- Садите у стол,- зазвенел приятный, будто жалобный голос. Под потолком, у окна, что-то завозилось: попугай, зеленый с белым хохлом, два раза перевернулся в клетке.- Хотите вы узнать вашу судьбу?
- Хочу знать мою смерть,- выговорил твердо Сверчок, кусая губы.
Ворожея* разложила карты, задумалась и опять посмотрела в глаза Сверчку. Брови ее то сдвигались, то раздвигались.
- Покажить руку.
К ней через стол протянулась маленькая рука с длинными ногтями. Ворожея прищурилась на ладонь и удивленно повела круглым плечом.
- Я не знай... Такой линий, как есть у вас, я еще не встречал до нынче. Тут есть место... вот оно. По картам выходит то ж. Я имею сказать вам, mein Herr**, что ваша судьба не есть простая. Du virst der Abgott deiner Nationen werden***. Народ будет поклоняться вам. Только...
* Ворожея...- Кирхгоф Александра Филипповна, немка-гадалка, сведения о ней, в том числе и посещении ее Пушкиным, имеются в воспоминаниях современников.
** мой господин (нем.).
*** Ты будешь идолом своей нации (нем.).
Она смешала карты.
- ...Бойтесь белый конь и белый человек.
Острый крик попугая заставил Сверчка вскочить. Надменная улыбка скривила его побелевшее лицо. Одолевая дрожь, он уронил на стол червонец и быстро вышел.
Черкес, угрюмый, руки за спиной, поджидая приятеля, прогуливался одиноко.
- Рассказывай, что гадалка?
Сверчок неторопливо свернул плащ и перекинул через плечо.
- Нечего рассказывать. Сперва, по обычаю всех кудесниц, несла вздор и сулила земные блага. Потом велела бояться либо белого человека, либо белого жеребца. Пойдем к Голландцу. Только искупаемся сначала и отдохнем.
Черкес усмехнулся, помолчав.
- А ведь Вася-то белый,- сказал он с косым взглядом на приятеля.
- Ну, значит, будет нынче, слава Богу, здоров. Смотри, Черкес, солнце всходит.
Грохнул в крепости утренний барабан.
Глава третья
Богами нам еще даны
Златые дни, златые ночи.
А. Пушкин
I
С раннего утра в Гостином дворе кипит торговля. От новой Суконной линии до Птичьего ряда лавки и лабазы пестреют товарами; шустрые сидельцы выбегают из-за прилавков, кланя-ются низко, хватают ранних прохожих за полы и зазывают к себе. Грузные хозяева степенно восседают у дверей на плетеных стульях, прихлебывая горячий сбитень с калачом либо играя с благоприятелями в шашки на расписанной в виде "шашельницы" скамье.
Нищие с рассветом потянулись на работу. Ободранные, пьяные, хромые распевают они во всех уголках и переходах Гостиного двора. Грязная баба с грудным младенцем смиренно кланяется и причитает Христа ради, а посмотреть, так вместо младенца у нее в поганые тряпки завернуто полено. Там чухонки оравой собирают на свадьбу и, обходя лавки, покрикивают гнусаво: "Помогай невесте!" Тут же трое фонарщиков в кафтанах просят на разбитое стекло: должно быть, пьяный молодец из Гостиного камнем вышиб. Вот тащится полицейский нижний чин - именинник,- с утра под хмельком, в куцем мундиришке с красными обшлагами, в белых заплатанных штанах. В платочке у него именинный с анисом крендель, а в кульке куры, обрезки сукна, яйца, сахару кусочки. "С сахаром нынче небось не разойдешься: рафинад-то дорог, по три целковых за фунт, потому идет он, сказывают, прямо из Парижа".- "Что сахар, всё теперь, мать моя, вздорожало: шутка ли, говядины фунт пятак, пуд масла коровьего два рубля, сажень дров семь гривен".- "И не говори, мать, последние времена приходят",- толкует с кумой сморщенная регистраторша* в ветхом салопе.
- Добросердечный купец, помоги нищенствующему пииту! Пиит Петр Татаринов просит благородного вспоможения! Прочти акростишие** и дай, что можешь.- Татаринов, небритый, с сизым носом, в извалянном в пуху сюртуке и босой, смиренно подносит купцу Огородникову трепаный синий лист, весь исписанный с выкрутасами и крючками.
Ты добродетелью сияешь, яко злато,
А добродетель есть премудрая жена.
Той изукрашенный и щедростью богатый,
Ах, воззри на меня: судьба моя - ина.
Растерзан, край одежд твоих я лобызаю
И к щедрому тебе прибежищу взываю!
На свете счастие неведомо пииту.
О сколь безжалостно надмение судеб!
В тебе одном я зрю мою одну защиту.
У милости твоей весь мой насущный хлеб.
Нищ, гладей, край одежд твоих я лобызаю,
А к щедрому тебе прибежищу взываю!
Спасительны дары несет тебе Фортуна,
А я последнего пристанища лишен.
По стогнам града бос бреду, не зная руна.
О щедрый муж! Внемли пиита жалкий стон.
Гол, беден, край одежд твоих я лобызаю
И к щедрому тебе прибежищу взываю!
* Регистраторша - жена или вдова регистратора - самого низшего по табели о рангах канцелярского служителя.
** Акростишие - стихотворение, первые буквы которого составляют какое-либо слово или фразу.
Огородников отмахивается, ухмыляясь, и сует пииту за пазуху медный грош. Зато двух беловолосых слепцов с поводырем-мальчишкой зазывает он в лавку и велит им петь. Странники резко голосят. Хозяин, вздыхая, разглаживает по брюху широкую бороду и сокрушенно смотрится в свои зеркальные голенища.