Огромный крузер при движении свистел паром, скрипел шестернями, стонал и вздыхал поршнями и цилиндрами, грохотал гусеницами по камням. Он был страшным, шумным, огромным. Может, даже зловещим. Единственное, что в нем было изящного, это название.
"Ласточка".
Трудно сказать, почему гномы назвали так своей боевой паровой тягач. Хотя, если подумать, Биллу встречались у гномов такие изящные, где-то даже ласковые названия для машин. Трак и его брат, Уильям, которые построили машину и были сейчас членами экипажа этого крузера, явно гордились этим названием, с вызовом сообщая его миру. Бронзовая табличка с изысканной латинской вязью на боку — для тех кто умел читать, и крохотная, в палец, фигурка птички впереди, вынесенная далеко вперед на стальной спице — для тех кто не умел.
Билл сидел на крыше вагона, нахлобучив шляпу посильней. Не хватало ещё потерять шляпу. Дело даже не в том, что шляпа была дорогая. Просто человек без шляпы не вызывает никакого доверия. Если уж ты не можешь купить себе шляпу, то что ты за человек вообще? В Спрингвуде, у била в четырнадцать лет уже не было отца, зато было аж две шляпы. Только у совсем нищей рванины не было шляпы. Поэтому Билл нахлобучил шляпу как следует, ведь второй у него не было. Но и спрятаться от ветра внутри вагона Билл не горел желанием. Они шли второй день, почти без остановок, и быстро выяснилось что в вагоне душно. Даже с открытыми бронеставнями на амбразурах, приоткрытыми бронедверьми между вагонами — жарко и душно. Да еще и гарь из низковатой трубы "Ласточки" то и дело окутывала вагоны и залетала внутрь.
Узкие стрелковые галереи идущие вдоль стен вагонов, узкие и низкие, превратились в духовку из-за нагревшейся крыши.
Еще был небольшой переход, которым соединялись стрелковые галереи и отнорок с лесенкой, ведущей в башню. Единственное место, где было хоть немного терпимо, это на обдуваемой всеми ветрами крыше. Было небольшое ровное пространство на площадке рядом с орудийными башенками вагонов. Сержанты нагло пользовались своим положением и торчали там уже полдня.
— Жарко, — сказал Билл.
— Как у дьявола в заднице, — проскрипел Гарри. Он единственный, кто догадался взять с собой бутылку воды. Гномы подсаливали питьевую воду. Якобы, так она лучше утоляет жажду и дольше не портится. Честно говоря, увидев бутылку в руках Гарри, Билл решил было уже устроить ему разнос. Если дело обернется худо, то почти единственное, что может сделать его еще хуже, так это пьяный соратник с ружьем за твоей спиной. Но Гарри сразу же дал Биллу понюхать бутылку.
— Или выпивка, или работа, ты же меня знаешь Билл, — сказал он.
— Не обижайся, — сказал Билл. — Сам понимаешь.
Сержанты помолчали. Они сидели рядом с башней, придерживаясь за вмонтированный в неё поручень. Несмотря на встроенные амортизаторы, вагон ощутимо трясло. А на особо подлой яме крыша под ними дергалась, как будто они ехали на молодом жеребце, не привыкшем к седокам. Можно было и слететь.
"Ласточка" издала три коротких гудка. Впереди препятствие. Это уже было не первое. Один раз им даже пришлось остановиться и искать брод через речушку, которая внезапно изменила русло. Это было нервное дело, но все обошлось. Поэтому Билл дал себе еще долгую секунду послабления и только после этого кивнул остальным. Те с кряхтением полезли внутрь вагонов.
"Ласточка" начала забирать влево, объезжая невидимую пока преграду. Билл залез в башенку по пояс, но не торопился скрыться в ней целиком. Когда порыв ветра снес клубы дыма от гномьего крузера в сторону, он увидел препятствие.
Шесть повозок, трупы лошадей и людей. Женщина и ребенок у одного из тел. Билл понял, что придется тут задержаться. Он крикнул внутрь вагона:
— Гарри, выбери пару ребят потолковее. Похоже, придется нам вылезти и немного осмотреться!
Гарри кивнул и скрылся за поворотом. И тут же раздался его хриплый, но зычный, наполненный искренним презрением к подчиненным, голос:
— Ну, кто тут ныл что ему жарко?!Ты?! А ты ноги хотел размять?! Вскочили ровно, когда сержант вас вызывает! Ружье где твое, жопоголовое отродье козла и овцы?! Смирно! Ответа не слышу!
Эти крики Билла скорее успокаивали, чем отвлекали. Сержант так к ним привык, что они были скорее частью обыденного, спокойного, привычного мира. Как только Гарри начал орать, Билл начал думать.
Похоже, они обнаружили последствия нападения на обоз. Странный обоз. На фермеров не похоже. Может, это переселенцы? Тогда их маловато. Впрочем, не это важно. Где нападавшие — вот что важно. И надо подумать, что делать с ранеными и выжившими. Придется выделить им стрелковую галерею. Но как тогда отстреливаться, если вдруг что? Может половину? Половину в центральном вагоне? А если не хватит? А вода? А еда?
Эти вопросы были первыми, что промелькнули в голове Билла. Ему и в голову не пришло, что людей на дороге можно просто бросить. Если бы Джим, жмущийся в уголок и старающийся не отсвечивать, и мог читать мысли этого угрюмого, покрытого шрамами мужчины с взглядом бойцовской псины, он бы, наверняка удивился. Да и человек из Старого мира, который остался в этом мире лишь железным хламом и развалинами мегаполисов, тоже был далеко не всегда готов оказать помощь ближнему. Тем более, если это грозило неприятностями.
Иногда все должно рухнуть в ад, чтобы хоть что-то изменилось к лучшему.
Те кто знал гномов похуже, могли заподозрить, что все бородачи крикливые, едкие и корыстные ублюдки. Те, кто знал их получше, был в этом уверен. Но даже гномы никогда не проедут мимо того, кто нуждается в помощи.
"Ласточка" стала сбавлять ход. Честно говоря она и до этого двигалась со скоростью бодро шагающего человека. Дорога на этом отрезке пути была совсем плоха. Гномы вели свой крузер не по старому тракту, а напрямик через целину — это позволяло им срезать путь и не зайти на земли, которые были под вампирами. Но за это пришлось заплатить скоростью.
Билл снова вернулся в башенку, к своему наблюдательному посту. Высунулся из люка по пояс. И увидел, как из заднего люка "Ласточки" высунулся Трак и что-то проорал Биллу, указывая на разгромленные повозки.
“Надо сходить и посмотреть”, — скорее понял по жестикуляции бородача, чем услышал Билл. “Хорошая мысль, Трак, а я то думаю, что мне сейчас делать, может засунуть яблоко себе в жопу и попрыгать на одной ноге”, — мысленно ответил ему Билл и демонстративно кивнул. Так, чтобы бородач увидел. Потом с кряхтением заполз в душное чрево вагона, остро пахнущего новым деревом и старым мужским потом, и наткнулся на рейнджера. Тот смотрел мимо. Билл попытался обойти Йема, но тот слегка сместился, перекрывая дорогу.
— Я чувствую зло, — сообщил рейнджер стене вагона слева от Билла. А потом его взгляд стал осмысленным. Он перевел взгляд прямо на Билла и сказал:
— Это ловушка.
Гарри Топор стоял рядом, держа руку на кобуре револьвера, с напряженным вниманием следя за рейнджером. За его спиной стояло четверо ополченцев Гномтауна. Все вооружены и, как говорят сержанты, “вздрючены до должного состояния”. В руках ружья, в глазах готовность выполнить любой приказ. Гарри уже приготовился к высадке. Билл придержал рейнджера стволом ружья и протиснулся мимо. Подошел к Гарри поближе и тихо сказал:
— Давай осмотримся получше.
Они снова полезли в башню. В люк выглядывать не стали, прильнули к бойницам.
— Выглядит правдоподобно, — сказал Гарри. — Вон на бабу посмотри. Видишь, рожа тусклая. К горге не ходи, это точно ейный муженек у ног валяется. Пока ехали, вроде нам махала, а сейчас все, душевные силы вышли. Стоит пялится. Прям как бабка Эльза, когда её старика в лесу волки задрали. Так орала, так орала, мы с топорами прибегаем, а она стоит, молчит, смотрит.
Билл кивнул. Действительно, девушка в разорванной белой сорочке, и без юбки, прижимающая к себе девочку, смотрела на грохочущую мимо "Ласточку" пустым взглядом и с полным отсутствием интереса. А ведь такую невидаль еще поискать.
В небольших поселениях по дороге, где они пару раз пополняли запас метана и воды в крузере, люди глазели на гномье чудо так, словно сам боженька спустился с небес и теперь выделывает ногами кренделя, подыгрывая себе на губной гармошке. И это те, кто уже не один крузер повидали.
— А должна бы была испугаться, — вдруг сказал Билл. Гарри отлип от бойницы и внимательно посмотрел на него.
— И то верно. Билл, знаешь что? Пусть гномы крузер чуть вперед проведут, вон на тот холмик поставят. Осмотримся.
Билл кивнул. Ловко спустился вниз. Сейчас он был в последнем вагоне, как самом опасном для нападения. Надо было пройти через вагоны Валентина и Болтуна, чтобы добраться до крузера. Этим Билл и занялся. Пока он бежал по узкой стрелковой галерее, протискиваясь через столпившихся у бойниц стрелков, "Ласточка" окончательно остановилась. Во втором вагоне его встретил Валентин.
— Пока держи своих наготове, но наружу не суйся, — сказал ему Билл. — Хочу сказать бородачам, чтобы чуть поодаль нас отогнали. Осмотреться хочу. Рейнджер, вроде как, пакость чует.
Валентин кивнул:
— Ага. Подозрительное дело. Я трупов насчитал только три. А повозок шесть. Даже если мелкая девка одной правила, все равно людей маловато. Должно быть человек двенадцать. Где остальные? Мутно как-то…
Билл протиснулся мимо Валентина и двинул дальше. В первом вагоне он также велел Болтуну сидеть внутри и держать руки на ружьях.
— Рейнджеру что-то чудится, — объяснил Билл свою осторожность.
— Я тоже, вот, смотрю и не нравится мне, что вижу. Непонятно как-то. Почему, для начала, под лошадьми крови нет? Как будто притащили их откуда-то, — высказался Болтун. Его разговорчивость выдавала его волнение, но в остальном он выглядел спокойным и хладнокровным. Билл молча кивнул и, придерживая шляпу, побежал дальше. Наконец он добрался до конца последнего вагона, открыл массивную дверь, вышел на хлипкий качающийся мостик. Отпустил шляпу, чтобы уцепиться за поручни на крузере и постучал в него прикладом ружья. Получилось не так громко, как ему бы хотелось, но его услышали. Бронедверца "Ласточки" приоткрылась, и оттуда выглянул Трак: Рожа красная, глаза налитые кровью, борода спуталась и висела как пакля. Мда, хоть люди и ругали гномов за плохие условия в вагонах, но бородачам в их стальном гробу, да еще и раскаленном, тоже приходилось несладко.
— Мнится мне, что тут что-то не чисто, — сказал Билл. — Вот что. Отгони-ка ты нас подальше. Да вон, хоть на тот взгорок. Присмотреться надо.
— Тоже заметил?! — гаркнул Трак. Видать в крузере было еще и очень шумно, и гном привык орать. — Я тоже заметил! Я еще могу понять, зачем стрелять людей, я могу предположить, зачем стрелять в лошадей! А вот зачем было переворачивать фургоны? Это как если бы ты захотел отнять у человека штаны и выстрелил ему в ногу! Тут точно дело не чисто! Сделаем так, Билл — я отгоню крузер в сторону, наведем пушки и выпустим попрошайку. Пусть отрабатывает свою поездку!
Трак хлопнул Билла по плечу и скрылся в крузере, закрыв за собой бронедверцу. Билл тоже вернулся в вагон и запер за собой дверь. И только сейчас понял, что остальные то он не запирал. Крузер запыхтел, заворочался. Но стронуться с места этой махине было не просто. Это занимало время.
И вот его-то им не дали. А может, просто у кого то не выдержали нервы.
Билл почувствовал удар и одновременно услышал громкий глухой хлопок. А сразу за этим, частое стрекотание гатлингов и пальбу из ружей. Прильнув к бойнице, он увидел, что за тентом и бортами перевернутых фургонов скрывались люди. И у них была пушка!
“Бум!” — снова глухо рявкнула пушка. Стреляла она, по счастью, в крузер. Но и вагоном досталось внимания. По ним ударили не меньше, чем из двадцати стволов. В основном, у нападавших были Старые друзья, но были и винчестеры, и даже один гатлинг. Билл высунул в бойницу ствол ружья и стал стрелять, лишь краем сознания отметив, что женщина-приманка упала на землю, прикрывая собой девочку.
— Валите тех, кто у пушки, вы, бараны дерьмоголовые! — заорал указания по приоритетным целям Болтун. Впрочем, он не один был такой умный. Вокруг пушки взметнулись фонтанчики пыли — кто-то из стрелков сидящих у вагонных гатлингов тоже решил, что это самое опасное для них оружие. Почти сразу же рядом с пушкой раздался взрыв — это огрызнулся сам крузер, из своего главного калибра. Пушку перевернуло, фургон и людей рядом с ней размочалило и раскидало в стороны. Билл успел выстрелить всего раза три, прежде чем понял, что ему трудно найти следующую цель.
Стрелял Билл куда хуже, чем бил слипвелом, это уж точно. К счастью, стрелял не только он один. Нападавших буквально выкосило. Высокие гномьи вагоны послужили хорошим укрытием и удобным для стрельбы местом. Кто-то, наверняка Валентин, быстро и точно отстреливал каждого, кто приближался к гатлингу нападавших. Те успели выпустить только одну очередь в начале боя, по переднему вагону, где был Билл. В основном пули завязли в дереве, хотя пара все же попала внутрь, сколов несколько длинных щепок с откосов бойниц и наполнив пространство галереи пылью. Хотя там и так было тяжело дышать из-за пороховой гари.
Но это был единственный успех нападавших.
— Прекратить огонь! — заорал Билл, хотя с начала боя не прошло и пары минут. Насколько он видел, больше в них никто не стрелял. Его не сразу услышали, но постепенно пальба стала затихать. В основном потому, что у ополченцев кончались заряды и они начинали лихорадочно перезаряжать свои винчестеры, то и дело роняя патроны на пол. В этой, весьма относительной, тишине, Билл услышал странный звук.
Он слышал очень похожий звук в детве. Биллу было двенадцать, и он подрабатывал на мельнице. Однажды, с верхотуры на дощатые доски упал большой, весом пудов в пять, мешок с мукой. Глухой но сильный удар и треск дерева. Сейчас звук был очень похож. И раздавался он с другой стороны вагона. Билл бросился к коридорчику, соединяющему стрелковые галереи и столкнулся там с Болтуном.
— Тоже слышал? — спросил у него Билл. Спросил зря, Болтун настороженно смотрел в ту же сторону, что и Билл. И идти и разбираться ему явно не хотелось. Как и Биллу. Поэтому Билл продолжил говорить общеизвестные вещи, словно пытаясь потянуть время. — Мы с той стороны часовых не оставляли?
— У меня плохое предчувствие, Билли, — сказал Болтун.
“Ну, в этих сапогах мы ходим вдвоем”, — подумал Билл. У него это плохое предчувствие царапало и билось в мозгу, как бешеный упырь о прутья решетки. Билл ясно понимал, что прямо сейчас нужно куда-то бежать, куда-то подальше. Но нельзя. Снова раздался тот же звук. Совершенно точно, это кто-то ломает вагон с другой стороны. В этот раз удар был так силен, что огромная конструкция ощутимо покачнулась, заставив Билла придерживаться за стену.
Билл тяжело вздохнул, поправил шляпу, перехватил поудобнее винчестер, рявкнул:
— А ну за мной! — и сделал ровно то, что ему меньше всего хотелось. Пошел навстречу плохим предчувствиям.