В спальне будто прошла битва. Пол усеяли маленькие тела, словно какой-то ребенок в расстройстве разбросал оловянных солдатиков. У стен тела лежали гуще, будто сметенные в сторону гигантской метлой. Четырехфутовый варан валялся кверху брюхом, и одного взгляда на изломанное тело хватало, чтобы понять — его мучения уже кончились. Деревяшка размером с небольшой кинжал проткнула ему горло.
Холод внес меня в комнату, давя сапогами деревянный и металлический мусор. Я уставилась на мертвую ящерицу, я боялась посмотреть по сторонам. Боялась пристальней взглянуть на маленькие тела, боялась, что феи-крошки мертвы точно так же, как несчастное животное.
Перед Хафвин тянулся конвейер из крошечных тел. Если раньше мне казалось, что у меня слишком много телохранителей и слишком много любовников, то сейчас рук явно не хватало. Королева слишком многим велела остаться с ней. Да еще Рис увел кого-то…
— Пошлите кого-нибудь к королеве сказать, что нам нужны еще люди, и пусть они захватят кого-нибудь из целителей.
Хафвин оторвала взгляд от раны, которую пыталась зажать клочком ткани, и воззрилась на меня:
— Целителей? Ты хочешь, чтобы сидхе лечили фей-крошек?!
— Да.
— Королева не велит нам тратить силы на малых фейри.
Это было правдой. Хотя кое-кто из целителей и по своей воле не притронулся бы к малым фейри. Словно считали их заразными.
— Ты можешь их вылечить?
Хафвин была откровенно удивлена.
— Ты действительно хочешь, чтобы я их лечила?
— Ты — целитель, Хафвин. Неужели ты сможешь спокойно сидеть и смотреть, как они умирают?
Она опустила голову, и я заметила, что плечи у нее трясутся. Слышно не было ничего, но, когда она снова взглянула на меня, ее лицо было залито слезами.
— Ты права, мне больно видеть столько страданий и не иметь возможности помочь.
— Тогда помоги тем, кому сможешь, а я раздобуду еще целителей.
— Кого ты хочешь за ними послать? — спросил Холод. Он держал меня на руках без всякого напряжения; казалось, он мог бы носить меня всю ночь напролет. Наверное, на самом деле мог.
Я поняла, что его обеспокоило. Андаис, должно быть, вся погрузилась в свои палаческие забавы. Моя тетушка не любила, когда ее развлечениям мешали. Те, кто ее прерывал, имели немало шансов пополнить шоу собственной персоной. И что теперь? Послать того, кто мне меньше всех дорог, или того, кто скорее ее убедит?
— А ты кого посоветуешь?
— Дойла.
Я развернулась и уставилась на Холода.
— Если ее захватило кровавое вожделение, то никто другой не сможет пробиться к ее разуму. Иви или Бри наверняка только пополнят список ее жертв.
— А ты?
— Ко мне она никогда не прислушивалась так, как к Дойлу. — В его голосе не было и следов ущемленного самолюбия, он просто констатировал факт. Я ему поверила.
Дойл скользнул к нам через разбитую дверь, словно услышал, что речь зашла о нем. Я объяснила, что нам от него нужно.
— Может, я сумел бы вылечить кого-то из них сам, — сказал он.
Я и забыла, что у него тоже были небольшие целительские способности. В первый раз, когда он прикасался ко мне интимно, это было для того, чтобы залечить рану у меня на бедре. Он исцелял не руками, а губами и языком, так что предлагал он такое нечасто. Слишком уж интимно. И дар у него, по меркам фейри, был невелик.
— Ты можешь лечить?! — поразилась Хафвин. Она отвела волосы со лба тыльной стороной руки: она слишком измазалась в крови, чтобы заправить обратно выбившуюся прядь.
— Немного, но не наложением рук.
— О Ноденс[22]! — только и сказала она.
— Так меня звали, — чуть усмехнулся Дойл. — Ближе к концу.
— Какие повреждения ты можешь исцелить? — спросила она.
— Поверхностные раны или глубокие, но узкие разрезы.
— Кости сращивать можешь?
Он отрицательно покачал головой.
Хафвин оглядела своих пациентов.
— Наверное, Холод прав. Если кто-то и сможет уговорить королеву прислать к нам еще целителей, так это ты. Если ты к нам присоединишься тоже — было бы замечательно. Мы могли бы поберечь силы — заниматься серьезными ранами, а легкие оставить тебе.
— С радостью, — сказал он, — если ты уверена.
Она кивнула.
— Ступай к королеве, как велела принцесса. Убийственный Холод прав: это лучшее, что мы можем сделать для их спасения.
Дойл кивнул, коротко поклонился мне и пошел к двери. Я окликнула его и притянула к себе для поцелуя. Губы Дойла были теплыми и мягкими, и он прервал поцелуй раньше, чем мне того хотелось.
— Дойл пойдет один? — спросил Гален. — Рису ты велела взять сопровождающих на случай нападения.
— Он — Мрак королевы, — сказал Бри. — Никто не осмелится на него напасть.
Гален качнул головой.
— Никто не должен ходить в одиночку, пока мы не вернемся в Лос-Анджелес.
— Теперь ты отдаешь распоряжения, зеленый рыцарь? — съязвил Иви.
— Нет, но мы не можем себе позволить потерять Дойла из-за собственной беспечности.
По лицу Дойла было видно, что он собирался возразить Галену. А потом он улыбнулся и качнул головой.
— Все верно. Мы не можем себе позволить лишней самоуверенности или беспечности. — Он взглянул на Холода. Я знала, кого он предпочел бы взять с собой, но еще я знала, что он не лишит меня сразу и себя, и Холода.
— Если возьмешь меня, я пойду, — вызвался Готорн.
— Я пойду, если ты захочешь, но считаю, что мое место рядом с принцессой, — сказал Адайр.
— Согласен, — ответил Дойл, с едва заметной улыбкой поглядев на Галена. — Готорн тебя устроит?
— Возьми еще Бри, — предложил тот.
Дойл перестал улыбаться.
— Не думаю, что это необходимо.
— Мне одеваться слишком долго, а то я пошел бы с тобой, — сказал Гален.
— Почему ты так обеспокоен моей безопасностью? — спросил Дойл.
Мне стало интересно, скажет ли Гален Дойлу то же, что сказал нам в ванной.
Сказал.
— Я считал, что умираю, и чуть ли не последней моей мыслью было — ладно, зато ты и Холод живы. Я был уверен, что вы сбережете Мерри. Что вывезете отсюда живой и здоровой и доставите домой в Лос-Анджелес. Я не понимал, почему решили убить меня. Если б планировал я, первый удар достался бы тебе. И вряд ли так думаю я один.
Мы все молча смотрели на него.
— Что? — спросил он.
— Непривычно, когда ты такой умный, — ухмыльнулся Иви, — вот и все.
— Крайне признателен.
— Если вы хотите кого-нибудь спасти, поторопитесь, — напомнила Хафвин.
Дойл отвесил короткий поклон в мою сторону, Готорн и Бри заняли места по обе стороны от него, и все трое вышли.
Я взглянула на Хафвин.
— Что нам сделать, чтобы раненые смогли дождаться помощи?
Она дала нам указания. Иви расстелил на полу свой плащ, чтобы я могла спокойно встать на колени, и мы занялись тем немногим, что было в наших силах уже сейчас.
Кельтский бог врачевания, повелевал собаками и мог превращаться в собаку. Ассоциировался с римским Нептуном, а также с солнечным божеством Нуддом (Nudd или Lludd) и с мифическим героем Нуадой Серебряной Рукой (Nuada или Nuadu of the Silver Hand).