Касание Воды - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 4

Глава 3

Змеиный Тракт уходил в горизонт пыльной утоптанной дорогой. Тепло дордонийских лучей еще дотягивалось до телеги, раскачивающейся на попавших под колеса камнях и медленно катящейся на север. Гномы, сидящие в ней, распевали похабные песни и выбрасывали на обочину остатки еды – огрызки яблок, косточки от персиков, остатки спелой южной кукурузы и другие дары плодоносной Дордонии. На самом краю сидел Гровин Баггз и что-то дотошно объяснял сидящей рядом черноволосой чародейке.

– Послушай, женщина! Если этот, как его, странник, выбран Богами для какой-то важной миссии, как ты говоришь, то ничего с ним не случится! Ну сама подумай. Если чьей-то заднице предназначено получить божьим сапогом промеж самых булок, то это свершится. Так или иначе. А если не предназначено, то все твои предсказания про конец света – полная чепуха и гузно медведя! А значит, и бояться нечего.

Ноэми устало закатила глаза и выдохнула.

– Гровин. Я благодарна тебе за помощь, но, что делать дальше, я в силах решить сама. Если вам не по пути заезжать в Туурин, тогда оставьте меня на перекрестке, с которого я сверну к нему и доберусь до Старгорда своими силами.

– Вообще-то… – гном заикнулся.

Если бы чародейка не узнала его так хорошо за время их знакомства, то, возможно, приняла бы это за проявление застенчивости.

– Я хотел попросить об одолжении.

– Теперь ясно, в чем дело. Валяй, гном. Долг платежом красен. Я понимаю. – Ноэми поправила манжеты на рукавах.

Гровин Баггз состроил такую удивленную гримасу, будто бы его натуру только что совершенно незаслуженно обвинили в алчности и предсказуемости. Волшебница почувствовала собственную резкость и тут же продолжила:

– Я действительно не против помочь. Просто, кажется, я провалила свою миссию, и, возможно, отвлекаясь на что-то менее важное, я упущу самое верное время помочь Сарвиллу. Если он, конечно, еще…

– Ах, это… – Напряжение с лица гнома спало, а глаза заблестели ярче начищенных кубков, лежащих в этой же телеге и принадлежащих какому-то древнему роду. – Мы не отнимем у тебя много времени. Разве что полдня. Ты располагаешь таким временем, чародейка?

Ноэми сдалась.

– Позволь сперва выслушать твое предложение, после чего, если это действительно не заберет много времени, я, возможно, полезу в авантюру, в которую ты наверняка сейчас постараешься меня завлечь.

– Вот и славно. Заткнитесь там, вы! Дайте с человеческой женщиной о делах поговорить, – бросил Гровин Баггз галдящим позади товарищам. – Слушай. Недалеко от Туурина находится озеро. Эльфы прозвали его Антакриэль, что в переводе значит «заколдованное». На берегу этого озера есть пещера, в которую эти остроухие заговорили вход водопадом – стена воды бьет так, что хер туда проберешься, а если и проберешься, то не выберешься.

– А почему вы решили, что самые умные и никто там до вас не побывал? – с явным скептицизмом в голосе спросила Ноэми.

– А мы не решали. Может, и был кто. Да только мы о существовании этой пещеры впервые в Дастгарде услышали нынче, на Дне Петуха. Старик, что нам карту продал, сам там все облазить хотел, да только внутрь попасть так и не смог. Но чую я, что ценностей на озере хоть отбавляй. А может, и лучше что. Клянусь тебе, чародейка. А чуйка моя никогда еще не подводила. Верно, парни?

– Чего ты там лепечешь, борода единорога? – насмешливая фраза долетела с другого конца телеги.

– Может, за поводья сесть хочешь, вместо того чтобы языком трепать, а? – послышались подначивающие замечания других гномов.

– И теперь ты хочешь, чтобы я вход в эту пещеру открыла? – пропустив мимо ушей весь град замечаний гномов, уточнила волшебница.

– В точку, женщина. Сама судьба нас с тобой свела, чтобы мы то, что там внутри, узрели. Ровно на полдня от пути отклонимся, ты и не заметишь, как время пролетит. Ну?

Чародейка прищурила глаза и посмотрела в тающие вдалеке вершины гор, среди которых пряталась Башня Стихий.

– Полдня, говоришь? Едем.

***

Озеро Антакриэль. Колыбель спокойствия и умиротворения на пути на самый север Неймерии, расположенная в Средиземных Горах по другую сторону от Кладбища Длиннорогов. Изумительное место, будоражащее путников пением невиданных птиц, шумом текущих всюду водопадов, кристально чистой водой в озере и невероятно красивыми вечнозелеными растениями вокруг.

Тяжелый подъем в гору, занимающий добрых полдня, останавливал внушительное большинство путников от посещения столь дивного места и, конечно, поражал своим великолепием рискнувших подняться и насладиться горным воздухом странников.

Озеро носило эльфийское название, как, впрочем, и принадлежало оно эльфам, живущим дальше к северу в Изумрудном лесу. Самый древний народ из ныне живущих никогда не был против посещения людьми и гномами своего прекрасного достояния, потому как давно перестал приходить к озеру и заниматься тут ремеслом. Наверное, это и было одной из причин, почему люди до сих пор не отняли водоем, хотя с небывалой легкостью могли бы это сделать – эльфы не препятствовали посещению, а для бюрократических споров сейчас в мире было не самое время.

– Ты не сказал, что полдня – это подъем в гору. И ладно бы, мы весь путь преодолели на колесах – уже несколько часов забираемся пешком.

– Не время конючить, женщина. Я и сам думал, что весь путь пролетит незаметно за рассказами о похождениях Вакина. Но какие уж тут байки. У тебя хоть ноги длиннее, – задыхаясь протараторил гном.

– От моих длинных ног нет никакого толку, потому что я плетусь вслед за вами этой протоптанной горными козлами узкой тропинкой. О, Касандра! – внезапно Ноэми воскликнула от восхищения.

Перед глазами чародейки и гномов открывался великолепный вид на Антакриэль. Все, что слышала Ноэми об этом месте доселе, оказалось бессовестным враньем, призванным, по-видимому, отбить желание взбираться так высоко.

Лысая гора была изгоем посреди остальных пестрящих разной растительностью вершин. Самые невиданные деревья по склонам прорастали к подножью, упираясь в абсолютно спокойную и неподвижную голубую гладь озера. С разных сторон били водопады – от маленьких, стекающих крохотными каплями, до самого большого, обрушающего целую прозрачную завесу в водоем. Высокие вершины гор прятали долину от солнца так, что чистая водная поверхность имела редкие моменты для того, чтобы заиграть солнечными лучами. А пение птиц… Птицы щебетали на своем так чисто и мелодично, что остаться здесь навсегда не только не считалось чем-то из ряда вон выходящим, но и пользовалось популярностью – паломники, отшельники, беженцы и другие ищущие пристанища люди, эльфы и гномы часто останавливались в горных лесах на время или даже навсегда.

– Ладно, гном. Думаю, вытащить меня сюда было не совсем плохой идеей. Куда дальше?

– Дальше на ту сторону. Не смотри на меня так, чародейка. Полдня еще не прошло.

Гномы вместе с волшебницей спустились в долину, обогнули озеро, перейдя по пути мелкую горную речушку, которую Ноэми ловко преодолела, перепрыгивая с одного камня на другой, но которую гномы покрыли всеми известными им ругательствами на своем языке, так что часть из них поняла даже волшебница, несмотря на то, что никогда прежде не слышала ничего подобного.

Вымокшие, уставшие, голодные и жаждущие привала гномы остановились у водопада средних, по сравнению с остальными здесь, размеров. Гровин Баггз посмотрел наверх – туда, откуда брала свое начало стена воды.

– Судя по всему, пещера здесь, – заключил гном и еще раз внимательно уставился на развернутый лист. – Должно быть, она где-то посередине скалы. Именно поэтому старик, продавший мне карту, и избавился от нее. Будет непросто вскарабкаться наверх. А если потом еще и силой водопада обратно в озеро собьет… А ну, парни. Кто полезет проверить? Торк! Раз Зубрина мы оставили вещи сторожить, а Вакин скорее родится обратно, чем на гору эту взберется, тут уж тебе не отделаться.

– Прям-таки и не отделаться! – возмутился Торк. – Полезай сам, коли ты карту купил. Может, там вообще пещеры никакой нет, а я сейчас шкурой рисковать стану. А если упаду или еще чего?

– Чародейка, можешь ты нам показать, что там за течением? А то мы до сумерек не сговоримся. Клянусь бородой!

– Во все места уже бороду свою засунул, и все неймётся, – вставил свою лепту Вакин, усевшись на упавший ствол дерева и присосавшись к фляге.

– Я бы помогла, но, боюсь, сил после этого у меня может не хватить на то, чтобы обратный путь открыть, – ответила Ноэми.

– Слышал, Торк? – Гровин не стал настаивать. – Шанс один, или хочешь с пустыми руками отсюда уйти, а потом пусть кто посмелее разбогатеет?

– Ладно, ладно, – ответил Торк. – Иду уже. Дай только дух перевести.

Он вырвал флягу из рук приятеля, вцепился в горлышко пухлыми губами и не отлипал, пока стенки сосуда не пристали друг к другу изнутри. Затем сбросил со спины медвежью шкуру и подошел к скале.

– Чародейка! – крикнул Торк, обратив взор на Ноэми. – Много тебе времени понадобится, чтобы вход открыть? Я там болтаться долго не смогу. Ты же видишь, что мой собственный зад меня перевесит как пить дать.

Ноэми поморщилась, а по ее лицу вновь проскользнуло неодобрение.

– Я сделаю все, что смогу. Полезай. Какой силой обладает течение, понять невозможно, пока не попробуешь. В крайнем случае я не имею ничего против того, чтобы местная стуженая вода охладила твой не знающий границ выражениям пыл.

– Эй, так не пойдет! Я плавать не умею, как и эти… друзья мои, в общем. Надо так, чтобы сразу получилось, ясно?

– Полезай давай, хрен упрямый. Сказали, все получится, значит, получится! – Гровин Баггз высунул руку из озера, прохладу которого принялся проверять, видимо, после слов чародейки.

Торк полез. Коренастый гном ростом в три локтя забирался по отвесной скале, еле дотягиваясь до уступов, за которые можно было зацепиться киркой или поставить ногу. Он пыхтел, скользил, цеплялся бородой за торчащие из скалы неровности, ругался, молил Священный Камень спасти его. Через некоторое время он дополз до самого центра скалы и с неистовой болью в голосе истошным криком потребовал открыть ему путь.

Стена воды падала с обрыва далеко вверху и едва не цепляла правую руку гнома, нависшего над пропастью в виде озера Антакриэль. Ноэми подошла на самый край берега и возвела руки к водопаду. Уже некоторое время ничего не происходило. Бурлящая водами горной реки струя, ниспадающая с обрыва, едва сдвинулась с места, освободив гному лишь несколько дюймов.

– Ничего не выходит, чародейка? – Взволнованный за своего товарища Гровин Баггз стоял рядом и смотрел на Ноэми щенячьими глазами.

В ответ волшебница лишь бросила мимолетный презрительный взгляд, не отвлекаясь на стенания гнома, и принялась произносить что-то на эльфийском.

– Diae’le! Mina grun’de hait! Iscupatun SIAVILLE! TIAT’RE SONA KRUSH’LAI! – казалось, не в силах выдержать тяжесть собственных рук, Ноэми перешла на крик, и вся долина загремела эхом эльфийского диалекта.

Получилось. Тяжелая, доселе неуступная стена воды, способная, казалось, раздавить любое живое существо, попавшееся на пути, поддалась невидимой силе и сдвинулась в сторону, открывая взору гномов… ничего. Перед рукой Торка, готовой чуть раньше ухватиться за заветный уступ, обязанный привести его к несметным сокровищам, сейчас был просто мокрый, гладкий и покрытый мхом камень.

– Это что? – кричал разочарованный Торк. – Я клянусь, Гровин, как только мне удастся оказаться на земле, я засажу тебе свой башмак по самые…

Торк не успел договорить свою речь, как от скалы чуть ниже висящего гнома отвалился камень, затем еще один. И еще. Град из маленьких камушков и огромных валунов ниспадал в эльфийское озеро, создавая сильные волны, тут же разлетавшиеся по водной поверхности в разные стороны.

Воодушевленный Торк сразу принялся спускаться к открывшейся нише посреди горы, скрупулёзно работая своей киркой.

Добравшись до пещеры, гном высунулся из нее, показал неприличный жест и скрылся.

– Торк! Ну что там?! – Гровин Баггз рвал глотку в надежде усмирить свое любопытство.

На безудержный ор гнома никто не отвечал. Тогда Баггз схватил веревку, перебросил ее через голову и полез вслед за товарищем.

– Торопись, гном! Я не смогу сдерживать водопад вечно… – Чародейка изнемогала под неведомой тяжестью, а ее колени слегка подгибались.

Когда Гровин Баггз добрался до края пещеры, то тут же сбросил веревку, по которой в будущем легко сможет спуститься вниз, прежде обмотав ее вокруг корня дерева, проросшего глубоко внутрь скалы и теперь слегка преграждающего дальнейший путь.

– Ничего тут нет. – Откуда ни возьмись рядом с Баггзом возникла фигура Торка, держащего в руке кучу небольших камушков.

Он в сердцах бросил камни в озеро, зацепив несколькими из них стену воды, в неимоверных стараниях удерживаемую Ноэми. Волшебница приняла странное ощущение за небывалый прилив сил и лишь спустя несколько мгновений догадалась, что это не ее магия стала сильнее, а сила водопада сократилась в такое количество раз, что сейчас она могла одним пальцем передвигать бьющую с обрыва воду.

– Так, – отдышавшись, произнесла она. – Оставайтесь на месте. Вакин!

– Чего тебе, женщина? – Гном, уставший, по-видимому, сильнее всех, закатил глаза.

– Слезай с бревна!

– Чего?

Чародейка подняла из озера волну, та подхватила упавший ствол дерева, на котором сидел упрямый Вакин, тут же свалившийся с него, прыгнула на полено, когда оно набирало высоту, и мигом оказалась на краю пещеры вместе с другими гномами. Дерево упало в озеро, подняв в воздух целый шквал брызг, а водопад вернулся на прежнее место, укрыв обнаруженное путниками место от и так тусклых лучей.

– Ты чего сюда взобралась? – Торк упер руки в бока. – Я для кого орал, что тут ничего нет? Спускаться сама будешь. Я тебе не помощник. Раз у себя на уме.

– Дай факел, гном. – Ноэми протянула руку Торку, и тот нехотя вручил ей единственный светоч. – Идите за мной. Ступайте осторожно, здесь может быть что угодно.

– Ничего там нет, лисья твоя мать. Только же ходил смотреть.

– Тс! – Ноэми устремила на него грозный взгляд, освещаемый огнем факела. – Молчи, если не хочешь, чтобы тебя завалила груда камней сверху. И моя магия тебя не спасет, потому что здесь я бессильна.

Гном вытаращил на чародейку свои большие круглые глаза.

– Трит, гном. То, что ты нашел здесь, это трит – единственный металл на свете, способный блокировать магию. Поэтому, если вы не будете вести себя осторожно, мы можем попасть в беду, ясно? Я рада. Теперь идем.

Пещера показалась Ноэми великолепным произведением искусства, созданным рукой природы. Слегка видимые красочные растения у самого входа дальше вглубь начинали переливаться красными, синими, желтыми, зелеными и другими цветами. Ноэми готова бы была биться об заклад, что все они магические, если бы не знала точно, что никакой магии тут быть не может. Журчание воды осталось далеко позади, а перед двумя гномами и чародейкой открывался вид на абсолютно обычную стену, несущую за собой залежи трита и рассыпавшую возле себя частицы этого же металла, облаченного в камень.

– Говорил же, что нет тут ничего. – Торк развел руками. – Вот тебе и разбогатеет кто-нибудь вместо меня, Гровин. Видимо, в то время, пока я здесь лажу.

– Молчите, – Ноэми остановила не успевшую начаться дискуссию. – Водопад был и вправду магический. Только вот я уверена, что мы открыли лишь одну из дверей, а эта следующая…

– Слышал, Торк? Можешь катиться на все четыре стороны, я тебя не держу. – Безбородый гном важно уставился на приятеля. Торк в ответ лишь отвел взгляд и принялся рассматривать заколдованную стену, словно вообще не разговаривал с тех самых пор, как они с утра совместно принимали завтрак.

– А как ее открыть, это следующая загадка, – прошептала себе под нос чародейка и прикоснулась к холодной стене.

Ноэми уже несколько часов изучала пещеру, бродя по ней взад и вперед. Снаружи уже давно смеркалось, когда утомленные гномы развалились на земле, создавая дополнительные помехи ее похождениям. Казалось, храп, создаваемый Гровином Баггзом и Торком, сотрясает всю гору, а более того, мешает заснуть всей обитающей вокруг живности, кроме, конечно, Вакина, оставшегося внизу и уподобляющегося неприятным громким звуком своим приятелям.

– Зачем кому-то понадобилось прятать трит в таком месте, да еще и замуровывать его под семью замками? – шептала себе под нос чародейка. – Правильно бы уехать отсюда и забыть про то, что я видела, но… Бездна! Вдруг там то, что поможет чародеям наконец вернуть уважение, которым они пользовались веками. Кто-то явно хотел обезвредить магические способности заточенного внутри…

Несколько часов при свете факела Ноэми разглядывала каждую щель в пещере, но никак не могла решить, что делать дальше. Ее ноги подкашивались под напором усталости, животы гномов урчали от голода, а чувство, что она сейчас нужна в другом месте, никак не отпускало мысли волшебницы. Но отступать от начатого было не в духе чародейки, поэтому она снова и снова подходила к стене и тщательно, дюйм за дюймом, изучала уже родной камень.

– Еще не все? – Торк зевнул во весь рот, донося сонливый стон до Ноэми, которая сейчас изучала что-то у самого выхода из пещеры.

Ответа не последовало, и гном решил не узнавать, расслышала ли она его. С надеждой вздремнуть еще некоторое время он перевернулся и заснул.

Когда, пристально вглядываясь в надоевшую стену, Ноэми вступала на новый круг познания какой-то великой тайны, то не заметила ногу перевернувшегося для собственного удобства гнома и, запнувшись об нее, полетела на землю. Рука не удержала факел, и он врезался прямо в каменную стену, образовав облако из искр, и упал на землю, поджигая траву, прорастающую здесь сквозь камни неизвестно сколько времени. Огонь за мгновения распространился на всю магическую стену, которая тут же вспыхнула и в одночасье исчезла, открыв незваным гостям путь дальше.

Гномы проснулись от неожиданного сотрясения, которое разразило пещеру грохотом, словно в гору ударила молния невиданной силы и заставила камень содрогаться.

– Что? Где? – Торк заерзал, протирая глаза и прибирая распушившуюся бороду к животу.

– Путь открыт, – загадочно произнесла Ноэми, поднимаясь на ноги и отряхивая пыль с колен.

Чародейка подняла факел, решивший столь сложную загадку, и, освещая себе путь, короткими шагами заступала внутрь.

– Стой! Нас подожди! Гровин! Просыпайся скорей. Чародейка вход открыла. – Гном схватил приятеля за воротник и помог тому подняться на ноги, чтобы они вместе поторопились вслед за тающим в темноте огнем.

Свет от факела разъедал безусловную тьму перед чародейкой и накладывал ее тень на осторожно ступающих позади гномов. Где-то вдалеке, Ноэми уже не могла понять, спереди или сзади, капли падали в скопившуюся лужу, разнося равномерное на всю пещеру бульканье, тем самым давя на нервы совершенно не успевшей поспать волшебнице. В воздухе запахло корицей и можжевельником с примесью еще какой-то травы, но она никак не могла вспомнить какой, потому как не переносила запаха первых двух.

– Долго еще идти? – спросил Торк, будто бы остальные были здесь неимоверное количество раз и шли уверенным шагом, точно зная дорогу.

– Не знаю, – процедила сквозь зубы чародейка.

– Гровин, – переключился гном.

– А?

– А ты куда потратишь всю ту кучу денег, которую мы раздобудем в конце этого тоннеля?

– Ну-у…

– А я себе корову куплю, – не дожидаясь ответа, заявил Торк. – Говорю тебе, это самое выгодное вложение. Жрет она траву, пьет воду, все это можно найти в любой точке Неймерии, и не платить за это ни монеты. А молока от нее… Только и делай, что хлебай с утра до вечера да успевай ведра подставлять. Вакин на днях чесал, мол, можно вообще на одном молоке прожить и никакого тебе мяса и не надо будет.

Чародейка закатила глаза, но уже даже не пыталась остановить непрекращающуюся болтовню гномов.

– Только от мяса я отказаться не готов, честно сказать, – не унимался Торк. – А если там золота еще и на быка хватит, то я их плодить примусь. Говорю тебе. Мяса вдоволь будет, молока еще больше. От двух сразу.

– От быка-то? Молока? Поди найди вымя у него да подергай, быть может, он тебя своими копытами так огреет, что у тебя мозги раз и навсегда на место встанут.

– Эх, Гровин… – кажется, даже не услышал товарища гном. – Во заживу! А то устал я уже по этим склепам да пещерам слоняться. Хочется вернуться в Город Гор, затащить Элизу на Клятвенник, чтобы остальные не заглядывались, пока коров хожу пасти. Но прежде надо выдолбить себе домик либо прикупить существующий, чтобы собственный зад не напрягать. Эх, красота.

Баггз усмехнулся:

– Ну и дубина ты, Торк. Так принцесса и пошла за тебя. Да еще и в халупе жить собралась, которую ты там выдолбить собрался. Как бы твои коровы у нас в горах не сдохли – и то ладно будет.

– Ничего ты не понимаешь, Гровин. Ну вот скажи. Таскаемся мы сколько лет по всему свету? Десять или около того? А что изменилось? Разве что вшей перемерили от самого севера до Расколотого Хребта. Смысл-то в чем получается? Странствовать, чтобы заработанные деньги на странствия и потратить? Подозрительная какая-то работа. Ты как знаешь, а я жить хочу, понимаешь? Сына вырастить. С Элизой до утра на вершине горы болтать.

– Ну и дерзай, Торк, раз бессмертный. А я имя свое оставить хочу. Не хочу, чтобы после смерти гномы не помнили, кто я такой и зачем на свет появился. А вся эта белиберда про перерождение давно уже плесенью покрылась и изжила себя. Один у нас шанс оставить след в истории есть. Длиною в жизнь. Второго не дано и не дано будет.

– Тише вы! – Ноэми прервала спор. – Слышите?

С разных сторон сквозь узкие щели заскулили ветра, наполняя пространство вокруг шумом и прохладой.

– Вот и стена, – заключила чародейка, когда они уткнулись в очередную преграду, как будто ожидала ее здесь увидеть. – Я знаю, что это за место.

Ноэми принялась за уже знакомое занятие – пристально осматривать каждый дюйм стены, в поиске ключа.

– Точнее, как это место преодолеть. Что нас ждет за всеми четырьмя стенами, я не знаю.

– Четырьмя? – спустя некоторое время нетерпеливо шмыгнул носом Торк. – Что дальше-то про стены?

– Все стены связаны стихиями. Сперва мы открыли воду, далее удалось открыть огонь, сейчас же, я полагаю, перед нами преграда воздуха, а впереди нас ждет последнее испытание – земля. Только вот опасаюсь я больше всего, что уйдем мы отсюда с пустыми руками, потому как повелители разных стихий должны все эти двери открывать. Но попробовать стоит.

Эта стена не напоминала конец тоннеля по сравнению с предыдущей, где надежда на то, что впереди еще что-то есть, растаяла почти сразу и только из-за настойчивости Ноэми была возрождена и превратилась в победу. Эта же преграда просвечивала сотнями маленьких щелей, которые светились разными цветами и пропускали сквозь себя сотни сильных ветров.

Торк из солидарности к общему интересу поучаствовал небезразличным взглядом в поисках, а потом вновь повернулся к другу, оставив чародейку у стены наедине с собой.

– Ты говоришь, как все эти болваны с Призрачных Гор, Гровин, которые пыхтят с утра до вечера в Бездушных Копях в надежде послужить своему народу, который так же глубоко под землей трудится в слепой вере откопать Священный Камень. А для чего? Делать потом что он велит? Это не по мне, друг. Не хочу я никому и ни для кого служить, кроме себя. И Элизы, конечно…

– Гора с тобой, Торк. Покупай себе корову, долби дом, хватай королевскую дочь за сиськи. У меня другой путь… – Гном сел, навалившись на стену, и достал флягу.

– Ну давай, Гровин. Скажи мне какой? То, что ты Священный Камень найти хочешь, это я уже понял, а дальше? Ну вот представь, найдем мы сейчас в этой пещере столько золота, сколько каждому из нас и до конца жизни не потратить. Что со своей долей делать будешь, раз странствия для тебя все? Вакину отдашь, чтобы он тебе по десять монет на ночевку по дороге выделял, или как?

Гровин Баггз подложил ладони под голову и уставился на сотню цветов, прорастающих из стены пещеры.

– Может, королем заделаюсь, кто знает? Найду Священный Камень, и наш народ меня на престоле захочет видеть, а не Сутулого, чьи предки всю Дордонию профукали и смылись в Призрачные Горы счастья искать. А счастье, может, вон оно и было не под землей, а в Аарде, на берегу Солнечного Моря…

– Мне дед рассказывал, будто там раньше не так пекло, как нынче, и что если бы гномы там до сих пор жили, то в первое же Солнцестояние и так добровольно убрались бы подальше на север.

– Дед тебе сказок всяких порассказать может. Но в том, что там жара плавильная, спору нет. Однако ж у печей в копях наши как-то уживаются. Стало быть, и в Дордонии им бы место нашлось. Поэтому сразу после Священного Камня я бы за возвращение былых земель взялся.

– А потом что? А, Гровин? Ну, нашел ты Священный Камень, ну, Дордонию отвоевал, а дальше?

– Жену б, наверно, завел и наследников сделал, а то все коту под хвост будет.

– Вот. Хоть сколько ты будь расчётлив и дальновиден, но все дороги ведут к одному – продолжению рода и жене, Гровин. – Торк воодушевленно заулыбался.

Гровин Баггз только шмыгнул в ответ, усмехнулся и закрыл глаза.

– Ну что там? – не вытерпел гном, проснувшись от резкого протяжного завывания и вспышки света.

Чародейка стояла перед стеной, которая в этот самый миг буквально расщеплялась на мелкие частицы и выдувала песчинки в ту сторону, откуда пришли путники. Яркие разноцветные светящиеся огоньки распадались вместе с серым камнем и, облизывая силуэт Ноэми, улетали прочь, создавая за волшебницей шлейф, похожий на радугу. Свет, озаривший всю пещеру, казалось, до самого выхода, угас, и впереди вновь остался лишь огонь факела, несущий тяжкое бремя – осветить гостям путь к последней четвертой стене.

Путники наткнулись на нее почти сразу. Вот она. Перед ними стояла последняя из дверей, подобрав ключ к которой, возможно, наконец появится то самое заветное для гномов. Золото или, быть может, Священный Камень.

Если с нелюдями было все понятно, то Ноэми никак не могла услышать себя. Зачем ей все это? Зачем открывать неизведанное и таинственное, когда вокруг и так накопилась целая россыпь вопросов, требующих ответа. Не правильней ли будет развернуться и оставить эту загадку гномам? В конце концов она выполнила обещание и помогла попасть им внутрь. Но было ли под силу хоть кому-то, дойдя до конечной точки, до самого сокровенного и желанного, развернуться и уйти? Противостояние здравого разума и любопытства. Нет. На всей Неймерии не было существа, способного не поддаться собственному инстинкту, тем более когда вся затея не наверняка могла закончиться плохо, а скорее наоборот.

– Это Земля. Почти наверняка за этой стеной нас ждут неприятности. Кто-то неспроста закрыл путь четырьмя стенами. Поэтому будьте наготове, – сказала чародейка, и блеск ее васильковых глаз мелькнул в свете факела.

В стене перед Ноэми была сотня полых ниш. Чародейка подобрала с земли кусочек трита и вложила его в одно из отверстий. Что-то глубоко внутри горы шелохнулось, донеся до путников едва уловимую дрожь земли.

– Гровин, Торк, собирайте трит и вкладывайте его в отверстия в стене. Только быстро.

Все принялись подбирать камушки с металлом внутри с земли, собирая его по всей пещере и устраивая кусочки трита в стене. С каждой новой заполненной нишей дрожание горы, внутри которой они находились, ощущалось все четче и четче, но преграда до сих пор все так же крепко и неподвижно стояла, загораживая гостям путь.

– Зачем тебе все-таки все это, Гровин? – спросил Торк, отскребая очередной кусочек трита.

– Что? Это? – озабоченным взглядом посмотрел гном.

– Зачем рисковать жизнью изо дня в день, если конец так или иначе будет тот же, которого желаю я?

– Опять ты за свое, – выдохнул гном с остриженной бородой. – Вот ты род свой на этой земле оставить хочешь, правильно?

– Ну.

– А мне рода недостаточно, понимаешь? Не знаю я, какую пользу мои потомки миру принесут. Может, никакой вообще. Я против, чтобы на этот свет родиться и какое-нибудь благо не сотворить.

– То есть?

– Ну что «то есть», Торк? Вот спросят тебя: что ты хорошего за свою жизнь сделал и что ты скажешь? Корову доил? Да это и не польза вовсе. Разве что для тебя. А я хочу, чтобы какое-нибудь семейство за ужином мои подвиги обсуждало и молилось Священному Камню за мою душу и все добро, которое я сделал.

– Ха! – усмехнулся Торк. – Вот и вся разница. Я для своей семьи героем быть хочу, а ты для чужой. Только я из этого подвига делать не желаю.

– Вот и порешили. Сейчас клад отыщем и отправим тебя в Город Гор делать принцессу счастливой, а я дальше поеду имя свое на страницы истории вносить. Последний, – закончил разговор Гровин Баггз и заложил еще один камень в отверстие.

Некоторое время ничего не происходило. Путники стояли неподвижно, ожидая обрушения преграды, но этого не свершалось, несмотря на то, что всю гору потряхивало так, словно ее взгромоздили на телегу гномов и повезли на север.

– Стена же должна обрушиться, верно? – не выдержал Торк, обратившись к спутникам.

– Должна, – ответила чародейка, чуть повысив голос, чтобы гном ее услышал.

– А почему этого не происходит? – вклинился в начавшуюся беседу Гровин. – В копях все бегут наутек, если вдруг Призрачные Горы начинает так хандрить.

– Я не думаю, что нас завалит, если вы этого боитесь. Но что-то внутри явно пробуждается от того, что мы сделали. Держите оружие наготове. Я не смогу вам помочь, если из-за стены появится кто-то или что-то желающее нашей смерти.

Гномы потащили двуручные секиры из-за спин и, обхватив рукояти, поставили на землю перед собой.

Дрожь земли становилась все сильнее и сильнее. Она то еле чувствовалась, словно легкий морской бриз, то накатывала, как штормовая волна, то была непрерывна вроде ветра на просторах Сумеречной Пустоши, то давала по ногам отрывистыми накатами, будто кто-то обладающий великой силой стучал в неведомую дверь где-то глубоко внутри горы. Наконец под действием всех этих толчков стена, преграждавшая путь незваным гостям, поддалась. Трещина поползла снизу, слегка виляя между заполненными тритом отверстиями, добралась до самого центра, откуда пустила еще несколько трещин в разные стороны к углам стены. Пустота, разъедающая серый камень, поделила преграду на десятки частей, и те обрушились ниц, поднимая облако пыли в тусклом свете факела.

– Получилось, – прошептала Ноэми.

Некоторое время путники не торопились проходить дальше, осторожно озираясь и всматриваясь вглубь пещеры. И как только Гровин Баггз, не в силах сдержать собственного любопытства, сдвинулся с места, камни, обрушившиеся минутой назад, зашевелились.

Обломки стены принялись притягивать к себе более мелкие камушки, словно зовущий овец пастух собирал стадо вокруг себя. Они бежали, перекатываясь и подпрыгивая по неровной поверхности земли, и в конце концов впивались в более крупные камни. Большой камень искал более крупный, чтобы вместе с ним прилипнуть к тому, что был самым огромным. Так происходило до тех пор, пока перед путниками не возвысились два столпа. Столпы были неподвижны, а по ним с помощью какой-то неведомой силы взбирались другие булыжники.

– Бездна! – Чародейка направила руку на столпотворение камней и попыталась использовать чары. Тщетно. – Держите оружие наготове, гномы. Если оно нам поможет. Проклятье!

Если чародейка знала наверняка, то Гровин и Торк только догадывались о том, с чем им пришлось столкнуться.

Легенда, которую слышали гномы в Городе Гор, гласила о том, что после появления людей на материке и безоговорочного поражения в Великой Войне за Сушу других рас гномы ушли в Призрачные Горы, найдя свое предназначение в поиске Священного Камня.

Сотни лет они бороздили путь на десятки верст вглубь горы, находя залежи разных полезных ископаемых, но только не сам Камень. Однажды они добрались до огненной реки, что бурлила глубоко в недрах Призрачных Гор и преграждала им путь. Поняв, что огненную пропасть не под силу преодолеть ни одному живому существу, гномы стали рыть новый тоннель, который также привел в смертельный тупик. С этого момента какие бы новые дороги ни строили нелюди внутри своей горы, все они рано или поздно приводили к огненному течению.

Тогда Родраг Высокий заключил с великими магами и в то же время заклятыми врагами своего народа – эльфами – союз. Он обратился к ним за помощью в создании существа, не знающего боли и смерти, для преодоления злосчастной реки, чтобы гномы могли продолжить свою священную миссию. Эльфы согласились. Не просто так, а попросив взамен поддержать их в будущей битве против человечества, когда придет время, забрав самого Родрага в плен как гарантию выполнения условий договора. Король гномов дал свое согласие.

Так появились големы – чудовища, созданные магией и представляющие из себя гномоподобных существ в несколько раз выше и шире гномов, состоящие из одних только камней. Големы оказались способны преодолеть огненную реку и навести нужные мосты, чтобы нелюди могли и дальше покорять горы в поисках Священного Камня.

Однако вскоре, управляя неуязвимыми существами, гномы отправились в Изумрудный лес. Они жаждали отбить своего короля, совершенно позабыв об истинных создателях каменных существ. И тогда эльфы сняли чары, способные одушевить камень, а самого короля и спесивых прислужников за предательство отправили в Обратный Путь, так красиво расхваленный гномьими легендами.

С тех самых пор никто не видел големов, а более того, уже не помнил о их прежнем настоящем, а не мифическом существовании. Однако сейчас Гровин Баггз, Торк и Ноэми своими глазами видели воскрешение легенды и возникновение каменного чудовища на их пути, способного одним лишь ударом своей исполинской руки превратить в мокрое место всех троих.

– Быть не может! – Чародейка попятилась назад, быстро озираясь. – Я готова поклясться, что камни оживают благодаря магии, но, черт возьми, вся пещера завалена тритом! Это невозможно.

Еще через несколько мгновений перед путниками возвышалась каменная масса с двумя горящими красными огоньками на том месте, которое должно было напоминать голову, а каменное подобие руки уже летело сверху в надежде раздавить нахалов, посмевших взломать четыре печати. Гномы отпрыгнули, а на земле появился массивный отпечаток, оставивший после себя россыпь измельченных камушков и столбы пыли.

– Отвлеките голема! – кричала стоящая позади чудовища волшебница. – Мне нужно время, чтобы рассеять магию! И, Бурлящая бездна, не попадитесь ему под руку!

Гномы не отвечали. Разделившись и окружив существо с двух сторон, они с пристальным вниманием следили, куда в следующий раз упадет тяжелая рука. Голем выбрал Торка. Пока чудище делало свой большой и крайне медленный замах, Гровин успел подбежать сзади и рубануть секирой в место, где одна из ног голема соединялась с туловищем. Нога в виде каменного столпа не то что не отсеклась, она осталась абсолютно невредимой, оставив взамен на лезвии оружия безбородого несколько зазубрин. Торк ушел от удара и проскользнул между ног голема, оказавшись сзади того и рядом со своим товарищем.

– Davoin’te lana fial’h! – Ноэми выпалила на староэльфийском.

Холод, принизывающий тела гномов и самой чародейки, пронесся по пещере, оставляя за собой неприятное ощущение прикосновения самой смерти. И больше ничего. Глаза голема продолжали гореть ярко-красным, а исполинские каменные руки преследовать маленьких, но оказавшихся юркими, по сравнению с ним, гномов.

– Дьявол! Здесь более сильная магия, чем я предполагала. Гровин! Торк! Мне нужно больше времени!

Ноэми убежала дальше в пещеру и принялась старательно начитывать заклинание. После каждого ее слова воздух содрогался, изо ртов живых вырывались клубы пара, а руки гномов мгновенно костенели от холода, словно битва происходила на самых вершинах Призрачных Гор, а не в ущелье посреди Средиземных.

– Разбегаемся, Гровин, – запыхавшись, крикнул Торк. – Чародейка, мы долго не продержимся!

Гора тряслась от стуков магического существа, мелкие камушки высыпались из щелей в стенах пещеры, а каждый удар голема о землю громыхал сильнее самого могучего раската грома, который только слышали в своей жизни путники.

Гномы вновь разбежались по сторонам, успев ускользнуть от яростного удара чудовища. Чародейка продолжала разносить староэльфийское наречие по заколдованной пещере, изредка отвлекаясь на звуки ударов магического существа и справляясь о здоровье спутников.

Вдруг каменная пятерня разомкнула свои пальцы и подобно метле со всего маху замела одного из гномов в кулак. Мерцающие огоньки, что были у голема вместо глаз, застыли, изучая свою добычу, затем чудовище яростно заревело, а кулак принялся летать из стороны в сторону, швыряя гнома о все стены – слева, справа, вверх.

– Торк! – со всей яростью заревел Гровин и еще раз с размаха зарядил секирой чудовищу по ноге.

Тщетно.

После первых двух ударов о стены Торк еще шевелился, но после третьего Гровин видел, как бездыханное тело товарища вываливается из кулака, а голем не останавливаясь подбирал добычу и добивал, словно охотничий пес, которому кошка попала на растерзание.

– …feafia’ta terrarium huanus ia’l! – закончила свою затянувшуюся речь Ноэми, и по пещере тут же понеслась невидимая волна ледяного воздуха, покрывающая стены инеем.

По синеве, оставляемой на каменных стенах пещеры, можно было проследить путь рассеивающего заклинания.

В тот самый момент, когда голем отпустил бездыханное тело Торка и уже схватил Гровина, волна морозного инея наползла на существо и заставила оживший некоторое время назад камень застыть. Голова гнома замерла в считанных дюймах от потолка, следуя примеру обездвиженного чудовища. Камень затрещал, едва заметно пошевелился, а еще через несколько мгновений рассыпался, завалив спасшегося от смертельного удара гнома грудой камней.

Ноэми подбежала к месту, где должен был находиться Гровин Баггз, и принялась раскапывать завал. Камень за камнем некоторое время она разгребала его, пока голова, а затем тело гнома не показалось снаружи.

Весь испачканный пылью, в разорванной одежде и со сломанным оружием в руках Гровин скинул с себя остатки камней. Тяжело поднимаясь и храня мрачное молчание, он встал на ноги и оперся на стену, прижимаясь плечом к разноцветным цветам, растущим из нее. Чуть отдышавшись, он захромал в сторону тела Торка.

Подойдя к нему, он долгое время вглядывался в глаза мертвого товарища.

– Прости меня, старина… – Глаза гнома наполнились печалью. – Не будет коровы, Элизы и дома в Городе Гор… – Гровин Баггз проглотил ком, застрявший в горле и мешающий говорить. – То, что должно было воплотить наши мечты, убило тебя. А вместо того чтобы остановить тебя, я лишь подначивал на их воплощение…

Ноэми видела, как он сел у бездыханного тела товарища и замолчал. Она последовала его примеру, оставшись на том месте, где освободила гнома из-под завала, и, все понимая, осталась ждать, пока ее теперь единственный спутник не закончит траур.

Прошло некоторое время, прежде чем он подошел к чародейке и без слов взял факел из ее рук. Все еще нещадно хромая, он двинулся вперед, где оказалось…

Ничего. Тупик. Пустое пространство, заваленное кусками ненавистного всеми магами трита.

– Что это значит, чародейка? – возмущенно заговорил Гровин. – Где драгоценности? Где хоть что-то, на что мы так надеялись и о чем мечтали?

– Успокойся, Гровин, – Ноэми остановила спутника, положив ему руку на плечо и отстранив со своего пути. – Кажется, это еще одна дверь…

– Если так, давай открывать ее. Я отсюда ни шагу не сделаю без сокровищ.

Ноэми сосредоточила взгляд на очередной преграде перед собой, которые становились все шире, чем глубже они заходили в пещеру. Стена светилась разными цветами – золотым, серым, синим и зеленым, постепенно переливаясь из одного цвета в другой. Символы на камне перед путниками переплетались между собой, разбавляя яркое свечение разными оттенками. Руны пульсировали и становились то ярче, то тусклее.

– Ну? – не выдержал Гровин.

– Кажется, я поняла, что это… – Чародейка прикоснулась к руне, пульсирующей голубым, и свет озарил пещеру.

Ноэми упала на колени, невидимая сила выгнула все ее тело, заставив зубы сжиматься от боли, а после того, как свет стал гаснуть, из ее глаз потекли слезы.

Гном вытаращил глаза и открыл рот.

– О нет, – печально произнесла чародейка.

– Что там? – тяжело, но нетерпеливо произнес Гровин Баггз.

– Этого не может быть. – Ноэми рукавом стерла с щек влагу, все еще стоя на коленях и не в силах подняться. – Я знаю, что грядет, Гровин. То же, что истребило Первую Расу, ждет и нас.

– О чем ты говоришь, женщина?

– Это она – последняя пятая дверь, – прошептала Ноэми. – Стихий на самом деле не четыре, как все мы малодушно предполагали. Их пять, – медленно говорила она тихим и спокойным голосом. – Пятая стихия берет начало из сопряжения четырех известных нам – огня, воды, воздуха и земли. Когда те переплетутся между собой, то они возродят это…

– Что? Это? – гном нетерпеливо справлялся, не позволяя волшебнице перевести дыхание.

– То, что убьет всех нас. – Ноэми схватила Баггза за плечи. – Первая Раса существовала задолго до старейших представителей, живущих на Неймерии. Они жили здесь за миллионы лет до эльфов, понимаешь? Всех до единого убило то, что скрывается за последней печатью. Поклянись, что никогда не вернешься сюда, Гровин.

– Но…

– Никаких «но», гном… – Глаза Ноэми засверкали злым блеском.

Гровин Баггз отшатнулся. Чародейка погрузилась в молчание и сосредоточила взгляд на своей руке, кровь внутри которой светилась голубым после прикосновения к загадочным рунам.

– И что будем делать дальше? – спустя время спросил севший к стене гном. – Разве тебе не интересно взглянуть хотя бы одним глазом, что прячется за этой дверью, прежде чем мы уйдем отсюда навсегда?

– Навсегда? Не смеши меня, Баггз, – Ноэми рассмеялась, уже обретя саму себя после загадочного воздействия рун. – Ты вернешься в эту пещеру, как только я оставлю вас и уеду по своим делам. Но чтобы ты не тратил время попусту, я расскажу тебе кое-что.

Она присела рядом с гномом и откинулась назад, найдя на противоположной стене ту же точку, в которую бессмысленно уставился возмущенный проявленным к себе недоверием гном.

– Никто не сможет открыть эту дверь. Чтобы снять последнюю печать, нужны маги всех стихий. Одновременное воздействие помогло бы тебе попасть внутрь, но, даже если ты найдешь всех волшебников такой силы, они не смогут создать здесь ничего магического, потому что вся гора состоит из трита. – Она бросила под ноги Гровину Баггзу горстку камушков. – Чтобы использовать тут чары, нужен неимоверно сильный источник энергии… А значит, тот, кто хотел скрыть от нас то, что находится в самых недрах этой горы, выбрал лучшее место. Не знаю, стоило ли нам вообще заглядывать в эти глубины…

– Как не сможем использовать чары? Ты же каким-то образом убила голема!

– Магия и староэльфийские заклинания – разные вещи. Заклинать может любой выучивший их, а магия – это способность, с которой можно только родиться. Проще говоря, ты никогда не сможешь пройти дальше… Прости.

Спустя время гном коснулся плеча чародейки, слегка напугав забывшуюся волшебницу.

– Пойдем, – сказал он, помогая ей подняться.

Ноэми послушалась, встала на ноги и теперь уже сама вела своего спутника к выходу. Далеко впереди сквозь стену воды просвечивал дневной свет.

***

На берегу озера Антакриэль смеркалось. Погребальный костер, сложенный у самой воды, был невысок и едва достигал Ноэми до пояса. Вокруг него стояли гномы, опустив свои двуручные молоты и топоры на землю перед собой и склонив головы. Факел горел в руках Гровина Баггза.

– Ты отдал свою жизнь за великое дело, Торк. Ты был послан показать нам место, в котором наш народ наконец найдет Священный Камень… – Он многозначительно посмотрел на чародейку. – Твоя миссия оказалась величайшей в истории нашего народа, и ты выполнил ее. Мы – твои братья, будем тосковать по тебе и твоим ядреным остротам, Торк. Ты всегда говорил: лучше выпейте за мои подвиги на моих похоронах, чем рыдать как последние бабы. Отправляясь в Обратный Путь, знай, что мы не рыдаем. Мы поднимаем кубки за твое возвращение в этот мир со следующей миссией.

Гровин Баггз поджег костер со всех сторон, и гномы вместе с чародейкой дождались, когда огонь разгорится, а сам Торк станет объят пламенем.

На следующее утро все покинули озеро до тех пор, пока некоторые из них не найдут способ открыть последнюю дверь и добыть своему народу такой желанный Священный Камень.