Эльвира. Что если я (выхватывает кинжал) освобожусь вот так?
Ролла. Вонзи мне в сердце свой клинок. Но я и мертвый буду судорожной хваткой держать тебя.
Эльвира. Пусти. Даю слово: я не подниму тревогу, не пошлю погоню.
Ролла. Хорошо. Я верю твоему слову. Отвага и страсть в этом взоре говорят мне, что у тебя благородное сердце.
Эльвира. Кто ты? Отвечай свободно. По моему приказу стража удалилась за наружные ворота.
Ролла. Мое имя - Ролла.
Эльвира. Перуанский полководец?
Ролла. Им я был вчера. Сегодня - испанский пленник.
Эльвира. И на это толкнула тебя дружба с Алонсо?
Ролла. Алонсо - мой друг, я готов за него умереть. Но есть побуждение сильнее дружбы.
Эльвира. Кроме дружбы, одно только чувство могло вызвать такой благородный порыв.
Ролла. И это...
Эльвира. Любовь!
Ролла. Да. Она.
Эльвира. Ролла, ты истинный рыцарь! Так знай - я здесь за тем же, что и ты, - я пришла спасти твоего друга.
Ролла. Как! Женщина, одаренная нежной душою и смелостью, - и не Кора!
Эльвира. Так низко думает Ролла о женских сердцах?
Ролла. Нет-нет, вы и хуже нас... и лучше!
Эльвира. Ролла! Если бы я спасла тебя от мести тирана, вернула тебя твоей родине, а родине мир, ты мог бы тогда сказать, что Эльвире не чуждо добро?
Ролла. О сделанном буду судить, когда узнаю средство.
Эльвира. Возьми кинжал.
Ролла. Зачем?
Эльвира. Я проведу тебя в палатку, где спит злодей Писарро - бич невинности, проклятье твоего народа, дьявол, разоривший твою злосчастную страну.
Ролла. Не понесла ль и ты обиду от Писарро?
Эльвира. Глубокую - со всем смертельным ядом презренья и надругательства.
Ролла. И ты просишь, чтоб я убил его во сне!
Эльвира. А разве не хотел он убить Алонсо в цепях? Спящий и узник равно беззащитны. Слушай, Ролла: пусть для сердца моего в этом отчаянном решении таится горькая услада, но я отринула все личное - злобу, жажду мести - и чувствую: на это страшное дело я иду во имя человеческой природы, по зову святой справедливости.
Ролла. Бог справедливости никогда не освятит злодеяния, как ступень к добру. Высокие цели не достигаются низкими средствами.
Эльвира. Перуанец! Если ты так холоден к обидам твоей родины, женская моя рука, как это ни противно сердцу, сама нанесет удар.
Ролла. И тогда ты погибла неотвратимо! Погибла за Перу! Дай мне кинжал.
Эльвира. Иди за мною, но сперва - страшная, жестокая необходимость - ты должен заколоть часового.
Ролла. Солдата, который здесь по воинскому долгу?
Эльвира. Да, его. Иначе, увидав тебя, он тотчас поднимет тревогу.
Ролла. Чтобы выйти, я должен убить часового? Бери кинжал - не могу.
Эльвира. Ролла!
Ролла. Этот солдат - человек. Не всякий, кто одет в человеческий облик, - человек. Он отклонил мои мольбы, отклонил мое золото, не пропуская меня, - его подкупило только его собственное сердце. Даже ради спасенья моего народа не трону я этого человека!
Эльвира. Тогда возьмем его с собой - я отвечаю за его жизнь.
Ролла. Уговор простой: хотя бы делу грозил провал, лучше я приму смерть на костре, но не дам упасть волосу с головы этого человека!
Уходят.
КАРТИНА ВТОРАЯ
В палатке Писарро.
Писарро в беспокойном сне лежит на ложе.
Писарро (во сне). Не щадить предателя!.. Теперь поближе к сердцу... Эй, там, отойди-ка, я хочу видеть его кровь! Ха-ха! Хочу услышать еще раз этот стон.
Входят Ролла и Эльвира.
Эльвира. Здесь. Не теряй ни секунды.
Ролла. Уходи. Это кровавое зрелище не для женщины.
Эльвира. Миг промедления...
Ролла. Ступай! Удались в свой шатер и сюда не возвращайся. Я сам к тебе приду. Никто не должен знать, что в деле замешана и ты. Молю!
Эльвира. Я уведу часового. (Уходит.)