О боже!
Они проникли в мой дом, изнасиловали мою сестру, вынесли из дома все ценное, а быть может, все еще там. Они не знают, что сделать с М. А я ничего не могу сделать. Потому что если пойду в полицию, то меня самого загребут. Я ведь наркоман. Они все предусмотрели.
— Пойдем прогуляемся, — предлагает К. — Это вам сейчас будет полезно.
Он все прочел на моем лице и сейчас передаст тем наркоманам. Не надо было так вышагивать по комнате. Балда!
Улучив момент, говорю С.:
— Кажется, я подсел на измену.
И рассказываю ему про Мэнсона, про ключи, про отблеск. Рассказываю, а сам смеюсь.
Становится легче. Или нет?
— Знаешь, какой один из самых популярных вопросов гуглу? — отвечает С.
— Нет.
— «Как сделать так, чтобы меня отпустило, пожалуйста?»
Хорошая попытка увести разговор от темы. Но надо кое-что уточнить. Так надежнее.
— По сколько П. покупал товар?
— Двенадцать штук за все. Привезет в Е., продаст по тройной цене.
Звучит хорошо, но как-то неубедительно говорит. Недостаточно уверенно, интонация не та. Уточнить.
— А они правда поехали репетировать? И где у них точка?
— Да здесь недалеко. Пошли уже прогуляемся. Тебе это точно нужно.
Выходим на улицу. Бирюзовое небо. Люди спешат на работу. Накрапывает дождь.
Впереди бежит Шельма, чуть поодаль идут К. и С.
Отстаю, звоню сестре.
— Алло. — Голос сонный.
— Вставай, тебе пора на работу.
— Да-да, — снова сонно.
Голос какой-то странный. С хрипотцой. Последствия сегодняшней ночи?..
Начинает знобить.
Единственное, что успокаивает, это дождь. Он мелкий, почти пыль, туман. Его капли ложатся на лицо. Они охлаждают воспаленный мозг, разгоряченное лихорадкой паранойи тело.
Прогуливаемся по зеленой полосе, разделяющей проспект Маршала Новикова. Над головой линии электропередач, протянутые, словно жилы, сквозь тело спального района. По проводам течет отравленная кровь, питающая город. Под ногами мокрая трава. «Adidas Original Center» быстро намокают, они из замши. Но на это не обращаешь никакого внимания. Ведь трава такая зеленая. Мокрая, сочная, яркая. Такой цвет, что не хочется отводить глаз. И он так хорошо сочетается с цветом куртки.
В одном из дворов находим площадку с уличными тренажерами. Они окрашены в дикие желто-сине-красные цвета. К. и С. залипают и стараются опробовать каждый.
— Странноватое, наверное, зрелище со стороны — трое взрослых мужиков с собакой в семь часов утра на площадке со спортивными снарядами посреди спального района.
— Ты должен попробовать, — говорит С. — Вставай сюда.
Пробуем тренажер для совместной ходьбы.
Быстро слезаю.
— Чего-то я реально на измену подсел. С., скажи, что все в порядке.
С. слезает с тренажера.
— Нет, все плохо.
Отхожу в сторону, набираю сестру:
— Алло.
Та же хрипотца.
— Вставай, тебе на работу.
— Да, да. Я уже встала.
Эта хрипотца в ее голосе. Если бы не она…
Гуляем по району. На улице немного легче. К. впереди с Шельмой.
— Ты похож на бейсболиста из шестидесятых в этой куртке «Adidas».
— С., у меня такая мощная паранойя. Никак не отпускает. Главное, я знаю, что все это мой бред. Но остановить его не могу.
— Спальный район. Везде, куда ни посмотришь, серый цвет. Действует угнетающе. Здесь у каждого паранойя.
— Слушай, ты говорил, что у П. с компанией где-то в этом районе репетиционная точка. Где она?
— Вон там.
Машет на здание с круглой башней за рядом многоэтажек. Неряшливо машет.
Дождь и трава — вот что успокаивает. И еще эта ярко-зеленая куртка. Кислотная куртка бейсболиста.