Дымящаяся яичница на тарелке казалась чем-то нереальным, не принадлежащим этому миру. Миру, в котором (оказывается!) есть боль и смерть.
Марк осторожно ткнул желток вилкой, словно ожидая, что аппетитное видение растворится в воздухе.
— Что не так? — насторожённо спросила Азира. — Пересолила?
— Не так?.. — рассеянно повторил Марк, гипнотизируя несчастную яичницу. — А? Нет, всё нормально. Не пересолила. Извини.
Он принялся за еду, пытаясь почувствовать вкус, но ощущения почему-то разбегались так же, как и мысли.
— Зира, ты золотце! — зевнул спустившийся с лестницы Ильдан. — После вчерашнего… Встала раньше всех, чтобы завтрак сделать… А нас Ортей еле поднял. Да, Рина?
Тёплая рука на секунду легла поверх ладони Марка — от неожиданности он вздрогнул. Карина на ходу чуть наклонилась, заглядывая ему в лицо, словно чтобы убедиться, что всё в порядке. Марк поспешно натянул улыбку. Наставница дёрнула уголком губ в ответ и плюхнулась на своё привычное место в углу.
Остальные шестые уже давно были на занятиях в учкорпусе. Это им пятерым, добравшимся до короны только под утро, разрешили остаться дома.
— Вообще-то, если честно, меня тоже Ортей разбудил, — призналась Азира, водружая тарелку перед Ильданом. — Аргументировал тем, что сегодня моё дежурство по кухне. А Ромен готовил остальным.
Марк облокотился всем весом на столешницу, прикрыл глаза и расслабился, слушая их голоса. Напряжение и боль растворялись под натиском поднимающегося изнутри тепла. Как он был рад, что они рядом.
Страшно подумать: а если бы их тоже… как Вада…
От этих мрачных мыслей его отвлёк и заставил обернуться приближающийся стук со стороны лестницы. Куратор неловко, боком, опираясь на деревянную палку — кажется, ту самую, что подобрал ещё в Висе — спускался по ступенькам. С незалеченным вовремя вчерашним переломом естественная регенерация не справлялась.
— Тебе помочь? — дружелюбно предложил Ильдан.
Ортей проигнорировал его.
— А я говорила, что надо было сразу от купола в Медику тебя везти! — проворчала Азира и тоже не удостоилась ответа.
— Из штаба есть новости? — спросила Карина.
— Сейчас как раз иду, — буркнул Ортей. Помолчал немного, остановившись у двери и оглядывая своих подопечных. А потом добавил: — Постарайтесь сегодня не высовываться. Говорят, в короне неспокойно.
Марк недоумённо вскинул голову. Неспокойно? Как может быть неспокойно в Кумсоре? Старшие, однако, не выказали ни капли удивления. Кивнули и отвели глаза, будто бы речь шла о чём-то неловком.
Хлопнула дверь. Марк машинально провёл рукой по тому месту на груди, где должен был висеть камень. И тут же вспомнил.
— Орт! — выкрикнул он, вскакивая с места — Азира так и подпрыгнула от неожиданности. — Стой!
Куратор ещё не ушёл, но стоял на пороге, опираясь на свою палку.
— Чего тебе?
— Узнай, пожалуйста — в штабе — нормально ли доехал тот перевоз, в котором… В который посадили остальных каникуляров.
— У тебя же амулет, — проворчал Ортей. — Камень твоей девчонки. Потерял, что ли?
Марк смущённо кивнул.
— Во даёшь… Возьми у меня в столе заготовку, сделай новый.
Марк открыл рот для ответа, да так и замер. Он не подумал о такой возможности. Но и следовать этому совету почему-то не хотелось.
— Не мог бы ты… просто узнать. Пожалуйста, — выдавил он наконец.
Ортей ещё несколько мгновений сверлил его тяжёлым взглядом. Затем кивнул. Дёрнулся было открывать дверь, но снова замер на полпути.
— Ты, — медленно проговорил он, — про моё задание совсем забыл, да?
Марк опешил. Вот нашёл же время! Как будто после всего, что вчера случилось — после предательства людей, после этого выматывающего бегства, после гибели Вадая и ещё бог знает скольких ренов — у него могли найтись силы и время, чтобы заниматься идиотским поиском этих проклятых неразделённых кнотисов!
— Какой из тебя к чертям нотт, — губы куратора изогнулись насмешливой кривой, — если ты в своих-то эмоциях разобраться не можешь? Придурок.
И он ушёл, оставив остолбеневшего Марка одного в прихожей.
В своих?..
Да нет, быть того не может. Он бы понял. Или…
Марк рухнул на тумбу для обуви, впечатывая затылок в стенку. Вот же идиот! Ортей-то ему скармливал подсказку за подсказкой… Там, в тренировочном зале, мучая Карину — он показал ему не один кнотис, а два! А Марк так зациклился на первом открытии, что совсем проигнорировал собственную реакцию! И весь этот вчерашний театр с обменом энергии — вот для чего он это устроил. Чтобы туповатый младший сам допёр. А он…
Куратор прав. Придурок и есть.
***
Он не вернулся за стол. Вообще не пошёл в дом — посидев в прихожей, оделся и выскочил на улицу, нарезать круги вокруг уже ставших родными стен. Выдохшись, опустился на скамеечку на заднем дворе.
Шло восьмое пятидневье весны, и снег большей частью уже сошёл. В результате то, что недавно было одним сплошным сугробом между домом и забором, неожиданно превратилось в ещё залитый грязью, но потенциально аккуратный огород. Ровные выложенные камнем дорожки бежали между разноуровневыми грядками, а в противоположном углу обнаружилась небольшая теплица. Рука Азиры чувствовалась повсюду.
Вот бы и у него в голове был такой же порядок! Сначала Марк пытался не думать ни о своём неприятном открытии, ни о приключениях последних дней, но… В итоге сдался и тупо уставился на проклёвывающуюся молодую травку, позволив мыслям бурлить практически без его участия.
И хорошо сделал, что отстранился: можно было представить, будто это не он непроходимый тупица, а кто-то другой. И вовсе не из-за того, что его вытаскивали из восставшей Севалии, шестая семья задержалась в Висе и погиб Вад. И это чья-то чужая девушка сейчас, может быть, плачет в своей комнатушке в Медике, вспоминая ужасы тех дней и переживая за него. Не догадываясь, что её благоверный на самом деле рад от неё отделаться, потому что схлопотал кнотис на собственную наставницу, чёртову сарбанидку на полметра ниже и на четыре с половиной года старше…
Марк снова треснулся уже больным затылком в стену шестого дома.
— Можно поаккуратнее? Только осенью всё покрасили.
Эти страсти явно ему не на пользу — он даже не заметил, как она подошла, хотя уже привык следить за всеми окружающими эмоционалами.
— Что он опять тебе сказал? — Карина уселась рядом.
— Кто?
— Орт. Что он тебе такого сказал, что ты убежал, даже не доев?
Марк промолчал, по-прежнему глядя в одну точку.
Карина вздохнула, сбросила сапоги и забралась на скамейку с ногами. Откинулась к нагретой стене, подставила лицо солнцу.
— Скоро лето…
Марк покосился на неё и чуть улыбнулся. А в конце концов, почему он решил, что всё совсем плохо?
— Слушай, — осторожно начал он, одновременно стараясь из всех сил, чтобы его голос звучал как можно твёрже. — Как ты считаешь… Мы с тобой могли бы быть вместе?
— А-а-а, — протянула она. — Понятно.
— Ты знала, — усмехнулся он, скрывая горечь. — Орт тебе сказал… И давно? А, точно, — тут же ответил он сам себе. — Вы с ним ещё ругались в тот день, а потом ты на меня весь вечер странно и злобно смотрела.
Карина фыркнула. Марк искоса глядел на неё. Отвечать на вопрос она явно не торопилась. Что ж, он даст ей время.
— Чего ругались-то?
Сначала ему показалось, что и этот вопрос повиснет в воздухе, но Карина нехотя выдавила:
— Он считает, что это я тебе внушила.
— Внушила… кнотис? Каким образом?
— Я же сарбаника. И вдобавок мендийка. Забыл?
Впервые за весь разговор они наконец встретились взглядами. Марк расслабился — её глаза на ярком солнечном свету вдруг оказались совсем не холодными и не чёрными, а шоколадно-карими с золотыми крапинками.
— Хорошо, допустим, внушила, — с улыбкой согласился он. — А зачем?
Карина пожала плечами, не отводя взгляда:
— Чтобы ты полностью попал под моё влияние и позволил легко манипулировать собой, я полагаю.
— А ты… — Марк подавил смех. — Ты точно этого не делала?
— Если и делала, то не признаюсь.
Он не выдержал и рассмеялся.
— Прости, Марк, — добавила она, снова отворачиваясь к солнцу. — Ничего не выйдет.
Марк кивнул — не сильно-то он и надеялся. По крайней мере, не так сразу. Но на всякий случай аккуратно уточнил:
— А почему?
— Почему, — повторила она задумчиво. — Почему ты не встречаешься с Майлой?
— Откуда ты знаешь? — Марк аж поморщился. — Орт что, вообще язык за зубами не держит? Нельзя же разбалтывать…
— Так почему? — настойчиво перебила она.
— Не хочу, — смущённо отозвался он. — Она мне… не очень нравится. И потом, у меня есть девушка…
— Что не останавливает тебя сейчас, — с толикой яда в голосе заметила Карина. — Вот и я не хочу. Сойдёт за причину? — она послушала его молчание. — Марк?
— А ещё Орт, — пробормотал он.
— Что Орт?
— То самое, — он поднял на неё хмурый взгляд. — Но вы ведь с ним не пара, нет?
Может быть, дело было в легком облаке, которое приглушило яркий солнечный свет, но глаза наставницы вновь потемнели.
— Это тебя точно не касается, — её голос звучал мягко, но уже прохладно. — Давай закроем эту тему. Мир, Марк?
Нотт с удивлением уставился на её ладонь, раскрытую и повёрнутую вбок с отогнутым большим пальцем — жест примирения после дворовых ссор у севалийской малышни. Покачал головой и ответил, зацепив её палец своим собственным. Карина усмехнулась — как-то по-нормальному, а не краешком рта, как всегда, — спустила ноги, метко угодив ими прямо в сапоги, и потянула его со скамьи, к входу в дом.
— Вот вы где, — выпрыгнувшая из-за угла Азира недоумённо скользнула взглядом по их сцепленным рукам. — Слушай, Рина, из рационки пришёл приказ продукты на следующее пятидневье забрать. А Орт ведь велел не высовываться. Можешь спросить?..
Карина уже доставала из-за пазухи камень. Пока она общалась с куратором — или, по крайней мере, пыталась — Марк оказался лицом к лицу с ожидающей ответа Азирой.
— Ты в порядке? — с лёгким беспокойством спросила она. Видно, его внезапное исчезновение и от неё не ускользнуло.
— В полном, — передёрнул он плечами.
Дальше стояли молча. Рубра нетерпеливо поглядывала на замершую с медальоном в руке одногодницу, а Марк задумчиво смотрел на неё, вспоминая разговор с Вадаем на балконе. Почему-то представлялось довольно обидным то, что Азира так и не узнала о чувствах парня. С другой стороны, а зачем ей знать? Ничего, кроме боли и тревоги ей это не принесёт…
Из-за угла выглянул Ильдан, заметил их и направился навстречу. Карина фыркнула, открыла глаза и привычным движением закинула камень обратно за ворот.
— Что сказал? — тут же вклинился рубр.
— Если отбросить всё нытьё о том, как сильно я его отвлекаю, то разрешил, — буркнула Карина. — Мы с Марком поедем.
— Чем это он там так занят? — заинтересованно спросила Азира.
— «В короне неспокойно», — процитировал Ильдан. — Готов поспорить, неспокойно не в последнюю очередь из-за Орта! Если это Ликтор что-то затевает, наш куратор не упустит возможности ему палки в колёса вставить… Эй, Рина, — он замер на ходу, вглядываясь в каменное лицо одногодницы. — А ты ведь что-то знаешь! Ну-ка признавайся!
Но та лишь отмахнулась от назойливых расспросов и потащила Марка дальше, к гаражу, где стояли их циклофоры.
***
— И это всё? — недоверчиво спросила она, принимая из рук раздатчика ворох бумажных пакетов.
— Наборы урезали, — сухо ответил молодой серв. — Война. Торговля приостановлена. Вас, форсов, ещё пожалели. Не верите — вон, на стене новые списки, проверьте. И сравните с другими секторами.
— Верю, — поспешно отозвалась Карина, передавая Марку половину продуктов — действительно, ощутимо потерявшую в весе по сравнению с прошлым разом.
Загружая пакеты в багажник своего циклофора, Марк насторожённо оглядывался. Виной ли тому предостережение Ортея, но на улице действительно витало напряжение. Прохожие шли быстрее, чем обычно, и то и дело посматривали по сторонам. На ближайшем перекрёстке скучковалось несколько дружинников — ренов из разных секторов с чёрными повязками на плечах. Их набрали, чтобы поддерживать порядок в короне, пока большая часть форсов работала за куполом.
— Ты правда что-то знаешь? — тихо спросил он у наставницы, просто чтобы не молчать.
Карина покачала головой. Глаза, впрочем, при этом отвела.
— Поехали, — легко вскочила на циклофор и тронулась. Шины мягко зашуршали по заливному покрытию дороги.
Марк последовал за ней. Проехав мимо группы дружинников, он окончательно перестал сомневаться, что в Кумсоре что-то затевается.
— А эти вон, смотри, — он указал наставнице на группу школьниц в синей форме средней ступени, — гуляют, и хоть бы что.
— А что им будет? — отозвалась она. — Их в любом случае не тронут. Дети же. А вот наша форма для некоторых — как сигнал к действию.
Марк умолк. Они решили сделать крюк, чтобы не проезжать через самый центр короны, и теперь крутили педали вдоль границы Туторы — жёлтого сектора, где стояли три корпуса школы, окружённые необъятными жилыми блоками. Девчонки впереди шли как раз к воротам своего сектора. Их оживлённое щебетание было слышно издалека. Больше на улице никого не было. Слева тянулся высокий кованый забор, за которым начиналась Тутора. Справа — невзрачные двухэтажные дома с рабочими помещениями снизу и иногда жилыми сверху.
Школьницы приумолкли, когда они проезжали мимо. Дружно проводили взглядами их чёрную форму. Марк с лёгким раздражением понял, что не успеют они выехать из зоны слышимости, как стайка взорвётся бурным обсуждением. Но вместо этого за спинами раздался резкий крик.
Марк жёстко тормознул, разворачивая циклофор. Краем глаза он видел, как наставница делает то же самое. Он успел лишь разглядеть, что одна из девочек лежит на земле, а Карина уже выдохнула: «Темпус!» и рванула назад.
— Все прочь! Быстро! — крикнула она замершим в растерянности школьницам, спрыгнула с циклофора и бросила его на землю плашмя. Пара пакетов вывалилась из багажника, продукты рассыпались по дороге. — Да отойдите же, дуры!
Марк спрыгнул следом, не понимая, чем помочь. Девочка на земле кричала и выгибалась. В воздухе вокруг уже беспорядочно носились несколько камней и какой-то мелкий мусор. Выкатившееся из багажника Карины яблоко подпрыгнуло и присоединилось к бешеной пляске.
Карина стремительным движением развернула мягкое поле, накрыла им девочку вместе с левитирующими предметами, и лишь потом осторожно приблизилась.
— Марк, ковёр держи! — отрывисто приказала она.
— Да, — радуясь, что хоть что-то может сделать, он поспешно подхватил брошенное поле, не дав ему свернуться, и удивлённо обнаружил, что тело девочки оказывает невероятное сопротивление.
Карина с усилием погрузила ладонь в барьер, обхватила тонкое запястье уже не кричащей, а лишь жалобно стонущей школьницы. Подняла вторую руку вверх. А потом заорала:
— ВСЕМ ЛЕЧЬ!
Марк, уже привыкший сначала слушаться, а потом думать, поспешно опрокинул мягким ковром всех девчонок, до которых сумел дотянуться.
Ударная волна накрыла и отпустила. Когда отзвенели выбитые стёкла в соседнем здании, Марк задрал голову вверх, к куполу, куда до сих пор указывала дрожащая рука Карины. Он был готов поклясться, что видел, как по поверхности купола разбегались волны от удара.
Перевёл взгляд на наставницу. Та явно побледнела, и над верхней губой что-то темнело. Она утёрлась рукой и изумлённо уставилась на измазанную кровью ладонь.
Вокруг начали собираться зеваки. Марк разглядел нескольких перепуганных дружинников — очевидно, те ожидали обнаружить здесь совсем другую сцену.
— Как тебя зовут? — послышался негромкий голос наставницы.
— Мерина, — дрожащим голосом ответила девочка, поднимаясь с земли.
— Я — Карина, это — Маркий, мой младший. Мы из шестой семьи.
— У нас с тобой одинаковые короткие имена, — рассеянно улыбнулась школьница. — Спасибо вам… Я не думала, что будет вот так, внезапно, как раз когда я не в школе… И так… сильно.
— Ты разве не с третьей ступени? — спросила Карина, принимая протянутую руку Марка, чтобы подняться.
— Ну да, с третьей, — Мерина смутилась. — Я, кажется, последняя на девятом году, у кого случился темпус. Уже переживала, что я не маг… Так что — ура.
Она невесело хихикнула и перевела взгляд на Марка. Нахмурилась. И — оградилась.
Карина ничего не заметила. Она уже поднимала с земли свой циклофор. Подружки Мерины поспешно собирали обратно в пакеты рассыпанные продукты. Прохожие расходились. Несколько ренов оглядывало повреждения — ничего страшного, лидеры помогут восстановить.
— Эй, ты чего там?
Её голос словно выдернул из гипноза Марка, всё ещё глядевшего вслед школьнице.
— А я думала, у тебя на меня кнотис, — фыркнула Карина.
Марка передёрнуло от такой бестактной шутки, но мысли были слишком заняты другим:
— Рина, она нотта! Честное слово, она оградилась от меня!
— Но она же вроде бы девочка?
— Вот именно…
Наставница некоторое время молчала, теперь тоже уставившись в сторону ворот жёлтого сектора, куда уже скрылась стайка девчонок.
— Интересно, — произнесла она наконец. — Девочка-нотта с очень поздно наступившим темпусом и силой, способной снести пару домов… Спорим, будет твоей младшей? По возрасту подходит. И в линию к нам отлично впишется.
— Тебе, кажется, по голове досталось немного? — сочувственно спросил Марк. — Чего это ты вдруг шутить начала?
Карина устало пожала плечами.
— Поехали домой.
Крутить педали в молчании, однако же, оказалось трудно, и Марк не выдержал:
— Нет, но ты заметила её силу?
— Конечно, заметила, — отозвалась Карина. — Я её через себя пропустила.
— Купол зашатался. Столько стёкол лопнуло. А мне говорили, у меня сильный выход был — а я всего-навсего одно окно разбил и шкаф сломал… А ты?
— Что я?
— Ты что-нибудь сломала в свой темпус?
Ей не понравился вопрос. Марк думал, не ответит. Но несколько секунд спустя она произнесла:
— Да. Человека. И жизнь себе.
И ударила по педалям, вырываясь вперёд. А до Марка медленно доходило, что он сморозил.