Через десять минут пришёл командир отряда. Ни о чём ещё не подозревающий подполковник Тарасов был весел и доволен жизнью. Он с ходу сообщил нам радостную весть: военный комендант аэропорта Северный сегодня жутко расщедрился и великодушно разрешил нашим группам занять целых три комнаты на втором этаже недогоревшей гостиницы.
-Ну, мы мелочиться не будем! И займём и четвёртую комнату! - радостно потирая руки, говорил Тарасов. -Командирам же надо где-то жить!
Но тут неожиданно заупрямился капитан Батолин:
-Нет! Командирам групп лучше жить вместе со своим личным составом. Они и за людьми присмотрят, и за оружием... А то промотают всё имущество...
Я поддержал своего товарища - капитана:
-Уж лучше с личным составом. Чтобы контроль был постоянным! А то мало ли чего они могут здесь натворить!
-Мы своих солдат не чураемся! -произнёс Юра Денисов. -Мы всегда и везде должны быть вместе.
И только лишь товарищ капитан Пуданов промолчал, как ни в чём не бывало. Но в душе, наверняка, вздохнул.
-Ну, хорошо! - соглашаясь с нами, ответил командир отряда. -Как знаете. Завтра можно будет переезжать.
Но мы не утерпели и сразу же пошли осматривать выделенные помещения. Ведь нам предоставили целый этаж, на котором и следует выбрать три-четыре комнаты. Лично меня устраивала и одна, но зато самая лучшая. Аналогичной точки зрения придерживался и ротный, однако ему хотелось найти наиболее благоприятную комнату для командиров вышестоящего ранга. Нежели мы - группники, которые смогут жить и с личным составом.
Было ещё одно немаловажное обстоятельство, которое подстёгивало нас не меньше чем военно-собственнические интересы. Мещанские замашки нам, конечно же, были чужды, но тем не менее... Явно недогоревшая гостиница сейчас стояла по-прежнему пустая и безнадзорная. Это если не считать уже обжитого первого этажа, который пострадал от огня менее всего. Тогда как четыре верхних этажа обгорели довольно-таки здорово. И всё же там оставались такие помещения, где пожар не бушевал вовсе. Это было видно по тем оконным проёмам, из которых наружу не вылезали чёрные языки копоти. А значит там могли оставаться вполне такие добротные предметы бытового назначения, или же останки казённой гостиничной мебели, или хотя бы кое-какие стройматериалы. Что очень даже могло пригодиться как в общем колхозном хозяйстве нашего отряда, так и на личных территориях отдельно взятых разведгрупп.
В общем... Гостиницу надо было обследовать и досмотреть. Что мы и собирались сделать. Причём, не откладывая это дело в долгий ящик.То есть прямо сейчас. Мы уже вошли в здание и молча потопали на второй этаж. Как и положено... Командир роты поднимался по лестнице первым, а я прикрывал его сзади. Боевое длинноствольное оружие мы с собой не взяли, но пистолеты у нас всё же имелись. Ведь личное оружие всегда должно находиться у своих хозяев.
Да и аэропорт Северный всё ещё не представлял собой надёжное и защищённое от врагов место. Здесь, конечно же, было "расквартировано" большое количество наших войск, но они стояли отдельно друг от друга. И знающим местность чеченцам не составило бы особого труда прокрасться ночью именно туда, куда им и вздумается проникнуть. Но, на наше Российское счастье, боевики даже и не догадывались о таких своих возможностях. Вернее, они думали о нас очень даже хорошо. То есть духи считали нас чрезвычайно грамотными организаторами и образцовыми исполнителями при осуществлении мер всеобщей безопасности. Данное обстоятельство, естественно, льстило нашему самолюбию и значительно облегчало жизнь всех остальных военных.
И тем не менее... Мы также не оставались у духов в долгу и уже в свою очередь считали всех Чеченов крайне коварными личностями, которые способны на любую злодейскую изощрённость. Поэтому все военнослужащие ходили по территории аэропорта со своим личным оружием. У кого что было, так то он и носил. Меня уже не удивляли люди со спецножами под коленкой или же обладатели автоматов с перевязанными изолентой несколькими магазинами. И даже владельцы подствольных гранатомётов с торчащей из жерла ВОГовской гранаткой. А тем более те вояки, которые дённо и нощно не расставались со своими заплечными "мухами". Меня в этих случаях поражало только то, как же им не надоело постоянно носить при себе столько тяжёлого железа?!
"Однако ж... Как это подтверждалось ежедневной практикой - всё ещё не надоедало. И эти воины ходили с подколенными ножами, перевязанными магазинами, торчащими гранатками и извечными "мухами". Когда до передовой - ой-ёй-ёй! Слава Богу, что без "шмелей"!.. А то глядишь и "огнемётики" не поленятся носить..."
А вот нам сейчас хватало и пистолетов, которые спокойненько себе находились в кабурах. Правда, это были не какие-то пукалки... А самые настоящие пистолеты АПСБ. То есть автоматические пистолеты Стечкина, которые могли стрелять очередями и на дальность в 200 метров. Да ещё и бесшумно. Короткий и толстый глушитель прилагался. Для него в кабуре имелся свой отсек. И съёмный металлический приклад в боевом положении крепился к пистолетной рукоятке. Сейчас же он был на кожаной кабуре. А вот четыре запасных магазина по двадцать патронов каждый - они находились в отдельном кожанном подсумке. Он висел на моём левом бедре. Ну, чтобы хоть этим грузом создать противовес более тяжёлому АПСу, постоянно висевшему на поясе справа.
Несмотря на всю его тяжесть, а ведь АПС в сборе весил солидно, мне доставляло истинную радость обладание столь совершенным оружием. В Моздоке я уже испробовал его на ближнем стрельбище, так что моя правая рука уже была набита... И всё равно мне не терпелось проверить АПС в реальных условиях... Ну, хотя бы приближенным к боевым... Но в город нас пока-что не отпускали...
Зато мы уже поднялись на второй этаж полусгоревшей гостиницы. Капитан Батолин осторожно взялся за одну дверную створку, но она отчаянно засопротивлялась. Через минуту бесплодных усилий мы убедились, что вход заколочен изнутри. Это была дополнительная мера безопасности, предпринятая либо живущими ниже контриками, либо обитающими вокруг другими военными. Ведь тёмными-претёмными ночами на пустующие верхние этажи могли запросто прокрасться всякие злодеи и подлецы... Да ещё и способные привести с собой каких-нибудь негодяев! Например, снайперов и гранатомётчиков... Непременно, смертников! Поэтому нас ничуть не удивило то, что входные двери на второй этаж оказались наглухо заколоченными.
И пришлось нам подниматься уже на третий этаж. О существовании которого коварные чечены, ну, никак не могли догадаться! Ведь так их и оценивали наши "специалисты" по соблюдению мер техники безопасности.
А у нас сейчас были другие проблемы.
-Ну, должен же быть здесь запасной вход. - ворчал ротный. -Или вторая лестница... Противопожарная или ещё какая...
-Должна конечно! - отвечал я. -Надо только поискать.
Однако сейчас мы поднимались по лестнице, которая находилась в самом торце гостиницы. Причём, если бы мы вышли на открытый балкон, имевшийся на каждом этаже, то увидели бы всё ещё дымящийся Грозный. Но в данную минуту нас больше интересовали внутренние помещения гостиницы. А эта чеченская столица от нас никуда не денется. Ведь город Грозный является очень уж большим аулом и работы в нём хватит на многих. На нас - это уж точно.
Но и на третьем этаже двери оказались крепко заколоченными. Значит и сюда могли подняться как буйно воображаемые боевики, так и вполне реальные борцы с терроризмом. Пришлось нам подниматься ещё выше. И только на четвёртом этаже мы смогли проникнуть внутрь здания. Просто здешние двери были приколочены очень слабо. Да и нам уже надоело подниматься всё выше-выше-выше... Страшно захотелось двинуться уже по горизонтали. Но сначала пришлось поработать ногами. Потому что двери сразу не открывались. И всё же мы их выбили.
Так мы проникли в гостиницу. Вернее, в длинный и закопчённый коридор, проходивший сквозь всё здание. Слева и справа находились одинаковые комнаты, выгоревшие почти полностью.
-На нашу общагу похоже. - сказал я, имея в виду расположение помещений. - Такой же сквозной коридор... Длинный и прямой. А по обоим сторонам комнаты. Кухня, умывальник и туалет - в конце коридора.
Там же мы нашли и вторую лестницу. На верхний пятый этаж мы не стали подниматься, потому что он выгорел ещё больше. Во всяком случае мы были твёрдо в этом уверены - всё по тем же чёрным языкам из оконных проёмов. Теперь наш путь лежал на третий этаж, а затем и на второй... Куда мы и направились. Однако эти лестничные пролёты также были полны копоти и сажи, покрывавшими стены и потолки густым чёрным слоем.
Мы осторожно пробрались сквозь недогоревшие двери и оказались на третьем этаже. Расположенные тут комнаты хоть и были тронуты пожаром, но не все. Больше половины из них тоже выгорели целиком и полностью... Часть комнат пострадала не столь ужасно. Но мы обнаружили и такие комнаты, где огня не было вовсе. Правда, следы копоти и чёрной сажи в них всё же имелись.
А вот спустившись уже ко второму этажу, мы сначала обнаружили заваленные всякой рухлядью двери. Но офицеры российского спецназа преодолели и эти препятствия. Коридор второго этажа тоже выглядел мрачно...
-Как после пожара... - пошутил я вполголоса.
Огонь бушевал и здесь. Но ещё меньше, чем на верхних этажах... Тут полностью выгорело всего несколько комнат... Пять или шесть...
И вдруг... Мы шли очень тихо... Уже по привычке стараясь идти бесшумнее... И вдруг в одной щели, образовавшейся между косяком и неплотно притворённой дверью... В этой щели я заметил пар!.. Причём, от дыхания человека! Который притаился за этой дверью!
Заметил пар и Серёга. Мне сразу же вспомнился рассказ Стасюги Гарина... Ну, когда он заметил в морозном воздухе пар, который поднимался над деревянным забором... После чего Стас выпустил в эти доски полмагазина... А затем обнаружил там умирающего духа...
А у нас тут складывалась похожая ситуация: тоже мороз, и также пар от дыхания человека. Правда, вместо дощатого забора у нас имелась неприкрытая дверь... Да ещё и звуки из-за неё! Не то шуршание, не то какая-то другая возня...
Я сразу же решил, что там находится прокравшийся ночью боевик. Который сейчас готовится к чему-то нехорошему... Ведь не зря он так пыхтит и сопит... Видимо, занят каким-то физическим трудом... Может быть снаряжает что-то...
Пистолеты уже были в наших руках... Причём, уже с патроном в канале ствола. Нужно только нажать на курок и пуля полетит куда следует... Ротный ткнул пальцем сначала в меня, а потом в дверь. Я понимающе кивнул головой и чуть напрягся... Но ненадолго! Через секунду я уже собрался с духом и ринулся в бой.
-Тр-рах! - это от моего удара отлетела дверь...
Я уже влетел в комнату с криком "Лежать!" и готовым к выстрелу пистолетом. За мной вбежал товарищ капитан... А внутри...
"Какой позор-р! Тьфу-у!"
А внутри комнаты около чёрной стенки сидел и тужился военный наш коллега. Причём, сидел он на корточках и с недвусмысленно заголённой задницей... Да ещё и с заранее припасённой бумажкой в руке... Но более всего были заметны его дико выпучившиеся глаза... Наверное, от жуткого страха... Ведь мы его здорово напугали! Как своим внезапным вторжением, так и двумя пистолетами!
-Тьфу, бля! - выругался ротный.
Я лишь брезгливо поморщился, но Серёгу тоже понял... Ведь военный строитель уже перестал пучить глазки и прикрываться своей бумажкой... Он издал очень уж такой неприличный звук... Окончательно загадив несчастную комнату... А ещё через секунду... Всё на этой же "струе"... Бедолага понёсся к окну...
А меня уже начало трясти от накатившего смеха... И я спешно пошёл к выходу, уже будучи не в силах терпеть столь издевательское зрелище... И этот военный строитель, который мчался к спасительному окну с голой задницей... Путаясь в штанинах... Вернее, здорово ими стреноженный... Он бы так и сиганул вниз со второго этажа...
-Стой! - коротко и сурово произнёс ротный. -Стрелять буду!
До смерти напуганный засранец так и застыл... Взявшись одной рукой за стенку и задрав ногу на подоконник... Бедняга даже и не знал, что ему сейчас делать... И чего ему теперь ждать от этой "распрекрасной" жизни...
-Оправляйся-оправляйся! - сказал товарищ капитан как ни в чём не бывало. - Но потом чтоб всё здесь убрал!
Его последнюю фразу и сдавленно счастливый стон военного строителя... Всё это я слышал уже в коридоре... Меня разобрал дикий смех... Наверное, мои нервы и так уже были напряжены... После этого случая с Макаровым. Так теперь вышла вот эдакая конфузия! И поэтому я смеялся и смеялся... Будто в истерике...
Но я был не один. Рядом угорал от смеха Серёга... Мы отсмеялись и направились к выходу... Ткнулись в забитые двери и опять начали ржать... Потом выбили эти чёртовы двери... Вернее, правую створку... И пошли вниз по лестнице. Продолжая при этом смеяться... И вспоминать все эпизоды...
Успокоились мы лишь на улице. Ведь вокруг бродило столько военного люда, которые стали на нас коситься почти сразу... Едва только мы вышли на крыльцо...