные щелчки. Маг ещё никогда не испытывал ужас, одновременно с радостью. Все эти вооруженные и хорошо бронированные спецы пришли сюда только из-за него одного… Ради простого ребёнка же не будут вызывать двадцать солдат, верно?
В итоге, с Мага сняли блокиратор, а затем усадили в кресло и ввели обычным шприцом прозрачную жидкость. По запаху она отдалённо напоминала… тухлые яйца? А это точно имунно-блокиратор?
Как только венец сняли, в голову мальчишки тут же налетел шум от мыслей. Видимо — от людей с соседних этажей… Господи, какая ужасная какофония!
«Убью. Убью. Убью. Убью.» — сочилось из головы Лай-Лабе. Жуть…
— Открывай. — приказала Госпожа Богиня, и Лара тут же откинула фонарь модуля, где совершенно спокойно лежал Нцтык. Не очень-то похоже на припадок… Может быть, он уже закончился?
— Насчёт три — создаёшь тоннель! И учти… Я внимательно за тобой слежу. — холодно произнесла Лай-Лабе.
— Я готов. — уверенно ответил Маг и протянул Богине руку. Это самое малое, что он мог сделать для Нцтыка.
— Поехали! — Императрица схватилась за ладонь мальчишки.
Её глаза вспыхнули ярко-белым пламенем, а Маг в этот момент уже вовсю создавал тоннель. Его сознание помутилось… Некая тёмная сущность начала медленно вытягивать всё вокруг в странную фигуру… На мгновение, Магу показалось, что он видит себя со стороны… Щелчок! И в ушах неистово зазвенело. А после яркой вспышки, мальчишке показалось, будто он внезапно провалился под лёд.
Императрица, Лара, солдаты и кабинет с модулем исчезли. Ничего не осталось… Лишь холод, мрак и тишина.
А затем, Маг почувствовал едва заметный энергетический импульс. Две частички столкнулись, и запустили мощный взрыв, освещающий всё вокруг.
Мальчишка вновь почувствовал твердь под ногами… Однако, вместо кабинета с медицинским модулем, он очутился в центре старого полуразрушенного храма. Небо было затянуто багровыми тучами… На землю падали ярко-оранжевые огненные камни! Вся атмосфера, как будто была пропитана ужасом и безысходностью. Что это такое? Неужели Маг случайно проскользнул в сознание Нцтыка вместе с Императрицей?
— Признай — ты проиграла это сражение. — из-за потрескавшейся старой колонны вышел рыцарь в тёмных доспехах. Нет… Это явно не сознание Паука…
— Я ещё не упала… — тяжело дыша, ответил уставший, но очень приятный женский голос.
Неужели это было… жуткое воспоминание Лай-Лабе?
— Ты стоишь на одном колене. — проурчал рыцарь, и взмахнул массивным мечом: — Но я хочу, чтобы ты была на двух…
Визави Госпожи Богини выпрямил правую руку и всё тело Мага обожгло ужасной болью. Он хотел кричать и вырываться, но Лай-Лабе молчала… Едва слышно выдыхала воздух — не более.
— Сильно. — усмехнулся рыцарь и воткнул меч в грязный каменный пол: — Но бесполезно.
— Так… почему же ты всё ещё меня не убил? — тихо спросила Шантир.
— Честно? — рыцарь присел на груду каменных обломков и медленно снял шлем. Под ним оказался относительно молодой мужчина. Брюнет с ярко-голубыми радужками глаз. И этот жутковатый взгляд, почему-то показался Магу очень знакомым. Где он его видел раньше? В интернате?
— Честно… — сухо ответила Лай-Лабе, пытаясь встать.
— Ты мне нравишься. Вот, правда! Что-то тянет меня к тебе… — ответил рыцарь, а затем злобно расхохотался: — Думаешь, если бы я не заинтересовался тобой, то взял бы в ученики твоего никудышного братца?
— Из-за тебя Кейн превратился в чудовище… — преодолевая боль, прорычала Императрица: — Какое оригинальное выражение симпатии… Ты уничтожил мою родную планету… Ты сказал Сенату, что я готова служить… Ты сделал мою жизнь невыносимой, Тан!
— О! — визави радостно улыбнулся: — Сокращённая форма имени. У людишек так называют близких. А, как я помню… ты же обожаешь этих жалких насекомых?
— Всё верно. Близких… Или тех, кого не уважаешь. — прохрипела Лай-Лабе, и взяв всю силу в кулак, медленно поднялась: — Скажу прямо — ухажёр из тебя отвратный…
— Уж, какой есть. — пожав плечами, ответил рыцарь: — Знаешь, если ты не согласишься по-хорошему… Я — первого порядка. Ты — третьего. То есть — мой подчинённый.
— Я не из твоего Улья.
— А я куплю твой Улей. И, что тогда? — хмыкнул рыцарь. Он по натуральному издевался над бедной Императрицей.
— Тогда я лучше сгину… — тяжко выдохнув, Шантир подняла меч над собой: — Первый ты, или ещё, какой — это не важно. Важно то, что я умру… но останусь свободной!
— Браво! — рыцарь медленно поднялся и вытащил меч: — Кейн стал моим послушным псом. И ты станешь моей преданной собачкой!
— Мечтай…
На этом воспоминание закончилось, и Маг вылетел обратно в кресло.
— А… — выдохнул он, содрогаясь всеми конечностями.
— Тише… Тише! — Лара аккуратно удерживала его голову: — Всё закончилось…
— Больно. — прошептал мальчишка, чувствуя, как раскалённый металл растекается по всему телу: — Что это было?
— Пси-рецидив. — сухо ответила Лай-Лабе, стоя над медицинским модулем: — Что? Понравилось?
— Нет… — честно признался Маг: — Он… Убил вас?
— Не смог. — злобно усмехнулась Императрица: — Подонок, с чего-то решил, что я стану его… женщиной.
— Оп-па! — Лара, закрутив рогаликом, тут же заинтересованно уставилась на свою хозяйку: — Что это там за «подонок»? У Госпожи был, кто-то, кроме дедулички?
— Не было никого. А это… лишь отстойный воздыхатель. Но даже не надейся! Я с ним не встречалась. Потрепала нервы… А, потом он сдох. Говорят, что где-то на своей Нулевой планете. Не вдавалась в подробности. — Лай-Лабе ввела Нцтыку, какую-то зеленую гадость: — Одно радует — членистоногий будет жить. И даже… в добром здравии.
— Спасибо вам большое, Госпожа Богиня! — Маг хотел встать и низко поклониться, но в итоге обрушился на пол и больно ударился головой.
— Не рыпаться без приказа. Забыл? — обречённо вздохнула Лай-Лабе: — Ох… Лара, будь добра — отнеси этого недотёпу обратно в камеру. Он свою кашу за сегодня уже отработал!
— Простите… — потирая ушибленный лоб, и заодно проверяя целостность блокиратора, произнёс мальчишка: — А, что вы будете делать с Нцтыком?
— Придёт в сознание и решим. Тебя это больше волновать не должно. — строго ответила Императрица: — Лара! Не заставляй меня ждать.
— Да, Госпожа! — хаски подняла мальчишку на руки, словно пушинку, и понесла к лифту: — Не хотелось этого говорить… но ты — молодец. Паук больше не страдает от шизофрении.
— Честно — очень рад. Повторюсь — это самое малое, что я мог для него сделать. — вздохнул Маг.
— Госпожа сказала, что ты хочешь улететь к своим старым друзьям, так?
— Угу…
— Старайся дальше, и есть шанс, что ты… получишь желаемое. Но учти — Госпожа косячников не любит. Это я тебе серьёзно говорю. — произнесла Лара и снова приторно улыбнулась.
— Буду стараться изо всех сил! — пообещал мальчишка: — И… Я всё-таки очень рассчитываю увидеть тебя настоящую!
— Му.