К моему глубочайшему удивлению, дальнейшее чаепитие прошло не просто отлично, а даже превосходно. Чай лился как не в себя, пусть тот и не обладал той чудесной изюминкой, с рецепта Элизы. А все дело в том, кто был подле меня. Не только горничная, но и Цвай. Грубо ввалившись ко мне в комнату, я успел подумать, о бестактности вошедшей, как из меня потребовали питьё. У меня был только чай, пришлось заставить Элизу понервничать, под строгим и несколько злым взором цундерки.
Дабы на секунду отвлечь одну девушку от другой, мне пришлось… нет, неправильно, мне захотелось, спросить о причине такого настроения. Час назад казалось, моим ушам предстоит услышать новую волну совокупления, новый порыв. Должен ведь Соломон, загладить вину. Но такого не случилось и сейчас объект его воздыхания, по словам парня, сидел у меня и пил чай!
Что же случилось за тот короткий промежуток времени?
Стоило спросить, и мне рассказали, да ещё как! Во всех подробностях. Как зарождалась страсть на смену злобе и отвращению, как целовались, как начались ласки, и как все действо тихо-мирно перерастало в воображаемое мной «извинение». Только вот, сглупил парниша. В пылу страсти никто и не заметил, как в комнате оставалась незаметная фигура обнаженной Ванессы. А та возьми и присоединись к вожделенной паре, лишь бы довести себя до точки кипения.
Только не в этом деле облажался ловелас. Все оказалось хуже, ведь, Цвай со скрипом, но приняла правила игры втроём ещё в начале отношений. С пылу жару, Соломон, случайно или нет, держа в объятьях одну, в экстазе наслаждения процедил сквозь губы имя второй.
Цвай он обозвал Ванессой.
С того слова в маленькое сердечко Цвай закралось сомнение, о том, что не главенствует она в разуме любимого.
Закатив тихий скандал, та одела то, что успела снять, и отправилась восвояси, прямиком к чёрту на куличики, а именно ко мне.
Так вот, слушая историю и потешаясь над Соломоном мое настроение поднималось, а кружечка чая в руке становилась слаще без всякого сахара.
Соломон парень может и неплох, довольно добрый, но как любовник, тут увы, двоих за раз он не удержит. «Мудак он» — одним словом, выразилась насупленная мордашка девушки, напротив. Цвай терпела все это, думая, что занимает главное место. Впрочем, даже сейчас мне сложно сказать, разорваны их отношения или нет. Мне бы и в жизнь не пришло решение порвать с такой красоткой, тут обратная ситуация возможна, но рыцарь у нас парень на расхват, и кто его знает, какой по счету была миленькая Цвай.
Мне было исконно важно понять, где конец их отношений. Можно ли себе позволять комплименты пониже или я сейчас буду выглядеть как тот подлый Брут, что нанёс удар. Вопрос: «Могу ли я подкатывать шары?» Мучал меня долго, длинной шершавой розгой по виску.
«Вот мудак», подумал я вдруг про Соломона. Насолил Цвай и другим, это только такие красавчики как он умеют делать. Оставил Цвай, мариноваться в неопределённости, дабы появиться в один момент и сцапать готовую на все жертву. О как я загнал… себе диву даю, как только выдумал?
Впрочем, вопрос о «свободе» Цвай, как и о Соломоне не слишком сильно менял мои планы. Я все ещё желаю невинный цветок девы. Такому девственному извращенцу, подойдет только такая же девственная дама. И Элиза, подходит как никто, но я так и не знаю, как спросить её о наболевшем.
Поначалу, общаться с Цвай было на диво легким занятием, напоминающим прослушивание музыки. Скрипучей, не всегда приятной, но все же, ритм у неё был. Тот был подобен Эльфийке, которая, по-моему, после пробуждения возвратилась на капитанский мостик, откуда и командует. Схожи те были в одном, не замыкаются. Говорят… что на душу ляжет, только успевай головой мотать да поддакивать в нужный момент. Минут двадцать, моя безупречная схема работала на ней, после чего, произошел непредвиденный сбой. О, начали интересоваться моим мнением на счёт всей этой ситуации. Словами «да» и «нет», на такое не ответить.
Правду-матку никто рубить не собирался, и потому пришлось вспоминать все те слезливые мелодрамы и сериалы. Прямиком с них я черпал невидимый «жизненный опыт», о котором сам, ни слуху, ни духу. Мой, привычно скудный набор слов, пополнялся из передач по ящику, или же монитора компьютера.
Закончил я на том, как пояснял за даму, которая не могла понять, кому бы ей отдаться, мне или же Василию. Все было сложно, отношения натянуты как струны, на которых можно сыграть мексиканскую мариачи.
— И она нам в спину: «Да я люблю тебя!» — с придыханием, за каждым моим жестом следила Цвай. — а мы ведь, понимаем, у нас в груди колотит и тот, кто сделает первый шаг к ней, и получит её сердце.
— Ты… ты ведь сделал шаг? Верно?
Спеша расстроить Цвай, я замотал головой. Отрицательный ответ подействовал на неё не хуже шокера, как она вся сжалась бедная прижав руку меж бёдер. Элиза, моя служанка, точно вторила аристократке.
— Но, почему?! Она ведь…
— Ей будет лучше с ним, — прикрыв глаза я пригубил чашку.
— Откуда ты знаешь! — хлопок от резкого удара по столе от Цвай. Я отложил чашку. Она была пуста, там не было чая, как и в заварке. Я расстроен, даже слеза наворачивается.
— Есть такое в каждом из нас, когда понимаешь… надо отпустить. В тот момент, я отчетливо это понял.
Из двух мелодрам, так оказалось, что в двоих я был отвергнут. По сути не забрал ведь чужую заслугу, не присвоил опыт, и не наврал о жизни. Приукрасил драматическими мотивами, но не более.
Подтерев глаз, ведь и вправду, после осознание того, как закончился чай собиралась слеза.
— Ты прости меня, — буркнула Цвай, краснея.
— За что?
— Да за всё…
Мне неопределенно махнули, поднимаясь.
— Спасибо за вкусный чай, — мордашка девушки кивнула мне. — и за рассказ твой тоже. Он мне помог.
Цвай вздохнула посильней, и зашагала к выходу. Уйдя прочь с комнаты в ней остались болтаться двое тел.
Я вторил жесту аристократки, вздыхая, переминаясь на кресле, затекает пятая точка — вот так сидеть. Вдруг шаги ускорились и вокруг шеи обвились руки, прижимая затылок к мягкости.
— Алекс, — выдала Элиза, жалобным голоском. Мне казалось она побитую собаку в дом зовёт, а не меня. — я не знала, как глубоки твои раны…
Эй-эй, мне приятно, что так вышло, но не надо доводить до греха! Я не знаю, выдержу ли! Эта мягкость, этот запах свежих трав. Очевидно, мои бредни тронули две души, вместо одной, как планировалось. Мелодрамы пусть сдавались мне неказистыми и до предела наивными, но для здешних барышень, все было отнюдь наоборот. Великие любовные романы, в жизни, вот что должно быть слышали они.
Пока моя липовая горничная пыталась меня задушить, я в то время осознавал насколько велика сила мыльной оперы из ящика.
— Элиза, — я решался. Да, собрался с духом, сжал кулаки ведь пока она уязвлена, возможно все, и выудить из сердца знание что надо. Особенно в то время, как меня обнимают, подставляя груди вместо подушки.
— Да?
«Ты девственница?» Чёрт через Чертанов чертит чёртят! Я двадцать минут к ряду лавировал на грани фола, своими воспоминаниями, выставляя вымышленное за действительное. Столько лжи было сказано моим ртом, что уверенность решила обнажиться. Только вот, не помогает она мне сказать заветные слова. У меня ведь навык Смелость есть, как его активировать?!
— Вкусный вышел чай.
— Спасибо.
Я безнадёжен.
***
За время пребывание на корабле, приходилось ловить себя на мысли, «Мы не на пикник собрались», а на китобой.
У нас нет капитана без ноги, или его первого помощника которого знает любой школьник неформал со стаканчиком модного напитка, но и наша цель, далеко не Моби Дик. С другой стороны, стихия должна быть посерьёзнее.
Прибыть или точнее засечь врага нам удалось не скоро, а все из-за погоды, которая собиралась портиться. Тучи маршировали плотным тёмным слоем, закрывая нам обзор на землю.
Паршивая погода не должна была помешать нам сбить кита, ведь на земле, те становились очень уязвимы.
До обнаружения кита я находился у себя, экспериментируя с полётом. Самой сильной магией, которой обладал. И все же, оказалось просто, нет трудиться нужно, но не в том количестве как мне казалось. Я взлетал на месте, леветировал. Крутился в одну сторону, потом в другую и так далее. Элиза в то время отпросилась на поспать, в тихой каюте, она плохо спала из-за нервов.
Так, опытным путём, мне удалось понять и прийти к очень малым выводам. Я не устаю от полёта, точнее зависанию на месте. Дальнейшие подвижки можно выделять, когда я на свежем воздухе под лучиками солнца окажусь, вот только, боязно мне даже задумываться над попыткой полёта.
О китах… Как засекли знакомого, так никто тревогу не поднимал, все было тихо-мирно. Матрос спустился ко мне и спокойно оповестил о нахождении искомого. Я ещё минуту переваривал полученное, а как прожевал и глотнул, так поспешил на палубу.
— Долго собираешься, — в своей строгой манере оповестила меня Эльфийка. По правое плечо от неё стояла команда гарема и вглядывались в море из туч.
О дивный новый мир, до чего же ты меня готовишь?
Темные облака собирали собой бескрайний темный океан. Тут не летают чайки, и не бродят рыбы. Как все затихли, приглядываясь к горизонту. Солнце шпарит умышленно ослепляя. Никто не говорил, все позабыли как дышать. Ветер, воздух, тяжелый для вдоха кислород, не желал паковать себя в лёгкие. А уши жгло тем ветром, оглушая, все нарастающим гулом.
Мне передали моноскоп, ту трубку с линзами, и указали вдаль.
Туннель, в котором виднелось далёкое, показался обычным, но после меня немного направляла хрупкая рука Эльфийки, с улыбкой, наблюдавшей за моими потугами.
И вот тогда, на несколько секунд, я увидел нечто. Как плывущий по небу остров, темное пятно, неудачный запуск метеорологического шара, вот, каким мне представлялось то пятно. Оно пробыло в моем зрении около минуты, после чего бесследно исчезло за толщей воды.
— Он опустился? — мой вопрос остался без ответа, ведь все здесь знали кто и что такое кит.
— Опускаем судно, нам нужно максимально приблизиться к Киту. Всем остальным, кто не владеет магией, подготовить свитки и быть наготове. Мы собираемся сбить небесную угрозу!
Проплывать рядом с таких размеров существом оказалось очень нервительно. Матросы все кричали «Майна», и судно приопускалось, пока в конечном, не коснулось облаков. Тогда же, его приподняли, так близко к облакам жаться не лучшая идея.
Нам следовало действовать по команде, как после «Пли!», так, увидев черную гору, мы начали по ней шороху наводить. Из тех, кто владел магией был я, Цвай, Ванесса, Эльфийка и один из матросов.
Задача максимально проста, попасть в мишень, когда та покажется на глаза.
Мы разошлись по всей палубе, хватаясь за терпкие канаты, крепко держа их руками. Магический круг очертился перед ладонью, и в то же время, появился огненный шар. Я мог легко увеличить его силу в любой момент превратил этот шар для тенниса в метровый шар для занятия йогой.
Первый выстрел произвела Ванесса, которой удалось попасть зарядом молний по бугорку в то время как Эльфийка попала магией огня.
Первая радостно воскликнула, стоило вкусить ту лёгкость и безнаказанность. Канцлер быстро угомонила девушку, обращаясь ко всем.
— Все знают, что сейчас произойдёт, начинайте!
После окрика девушки, на нас свалился гул. Звук, низкой частоты о котором невозможно рассказать. Воздух загустел, а все нутро вибрировало. Как рок на нас обрушился звук самого кита. И не сулил тот ничего хорошего.
Большой кит в этом мире был именно что большим. Не в обиду нашим, морским китам, но этот… как вынырнул из-под облаков, так у меня коленки затряслись. В десять? Да оно во все сто раз превышало наш дирижабль!
Так ещё и вместе с махиной на свет показались мелкие, ну, относительно, вредители. Стая неких птиц, которая окружала тело кита и аки верные псы, сторожила его. Сейчас, те, впрочем, бросились на нас.
Мне не доводилось играть в тир, по молодости, пусть я всегда и мечтал там пострелять. Сейчас же, появилось много целей, отчего я создавал не по одному шару, а множеству. Около десяти формаций печати, удалось создать, дабы все испускали огненные шары. Только двумя-тремя, я целился, остальные кидал как попало, подобно заградительному огню.
Секунду спустя такого масштабного действа, мне показалось, что сражаюсь я один. Ещё через секунду я понял, что был прав и сражаюсь я таки один. Все из-за окаменения на лицах товарищей.
— Ничего себе, — присвистнул Соломон, держа в руках лук. — а мы вообще нужны?
«Нужны конечно! Наверное…» Я как-то понял, что показал слишком много, из-за чего все остальные тупо смотрели на фаершоу.
— Остолопы! Приготовьте свитки защиты, он нужен не здесь, — прикрикнув, Эльфийка стукнула ногой, и все снова заработали. Я опустил заклятия, переводя взгляд на кричавшую.
Та милейше улыбнулась, если смотреть с ретроспективы маньяка, и шагнула, спрыгнув с корабля.
— Чурбормоз, за мной! — от гула я не сообразил вмиг, лишь после трёх ударов сердца. Впечатления от кита не покидали голову… я созерцал что-то столь большое впервые.
— А как же другие? — на корабле остались люди, которым надо бы помочь.
— Иди, мы справимся с мелочью, — Цвай призвала тот же шар огня, слабее моего.
— Не недооценивай нас. На этот раз, мы отплатим тебе сполна! — Соломон браво занял позицию стрелка, прицелился и метнул стрелу.
— Что ж…
Эльфийка не медлила и на вид, паники не подавала, даже каплю. Её уверенность сочилась из всех слов и действий, что придавало некой силы и мне самому. Девушка взлетела, пользуясь той самой магией полёта, а я за ней.
Чувство высоты для меня пропало, ведь внизу были шторы облаков, сквозь которые ещё бог знает сколько километров вниз. Нам удалось взлететь ещё выше самого кита, который собирался таранить наш корабль. Нет, таранить, это громко, скорее смести надоедливую букашку.
— Нам нужно его повалить, ищи его уязвимое место! — под уязвимым место, имели ввиду то самое. Половой орган кита.
Улетев вперёд, к киту, почему-то казалось, найти его будет просто. Мы разделились, дабы побыстрее найти его.
Слабое место оказалось надежно спрятано от глаз чужих. В книженции, которую мотал я, таких сложностей не было. Впрочем, там и о стае птиц, защищающих кита написано от слова ничего. Верить ли книге, которая второй раз мне подкидывает утку? Я думаю, размышления излишни.
Покоряя небо, полётом, не передать ту степень окрылённости, к которой невозможно найти аналогий. Разве что, прыжок с парашютом, но он там слишком односторонен, тебя лишь тянет вниз, застыть в воздухе или полететь вверх ты не сумеешь.
Подо мной черная земля, а над головой голубое небо. Вся кожа кита была гладкой, иногда с бороздами и шрамами. Поначалу, принимая их за искомое по ним проводил обстрел, который заканчивался невыносимым гулом. Вот к примеру тот же огненный шар, практически не наносил ущерба. То ли я просто не вижу его. Кожа слишком темная и груба, чтобы я что-то нормально увидел в спешке.
На первом облете, я понял, что найти слабое место очень сложно. Встретившись с Эльфийкой, мы перекинулись фразами из разряда: «Нашел?» и «Нет».
На втором кругу я решил не мелочиться, соблюдая дистанцию или опасаясь. Воссоздав в каждой руке по огненному шару максимального размера, я подлетел к толстокожему киту и прислонил их к его туше, начал свой облет территории. Если я не вижу, не значит, что его нет. Кит, казалось взбесился от моих действий, начал поворачиваться.
Когда такая штука проделывает бочку, это не проходит просто так. Его плавник меня чуть не снёс подчистую! Хорошо, что успел уклониться.
— Не опускается, — прокомментировала подлетевшая Эльфийка. — он уже на средней дистанции, от корабля. Мы должны поднажать!
Проблема в том, где именно была слабая зона. Она точно должна быть на спине, а спину только что спрятали в облака, видимо дабы остыть.
Нырять в облака подобно нырянию в воду, только хуже. Открыть глаза невозможно, вдохнуть тоже. Если хочешь набрать легкие, будь добр выныривай. Призвав Лу, я несколько раз метнул её по животу этого чудовища. И снова результат мерк в глобальном масштабе. Если визуализировать, то Лу, пусть и пробивает кита, но это сравни уколу иголке. Да, я могу пробить его тело насквозь, только вот беда, Лу сразу все прижигает. Крови как таковой я, так и не увидел.
— А ну-ка, подсоби, — подлетала ко мне, Канцлер, со странным луком в руке. Откуда только взяла, спрашивается? Впрочем, я внимательно слушал. — побудь моей точкой опоры, иначе я могу отлететь далеко.
В чем именно заключался смысл её слов был мне понятен. Обернувшись спиной, я мысленно оперся ногами о воздух. Тогда же, своей тонкой спинкой, на меня налегла девушка. В пылу боя, не пристало такое делать, но я успел засечь её запах. Бисквит, смешанный с потом.
Даже стоя спиной мне отчетливо слышался не только гул, но и треск. Такой треск издаёт молния, раскаты грома, которые собирались сорваться с цепи. До меня долетали дуги напряжения да искры вожделения. Опасную штуку готовила Канцлер. Мне удалось зацепиться за чудо пиротехники, глазами. То был, лук, на который натянули стрелу.
Вроде как, обычный лук, но по всем параметрам, это первоклассное оружие, которое сбежало с монитора разработчика фентези игр.
Выстрел ознаменовался для меня в первую очередь толчком в спину, который я с трудом, но подавил, а уже после тем самым раскатом грома.
Должен признать, «толчок» был знатный, в спине успело что-то хрустнуть, а затормозить получилось метров так за пятьдесят от первоначального места.
Издав громадный гул, кит завалился вниз, скрываясь за облаками. Его огромная тушка пробила завесу, явив темный мир.
Как страшно увидеть такое зрелище. У меня здесь, солнце светит, освещает все, а под пушистым покрывалом бушует шторм, стихия, и темно как ночью.
Вылечив себя и заодно компаньона, мы прилетели к дирижаблю и завалились на палубу. Мои ноги не сразу выдержали, так что пришлось опереться, руками о высокие борты. Пусть физически, я чувствовал себя неплохо, но морально, не переставал глотать воздух, словно мне его не хватало.
— Что ж, первый план действий прошёл не без проблем, но в целом, отлично, — а вот, для кого-то такое дело, было словно в норму. Эльфийка и не собиралась отставать или не дай бог уставать. Одни её слова, бодрые, наполненные уверенностью и позитивом, чего стоят. — сколько погибших?
А на вопрос ответил ей матрос. Он резво вытянулся, отсалютовав звание и прозвище, словно до этого не видел Канцлера, и доложил о полном выживании всей команды, что спугнуло девушку. Она не веря переспросила, но ответ остался точно тем же.
— Группа Золотого дождя помогла нам, с их помощью, все остались целы.
Тогда же, в голове у Эльфийки что-то изменилось, и смотреть на незваных гостей та начала по-другому. Вышеназванные, оставались относительно бодры. Было заметно напряжение и серьёзность в отличии от эльфа, но не более. Царапины и мелкие раны, которые постигли группу, я исцелял, как только видел.
— Хорошо. Очень хорошо. Вы молодцы! — на лесть стерва была падка, потому не ожидал услышать от неё похвалу. Впрочем, хвалили не меня, так что…
— Продолжаем. Матросы! Ваша задание на этом этапе, не мешать! Вы отлично справились, потому заслуживаете каплю отдыха. Мы с Алексом добьём кита, после чего, проведем осмотр местности!
Командовать властная Эльфийка умела. Размахивая правой, а левую ложа на бедро, команды выливались из неё, как из кита, который только-только всплыл из толщи водной и решил выдуть весь воздух. Так резко, чётко, без тех мямлей, которыми она одаривала меня. В такой образ, властной, сильной, волевой, я мог бы и влюбиться.
— Мы пойдем с вами.
Уместно ли сейчас, называть команду Соломона, командой гарема? Наверное, лучше назвать её командой Ловеласа? Жигало? Всенепременно, все в свое время. Сейчас, трое безучастных в жизни дирижабля человека напрашивались к нам, а точнее к Канцлеру.
Как лидер, говорил Соломон, уверенно смотря на Эльфийку своим фирменным взглядом на повал. Трюк сработает в ста случаях их ста. Не родилось ещё женщины, будь та лесби, или асексуалкой, которая бы не влюбилась в этот взгляд. Я был благодарен всем звездам на небосводе что рядом не оказалось Элизы.
— Ты сдурел? Нет, вы будете мешать, — никаких раздумий или сомнений, моментальный ответ, который заставил Соломона скривится как после апперкота в скулу.
— Но…
— У меня нет времени слушать наглых детей. Знайте, на этом корабле вы из-за милости. Не моей милости, ведь будь моя воля, скинула бы вас с этого дирижабля вначале, когда не так высоко поднялись.
— Послушайте, госпожа Канцлер, возможно Соломон и будет неэффективен, но мы авантюристы! Моя обязанность как аристократки… Э?!
Слова Цвай оборвались как та паутинка, в которую случайно попал лицом, гуляя парком. Наверное, так, эти слова и понимала Эльфийка. Завершила разговор та экстравагантно, спрыгнув с дирижабля. До этого, та протирала большущий меч, размером больше метра. Именно к нему был прикован основной пласт моих мыслей. Заковыристые вопросы терзали разум.
«Откуда она его выпихала? Как она его поднимет? Что с ним делать будет?»
На глаз килограммов восемьдесят весит. Таким не помашешь просто так, взяв за рукоять. Это не… а, все же фентези, я что-то забыл, простите, видимо дементоры, тьфу ты, деменция напала.
В общем, за девицей полетел и я, бросив на прощание слова, которые слышал в детстве:
— Ничего страшного, у всего есть свой предел.
Немного странно от меня такое слышать, наверное, потому что, я не оставлял надежды сложить впечатление крутого мужика. Пусть с ними мне ничего и не светит, но все равно, репутацию лучше поддерживать.
Путь вниз, составил ровно семь секунд, столько понадобилось, чтобы сблизиться с напарницей и упасть на облака. Неприятная влага наполнила мое мироощущение, впрочем, продлилось то недолго, и на вылете, мне предстала скалистая местность с равнинами и пиками. Чуть вдали раскинулись редкие засохшие деревья, а совсем вдали зеленый лес. Пасмурная погодка обещала дождливый день, а ведь гадал, мол он уже идёт.
— Двигаемся на Кита, — подлетев ближе, первой заговорила она. — световой меч, достаточно эффективное оружие против толстой шкуры кита, просто сделай его толще…
Её помощь и слова, на которые я только кивал, оказывали влияние. Незаметное, но очень четкое влияние. Я ещё не определил какое, положительное или отрицательное, ведь не до конца уверился в её образе, который не стыкуется с тем, что было в голове моей.
Как внезапно она заговорила, так внезапно и окончила, унося взгляд куда-то вверх. Словно противовоздушная оборона, её глаза наводились на неосознанные цели, а когда зафиксировали их, лицо исказила гримаса в смеси злости и смеха. Оскал, с которым она произнесла:
— Вы у меня попляшите, — закрепился в моей голове на подкорке мозга.
Тогда-то я и перевел взгляд вверх, на тёмные облака и…
«Да вы издеваетесь?!» Я всякую молодёжь видал. И золотую, и красивую, и непристойную, но бесбашенную ещё нет.
А ведь Золотой дождь, без деда Максима скорее всего самоубился бы о первого же монстра. С чего такие выводы? Так они спрыгнули за нами с дирижабля!
— Лови девчонку! — наше с Эльфийкой вольное падение прекратилось и наперекор законам физики, мы устремились вверх. Мне досталась Цвай, что была отдельно от двоих любовников. Неужели женская обида и на такое способна?
А, впрочем, теперь эта обиженка была у меня в руках и пресвятая Лу, как же я держался, чтобы не сжать её покрепче да не облапать тут в полёте. Мысли о том, как бы было замечательно испытать воздушный секс, вытеснялись только рожей этой же неблагодарной цундерки.
Приземлились мы не слишком далеко от кита, где уложили пассажиров вместе.
— Вы совсем идиоты?! Головой думать умеете? — первые слова, как ни странно вырвались из меня. Эти дети совсем не ценят собственные жизни, да что там дети, ладно, люди! Как можно не ценить столь важную часть, нет цель!
— Алекс, мы вам поможем, — не унималось чувство приключений. Они это сказали хором. Репетировали, наверное.
— На поминках себе помогите. Что б дальше, ни шагу, поняли?
Эльфийка разозлилась не на шутку. Её голос пугал и нагонял жути. Та первобытная ярость, как гончие, рвались и пылали у неё в глазах, и только мощные поводки сдерживали их, и то, не до конца. Обнажая зубы в оскале от которого задрожали все и я в том числе.
— Смотрите! Там снова птицы, — Ванесса заметила их первее всех. Та стая птиц, которую, как мне казалось перебили матросы, вернулись к лежащей туше кита. — мы можем отвлечь их, взять на себя.
Идея, не лишена смысла, поскольку эти самые птицы мешают нам.
— Ладно, — особо соперничать с таким решением Эльфийка не стала. Скорее даже облегченно ответила, мол выдала детям игрушку для забавы. — тогда сперва отвлечем птиц.
Сказано — не значит, что сделано. Отвлечь их очень просто, бери и наноси удары по киту. Не знаю, как они определяют и зачем вообще защищают кита от угроз, но пернатые особо не разбираются с тем, сколько урона нанес тот или иной человек. Увидел птиц, как кто-то ударил кита и давай пытаться ему глаз выклевать.
На первый план вышли трое. Нас с Ванессой оставили позади как бы для поддержки. Эльфийка не особо вмешивалась, скорее уклоняясь, а вот Цвай обильно поливала кита огнем своих фаерболов, в то время как Соломон решил ударить навыком. Конечно, заметив такие подвижки, с нашей стороны, птицы не остались в стороне. Они напали, пытаясь безуспешно пробить латы Соломона или менее закованную в бронь Цвай. За это время, лишь единожды мне пришлось подправить царапину на лике Соломона. План был прост как две копейки. Нагнать на себя гнев телохранителей и отводить их подальше. Так и сделали, до одного примечательного момента.
На время, когда Цвай и Соломон поравнялись со мной и Ванессой, птицы начали вести себя странно, вдруг резко, ни с того ни с сего, переключились с Цвай на Ванессу, облетая ближнего меня. Бедная магичка не ожидала такого поворота, поэтому получила несколько увечий, которые с секундной задержкой затянулись. К магессе подоспела Эльфийка помогая и дальше отводить пернатых. Почему огненные шары по киту от Цвай больше не вызывали праведный гнев птиц? Дело прояснилось очень быстро.
Лежавший кит, в масштабе, даже не приоткрыл рот, скорее поправил неправильно торчащую губу, но именно с этого открытого отверстия, выбила струя размером с мяч для фитнеса. Небольшой плевок, но сколько от него криков. Перед глазами картинка с книжки, где художник очень точно изобразил главную атакующую способность после разрушительных тел, а именно, кислота. Плевок кислотой.
С таким не шутят, попадет по Цвай и за считанные секунды останется скелет, так описывали возможности разъедания.
Тело двинулось само. А, ладно, я солгал. У кого бы оно не замерло? Не буду лукавить и говорить, мол, я действовал рефлекторно, нет, я обвесил все за и против в замедленном времени. Глаза все эти невидимые другим, мгновения безотрывно смотрели на обескураженное лицо аристократки. Как она не успевает прикрыться руками отходя назад. Как только осознание наползало на Эльфийку и как ещё совсем не подозревающие два человека с яростью в глазах калечат птиц.
Я был ближе всех, плюс у меня есть магия восстановления. Как бы я не хотел казаться рациональным и бесстрашным, мне было страшно, я мог бы просто замереть, сделать вид, что не успел или опоздал. Не знаю, сколько мне довелось так думать, конец был предрешён ещё в начале, а все те отговорки лишь происки моей несчастной темной стороны, которую теперь, увы я не забуду.
Эти бедра и ляжки будут спасены, они должны радовать мне глаза!
С таким девизом, время ускорилось, а я, совершил рывок со всей силы. Тело перегородило поток кислоты на милое лицо, цундерки, что понравилась мне в самом начале.
Я мог сравнить эффект с толчком в спину, струя кислоты определенно была слабее, на порядок слабее. Завалив на спину Цвай, нависая над ней, скрывая её единым достоинством тела — широкой спиной, на меня напали темные круги в глазах.
Не думая, я применил исцеление на себе один раз, а после второй, третий, четвертый, пятый, шестой и так далее без остановки, отчего, слегка засветился зелёным. Боли, той чудовищной агонии на которую я рассчитывал, не было. Была «Боль», как милосердная, или задобрившаяся госпожа, что решила не давать воли своей садисткой натуре, и я остался… одетый в темный кожаный костюм, удовлетворяемый слабыми покалываниями.
— Ты не волнуйся, — с усмехнулся, под шипение спины. На её щеку упала капля моей крови, тут же испарившись. Ясно, кислота красного цвета или смешалась с кровью. Я исцелил цундерку. Страшное лицо же скорчила Цвай, да такое, что спрятала его за рукой, приложил тыльную сторону ладони к губам. — мне совсем не больно. Придется полежать так.
— Прости.
Шипение, а вместе с тем и регенерация продолжили бороться. Сцепившиеся пумы, которые рвали друг друга в надежде на победу, мне оставалось быть свидетелем без возможности помочь одному и другому. Запах открывался крепкий, зажал бы нос, да только нечем, просить что-ли Цвай? Почему же боль так нежно обходила меня стороной? Она ведь была фактором, который сковывал меня в прежних рассуждениях. Возможно дело обстоит в адреналине, либо же так страшен разъедающий эффект кислоты, который спалил все нервные окончания на спине. Спину, да и всё прочее, вокруг нас, плавило конкретно так, поднимая дымовую завесу. Цвай, понимая сейчас свое место, покорно прикрывала глаза и лицо в целом, а как же мне помог бы её голосок. Надо было подставиться так, чтобы глаза смотрели на её бёдра, не сообразил.
Я не прекращал себя целить, все напитывая себя светом.
Издалека я начал слышать звуки, ох, видимо расплавились и уши. По голове прошёлся холодок, причём, как мне казалось, по самому черепу. Тогда-то я по-настоящему забеспокоился, мол расплавит кости, а там спинной мозг и я упаду на Цвай.
Прыскать кислотой кит умел, но только в короткой перспективе, с интервалами. С брандспойта кислота на меня не падала, впрочем, и останавливалась эта поливочная станция по воле.
Так, подо мной, тяжело дышала милая студентка, ниже меня, со светлыми волосами и полностью в моем вкусе. Отвлечь хоть чём-то от неминуемой боли, мне помогли именно её холмики, которые вздымались и опускались при частом дыхании. Хотелось вылизать вспотевшую шейку, положить руку на грудь, но нет, в душе мы — извращенцы, очень часто, робкие парнишки, которым дай волю, и ничего не случится. С нашими пороками, мы жить привыкли и подавлять их тоже. Я робок, и это далеко не порок.
Закончилась поливка моей спины кислотой, и стоило ей закончиться как мне вернулось осязание, а вместе с ним и боль. Болезненно вскрикнул, да так, что Цвай подо мной вздрогнула, я оторвал руки от каменного пола и сел на колени, поднимая голову на небо. Темное.
— Ладно, — не особо примечаясь, оказавшись на ногах, помог подняться Цвай и сам себя осмотрел. — посмотри, пожалуйста, все ли хорошо со спиной, ладно?
Для примера, я расставил руки, и покрутился на месте, дав хорошо себя рассмотреть. Я должен был уцелеть, но перестраховаться не помешает.
— Цвай? — остановив карусель, заметил, как дева смотрела не на спину, а кое-что ниже. Вся раскраснелась и широко распахнутыми глазами глядела так, как смотрят на пейзанскую башню. Точно, я и забыл. Кислота мне все попортила я оказался без одежды.
— Я! Я-я-я а-а… — тут же закрыв себе глаза, краснеющая как рак девушка проделала сквозь пальцы щели, банально сдвинув пальцы и ещё наблюдала за моим сынком.
«Чёрт, возбуждаюсь», кровь уродливого мужика начала бурлить, поднимая моего дружка. Внимание мое было понятно, я оказался совершенно нагим.
— Чуррак! — обернувшись к зовущей, а именно Эльфийке я застал похожую реакцию с отличием в начале. Она оперативно двигалась ко мне, обеспокоенно зовя, но стоило мне обернутся, как та отпрыгнула назад, воскликнув: «Бесстыжий!». Костюм Адама ей был не по нраву.
До после, чтобы знали, я ещё больше возбудился. Мне начинает импонировать путь извращенца эксгибициониста. Раньше направление сие, казалось мне через чур странным, но сейчас, мой разум в силу помутнения решил иначе.
Обводя себя с головы до пят рукой, на том же месте являлась одежда. Шарф, шелковая рубашка, пояс, штаны по стилю, напоминающие шары-вары и обувь — черные балетки. В таком порядке и никак иначе.
— Давай продолжим, — пришлось оставить шокированную Цвай, и подходить к удивлённо-раззадоренной Эльфийке, которой палец в рот не ложи, откусит.
Так, наш небольшой план завершился. Птиц отвели, Цвай в безопасности и продолжает истреблять птичек. Вызвал Лу. Форма, меча света изменилась на копьё, и я пустил его, как из пушки выстрел.
Я совсем-совсем голый, моя одежда лишь иллюзия, которую я на себя навесил. обман зрения, не более. Это знаю я, это знает Эльфийка, которую эти знания лишь отягощают.
— Так не пойдёт, — замотала головой девушка, как наши тела приблизились. — твой световой меч сильнее моего, расширь его. В другом случае, будем очень долго его тыкать.
— Легко сказать, но ты права, — наше мнение сошлось. Прикрыв глаза и остановив время, я начал думать.
Все девушки, считают на уме, быть стройной и красивой. Но не всегда худоба есть хорошо.
«Лу, не надо привередничать, полней! Мне нужна большая площадь поражения!»
А мне отказывали, лья слезы, крича, истеря на тему «Ты меня бросишь! Полной, я тебе разонравлюсь, я ведь знаю!».
Мне приходилось выворачивать смысл фраз, изменять слова подбирать обещания, пока в колхозный мозг не забрела идея. Побитая, как дикий пес на подворотне. Идея эта теплилась у меня с момента как я начал глазеть на девчат, или же, с момента, как я посмотрел секретную кассету родителей. Столь старой она была, и столь несбыточной.
«Слушай, Лу, я ведь тебя люблю», мне саркастично посмеялись, заметив природу моей любви к нематериальному.
«Моя любовь к тебе не угаснет, покуда у этой извращенной голове есть такие извращенные мысли»
«Ты ведь делаешь меня непривлекательной, жирной в своей же фантазии. Ненормальный!»
Такие обвинения не лишались смысла. Я сражаюсь против гигантского летающего кита и пытаюсь закидать его до смерти говорящим световым мечом, уговаривая того набрать вес. Ничего страшного, просто я немножечко контуженный. Конечно я хочу, чтобы Лу стала шире.
«Лу, моя дорогая Лу. Ты знаешь так мало о любви. А ведь в процессе сего действа, ты обязательно поправишься и растолстеешь, как бы не старалась»
«И с какой это, стати?»
«Потому что я тебя люблю, а плод любви — ребенок».