Парамонов сидел за кухонным столом и пил горячий чай из разноцветной кружки.
Все тело ныло, словно от тяжелой работы. Невозможно гудело в голове, и причем, намного сильнее и беспощаднее, чем в тот раз, когда его кололи сильным наркотиком люди Лихача.
Чай, который заварил ему Макс, немного успокаивал тянущую боль, видимо, хозяин дома добавил в кружку свое целебное средство. По телу «разливалась» горячая волна, забитые мышцы расслаблялись и разум медленно, но верно приходил в норму. Только обрывки кошмарной ночи поднимались из глубин сознания, все больше и больше пугая Никеля.
Что это было?
Сон или явь, которую невозможно отличить от сновидений?
Напротив сидел Макс. Он пристально наблюдал за Николаем, словно пытался прочитать по выражению его лица, что же случилось этой ночью?
— Что с тобой произошло, Николай?
Никель не ответил.
Он просто отхлебнул из кружки горячий чай и громко выдохнул. Задай Макс ему вопрос несколько часов назад, он, несомненно, поведал, но сейчас, когда мысли выстроились в правильную цепочку, Парамонов не знал, как объяснить свое поведение. Он никогда не доверял вещим снам, никогда не обращал внимания на слова бабки Марфы, и ни за что на свете не поверил бы постороннему человеку, если бы с кем другим произошла эта история.
«Полная чушь!» — кричал разум.
Он верил только в то, что видел своими глазами. Но, можно ли считать сон, даже если он вещий, руководством к действию?
— Ты не поверишь мне. — Честно признался Николай.
Макс посмотрел в его уставшие глаза и просто произнес:
— Перед тем, как отключиться, ты отчетливо произнес: «сон со вторника на среду». Думаю, ты имел в виду «вещий сон». Я прав?
Парамонов быстро перевел взгляд с разноцветной кружки на своего собеседника. Глаза Макса понимающе смотрели на него. Теперь хозяин дома был явно в курсе того, из-за чего произошла вся эта канитель. Говорить стало легче.
— Ты прав! Я видел сон. — Согласился Никель.
— И в чем же подвох. Все видят сновидения.
— Это было не совсем сновидение. Находясь в комнате на верхнем этаже, я действительно подумал, что все происходит на самом деле.
Парамонов чаще задышал, словно снова и снова переживал события прошлой ночи.
— Расскажи мне. — Попросил Макс.
Николай взглянул на собеседника, ожидая, что тот превратится в страшное чудовище, но ничего подобного не произошло. Хозяин дома как-то по-доброму посмотрел на Парамонова. Его глаза не представляли реальной угрозы, мало того, взгляд был искренне понимающим.
— Я бы мог поклясться чем угодно, что не спал в тот момент, когда на пороге комнаты появилась фигура. — Начал Никель. — И я, конечно же, узнал ее. Тихо пробираясь в темноте, она с ножом наперевес приблизилась к кровати. В последний момент мне удалось спрыгнуть на пол, когда лезвие принялось кромсать то место, где мгновение назад была моя голова.
— Это был я? — усмехнулся Макс.
— Не совсем. Вернее, я не уверен, что это был настоящий «ты». Мне впопыхах удалось выбраться из комнаты, и я метнулся вниз по лестнице, но на второй или третьей ступени оступился и кубарем полетел к ее подножию. Сломал два ребра, вывихнул левую ногу, но все же оставался в сознании и не потерял инстинкт самосохранения. И прежде чем покинуть этот дом, я увидел страшную картину: из комнаты наверху выскочил человек сильно похожий на тебя и превратился в жуткое чудовище.
Макс улыбнулся:
— Это просто сон, Николай. И никакого значения не имеет.
— Я тоже так думал. Мне удалось вырваться из дома через вон то окошко, — Никель показал в сторону прихожей, — и оторваться от преследования. Меня ужасно покромсали осколки стекла, и рана на шее, оставленная твоим ножом, сильно кровоточила, но мне все же удалось выбраться в лес! Силы быстро меня покидали. Кровь хлестала в разные стороны, но мне хватило мужества сделать еще несколько шагов по лесной тропе. Потом я упал на землю.
Никель нервно глотнул чаю из разноцветной кружки.
— И ты решил, что я способен тебя убить? Серьезно? Я устранил Фому, банду Лихача на загородной даче, чтобы заманить тебя в дом и убить? Не слишком ли сложный трюк?!
— Я понимаю, звучит дико! Но для меня все происходило на самом деле. Когда падаешь во сне, не чувствуя под собой твердую землю, немедленно вздрагиваешь и тут же просыпаешься. Я читал об этом. Что-то связанное с фазами сна и нейронами. В подробности не хочу вдаваться. Здесь же все было совсем не так. Боль была настолько реальна, что не поверить в ее существование я не мог. После падения с лестницы я и не думал просыпаться, хотя каждый раз, когда во сне происходило что-то подобное — мой мозг немедленно давал команду покинуть сновидения.
— И только поэтому ты решил, что мне необходима твоя смерть?
— Не только поэтому? За пределами дома я встретил одного человека…
— Человека!? — перебил его Макс. — Ты узнал его?
— Не его, а ее! Этим человеком была моя бабка Марфа. Она умерла два года назад.
Макс пристально посмотрел на Николая:
— Она что-то сказала?
— Конечно! Напомнила мне, что «три» — священное число и когда двойка превратится в тройку — все, что происходит во сне, случится наяву.
— Могу тебя успокоить, Николай, все это предрассудки. Страшный грех — верование снам. Так завещал Господь. Любое сновидение, не что иное, как комок хаотичных мыслей, и ничего более.
Парамонов взглянул на Макса, сохраняя интригу до последнего момента, и выдал на одном дыхании:
— Комок хаотичных мыслей, говоришь? А что ты скажешь на это?
И Никель указал на старенький «Глок-17», который неподвижно лежал на столе, справа от собеседника.
— Ах, да! Все хотел спросить: откуда он у тебя? — хозяин лесного домика придвинул к себе оружие.
Теперь усмехнулся Парамонов:
— Бабка дала.
Макс изменился в лице. Он не сразу понял, что сейчас сказал Николай.
— Что значит, «дала»?
— А то и значит! Вложила его мне в руку, когда я обессиленный упал у ее ног. Во сне, который не имеет ничего общего с реальным миром!
Макс снова потрогал пистолет, еще раз убеждаясь, что тот настоящий. Отсоединил затвор и отстегнул магазин. Сколько выстрелов Никель сделал из этого оружия? Пять, шесть? По весу в магазине оставалось еще патронов десять. Не меньше!
— Что, Макс! Этому у тебя нет объяснений? Вот и я говорю, мой сон был не просто вещим, он был реальным!
Теперь хозяин дома посмотрел на Парамонова не просто злобным взглядом. Он смотрел, словно хищное животное, готовое в любой момент наброситься на свою жертву. Ненароком Никель подумал, что собеседник сейчас превратится в лохматого зверя и повторит события прошлой ночи.
Нужно быть готовым ко всему!
Жаль, что «Глок» был в недосягаемости, затворная рама снята и магазин отсоединен.
Никаких шансов!
Если хозяин дома вдруг решится сейчас его убить, Никель не сможет с этим ничего поделать.
Вместо этого, Макс громко выдохнул и разочарованно покачал головой:
— Она что-то сказала, когда передала тебе оружие?
— Сказала, что поможет мне, если я помогу ей.
— Каким образом? — Макс знал ответ на вопрос, но ему нужно было признание Никеля.
— Я должен убить «зверя».
Парамонов опустил глаза.
— «Зверь» — это я? — спросил хозяин дома.
Никель приподнял извиняющий взгляд, но в лицо собеседнику не посмел смотреть.
— Прости, Макс. Я не знаю, что на меня нашло. Когда я увидел бабку, этот сон… да еще пистолет под кроватью. Я ни о чем больше не думал, кроме как убивать. Это то, что я умею делать лучше всего. Старая карга знала об этом…
— Безусловно! — подтвердил его слова Макс.
— Безусловно? Господи, что я несу? Я же не верю во всю эту чушь! Видимо, это твой чай так действует на меня. Что ты в него добавляешь?
— Это ты так действуешь на себя! — строго сказал Макс. — При каждом удобном случае, ты вспоминаешь Бога, при полном своем неверии. Ты пытаешься уклониться от мирской жизни и оставить в стороне то, чего нельзя логически объяснить. Если я тебе скажу, что бессмертен — ты ни за что не поверишь, потому что это не поддается разумному объяснению. Ты наверняка думаешь, что мне просто повезло этой ночью, когда ты пытался меня убить? Ничего подобного! Ты ведь прекрасно видел, что на кухне никого нет, когда погасла свеча, и сполохи пламени из ствола кратковременно осветили помещение. Поэтому ты сделал несколько выстрелов и остановился. Твой мозг не сумел осознать увиденное. А я действительно там был, только ты не мог меня видеть.
— Этому наверняка есть разумное объяснение!
— Тогда объясни мне вот это! — и Макс подвинул отсоединенные детали «Глока» к Никелю.
Парамонов замолчал.
Он пристально разглядывал пистолет, вспоминая, каким реальным он казался в его ладони. Вспоминал бабкины слова насчет «зверя», прекрасно видел ее лицо, словно она все еще жила в этом мире, и ни при каких обстоятельствах больше не хотел притрагиваться к этому оружию.
Он просто не желал верить!
Он искал разумное объяснение, наверняка зная, что никогда в жизни его не найдет.
— Я бы мог объяснить каждому человеку на земле, что на самом деле происходит в этом мире. — Продолжал Макс. — Я бы мог назвать год своего рождения, но в ответ каждый из них рассмеется мне в лицо, потому что, это за пределами их понимания. Я бы мог указать тебе на то, что у тебя разного цвета глаза…
— Это строение организма! — сразу выпалил Парамонов.
— Вот и сейчас, ты просто нашел объяснение, потому что в тебе отсутствует вера! Для таких, как ты — это строение организма, но мы называем это «меткой Дьявола». Такими людьми легче управлять, как показала этой ночью твоя бабуля. Она просто вложила в твою руку оружие, и ты направился сеять смерть, хотя прекрасно знал, что все это не более чем сон.
— Сон со вторника на среду. — Выкрутился Николай.
— Неважно! Я тебе объяснил, что думаю на этот счет. В твоем сердце нет веры. И я тебя не виню. Все меньше и меньше людей принимают Бога. Наш мир погряз в войне, самоубийствах и насилии. И «они» с ухмылкой за этим наблюдают. Недаром старики говорят: «Самая уникальная особенность Дьявола заключается в том, что он заставил всех поверить, что его не существует». И это правда! В этом мире нет противостояния, потому что нет веры! Твоя бабка принадлежит к «ним», как бы смешно это для тебя ни звучало. Она принесла оружие в дом, и после того, как ты начал стрельбу — «они» нас нашли раньше времени. Но это уже не важно! Рано или поздно это должно было случиться. Жаль, что мы потратили эту ночь на противостояние не с «ними», а друг с другом.
— Значит, это правда… — Безумная мысль проскочила в голове Парамонова.
— Что «правда»? — не понял Макс.
— Что моя бабка принадлежит к «ним». Я помню, как ее называли старой ведьмой. Я только смеялся, но соседи действительно относились к ней с опаской. Я помню один случай из ее жизни… Вернее смерти. Бабка Марфа лежала на кровати и всю ночь орала, словно ее заживо резали ножом.
— Такое бывает сплошь и рядом. Тот, кто на самом деле занимается колдовством — умирает в тяжелых муках.
— Да-да. Точно помню! Бабка в судорогах дергалась на кровати и просила, чтобы ей пробили дыру в потолке. На худой конец — подержали за руку.
— Она беспокоилась о своей темной душе. Замкнутое пространство для «них» — самая большая головная боль. Душа погибает в тяжелейших муках вместе со своей хозяйкой. Единственная возможность спастись — выскочить из дома через большое отверстие в потолке или с помощью прикосновения переместиться в другую форму жизни. Подозреваю, что ты прикоснулся к своей бабке.
Никель сделал паузу, видимо, вспоминая последние часы, проведенные рядом со старухой.
— Она схватила меня за руку. — Вспомнил Парамонов. — Это значит, что во мне две души?
— Ни один человек не вправе обладать двумя душами одновременно. Такого не было даже при моей жизни. А прожил я долгую жизнь, поверь мне!
— Тогда я не понимаю, почему после соприкосновения, бабка Марфа успокоилась и тут же испустила дух? Куда делась ее душа? — недоумевал Никель.
Макс внимательно посмотрел на собеседника:
— Она передала ее по назначению. Темная сущность всегда вытеснит светлую. Каким бы покорным и верующим человеком ты бы для «них» не предстал! Что важнее для ведьмы? Душа! Ведьма всегда добивается своего! Она обменивается с тобой душами, забирая остатки твоей жизни в свое распоряжение. Сколько безумных и наивных людей обжигались на ее прикосновениях. Сколько верующих или заблудших душ, картинно падающих ниц перед Господом, не смогли устоять перед ее велениями, даже не понимая, что своих душ у них просто нет.
Никель не верил в существование демонов. Он не верил ни во что! Сказки, что рассказывал ему Макс, были не более чем скучным разочарованием. А вещий сон — самым настоящим безумием, которым владел хозяин деревянной хижины, не вводя в курс дела бесполезного «наемного убийцу».
Никель не понимал, кем он был для Макса.
— Значит, я на «их» стороне!? И ты паникуешь по этому поводу?
— Я не паникую! — резко ответил Макс. — Ты заключил со мной сделку и обязан ее выполнить, как бы тебе не хотелось отскочить!
— Я помню все, что ты мне обещал! Тридцать тысяч евро за три ночи в комнате на верхнем этаже! И я выполню свои условия! Какие бы безумные мысли меня не посещали!
Макс подвинул кружку к Парамонову:
— Одну ночь мы уже отдали «им»! Вместо информации, я едва не получил пулю в спину. И это не без помощи твоей бабки! С ней у тебя сильная связь. Ее душа теперь полностью владеет твоим телом, и этого не изменить. Я видел много на своем веку! Видел, как люди менялись в одночасье, становясь злыми, словно цепные псы! Но, я давно уже не видел, чтобы предметы вот так материализовались при помощи сна.
— Я сам не могу понять, как такое возможно. — Никель снова вспомнил свой сон и недоверие пошатнулось. — Она просто вложила пистолет мне в руку. И вот теперь он лежит перед твоим взором. Когда я спускался по лестнице, меня одолевала только одна мысль — убивать! Ничего другого в тот момент для меня не существовало. Словно сама бабка Марфа нажимала на курок.
— Такое бывает сплошь и рядом. Вроде бы ты осознаешь, что хорошо, а что плохо, но ничего не можешь с этим поделать. Думаешь, откуда берутся самоубийцы? По какой причине вполне здравомыслящий человек хватает оружие и идет к большому скоплению людей, ни с того, ни с сего устраивая стрельбу? Кому вообще может прийти такая безумная мысль?
Никель хотел ответить на его вопрос. Сильно желал это сделать, объясняя, кто на это способен.
«Психически нездоровые люди» — едва не прозвучало с его уст.
Но, он вовремя опомнился, когда перед глазами снова вспыхнула ясная картина — «Глок-17», нацеленный в спину Макса. И нажимал на спусковой крючок отнюдь не «сумасшедший», только что сбежавший из городской «психушки».
Это был он — Парамонов Николай Сергеевич, собственной персоной!
Зачем он это сделал?
Вопрос остался без ответа.
— Я расскажу тебе одну историю. — Поведал Макс. — Она произошла очень и очень давно. В далекой деревне, название которой я уже и не вспомню, проживало человек двести от силы. Может меньше. Суть в том, что все жили счастливо, дружно, словно одной большой семьей. Никаких склок или разногласий между соседями никогда не было, мало того, каждый житель деревни с радостью придет на помощь своему собрату, если в том возникнет надобность. Все действовали сообща, пока не произошло одно запоминающееся событие: хорошо известная в деревне семья похоронила дочь. Ей было лет тридцать от силы. Ничего не обычного — девушка сорвалась с утеса в реку, а тело так и не нашли.
— Похороны провели, не имея на руках тело погибшей? — поинтересовался Макс.
— Позже ее, конечно, обнаружили. Далеко от места падения. Но похороны провели в присутствие пустого гроба, в этом ты прав! Девушка пролежала несколько суток на побережье реки. При падении сломала обе ноги и руку, но все же была жива. Ни один смертный человек не протянул бы в таких условиях и пару дней. Вот, о чем я хочу поведать. Поисковый отряд не сильно заморачивался, сетуя на то, что дальше по реке находились опасные земли. Даже самые смелые следопыты не рискнули так далеко удаляться от деревни. Через сутки после бессмысленных поисков, девушку признали умершей, а еще через два дня похоронили. Уже по истечении нескольких дней, ее труп нашли охотники из другой деревни и сообщили об этом страшном инциденте. Но, главная суть не в этом. Я хочу сказать, что девушка наверняка была связана с «ними» еще при жизни. Как там называли твою бабку? «Старая ведьма»?
— Ага.
— Пусть будет ведьма. — Согласился Макс. — Хотя, название не совсем точное, но более приемлемое для нашей беседы. По крайней мере, упростит понимание моих сказанных слов. И ты не удивляйся! Ведьма не обязательно должна быть старой сморщенной бабкой с остроконечным колпаком на голове и древней метлой между ног! Ей может оказаться четырнадцатилетняя девочка, вполне себе взрослая женщина или же старуха с клюкой. Кто знает, кто тебе попадется в следующий момент?…
— А мужчины могут быть связаны с «ними»? — перебил Николай.
— Еще как! К твоему сведению, их намного больше! Здесь вы их зовете колдунами. Слыхал такое словечко?
Господи, когда все это кончится!
Никель уже с трудом переваривал подобную чушь. Ведьмы, колдуны, вурдалаки, кого еще Макс приплетет к своей истории. Будь он детским писателем, выдумывающим потусторонние миры — другое дело! Но, взгляд хозяина дома говорил об обратном. Макс действительно верил в свои рассказы и непременно хотел убедить в этом Никеля.
Для наемного убийцы, каждое, услышанное слово в стенах лесного домика, было не более чем выдумкой. Бредом сумасшедшего, если быть откровенным!
Каждое сказанное слово несло сейчас глубокий бесполезный смысл, кроме одного!
«Глок-17»!
Никель не мог объяснить его появление, потому сомнения понемногу брали верх.
— Для чего это все? Для чего вообще существуют ведьмы и колдуны? — ничего личного, просто здоровый интерес.
Макс посмотрел ему прямо в глаза. Взгляд Никеля выдавал большую порцию сомнений, такую огромную, что впору было задуматься — не бросить ли это безнадежное дело?
Но каким-то внутренним чутьем, собеседник понимал: это еще не конец! Приоритетная задача всегда оставалась на первом месте, — переманить неверующего на свою сторону, и самое главное — заставить «их» это увидеть! Максу стоило бы огромных усилий выполнить то, что он задумал, если бы не бабка Марфа. Ведьма преподнесла им поистине великолепный подарок! И пусть этот подарок в руках наемного убийцы едва не стоил ему жизни, Макс, несомненно, знал: ни при каких обстоятельствах Никель не сможет объяснить появление пистолета в комнате на верхнем этаже.
А это уже был шаг к маленькой победе!
— Для чего ты живешь, Николай? В чем смысл твоей жизни? — поинтересовался хозяин лесного домика.
— Теперь уже не знаю. У меня была семья: молодая жена и маленький ребенок. Их радость была моим смыслом жизни. А теперь, их смерть — мое бесконечное горе.
— Сожалею. — С трудом вымолвил Макс. — Но так уж устроен этот мир. Когда мы приносим радость в свою жизнь, или ее приносит кто-то другой — мы счастливы. Но, когда в наши сердца проникает горе, радуются уже «они»! Закон равновесия. Кто-то теряет кошелек, а кто-то его находит. И этого не изменить!
Ведьмы живут тем, что питаются нашим горем. Ты наемный убийца! И ты лучше меня знаешь, как приносить горе в семью. Этим ты продлеваешь «им» жизнь! И ведьмы тебе благодарны! За последние двадцать лет мир сильно изменился, уже не встретишь по-настоящему счастливого человека. Самоубийцы, маньяки, извращенцы и Бог знает, кто еще населяют наш мир. Кровь течет рекой по улицам города, а, как известно, кровь лучшая «пища» для ведьм и колдунов! Они черпают из нее энергию и становятся только сильнее.
— Магия крови? — поинтересовался Никель.
Сколько книг в жанре фэнтези он перечитал в свое время.
— Можно сказать и так! — согласился Макс. — Отличие лишь в одном — это реальный мир, а не выдуманный клочок земли писателем-фантастом. Все происходит здесь и сейчас. Ну, Бог с этим! Я отвлекся от своего рассказа! Скажи лучше, сколько полных лет было твоей бабке Марфе, когда она приняла смерть?
Парамонов задумался:
— Если не ошибаюсь, восемьдесят девять. Ей не хватило пару месяцев до своего девяностолетия.
— Вот видишь! Много ли людей ты встречал на своем веку, кто дожил до такого древнего возраста? Пару человек?
Никель не мог вспомнить ни одного.
— Ведьмы живут очень долго. — Продолжил Макс. — Намного дольше обычных людей! Практически ничем не болеют и обладают поистине громкими способностями. Возьми хотя бы нашу девушку из далекой деревни. По словам медицинского эксперта, она пролежала в воде около восьми дней, прежде чем испустила дух. Кто еще способен на это?
— Ну, не знаю. Я слышал о подобных случаях! Человеческий организм и не на такое способен, когда находится в объятиях смертельной опасности. Я читал, что некоторые люди могут провести без еды и воды до десяти дней. Думаешь, все они ведьмы и колдуны?
— Не обязательно! У меня тоже были сомнения по поводу тридцатилетней девушки относительно ее ситуации, пока я не услышал продолжение истории. Как известно, первое время душа находится возле тела погибшего, а на третий день отправляется на встречу к Господу. У ведьминой души совсем другой путь. По истечении трех дней она набирает немыслимую силу и до сорокового дня остается в нашем мире творить немыслимые бесчинства. Проще говоря, она выходит на пик разгула!
Макс отхлебнул чая из своей кружки, ожидая вопроса, а может быть, и противоречия со стороны своего собеседника, но ничего подобного не произошло.
Никель послушно молчал, стараясь дослушать историю до конца.
А потому, хозяин лесного домика продолжил:
— Деревня подверглась страшнейшей атаке. Не в прямом смысле слова, конечно! Но, как бы странно не звучали мои слова, — деревня погубила сама себя. Все началось с того, что одному из жителей приснился странный сон, в котором тот увидел усопшую во всей ее красе. Женщина предложила сделку: «Я помогу тебе, а ты поможешь мне!». Ничего не напоминает?
— Бабка Марфа сказала об этом перед тем, как вложила мне в руку оружие.
— Вот именно! Ведьма предложила рассказать ценную информацию, взамен на свою «простенькую» просьбу. У каждого жителя деревни найдется свое тайного желание, которое недоступно при обычных обстоятельствах. И ты даже не представляешь, какие черные мысли роятся в голове у некоторых добропорядочных людей, за претворение которых в жизнь, они готовы буквально продать душу! Девушка предложила поделиться мыслями другого человека, который в глубине души жаждет чего-то плохого ближнему своему.
— И он пошел с нею на сделку?
— А чего еще ему оставалось?! Ведьма не оформляла сделку на бумаге с участием нотариуса или подписью каплей крови на древнем холсте. И заметь, не просила в обмен на информацию душу верующего. Она просто рассказала одному из жителей, что соседка готова выкрасть грудного ребенка для черного ритуала. И она знает, как это предотвратить! Девушка пояснила, что после смерти вознеслась к небесам, и Господь назначил ее Хранителем этой самой деревни. Ну, как? Правдоподобно звучит? Ты бы поверил?
Никель задумался.
Если честно, он скептически относился к подобного рода байкам, но из головы никак не хотела выходить история с пистолетом.
— Думаю, все, что касается маленького ребенка, ни в коем случае не должно подлежать сомнению. — Сделал вполне разумный вывод Парамонов. — На это ведьма и давила.
— Совершенно верно! — поддержал его Макс. — Но это еще не полная история с «вещим сном», как ты его называешь. Ведьма прекрасно понимала, что один такой инцидент не принесет ей в «копилку» громкой славы. Ее Темная душа будет бесчинствовать в нашем мире еще тридцать семь дней, и нужно спешить, чтобы добиться максимально возможного результата для того, чтобы угодить своему «господину». И это отнюдь не Господь! Потому, предстояло изобразить великое противостояние…
— Дай угадаю! — перебил его Николай. — Чтобы достичь наибольшего результата, противостояние должно выйти за рамки обыденного, а сделать это можно одним лишь способом. На месте ведьмы я бы противопоставил не зло добру, а зло — злу! Проще говоря, вкупе с информацией о черном ритуале для маленького ребенка, я бы сообщил соседке, что первый житель деревни собирается убить своего дитя. Его нужно непременно остановить и для страховки отобрать малыша, определив того под свою защиту. В идеале — уничтожить родителя! Таким образом, с каждого инцидента я получу двойной эффект, возьму под контроль обе «грешные» души, и так далее по истечении сорокового дня. Каждый следующий раз я буду вытворять что-то подобное, и предстану перед «господином» во всей красе, объяснив, что даже после смерти имею право властвовать в этом мире без ограничений! Вполне вероятно, что в «их» царстве далеко продвинусь по иерархической лестнице. Если, конечно, она существует!
Макс даже похлопал в ладоши:
— Великолепно! Лучшего объяснения даже я бы не нашел! И ты прав, ведьма настроила обоих соседей против самих же себя. Впервые на моей памяти материализовался ритуальный нож в руке у первого жителя. К сожалению, сам я этого не видел, лишь слышал безумные рассказы одного деревенского дурачка. Я искал ритуальное оружие, но когда понял, что, скорее всего это детская выдумка, больше не стал терять время на далекую легенду. Пока ты не убедил меня в обратном. Оказывается, уже очень давно, ведьмы и колдуны могут материализовать любой предмет с помощью сна, но для этого нужна особая связь с усопшей. Вроде той, которая сейчас у вас с бабкой Марфой.
— Хочешь сказать, во мне теперь ее душа?
— Трудно сказать. Душа такая странная вещь, что порой не поймешь, во что она превратится в следующий момент. Одно из двух: либо твоя бабка во время смерти обменяла свою душу на твою, либо оставила все, как есть, но теперь твоя душа приняла темную сущность бабки Марфы, и борется за выживание всю твою жизнь. И как видишь, не безрезультатно! Твое неверие все больше принижает светлую сторону, потому мы и имеем полное право этим воспользоваться. Наша с тобой сделка основана на противостоянии добра и зла. И мы обязаны победить!
— А что будет, если мы проиграем? Что произойдет, если темная сущность превзойдет светлую, и я окажусь на «их» стороне?
Макс пожал плечами и безразлично сказал:
— Ты умрешь!
Никель вздрогнул:
— В одиночестве, в комнате на втором этаже?
Хозяин дома не ответил. Он не стал вдаваться в подробности и просто проинформировал:
— Я уже говорил, что наша сделка не так проста, какой ты ее считаешь. Мало того, ты сам настоял на том, чтобы продолжать начатое, хотя я сначала не согласился с твоей кандидатурой.
— Знаю, знаю! — ответил Парамонов. — Я не тот человек, который тебе нужен. И пожертвовать мною тебе крайне сложно!
— Я не это имел в виду…
— Неважно! Я заработаю эти «бабки», чего бы это ни стоило! Я вижу — ты честный человек и не обманешь меня. Честно признаюсь, твои рассказы мало похожи на правду, и единственное, что меня сейчас заботит — это тридцать тысяч евро. Маленькие желтенькие бумажки, готовые дать мне возможность продолжить жалкое существование. Но имей в виду, я ответственный человек и выполню свой «контракт» во что бы то ни стало. И даю тебе слово, если «они» действительно свяжутся со мной, я выведаю нужную для тебя информацию. Клянусь своей душой!
— Твоя душа уже показала, на что способна. На далее, как вчера, ты поднял оружие на своего освободителя.
— Освободителя, заключившего со мной сделку, проигрышем в которой будет смерть!
— Никто не говорил, что будет легко! — грозно ответил Макс.
— А я и не ждал этого! Договор есть договор, и я его выполню! Прежде всего, хочу извиниться за свой дерзкий поступок этой ночью. И просто дать тебе честное слово, что никогда в жизни больше не направлю оружие в твою сторону. Идет?
— Идет. — Усмехнулся Макс и пожал ему руку.
— Но все же я хочу услышать конец истории про далекую деревню. — Попросил Никель.
Хозяин дома взглянул на собеседника, стараясь понять, просто ли это интерес, или все же Николаю хотелось верить в услышанное?
Но историю он закончил:
— Каждому жителю приснился подобный сон. По словам ведьмы, кто-то пытался утопить подругу в местной реке, завидуя нажитому имуществу. Хотя, какое там имущество можно нажить в голимом захолустье. Кто-то хотел позариться на чужую женушку; отдельные личности, собравшиеся в горстки, планировали наказать местного купца, который, по словам ведьмы, изготавливал товар из кожи младенцев и украшал его пуговицами, выполненными из глаз умерших стариков. Рыбаки не знали покоя от наглых охотничьих псов, что довольно часто прокрадывались в их амбары и тоннами уничтожали пойманную рыбу. В отместку, они травили собак, или же просто, завидев животное, отрубали ему голову огромными тесаками, в свою очередь, навлекая на себя гнев охотников. Люди не просто устраивали бедствия в деревне. После себя они оставляли горы трупов. Помниться в одном инциденте маленькая девочка ткнула отца кухонным ножом прямо в живот за то, что он не разрешил ей прогуляться с любимой собачкой. В ответ, мать убила свою же дочь, выстрелив той в лицо из отцовского ружья. Брат шел на брата, а отец на сына. Матери с дочерями стали кровными врагами, а соседи могли устроить поножовщину из-за мелкой ссоры прямо на глазах у маленьких детей. Месть ведьмы была страшной, и деревня даже не подозревала, чьих рук это дело.
— И никто не обратил внимания на странное поведение жителей? — спросил Никель.
— Никому не было до этого дела! Словно все обитатели разом сошли с ума. По истечении сорока дней с момента смерти девушки, ее темная душа предстала перед своим «господином», а в деревне все еще продолжались волнения. Смерть стала обычным делом для жителей, будто бы они и не знали другой жизни.
— Но должен был кто-то вырваться из этого безумия? — Никель старался найти лучик света в этом «темном царстве».
— Совершенно верно! — оправдал его ожидания Макс. — Один житель деревни все же улизнул из этого места, перед тем как началось смертельное побоище огромных масштабов. Ее звали Злата. Без нее мы бы и не узнали о случившемся. Девочка рассказала о кровавой бойне в деревне, когда с трудом достигла близлежащего поселения. Грязные, испачканные в крови волосы; сломанные ребра и левая рука говорили о том, что она не шутит. Девочке было всего двенадцать лет, и она с трудом могла говорить. Ее тело покрывалось крупными мурашками об одном лишь упоминании названия своей деревни. Во время рассказа Злата не раз теряла сознание, ей мерещились страшные монстры с рогами на голове и длинными хвостами. Девушку трясло так, словно она видела перед собой самого Князя Тьмы. Так душа ведьмы повлияла на сон молодой девчонки.
Через несколько дней, жители соседнего поселения собрали добровольцев и двинулись в эту деревню. А когда добрались, то увидели страшную картину: горы трупов бесхозно лежали на улице и даже не были преданы земле. Жилая зона раскурочена до такой степени, что была не пригодна для нормальной жизни. Столпы пожарищ раскинулись по всей деревне, задевая практически каждый дом, и ни одного живого человека. Никого, кто бы смог объяснить увиденное!
Хотя нет!
Вроде бы кто-то остался в живых, но по прибытию добровольцев, самолично поджег себя в своем же доме. Его глас разлетался по деревне вопиющим рыком: «Тебе меня не провести, ведьма!».
Добровольцы осмотрели деревню. Основным оружием, которым пользовались жители, были топоры, вилы, лопаты и еще какая-то домашняя утварь. Ничего необычного, ее можно сыскать в любом сарае или амбаре. Естественно, охотники применяли ружья. Никакого ритуального кинжала никто не видел.
— А эта девушка… Злата, она осталась жива?
— К сожалению ненадолго. Ее преследовали какие-то видения, разговаривали с ней, и все же привели к утесу, откуда в свое время сорвалась ведьма. Девушка прыгнула по своей воле, как говорили позже очевидцы. Ее унесло сильным течением, а тело нашли спустя несколько дней в том же самом месте, где обнаружили ведьму.
Макс замолчал.
История закончилась, а осадок остался. И где-то в глубине поселения остался ритуальный кинжал, который так и не удалось найти.
«Глок-17» этому подтверждение!
До сегодняшнего дня Макс твердо верил, что ведьмы и колдуны могли превращаться в любое животное или предмет. Для них не составляло труда принять обличье дикого звери или же деревянного колеса старой телеги. Но, если с помощью сна усопшая может отправить настоящее оружие в реальный мир, это совсем другое дело. Сколько пакости можно сделать, вложив в руку верующего заряженный пистолет, и подчинить сознание.
— Ты хочешь меня напугать? — сделал свой вывод из этой истории Парамонов.
— Я хочу тебя предупредить! И показать на примере этой истории, насколько опасны «вещие сны». Подчинив твое сознание, бабка Марфа тем самым решила свести счеты со мной. Но, самое главное — первое знакомство состоялось! «Они» тебя заметили и теперь не упустят из виду твою душу. Ты должен знать, с каким коварным соперником тебе придется столкнуться! Бабка Марфа была только приманкой. Следующая ночь расставит все на свои места. Тебе предстоит выбрать, на чьей ты стороне. Я хотел бы тебе помочь, но не смогу этого сделать, пока ты не поверишь!
Пока хозяин дома рассказывал эту историю, на улице стемнело.
Макс поглядел на часы: 23:09.
— Я возьму с собой «ствол»! — уверенно сказал Никель.
— Не думаю, что он сможет тебе помочь. — Воспротивился собеседник.
— И все же мне с ним будет спокойнее. Если ты боишься…
— Я не боюсь! — перебил его Макс.
Он быстро собрал «Глок» и вставил магазин. Еще раз посмотрел на оружие, покрутил его в руке, словно убеждаясь, что все это не морок, и протянул Никелю:
— Я тебе доверяю. И уверен, что ты не используешь его снова против меня.
— Я обещал!
Макс посмотрел ему в глаза, и снова мелькнула нотка сомнения. Он прекрасно понимал, что в подобную авантюру Николаю сложно будет поверить. Такие слова, как «ведьма» или «колдун», он слыхал только в сказках. Церковь была настолько далеко от его души, что все истории казались легендарным вымыслом.
Только одно Макс знал наверняка — «Глок-17» никогда не покинет его скользкий разум. Он до конца жизни будет метаться из стороны в сторону; сомневаться в учении веры и скептицизма, пока действительно не увидит все своими глазами.
И эта ночь должна переубедить его раз и навсегда.
— Запомни, Николай! — Макс напоследок еще раз явил истину, когда пистолет вновь оказался в руках наемного убийцы. — Самое сильное оружие — это вера! Как бы тебе не хотелось думать по-другому!
— Я тебя понял. — Неожиданно вырвалось в ответ.
Никель сделал последний глоток из своей кружки и засеменил в комнату на втором этаже. Его вдруг накрыло предчувствие, как в тот злополучный день, когда он попал в лапы банды Лихача.
Будто этой ночью должно что-то произойти.
Что-то нехорошее.
Но, теперь у него есть настоящее оружие. И он непременно им воспользуется.
В благих целях!