— Как думаешь, Акай, озёрный змей видел их? — спросил Дакай.
— Ты тоже думаешь, что они не по большой дороге меж городов пошли?
— Если пошли напрямик, то, конечно, они не пошли по дороге.
— Ох, Дакай, мне иногда кажется, что ты умнеешь… Но это не так! — улыбнулся Акай.
— Спросим у него, у змея?
— Незачем, мы и так знаем, что они пошли к башне почти девять месяцев назад! Нужно идти сразу к магу.
— Мы сможем преодолеть путь за три с половиной дня, ведь так?
— Надо будет поесть фруктов и ягод через день. Надеюсь, быстро найдём.
— Я тоже чувствую это, брат.
***
— Мы возле башни. Кардиандрант, как ваше тело? — спросил Эаялайан.
— Уже гораздо лучше. А маг знает, что я здесь? — поинтересовался Кардиандрант.
— Слушайте… — приложил палец к губам Элайнаин.
Все услышали хруст веток, и рядом с повозкой упали двадцать воинов из глины. Эльфам показалось, что это огромные шахматные фигуры белого цвета. Пешки, лучники, рыцари… Одна, самая высокая фигура приняла вид старика в мантии и начала говорить:
— С чем пожаловали, лесные жители? И кто с вами? — произнёс белый король, что оказался магом Козачисом.
— Я — Кардиандрант, снежный эльф из Метекара.
— Ты — принц… престол ледяных водопадов должен быть твоим!
— Я отказался от своих прав и ушёл помогать людям.
— Почему же ты потревожил меня?
— Прошу, открой портал в Сайа'аин, мне нужно убедить правителя Метекара. Мой народ должен участвовать в войне. Если эта орда разобьёт объединённые армии союзников, то-о… захватит и наши земли.
— Ты много говоришь, а я не люблю долго разговаривать с чужаками! У меня есть к тебе, принц, предложение. Без смены правителя тебе никак не присоединить свой народ к армии людей, орков, хисс и других рас. Моё предложение в том, чтобы после смены режима ты разрешил моим детям, Мие и Чизару, построить башню на ваших землях. Мы никак не будем влиять на вас и, в случае чего, поможем защитить. Нынешний правитель Метекара, Стакнарарин, никак не соглашается на это, что бы мы ему ни предлагали. За это мои дети пойдут с тобой, откроют портал возле тебя, если понадобится. На тебя могут напасть и, если это случится, сотни моих воинов придут к тебе на помощь! — сверкнул глазами Козачис.
— Это слишком приятное предложение, но зачем вам башня на нашей земле?
— Скажу честно, я хочу увеличить влияние своей семьи. Хочу отдыхать на горячих источниках и иногда любоваться великим ледяным водопадом.
— Так близко к городам я не могу допустить строительства вашей башни!
— Само собой, место вы выберете сами! Мне открывать портал?
— До скорого, друзья! Мы ещё увидимся! — начал прощаться Кардиандрант.
— Брат, мне грустно, что Кардиандрант уходит.
— Мне тоже, брат. До скорого, лорд Кардиандрант.
Одна из пешек архимага вышла перед лошадьми и, рассыпаясь в прах, оставила после себя раскрывающийся портал. Сквозь него показался город на озере и широкий и крепкий мост, ведущий к воротам.
Зимний эльф прошёл вовнутрь, и из других порталов поблизости, появились двое. Парень лет семнадцати и женщина, примерно вдвое старше.
— Приятно познакомиться, Кардиандрант, меня зовут Мия, а это мой брат — Чизар.
— Если вы не против, мы будем рядом, — сказал Чизар.
— Лучше быть разумнее и не отвергать нас, — уточнила Мия.
— Я не против, вот только не говорите, пока не разрешу, и не предпринимайте каких-либо действий, — ответил Кардиандрант.
— Понимаю, всё будет, как вы захотите, — подтвердил Чизар.
Брат и сестра, дети Чизара, выглядели, словно две противоположности. Когда они стояли чуть впереди эльфа, он заметил, что на шее обоих выжжены знаки зверей. У Мии — горный козёл, что мог скакать в буран по вертикальной скале, вставая на мелкие уступы. А у Чизара — баран с массивными закрученными рогами.
Мия была довольно низкой, зато её брат ростом почти доходил до самого Кардиандранта. Волосы женщины — длинные, кудрявые и тёмно-коричневые, а у него они чуть касались плеч — светлые, местами с проседью. И одеты по-разному: Чизар — в тёмном плаще, закрывающем всё тело, кроме головы, Мия — в светлом. Казалось, что они поменялись одеждами, только размеры не подходящие.
— Ну что, мы идём, эльф? — спросила Мия.
— Молчи! — постарался заткнуть сестру брат.
— Ладно тебе, Чизар! А ты рад вылезти из отцовской башни?
— Пф, — тяжело выдохнул парень, после чего слегка повернул голову влево.
Кардиандрант с двумя магами подошёл к первым воротам на их берегу. Один из двух стражей спросил имена у незнакомцев.
— Меня зовут Кардиандрант, а имена моих спутников вам знать необязательно!
Оба стража встали на колени, преклоняя головы:
— С возвращением! Прошу, проходите!
После того, как на башнях услышали имя входящего, зазвучала труба, вещающая о прибытии важной особы.
Ворота тяжело распахнулись, и взгляду эльфа открылся великолепный город Сайа'аин. По четырём сторонам виднелись четыре башни, что были на четверть ниже дворца, но последние этажи и крыши всё же оказались спрятаны за облаками. На них лежал серый, не тающий снег. Белые стены и чёрные черепичные крыши не давали о себе забыть, где бы Кардиандрант не находился.
— Давно же я здесь не был! — выдохнул пар Кардиандрант, ненадолго остановившись.
Немного отойдя от первых ворот, они увидели, как раскрылись вторые, а из них выехала повозка, запряжённая седыми, или, как их звали здесь, серебряными оленями. Приблизившись к Кардиандранту, она остановилась, а возничий сказал:
— Прошу вас и сопровождающих сесть в повозку, я вас отвезу прямо к крепости.
Все забрались вовнутрь и сели, возничий повернул оленей, и те, сделав полукруг, отправились обратно.
Вторые ворота, что были уже на противоположном берегу, оставались открытыми, потому здесь они не остановились. Когда они проезжали по городу, большинство эльфов махали Кардиандранту, хотя некоторые отворачивались или вовсе не обращали внимания. На улицах не было почти никого, кроме снежных эльфов, лишь изредка показывались рарасы в одеждах торговцев.
Эльфам этого города нравились цвета, замеченные на домах и развевавшихся на ветру чёрно-бело-чёрных флагах, которые на белом отрезке имели четыре такие же чёрные вертикальные полосы, обозначающие водопад. Только каждый десятый эльф был в одеждах другого цвета.
Раскрылись и третьи ворота, открывающие вход во дворец. За ними поднималась лестница, ведущая наверх к высокой двери, за которой располагался зал для приёма гостей.
— Прошу, проходите, наш правитель Стакнарарин, скорее всего, знает о вашем прибытии и ждёт за той дверью в глубине.
— Благодарю, — ответил Кардиандрант.
По краям от лестницы находились плоские основания, на которых стояли воины в длинных одеждах и капюшонах, имеющие мечи в ножнах и луки за спинами. У каждого воина позади имелись углубления под рост высочайших из эльфов, а внутри, в тени, были расположены двери. Дальше шли скрытые проходы для скорых переходов между помещениями дворца и ближайшими домами. Так, воины-защитники появлялись именно там, где они нужны.
Открыв дверь, Кардиандрант услышал голос нынешнего правителя:
— Ну, здравствуй, анхаерин Кардиандрант! С чем пожаловал? Наверно, отвык от родного языка? Я не буду утомлять тебя разговором на нём. Проходи.
***
Город Ундр-Картран
— Ну что, друзья, давайте решим, продаём комфортную… — предложил Самэль
— Ты с быком сравнил комфорт? Если так, то — да, — ответил Рамол.
— Хотя бы мягкое всё внутри. Ты, наверно, на других не ездил.
— Ну да, ты же где-то ездил без меня…
— Ха-ха, соглашусь, нигде без вас я не был. Но это повозка их главного, уверен, что остальные…
— Как для скота?
— Вполне возможно. Так что, продаём и садимся на корабль или оставляем и будем днями ехать по пересечённой местности?
— Я — за продажу, мы пропустим «очень приятную» поездку через горы Ламалит, хотя можно поехать по берегу реки. Проще будет добираться на корабле. Сойдём ближе к землям Алогатар, я думаю, там есть деревушки вверх по течению, — высказал своё мнение Тир.
— Решили? — спросил Самэль.
— Да, продавай! Монет двадцать получим, хватит оплатить проезд на корабле. В ту сторону мало кто захочет плыть по стандартной плате. Парни, пойдём выпьем, — сказал Рамол, смотря на Тира.
— Я не стану пить крепкие напитки! — насупился Тир.
— Ты когда-нибудь видел, чтобы я пил что-то, кроме компота или чая? Это ведь ты любитель доказывать, что являешься орком! Ха-ха!
— Да, он будет всю жизнь это вспоминать.
— Я пошёл, — уведомил друзей Самэль.
Продав её за пятнадцать в серебре, Самэль отправился в порт. На причале стоял средний корабль, подходящий для перевозки множества рарас, ещё два грузовых — под товары. Все они были слишком велики. Пройдя дальше, Самэль увидел две небольшие лодки. Он подошёл к ним и заметил двух рарас: хисса, натирающего палубу, и орка, сидящего с кружкой тусбинского чая в руке. Команда, услышав и увидев потенциального пассажира, приободрилась. Аттр перевёл взгляд на другую посудину: сидящий на ней человек в шляпе с огромным и распушённым пером тоже заметил парня, проходящего по пирсу.
— Вы свободны? — спросил Самэль у человека на идеально вычищенной и красивой лодке.
— Куда вы направляетесь, уважаемый? — поинтересовался капитан.
— Вверх по течению.
— Будет стоить не меньше сорока! Туда мало кто ходит из наших.
— А мы… — тут в разговор вклинились хисс и орк. — Мы отправимся за пятнадцать! Решайтесь, через пять часов лодка будет готова!
— Мой друг — жмот, так что нас трое, и мы с вами, — улыбнулся Самэль.
— Нет проблем, если вы закупите для себя питья и еды, то цена останется прежней, — предложил хисс.
— Ждите нас, и… последние вопросы…
— Прошу вас, спрашивайте.
— Достаточно ли у вас мест для сна, и нет ли насекомых или крыс внутри?
— Места есть, даже отдельно от нас, и на второй вопрос отвечу — ни одной мелкой твари, можете проверить прямо сейчас.
— Верю на слово. Мы вскоре подойдём.
Капитан другого корабля фыркнул и тихо сказал:
— Оборванец, одежду, наверно, украл… чернь, одним словом.
Спустя несколько часов пути ребята решили поговорить с командой корабля.
— А как давно вы переправляете рарас по воде? — спросил Тир.
— Ох, — удивился от резкого начала разговора орк. — А… мы… года четыре перевозили людей по суше, а потом накопили монет, и полтора года назад приобрели эту лодку за хорошую сумму.
— Мы так и не познакомились. Меня зовут Тир, а это мои друзья, Самэль и Рамол.
— Я — Шор, а это — Макисс.
— Вы партнёры или друзья?
— Оба вварианта, — орк очень неуверенно себя вёл и иногда заикался.
— Я видел тебя, когда ты отдыхал, а твой друг тёр пол, почему так?
— Прросто орки в этом городе не любят, когда кто-то командует их родичем, — пояснил Макисс.
— Я не могу управлять кораблём из-за неуверенности, — подтвердил Шор.
— Шора бросило вперёд в одном из походов по воде, и он сильно ударился. В этом порту мы меняемся ролями, чтобы не было проблем. Зато он хорошо считает монеты и читает по картам, — добавил Макисс.
— А вы ррасскажите про ссебя, если не секрет. Мне очень иинтересно узнавать что-то о ддругих судьбах. Мне нравится моя рработа, но всё же, — ответил Шор.
— Он даже боялся, что вы не заговорите. Мы сами не напрашиваемся на разговор, многим по душе тишина, — покачал головой Макисс.
— Мы путешествуем, и у нас есть цель, которую мы стремимся достичь. После того, как сойдём с вашего корабля, отправимся на юго-восток, — заявил Тир.
— Опасное путешествие у ввас, вы хорошие воины? Вижу, оружие у вас интересное, даже ккрасивое, — похвалил Шор.
— А твои друзья неразговорчивы или…
— Могу я у тебя спросить? — сказал вдруг Рамол.
— О да, конечно! — откликнулся Макисс.
— Расскажи, откуда ты родом? Как там? У нас возле города живёт семья хисс, но мы не очень-то близко общались.
— Мой город Зсаря — средний по размеру и находится на самой оконечности полуострова. Я каждый день наблюдал, как в сторону одного из самых больших портов шли огромные корабли, как с рарасами, так и с товарами. Много слышал о пиратах. Мой отец работал в порту и приносил свитки с расписанием: когда какой корабль и с чем должен пройти. Всего пару-тройку раз в день я видел их, так как проход к порту довольно широкий, но даже так… С самого детства корабль был моей мечтой. Мы жили за стеной в самом городе, моя мать там и живёт до сих пор, а отца не стало. Тогдашнему правителю доложили, что якобы он передавал те списки пиратам. Отец объяснял и хотел доказать, что всё дома у сына… но его… его сбросили со скалы. Мы надеялись на небольшой шанс того, что он выжил. Но прошли годы, а отец так и не вернулся.
— Тяжёлая жизнь у тебя, однако. Надеюсь, вы заработаете на картелион.
— Ты знаешь об этом? — с удивлением и радостью спросил Макисс.
— Когда-то читал про морскую торговлю, — рассказал Самэль.
— Да-а, мы хотели бы торговать на большой воде, да Шор?
— Я ппобаиваюсь немного, но ппонимаю, что это из-за ттого раза. Конечно, я хочу!
— И мы заработаем на него.
— Я слышал, у вашего народа есть… некая сила? — спросил Рамол.
— Да, есть. Старейшины обучают подающих надежды.
— А ты не подавал?
— Я не хотел. Обучение длится слишком долго, да и к своей мечте я бы уже не вернулся.
— Может, если ты найдёшь часть знаний, то поможешь другу излечиться, — предположил Тир.
— Это почти невозможно, да и вы не знаете, как применяют наши умения. Тоже, наверно, прочитали в книге.
— Почти. Ну, как скажешь, — пожал плечами Тир.
— А рраскажите про свой город, — попросил Шор.
— Имриль — город в горе. Тёмный и днём, и ночью. Факелы на улицах. Солнце освещает лишь часть домов и площадь. Магией закреплены как стены, так и потолок этой пещеры.
— Я слышал, вашего правителя убили меньше года назад, так? — задал вопрос Макисс.
— Да, герцога Карнвела. У него остался новорождённый ребёнок. За убийцами отправили два отряда. В первом — разведчики, а следом — уже хорошо вооружённые рарасы, от людей до эльфов, — пояснил Тир.
— Мы даже не знаем, что там было дальше. Догнали они убийц или полегли по пути? — задумался Самэль.
— Во втором отряде Кардиандрант был за лидера, просто так бы не погибли, — с уверенностью ответил Рамол.
— Вы знаете что-нибудь о нападающей армии? — спросил Самэль.
— Э, ииз последних нновостей, что доходят до нас, так это то, что осталось пполтора месяца до начала пполномасштабных сражений возле О-орак-Тран. Они приближаются ддовольно быстро.
— Я писал матери и передал письмо птицей. Но она отказалась уезжать, всё ещё ждёт его, — поделился Макисс.
— Придётся верить, что армии справятся, — угрюмо буркнул Рамол.
Спустя полтора месяца они достигли гор Ламалит у правого берега Анганы. Лодка причалила вечером в небольшом посёлке на нейтральной территории.
— Приятно было познакомиться, — сходя с корабля, сказал Самэль.
Тут в разговор вклинился один из подошедших местных:
— Давно к нам не заходил корабль, очень давно… Да, братва? А раз кто-то решил прибыть в наш уголок беженцев и отбросов, то он должен очень хорошо заплатить за такое, верно?
— Да, харэ болтать! Короче, давайте сюда всё, что привезли. Малые, а ну-ка прыгайте на лодку, чтобы гости дорогие не свалили.
Семеро из одиннадцати вытащили мечи, сабли, тесаки и всё заострённое, что у них было. Тир достал щит и встал позади Рамола, натягивающего тетиву. Полуорк начал прикрывать друзей от стоящих на корабле двух огромных лысых мужиков. Народ в посёлке, зная, что всех новоприбывших обчищают, просто продолжил заниматься своими делами: прополкой рядов с овощами, добычей воды из колодца, колкой дров и тому подобным. Самэль подошёл к главарю оборванцев и внимательно посмотрел ему в глаза.
— Чё пыришь свои зенки? Давай, монеты тащи! — ощерился разбойник.
— Вы хотите умереть? — спросил Самэль уже с изменёнными зрачками. — Я чувствую, как ты готов сражаться, а вот те малыши на лодке боятся битвы. Один мой друг успеет убить из лука двоих, потом примет бой с третьим и, будь уверен, он победит. Второй друг раскидает троих, как мошек. А я могу тебя убить прямо сейчас. Так готов ли ты умереть за монеты?
— Ты, наверно, какой-то очередной урод! Таких глаз я ни у одной твари не видел. С этими не связываемся, парни! Хрен знает, что этот глазастый сделает, — после этих слов мужик отошёл в сторону.
— Да ты, Крюк, видать, обоссался! Давайте, пацаны, я покажу, как не обсираться при виде красивых глазок.
Местный бандит разогнался, нападая на Самэля, и замахнулся булавой. Аттр, приседая, уклонился влево и вонзил тому в спину когти, при этом повернувшись к остальным, и начал рычать, немного изменяя голову, а затем прохрипел:
— Есть ещё причины мне не верить?
Все люди и редкие представители других рас, увидев это, разбежались по сторонам, только совсем маленькая девочка лет пяти решила подойти к парню с не совсем человеческим лицом:
— Ты — ночная бестия?
Самэль резко поменял внешность на человеческую, взял девочку обеими руками и отошёл от мёртвого.
— Я не знаю, почему ты меня так назвала, а откуда ты это знаешь?
— Мне папа рассказывал, что видел зверя с похожими глазками.
— Твой папа в посёлке?
Тут к ним подбежал мужчина с факелом и стареньким кинжалом. Он встал перед девочкой, выставляя оружие перед собой.
— Папа, он — хороший, он того дяденьку остановил.
— Отойди, Туанель, а ты — не приближайся! — пригрозил мужчина.
— Мы не ищем драк, не хотим проблем. Парни, уходим, а вы лучше поскорее отправляйтесь обратно! — заявил Самэль морякам.
— Бблагодарю, кем бы вы ни ббыли! — ответил Шор.
— И вы, отребье, не попадайтесь нам на глаза, — зашипел Самэль, после чего бандиты разбежались. И только два здоровяка заулыбались, сходя с корабля. Затем сели и начали играть в кости.
— Никому не слова про то, что вы тут видели! — предупредил Рамол лодочников.
— Нет проблем! Вы хорошие парни, насколько мы поняли, — уже отвязавшись от причала, на прощание сказал Макисс.
Ребята отошли от деревни на сотню метров.
— Думаю, немного восточнее пройдём, по границе леса. Что скажете? — спросил Самэль.
— Нам нужно поохотиться, точнее, мне… А когда ты начал отдельные части тела менять? — удивился Рамол.
— Вообще-то, ещё возле дома каннибалов я понял, что при плохих воспоминаниях можно меняться, а тренировался на корабле с осколком зеркала, пока вы спали. Ты разве не видел, что я когтями цеплялся за ветки?
— Да, да, точно, я забирался и братца хотел на ветку повыше положить… А там ты, хотя и в темноте, слегка освещаемой факелами, но всё равно — непонятно, — подтвердил Тир.
— Рассказывай, чего достиг? — допытывался Рамол.
— Глаза меняются, и я вижу дальше, а также запах существ даёт мне их образ.
— Что ещё? — вставил Тир.
— Не завидуйте только.
— Тому, что ты — неведомая хрень? Ха, забудь! — улыбнулся Рамол.
— Ха-ха.
— Давай выкладывай, чему ещё научился?
— Зубы менять и голос, а, ну ещё руки на лапы, хотя слабо, так же, как и уши.
— Глаза покажи! Вон как все разбежались, кроме девчушки, надо же!
Самэль поменял человеческие глаза на глаза вурсы.
— Есть зверьё вокруг? Еда кончается, надо бы заготовить, — напомнил Рамол.
— Точно на юг побежал крупный и рогатый зверь, может, попробую обернуться?
— Я тут охочусь, ты — командуешь. Тир — защитник угнетённых.
— Заткни пасть, друг! После своего приготовления я стал жёстче, — выпалил Тир.
— Быть жёстким и не думающим о мирных рарасах тоже нехорошо, Тир! Рамол просто подшучивает. Будь самим собой. Мы всегда друг друга послушаем и поддержим в случае чего, — успокоил Самэль.
— Соглашусь. Пойдём, крутой орк, ближе к лесу! После представления Самэля нам лучше тут не задерживаться. С другой стороны и приставать не будут. Где там зверь? Покажи направление, — спросил Рамол.
— В ту сторону, метров пятьдесят после края леса.
— Ах да, братец, для тебя работа есть! Хватит валяться в сумке.
Ар'юн, выглянув вопросительно, посмотрел на Рамола и выставил ладонь вверх.
— Пойдём, прыгай на плечо! Ты же хочешь кушать, так вот, отрабатывай, ещё не стемнело. Ты сможешь заметить добычу и будешь меня направлять, — предложил Рамол.
— Суперсилу получишь. Ты был бы лучшим охотником с братцем! — поднял палец вверх Тир.
— Хм-м… Принижаешь мои способности? А в общем, плевать! Давай, парень, взлетай.
Беркут оттолкнулся от плеча Рамола и, захлопав крыльями, сначала пролетел низко над лугом, затем взмыл над лесом. Через пару десятков секунд закричал, и Рамол отправился в нужную сторону.
Через два часа друзья разожгли костёр, собираясь поужинать. Начало темнеть. Тир уселся на сложенных еловых лапах, Самэль недалеко собирал грибы. Вдруг он услышал крик беркута. И только развернулся на него, как в грудь стремительно влетел обернувшийся зверь. Самэль от толчка опрокинулся на спину. Палка с нанизанными грибами отлетела на пару метров.
— Что, нападение? — удивился Тир.
Зверёк абсолютно спокойно спрыгнул на землю, и медленно показал сценку, как усталый Рамол гоняется за оленем, в котором уже несколько стрел: одна в шее, а другие утыканы по телу. Само животное после стольких попаданий околело только сейчас. Рамол просит помощи — туша слишком велика, чтобы он сам её донёс!
— Есть идея? А вообще, надо было помельче животинку найти! Да, Тир? — поинтересовался Самэль.
После секундной паузы они вместе засмеялись с того, что как зверёк показывал Рамола, и с того, что их друг так много носился по лесу.
— В деревню пойдём? — спросил Тир.
— Похоже, незачем, смотри!
К лагерю подошёл пожилой человек с двумя крепкими мужиками. Ребята поняли, что перед ними глава местной деревушки, и ничего плохого тот не желает.
— Доброго вечера, прошу прощения за стычку в вашей деревне.
Мужчина, до этого шедший, немного согнувшись и смотря в пол, остановился, выпрямляясь, насколько возможно. Посмотрел на ребят. Ар'юн успел скрыться на дереве до того, как подошли незнакомцы.
— Я представлюсь, пожалуй. Меня зовут Казиф, родом из Кайдина, это на юге. Я глава деревни Лесорук. Свои имена можете не называть. Деревенские боятся вас, а потому интересуются, надолго ли вы здесь?
— Мы уйдём завтра утром, как рассветёт, но только в том случае, если вы нам поможете, — ответил Самэль.
— Чем же?
— Наш друг свалил крупного оленя где-то в той стороне. Мы хотим взять часть туши, чтобы пополнить запасы. Остальное мы даруем деревне.
— Это… вполне выполнимо. Так, вы поняли? Повозку пригоните! — обратился старый мужчина к своим.
Через некоторое время, уже в деревне
Рамол закончил с разделкой туши. Разложил самые лучшие куски по сумкам, добавив туда так называемую «холодную траву», что росла почти везде.
— Вот! Нам этого хватит, остальное — ваше! Пойдём, парни, — скомандовал Самэль.
— Подождите! — сказал глава деревушки, наблюдающий ранее за ловкими и выверенными движениями Рамола, так же, как и ещё с десяток жителей.
— Что такое?
— Можете переночевать в деревне, думаю, мало кто будет против.
— Мы не хотим раздражать вас своим присутствием. Завтра утром мы уйдём.
— Дядя, оставайтесь! — прожурчала девочка Туанель, с которой они познакомились на пристани.
— Тихо, Туня! — приструнил дочку отец.
— А правда, оставайтесь, — сказал кто-то из стоящих рядом сельчан. Остальные тоже кивнули.
— Нам сложно добывать мясо самим. Ни у кого из наших нет навыка охоты на оленей. Сам вид совиных оленей — крупный, а на оленят я запретил охоту. Всё-таки они ещё дети, — рассказал Казиф.
После того, как трое друзей сели у костра, к ним подошло ещё несколько человек, подсаживаясь кто куда. Там были даже «малыши». Конечно, эти ребята не походили на маленьких детей. Ростом под два метра, лысые, с громким голосом. Вот только умом они, видимо, не отличались. В деревне их считали маленькими детьми — с одной стороны, а с другой — хорошим пугалом для чужаков.
Главе деревни принесли комфортное кресло и поставили напротив. Казиф не был темноземцем, ибо имел светлую кожу.
— Расскажите о себе, может, так и завяжется беседа?
— Мы путешествуем, а начали свой путь из родного города Имриль. Свою цель мы не сможем поведать, к сожалению. Это — личное. Меня зовут Самэль, это — Тир и Рамол.
Деревенские начали перешёптываться, их интересовал ответ на другой вопрос, самый главный.
— Селян интересует вопрос, кто ты на самом деле? Понятно, что не светлоземелец или темноземелец…
— Мне не стоило показывать своё истинное лицо на ваших глазах, но раз так случилось, то… Вы слышали про рарас, меняющих свой облик на звериный?
— Кто у нас интересуется животными и монстрами? Я не называю монстром вас, Самэль, но хочу разобраться.
— Я немного знаю про волколаков, змеелаков и медведолаков, они прокляты колдунами или рождены такими же родителями. Этих «лаков» — много видов, все не припомню. Днём под прямыми солнечными лучами — они простые рарасы, а ночью или в тени — волки или медведи, эти виды зверей чаще становятся заметными. Ну, и ещё я читала, что бывают менее опасные оборотни, по типу кроликов или свиней, — откликнулась одна девушка.
— Вы могли забыть, что существует раса аттров, и я — один из них, — заявил Самэль.
— Вы совершенно не выглядите, как воин в зверином обличии, не решили ли вы нас обмануть? — засомневался Казиф.
— Мне незачем рассказывать вам всю свою историю, так как мы больше не увидимся. Скажу так: пока я не совсем контролирую своё тело, стоит больше практиковаться.
— Мы хотим вам доверять даже этой ночью, так что прошу вас: покажите мне часть из того, чему вы уже научились?
— Я чувствую, что в том доме справа — запечённый кролик. Это во-первых, далее… — Самэль изменил глаза. — Вижу каждое живое… что?!
— Почему вы остановились, Самэль?
— Один из ваших — чёрная тварь! Все отойдите от того старика, быстро! Он — враг!
— Слушайте его, только Самэль сначала… — не успел глава деревни договорить, как монстр показал себя истинного и собрался наброситься на стоящую рядом девушку.
— Ра… — начал Самэль.
— Готово! — Рамол с первых секунд, как его друг что-то заметил, приготовился к выстрелу. Всё прошло как обычно — стрела в шею. «Лучший друг» пошатнулся, а из отверстия полилась чёрная жидкость. Вторая стрела была пущена уже в голову, укладывая неизвестное для местных жителей существо на землю.
— Отец! — закричала девушка.
— Мне жаль, Малейна. Объясните нам, прошу вас, что это такое? — спросил Казиф, оправившись от испуга.
— Вы слышали про надвигающуюся войну? — ответил вопросом на вопрос Самэль.
— Да, нам рассказывал проходящий мимо ангал. Неужели этот монстр — один из них?
— Да. Поэтому проверяйте факелами каждого входящего. Монстры откажутся проходить проверку и сразу нападут.
— На нас, кроме зверей из леса, никто и не нападал, как же уследить за всеми?
— У вас достаточно мужчин в селе. Поставьте частокол высотой в два метра, пару башен, ворота, на входе двоих стражников с копьями. Это сильно снизит шансы на проникновение чужих! — встрял Тир.
— Ох, не думал я об этом, а раньше как-то и проблем таких не было, и врагов. Мы живём в таком тихом месте, и теперь ещё должны прятаться! Вы двое, отнесите тело на задний двор и спалите.
— Да, Казиф. — Мужчины беспрекословно поднялись и, обвязав руки убитого, потащили тварь подальше.
— Ты своими глазами увидел это чужеродное существо, Самэль?
— У остальных людей правильно расположены органы, и по жилам течёт алая кровь.
— Прошу прощения, что вмешиваюсь, а какое животное вашего рода? — спросила
любопытная девушка.
— Папа называл её «ночная бестия», так ведь? — заметила девочка Туанель.
— Агоз, расскажи подробнее, я слышал, что ты еле унёс ноги на одной охоте. А что же там было? — спросил Казиф.
— Я точно помню глаза и рык, они похожи, но… — начал Агоз.
— Хм, Самэль, вы достигли мастерства, чтобы показаться нам полностью? — поинтересовался Казиф.
— Только в случае опасности для себя или друзей, и лучше не стоит это проверять!
— Мне тогда показалось, что тварь пощадила меня, я не понимал, где она! Была ночь, и я с остальными охотниками разделился. Рычание было слышно то сверху, то снизу, а потом она просто замолчала, — продолжил Агоз.
— Извини, что мы убежали тогда. Мы тоже слышали эти страшные звуки, — рассказал другой мужчина.
— Бросьте! Я давно вас простил.
— А почему ваши сельчане грабят гостей? — вдруг спросил Самэль.
— Это всё Шармак, правая рука Лота. Говорил я ему, чтобы работал да помогал в охоте, а он всё твердил, что и дня в жизни не проработает. Лот — сам по себе разумный человек, но Шармак его всегда подбивал на глупости. Когда вернутся — поговорим! Сделаю из этих мальцов стражников, но и работать будут. Ладно, всем пора спать! Вам сейчас мешки вынесут; как я вижу, вы собирались на земле спать, так что и это неплохо. Домов у нас свободных нет, тут уж извиняйте, а вот здесь, возле костра, тихое, безветренное место.
— Сойдёт, спасибо.
— Малейна, иди домой. Мы поищем твоего отца, может, хоть тело найдётся.
— Мне страшно, дядь Казиф, что я теперь детям скажу? Благо хоть малые ещё, надеюсь, не поймут. А ведь крики, наверно, слышали. Вот я дура, за стариком не углядела, и детей наверняка напугала!
— Всё будет хорошо… — слышался разговор уходящих от костра.
Прошла ночь. Старик, глава деревни, не мог уже спать, как когда-то, и каждый день вставал часа на два раньше. Подойдя к окну, он думал, что застанет группу странных путешественников спящими. Вот только их на месте не оказалось, зато он заметил десять серебряных винм'ир на своём столе, хотя дверь была закрыта. Казиф понял, что это оставили они, вот только как?.. Он поднял голову — окно на чердаке слегка скрипело от сквозняка.
Старик, насколько мог, быстро пошёл к своему тайнику и, обнаружив всё на своих местах, горько опечалился, что так плохо подумал о ребятах. Вернувшись, он собрал серебряки и, ещё раз посмотрев на место возле костра, задумался…
— Скажи мне, Самэль, пожалуйста, на кой чёрт ты нас так рано поднял, да ещё и представление с акробатикой устроил? — не уставая, возмущался Рамол.
— Красиво же мы ушли, да ещё и деревенских поддержали!
— Вы не братья, случайно, с настоящим орком? А хотя, это и правда неплохо! Старик будет помнить какую-то странную компанию. Ловко ты на чердак забрался, но мне было бы забавней наблюдать, если бы тебя заметили или бы старик проснулся раньше.
— Ладно, это неплохо, но дальше нас ждёт долгая дорога.
— Друг, тебе нужно становиться вурсой по желанию. И части тела менять так же. То, что оборот зависит от плохих воспоминаний, как-то неправильно и топорно. По типу: «Мне надо есть, но давай я ударю родственника по голове, а то ведь ничего не выйдет, или…»
— Да это ясно, но я только азы понял. Если бы маг не снял этот блок, то неизвестно, когда бы я начал меняться.
— Ну-ка измени свою руку на лапу! — попросил Рамол.
— Это ещё зачем?
— Просто сделай это, мне хочется погладить зверушку.
— Эм-м, чего? Ну ладно.
Несколько секунд ожиданий — и правая рука друга, как по заказу, начала покрываться гладкой чёрной шерстью, изменились пальцы, а затем и ногти превратились в когти. Рамол первым ухватился за неё у запястья, начал гладить и разглядывать. Вскоре и Тир присоединился.
— Выпусти когти и держи! — предложил Тир.
— Уберите руки. Секунду, — попросил Самэль.
Ребята начали экспериментировать с Самэлем и его когтистой лапой.
— Махни разок по тому высохшему деревцу, — придумал новое испытание Рамол.
— Ты уверен, что оно высохло?
Рамол показательно дёрнул за ветку, и она с хрустом отломилась.
— Видишь? Теперь давай ты.
Самэль резанул когтями, оставив там глубокие царапины, доходящие до прогнившей середины с насекомыми внутри.
— Чёрт бы вас побрал! Когда верну руку в человеческий вид, у меня под ногтями кусочки этих червей останутся!
— Ладно тебе, реку найдём, отмоешь. Давай вторую руку тоже измени и взберись по дереву!
— Мне это неинтересно, отвалите! — возмутился Самэль.
— Ты так и собираешься с лапой идти? — усмехнулся Тир.
— А? У меня проблема, друзья — она не меняется обратно!
— Ты шутишь? — встревожился Рамол.
— А похоже?
— Перестань думать о плохом, — предложил Тир.
— Да я давно перестал. А она ведь тяжелей, чем человеческая, эта лапа…
— Тебе лучше не меняться дальше, — покачал головой Тир.
— Почему это происходит… кто бы знал… ладно, Рамол, сколько нам до эльфийских земель?
— Недели три пешком, был бы ты полностью зверем… даже не знаю, хорошо ли это в данной ситуации, но мы могли бы дойти гораздо быстрее.
— С одной стороны — да, но я могу так и навсегда измениться! — испугался Самэль.
— Братец, проснись, слетай вперёд и разведай! — попросил зверька Рамол.
Ар'юн очень медленно и лениво встал и выглянул из сумки.
— Да, да, будем тебя чаще звать! — подтвердил Самэль.
— Обленился совсем и воняешь вместе с сумкой, я тебя за два метра чую, — поморщился Рамол.
— И не говори. Надо сполоснуть в реке, а лучше — новую купить. А ещё выбрось всякие шкурки от мяса и не складывай их там; их хищник почует, и тогда нам может прийтись несладко, — наставительно сказал Самэль.
— Работай, дружок, — добавил Тир.
— Я скажу лучше: так как ты — часть нашей команды, то и помогать нам должен, а не только есть и спать! — хитро закончил Самэль.
Ар'юн оживился и дёрнулся со своего тёплого места, да только вместо того, чтобы залезть к Самэлю на правое плечо, зацепился и чуть не упал. Он оглянулся по сторонам и вдохнул свежего воздуха.
Зверёк до встречи с ребятами всегда ходил пешком, в то время как ему очень хотелось посидеть в тепле и уюте. Как только его приняла эта группа, ему разрешали всё и даже выделили место для отдыха. Самэль раньше и пропитание носил в его «домике», а потом разложил по сумкам друзей. Но как братец понимал сам, он слишком засиделся и насытился комфортом, да и вообще: его тёплое место у него не отбирают, и он может вернуться в любое время.
Братец, осматривая лес по правую сторону и реку у подножья гор — по левую, вспомнил, что любит летать! А теперь всё хорошо, у него есть друзья. Можно расслабиться. Он обернулся и взлетел, размышляя о настоящем и прошлом.
За пару лет до встречи с ребятами в жизни ар’юна было много неприятностей. В памяти всплыли старые обиды. Когда-то давно началась его новая жизнь в этом облике. Без памяти, голодный и мокрый, ар`юн не знал, что делать, так что пришлось прицепиться к двум людям, но они не слишком обрадовались такому попутчику. Это было странное желание: нужно идти за ними, и всё.
— Лысая мразь, отвали от нас! Грохнуть тебя, что ли? — заявил первый мужик.
— Продай его, и всё. Может, кто возьмёт в цирк уродов! — предложил второй.
— Может, он чей-то, только зачем прицепился к нам?
— Кому может лысая глазастая уродина понравиться?
— Давай в ту лавку завернём, — предложил первый мужчина и открыл дверь.
— Приветствую вас в моей…
— Да, здоров, и тебе не помереть! Мужик, сколько за эту крысу возьмёшь?
— Хм, возможно, вы так назвали существо с издёвкой, но, вероятнее всего, у него другое наз…
— Ты долго будешь пастью щёлкать? Назови цену, если купишь.
— Да-а, конечно, господа, пятьдесят медью сойдёт?
— Ого, забирай и в клетку посади, чтобы не попёрлась за нами! — ар'юн получил средней силы пинок, и люди вышли, закрыв дверь. Малыш был бы рад новому и более хорошему человеку, да вот только единственное, что помнил ар`юн — он был человеческим мальчишкой, и то, что без слова «принимаю» он не перейдёт во владение другому. И торговец, конечно же, его не произнёс.
Лавочник хорошо с ним обращался; за то время, что первые встреченные люди были недалеко, его помыли и покормили. Но как только ар'юн посмотрел на открытое окно, его сразу посадили в клетку, как для большой птицы, а створку окна закрыли.
Ночь почти закончилась, и зверька потянуло за теми, за кем он идти не хотел. Хозяин лавки недооценил возможности неизвестного ему зверя: ар'юн спокойно потянул металлический засов, и дверца без скрипа отворилась. Дальше без труда была открыта створка окна, и купленный за пятьдесят медяков зверёк вновь последовал за неприятными людьми. Его изнутри что-то торопило, а сопротивляться было бессмысленно. Колдовство имело особенные правила, действующие для бедного зверька.
Увидев тех самых людей, существо старалось не попадаться им на глаза, но, как это обычно бывает, его заметили…
Больше года над ним издевались и продавали другим торговцам, издевались и продавали. Много времени ар'юн ходил пешком. А показывать то, что он умеет превращаться в птицу, вероятно, не стоило. Так ещё и летать он пока не мог. Зверёк не хотел показывать эту способность.
Как-то раз ему повезло: один из торгашей произнёс то самое заветное слово: «принимаю»! Радости не было предела, и это удивило людей, с которыми он ранее шёл. Ещё сильней они удивились, не встретив больше дурацкую тварь, что постоянно возвращалась.
По правде сказать, торговец имел и второе занятие, кроме продажи бутылей с вином: он выставлял чудных существ в крепких клетках на общее обозрение. Открыть клетку слабым лапам ар'юна оказалось невозможной задачей. Да и купивший его темноземец был совсем рядом и настолько далеко из деревни под названием Фила не уходил.
Каждый день жители закидывали клетки гнилыми помидорами или другой испорченной пищей. Тыкать палками торговец запрещал, а иногда прилетающие камни лишь звонко бились о толстые прутья. Соседями зверька были ещё трое животных. Слева сидела облезлая белка, вероятно, с мелкими паразитами в оставшейся шерсти. На ар'юна они не перескакивали только потому, что шерсти у него совсем не было. В клетке справа приютился болотный заяц, хотя откуда ар'юн знал, как он называется — было непонятно. Дальше за зайцем пучила глаза бешеная сова; птица часто билась о стенки и кусала каждый влетевший кусок.
В этой компании протекло четыре месяца. В клетке была солома, а на ночь зверей завешивали тряпками. Кормили чем попало: кидали кости, чуть более свежие овощи, чем те, которые в них бросали днём.
Через время так вышло, что клетки выкупили и повезли так называемых уродцев по городам. Два дня пути от деревни зверька коробило изнутри. Он изворачивался в муках от того, что был слишком далеко от бывшего владельца его тушки. Так тяжело ему не было даже у первых людей, которых он встретил.
Когда он стал зверем, вышел из леса и увидел тех людей, ар'юн ещё не понимал, кто они такие. Если бы только знать ему, что оторваться будет невозможно и должно очень повезти на слова «принимаю» или «принят»!
Малыш не мог терпеть даже не боль, а сильнейшее ментальное влияние. Им кидали еду и наливали воду, но всё это не прекращало тяжёлых мыслей и навязчивой идеи о том, что ар'юну нужно быть в другом месте.
Наёмники говорили хозяину каравана, что с этим непонятным зверем что-то не так, но тот, подойдя к клетке с ар'юном, лишь хмыкнул со словами: «Народу понравится». Ещё неделю они ехали; зверь сильно похудел и уже не двигался от бессилия. Разум кричал, разрывая мозг. Даже если бы клетку сейчас открыли — ар'юн не успел бы вернуться к бывшему владельцу, не умерев по дороге.
Не так давно они пересекли реку по мосту и стали двигаться вдоль неё. Слева шумел лес. Зверёк, пробиваясь сквозь стену мыслей о возвращении, думал о том, что скоро умрёт, и этот ужас наконец закончится.
— Нападение! Бегут из леса! — закричал наёмник, получив сразу стрелу в грудь.
Разум отключился вроде всего на секунду, и сразу возникла другая картинка: другие люди, та же повозка, только без клеток. Нет никаких мыслей, всё абсолютно спокойно, только сильнейшая слабость в теле. Зверёк лежал на нескольких мешках, лишь в верхнем было немного соломы. Рядом находилась та же посудина для еды и воды. Прошло полминуты после пробуждения, и зверька стали поить молоком, раскрыв рот пальцами.
— Пей давай, неведомая зверушка. Тебе повезло и не повезло одновременно. Мы открыли клетки, когда живодёров вырезали. Все, кроме тебя, убежали.
— Ха, ты с животиной общаешься, Нак?
— Ты, может, что по делу скажешь, Барк? Нет, так веди повозку и не болтай.
— А и правда, на кой ты его забрал?
— Мне с детства не хватает моего пса и общения с ним. Что ещё рассказать, может, как я остался без родителей, и дед меня избивал?
— Эх, ладно, ты со странностями, но своё дело знаешь.
— Ты принят в банду, дружок, только живи, — ласково улыбнулся Нак.
Ар'юн не понимал, почему шума в голове не было и до того, как он это сказал. Может, повторил для проснувшегося? Да и неважно, главное, мучения кончилось.
Путешествие с бандой Барка по королевству Маавих длилось чуть более полугода. За это время банда совершила семнадцать нападений на бродячих торговцев, богатых путников и просто тех, кто имел в карманах не последние монеты.
Предпоследняя передача прав на его некрасивую тушку случилась в крупном лагере этих самых бандитов. Находился тот на северной стороне гор Лирист, на землях ангдурских гномов. Лагерь был расположен в пещере и замаскирован лесом.
Эта ночь для ар'юна казалась такой же тихой, как и все месяцы с этой группой. Они, кроме того, что грабили, так ещё и убивали людей или представителей других рас, которые рьяно защищали своё добро, а не падали наземь в мольбах о пощаде. Путешествовало одиннадцать человек, а в самом лагере было ещё шестнадцать. Чтобы застать врасплох неплохо укреплённый лагерь со множеством крепких мужчин, надо потрудиться.
Ар'юн не спал, когда услышал топот ног и стук оружия о щиты. Снаружи на деревянных стенах послышались крики.
— Нападение! Гномы! Подъём!
Было опасно выходить, но зверёк был небольшой и сам по себе не столь заметен, как любой из нормальных рарасов. Решено: он забрался по деревянной крепи и перепрыгнул на не горящий фонарь, приделанный к потолку. Стало, наконец, видно, что происходило за стеной.
Враги наступали. Три отряда по двадцать гномов в полностью закрытом тяжёлом доспехе с почти ростовыми щитами и с разным у каждого отряда оружием. Первые — с копьями, вторые — с молотами, а последние — с мечами. Дальше позади гномов проглядывалось некое сооружение, но оно было прикрыто от взора ветками.
Бандиты ещё не начали стрелять из луков, как послышалась команда на неизвестном языке, после чего все шестьдесят воинов построились в единую защитную позицию. Это было похоже на непробиваемый панцирь, и уж таким бестолковым по сути своей стрелкам ничего не оставалось делать, как пытаться попасть хоть куда-нибудь.
Раздался свист ветра и громкий хруст ломающегося дерева. Стена ещё стояла, а глубоко в ней торчал «снаряд баллисты», как зверёк услышал из разговоров бегающих людей. Бандиты не понимали, что делать. Кто же знал, что гномы привезут баллисту из города? Конечно, раз собрался такой крупный отряд, то гномы подготовились по полной!
Ар'юн понимал, что обстановка снова сменится и, возможно, не в лучшую сторону. Если того, кто его «принял», убьют, то что будет? Станет ли он свободным?
Ещё один снаряд, только пробивший стену и бандита насквозь, влетел в каменную стену и разлетелся. Видимо, из пещеры выхода не было, раз банда ничего не могла придумать. Если они останутся, ворота и стены не выдержат, и гномы зайдут! А если выйти наружу — та же самая смерть.
— Гномы не станут нас даже в клетки сажать, а сразу убьют! — в панике кричал один.
Некоторые пытались выбираться и тихо разбежаться по кустам, но из-за стены щитов вылетели метательные копья и поразили беглецов. На тех, что стояли на стене, они снаряды не тратили, сохраняя их для убегающих.
Третий снаряд баллисты попал в самый центр небольших ворот и балку, державшую их. Преграды рухнули, один отряд гномов направился вовнутрь. Бандиты сражались мечами, топорами, да только всё отскакивало от доспехов гномов. Замах бандита, удар щитом — и сразу укол мечом. Второй отряд также отделился, оставив гномов с копьями у входа.
Ангдурская пехота зачистила всю пещеру и направилась куда-то севернее. Ар'юн видел, кто убил его прошлого владельца, и кто стал нынешним. Зверька потянуло идти за тем гномом, а то, что могло произойти в случае неповиновения, ужасно пугало.
Баллисту сразу же после победы разобрали и разложили по повозкам, сами гномы расселись, кто где мог, и отправились колонной назад. Зверёк не стал сразу появляться на глаза и примостился на деревянном колесе разобранной инженерной машины. Лишь иногда он спускался для поиска еды и воды. Особенно начали нравиться грибы — этот запах казался лучшим в его жизни.
В поездке до города Ангдур прошло чуть больше недели; зверёк уже начал думать, что пробраться через такой дремучий лес будет невозможно. Но оказалось, что гномы убрали по пути сюда все упавшие деревья, лишние пни выкорчевали, а на обратном пути попался всего один свалившийся прогнивший ствол.
Заметили непонятного зверя только внутри крепости, когда разбирали части военной машины. Реакция была по типу: «Брысь, не мешай!», словно кот или пёс не давал им работать. Гномов совсем не волновало, что мелкий неопасный зверь бегал по каменным дорожкам и взглядом просил есть. Тот самый, как считал ар'юн, его новый хозяин, просто занимался своими делами. Сторожил ворота, приходил домой к подруге… а за пределы города не отлучался. Если смотреть на внешность этого гнома, то можно было отметить отсутствие волос, голубые глаза и улыбчивость; последнее проявлялось в общении с девушкой. В рабочее же время на лице сохранялась угрюмость или даже сосредоточенность. Иногда их группу из четырёх стражников просили помочь врачам, поварам или механикам — поднять или перенести тяжести. Врачи, как и повара с механиками, были женщинами и, хотя в основном справлялись сами, встречали и чересчур тяжёлые предметы, которые для потолочных кранов были слишком легки, чтобы их задействовать, а для рабочих тяжелы.
Жил ар'юн в коробке в углу дома, находящегося в самой горе. Жилища у гномов были тёплыми благодаря системе отопления, соединённой с шахтами и кузнями. Прожил так непонятный и неприятный для некоторых зверёк два месяца. Его кормили, но и не общались, как тот налётчик… Ну хорошо, хотя бы не мучали и не издевались.
В один из дней ар'юн проснулся от грохота: в доме он остался один. Ни подруги гнома, ни его самого не было, а на улице слышались крики и топот спешащих ног. Затем зверёк почувствовал, что связи с хозяином больше нет. Когда он вышел через окно, его чуть не сбил воин. Большие глаза смотрели в спину воина, и зверёк понял, что его тянет за ним. Первые мысли были о том, что случилось и почему его тянет за другим гномом? От невозможности стоять на месте бесшёрстное существо направилось следом.
Пробежав с гномом до выхода из горы к воротам и смотровой площадки, ар'юн увидел неприятную картину. Пласт каменной породы откололся от горы и, упав, раздавил того, в чьём доме жил ар'юн. Такая же участь постигла и его соратника. Было жаль того, кто хотя бы не обижал, кормил не объедками, а частью приготовленной для себя еды, пустил в дом и выделил место для сна.
После случившегося площадку перед воротами очистили от камней и двух обезображенных тел. Со следующим хозяином жить долго не пришлось: этот гном ещё меньше обращал внимания на прибившееся существо и просто кинул пару тряпок в угол у двери. Прошло два дня, и его с другими солдатами отправили для обхода границ. Отряд выдвинулся на запад и шёл недалеко от гор по лесу. Зверёк взял с собой тряпицу, так как ему впервые было так же холодно, как у гномьих ворот, и он не знал, будет ли севернее так же. Снова был поход, и снова пришлось идти пешком, ведь недавно здесь шёл дождь. Трава, как и кусты, покрылась каплями воды. Было совсем неуютно, как тогда, с первыми «хозяевами» — постоянно пешком…
Меньше чем за день они дошли к западной границе и наметили путь на север. Спасали остановки для отдыха; гномы собирали сухой хворост и поджигали. Кроме найденной в лесу еды, ему, бывало, перепадала относительно нормальная пища: гномы вспоминали, что за ними увязалась «непонятная крыса», как говорили некоторые, и бросали небольшие куски куриного мяса и шкурки.
На пятый день похода к основному отряду подбежал молодой и быстрый гном без доспеха. Его отправляли вперёд на разведку. Пошёл разговор о том, что компания из трёх незнакомцев идёт по их лесу в сторону северо-запада. Направление немного сменилось, и все гномы пошли наперерез тем людям.
Ар'юн заметил их через пару часов: два человека и ещё… третий, он похож на орка. У всех — длинные волосы до лопаток, у двоих они распущены, а у этого… орка чем-то перевязаны по всей длине. Люди заметили гномов, но не стали убегать.
Завязался разговор. «Неужели гномы знали, кто я? Они говорили про колдовство и про то слово; все знали, что я иду за ними». Это было странное чувство — глаза залило тёплыми каплями воды. Слёзы… да, это слёзы. Быстро вытерев их и так влажными от сырости лапами, ар'юн смотрел на тех, кому его передают. «Не хотели; конечно, они не хотели брать неприятного зверька. Только гномы им пригрозили, не оставив выбора, и я вновь «принят», уже к другим».
Ар'юн, дрожа, и сам от себя не ожидая, забрался на шею того, с ножами. Чувствовалось, что человеку неприятно, но в то же время было удивительно: лысого, большеглазого и с грязными, мокрыми по колено лапами, его не скидывают, а идут дальше, разговаривая между собой. Иногда люди забирались на деревья и отдыхали, охотились, ели и пили. Стали разговаривать с новым членом отряда. Ар'юн почувствовал, что с ними он надолго. Он понял, что может общаться жестами, и совсем скоро это помогло спастись от опасных хищников.
Прошло меньше года, и у него выросла шерсть. Это случилось впервые, он даже не знал, что это возможно. Самэль, Тир, Рамол и его сестра Рамула, которая присоединилась, а после осталась в башне мага, — все они относились к нему, как к близкому родственнику или лучшему другу.
Время, проводимое с ними, казалось мечтой и словно сном. Сам он очень много спал в сумке похожего чем-то на него самого Самэля, лидера этой компании. Ел и редко вылетал в случае опасности, а их было несколько. Зверёк боялся, что потеряет их, хоть лидер и был очень грозным зверем. Ещё оказалось, что слова «отпускаю» и «свободен», сказанные от чистого сердца, тоже работают. И сейчас он был свободен! Мог далеко уходить и улетать, но братец решил, что никогда не уйдёт от своей семьи. Ведь так хорошо ему не было никогда.
За такими воспоминаниями прошло время, потому как пока ар'юн летал, он не видел опасности. Были белки, мыши, вороны и много других зверей и птиц, а больше никого. Это был прекрасный полёт над рекой и лесом. Попадающиеся небольшие птички боялись хищника и как можно быстрее исчезали из виду, а особенно это работало, когда он издавал крики в образе беркута. Братец же не собирался охотиться на них и есть — он просто летал, рассматривая окрестности.
В течение часа он нагулялся. Посидел на ветке и удушил змею, лезшую за птенцами серой птички с оранжевой шапочкой. Найдя пару весьма душистых грибов, ар'юн устремился назад.
— Помнишь, Самэль, каким он был неприятным? — спросил Тир.
— Ещё бы не помнить, я тогда поёжился от прикосновения.
— Узнать бы о нём побольше. Кто он, откуда и почему заколдован? Что с ним до нас было? Я теперь без него не представляю нашу компанию.
— Лежит в сумке неделями, чего тут представлять? — усмехнулся Рамол.
— Мы же не знаем, может, раньше он не мог расслабиться. Видел же его состояние тогда? Мокрый, худой, уставший. Даже мягкой шерстью оброс за время, проведённое с нами, — ответил Самэль.
— Ну да, осторож…
В грудь Самэля влетел обернувшийся братец, в этот раз взявший больший разгон. Тир успел подставить спину, и на этот раз Самэль не упал.
— Тебе весело, да? А мне больно вообще-то. Второй раз уже так влетает с двух ног! Спасибо, Тир, что придержал.
Братец сел на плечо, свесив ноги, и приступил к трапезе.
— Что впереди? Долго же тебя не было, прям необычно. Грибы ещё притащил. Рассказывай, — попросил Рамол.
Не сильно отвлекаясь, зверёк показал пальцем в небо, а на нём было лишь два облака.
— Чисто… а почему так долго? — поинтересовался Тир.
В ответ было показана пара жестов: ладонь к сердцу и полёт, только второй жест был какой-то кривой.
— Не совсем понятно.
— Засиделся, наверно, и решил полетать, а рука у сердца — похоже на «любовь к полёту», — подумал Рамол.
— Рамол, ты теперь будешь объяснять все его ребусы, — предложил Самэль.
Тут доевший гриб ар'юн обнял своего скакуна-Самэля за лицо и ткнулся мордочкой в волосы. Видя это, друзья замолчали секунд на десять, прежде чем продолжили говорить.
— Что за объятия вдруг? — удивился Самэль.
Ар'юн оторвался от головы, но продолжил сидеть на плече и держаться левой лапой.
— Бывает же такое…