Китто лег в воду, прильнув к Галену. Гален гладил его плечи и руки, перебирал сильными пальцами намокшие кудри. Китто почти погрузился под воду, закрыл глаза, поудобнее устраиваясь головой и плечами на груди Галена.
Я вела кончиками пальцев по ноге Китто, пока не добралась до ступни. Я знала, что в этом месте ему бывает щекотно, и добилась улыбки, но глаза он так и не открыл. Я приподняла его ногу и лизнула ступню в том месте, где только что гладила. Он поежился и засмеялся. Потом открыл глаза и сел, спрятав ноги в воде. Гален обнял его за плечи, помогая сохранить равновесие.
Я села Китто на ноги и скользнула вперед. Потерлась о его расслабленное тело. Китто издал звук удовольствия, но уперся руками мне в талию, удерживая на расстоянии.
Голос Китто был чуть сдавленным, но маленькие ладошки держали твердо.
— Сегодня с тобой должны быть Никка и Гален.
— Я не против подождать, — сказал Никка со своего места рядом с ванной. Он бездумно полоскал пальцы в воде, лениво пошевеливая крыльями.
Китто покачал головой, вода с намокших и прилипших к коже кудрей струйками сбегала по его лицу. Я прижалась к нему всем телом, и он не сумел меня удержать. Он сильнее нажал руками и повторил:
— Нет.
Вот только его тело уже ответило даже на такое короткое соприкосновение.
— Твое тело утверждает обратное, — сказала я.
Он с трудом сглотнул и моргнул огромными синими на синем глазами.
— Я не смогу быть твоим королем, Мерри. От царя гоблинов Курага пришла весть, что Падуб и Ясень[20] бросят вызов любому гоблину, который перехватит у них приз.
Я нахмурилась:
— И как это понимать?
— Они бросят вызов и убьют любого гоблина, который посмеет сделать что-нибудь, что позволит ему стать твоим королем, до того, как они впервые будут с тобой.
— У них нет права тебе указывать, Китто, — сказала я. — Ты — сидхе. У тебя есть рука власти. Это магия сидхе, а не гоблинов.
Он грустно улыбнулся.
— Ты не знаешь их так, как я. Я ни за какие сокровища не стану их злить. — Он тронул пальцем мое лицо там, где еще остались пятна крови. — Можно я помогу отмыться тебе и Галену?
Он улыбнулся, и на этот раз улыбка была настоящая, не грустная.
— Я польщен, что Гален первым потянулся ко мне. Я знаю, что это не в его привычках. — Он прислонился к высокому Галену и улыбнулся ему, глядя снизу вверх.
Гален улыбнулся в ответ и погладил его по руке.
— Я хотел видеть твою улыбку.
Улыбка Китто стала шире.
— Для меня много значит, что тебе не все равно, рад я или печален. — Он посмотрел на меня уже серьезно: — Но поверь мне, Мерри, сидхе ты или нет, принцесса или служанка, тебе стоит опасаться Падуба и Ясеня.
— Они получат доступ к моему телу, как и другие гоблины-полукровки. У них будет шанс занять королевский трон.
— Мы будем рядом с Мерри во время ее визита к гоблинам, — сказал Гален. — Мы не допустим, чтобы с ней что-нибудь случилось.
— Ты в этом так уверен… — сказал Китто, глядя на высокого стража.
— А насколько они опасны? — спросил Никка.
— Оба они — из самых опасных воинов нашего двора, — ответил Китто.
— Рядом с Красными Колпаками[21] они выглядели почти тщедушными, — заметил Гален.
— Я не знаю, что значит "тщедушными", — сказал Китто.
— Маленькими, слабыми, — пояснила я.
Китто кивнул в знак того, что понял.
— Но размеры — это еще не все. Падуб и Ясень известны среди гоблинов своей жестокостью.
Я перестала гладить Китто и почти застыла. Последние его слова заставили меня взглянуть на вещи под новым углом. То, что Падуб и Ясень сумели заслужить такую репутацию среди гоблинов, у народа, специализировавшегося на жестокости, говорило о чудовищном уровне насилия.
— Гоблины физически сильнее, чем мы, — сказал Гален. — Полукровкам-сидхе при вашем дворе вряд ли легко живется.
Китто вздрогнул, хватка рук на моей талии ослабла, так что я смогла прижаться к нему. Оказавшись между мной и Галеном, он обвил меня руками и потянул на себя, чтобы чувствовать прикосновение двух наших тел сразу.
— Ты даже не представляешь, Гален, насколько. Не представляешь, как ясно все видят в тебе жертву. Мне не повезло — я не только выгляжу слабым, я и правда слабый. Падуб и Ясень были очень красивыми детьми — беленькие, с золотыми волосами. Если б не глаза, они сошли бы за своих при любом дворе сидхе, и даже с такими глазами, как у них, их могли бы принять.
— Почему они не подали просьбу о принятии к нашему двору? — спросила я. Головой я лежала на влажных кудрях Китто и на теплом плече Галена.
— Не понимаю, — ответил Китто, — потому что в юности им много пришлось вынести. Наши женщины любили вынуждать их совокупляться с ними, пока они не набрали силы, чтобы уметь отбиться.
Мы с Галеном недоумевающе нахмурились, но Никка, похоже, понял.
— Ты имеешь в виду, что гоблинши их насиловали?
Китто кивнул.
— Для женщины непросто изнасиловать мужчину, — удивилась я.
— Но возможно, — сказал Никка и спрятал лицо в изгибе руки, положенной на бортик ванны. Другая рука была глубоко погружена в воду, словно он хотел достать что-то со дна. — Королева это любит.
Я потянулась к его плечу сквозь воду. Он отпрянул, когда я притронулась к нему, словно ожидал чего-то гораздо менее приятного. Карие глаза Никки были открыты слишком широко. Что бы он ни припомнил, это явно не было хорошим воспоминанием. Андаис обеспечила своим стражам очень много плохих воспоминаний.
Я нежно поцеловала его в губы и отстранилась, чтобы видеть его лицо.
— Дай мне отмыться, и мы займемся любовью. Нежной любовью. А потом ты пойдешь к Бидди, и ваша страсть тоже будет нежной.
Он кивнул, но чуточку торопливо, и в глазах еще различалась тень страха. Вода колыхнулась, и я почувствовала это за миг до того, как Китто поднялся и положил руки на плечи Никки рядом с моими.
— Пока я не попал в свиту принцессы, я не представлял, что сидхе могут терпеть такие ужасы, разве что они заслужили наказание. — Он притронулся к щеке Никки. — Теперь я знаю, что при любом дворе есть боль, и никто не бывает в полной безопасности.
Китто поцеловал крылатого стража в щеку.
— Я сейчас помогу им отмыться от крови, а потом принцесса сотрет печаль из твоих глаз.
Никка улыбнулся в ответ.
— Можно получить удовольствие и без соития. Мерри может стереть печаль и из твоих глаз, Китто.
Китто снова улыбнулся краешками губ, словно не отваживался на настоящую улыбку.
— При дворе гоблинов тот, кто доставляет удовольствие губами и языком, считается хуже партнера. Это показывает твою подчиненность тому, кого ты удовлетворяешь.
— Сидхе расценивают это по-другому, — сказал Гален, присоединяясь к нам.
Китто блеснул в его сторону широкой улыбкой:
— Я так и понял, видя, как Мерри упрашивает вас позволить ей это сделать.
— Мне нравится оральный секс, — сказала я.
— Мы знаем, — хором ответили они и посмеялись своему дружному ответу.
— Мне не нравится, что Падуб и Ясень считают себя вправе указывать тебе, Китто. Но если ты будешь чувствовать себя не в своей тарелке во время соития, то давай я закончу с тобой то, что вы едва давали мне начать. Все, кроме Шалфея.
— Соитие с Шалфеем тебе было запрещено, — напомнил Никка. — Королева Андаис не хотела дать эльфу-крошке шанс усесться на наш трон.
Я кивнула.
— Да, и потому мы не сделали ничего такого, от чего я могла бы забеременеть. — Я посмотрела на Китто и позволила мыслям отразиться в моих глазах. — А теперь я должна и с Китто обращаться так, чтобы не забеременеть от него.
Китто испустил дрожащий вздох, но дрожь была вызвана не страхом.
— Если бы ты была гоблином, я бы твоего взгляда испугался, но я уже знаю, что означает этот огонек в твоих глазах.
— Что? — спросила я голосом, уже севшим от предвкушения.
— Что ты вот-вот сделаешь что-то очень приятное для меня, — ответил он. — Позволь мне помочь вам с Галеном вымыться.
— А потом?
Он бросил на меня взгляд, который я уже встречала у других мужчин, взгляд, означавший, что он знает, что сейчас произойдет, и что ни отказа, ни остановки уже не будет.
— А потом ты сделаешь со мной то, что хочешь.
— Кроме тех мелочей, что ты уже позволял Мерри, кто-нибудь занимался с тобой оральным сексом? — спросил Гален.
Китто ответил ему долгим взглядом:
— Нет.
Я глубоко вздохнула и поежилась. Я еще ни у кого не была первой. Я была уверена, что все мои стражи с кем-нибудь бывали до меня. А для Китто я буду первой, кто станет держать во рту его плоть, — если ему того захочется.
— У тебя вид, — ухмыльнулся Гален, — словно сегодня Новый год, и ты получила в подарок все, о чем мечтала.
— Если б ты дал мне почаще спускаться вниз, ты бы чаще видел такое выражение у меня на лице.
Он сделал большие глаза.
— Ты неисправима!
Я наклонилась к Галену:
— Только скажи "да" — и ты увидишь, насколько я неисправима.
Наградой мне стал сожалеющий взгляд, как будто он очень хотел сказать "да", но… Целью всех и каждого было соитие, мы охотились за ребенком, словно бесплодная парочка.
— Я первый, — сказал Китто.
— А я — второй, — улыбнулся Никка, — хотя королева, наверное, будет недовольна, если мы займемся оральными ласками, а не тем, что может подарить тебе ребенка.
Я кивнула.
— Она выразилась совершенно ясно. И я не хочу ее разочаровывать.
Мы все одновременно вздрогнули, и на этот раз — совсем не от удовольствия.
Падуб и Ясень — полукровки гоблины-сидхе. Я знаю, что мне нужно точно договориться, какого рода секс я им позволю. Чего еще мне нужно опасаться с их стороны?
У Л. Гамильтон крупные злобные фейри, выше человеческого роста, подчиняются царю гоблинов Курагу.