Той ночью после ужина из бульона и сухарей Рева села к Лотти и прошептала весть. Они прошли к залу и встали в очередь, чтобы их посчитали сестры, Рева проверила Розу. Роза была угрозой ее плану. Девушка не должна знать, что она делает. Но Роза вела себя как обычно.
Лотти пришла к ней ночью и легла на солому между ней и Кариной. Они тихо прошептали ей план, как и Карина, Лотти молчала поле этого.
А потом Лотти прижала ладонь к уху Ревы и шепнула:
— Я это сделаю
Рева сжала руку Лотти с колотящимся сердцем. Это было начало.
Рева на следующий день уходила с завтрака последней, изобразила, что проспала, а потом возилась с цепями, пока все ушли. Некоторые обвязывали лодыжки тряпками, чтобы цепи не натирали. Она так теперь и делала, обвязывала ноги. Когда другие ушли, включая Розу, Рева набила полосками ткани свою груду соломы. Ткани пополняли каждое утро, немного оставляли в зале, но сестры забирали их, когда запирали дверь. Воровать их было смело, но Рева неделями следила за Розой и сестрами. Они считали туники на полках, но полоски для ног были в куче, так было быстрее. Она знала, что если будет брать понемногу, то сестры не заметят. Все же ткань все время меняли. Рева знала, впрочем, что делать и тут.
Она смогла съесть корочку хлеба утром, но адреналин поддерживал ее весь день. Она могла лишь ждать, пока Лотти не поможет. Карина улыбалась весь день, но они знали, что надежды зависят от Лотти. Рева до вечера ходила по лезвию ножа. Даже мелкий шум пугал ее. Она чуть не подпрыгнула, когда девочка разбила тарелку, пока они ужинали. Рева упала на солому, нащупала под ней полоски ткани. На месте. Лотти легла рядом и прижала к ее ладони холодный инструмент. Сердце Ревы сжалось. Она смогла.
Пока остальные спали, Рева, Лотти и Карина шептали планы, прикрываясь руками. У них были кости, теперь требовалась плоть. Начать нужно было с лидера каждой рабочей группы. В тюрьме не было официальных лидеров, но самые старшие и опытные часто становились лидерами для остальных. На кухне и в башне это была Лотти. Во дворе и у зверей то была полная женщина по имени Ива. В поле и роще оливок то была Уна. Они решили, что Карина тихо поговорит с Ивой, а Рева — с Уной.
Следующим утром Карина последней пришла на завтрак, Рева следила за сестрой Валерией и Розой. Так было лучше. Валерия и Роза опасались Реву, но Карину не заметили. Только Рева видела, как Карина выбежала в конец очереди, ее лицо и шея пылали. Рева молилась, что Карина успокоится ко времени, когда будет брать хлеб и воду.
Настроение в тюрьме было мрачным. Сестры сильнее издевались над пленницами. Одна из старших — Алис, которой было лет семьдесят — рухнула после долгого дня, и ее бросили в зале сестры. Рева и Лотти прижимали к ее лбу мокрую ткань, когда могли, но женщина была слабой. Если Алис не придет в себя, это будет первая смерть в тюрьме при Реве, хотя о других смертях тоже рассказывали. Чаще всего умирали от усталости, от жестокого обращения сестер. Юные с трудом справлялись с режимом, а старые быстро слабели.
Потому план Ревы должен был сработать, хотя Алис вряд ли удалось бы помочь.
Рева нервничала, толкая телегу к полям. Она плохо знала Уну, они редко общались. Сестра Лори болтала со стражем, едва замечая пленниц. Повезло. Рева вспомнила, как стражи обсуждали отношения между сестрами и стражами. Может, они не врали. Но это только помогло Реве подобраться к Уне, следившей, как она опустошает телегу.
Пленницы занялись опустошением телеги, а она шепнула женщине:
— Если бы мне требовалась ваша поддержка, я бы ее получила?
Уна была крепкой. Она четыре года провела здесь, выжила, работая, не попадая в проблемы и не привлекая внимания сестры Валерии. Лотти рассказала это Реве, но она надеялась, что Уна желала другой жизни. Она надеялась и молилась, что правильно решила включить ее в планы.
— Какая поддержка?
Рева сглотнула и не смотрела в зеленые глаза Уны.
— Остальные пойдут за вами, когда настанет час?
— Какой час?
— Да или нет?
Уна на миг прищурилась, посмотрела на сестру Лори со стражем. Она подвинула ногу в грязной ткани. На ее пальцах ног и у оков была засохшая кровь. Рева видела, как женщина обдумывает значение слов Ревы и понимает их.
— Да. Если хватит ума придумать план.
Рева выдохнула. Она посмотрела на сестру Лори и пленниц, никто не слышал. Они не говорили ничего опасного, но даже мелкого намека на план хватило бы, чтобы вызвать подозрения сестер.
— Хватит. Спасибо.
Рева с другими пленницами разбросала навоз и повезла пустую телегу во двор. Она остаток дня убирала курятник, собирала яйца и унесла их на кухню. Лотти кивнула и улыбнулась ей. Рева видела блеск в глазах Лотти, румянец на ее щеках. План складывался. Желудок Ревы трепетал, как пчелы в банке, когда она заканчивала дела дня. Она определила курс действий, решила набраться сил, значит, нужно было пить и есть как можно больше, делать перерывы и хорошо спать. Последнее было сложнее всего. Кошмары успокоились, но она слишком волновалась, чтобы спать всю ночь. Обычно они допоздна шептались о планах с Лотти и Кариной.
Той ночью Лотти принесла еще вещь с кухни, и Рева спешно спрятала ее в соломе, где уже было полно ткани. Это была последняя вещь, ее было сложнее всего спрятать. План нужно было осуществить завтра ночью, нужно было убедиться, что все пройдет гладко. Рева подумала о стражах на стене и у ворот с трепетом. Она начала плести из обрывков ткани веревку.
Следующим утром Рева шептала на ухо Уне, Карина пошла к Иве, а Лотти говорила с людьми на кухне и в башне. Никто не сказал Розе. Рева работала ближе к Розе, чем когда-либо, стараясь находить повод пройти в поле и проверить, что девушка занята и не замечает происходящее в лагере. И она ожидала, что рука сестры Валерии вот-вот схватит ее за плечи и потащит в камеру.
Но те руки не сжали ее костлявые плечи. Роза не подняла голову. Валерия была занята, ругая слабую девочку. Рева сжала кулаки и продолжила. Она думала о плане, чтобы не вмешиваться, думала о стражах на стене и цепях на лодыжках, о том, что спрашивала у Лотти и Карины. Это того стоило. Она надеялась. Валерия перестанет издеваться над теми девочками. Но стражи… тут она переживала. Некоторые стражи нервировали ее сильнее остальных.
Бульон на ночь был без вкуса. Пленницы медленно шли к залу в тишине, терпеливо ждали, пока сестры сосчитают их, пока они шли в комнату. Рева пришла к своей груде соломы, постаралась успокоить сердце.
«Закройте дверь, — думала она. — Закройте и уходите», — она взглянула на Карину, та была за Розой без ее ведома. Рева улыбнулась Карине, что была верной и смелой, как Эмми. Нет. Рева отогнала эту мысль. Карина не закончит как Эмми.
Ее сердце грохотало в ушах, дверь шаркнула по полу и закрылась. Засов встал на место, пленницы выдохнули с облегчением. Рева услышала тихий вскрик и стук, вытащила сокровища из-под соломы и заспешила. Было темно, девушки толкались, но провели ее к Розе и Карине. Они связали девушку и заткнули ей рот, но это лишь приглушило бы. Они оттащили ее подальше, чтобы стражи снаружи не услышали.
Рева склонилась к Алис. Старушка все еще страдала от усталости.
— Мы сбегаем. Я хочу взять вас с…
— О, оставь старуху, — сказала она, хрипло рассмеявшись. — Я пригляжу за этой, — она кивнула на Розу. — Чтобы она молчала. Придвинешь меня к ней?
Рева и Лотти отвели старушку к Розе. Они осторожно усадили ее, прислонили к стене.
— Спасибо, — сказала Рева.
Она отвернулась от Алис, желудок сжимался. Но они знали, что не могут взять Алис с собой. Было больно бросать ее, Рева подумала о королях, как они принимают решение на пользу королевства ценой нескольких. Она вдохнула и вытащила поварешку из-за шкафа.
— Готова, Лотти? — спросила Рева.
Девушка кивнула. Рева прошла по залу, чуть не споткнулась о солому. Она увидела блеск ножа в руке Карины. Эти два предмета Лотти украла с кухни. Черпак был прост, сестра Мелли могла легко положить его не туда. Нож был сложнее. Это был не первый нож, украденный с кухни. Пленницы часто сплетничали, как воров с ножом в руке убивали стражи. Рева знала, что сестру Мелли легко обдурить, но другие сестры могли проверить кухни, особенно ножи. Им нужно было спешить. И начинать сейчас.
Рева прижала ухо к двери. Последние недели она часто задавала правильные вопросы и слушала. Она давно подозревала, что стражу больше интересуют врата тюрьмы, чем их зал. Стражи и сестры думали, что пленницы не выйдут из зала, и они были правы. Но Рева знала, как убрать эту слабость.
Она слушала, сердце мешало, шумя в ушах. Ничего. Ни движения, ни звука.
— Страж ушел, — сказала она. — Они ужинают в башне.
Это тоже было в плане. Сестры закрывали дверь и оставляли их во тьме, Рева считала секунды. Через минуты после закрытия двери из башен доносился смех, порой и музыка. Сестры и стражи ужинали. Они были уязвимы. Рева знала, что сбежать не пытались много лет. Порой пленницы бежали в полях, но не были готовы и гибли в лесу или от руки стража. Стражи и сестры были так уверены, что все продумали, что расслабились. Рева была готова это использовать.
Они выбрали верный момент. Рева подняла голову и ощупала дверь. Вот. Ржавая петля внизу. Она ударила рукоятью тяжелого черпака по петле, расшатала ее. Она давила так, что, когда та подалась, Рева упала вперед и ударилась головой о дверь. Это не было больно. Она провела по шишке пальцами и принялась за вторую петлю. Эта была плотнее, но ей помогло, что она убрала первую петлю, можно было просунуть рукоять черпака в брешь между петлей и деревом. Черпак застрял. Реве не хватало сил. Она толкала, тянула, но черпак не двигался.
— Я помогу, Райна, — сказала Карина.
Девушки надавили, и ручка чуть погнулась. Рева боялась, что черпак сломается. Но нет. Он выстоял, петля отцепилась. Рева улыбнулась, вытерла пот со лба. Они убрали две из трех петель, но оставался и засов снаружи. Тяжелое железо на двух крюках за дверью. У Ревы была идея. Нужно было подвинуть дверь вправо, что и делала Карина, и она просунет ручку черпака в щель между рамой и дверью, доведет под засов. Она попытается потом поднять засов, что будет сложно.
Рева подумала о стражах и сестрах на ужине в башнях. Их не будет всю ночь. Но страж может прийти проверить их, а им нужно было еще многое сделать. Пот катился между лопаток, она толкала черпак вверх. Карине помогала Лотти и еще девочка, они двигали дверь, запертую снаружи. Рева давила на черпак, и засов начал двигаться. Железо заскрежетало о железо. Рева толкнула еще, и засов выскользнул из крюка, ослабив дверь. Справа все еще было заперто, но они лишили дверь двух из трех петель и сняли засов. Теперь нужно было открыть дверь так, чтобы выбралась одна из них. Маленькая. Лотти.
Этой части Рева боялась. Она махнула Карине передать Лотти нож, а потом посмотрела на девушку.
— Готова? — спросила Рева.