Логейр, столица Логрии встречал меня неожиданно приветливо. Что, признаться, было крайне подозрительно для города, который уже полдесятка лет находился под властью не просто иностранных захватчиков, но ещё и нелюдей. Да-да, город и вся страна были захвачены вторгнувшимися на наши земли эльфами, в королевском замке правила некая эльфийская леди Индариэль, а я, младший сын свергнутого законного короля этих земель, был вынужден до совершеннолетия ютиться в родовом имении на окраинах королевства.
Присмотревшись к народу на улицах я удивился ещё больше — за время оккупации эльфами изменилась не только манера одежды людей на улицах, но и городская архитектура. Теперь люди щеголяли в цветастых одеждах, город утопал в зелени, а многие дома обзавелись обилием вьющихся растений, ползущим по стенам. К тому же с улиц непонятным образом пропал весь сор и нечистоты, так что всё вокруг блистало совершенно невозможной для крупного города чистотой. Нищие тоже исчезли, да и стражники в толпе встречались теперь крайне редко…
Единственное, что полностью соответствовало моим ожиданиям, так это явное преобладание женского населения — гибель армий моего отца в битвах против захватчиков и последующая гражданская война предсказуемо снизила число мужчин в государстве.
Но, Боги Претёмные, как эти женщины были одеты! Буквально каждая вторая дама щеголяла обнаженными ногами и глубокими декольте. У многих были открыты плечи. А у некоторых даже спины и животы! Для меня, привыкшего к традиционной моде нашего королевства с длинными закрытыми платьями умеренных цветов, подобное было настоящим шоком. А учитывая, что я совсем недавно достиг совершеннолетия, но пока так ни разу и не был с женщиной, моё тело на обилие оголённой женской плоти на улицах отреагировало совершенно однозначно. И это я пока находился в карете и просто наблюдал из окна! Что же будет, когда я окажусь в замке, если я уже периодически ловлю себя на предательском желании забыть о королевской чести и, приказав кучеру остановиться, затащить в карету одну из скудно одетых красоток?
Простучав колёсами по опущенному подвесному мосту, моя карета въехала на территорию замка и, миновав ворота, оказалась в обширном внутреннем дворе. Раньше, насколько я помнил, этот двор был вымощен каменными плитами и на нём король любил устраивать смотр своим элитным гвардейцам. При новой власти двор превратился в небольшой парк с тенистыми аллеями и даже несколькими полянками. На одной из таких полянок карета и остановилась.
— Прошу вас, сир, — кучер, являющийся единственным представителем моей свиты, с поклоном открыл дверцу, приглашая меня выйти.
Я, изрядно устав от долго путешествия, поспешил последовать приглашению. Спрыгнув на мягкую траву, я благодарно кивнул кучеру.
— Удачи вам, сир, — ещё раз поклонился тот и, забравшись на козла, стегнул лошадей, оставив меня в одиночестве.
Проводив взглядом стремительно удаляющуюся карету, я оглядел окружающие заросли, выбирая кратчайший путь в замок. Тот факт, что никто не удосужился меня встретить несомненно был унизителен. Но чего ещё ожидать от нелюдей-захватчиков? Мне ещё повезло — два моих старших брата, которые прибыли в столицу за несколько лет до меня, и вовсе погибли. Захватчики уверяли, что гибель моих братьев произошла исключительно в силу несчастных случаев, но я им не верил.
Прикинув наиболее подходящий маршрут, я решительно направился к зарослям. Однако не успел сделать и несколько шагов, как меня окликнул мелодичный женский голос, раздавшийся, казалось, прямо у меня за спиной.
— Сэр Мартин, приветствую вас. Надеюсь ваше путешествие было приятным.
Вздрогнув от неожиданности, я обернулся и увидел перед собой высокую (ростом с меня, но мой рост был выше среднего) черноволосую женщину в коротком обтягивающем зелёном платье заканчивающимся значительно выше колен. Глубокое декольте платья позволяло увидеть восхитительную ложбинку между грудями. Обута красотка была в зелёные туфельки на высоком каблуке.
Почувствовав как кровь прилила к лицу (и кое-куда пониже) я с трудом удержался от желания немедленно наброситься на красавицу, целуя её алые манящие губы и гладя едва скрытое одеждой тело. А потом задрать ей и без того короткую юбку, и… Однако я не зря был царским сыном — меня всю жизнь приучали к тому, что мой разум должен быть превыше сиюминутных плотских желаний. Вот и сейчас я сумел взять себя в руки и подумать о последствиях. Всё-таки, кувыркание с посланной меня встречать женщиной прямо во дворе сразу по прибытию в замок, здорово подорвало бы мою и без того невысокую репутацию в королевстве. Я же хотел произвести впечатление человека, сохранившего королевское достоинство.
Так что я поумерил свою разыгравшуюся фантазию и пообещал себе, что позже непременно овладею этой обворожительной красоткой. В конце концов мне с младенчества говорили, что назначение женщины состоит в том, что бы удовлетворять желания мужчин и рожать им детей… Да и вряд ли она осмелится отказать королевскому сыну. Пусть мой отец и был свергнут ненавистными захватчиками.
Чувствуя, что внезапно вспыхнувшее желание помаленьку отпускает, я решил сконцентрироваться на замеченной мной несуразности в облике собеседницы.
— Спасибо, путешествие прошло хорошо. Позвольте узнать ваше имя, леди? — Галантно обратился я к женщине. И, подумав, решил спросить о замеченной мной детали напрямую. — Скажите, а как вы умудряетесь ходить по траве в такой непрактичной обуви?
— Меня зовут Джоанна, сир, — сделала изящный реверанс женщина.
Из-за этого её юбка задралась чуть выше, вновь всколыхнув во мне желание. Однако красотка явно не придала подобному значения.
— А что касается моих туфель, сир, так они просто зачарованы на повышенную проходимость. — в подтверждение своих слов, женщина топнула ножкой, продемонстрировав, что острые каблучки совсем не погружаются в землю. Юбка красавицы из-за этого движения задралась ещё сильнее, обнажив часть белоснежных трусиков, к которым я буквально прикипел взглядом. — Это одна из многих полезных магических мелочей, которыми одарили нас эльфы.
Заметив, что я густо покраснел, Джоанна проследила за моим взглядом и спешно одёрнула платье, скрыв от меня волнующее зрелище. Я облегчённо выдохнул — желание вновь отпустило меня, позволив думать о чём-либо ещё кроме того, как завалить Джоанну на мягкую траву лужайки.
— Наверно, вы должны были меня куда-то отвести? — Нарушил я неловкое молчание.
— Да! Конечно! Следуйте за мной, сир, — спохватилась женщина и повела меня сквозь заросли.
Я покорно последовал за Джоанной. Однако я тут же обнаружил, что мой взгляд уткнулся в призывно виляющую при ходьбе попку красавицы, благо, обтягивающая юбка платья подчеркивала её упругость.
— Расскажите, каким образом создали этот парк? — Задал я вопрос, желая избавиться от вновь полезших в голову пошлых мыслей.
Женщина охотно опустилась в объяснения, а я, наконец-то, смог отвлечься. А стоило нам миновать двор, превращённый в парк, как отвлекаться мне пришлось ещё больше — во дворце оказалось полно эротично одетых женщин, многие из которых нарядились куда откровенней моей спутницы. Окончательно меня добили стражницы в коридорах тронного зала, вся одежда которых состояла из коротких кожаных юбочек, высоких сапожек на шпильках и кожаных лифчиков с позолоченными чашками. Стражницы, как на подбор, были высокими статными красавицами с нежной шелковистой кожей и заплетенными в косы волосами. Признаться, от того, чтобы попытаться немедленно оттащить одну из этих красоток в укромный уголок меня удержало лишь наличие у них угрожающего вида алебард и тот факт, что кучковались стражницы минимум по несколько человек.
Чтобы утихомирить разбушевавшееся естество, мне пришлось ненадолго прислониться к стене, сделав вид, что я устал. А затем, прикрыв глаза, начать усиленно думать о чем-нибудь постороннем.
— Скажите, Джоанна, а почему в страже женщины? — Задал я вопрос своей провожатой, пытаясь отвлечься. — И почему они без брони?
— Ах, вы ж совсем не знаете о нашей жизни! — Всплеснула руками женщина, и начала рассказывать. — Эльфийская владычица, изучив наши старые обычаи, решила, что несправедливо, когда мужчины и женщины имеют разные права. Так что она позволила женщинам официально обучаться воинскому искусству и служить в армии. Ну, а броня здорово сковывает движения воительниц, так что от неё решили отказаться в пользу более удобной одежды. Но вы не подумайте, под вражеские стрелы никто бедняжек посылать не будет — они занимаются только охраной внутренних помещений…
В отличие от устройства парка, в воинском искусстве моя собеседница явно почти ничего не понимала и просто пересказывала чужие слова, перемежая их собственными домыслами. Однако я заставил себя сконцентрироваться на словах Джоанны и успешно избавиться от прошлых фантазий с участием эротичных охранниц. Под конец рассказа женщина уже сама запуталась в собственных аргументах начав теряться в объяснениях и перескакивать с одного на другое. Но и это оказалось во благо — стараясь не упустить нить беседы и, по мере сил поправляя женщину, я сумел выдержать встречу с эльфийками, которых в тронном зале оказалось неожиданно много.
До этого, я эльфиек ни разу не видел в живую и лишь читал их описания, да любовался на изображения… И, стоит заметить, ни один из художников, чьи работы я видел, так и не смог передать всё совершенство этих прекрасных и грациозных созданий.
Каждая из эльфиек была по своему прекрасна и совершенна, обладая, казалось, каким-то уникальным очарованием. Во всём их облике была заметна индивидуальность, при чём выверенная до мелочей, начиная от причёсок с макияжем и заканчивая одеждой с выбором украшений. При этом, если присутствующие в зале человеческие женщины старались одеваться эротично, то некоторые из остроухих прелестниц были в закрытой длиннополой одежде… Но даже в ней они умудрялись казаться желанными…
В общем, не будь я всецело сконцентрирован на разговоре с Джоанной, моего самоконтроля могло бы и не хватить, чтоб удержаться от глупостей.
В какой-то момент я даже умудрился забыть о том, что эти прекрасные создания являются, на самом деле, подлым и коварным врагом, убившим моего отца и братьев. К счастью, войдя в тронный зал, мы были вынуждены какое-то время ожидать, пока нам уделят внимание и я сумел отойти от первого шока, вспомнив, кто есть кто.
— Мартин, сын Урта, подойди ко мне, — обратилась ко мне сидевшая на троне эльфийка. Голос её оказался невероятно красивым и певучим.
Я подчинился и, пойдя к трону, взглянул на ту, что сидела на нём. Индариэль, а это была явно она, казалась ожившим произведением искусства. Каждая деталь её облика выражала величие и уверенность в себе. При этом, хоть на прекрасном лице эльфийской повелительницы не угадывалось никаких эмоций, карие глаза, казалось смотрели мне прямо в душу с сочувствием и пониманием. Волосы красавицы были насыщенного золотого цвета с небольшим отливом в красный. Укрывая её спину подобно плащу, они свободно спадали значительно ниже пояса. Столь же прекрасная, как и прочие представительницы её рода, эльфийка обладала невероятно плавными формами и упругой грудью среднего размера. Золотистое платье с многочисленными узорами было пошито из настолько тонкой ткани, что, казалось полупрозрачным. Из-за этого, хоть широкая длинная юбка и прикрывала стройные ножки и аккуратные груди Индариэль, красавица казалась полураздетой.
Трон стоял на небольшом возвышении и, возможно, если смотреть от самого пола, то удастся увидеть чуть больше подробностей восхитительной фигуры повелительницы… Может имеет смысл пасть перед ней ниц и попытаться проверить эту теорию?
В последний момент, я всё-таки сумел осознать, что передо мной находится мой злейший враг и ограничился лишь тщательно выверенным поклоном, показывающим, что я признаю более высокое положение своей собеседницы, но не намереваюсь ей беспрекословно подчиняться.
— Леди Индариэль, рад видеть вас в добром здравии, — поприветствовал я самозванную королеву.
— Я тоже рада видеть тебя, Мартин, — музыкально рассмеялась эльфийка, прекрасно поняв все мои метания, однако никак их не прокомментировав. — Надеюсь ты уже успел увидеть, насколько изменилась жизнь королевства после прискорбной гибели твоего отца?
Не дожидаясь моего ответа, Индариэль чуть подалась вперёд, от чего её пленительная грудь колыхнулась под тонкой тканью платья, невольно приковав к себе мой взор.
— Поверь, я сожалею о случившимся с твоим отцом. И вдвойне сожалею о твоих братьях, — произнесла эльфийка и в её певучем голосе появились взволнованные нотки. — Надеюсь ты, как последний из рода, будешь крайне осторожен и сумеешь избежать фатальных ошибок. Постарайся изучить новые законы этой страны, понять их, посмотреть на то благо, которое они принесли людям… А как поймёшь, приходи и мы обсудим твоё место в новом мире!
Закончив свою речь, Индариэль откинулась на спинку трона и продолжила.
— Жить пока ты будешь во дворце в некогда принадлежащих тебе покоях. Перемещение твоё по дворцу никто не будет ограничивать и даже позволят выходить в город. Но, умоляю, не покидай городские стены… Ведь ты и сам прекрасно знаешь, что в стране неспокойно, и многие противятся новому порядку. Из-за их глупого сопротивления на дорогах полно разбойников, — закончила наставления эльфийка и взмахом руки дала понять, что я могу удалиться. Последними обращёнными ко мне словами было. — Джоанна поможет тебе и охотно ответит на все твои вопросы.
Кивнув в знак признательности, я отошёл от трона, затерявшись в толпе придворных. Где и задержался, высматривая среди собравшихся знакомые лица.
Как и в городе, подавляющее большинство присутствующих было женщинами (не говоря уж про эльфиек). Впрочем, изредка встречались и мужчины, часть из которых была мне даже смутно знакома. Но, увы, не настолько, чтобы был повод подойти к ним, начав разговор.
Разглядывая придворных, я невольно обратил внимание на происходящее у трона, где Индариэль общалась со стоящей перед ней эльфийкой. Что-то в стоящей перед троном красавице заставило меня присмотреться к ней повнимательнее. Хоть я, после общения с повелительницей захватчиков, казалось, пресытился женской красотой, но эта эльфийка притягивала мой взгляд подобно магниту… Несмотря на то, что остроухая красавица стояла ко мне в пол оборота, от меня не укрылось её несомненное сходство с Индариэль. Только эта казалась чуть более изящной и хрупкой. Волосы её были светлее, без отлива в красноту и немного короче. А когда эльфийка, словно почувствовав мой взгляд, обернулась и я понял что красавица едва-едва достигла зрелости по эльфийским меркам — её личико было куда более живым и эмоциональным, чем у прочих, а в таких же карих, как и Индариэль, глазах вместо мудрости и понимания угадывалась неуёмная жажда знаний. В следующий миг я встретился с прелестницей взглядом и понял, что хочу быть с ней. При чём не просто потешив свою страсть, насладившись прекрасным телом (как это было при встрече с Джоанной или стражницами), но ещё и что-то большее… Хоть не очень понятно, что.
— Любуешшшься? — Вкрадчиво спросил меня вышедший из толпы высокий худой мужчина.
Несмотря на то, что я не видел обладателя этого голоса уже много лет, узнал я его сразу же, из-за уникальной манеры речи.
— Дун-нун, как хорошо, что ты здесь! — Обрадовался я, оторвавшись от милых глаз эльфийки и повернувшись к своему собеседнику. — Я боялся, что ты погиб вместе с армиями моего отца.
Присутствие здесь этого человека разом и в корне меняло моё положение. Всё-таки он был не только одним из сильнейших магов нашего королевства, но ещё и величайшим мудрецом — его советы не раз помогали моему отцу в, казалось бы, безвыходных ситуациях. В преданности этого человека я ни на миг не сомневался и твёрдо знал, что он мне поможет.
— Я тоже рад видеть тебя, юношшша, — искренне улыбнулся мне маг. Улыбка на его худом хищном лице с горящими фанатичным огнём чёрными глазами казалась совершенно невероятным зрелищем. — Меня не так то просссто убить. Да и мои уссслуги, оказалисссь нужны оккупантам…
Тут Дун-нун ненадолго замолчал и быстро оглядел окружающую нас толпу.
— Впрочем, об этом посссле. Здесссь за нами ссследят, — заявил маг, а затем вернулся к исходному вопросу. — А на красссоток здешшшних любуйссся, но руками не тронь.
— Почему? — удивился я столь неожиданному запрету.
— Трогать их сссмертельно опасссно, — охотно пояснил Дун-нун — Сссмотри новые законы. Сссогласссно им приссставания приравнены к нападению. А убийссство нападающего являтссся допуссстимой сссамообороной.
— Даже для женщин? — Не поверил я.
— Перед законом теперь всссе равны. Независссимо от пола и происссхождения, — пояснил маг. А затем ещё раз оглянулся, уже более нервно. — Мы ссслишшшком долго говорим. Это опасссно.
И Дун-нун растворился в толпе, оставив меня в замешательстве размышлять об особенностях новых законов. Да и опасность, о которой он упомянул в конце разговора не могла не настораживать… Впрочем, я сейчас слишком мало знал, так что решил пока не забивать себе голову непонятными угрозами, сконцентрировавшись на уже известных.
Уже собравшись уходить, я ещё раз обернулся к трону, надеясь увидеть там заинтересовавшую меня эльфийку. Но, увы, та уже бесследно исчезла, а Индариэль общалась теперь с каким-то незнакомым мне пузатым мужиком.
У выхода из тронного зала меня встретила Джоанна, которая явно была в курсе распоряжения владычицы. Женщина любезно проводила меня на дворцовую кухню, где мы с ней плотно перекусили. Затем я навестил дворцовую купальню, где смыл с себя дорожную пыль и смог немного сбросить накопившиеся напряжение — к счастью, моя черноволосая проводница скромно дожидалась меня в коридоре, как и привлекательные служанки. Так что в купальне я пребывал в гордом одиночестве и мог ни в чём себе не отказывать.
Заодно я обнаружил, что хоть эффект от общения с Индариэль прошёл, я привык к обилию вокруг эротично одетых женщин и уже не испытывал побуждения бросаться на каждую встречную. Хоть и по-прежнему не мог не пялиться на полуобнажённые женские прелести, да и в штанах регулярно становилось тесно, создавая мне небольшие трудности при ходьбе.
После купальни я наведался в библиотеку, где разжился кодексом новых законов. Затем ещё раз заглянул на кухню, где распорядился принести в мои покои пару бутылок вина и закуски. Ну, а затем уже отправился в отведённые мне комнаты.
Отпустив Джоанну, остаток дня я провёл за изучением хитросплетений нового законодательства. Под вино и закуски дело двигалось достаточно споро и к ночи я уже более-менее знал как вести себя при новых порядках.
Ложился спать я с чувством отлично выполненной работы. Мироздание, видимо, было полностью со мной согласно и подарило мне крайне примечательный сон.
Во сне я наблюдал прибытие в королевский дворец моего старшего брата — Бенедикта. При этом меня ничуть не смущало, что брат уже несколько лет как мертв, и что я вижу события прошлого. В отличие от меня, у брата были стальные нервы и он совершенно не смущался обилием вокруг скудно одетых красоток. Да что уж там — даже эльфийки не смогли его смутить, и с сидящей на троне Индариэль он общался с безукоризненной вежливостью.
После аудиенции Бенедикт не стал задерживаться в тронном зале и отправился бродить по дворцу, первым делом направившись к королевскому арсеналу. Подобное поведение брата меня ничуть не удивляло — жилистый и подтянутый юноша был одним из величайших воинов нашего королевства. И лишь из-за юного возраста его не оказалось в армии моего отца.
Королевский арсенал охранялся. Как и в тронном зале, охрана состояла из скудно одетых воительниц. Бенедикт не удостоил женщин вниманием, а те явно не решились пытаться остановить сына свергнутого короля.
Бродя по арсеналу, юноша подмечал, что оружие хранится в превосходном состоянии и ничуть не отличается от аналогов, используемых при его отце.
Сам арсенал, как и при покойном короле, казался совершенно безлюдным, не считая стражи на входе. Однако, в небольшой комнатке, в его дальнем конце Бенедикт встретил ещё одно живое существо, решившее посетить эти мрачные залы, заполненные стеллажами с оружием.
Обитателем (вернее обитательницей) арсенала оказалась эльфийка, которая самозабвенно отрабатывала на стоящих в комнате манекенах какой-то сложный приём. Как и все представители своей расы, она была высока и стройна. Одежда эльфийки чем-то напоминала одежду стражниц, однако короткая и широкая юбочка была из алого шёлка. Ровно как и узенький лифчик с чашами, которые подчеркивали идеальную форму полукружий груди красавицы, слегка приподнимая их и скрывая лишь нижнюю часть чуть повыше сосков. Длинные серебристые волосы эльфийки были заплетены в косу длиной до середины спины. А на ногах красавицы были обтягивающие алые сапожки до колена на высокой шпильке.
Бенедикт замер у входа. Пока брат изучал стиль боя воительницы, я вовсю любовался самой прелестницей, чьи движения были настолько плавными и грациозными, что невольно завораживали глаз. Да и юбочка то и дело слегка задиралась, так что я мог насладиться видом узких белоснежных трусиков, едва-едва прикрывающих лоно красавицы и совсем не скрывающих её аппетитную подтянутую попку.
Решив, что изучил манеру боя эльфийки достаточно, юноша дождался, пока та закончит приём, и несколько раз хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание и отдавая должное искусству воительницы.
— Позвольте выразить восхищение вашим стилем, — вежливо обратился Бенедикт к красавице, явно недовольной, что её упражнения прервали столь бесцеремонным образом.
— Благодарю, — холодно улыбнулась эльфийка и отвернулась, давая понять, что хочет продолжить тренировку.
— Позволено ли мне просить у вас о чести сразиться со мной? — Бенедикт не обратил никакого внимания на поведение собеседницы и всё так же стоял на месте, явно не собираясь никуда уходить.
— Только с условием, что, проиграв, вы оставите меня в одиночестве, — после некоторого раздумья согласилась воительница, поняв, что иначе ей от юноши не отделаться. И запоздало представилась. — Я, Охтамассиэль, являюсь одним из лучших мастеров меча нашего народа.
— Бенедикт, — лаконично представился мой брат и взял с ближайшего стеллажа одноручный меч, такой же как у эльфийки.
Едва оружие оказалось в руках юноши, Охтамассиэль стремительно атаковала, стремясь закончить схватку как можно быстрее. Эльфийка не стала пытаться применять какие-нибудь изощрённые приёмы, ограничившись простым уколом, надеясь только на скорость и неожиданность атаки.
Мой брат, по всей видимости, предвидел подобное и легко отбил выпад.
Видя, что противник не переходит в наступление, эльфийка обрушила на него град ударов, стараясь бить с различных позиций и старательно маневрируя. Но и это оказалось бесполезно — Бенедикт, отбивался точными и эффективными ударами, разгадывая все манёвры Охтамассиэль. При этом он ни разу не пытался атаковать сам, только обороняясь.
В серых глазах эльфийки мелькнуло уважение, а аристократичное личико её исказилось в недовольной гримаске. Сосредоточенно закусив губу, воительница начала атаковать юношу теми самыми изощрённым приёмами, которые недавно отрабатывала на манекене.
Бенедикт ждал именно чего-то подобного. Проигрывая эльфийке в скорости и гибкости, юноша не пытался атаковать её ранее, понимая, что за шустрой воительницей ему попросту не угнаться. Теперь же, когда Охтамассиэль сосредоточилась на атаке, он внезапно перешёл в наступление сам. Первый же неожиданный, но сильный удар заставил красавицу сбиться с ритма и замешкаться. От следующего выпада она с трудом увернулась, изогнувшись всем телом и чуть подкорректировав траекторию вражеского оружия своим мечом. Но вот к тому, что Бенедикт превратит выпад в боковой удар, эльфийка оказалась не готова. К счастью для неё, удар пришёлся не по самой воительнице, а по её оружию. Но удержать меч Охтамассиэль не смогла и, тоскливо проводила взглядом, своё отлетевшее в дальний конец комнаты оружие.
А в следующий миг, красавица почувствовала, что меч Бенедикта упирается ей между грудей, только чудом не проколов шелковистую кожу.
— Признаю, вы победили, — склонила голову Охтамассиэль.
— Совершенно верно. И теперь воспользуюсь своим правом победителя! — Хрипло ответил юноша.
Надавив на меч, мой брат вынудил свою противницу пятиться до тех пор, пока та не уперлась спиной в манекен. Судя по покрасневшему лицу, тяжёлому дыханию, подозрительно топорщащимся штанам и осоловевшему взгляду, планы Бенедикта насчёт красавицы были совершенно однозначны.
— Что вы от меня хотите? — Испуганно спросила Охтамассиэль, неотрывно смотря на лезвие вражеского меча и боясь даже пошевелиться.
Вместо ответа Бенедикт сделал быстрое движение рукой и аккуратно разрезанный лифчик упал к ногам воительницы. Удар был нанесён настолько умело, что на нежной коже эльфийки не появилось ни царапины. А нашему с братом взору предстали прекрасные груди Охтамассиэль с задорно топорившимися алыми сосками.
Брату явно понравилось зрелище, однако, даже потеряв голову от страсти, он остался достаточно осторожен, что бы не убирать оружие. Вместо этого, он, ни на миг не ослабляя напора, повёл мечом вниз.
Вжавшаяся в манекен воительница не издала ни звука, расширившимися глазами следя за ползущим по её телу лезвием. По мере того как меч опускался всё ниже, дыхание Охтамассиэль становилось всё более прерывистым, заставляя призывно колыхаться прелестные груди.
Когда лезвие меча добралось до животика красавицы, та от испуга задержала дыхание и начала дрожать всем телом. Серые глаза её расширились, по-прежнему неотрывно смотря на лезвие.
Миновав животик, меч юноши опустился ниже и вскоре добрался до края алой юбочки. Воительница вновь прерывисто задышала.
Бенедикт вновь сделал резкое движение рукой и теперь к ногами Охтамассиэль упали уже юбочка с трусиками. Из-за дрожи и тяжёлого дыхания красавицы, на этот раз удар не был безупречен и на нежной коже эльфийки появилась вертикальная полоска, стремительно набухающая кровью. Хоть это была всего лишь царапина, но воительница испуганно пискнула.
Меч юноши тем временем продолжил путешествие ниже и остановился между ножек эльфийки. Та, рефлекторно пытаясь спастись от угрожающего ей лезвия, одновременно постаралась развести ножки пошире, встать на носочки и, вцепившись в манекен, приподняться на руках.
Бенедикт окинул обнажённую фигурку Охтамассиэль жадным взглядом, оценив её стройное тело. Не убирая меч, юноша подошёл к эльфийке вплотную и зажал её между собой и манекеном. Неожиданно он вцепился свободной рукой в серебристые волосы своей жертвы. Воительница вскрикнула от боли, чем тут же воспользовался мой брат, впившись в губы красотки страстным поцелуем. При этом он наконец-то выпустил свой меч.
Охтамассиэль, почувствовав, что угроза снизу исчезла, уперлась руками в плечи Бенедикта, пытаясь его оттолкнуть. Юноша тут же воспользовался этим жестом и, чуть поддавшись вниз, подхватил эльфийку под колени всё ещё разведённых ножек.
Воительница, потеряв опору, рефлекторно обняла моего брата руками и ногами, игнорируя тот факт, что в её животик упирается возбуждённый член противника. А тот, не прерывая поцелуя и по-прежнему вжимая красотку в манекен, перехватил её за бёдра.
Внезапно отшатнувшись от манекена, Бенедикт вынудил Охтамассиэль вцепиться в него сильнее, чтобы не упасть. Зато теперь эльфийка смогла прервать затянувшийся поцелуй и чуть откинуть голову, стремясь хоть так отстраниться от юноши.
Выждав несколько секунд и дав возможность Охтамассиэль адаптироваться к новым условиям, Бенедикт сделал быстрый шаг вперёд, сильно ударив свою ношу спиной о манекен. Та вскрикнула и на несколько мгновений обмякла. Чем мой брат воспользовался, направив свой член в её лоно.
В последний момент, когда головка члена Бенедикта уже раздвигала половые губки эльфийки, та пришла в себя и попыталась оттолкнуть юношу. Но воительница забыла, что находится на весу, сама же охватывая противника ногами. Так что красавица добилась лишь того, что сама насадилась на член недруга.
Закрепляя успех, Бенедикт, одной рукой удерживая Охтамассиэль за бёдра, второй взялся за манекен, ещё сильнее вжимаясь в красавицу. А затем принялся качаться туда-сюда, остервенело имея свою жертву. Эльфийка попыталась было закричать, однако юноша заткнул её очередным поцелуем. Так что красавице осталось лишь бессильно извиваться, будучи не в силах как-то помешать своему мучителю.
Лоно Охтамассиэль оказалось почти сухим, так что соитие причиняло дискомфорт обоим участникам. Для Бенедикта этот дискомфорт перекрывался осознанием того факта, что оно вовсю имеет гибкое и прекрасное остроухое создание. А вот эльфийка страдала вовсю, мучаясь не только от боли в безжалостно растягиваемом лоне и впивающимся в спинку угловатом манекене, но и от осознания того факта, что её воинское искусство не помогло спастись от позорного изнасилования.
Постепенно лоно Охтамассиэль всё же заполнилось соками и удовольствие Бенидикта возросло многократно. Чувствуя приближение оргазма, юноша вцепился в манекен уже двумя руками, увеличив темп соития и подтягиваясь к деревянной конструкции изо всех сил.
В этот момент, не рассчитанный на подобные нагрузки манекен подвёл моего брата и с треском опрокинулся. Вцепившийся в него Бенедикт вместе с Охтамассиэль упал сверху, продолжая держаться за уже бесполезную деревяшку и раздавив деревянную конструкцию своим весом.
Эльфийка, многострадальная спинка которой приняла удар на себя, пискнула от боли. А в следующий миг красавица почувствовала под своей рукой длинный металлический шип.
К несчастью для Бенедикта, Охтамассиэль была опытной воительницей. Страдая от боли в ушибленной и поцарапанной спине, методично сотрясаясь от двигающегося в ней члена насильника, эльфийка всё же сумела воспользоваться подвернувшимся ей оружием, ударив юношу в шею в районе сонной артерии. А затем, вскрикнув, замерла, испуганно уставившись на смертельно раненого ей юношу.
Бенедикт нашёл в себе силы вывернуть шип из руки эльфийки, оторваться от её тела и, зажимая рукой шею, подняться. Однако, сделав несколько шагов к двери он пошатнулся, а затем рухнул ничком на пол и остался лежать в стремительно увеличивающейся луже крови.
А затем меня очень удивила Охтамассиэль. Избитая и измученная эльфийка, вместо того, что бы лежать, приходя в себя и наслаждаясь прекращением мучений, встала на четвереньки и поползла к моему брату. При этом красавица шаталась как пьяная и постанывала от боли. Но упорно старалась ползти как можно быстрее, да ещё и волочила за собой красную тряпку, некогда бывшую её юбочкой.
Добрались до цели, она с трудом перевернула тело моего брата на спину. Бенедикт оказался ещё жив, однако явно уже почти ничего не соображал, смотря на Охтамассиэль мутным бессмысленным взглядом. А та, почему-то облегчённо выдохнув при виде пока ещё топорщившегося, но уже начавшего опадать члена юноши, прижала тряпку к его шее, явно пытаясь хоть немного остановить кровотечение. Затем красотка чуть отползла назад и, неожиданно поцеловала своими алыми губками член своего неудавшегося насильника. А после аккуратно заглотила его и начала двигать головкой, елозя по стремительно набухающему органу язычком и старательно смачивая его слюной. Убедившись, что неудавшийся насильник возбудился достаточно, эльфийка, всё так же пошатываясь с постанывая от боли уселась на него верхом и начала двигать бедрами.
Каждое движение явно давалось Охтамассиэль дорогой ценой — красавица постоянно всхлипывала, а по её изящной спинке стекала кровь из растревоженных активными движениями царапин. Однако она терпела и даже постепенно наращивала темп, пока полумёртвый Бенедикт не кончил.
Но даже на этом Охтамассиэль не успокоилась. Прижавшись к юноше всем телом, она нежно поцеловала его в синеющие губы.
— Держись, милый, — прошептала эльфийка. — Я сейчас приведу помощь.
Встав с Бенедикта, Охтамассиэль направилась к выходу. При этом сил у эльфийки явно почти не оставалось и она несколько раз падала, с завидным упорством поднимаясь вновь и продолжала идти к выходу.
На этом мой сон закончился и я долго смотрел в потолок, пытаясь понять имеет ли приснившаяся мне фигня хоть какое-то отношение к гибели моего брата. Так ничего не решив, я уснул вновь и на этот раз уже спал без сновидений.