— Твою ж мать… — сдавленно выругался Тим, с неимоверными усилиями очищающий слипшиеся от грязи и крови глаза. — Получать по шапке у меня начинает входить привычку. Главное не пристраститься — так и до закоренелого мазохиста рукой подать. Это и называется — дали руль, но не показали, как им пользоваться.
Тим с трудом принял вертикальное положение. Привычный осмотр энергетического тела показал локальные разрушения и аномальные выверты каналов.
— Кажется, придётся забыть о колдовстве. А жаль — только начало получаться. Эк меня переколбасило, — сокрушался Тим вслух.
Кряхтя, парень доковылял до лесного ручейка, удачно журчащего неподалеку. Всё тело ломило, голова трещала по швам. Тим попытался хотя бы немного умыться. Безнадежно уничтоженные жалкие и грязные остатки того минимума одежды, что у него был были бесполезны и восстановлению не подлежали. Несмотря на ускоренную регенерацию, тело было искорежено и испещрено затягивающимися шрамами, ссадинами и ранами самых разных сортов. В глазах Тима бегали мелкие мушки, словно от кислородного голодания, мир покачивался и подёргивался, и парень, тряся головой, будто пьяный портовый грузчик склонился над своим отражением в мутноватой от крови и грязи воде. Оттуда на него смотрел некогда симпатичный молодой человек, сейчас же от ран на левой части лица не было живого места. С правой частью дела обстояли лучше, кое-где даже появилась корка, которая немилосердно чесалась. Вздохнув, парень сбросил с себя весь хлам, что был на нём и окунулся в ручей. Вода сразу же покраснела и помутнела. Тим лежал, держась за скользкую ветку, течение подбрасывало его тело, чтобы снова мягко приопустить на дно и, казалось, омывало его мысли. Парню казалось, что он слышит какую-то грустную мелодичную музыку. В конце-концов ослабевшие руки отпустили ветку, и ручеек понёс тело человека вниз по течению, напевая ему свой незамысловатый убаюкивающий мотив.
Очнулся Тим в непривычной для себя обстановке. Судя по всему, это был небольшой шатёр или же палатка. Нечто, похожее на брезент и являющееся стенами этого обиталища лениво покачивалось от порывистого ветра снаружи. Вокруг стояли небольшой комод, пара табуреток, столик и огромное зеркало на постаменте. Тим попытался встать, но резкая боль, пронзившая его тело, быстро заставила парня отложить эти крамольные мысли на «потом». На нём была надета чистая просторная рубаха, а тело перебинтовано широкими холщовыми бинтами. Тим втянул носом воздух. Вокруг витал явный запах трав и настоек.
«Ладно. Раз перевязали, значит сразу пытаться убивать не будут», — решил парень и устроился поудобнее.
Спустя некоторое время, задремавшего Тима разбудил звонкий тоненький голосок:
— Проснулся, мама, папа, он проснулся!
Источником писка была девчушка с большими веснушками и курносым носом, лет десяти-двенадцати на вид. Чуть погодя в шатёр вошли мать и отец семейства, а так же паренек, трущийся за их спинами.
— Здравствуйте, спасибо за то, что позаботились обо мне, — улыбнулся им Тим.
— Жену благодари, я был против, — хмуро ответил глава семьи. — Вдруг бандит какой, али душегуб. Нам проблемы не нужны. Но София уперлась рогом, как скальный козёл, человек в беде, да человек в беде, — он махнул рукой.
— Я не душегуб, на меня просто напали в лесу, — выдвинул Тим свою версию полуправды.
— Вот видишь Матей! — взвилась дородная женщина, уперев руки в бока. — Чай, Светлый Орфис не наказал бы тебя за твоё отношение к нуждающимся людям?
Мужик почесал голову.
— Набожная она у меня дюже. Но, может быть и права. Женщины в таких делах, как правило, мудрее мужчин. — Он поцеловал её в макушку. — В общем, набирайся сил, путник.
— Меня зовут Тим. И я отплачу вам за доброту как смогу.
Мужик кивнул и вышел из шатра. Женщина, смерив Тима взглядом, приказала тому лежать и ждать обед. Тим повиновался.
Задремав, парень вдруг резко очнулся, будто падая в пропасть. Тот самый эффект когда разум слишком быстро отходит в чертоги Морфея, а тело не успевает понять что к чему. Дёрнувшись, он рывком сел на кровати. Тело совсем не болело. Только сейчас парень обратил внимание на то, что буквально минуту назад был яркий солнечный день, а сейчас царила глубокая ночь. Тим осторожно снял бинты, кожа давно зарубцевалась, кое-где покрывшись шрамами и коркой. Встав, Тим повёл плечами и сделал пару простых физических упражнений. Тело работало штатно, отметил про себя неудавшийся инженер, попавший в иной мир. Выглянув из шатра Тим оцепенел. Ветер развевал обрывки тряпичных конструктов и шатров, судя по всему, это была стоянка бродячих актеров, циркачей или музыкантов. Ключевое слово — «была». То, что от неё осталось — лишь память о былом уюте. Изломанные повозки, атрибутика, чернеющие холмиками трупы лошадей, искореженные трупы. Было ощущение, что пронёсся ураган, лишь чудом, не затронув шатёр, в котором почивал Тим. Взгляд его встретился с остекленевшим взглядом девочки в изорванном платьице. Рот её был приоткрыт в беззвучном крике, а руки судорожно сжимали обуглившуюся тряпичную игрушку, похожую на собаку. Тима словно засасывал этот упрекающий мёртвый взгляд. Муха, сидящая на её правом глазу, потирала лапками, словно в предвкушении. Тим открыл рот, судорожно хватая воздух, но запах обгорелой мертвечины, пожарища и крови лишь усиливался.
— Это всё из-за тебя… — прошелестел ветер, разносящий запах гари и смерти повсюду.
— Нет! — воскликнул Тим.
— Это всё ты виноват, — уловил Тим в треске огня зловещий шёпот.
Тим осознал, что происходящее вокруг не может быть реальностью. Как мог он принести такие глобальные разрушения, всего лишь посапывая на кровати? Разве что над ним висит какое-то неведомое проклятие. Всё-таки слишком мало он знает об этом мире.
Зрелище ужасало. Весь мир пытался убедить Тима в том, что он безумен. Парень закрыл глаза и сосредоточился на своем «Я». Он пытался не позволять ветру нашептывать себе в уши пожелания смерти и обвинения во всем сущем. Тим понимал, ещё чуточку и барьеры его разума упадут под натиском агрессивной окружающей среды. Смерть друзей, предательство орков, людей, арена, бойня, эксперименты, бой в лесу, теперь вот этот кошмар — события вокруг словно пытались свести его с ума, каким-то неистовым калейдоскопом кружась в его разуме. Парень остро ощутил потребность в существе, которое его если и не исцелит, то хотя бы прольет свет на нагромождение бед и несчастий, с упорной периодичностью падающих ему на голову.
«Еще немного… Немного и ты будешь моим. Отдайся в мою власть и все ужасы прекратятся» — услышал он знакомый шёпот в голове.
Он действительно устал. Невероятно устал. Пусть тело его регенерировало и исцелялось с нечеловеческой скоростью, к душе это не относилось никак. Тим невольно взглянул на своё энергетическое тело. Некогда бледно-голубые каналы энергии были испачканы серой мерзкой дрянью, пульсирующей, словно паразитирующая плоть из фильмов про зомби или что-то подобное. Тим с отвращением прекратил изучение энергий. Может и правда закончить всё это? Такая неуловимая мысль мелькнула в голове Тима. Правда, парень не был уверен, что это ЕГО мысль. Нет уж, не для того он столько пережил. Мир отторгает его, но почему? Кто даст ответы на вопросы? Тим поднял глаза к небу.
«Интересно, есть ли настоящие боги в этом мире?» — обречённо подумал он. — «И если да, то хоть один бы помог что ли для приличия».
Вдруг перед глазами парня полыхнул свет, и он отчетливо увидел картину. Поляна в лесу. Серый постамент, статуя гордого существа, смутно похожего на человека-кота, обвитая растениями и кое-где потрескавшаяся от времени. Тим понял, как туда пройти, словно его путь был подсвечен маркером, как в компьютерной игре. Так же он осознал, что если останется здесь, то сущность в нём добьётся своего, а сам Тим испарится, поглощённый навек. Он проигнорировал вой мертвецов и гул ветра, набатом стучащие у него в голове и решительным шагом двинулся к намеченной цели. По его подсчетам это место было не так уж и далеко. Он чуял это нутром, и его тянуло к этому постаменту как магнитом. В душе снова загорелся свет надежды на жизнь, чуточку лучше, чем полубезумное существование в чужом, отторгающем его мире.