Знакомая комната!
И знакомое состояние, отныне именуемое «Первородным страхом».
Но, этим ранним утром в пятницу четвертого июня две тысячи двадцать первого года от Рождества Христова, Никель не чувствовал больше Всемогущего ужаса и необъятной силы, которую граф Фургас привносил в этот испуганный мир. Демона не стало, и прямая в этом заслуга была Небесного Воина, коим по счастливой случайности стал Парамонов Николай Сергеевич. Он пока еще не ведал, что своим присутствием подавлял силу потустороннего помещения, куда вошел со своими друзьями в качестве нового обличия.
— Комната работает с 12 ночи до трех! Что мы делаем здесь в 7 часов утра?
— Мне нужно вспомнить! — огрызнулся Николай. — Граф Фургас много чего поведал. Объяснил сущность бытия, и если будет на то воля Господа, я расскажу вам про сотворение мира, ада и преисподней во всех красочных деталях. Но, чего я никак не могу вспомнить, — так это ту часть разговора, где Фургас говорит о важной насущной проблеме! Сознание мне подсказывает, что демон успел поведать что-то неимоверно ценное. Что-то такое глубокое, которое может перевернуть весь мир. Я подумал, если граф и графиня мертвы, значит, мне удастся без особых проблем «достать» эту информацию. Но, я ошибся! Комната не хочет мне помогать!
— Я хочу тебе помочь! — застонал отец Севастьян. — Сегодня у нас получилось невозможное! Впервые за несколько веков, Небесный Воин появился на свет! Впервые я осознал, что прожил больше двух тысячелетий не зря, и говоря начистоту, мне плевать на ту информацию, которую дал тебе демон. Планы изменились! Тебе срочно нужно найти наставника и отправиться к нему.
— Погоди, Севастьян! Мы еще не получили того, чего хотели. — Не согласился Макс.
— Это уже не важно! — перебил его священник. — И ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю! Небесного Воина стоит обучить, перед тем, как он превратится в настоящего непобедимого бойца и губителя «нечисти»! То, что он победил знатного демона, еще ничего не значит! Он слаб и нуждается в помощи и покровительстве наставника. Николай должен пройти долгий путь становления, терпения и благочестия…
— Я знаю все эти законы, Севастьян, не хуже тебя! И, честно говоря, я не в восторге от его затеи вернуться в комнату! Но только представь, если нам удастся получить то, за чем мы сюда пришли? Удастся понять, что же задумала потусторонняя сила в лице сам знаешь кого!
Священник замотал головой:
— Мы теряем время, дорогой друг! Нам нужно скорее выбираться из этого места. Наш оплот веры и правды раскрыли, и когда «они» узнают, что же здесь произошло, то скоро этот лес заполонят такие, как граф Фургас, от земли до макушки деревьев!
— Ты прав, как никогда! Но, дай нам еще немного времени, прошу тебя! Если Николай ничего не сможет вспомнить — мы уйдем. Обещаю тебе!
Парамонов пристально взглянул на друга.
Мысли рвались из памяти, но складывалось такое ощущение, что они действительно были грамотно заблокированы. Граф Фургас поставил изумительный блок, который не в силах сломать был даже Небесный Воин.
И в следующий момент появилась девочка.
Ее теперь не сопровождал Первородный страх, может потому, что граф был повержен, а может, потому что сейчас было не время для настоящего потустороннего колдовства.
Севастьян и Макс ее не видели. Они лишь стояли в проходе и о чем-то вели дискуссию.
— Как тебя зовут, прелестное создание? — Николай смотрел на нее, понимая, что призрак ни при каких обстоятельствах не может быть прелестным.
Девочка держала в руках кошку, которая не так давно сидела у Парамонова на груди и устрашающе орала.
Теперь животное прильнула к груди юного создания и, испытывая смертельный страх, смотрела на Николая.
— Меня зовут Лиза. — Просто ответила девочка. — А тебя, стало быть, Николай?
— Совершенно верно! Вижу, ты нашла свою кошечку?
— Нашла! — гордо ответила бывшая хозяйка дома и погладила трясущееся от страха животное. Парамонову показалось, что кошка не обратила внимание на ласки, а все так же с ужасом смотрела на гостя. — Ты стал теперь другим, Николай! Больше не боишься меня, и моя кошечка дрожит от страха.
— Я не хотел ее напугать. Честно! Просто пришел сюда, чтобы вспомнить кое-какие события.
— Те события, что произошли прошлой ночью? — поинтересовалась девочка.
Каким-то внутренним чутьем, он осознавал, что бывшая хозяйка сможет ему помочь.
— Именно! — утверждающе ответил Парамонов. — Я помню многое! То, что мне рассказал граф в силу своей доверчивости, и тот человек, что бросился на меня, вложив мне в руку огнестрельное оружие. Но, основную мысль, сказанную накануне, из-за чего я впервые и появился в этой комнате, я никак не могу вспомнить.
Девочка подошла ближе и положила кошку на кровать. Животное сначала зашипело, выдав нервное беспокойство, но потом, угомонившись, улеглась на удобном матраце, и опустило голову.
— Я знаю, кто ты! — внезапно сказала Лиза. — И помогать тебе — означало бы верную гибель для меня. Если кто-то узнает о моей дружелюбной натуре применительно к Небесному Воину, я лишусь всякой поддержки со стороны моих благородных сил, и если повезет, то умру вполне быстрой смертью, не ощущая бесконечных мучений. Но, с другой стороны, — если не помогу тебе, то всю свою жизнь, или как там называется бестелесное существование в этом мире, буду раскаиваться в том, и чувствовать себя так, словно нахожусь в одном из котлов, который не спеша помешивает один из чертей. Ты же видел это?
— Видел. — Согласился Николай.
— Вот и хорошо! — успокоилась девочка по имени Лиза. — Я проведу тебя по тайным уголкам погасшего разума, и никакие Высшие силы, будь то ваш благословенный Бог, или всемогущий Дьявол, не смогут до меня дотянуться по вполне обыкновенной причине.
— И по какой же? — Парамонов просто испытывал здоровый интерес.
— Я сторонюсь Небесных Воинов, и никогда в жизни не вступаю с ними в бой. А потому, обо мне мало кто знает! Я стараюсь все время оставаться в тени, но, сегодня намерена сыграть одну из главных ролей. — Слова девочки звучали вполне серьезно, будто перед Никелем находился взрослый человек. — Знаешь ли, у каждого призрака есть предназначение! Каждый потусторонний «элемент» даже в захудалом селе или деревне, для чего-то остается в вашем мире. Многие говорят, что это кара за содеянное, но я им не верю. Единственное оправдание этому жалкому существованию — мысль чего-то незавершенного. У каждого из нас есть своя невыполненная миссия, после завершения которой, мы сможем возвратиться «домой». И поэтому, я считаю своим долгом — помочь тебе вернуть память! Вполне вероятно, что это мое предназначение!
В комнате повисла тишина.
Лиза взяла за руки Небесного Воина, и Николай непринужденно закрыл глаза. Руки призрака были на удивление мягкими и теплыми, словно он коснулся живого человека. Слабая дрожь пробежала по его телу, мурашки покрыли человеческую кожу, и внутри Парамонова затрепетал огонек.
Ему нестерпимо захотелось открыть глаза, увидеть настоящего призрака, притворяющегося маленькой девочкой, во всей красе, но он понимал — делать этого ни в коем случае нельзя. Хозяйка дома искренне хотела ему помочь, и мешать ей он не желал. Ее сознание должно слиться с разумом Николая, и тогда, обретя чистые порывы света, он освободится от блокирующего колдовства графа Фургаса.
Что было дальше, Небесный Воин не помнил.
Лишь обрывки воспоминаний, трудно пробивающиеся сквозь его поврежденное сознание, да болезненные стоны комнатного призрака, мелькали в памяти Парамонова.
А потом, в чувство его привел голос Макса:
— Что с тобой случилось, Николай!
Никель открыл глаза и с ужасом обнаружил, что лежит на полу, а перед ним на коленях стояли Макс и отец Севастьян.
— А что со мной случилось? — вопросом на вопрос ответил Парамонов.
— Ты протянул руки вглубь комнаты и закричал: «Не покидай меня, пожалуйста!». Кто был с тобой в тот момент?
— Маленькая девочка… — только сейчас Николай понял, как тяжело ему давались слова.
— Нам срочно нужно увести его из комнаты! — негодовал отец Севастьян.
И Макс впервые сразу его послушался.
Он взвалил Парамонова на плечи и потащил по лестнице, ведущей на первый этаж. Никель ощущал слабость во всем теле, будто его били на глазах его друзей. И когда Макс спустился в прихожую, Николай заявил, что может идти сам. Боль отступила, он ощутил прилив неизвестной энергии, и снова твердо встал на ноги.
— А теперь, говори, что произошло? — хозяин дома не на шутку перепугался за своего друга.
— Я снова встретил девочку. — Сказал Николай.
— Призрака комнаты? — уточнил отец Севастьян.
— Можно сказать и так. Но, говорила она совсем не голосом ребенка, когда коснулась меня. Это вполне взрослая женщина и зовут ее Лиза…
— Боги Всевышние! Она назвала тебе свое настоящее имя?
— Настоящее оно или нет, я не знаю. По крайней мере, она так представилась.
— Уму непостижимо! — воскликнул священник. — Знаешь, что это значит? Когда призрак называет свое имя смертному? Он пытается создать с ним крепкую связь! И не всегда она приносит пользу для человека.
— Я это знаю. — Устало согласился с ним Николай. — Девочка… вернее то, что прячется под ее личиной, — взяла меня за руки, прекрасно понимая, кто я такой.
Друзья с удивлением взглянули друг на друга.
— О-о! Теперь я вижу в ваших глазах недоумение! — съязвил Парамонов. — Это потому, что вы мне не все поведали. Верно?
Макс как-то злобно посмотрел на Севастьяна, и Никель это заметил.
— Ничего не хотите мне рассказать? Например, о том, как появился на свет Небесный Воин?
Вот это был «удар ниже пояса»!
Друзья смотрели друг на друга с полным недоумением. Каким образом Николай смог узнать такую информацию?
— Молчите!? Потеряли дар речи? Или память? А я вам напомню! Чтобы возродить Небесного Воина, особое внимание хочу обратить на слово «возродить», нужно всего-навсего убить смертного, закончив запрещенный ритуал. Как вам такое? Ах, да! Вы же об этом знаете, не правда ли?
— Мы рисковали не меньше, чем ты! — пояснил Макс.
— «Рисковали» — хорошее слово! Даже, может быть и убедительное! Но не для меня! Потому что я, с вашего позволения и напутствия, рисковал в большей степени! О чем вы только думали!?
— Только таким образом можно было возродить Небесного Воина…
— Таким образом? — перебил Парамонов отца Севастьяна. — Только так могли опознать ведьму в средние века! Привязывали ей камень на шею и бросали в озеро. Если всплывет — значит ведьма, а если нет? Обычную женщину было уже не спасти! Так вы решили поступить со мной?!
Священник виновато опустил голову, но Макс не сдавался:
— Но ведь, получилось же!
— Получилось, не спорю. И даже мог бы поверить в то, что вы рисковали не меньше моего! Но, с помощью призрака я узнал, что последний запрещенный ритуал был полностью завершен в 1943 году. Уж не знаю, сколько их было после этого? И даже память призрака не может поведать, когда в последний раз «возрождали» Небесного Воина. А это означает, что вы пошли на преднамеренное убийство, словно обыкновенные головорезы. Я знаю таких людей, поверьте мне. Но, самое страшное, что вы не верили в удачу! Тогда почему пошли на этот отчаянный шаг?
— Ты нас попросил! — гордо сказал Макс.
— А вы даже не сомневались в моих словах? Будто вы даже не знали, что моим голосом может говорить демон!
— Мы знали, что это ты! — вступился за друга отец Севастьян. — И хватит пустых разговоров! Ты полностью отработал контракт, так забирай свои десять тысяч евро и ступай на все четыре стороны!
— Десять тысяч? Мне обещали тридцать.
Макс виновато посмотрел в доверчивые глаза Николая и уныло ответил:
— Я сказал тебе неправду. У нас есть только десять тысяч. Можешь забрать свое вознаграждение.
— Отлично! — возмутился Парамонов. — Даже здесь вам удалось меня обмануть! Как же иначе! Друзья ведь должны друг друга обманывать! Не зря граф Фургас показал мне весь этот мир, включая ненависть, корысть и неправду. Отчасти он был прав! Зачем этому миру существовать в процветании и благополучие? Зачем ему благочестие и вера в Господа, когда люди не верят даже в самих себя? Зачем ему справедливость, доброта и верность, когда друзья могут хладнокровно убить товарища, не веря больше ни во что?
— Ты уже начинаешь говорить, как демон. — Осторожно предположил отец Севастьян.
— Я говорю, как Небесный Воин, коим создали меня вы! И мне не нужны ваши деньги, золото или богатства! Я прожил на этом свете не так много, как Малх, Квинтилл или Агасфер. И я никогда не видел Христа, чтобы поклониться его Величию, но с гордостью отстою свой мир, чего бы мне это ни стоило! Пусть я грешник во всех проявлениях и позициях, но Господь не пожалеет, что присудил мне громкое звание «Небесного Воина»! Короче говоря, я помогу не вам или вашим принципам и устоям. Я помогу этому миру!
— Вот и ладненько! — заговорил отец Севастьян. — Но больше всего, сейчас нас интересует один вопрос — что ты узнал, побывав в комнате в последний раз?
— Можно сказать, ничего нового! — разочаровано поведал Николай. — Неудачные моменты памяти графа и графини, быстро проносящиеся воспоминания о существенности мира, и мелкие эпизоды, которые поведала мне маленькая девочка.
— Я так и знал! Мы просто теряем время! — раздосадовано произнес Макс. — Пусть этому миру мы не в состоянии уже помочь, хотя бы спасем Небесного Воина. Тебе, Николай, стоит отправиться в далекую страну к наставнику для длительного обучения. Небесным Воином не так-то легко стать — ты должен знать об этом! Предстоит пройти долгий путь, когда силы Господа тебе покорятся, и твоя сущность, наконец, обретет Силу.
— Ну, уж нет! — ответил Парамонов. — Я не стану прятаться! И пусть моя память еще не до конца возродилась…
— У нас нет времени ждать! — заголосил отец Севастьян. — Наш тайный домик уже засвечен! Комната на втором этаже скоро пустит в наш мир таких чудовищ, что живые будут завидовать мертвым! Нужно непременно от нее избавиться, а лучше сжечь!
— Я понимаю твое негодование, отец Севастьян! — сказал Николай. — Но я не просто так находился сейчас в этой комнате и прикоснулся к призраку. Пусть я не получил такого эффекта, скорейшего возвращения памяти и практически не помню важные слова Фургаса, но в моем сознании явственно звучит одно имя. И думаю, оно непременно связано с нашими событиями. А потому считаю, что без моей помощи вам не обойтись, как бы вы того не хотели! Небесный Воин будет с вами до конца!
Друзья взглянули на Парамонова с яркой надеждой, и тот не стал затягивать паузу:
— Герцог Талгара́т! Знакомо ли вам это имя?
— Нет! Только не это! — завопил отец Севастьян. — Любое другое имя, только не это!
Николай посмотрел на ужасную гримасу священника, и понял, что дело приняло совсем непростой оборот.
Макс тоже не на шутку перепугался. Его удивленный взгляд вперился в друга и не отпускал до самого конца.
— Ключ Соломона… — едва вымолвил хозяин дома, и глаза его потускнели.
Отец Севастьян медленно подошел к своему другу и положил руку на его плечо:
— Совершенно верно! Но не это главное! Малый ключ Соломона, или как его еще называют — «Лемегетон», содержит описание лишь семидесяти двух демонов. До 1984 года никогда не упоминалось имя герцога Талгарата. Его в принципе не существует в старых обрядах и поверьях.
— Ну, и откуда же он тогда взялся? — вопросил Макс.
— Никто из ныне живущих не знает! Демон влетел в наш мир неожиданно и слишком резво, чтобы его запомнить, как влиятельного господина или хозяина части вселенной. Уже несколькими путешественниками, встречавшимися с его существом, это имя было предложено внести в трактат Соломона под номером 73. Никто не знает о нем столько, чтобы понять и раскусить сущность неизвестного демона. Никто не может до конца поверить в его существование, и уж никто не вправе судить о его рассказах, поверьях или былинах! Но, самое главное — никто не знает, как его призвать! Для нас он темная лошадка.
— То есть, мы о нем ничего не знаем?
— Кое-что знаем, конечно! Но, так, поверхностно! Герцог Талгарат отвечает на все вопросы только правду, и ничего кроме нее. Еще может помочь отыскать потерянные вещи, людей и все такое… Но, вопреки этому, многие священники сетовали на то, что он чудесным образом перевирает слова, и от его помощи не стоит ждать чего-то сверхъестественного. В частных случаях, когда задающий вопрос священник неверно истолковывает свою просьбу — тут же умирает, отдав свою душу Князю Тьмы. Но, сия информация стара, как и этот мир. Уже и не осталось в живых никого, кто бы поведал хоть толику важных деталей о демоне.
— У нас нет выбора! — сказал Николай. — Если граф Фургас назвал его имя, значит, так тому и быть! Нам нужно придумать, как связаться с демоном в этом мире.
— Ни в коем случае! — запротестовал отец Севастьян. — Никаких «мы» больше не существует! Ты немедленно отправишься к наставнику, иначе все наши усилия были напрасны. Небесный Воин должен жить, во что бы то ни стало!
Парамонов блеснул невероятно злобным взглядом.
Вся его бессмысленная жизнь мелькнула перед глазами, и он вдруг понял: все, что он делал до этого момента — убивал, отнимал чью-то жизнь и лишал кого-то полноправного члена семьи, — было необыкновенной ошибкой! Он никогда в своей жизни не сделал чего-то поистине запоминающегося, серьезного, или на худой конец — полезного. Он не видел перед собой цели во вклад этого мира, и уж тем более, никогда не верил в Господа, как сейчас. Но, теперь ему представился отличный шанс показать то, на что он был действительно способен.
— У вас есть на руках «Лемегетон»? — его слова «взорвали» повисшую тишину, и безудержным настроем ринулись в уши собеседников.
— Даже не думай об этом! — прошипел Макс. — Твое участие в этом деле закончилось! Завтра мы передадим тебя в руки наставнику, и ты начнешь обучение…
— Ну, уж нет! — громко сказал Николай. — Я пробыл в комнате три ночи, подвергая себя неимоверным пыткам. Я подавил в себе желание убить тебя, хотя бабка Марфа убеждала меня в обратном. Я трепетал от страха перед знатным демоном, словно беспомощный и напуганный ребенок. И, наконец, я блевал подвальной крысой, и все это для того, чтобы просто отойти в сторону?
— Я взываю к благоразумию! — взмолился Макс. — Впервые за столько лет на свет появился Небесный Воин! И рисковать им мы не имеем право!
— А вы спросили мнение Небесного Воина?
Снова «удар ниже пояса»!
— Твое мнение уже не важно!
Парамонов подошел ближе, и хозяин дома увидел его глаза.
Они были мертвецки неузнаваемыми, и такими укоряющими, что перед ними можно было пасть ниц. Словно сам Господь смотрел на него обжигающим взглядом.
— Никакого наставника не будет! — четко дал понять Николай. — И, как я уже сказал, десять тысяч евро мне не нужны! Вы мне должны в три раза больше! И я пройду этот путь с вами до конца, хотите вы этого или нет! Такова будет ваша плата за обман и «милосердие», которое вы воздвигли, применяя запрещенный обряд.
— Мы спасли тебе жизнь! — закричал Макс.
— Так используйте ее по назначению! — парировал Николай.
Воцарилась гробовая тишина, и лишь громкое сердцебиение слышалось в пустой прихожей.
— Я знаю, где достать «Лемегетон». — Разрядил обстановку отец Севастьян. — У меня есть хороший знакомый из городской церкви. У него покоится копия рукописи Соломона. Но к сожалению…
— Упоминание о семьдесят третьем демоне там нет. Я прав? — перебил священника Парамонов.
— В том-то и вся загвоздка!
Отец Севастьян уныло опустил глаза.
Разочарованию его не было предела. Каждое движение или жест выдавали огромную беспомощность, неуверенность или же безнадежность, пока Никель не взял слово:
— Вот об этом я и говорю! Без меня вы ничего не сможете сделать. Я познал мир во всех его прелестях и безрассудствах. Бедствиях и радостях, что приносят сюда смелые поступки истинных смертных и Божественных сущностей, о которых вы и в помине не слышали. Я слышал такое, что обычному человеку вовек не представить! Видел то, что грешнику никогда не пережить просто рассказанное под вечер перед сном. И пусть я знаю не так много о семьдесят третьем демоне, но при наличии записей Соломона в реальном описании, или же безукоризненно сделанной копии, я сумею вызвать его в этот мир, и упокоить обратно его бессмертную душу!
— Ты действительно это сможешь? — спросил отец Севастьян.
— Безусловно! Но мне нужна ваша помощь. Обещаю, когда закончится противостояние с «нечистыми» силами в нашем мире, я отправлюсь, куда пожелаете, в поисках наставника. Я буду смиренным послушником в далеком монастыре, как вы и хотите. Но, только после того, когда все это закончится! Идет?
— Идет! — обрадовался Макс.
— Но, для начала, нам нужно быстрее покинуть лесной домик. Комната на верхнем этаже снова испытывает беспокойство. — Напомнил отец Севастьян. — И я не удивлюсь, если в ближайшее время сюда хлынет орда «нечистых», пытаясь отомстить за Фургаса и Левиафана.
Собеседники взглянули на деревянную лестницу, ведущую на второй этаж, словно ожидая увидеть ту самую «нечисть» прямо сейчас.
— Согласен! — заключил Макс. — Нужно торопиться. Как бы ни хотелось расставаться с тайным убежищем, но теперь оно представляет для нас смертельную ловушку. Знатные демоны не пропадают из вида просто так — «нечисть» об этом знает! И первая ниточка приведет их сюда, к бывшей хозяйке лесного домика. И как бы она не убеждала тебя, что помогает Небесному Воину, при первой же возможности расскажет, кто здесь всем заправляет. В идеале, нужно сжечь лесной домик дотла. Другого выхода я не вижу.
Друзья быстренько оделись, собрав все необходимое, и уже выдвинулись в прихожую, как за окном мелькнула тень.
— Вы видели это? — Николай больше ощутил, чем заметил что-то из ряда вон выходящее.
А может быть, это приобретенные навыки Небесного Воина подсказали ему?
— Что, видели? — в унисон отозвались друзья.
И Макс внезапно осознал, что за его домиком следят.
Но, не это озадачило его в данный момент!
Единственная, можно сказать, огромная деталь, на которую нельзя было не обратить внимания!
Кромешная темнота за окном.
Его наручные часы показывали без десяти девять, и в это время на улице должно уже посветлеть. А если быть до конца честным — светло должно быть, словно днем!
Он медленно приблизился к выключателю, что находился в прихожей и щелкнул пластиковый язычок.
Свет моментально погас, и только по ту сторону входной двери, сквозь неплотные щели пробивались слабые огоньки. Будто стая неугомонных светлячков кружила над лесным домиком и ни за что не хотела улетать.
— Почему так темно? — первым задал вопрос Николай.
Но, Макс его проигнорировал.
Он уже знал, что должно произойти.
— На пол! — закричал хозяин дома, и в этот момент окошко вблизи входной двери разлетелось на много мелких кусочков, как в тот раз, когда Парамонов в своем кошмарном сне, сиганул в него без зазрения совести.
Секунду замешательства, и хозяин дома бросился на Небесного Воина и повалил того на деревянный паркет.
Первое осознание пришло мгновенно — Макс снова пытается его убить! Но, зачем? Какую теперь роль он сыграет в поставленном спектакле? Небесный Воин снова должен умереть, чтобы возродиться в новом обличье?
Но, когда Парамонов обхватил его за спину, руки заскользили по кожаной куртке, и Никель понял, что же все-таки произошло.
Небольшое окошко из тонкого стекла рассыпалось от града пуль. И лишь потому, что оружие было с глушителем — они не слышали выстрелов.
За спиной Макса в брючном ремне был воткнут «Глок-17», но хозяин дома, заблаговременно почувствовав угрозу, не стал применять оружие, а просто заслонил собой Небесного Воина.
И вот теперь, спина человека в кожаной куртке, была пробита в нескольких местах, а из огнестрельных ран сочилась настоящая кровь бессмертного.
— Подонки! — закричал Парамонов и выхватил из-за спины Макса пистолет, все еще находясь под тяжестью его тела.
— Нет! — закричал отец Севастьян, но было уже поздно.
Никель прицелился в разбитое окошко и нажал на спусковой крючок.
Раскаты грома озарили темную прихожую, ярким пламенем ослепляя быстро привыкшие к темноте глаза.
«Глок» выстрелил всего четыре раза, после чего раздались сухие щелчки, сообщая владельцу, что патроны закончились.
На что надеялся Парамонов? На то, что в следующее мгновение из окна высунется физиономия стрелявшего и получит свою порцию смерти?
Как бы ни так!
Стрелок грамотно прятался по ту сторону двери и осторожно выжидал.
Николай отбросил бесполезное оружие и перевернул на бок раненого друга:
— Нет, нет, Макс! Не вздумай умирать!
Ему было плевать, если атакующие снова начнут пальбу. Сейчас его заботила только жизнь хозяина дома.
— Не стоит так переживать. — Отозвался Севастьян, лежа на полу. — Этому грешнику никогда не умереть. Он еще тебя переживет!
— Кто бы говорил! — отозвался Макс и закашлялся.
— Господи, Иисусе! — Парамонов отпрянул, словно завидев привидение. — Как тебе это удалось?
Хозяин домика немного привстал, и было видно, что его донимает боль в спине.
— Станешь Небесным Воином, еще не такое увидишь!
— Ты же был мертв несколько секунд назад? Я сам почувствовал кровь на руках, когда схватил тебя за спину! — недоумевал Николай, и посмотрел на свои руки.
И хотя в комнате было все еще темно, но тусклый свет пробивался сквозь то место, где когда-то располагалось смотровое окошко.
Его ладони были чисты, будто все только что произошедшее с ним случилось во сне.
— Не может быть! — воскликнул Никель. — Боже всевышний!
И он инстинктивно перекрестился.
— Я рад, что ты, наконец, обрел в душе Бога! — ухмыльнулся человек в простреленной кожаной куртке. — Теперь он будет сопровождать тебя до самой смерти!
— Извините, что вмешиваюсь в этот познавательный разговор! — перебил собеседников отец Севастьян. — Но нам, как можно скорее нужно решить проблему по ту сторону двери. Иначе наш новоиспеченный Небесный Воин, прямо сейчас встретится с Создателем. У кого-нибудь есть мысли по поводу нашего положения?
И словно отвечая на поставленный вопрос священника, неизвестный голос за окном громко выкрикнул:
— Ты еще живой, Никель?
Друзья вздрогнули!
Вернее, вздрогнули только двое из них: Макс и Николай.
Потому что узнали голос кричавшего человека.
То был голос Лихача! Человека с красным платком на шее, кого Макс хладнокровно убил на старой загородной даче.