Стук в дверь повторился.
Не сказать, что очень настойчиво, но глухие удары по старому дереву были сильнее, чем в предыдущий раз. Незнакомец, будто почувствовал, что хозяин дома выдвинулся в прихожую, а потому переместился правее, заглянув в небольшое окошко, и, увидев Макса, аккуратно постучал в стекло набалдашником красивой трости.
Макс отодвинул засов и впустил гостя, предлагая тому проследовать на кухню.
— Не утруждайте себя, дружелюбный хозяин. — Сказал незнакомец. — У вас большая гостиная. Потому я предпочту остаться в этом помещении и не беспокоить вас бесполезным хождением по комнатам. Мы вполне можем обсудить все здесь, в этом прекрасном месте!
Сама любезность!
Ночной гость выглядел намного старше своего собеседника. Дорогая одежда, не менее дорогие туфли и котелок, надетый на круглую голову, выдавали в незнакомце одного из членов общества аристократии. В одной руке он держал трость, с красиво исполненным набалдашником, а в другой — небольшой кожаный портфель.
— Мне понадобится вон тот журнальный столик и стул, если вам, конечно, не трудно выполнить мою маленькую просьбу!
Севастьян, выпорхнувший из ванной комнаты следом за Максом, подвинул гостю небольшой столик, а Макс притащил с кухни три железных табуретки, ровно по числу собеседников.
— Этого вполне достаточно! — согласился незнакомец.
И усевшись на табурет, распахнул кожаный портфель.
Из портфеля появилась старинная книга, вся потертая, словно ею пользовались не одну тысячу раз. Гость положил ее на столик и перевернул первую страницу:
— Для начала, я должен вам представить некий документ, чтобы наша беседа не была для вас неожиданностью.
— Кто вы такой, мил человек? — поинтересовался Макс.
— Мое имя вам ни о чем не скажет. А вот свою должность я с радостью озвучу. Я — ваш мировой судья! И в первую очередь, я спешу туда, где на свет родился запрещенный обряд. Думаю, не имеет смысла спорить, что я прибыл по адресу?
Друзья переглянулись.
«Но, стоит помнить — за ваше деяние последует неминуемая кара!» — вспомнились слова известного священника.
— Думаю, вы прекрасно знаете, о чем пойдет речь, потому не стану томить вас долгим ожиданием. — Гость так и не дождался ответа. — Перед вами священная книга, можно сказать антиквариат! Здесь описаны все запрещенные обряды, когда-либо явившиеся на свет по чьей-то случайности или преднамеренной глупости.
Книга была внушительных размеров, и Макс подумал, сколько же всяких ритуалов Господь приравнял к смертному греху! Хотя, за то, что они сделали вместе с Севастьяном несколько минут назад, в любом захудалом государстве в старые добрые времена их бы повесили или четвертовали на глазах у оголтелой публики. Без суда и следствия.
А потому, они должны быть благодарны незнакомцу, который сделал им одолжение и позволил высказаться в свое оправдание.
— Это не было случайностью. — Честно сказал отец Севастьян. — Мы преднамеренно убили человека.
— Не просто убили! — уточнил ночной гость. — А произнесли определенный порядок слов. А это уже называется ритуальным убийством!
Незнакомец вынул из кармана рубашки очки с дорогой оправой, и, надев их, распахнул страницу примерно в середине книги:
— Если точнее, то вы использовали фразы запрещенного обряда под номером 423. В быту называемым «Небесным возрождением».
— Только возрождения не получилось! — заявил отец Севастьян. — Наш «Небесный Воин» погиб.
Гость достал из кожаного портфеля перьевую ручку и сделал какую-то пометку в книге.
— Это уже не важно! Важно то, что обряд был выполнен в полном объеме. Вы ведь назвали свои настоящие имена, не так ли?
— Естественно! Иначе в ритуале не было бы смысла!
Незнакомец дважды кивнул и снова оставил запись в книге.
— Это хорошо! Молодые и неопытные послушники именуют себя вымышленным именем, стараясь избежать кары за содеянное. Но спешу вас уверить, это бесполезно! Мы все равно отыщем их, во что бы то ни стало, просто на это уйдет немного больше времени. А вот вы молодцы!
Ночной гость был сама любезность. Сложилось ощущение, что он прибыл сюда, чтобы хвалить, а не наказывать Севастьяна и Макса за хладнокровное преступление.
— Я вынужден задать вам несколько вопросов, чтобы точнее определить меру вашего наказания.
— А что, есть варианты? — поинтересовался Макс.
— О-о! Вы даже не можете представить, сколько существует вариантов на этом и том свете! Каждый отдельный случай разбирается в индивидуальном порядке. — Он перелистнул несколько страниц. — Вот, например: «12 декабря 1723 года, малоизвестный монастырь на островной части западной Италии, а в те времена это было Сардинское королевство, послушник по имени Люзера́т, который назвался вымышленным именем, затеял обряд в своей комнате, убив при этом своего лучшего друга. Подробности читать вам я не стану, лишь скажу меру ответственности. Готовы? Цитирую: «Душа преступника отправляется в рабство на остров Фанде́йл, сроком на двести земных лет». Как вам такое?
Друзья снова опасливо переглянулись.
Провести в рабстве двести лет никто из них не горел желанием. Спасало лишь одно исключение — они назвали свои настоящие имена, грубо говоря, при исполнении обряда, сказали правду. Что же за наказание ждет их?
И, словно отвечая на их немой вопрос, незнакомец продолжил:
— Или вот другой случай: «6 июля 1844 года, Португалия. Епископ! Заметьте не какой-то там молодой послушник, а настоящий епископ провел обряд прямо на алтаре, пустив кровь местному жителю, обещая тому вечную жизнь». Но, несмотря на то, что назвал свое настоящее имя, был приговорен к бесконечным мучениям в котле нижнего мира. И как вы сами видите, наказания могут быть различными. Повторюсь еще раз, каждый отдельный случай требует тщательного анализа, и уже потом выносится приговор.
— А более щадящих наказаний в вашей книге не найдется? — вдруг спросил отец Севастьян.
— Не могу знать, уважаемый! Книга долго пролежала в бездействии, и ее не открывали с 1943 года. Но это не значит, что запрещенные обряды не пользовались спросом уже 78 лет. Пользовались, поверьте мне! И еще как! Только не доводились до конца. Не знаю, уж по каким причинам, но запрещенный ритуал не был завершен. Может, послушники баловались, может, какие-то неведомые силы мешали в этот момент, но уж будьте уверены — всех проказников мы нашли, и по достоинству оценили их силы и умения, каждому назначив справедливое наказание.
— Да уж! Справедливей не найти! — выразился Макс.
Ночной гость посмотрел на него с каким-то явным негодованием:
— Не нужно ерничать, друг мой! Прежде, чем изучить запрещенный ритуал, в начале первой строки всегда установлено предупреждение. Я прав, Святой отец?
И гость посмотрел на Севастьяна.
— Я всего лишь священник. А после сегодняшнего случая — не такой уж и Святой! Но, вы правы: перед началом текста всегда ставится предупреждение, и если кто-то ответит вам, что не знал об этой незначительной детали, того можно с уверенностью назвать лжецом.
— Спасибо за честность! — похвалил его незнакомец. — Я еще раз удостоверился, что вы вполне серьезные люди. Мало того, вы производите впечатление умных и образованных особей вашего мира…
— Но, единственный вопрос, который вас волнует, — зачем мы все это сделали? — перебил его Макс. — Ведь правда? Начиная с 1943 года запрещенные обряды под номером 423, были либо не завершены, либо не проводились вообще. А так, как книга пролежала столько лет на полке, предположу, что на остальных, как минимум 422 ритуала и вовсе никто не обращал внимания. Небесных Воинов уже давненько никто не видел. И это мы тоже должны были знать. Но, вас действительно тревожит мысль — для чего мы это сотворили спустя столько лет? Почему двое смертных, наконец, все же поверили в легенду?
— Поэтому, я здесь, друзья мои! Я хочу разобраться во всем этом.
— Мы далеко не ваши друзья! И перестаньте нас так называть! — резко ответил хозяин дома. — Вы пришли с одной целью — наказать нас за данный проступок! Так делайте же свое дело! Мы уже ничем не сможем себе помочь!
Незнакомец еще несколько секунд смотрел в глаза Максу, а потом взял перьевую ручку и перелистнул несколько страниц.
— Так и запишем: «4 июня 2021 года. Страна: Россия. Точнее сказать, центральная ее часть. Думаю, подробности никого не заинтересуют. Для судей вы обычные смертные, и через несколько часов о вашем существовании никто и не вспомнит. Итак, время полного завершения обряда: 04:51. Время начала суда: 05:08. Назовите, пожалуйста, имя жертвы.
— Его звали Николай. И он был нашим другом.
— Не сомневаюсь! — выпалил ночной гость и записал в большую книгу. — Способ убийства — утопление. Я все верно говорю?
Друзья промолчали.
— Значит, все правильно! Следующий пункт: жертва являлась другом преступников. Смертные осознанно пошли на преступление, проведя обряд под номером 423. Все обстоятельства подтверждают данные действия, и виновные соглашаются с этим заявлением. Ну, вот и все! Вы хотели провести суд быстрее — я пошел вам навстречу! Теперь для полного оформления вы должны назвать свои имена. Настоящие имена! — напомнил незнакомец.
— Для смертных — я отец Севастьян, священник городской церкви. Но, мое настоящее имя Малх. Наверняка, вы слышали обо мне! И не раз.
Ночной гость оторвал взгляд от книги и уставился на отца Севастьяна. Из-под круглых линз дорогих очков, на священника взглянул уже не дружелюбный незнакомец. Узнав настоящее имя главного зачинщика, он сильно изменился в лице, не особо размениваясь на комплименты:
— Малх? Раб первосвященника Ханны, который ударил по лицу сына Божьего?
— Совершенно верно! — больше с гордостью, чем с негодованием ответил Севастьян.
Ночной гость снял с лица очки в золотой оправе и положил их рядом с толстой книгой.
— Неужели, нам все же удалось обнаружить ваше местоположение! — и он обратил свой взгляд на Макса. — Дайте-ка я угадаю! Ваше имя Квинтилл? Предчувствие не подводит меня?
Макс молчал.
Он прекрасно понимал, что по закону должен назвать свое настоящее имя судье. Но, в данный момент ему сейчас было не до этого. Они с Севастьяном использовали последний шанс, что мог вывести их на след важной информации, по причине которой умер их единственный последователь. Проведя три ночи в таинственной комнате, он сумел остаться в живых, получить от демона много ценных знаний, и самое главное — выбраться живым и вполне адекватным человеком. До того самого момента, пока отец Севастьян не уговорил его состряпать запрещенный обряд.
— Можете не отвечать, уважаемый хозяин дома. — Прервал долгую паузу собеседник в дорогом костюме. — Я знаю, кто вы, и что делаете для этого погибающего мира. Мы долго искали эту комнату, что на много лет скрылась от нашего взгляда, и которую мы с прискорбным сожалением считали потерянной. Но, сегодня, действительно, удачная для нас ночь! Вы провели запрещенный ритуал и выдали свое местоположения. Это ни в коем случае не повлияет на мое присутствие в этом месте, потому что кара за ваш обряд будет исполнена независимо от меня или тех особ, что искали вас много веков. И я прекрасно понимаю, что наше наказание ни в коем случае не сравниться с заветом Господа про вашу честь! Вы не избавитесь от бессмертия, как бы того не хотели высшие силы в лице сами знаете кого! Но, в связи с выявленными только что обстоятельствами, я даю вам честное слово — тела ваши так и останутся бессмертными, но души перейдет в мое ве́дение. Они будут гореть в аду, не меняя данного наказания столько лет, сколько потребуется! А потом снова вернутся на законное место, сохранив память о вашей прошлой жизни. Чем не справедливое наказание?
— Ты можешь убить нас, провести через тяжелые и невыносимые муки, но мы никогда не отречемся от своего Бога! И мало того — мы ни за что на свете не попросим прощения за то, что сегодня сделали. Может быть не мы, но в следующий раз кто-то другой все же добьется эффекта, и своею жертвой впустит в мир Небесного Воина. — Разъяренно сказал Макс.
— Не могу с тобой не согласиться! — не стал спорить незнакомец. — Но, теперешняя ситуация на моей стороне. И вы обязаны мне подчиняться! А потому, поставьте подписи под настоящим документом. Вы же хотели сделать все по-быстрому? Я вам предоставляю этот шанс!
И ночной гость протянул Максу красивую перьевую ручку.
Хозяин лесного домика долго смотрел на незнакомца. В его бесшабашной голове роились сразу несколько планов. Он по-настоящему представил, как бросается на ночного гостя в последнюю схватку, погибает на месте и его душа преспокойно отправляется в нижний мир заполнять пространство очередного котла.
Или, как законопослушный гражданин, подписывает документ и отправляется в тот самый Ад, но уже в качестве пленника, продолжая свое существование в качестве личного раба одного из демонов.
Ни один из предложенных результатов не устроил Макса.
Его время истекало.
Безумные глаза незнакомца смотрели на него с непреодолимой жаждой желания закончить все это поскорее. Но, инстинкт самосохранения обычного смертного, хоть и по воле Божьего умысла ставшего недоступным для «подруги с косой», брал верх над сегодняшней ситуацией.
Макс посмотрел на друга, и глаза его грустно умоляли: «Мы сделали все, что в наших силах! Честно хранили этот мир и помогали смертным всеми силами. Наши души не могли остаться безнаказанными после проведения запрещенного обряда. Ты тоже об этом ведал! И это ничего, что нам не удалось воскресить небесного Воина. Не каждому истинно верующему под силу такой ритуал! Мы сделали все от нас зависящее, и не вправе винить себя за недостаток веры! Так пусть и наш путь когда-нибудь закончится, хоть и не на такой красивой ноте, но все же! Мы будем всегда верны Господу, и да хранят его силы Света во веки веков!».
Не хватало только слова «Аминь».
И вот теперь Макс почувствовал, что надежда умерла вместе с немыми мыслями отца Севастьяна. Если уж священник не верил в будущее, то всякий смертный не мог себя винить в том, что ему не хватало сил поверить в Господа своего, Иисуса Христа, накануне исполнения и приведения в действие заслуженного наказания!
И в этот момент в доме послышался громкий хлопок.
Словно что-то тяжелое упало и разбилось вдребезги, заставляя собеседников вздрогнуть от неожиданности.
«Ванная комната!» — мысли взлетели, будто крылатый орел.
Друзья, как по команде повернули головы, и воочию увидели, как из-под соседних дверей хлынула вода.
Святая Вода — если быть точным!
А потом дверь в ванную комнату медленно приоткрылась, и на пороге они с изумлением наблюдали человека.
Человек не спеша направился к ним, отчего в сознании Макса и Севастьяна вновь затеплилась надежда.
Босоногий, он уверенно ступал мокрыми ногами, оставляя после себя заметные следы. Вода лилась с его плеч и мокрых спортивных штанов, забрызгивая прихожую. Лилась ручьями с его волос пепельного цвета, словно этому человеку стукнул уже шестой десяток. Но, друзья знали, что ему не больше тридцати. Они с удовольствием наблюдали, как человек движется в их сторону, всем своим существом показывая презрение к этой ситуации. Но самое главное — они знали его имя!
— У нас получилось! — не выдержал Севастьян.
И только сейчас в руке довольно молодого человека, несмотря на образ седых длинных волос, вся троица собеседников узрела пистолет. Все тот же «Глок-17», который в первую же ночь, проведенную в таинственной комнате, бабка Марфа вложила ему в руку.
— Меня зовут Николай! — гордо и надменно произнес смертный, несколько секунд назад появившийся из ванной комнаты. — И прежде, чем мои друзья подпишут сей договор, прошу внести и мое имя в «Книгу душ», чем и заявляю непосредственное отношение к справедливому суду.
Парамонов был мокрым насквозь, Святая вода стекала практически со всех участков его тела. В прихожей, на том месте, где остановился Никель, образовалась огромная лужа, медленно расползаясь по деревянному полу.
Макс заметил, как ночной гость отодвинул ноги в сторону, видимо, боясь ненароком ступить в освещенную отцом Севастьяном прозрачную жидкость.
— Я жду, когда ты выполнишь мою просьбу! — Никель бесцеремонно перешел на «ты», и впервые за весь разговор, друзья лицезрели ночного гостя таким испуганным.
— Сначала пусть поставят свои подписи! — отрезал судья.
— Ну, уж нет! — взревел Парамонов. — Они поставят подписи только тогда, когда я им позволю!
Макс от неожиданности выронил ручку, и она преспокойно упала на стол, медленно катясь под руку к ночному гостю, словно предлагая и впрямь вписать имя Николая в книгу.
— Ну, что же ты так смотришь на меня, справедливый судья? Не можешь выполнить мою просьбу? — и Парамонов с презрением усмехнулся. — А знаете, мои друзья, почему он не может этого сделать?
Отец Севастьян и Макс застыли в ожидании.
— Откройте книгу на странице 26, и вы увидите пункт номер 44, который гласит, что судей должно быть двое. И никак иначе! После завершения процесса, один из них вписывает имена грешников, а второй — пострадавшего, если такой объявится по истечению судебного разбирательства. Я все верно говорю, Левиафан?
Незнакомец побледнел:
— Откуда тебе известно мое имя?
Ему было наплевать на процесс, единственное, что его сейчас занимало — это появившийся из ниоткуда молодой парень.
— Это не важно! — проигнорировал его вопрос Николай. — Лучше поясни, где твой напарник, который должен представлять наши интересы?
Максу показалось, что Левиафан побледнел. Он не мог поверить, что объект запрещенного обряда предстанет вот так перед его очами.
— Уже много лет ваши представители не ходят на судебные разбирательства! И твоим друзьям несказанно повезло, что я вообще сюда явился! Обычно такая выходка заканчивается пленением души, и никто не в силах оспорить данный вердикт…
— Потому что никто не верит в конечный итог запрещенного обряда? Так узри же меня, демон! Перед тобой стоит самый настоящий Небесный Воин! Тот, кто пленил душу графа Фургаса и убил ее, выплеснув в реальный мир! Тот, кто находился еще в качестве смертного и уничтожил его графиню, не побоявшись коснуться оружия демона. И тот, кто не позволит нарушить правила судебного разбирательства, по какой бы причине они не были воздвигнуты!
Незнакомец потерял дар речи.
Его широкие глаза округлились до невозможных пределов, когда он, наконец, осознал, кто предстал перед ним.
Никель картинно поднял пистолет и направил его в сторону ночного гостя:
— Судья, представляющий интересы адептов Тьмы, должен фигурировать в списке возможных представителей. Открой книгу на странице номер 674 и прочитай список! Я хочу его услышать!
Левиафан видел глаза Небесного Воина.
Он пристально смотрел в его озлобленные очи. Он прекрасно понимал, что обман способствует невыполнению данного задания. Что «Книга душ» никогда не исполнит холодного предназначения, и ни за что на свете не позволит, чтобы ложь подавила истинную правду!
— У тебя есть десять секунд! — пояснил Никель. — Через одиннадцать — я прострелю твою бесшабашную голову, и мы закончим на этом справедливый суд!
Вот теперь Макс и Севастьян заметно расслабились. Небесный Воин по имени Николай, кого они, рискуя своими жизнями и в первую очередь бессмертными душами, хладнокровно убили, чтобы Желтый офицер вошел в этот мир своей надменной походкой, теперь диктовал судье правила игры.
Ночной гость захлопнул книгу, прекрасно понимая, что справедливого суда больше не будет. Небесный Воин не позволит, чтобы смертные поставили подпись под своими настоящими именами. И этот парень, по имени Николай, не даст возможности уйти ему из этого места живым!
Левиафан оставил все попытки привлечь смертных к истинному наказанию, и показательно бросил перьевую ручку на стол:
— Небесный Воин не имеет права вмешиваться в судебный процесс! Запрещенный обряд имеет под собой определенную кару, от которой не избавиться ни одному смертному!
— Я не противоречу запретному ритуалу! Хочу лишь прояснить определенные детали, и в который раз прошу назвать имена на странице 674! Твое время истечет через пять секунд!
Отец Севастьян и Макс замерли, приготовившись к самому худшему.
— Твое время истекло! — гордо произнес Николай. — Второго судью в лице представителя Господа я так и не увидел, в связи с чем, имею право считать, что справедливый суд теряет всю свою принадлежность! А потому, прошу смертного по имени Макс, в прошлой жизни, именуемого, как римский легионер Квинтилл, взять перьевую ручку, перевернуть страницу «Книги душ», и внести мое непосредственное заявление на законных правах стороннего наблюдателя! Мое настоящее имя — Николай! И потому я, влияя своим мнением на решение суда, торжественно заявляю и прошу занести мои показания в настоящую книгу: «Число — 4 июня 2021 года. Страна: Россия, точнее сказать, центральная ее часть. Думаю, подробности никого не заинтересуют. Верно, Левиафан? Для судей ты никто, и через несколько часов о твоем существовании никто и не вспомнит! Итак, время полного завершения обряда: 04:51. Время начала суда: 05:08. А время окончания — 06:01! Особые обстоятельства — справедливый суд пытался обмануть преступников, проведя его без второго участника, представителя земной силы в лице Господа. Имена указаны выше на странице номер 674. Я, Небесный Воин, по имени Николай, подтверждаю данные обстоятельства! И, согласно странице номер 692, исполняю закон потустороннего мира! А именно — за нарушение правил и принципов справедливого суда, приговариваю к смерти демона по имени Левиафан! Поставь, демон, свою подпись под ныне существующим документом!
— Ты не имеешь права! — закричал ночной гость. — Ты никто в этом мире! Ты полуфабрикат, сделанный неумелым обрядом обычных смертных!
— Я стою перед тобой, омываемый Святой водой Божьего Храма! Я выполнил все условия запрещенного ритуала: принял учение Господа своего, прошел неимоверные муки, был умерщвлен и воскрес во имя Иисуса Христа. А теперь, я стою перед тобой во здравии и готовый в любой момент исполнить данное предназначение. Умри, неугодный демон, и забудь о существовании нашего мира.
Только молниеносная реакция спасла левиафана от неминуемой смерти.
Он бросился в сторону, уходя от пули «Глока-17». Даже самый неученый демон знал правила земного мира, когда Желтый офицер встречался с потусторонней сущностью. Рука Небесного Воина, взявшая в этом мире оружие, независимо от того, являлось оно холодным или огнестрельным, всегда направлялась дыханием самого Бога, и в этом мире представляла собой карающий клинок Господа.
Никель произвел три выстрела из пистолета, которым его снабдила бабка Марфа. Две пули пронзили обшитый красивой панелью деревянный остов прихожей, а третья — достигла цели!
Превратившись в грозное чудовище, ночной гость расправил небольшие крылья за спиной.
Грозное оружие в руках Парамонова снова выстрелило, заставляя демона ринуться вправо, уходя от смертельной атаки. Огненные плевки были гораздо опаснее, чем взмахи стальных мечей его прошлых противников. Сколько времени Левиафан не участвовал в подобных схватках? Два? Три столетия?
И снова пуля резанула податливую кожу надменного демона, выплескивая темно красную кровь на деревянный паркет.
— Не дайте ему уйти! — закричал Николай.
Макс первым понял, что «нечисть» пытается достичь спасительной входной двери. Он прыгнул в его сторону, словно атакующая кошка и получил удар длинным хвостом.
Хозяин дома отлетел на несколько метров, врезавшись в стену прихожей. Задрожал потолок, «застонали» опоры, издавая неприятный звук, но лесной домик всеми силами пытался помочь хозяевам, останавливая неугомонную прыть морского змея.
Крыло Левиафана было пробито, не позволяя ему взлететь или покинуть помещение в считанные мгновения. Он никак не ожидал, что Небесный Воин возродится перед его очами и заставит играть по своим правилам. Согласно древней книге, которую демон бегло пробежал глазами, его миссия ни чем не отличалась от ночной прогулки. Он должен был просто зачитать определенный порядок слов и дело в шляпе! Но, сегодняшним ранним утром правила изменились! Довольно простой и ничем не примечательный суд над смертными, воздвигнувшими запрещенный обряд под номером 423, закончится для его несравненной особы поистине великим поражением.
Снова зазвучали выстрелы, раскатом грома звуча в стенах полупустой прихожей.
Один, два, три, четыре!
«Глок-17» изрыгал смертельное пламя! И настолько смертельным оно казалось сегодня, потому что было послано из рук Небесного Воина!
Левиафан закричал нечеловеческим воплем, когда пуля попала в глаз.
Вмиг ночной гость обернулся человеком. Его правый глаз вытек из черной глазницы и представлял собою бездонный колодец. Правая рука сочилась темно красной кровью и уже никак не могла помочь своему владельцу. И, наконец, в левом боку зияла внушительного вида дыра, кровоточащая и опасная, дающая понять сопернику, что схватка в ближайшее время может завершиться.
Понимая свое безнадежное положение, демон метнулся к выходу, видимо, намереваясь все же покинуть лесной домик. Его стремление было выше всяких похвал! Раненый, изнеможённый, уже не в силах терпеть издевательства хозяев дома, он схватился за ручку входной двери.
Еще немного!
Еще одно усилие и Левиафан вырвется на свободу!
Как бы ни так!
Севастьян бросил золотой кинжал ему вдогонку. Освященное лезвие, омывшееся Святой водой святой церкви отца Георгия исполнило свое предназначение. В спину ночного гостя воткнулось оружие, повреждая поверхностные ткани кожи, но самое главное — оно заставило остановиться безумного демона.
Никель выстрелил еще трижды.
Пули беспринципно легли в цель. И когда Парамонов понял, что в магазине не осталось больше патронов, бросился к Левиафану, настигая того у входных дверей.
Ночной гость уже держался за ручку, когда осознал, что на сей раз ему не удастся уйти живым из этого злополучного места.
Рядом с ним поднимался Макс, хозяин лесного домика, которого демон отбросил в сторону, словно детскую игрушку. Спеша закончить надоедливое представление, отец Севастьян торопился настигнуть Левиафана, преграждая ему путь к заветному выходу. И, наконец, Небесный Воин по имени Николай схватил его за лицо и резко вынул золоченый кинжал из спины.
С одной стороны — это было необыкновенным облегчением, но с другой — демон догадывался, каким коварным образом намерен его использовать опасный противник.
Ответ на немой вопрос последовал незамедлительно!
— Меня зовут Николай! — закричал Парамонов так, что задрожали стены. — И это будет первый демон, которого я убью в присутствие Господа! Так пусть же знает «нечистая» сила, что Небесный Воин вернулся! И никакая потусторонняя мразь не сможет со мной совладать!
Никель ударил сверху вниз, и кинжал с легкостью воткнулся в горло Левиафану.
Демон приоткрыл рот, будто пытался что-то сказать. Из его пасти выплеснулся сгусток крови, и широкие непонимающие глаза вмиг остекленели. Оружие Севастьяна, освященное водой самого Господа, в руках Небесного Воина приобрело небывалую силу.
Демон был мертв!
Но, вопреки смертным обычаям, его тело не осело на твердое покрытие прихожей. По исконно древним законам «потусторонний» должен был умереть по правилам адского огня. Что и незамедлительно сделал.
Левиафан стеклянными глазами последний раз взглянул на своего обидчика и взорвался на миллионы маленьких кусочков, очень сильно похожих на золу сгоревшей бумаги. И отличие было лишь тем, что серый пепел не кружил в воздухе, медленно опускаясь под ноги Небесному Воину. Он растворился в пространстве этого мира, словно Земля не хотела пускать даже останки «нечистот» в свою обитель.
Друзья застыли на месте.
Никто из них никогда не видел смерть демона собственными глазами.
Золотой кинжал рухнул на пол, звонко нарушая немыслимую тишину, и сообщая очевидцам, что все это происходит на самом деле.
Взгляд Николая преобразился, когда он посмотрел в сторону Макса и Севастьяна. Его глаза теперь не излучали черный оттенок. Привычное состояние и цвет разноцветных зрачков успокаивали теперь души хозяина дома и священника городской церкви. Души, которые они оставили при себе с необыкновенной помощью Небесного воина.
— У нас получилось! — возрадовался Севастьян. — Мы завершили обряд по всем правилам, и Господь услышал наши молитвы!
— Обряд!? — Парамонов словно бы вернулся из небытия.
Его зрачки, незамысловато разного цвета, явили неприкрытое удивление, а ставшие совсем седые волосы повисли, словно листва накренившейся березы. С них стекала Святая вода, что не так давно омывала тело находящегося в бессознание человека.
— Ты сам попросил нас об этом! — возмутился Макс, и его слова нельзя было воспринимать, как нелепую шутку.
Никель увидел, как вода стекала с его тела, и мокрые следы оставались на поверхности красивого паркета.
— Что со мной случилось!
— Ты только что убил демона собственными руками, сын мой! — поведал отец Севастьян.
— Демона? — не поверил его словам Николай. — Я убил графа Фургаса?
Священник посмотрел на Макса, словно ища одобрения в том, чтобы рассказать правду Небесному Воину.
— По твоим словам мы поняли, что графа Фургаса и его графиню ты уничтожил до этого инцидента. А мгновением позже ты устранил демона по имени Левиафан! Мы произвели на свет обряд под номером 423, и ты возродился, чтобы нам помочь…
— Нет! — закричал Парамонов. — Вы действительно это сделали?!
— Ты знаешь запрещенный ритуал под номером…
— Естественно, я его знаю! — перебил Макса Никель. — И знаю, какие последствия постигнут его создателей!
— И постигли! — яростно ответил отец Севастьян. — К нам тотчас же прибыл судья, который пытался пленить наши души, но погиб от твоей руки, в чем мы тебе искренне благодарны! И теперь хотим услышать то, зачем мы тебя трижды посылали в комнату на верхнем этаже. Что тебе сказал граф Фургас? В холодном бреду ты хвастал, что знаешь все о потустороннем мире. Теперь, мы хотим знать, какую тайну скрывали «нечистые» во главе с графом Фургасом?
Николай замолчал.
Его разноцветные зрачки забегали из стороны в сторону, будто вспоминая отдельные детали последней ночи.
— Я видел ад! Большие кипящие котлы со смертными душами. И вашего друга в старой рваной одежде, о котором вы мне рассказывали накануне! Он был горд, что лишился тяготящего бессмертия, но напоследок вручил «Глок-17», который мне достался от бабки Марфы. И даже не это главное! До встречи с ним со мною говорил граф и поведал об укладе жизни на земле.
— Это мы заметили! — сообщил Макс. — Ты так резво и информировано поставил на место судью, что нам на мгновение показалось, что ты заодно с его потусторонней сущностью.
— Я теперь знаю все об укладе нашего мира! Но, никак не могу вспомнить разговор с Фургасом о том, что же произойдет в ближайшие дни. Словно он заблокировал часть моего сознания.
Парамонов искренне хотел поведать своим друзьям рассуждения графа и его графини о смысле бытия, неминуемого несчастья, которое постигнет этот мир, но никак не мог вспомнить детали. Не за этим ли он пошел в комнату на верхнем этаже и поборол первородный страх?! В третий раз подряд! Он помнил, что-то важное коснулось его памяти, что-то действительно незыблемое прокралось в дальние уголки его сознания, и что-то могущественное проникло тогда в разум Парамонова Николая Сергеевича.
— Нам нужно вернуться в комнату на втором этаже! Причем немедленно! — заявил Никель.
— Это невозможно! — злость в лице отца Севастьяна была неподдельной. — Мы выдали свое местоположения! Выдали свою тайную обитель и чем дольше находимся в этом лесном домике, тем больше подвергаемся нападению демонов с той стороны! Мы послушники Господа и всю свою жизнь посвятили служению его Величия. Самый разумный поступок — бежать из этого места, не оглядываясь! Как мы и делали с Максом последние несколько веков!
— Ты, несомненно, прав, мой друг! — заговорил Макс. — Мы бежали сломя голову от проблем и неудач. Мы боялись демонов, словно огня в преисподней! И мы верили, что наступит момент, когда мы уже перестанем бояться! Как думаешь, отец Севастьян?! Не наступило ли время посмотреть своему страху в глаза? Когда ты в последний раз лицезрел демона, погибающего под взором твоего взгляда?
— Дело совсем не в этом…
— А я думаю в этом! — гордо загромыхали слова Макса в просторной прихожей. — Мы считали себя бессмертными, но почуяв только приближения конца, сразу же поникли, будто ощутили себя, стоявшими на эшафоте. Честно говоря, я устал бояться! Устал обходить демонов стороной, боясь не лишиться единственной души! Мы бессмертные в этом мире, но я не уверен, что это продлится еще несколько веков. Я устал от этого хаоса, устал от понимания того, что твои любящие люди погибают, стареют и отправляются в небытие не с тобой! Я хочу смерти! Настоящей и человеческой! И я использую свою возможность, во что бы то ни стало! Я не боюсь никого, и одним из этих поводов служит то, что со мною сейчас находится Небесный Воин!
Я пойду с тобой, Николай, даже если отец Севастьян будет против! В этом неприятном месте много всякой «нечисти» и «дьявольщины»! В этом месте предостаточно зла, ненависти и безумства! Сколько раз я бывал там по своей и чужой воле! Сколько мук я испытал, находясь в комнате на втором этаже! Но, сегодня, когда со мной бок о бок пойдет Небесный Воин, я не боюсь ничего!