— Кх-х-х-а…Кха…
Женщина на четвереньках выбиралась на берег из ледяной воды. Пронизывающий ветер и снег, казалось, проникали даже под кожу, сковывали, забирали те капли сил что ещё оставались.
— Кха… — последняя вода вышла из желудка и лёгких.
Рядом прибило несколько досок, вещи, одежду, полуразвалившиеся ящики и бочки. Девушка смогла рассмотреть среди всего этого добра чью-то кисть. Она снова закашлялась, к горлу подступил ком и желудок попытался вновь изрыгнуть из себя всё содержимое. У него ничего не получилось, всё давно и так было наруже. Ещё немного осмотрев вещи, нашлось то, что нужно — сумка с лямками и застёжкой, это пакет первой помощи, ей он может очень пригодится. С трудом, но получилось накинуть его на шею.
Холод пробирал, и Ланка попыталась подняться. Получалось очень плохо, левая нога почти не слушалась. Боли девушка не чувствовала, но всё-таки решила осмотреть конечность. Всё было как во сне, очень болела и кружилась голова, хотелось прямо тут лечь и закрыть глаза. Тогда придёт спасительное забытьё, она заснёт и потом, отдохнувшая начнёт во всём разбираться.
— Вставай, тварь, вставай, не смей спать! — хрипло зашипела Ланка, ударила себя по щеке.
Это мало помогало, поэтому она всё же посмотрела на ногу. Увидела в ней кусок доски, который острым краем прошёл насквозь конечность. Она дёрнула за деревяшку, и вот тут-то боль пробилась сквозь все барьеры. Девушка взвыла, упала на бок и тяжело задышала.
В таком холоде нельзя было оставаться на берегу, ветер всё усиливался, а одежда промокла. Она снова встала на четвереньки и поползла подальше от берега, туда, где вдали виднелся подъём и высились деревья. Каждый «шаг» на четвереньках превращался в целое достижение, но она ползла вперёд, стиснув зубы и дрожа от холода. Казалось, что поднялась температура, но это ничего пока не значило — нужно было идти.
«Ничего дороже жизни у тебя быть не может.» — давно сказал ей отец, который один воспитывал дочку в тяжелые времена, когда мать сгинула где-то в горне очередной войны.
И она ползла. Ползла, согревая себя ненавистью к тем, кто это сделал, и надеждой что большая часть из них уже гниёт на океанском дне.
В голове всплыли воспоминания — обычное патрулирование превратилось в сущую мясорубку. Корабль, которым она командовала наткнулся сразу на два флота Империи, и оба враждовали друг с другом, будь проклята эта гражданская война. Они пытались уйти, пытались отвести судно в сторону, но всё зря. Сами того не ожидая оказались в самом центре сражения, не успев отойти на достаточное расстояние.
О да, потомки эльфов и первых людей умели воевать. Магия, огонь, выстрелы из корабельных орудий. Казалось, боги вернулись в мир и решили покарать глупых разумных за то, что те забыли кому обязаны жизнью. По три десятка кораблей с каждой стороны, и древнее, слабое судёнышко Ланки.
Их разнесли в щепки в самом начале, и она не понимала почему. Они почти выбрались из-под линии огня, подняли флаг своего государства, она его подсветила магией. И всё равно полетели ядра, выродки ни с чем не считались, просто смели несчастных людей, над которыми давно издевались. Многие в королевстве понимали, что вся власть держится на подачках от нелюдей, они давно управляли всем и сталкивали три королевства лбами.
Она не помнила, как оказалась в лесу, сколько раз падала и вставала, сколько проползла. Просто в какой-то момент пришло осознание что вокруг почти нет ветра, темно, а снизу не снег, а земля.
После быстрого осмотра стало ясно что это огромная нора какого-то зверя. Ланка облокотилась на спину, зашарила в сумке. Тут же прильнула к фляге с водой, та была ледяная и обжигала горло. Трясущимися руками поставила рядом с собой осторожно закрыв горлышко. Покопалась, нашла бинты, заживляющую мазь, обеззараживающую воду.
Через десять минут доска была извлечена из ноги, девушка как могла пошарила в ране и вытащила щепки. Промыла всё водой, осмотрела ещё раз и обеззаразила, намазала заживляющей мазью и замотала тканью. Больше сил не осталось. Закинула в рот пару прессованных в прямоугольники смеси сухих трав, и они тут же начали растворятся на языке. На первое время должно хватить, собьют температуру и уберут боль, а там она что-то придумает. Глаза закрылись, наконец то пришёл сон.
Заснуть нормально не получилось. Всё время снился огонь, бой, взрывы, сносит мачту, люди вокруг кричат. А потом опять огонь, он со всех сторон, корабли врага продолжают поливать их ядрами, а они даже не сделали ни единого выстрела.
— А-а-а! — проснулась с криком.
Она дёрнулась, чуть не угодила в костёр, он был почти перед самым носом. Согревал, ласкал теплом её лицо, поэтому девушка и видела столько огня в своих снах. Ланка напряглась, осторожно осмотрелась, недалеко от неё нашлась незнакомка. На ней была форма Империи, синий камзол, сейчас изорванный в нескольких местах. Лицо обожжённое, волосы тоже частично выгорели, и уши, проклятые острые уши. Девушка про себя злорадствовала — тоже досталось, твари тоже получили своё. На неё незнакомка не обращала внимания, сидела и смотрела на огонь, пила что-то из фляги. Она лениво взглянула на девушку, сунула ей флягу.
Хлебнула, и первой мыслью было выплюнуть обжигающую жидкость. Удержалась, не стала торопиться, проглотила и тут же получила вознаграждение — тепло разливалось внутри.
— Ты с той лоханки что мы перед боем раздолбали? — эльфийка снова не смотрела на неё.
Ланка не ответила, просто отдала ей пойло и уселась ещё ближе к костру. Казалось, пламя сейчас лизнёт её и оставит ожог, но было уже плевать, хотелось обычного тепла.
«Лоханка» — как просто она назвала их корабль. Девушка понимала, что в общем то так оно и есть, судёнышко годилось только для разведывательных, не боевых походов. Но всё равно было больно слышать, а ещё внутри всё скребло от осознания что это одна из тех, кто убил их всех.
Тина, Асти, Монка, Сали, можно весь день перечислять, команда Нетрии насчитывала шестьдесят три человека. Все мертвы, всех поглотил огонь или океан, осталась только она, капитан, та, кто должна была умереть первой.
— Зачем? — хрипло спросила Ланка.
— Что зачем? — спросила незнакомка.
— Зачем вы по нам палили? — прямо спросила девушка.
Зачем?
Она не знала, и понимала ведь, что ничего хорошего не услышит. Они просто разнесли корабль, который проплывал мимо, так же как просто начинали войны у них на родине. Она помнила с детства эти колонны беженцев, что уходили от границы и дальше. Ей повезло родится в прибрежной деревушке, на самой окраине королевства, её судьба была предрешена — ходить под парусами.
— Эдна приказала ещё раз новые пушки пристрелять, очень удачно ваша шлюпка подвернулась. — голос был пьяный, она отхлебнула, сказала начиная смеяться. — Развалилась, как бумажная, ах-ха-ха!
Ланка сузила глаза, схватилась за нож на поясе, рукоять удобно легла в ладонь. Она выждала немного, пока тварь прекратила смеяться, приготовилась, и прыгнула одним махом.
— Кх… — лезвие ударило по подставленному короткому мечу.
Девушка прокляла себя, понимая, что проиграла. Эти выродки и двигаются быстрее, и реакция у них лучше, у неё был один шанс, и она его упустила. Оставался ещё вариант, и можно было попытаться. Она влила многосилы в мышцы и тело, ускоряясь до предела, и нанесла один единственный удар. Пьяная эльфийка его пропустила, упала с ножом в глазу прямо лицом на костёр.
Ланку трясло, девушка обняла себя и смотрела на лежащий труп, который ещё немного дёргался. Она победила отродье, она отомстила, пусть не всем — но хотя бы одной твари. И это не невинный матрос или офицер, она сама сказала — «очень удачно ваша шлюпка подвернулась».
Девушка подскочила, достала нож из глазницы, повернула тело на спину, уселась сверху и начала бить в грудь, лицо, по всему телу, шепча как заведённая:
— Тварь-Тварь-Тварь…
— Эй Мэни, буди эту дурынду, я нашла нам еды! — раздалось от входа в нору.
Ланка застыла в ужасе — их было двое, две твари, не одна, и вторая вернулась к убежищу. Она начала осторожно подниматься, но было уже поздно. Прямо в проёме появилась вторая, в такой же потрёпанной одежде, она застыла и смотрела своими жёлтыми глазами на неё. Девушка была в плохой позиции, сидя на трупе. А вот эльфийка могла напасть в любой момент — ей нужно было просто совершить прыжок.
Они переглядывались ещё секунду, и прыгнули навстречу друг-другу. Почти сразу девушку откинуло в сторону. Нож противницы вошёл в живот, и она обмякла, выронила своё оружие. Незнакомка оттолкнула его ногой, пошла к своей подруге и стала бить её по щекам, приговаривая:
— Мэни, вставай, Мэни, сестрёнка, да вставай же ты…
Ланка обняла ноги и свернулась в позу эмбриона. Сейчас она жалела только об одном — что не захватила с собой вторую тварь. Та тем временем прекратила пытаться оживить труп, подошла к истекающей кровью и обессилившей девушке. Она грубо ногой перевернула её на спину, достала меч с пояса и приготовилась ударить.
— А-а-а-а… — ушастая вдруг попятилась назад.
Сквозь её камзол что-то рвалось наружу, что-то вошло в спину и теперь собиралось выйти в районе груди, ломая кости. Это был длинный, прямой и тонкий меч. Тело выродка упало, а Ланка уставилась на своего спасителя.
Худой, можно сказать тощий, высокий, на теле только набедренная повязка. Монстр был горбатым, в четырёх длинных руках держал по тонкому мечу, которые ни с чем нельзя было спутать. Вытянутая вертикально лысая голова вертелась в разные стороны, пытаясь уловить всю картину тремя глазами — два по бокам и один впереди.
— Чу-чу, ми-ну, ке-ти. — прощёлкал своим ртом ублюдок.
Серая кожа, страшный вид — тут нельзя было ошибиться, это был один из фирту. Это остров Минас, что в переводе с первого языка значит — гостиная. Сюда выдавили этих уродов, когда закончилась великая война.
— Убей. — прошептала Ланка, когда он подошёл совсем близко.
За тварью зашли ещё несколько таких же, они быстро обыскали тела убитых, потом обступили ещё живую девушку. Опять что-то защёлкали своими ртами, и она поняла, что просто так не отделается. Её охватил ужас — они будут её медленно и верно убивать. Ходили слухи, что потерпевшие крушение на Минасе могут попасть в лапы этих уродов. Они держат людей в специальных загонах, лишают их зрения и слуха, пичкают едой откармливая, потом постепенно едят. Отрезают руки, ноги, срезают жир.
Они наклонились к ней и двое держали руки, хотя это было не обязательно, девушка обессилила уже давно. А уж с такой раной она была не противник для них. Существа разорвали одежду, достали какие-то склянки и прочистили рану. Ещё одна тварь, похоже какой-то местный лекарь, всё осмотрела и очень быстро зашила. Прошло не больше минуты, а её уже грузили на носилки.
— Не-е-ет… — шептала девушка.
Она заплакала, понимая, то, что говорили другие — правда. Её несут на ферму, её ослепят, лишат слуха, и будут откармливать как свинью. Слёзы лились из глаз, она пыталась подняться, но на грудь тут же ложились трёхпалые лапы и придавливали к лежанке. Группа быстро двигалась среди снежного леса, видно было что они тут знают каждый шаг в любую сторону. Твари останавливались, о чём-то переговаривались своим щёлкающим языком, продолжали движение.
Когда им надоело что она хочет постоянно встать и что-то делать, ей просто положили на лицо резко пахнущий порошок. Почти сразу глаза сами собой закрылись, девушка провалилась в глубокий сон.
Проснулась она в темноте, и сначала подумала, что вот оно — её уже ослепили. Потом разглядела стены, и с облегчением вздохнула. Зрение было на месте, как и слух, просто вокруг царила полутьма. Рана на животе на удивление почти не беспокоила. Нога тоже оказалась перевязана по новой. Никакие путы не затрудняли ей движения, даже подушка обнаружилась под головой.
Ланка огляделась прищурившись, и поняла, что находится в храме. По-другому это место назвать было бы сложно. Все стены вокруг в каких-то цветных линиях, рисунках, непонятных символах. Очень чисто, видно, что монстры следили за всем тут находящимся, убирались часть и тщательно.
Она вздохнула и пошла в сторону откуда слышала какие-то шорохи, и не ошиблась. Почти сразу за поворотом оказался выход наверх, наружу, в конце длинной лестницы видно белый свет. Но тут же стояли двое охранников с копьями, они покачали головами, совсем по-человечески, показали лапами — иди обратно. Она начала сопротивляться и попыталась пройти вперёд, ничего не вышло — твари тут же взяли её под мышки и пронесли несколько шагов назад.
— В-в-васт, с-с-сиа, г-г-гоос. — прошипел один из них
При каждом слове он показывал жесты. При первом — встал на колено перед ней. При втором — показал кулак. При третьем — просто показал пальцем во тьму. Он смотрел на неё третьим глазом, который был посреди морды и молчал.
«Власть, сила, голос.» — поняла она и одновременно ничего не поняла.
Какая у этих дикарей может быть власть и сила, и какой ещё голос?
Девушка ещё раз всех осмотрела, повернулась и пошла обратно в полумрак. Чем дальше она шла, тем меньше было света, в какой-то момент схватилась за стену. Та оказалась на удивление тёплой, и с каждым шагом становилась всё горячее.
Вдруг за очередным поворотом, когда она уже думала, что попала в непроглядный мрак, показался свет. Она шла всё ближе и ближе, а свет становился больше. И это был не дневной свет, а главное — она не чувствовала и магию. Остановилась, проверила своё состояние, и опять — магии тут не было, всё тихо. Но свет лился, не дневной, не от огня, и не от магии.
Оставалось одно, то, что не могли чувствовать разумные — Божественное Проявление.
— Ланка марк Нарн, не бойся, подойди ко мне… — раздался громоподобный голос.
Казалось, он звучал отовсюду и сразу в голове, а не ушах. Она встала на колени, опустила голову, задрожала от страха.
Боги вернулись, через больше, чем тысячу лет, Боги наконец то вернулись. И теперь они покарают своих детей за то, что те с ними сделали.
— Встань, и иди ко мне, не бойся, Ланка марк Нарн, у нас много дел, мы не должны медлить.
Она поняла, вдруг всё встало на свои места.
Боги вернулись.
Они вернулись не что бы карать.
И они решили говорить.
Говорить с ней.
Она встала, и сделала твёрдый шаг в сторону Света.