Клип Листер было тревожно, очень тревожно. Смерть отца ударила и по ней, не смотря на всю её подготовку, как телохранителя императора, более того, как капитана этой самой гвардии, все оказалось бессильным, потеря отца оказалась непомерно тяжёлой. Терять близких и друзей больно, подчиненных тоже, хоть и не так, но оказаться у гроба настоящего столпа государства, который к тому же твой отец и после взвалить на себя его обязанности? К такому она оказалась не готова.
Словно в насмешку, при передаче нитей управления дел её отца, возникли бюрократические проволочки, и дело шло с таким скрипом, что, наверное, слышно его было и в соседних государствах. Это было не только странно, но и более чем подозрительно, а от того, что все трудности, возникшие в этом деле, не только были реальными, но более чем логичными и правдоподобными, еще больше смущали девушку. Ей было бы гораздо проще поверить в допущенную безалаберность подчиненными, банальную потерю документов, чем в эти обоснованные препоны. Веяло диверсией, особенно если вспомнить обстоятельства гибели Джошара.
Поэтому Клип начала копать в поисках неведомых, но высокопоставленных диверсантов, следы, невесомые, практически неощутимые были, а вот ниточек, ведущих к ним, нет. Все это попахивало подготовкой к смене власти, ей нужен был карт-бланш на все действия. И вот она, чеканя шаг, решительно направляется к императору, только в его силах дать ей все необходимые полномочия.
Она без стука входит в кабинет Его Императорского Величества Брутиса и кивает четверке телохранителей во главе со своим заместителем и те, уловив настрой своей начальницы, сразу же покинули помещение, оставляя её наедине с правителем империи.
— Что-то случилось Клип? — обратился к ней Брутис.
— Ваше Императорское Ве… — начала было девушка, но мужчина замахал руками и прервал Клип.
— Ну-ну, Клип — притворно вздохнув, сказал император — мы же не на приеме, кроме нас тут никого нет, давай проще. Конечно, мы с тобой не друзья детства, как с твоим отцом, но и ты сидела частенько на моих коленях в детстве, так что давай проще.
— Дядя Брутис, — краснея и не веря в то, что она произносит это в слух, даже будучи исполняющей обязанности главы императорских телохранителей, девушка старалась подавить смущение — у меня есть основания полагать, что готовится переворот.
— Это… серьезные слова — резко подобравшись, произнес Брутис — я внимательно тебя слушаю.
— Когда моего отца не стало… — Листер сглотнула невольный ком и продолжила — Так вот, когда его не стало, на пути передачи всех полномочий и обязательств мне, как новой главе Вашей охраны, стали появляться препоны, и я провела небольшое расследование. Прямых доказательств нет, но те ниточки, что мне удалось зацепить, идут на самый верх, и без особых полномочий, что были у моего отца, я не могу раскрутить их. Я пришла просить Вас дать их мне, а также назначить Вашим высочайшим указом меня Главой императорских телохранителей и ассасинов.
— Это… серьезные обвинения. — Задумчиво и немного обеспокоенно произнес Брутис — Клип, а ты не могла ошибиться? Может это просто завистники тебе мешают? А ты сразу краски сгущать? Просто вот так сразу заговоры видеть под каждым кустом, как мне кажется, немного перебор. Хотя, конечно, я тебя понимаю, все-таки твой отец погиб совсем недавно, и я тоже видел бы врага повсюду.
Девушка стояла, словно облитая ушатом помоев. Она всегда стремилась стать такой же, как и её отец — настоящим профессионалом, не смешивать личную обиду и боль с работой. Клип стремилась к этому идеалу и, как ей казалось, даже приблизилась к нему, и вот теперь ей бросают в лицо такие обвинения. В голове девушки, словно что-то лопнуло, и с невероятной скоростью стали мелькать все факты и нестыковки, которые раньше она упускала. От осознания той ошибки, что допустил её отец, а теперь и она, глаза девушки расширились, и это не укрылось от императора.
Брутис правил империей уже довольно давно, и его чутью могли позавидовать многие правители, как живших ранее, так и живущие сейчас. Но его срок подходил к концу, не прямо сейчас, но конец мелькал не за горами, и императору это категорически не нравилось. Власть, это, конечно, приятно и даже более чем, но мертвецу она ни к чему. Именно поэтому его так заинтересовало предложение, сделанное ему лет пять назад. Он получал шанс жить вечно, да еще в придачу немалую магическую силу и место среди тех, кто реально будет править всеми известными землями. Император глупцом не был и понимал, что рано или поздно его партнеры все равно одержат вверх, а даже если и нет, то его стране и, тем более уж ему, будет все равно. Хладнокровно прикинув все за и против, он согласился. Пять долгих лет ему удавалось скрывать все от своего друга, бывшего друга, но момент, когда тот все-таки заподозрил неладное — настал, и пришлось идти на крайние меры. Теперь и его дочь, унаследовавшая от отца, как хватку, так и его веру в друзей, стоит теперь перед ним. «Эх — подумал император, — какой же отличной главой охраны она стала бы, но не судьба».
Далее все случилось одновременно. Жезл, спрятанный в рукаве императора, изрыгнул столб света, а девушку покрыл артефактный щит, Клип в свою очередь нанесла удар по Императору и так же безрезультатно. На сигнал о применении боевой магии в покоях императора ворвались гвардейцы и застыли в нерешительности. В головах телохранителей не укладывалась картина, которую они узрели. Воины ожидали врага, совершающего покушение на их главу, что сражается с глупцами, решившимися на это, но никак не их начальницу, поливающую молниями и огнем императора.
— Что вы встали? — закричал Брутис на телохранителей — Не видите, что она сошла с ума? Остановите её!
— Не верьте этой твари! — следом завопила девушка — Это он убил отца! Он предал империю!
— Империя это я!!! — неожиданно злобно провопил Брутис — Убить предательницу!
Телохранители встрепенулись, но слишком поздно. Клип лучше всех их знала все сильные и слабые стороны своих подчиненных. Помимо всего прочего, отец успел доверить одну из самых важных тайн их семьи. Все телохранители носили защитные амулеты высшего класса, и все они создавались по одному проекту — проекту семьи Листер. В те давние времена в них было заложено одно свойство, знающий его человек мог отключить защиту амулетов в одно мгновение. Это сделано было для того, чтобы Глава имперских телохранителей мог обезвредить предателя, если такой вдруг объявится среди подчинённых, и до сего дня им так ни разу и не воспользовались. Как грустно, что именно ей выпала такая участь.
Волна плотно сжатого воздуха разошлась по комнате, навек оставив удивление на лицах воинов, осознавших, что их амулеты пропустили убийственный прорыв. Брутис удивленно разглядывал порезанные на куски тела бойцов, видимо, для него это тоже стало сюрпризом.
Клип, бросив убийственный взгляд на императора, метнулась в коридор. Артефакт, защищающий Брутиса, был хорош, и справиться с ним до подхода других защитников не представлялось возможным, оставался только один выход — бежать со всех ног.
* * *
Столица кипела, словно огромный котел, сегодня был день начала межшкольных соревнований самых престижных заведений по обучению магии в империи. Наверное, именно поэтому народ в основной своей массе и не предавал значение неясному чувству тревоги, слишком оно замыливалось иными впечатлениями. События, создаваемые упорным трудом на протяжении многих лет тысячами разумных, собирались сорваться и понестись вскачь. Финал был близок, его день настал.
Ученики ИШМ собрались на огромной арене, места здесь было более чем достаточно. Почти все зрительские места были заняты, и лишь узкие проходы виднелись между представителями разных школ. На главной трибуне никого еще не было, но вот-вот там должен был появиться архимаг Зиран и начать приветственную речь, именно с этого момента межшкольные соревнования будут считаться открытыми.
Первый Класс, как и прочие ученики ИШМ с трепетом и сладким предвкушением ожидали этого момента, и только одно слегка волновало их — отсутствовал классный руководитель Энфер Эмпер.
— Да где же он?! — возмущенно проговорил Крис — Пропал невесть куда и даже на открытие не пришел!
Остальные ученики согласно загудели, их не меньше Криса интересовал вопрос, куда делся их классный руководитель, и что могло оказаться важнее межшкольных соревнований. Это ведь не только их шанс прославиться и обрести признание, ведь слава учеников — это признание таланта их учителя.
— С таким подходом не видать ему признания — продолжил бурчать парень.
— Ну, да — иронично поддакнула потомку военной династии Жанна — он ведь так о ней печется, это по «дуэли» с тобой было очень заметно.
Гор стушевался от этого справедливого замечания со стороны старосты:
— И все равно, даже если ему не нужна слава, мог бы хоть нас поддержать.
Парню было слегка обидно. Они так старались, добились весьма значительных успехов как в теормаге, так и по другим направлениям, и практически не сомневались в своем успехе. Им всем очень хотелось продемонстрировать результат трудов своему классному руководителю. Его исчезновение на неделю, да еще и перед соревнованиями было очень неприятным сюрпризом, но опоздание на столь значимое для них всех событие и вовсе было сродни оскорблению.
— И Лиз нет — грустно заметила Нира.
В ответ на эту реплику от самой жизнерадостной девушки в классе наступило молчание, и только Кадур и Сыкар о чем-то тихо шушукались в задних рядах. Но напряженное молчание длилось не долго, на установленный в центре площади помост степенно взошел Зиран. Директору ИШМ, как хозяину местопроведения Турнира, полагалось сказать приветственное слово и объявить о начале долгожданного события. На трибунах воцарилось молчание.
— Я рад приветствовать всех участников и гостей нашей Императорской Школы Магии! — громко, усиленным магией голосом, начал речь директор — один раз в пять лет на территории нашего любимого государства проводится Турнир всех Школ, дабы поделиться опытом и успехами наших учеников и найти новые таланты. Множество великих магов в прошлом впервые заявили о себе именно на нем. Я уверен, что и в этом году мы также узнаем много нового и увидим истинное лицо многих талантов, как известных, так и не очень. Постараемся же не посрамить честь наших великих предшественников и достойно пройти все испытания. Ну, да, хватит вам слушать мою пустую болтовню, я хочу передать слово моим уважаемым коллегам.
Люди уже давно привыкли к весьма своеобразной манере речей Зирана и потому не обратили пристального внимания на мелочи и детали в его речи. К Директору ИШМ на помосте присоединился Гур Белый, так же решивший поприветствовать собравшихся.
— Думаю, что мне нет особой необходимости представляться, — после небольшой паузы заговорил старый архимаг — но все же сделаю это, а то молодое поколение склонно забывать своих предшественников. Мое имя — Гур Белый. Чтобы мне хотелось добавить к речи моего молодого «коллеги»? Не так уж и много, но думаю, что пару важных вещей все же сообщу, кто сможет осознать, тот поймет, а прочим это и не нужно. Во многом я соглашусь с директором Зираном, нынешний Турнир всех Школ будет особым, я бы даже сказал эпохальным. На нем мы узнаем: кто есть кто. Кто талант, а кто просто выскочка и слишком много мнит о себе. И все же даже у таких есть шанс, если они смогут вовремя осознать, где нужно искать силы и знаний, а где лучше отступить от прошлых догматов и трезво взглянуть на мир. Все — таки маги, это, в первую очередь, те, кто умеет думать, откинув в сторону влияния чувств. Разум — вот что самое важное для мага, все остальное лишнее…
Пока Гур выступал со своей странной речью, в Первом классе перешёптывались ребята:
— Мне кажется, или все как-то очень странно? — наклонившись к Блер, шепотом поинтересовался Крис.
— Тогда тебе не одному кажется — так же тихо ответила ему девушка — я чувствую, что в их речах есть иной смысл, совсем иной, и к соревнованиям он не имеет отношения. Такое чувство, что это диалог, только мы не можем понять, о чем они говорят между собой.
— Ребята! — громко сказала Нира — нас сейчас будут убивать.
Сказала четко и даже как-то спокойно.
— Ты это о чем? — уставился на девушку Крис — С тобой все хорошо?
— Нира, это то самое? — встревоженно спросила староста.
— Да — кивнула та в ответ.
Жанна побледнела, она сразу поверила подруге, не в её стиле такие шутки, и уж тем более, не стала бы ссылаться на дар, о котором в классе знала только Жанна.
— Активировать защиту! — жестко и громко приказала Блер — всем! Нира, что случится, кто нападет?
Подруга подняла руку и указала в сторону помоста.
А тем временем речь Гура подошла к концу.
— Не всегда разум важнее всего — ответил очень грустно Зиран — я это понял слишком поздно, разум без чувств, это зло и путь разрушения. Это не путь мага, это путь смерти. Сначала души, потом тела.
— Да будет так! — кивнул Гур и взревел так, что казалось земля дрогнула под ногами, провозгласил — Да начнется Новая Эпоха!!! Эпоха Чистого Разума и Бессмертия!!!
И ударил…
* * *
В небольшой рощице, что находилась сравнительно недалеко от столицы, в это утро временно гостила колоритная парочка. Высокий мужчина, закутанный в рваный плащ с глубоким капюшоном, и его странный напарник, так же укутанный в какой-то балахон. Невысокого роста, с неправильными пропорциями тела, которые не могло скрыть просторное одеяние, он шатался так, будто был пьян или контужен.
— Как вы умудряетесь передвигаться? — недовольно, шипяще-свистящим голосом произнес мелкий — Это же жутко неудобно, противоестественно!
По всей видимости, прямохождение не входило в таланты этого субъекта.
— Что, Флипи, — насмешливо поинтересовался высокий — познаешь трудности человеческого бытия?
На столь вольное обращение к своей персоне Флипс разгневанно заклокотал горлом.
— Оклемался, я посмотрю? — шипяще проговорило существо — Язвить начинаешь? Может, побережешь силы, а то дельце-то наше еще не окончено.
Высокий глухо хмыкнул из-под тёмного капюшона, выразив этим, все свое отношение к предполагаемой сложности предстоящего дела. Видимо, он хотел что-то добавить к своему хмыку, но замер на полуслове и прислушался.
— А вот и наши провожатые — удовлетворенно каркнул он.
Среди редких деревьев замелькали фигуры, равные по своему числу гостям опушки. Двое мужчин неопределенного возраста, принятого называть средним, приближались к некроманту и его напарнику. Одетые словно простые горожане, на них мысленно так и просилась форма Тайной Стражи. Подойдя на расстояние в десяток шагов, один из них негромко произнес:
— Не грибной сезон сейчас, прохожие, вам лучше ягоды искать.
— Не тот грибник, кто ищет лишь в сезон, а тот кто в не сезон найдет, что ищет — глухо, но четко ответствовал ему некромант.
Пароль и отзыв были озвучены и совпали.
— Идите за нами… — чувствовалось, что служитель ТС не знал, что именно будет подходящим добавить — «уважаемый»? «Господин»? Так и не придя к какому-то выводу, зачем-то еще раз повторил — Идите за нами.
Было заметно, что даже много повидавшим служителям внутренней разведки империи, не по себе находиться в компании странных гостей. Эти двое мужчин не блистали особым умом, но интуиция была развита довольно неплохо, и они ощущали, что от этих гостей веет чем-то чуждым, совсем чуждым. Они не были белоручками, таких в Тайной Страже нет совсем, но все же есть предел мерзости, на которую пойдет человек… или нет? Так или иначе: они подспудно боялись этих «гостей» и чувствовали что делают непоправимую ошибку, выполняя это задание. Однако привычка подчиняться и не задавать лишних вопросов, выработанная за годы, оказалась сильнее внутреннего голоса и чутья.
Путь по роще не занял много времени, странная компания из четырех разумных даже не покинула её. Буквально через три-четыре сотни шагов обнаружился спуск под землю, отлично замаскированный. По длинному темному коридору в город шагала его судьба. Во тьме подземья в тусклом свете чадящих факелов стражи чувствовали себя еще более подавленно и боялись оглянуться на своих ведомых, им чудилось, что брошенный взгляд назад, станет последних в их жизни.
Под капюшоном безгубый рот Флипса растягивался в радостном оскале, небольшая игра с разумами этих человечков забавляла его и сглаживала нетерпеливое ожидание финала их путешествия.
Вот казавшийся бесконечным туннель закончился небольшой, но массивной дверью с мелким, даже не окошком, а скорее смотровым отверстием. На беспокойный стук одного из служителей ТС, с той стороны раздалось приглушенное толщей дерева требование:
— Руку и жетон.
Мужчина, тот, что в роще произносил пароль, протянул мелкую блестящую монетку. В отверстие в ответ выглянула схожая, короткое спокойное желтоватое свечение подтверждающее подлинность артефакта и его носителя, и вот дверь тихо, но натужно открывается, пропуская за стены города его последних гостей.
Настороженные глаза охраны тайного хода проводили четверку, и один из стражей, не выдержав, тихо произнес:
— Смертью веет.
— Заткнись, — шикнул старший караула — не нашего ума это дело, умники с длинными языками живут меньше, чем просто умники. Ты меня понял?
— Понял, — послышался хмурый ответ.
Путь странной компании закончился на поверхности неподалеку от площади порталов.
— Ну что, Флипи — насмешливо произнес высокий — развлечемся?
— Да-а-а — низко вибрирующим и клокочущим голосом ответило серое существо, сбрасывая отвратительный ему балахон, предвкушение кульминации было столь велико, что оно совершенно не обратило внимания на ненавидимое им сокращение его имени.
Стражники потрясенно уставились на тех, кого они только что сопровождали. Странное, отвратительное существо, вызывающее одним своим видом глубинный ужас всего их естества, задрало голову, и по площади разнесся странный булькающий вой. Мелькнул острый жертвенный нож, оборвав очередные две жизни.
Так совпало, а совпало ли? Что именно в момент, когда умерли представители Тайной Стражи, а по закоулкам улиц заметался вой, со стороны арены прокатился гул и земная дрожь.
* * *
Улицы города были не так многолюдны как всегда. Хотя к началу турнира в столицу съехалось множество народа, большая часть жителей и гостей находилась на трибунах или возле арены. Энфер совершил «скачок» в окрестности арены, так как на самой арене и на территории рядом с ней лежали заклинания запрета всех магических способов перемещения.
Парень очень спешил, ему и так с трудом удалось выполнить ряд поручений Зирана, и потому он немного опаздывал к началу соревнований. Классный руководитель Первого Класса, так же как и директор, полагал, что спусковым крючком событий послужит начало турнира.
Как Эмпер не спешил, но все же опоздал к началу светопреставления… в прямом смысле этого слова. В момент, когда до служебного входа на территорию арены оставалось от силы пара сотен шагов, земля дрогнула и зарокотала. Следом над ареной зажглось маленькое солнце и стало поливать внутреннее пространство сияющими ослепительно-белыми стрелами. Не узнать фирменное заклятие Панока Сияющего было невозможно.
— Началось!.- только и выдохнул парень и бросился бежать со всех ног к небольшим воротам.
Стража на воротах была ошеломлена, к такому их не готовили. Сдерживать любителей пошляться по закулисам и различных диверсантов? Да. А вот то что, на арене, где собрался весь цвет магической силы империи, начнется бой — нет.
Растерянные лица служак мелькнули размытыми пятнами перед глазами молодого мага, его тело усиленное заклятиями двигалось стремительно. Коридор, лестница, еще один длинный коридор, дверь снесена заранее, зал, коридор, дверь, комната, дверь. Именно так все запомнилось парню, слитый в одно бесконечное мгновение путь, от входа в арену до её внутренней части.
На огромном пространстве творилось форменное безумие. В центре поля, подготовленного для соревнований, друг напротив друга стояли Зиран и Гур. Два седобородых мага словно сошли с полотна «Враждующие Архимаги». Всклокоченные бороды, полы плащей разметало в стороны, красные от напряжения лица, раскрытые в криках рты и коконы защиты от перегрузки, ставшие видимыми простым людям. Хотя простому люду было не до созерцания поединка архимагов.
На трибунах было видно четко два лагеря. С одной стороны расположились ученики и представители шести школ, которые возглавляли Ламила, Вайс, Сансар, Гур, Дай и Панок. С другой школы Зирана, Рурока и Милона. Два лагеря, оба окутанные всевозможными щитами. Люди, оказавшиеся на той и другой стороне, находились в большинстве своем в недоумении. Для непосвященных, а таких оказалось большинство, даже среди магической братии, все происходящее на арене было бредом, кошмарным сном сумасшедшего.
Помимо Гура и Зирана в данный момент выделялся так же и Панок. Архимаг, стоя в полный рост, с упоением на лице поддерживал то самое «солнце», что сияло над ареной и нещадно поливало ослепительными стрелами территорию школ трех союзных архимагов. Один за другим щиты над учениками и преподавателями ИШМ и союзных им школ разрушались и только то, что их было поставлено великое множество, пока оберегало от тотального уничтожения.
Но потери уже были, и понесла их и без того малочисленная группировка Зирана. Как не готовься, но первый удар, есть первый удар, тем более, когда его наносят архимаги.
Бросив на проплешины в рядах ИШМ, Энфер гневно выругался:
Бездари!
Парень имел полное на это право. Ученики, те кто умел и как мог выставили свои щиты, на которые без слез смотреть было нельзя, но и преподаватели оказались не намного лучше. Их защиты были перемешаны, и вместо того, чтобы усиливать друг друга, создавали помехи. В результате, попадая в такие конфликтные места, стрелы Панока без труда пробивали барьеры, и число убитых росла с каждой секундой.
Невольно отыскав глазами своих подопечных, Энфер испытал где-то на задворках сознания вспышку гордости, часть уроков его ученики усвоили, и их щиты, хоть и бывшие по своей сути довольно смешными, но хотя бы не конфликтующие друг с другом.
Над тремя школами появился прочный, ячеистый щит, с легкостью принявший удар от Сияющего Дождя, в бой вступил Милон Справедливый. Однако в целом ситуация выходила предельно скверная, перевес сил был слишком большим, сейчас в бой вступят оставшиеся четыре архимага, и тогда союзники Зирана не устоят, двойной перевес, есть двойной перевес.
Этот момент был обговорен заранее, директор ИШМ сделал ставку на тайный козырь, как опытный шулер, загнанный в угол, решивший вынуть его из своего широкого рукава.
Златоглазый маг быстро соорентировался, для максимаьного эффекта внезапности ему следовало пробраться в тыл к врагу под его щиты и изнутри нанести удар. Для этого следовало воспользоваться внутренними переходами арены. Глупо надеяться, что враг не позаботился о тылах, поэтому путь будет непростым, но преодолеть его надо максимально быстро, чтобы доклады и сигналы не успели по — настоящему всполошить противника. Бросив последний мимолетный взгляд на своих подопечных, Эмпер бросился вглубь переплетения коридоров и комнат.
Первую половину пути ему удалось миновать легко и быстро, только, когда он стал приближаться к той части, где начиналась территория заговорщиков, встретились первые препятствия.
Ворвавшись в очередной коридор, парень наткнулся на парочку магов и десяток солдат в белых цветах школы архимага Гура. Навыки, что он получил и отточил, будучи членом Особого Отряда, немного притупились за год отсутствия практики, но все еще оставались при нём.
Намертво вбитые связки заклинаний сплетались сами собой. Под Ускорением мысли движения выходят на иной уровень, человек становится словно ураган, глазами уследить за ним так же просто, как и за арбалетным болтом, с большого расстояния еще что-то можно понять, но вблизи…
Поскольку действовать надо было не только быстро, но и по возможности тихо, Эмпер был ограничен в арсенале, но это не спасло противников от смерти, оставлять врагов за спиной, последнее дело, даже если они слабы. С рук одно за другим сорвалось два заклинания. Первое заклятие заставляет в центре построения вырасти куст шипов из камня. Второе создало точку притяжения прямо среди каменных копий, и противника и защищенного от прямого магического воздействия сметает в одну кучу и насаживает на острия.
В следующей комнате было всего несколько испуганных служек, им хватило и простого паралича. Дверь. Короткий коридор и четверо солдат. Парень даже не стал использовать магию, хватило всего пары движений, чтобы прервать жизнь неудачливых охранников клинком. А вот в зале, куда Эмпер попал следом, ему в первый раз сумели оказать сопротивление, скорее, попробовали оказать.
Здесь оказалась парочка магистров под всевозможными слоями защиты, и отряд солдат, защищённый, в том числе и от некоторых видов опосредованных воздействий.
Одно из главных правил в бою дезориентировать противника, и считай победа у тебя в кармане, магистры не дураки, и потому от попытки собрать их в кучу притяжением, небрежно отмахнулись. В ответ они бросили несколько ветряных лезвий и превратили каменный пол в поле шипов, для более комфортного передвижения Энферу.
Златоглазый маг применил тот же прием, что в свое время продемонстрировала Элизабет. В комнате настала тьма. Попытки магистров рассеять её не привели ни к чему. А вот через мгновение полыхнуло так, что вмиг выжгло сетчатку глаз всех присутствующих, кроме преподавателя теории магии. Крики заполнили комнату, но ненадолго. Через пару ударов сердца кричать стало некому. Когда маг покинул комнату, в ней остались тела внешне абсолютно целые, не считая выжженных глаз, но при вскрытии можно было бы обнаружить, что внутри они напоминали желе.
Как это не странно, но магистры оказались последним препятствием на пути Эмпера. Парень не понимал, почему так мало охраны оставили заговорщики? Может, дело в том, что все основные враги были на виду? А с магистрами справиться не так-то и просто? Так или иначе, но златоглазый маг оказался на трибунах прямо позади вражеского скопления сил, он увидел перед собой спины пяти архимагов из шести, только Дай Целитель в момент его появления увидел Энфера.
Наверное, не сложись все именно так, то был шанс закончить восстание одним ударом, именно Дай был самым худшим вариантом из всех имеющихся, но из песни слов не выкинешь. То заклинание что применил Энфер, смог понять и отразить именно Дай, все — таки это было в области его специализации, если не само заклинание, то объект его воздействия.
К великому сожалению Эмпера, ему так и не удалось найти способ заставить волну резонанса уничтожить объект воздействия мгновенно, требовалось время, пусть и не так уж много, для того, чтобы кости рассыпались в труху прямо внутри тел. А Дай был именно Целителем и, мгновенно уловив суть заклинания, сумел противодействовать ему. Расходящиеся волны от Эмпера наткнулись на мгновенно возведенный щит Дая и бессильно опали, лишь по краям вражеского построения люди хватались за головы, качались и падали замертво.
«Ладно» — мелькнула мысль у злоаоглазого мага — «Не хотите по — хорошему?»
— Бадор! — громко крикнул парень и горизонтально хлопнул в ладоши.
Разошедшаяся волна звука, усиленная в многие тысячи раз, дробила камень, что уж тут говорить о людях. Она крушила все, что попадалось ей на пути и, только защита архимагов сумела выстоять перед ней, но какой ценой? Мятежники были вынуждены переключиться на тыл, и все силы бросить на оборону, чем воспользовался Зиран с союзниками. Три луча чистейшей энергии сосредоточились на Гуре, и он не устоял. Там, где находился старейший архимаг, теперь осталось только пепелище.
Арена не выдержала такого издевательства и стала разваливаться буквально на глазах, звук и вибрации проникли в самые глубины монументального строения. Лопались металлические опоры, раствор обращался в песок, а камень дробился в крупную гальку. Прокатившись, волна не знала пощады.
Так как основной удар пришелся на щиты шестерки, то есть уже пятерки архимагов, то до союза трех школ донеслись лишь мизерные отголоски, и та часть арены осталась целой. В битве наступил перелом, казалось, победа была уже в руках трио архимагов.
Над столицей прокатилась незримая волна, беззвучная, но плотно ассоциируемая со звуком лопнувшей от перенапряжения струны. Мертвецы на арене зашевелились…