Но вот прозвучал сигнал "Тревога! Обед стынет!". И мы срочно помчались в аэропорт. Наш обед надо было спасать. Во что бы то ни стало!
*
Глава 12. ЗАСАДА НАД РОДНИКОМ.
"Как правило, ночью бывает гораздо темнее, чем днём!"
Эта ставшая почти легендарной фраза полковника Кабанова пришла мне на ум практически сразу, как только мы тронулись в путь. Я ещё не надвинул на лоб свой "квакер", но всю окружающую обстановку можно было различить и невооружённым взглядом. А раз так, то это обстоятельство играло нам на руку. Ведь сейчас можно было идти вперёд почти что беспрепятственно. А свою ночную оптику я собирался использовать только после того, как мне удастся благополучно спуститься вниз с моста. Во всяком случае именно на эту удачу я сейчас и рассчитывал.
И что бы там ни говорил наш старый преподаватель тактико-специальной подготовки полковник Кабанов, но командир боевого отряда спецназа п\п-к Тарасов думал совершенно... Скажем так, по своему. В результате чего нам предстояло пропутешествовать по той самой тропинке вдоль чеченской речки. И персональную заботу о подчинённом ему личном составе наш комбат проявил на всю катушку. Именно поэтому я ощущал себя как минимум агрессивным броненосцем, добравшимся до Грозного из джунглей Южной Америки... А как максимум - боевым слоном из войсковых соединений персидского царя Дария Гистаспа. Причём, с маленькой поправочкой для обоих вариантов - я обладал бесшумным огнестрельным оружием. А в остальном - всё совпадало.
И я был далеко не одинок. Впереди меня по мосту топало трое броненосцев тире слонов... Сзади пыхтело три десятка подобных мастодонтов. И вся эта Неуклюжая Армада собиралась спуститься вниз кречке, чтобы без потерь прошагать вдоль водной преграды около километра, а потом ещё и взобраться на небольшой такой обрыв. Чтобы устроить там самую настоящую боевую засаду! С обязательным затаптыванием несчастных Чеченов-диверсантов. А спустя несколько часов бесплодных ожиданий нам следовало этим же маршрутом и всё в том же составе вернуться обратно.
Это выдвижение по самому неподходящему маршруту представлялось мне практически невыполнимой задачей. Ведь стоило кому-нибудь из нас случайно каюкнуться в мутные воды речки Нефтянки, то этот бедолага пошёл бы на её дно тяжеленным камнем. Конечно же, всех можно было бы связать одной верёвкой, как это делают альпинисты. Но тогда бы один оступившийся недотёпа утащил бы за собой ещё кого-нибудь... А там, глядишь, и вся наша боевая вереница оказалась бы на дне коварной чеченской речки.
"Нет! Спасательная верёвка отпадает! Будем обходиться своими собственными силами. И идти вперёд как стадо доисторических мамонтов. А всё из-за чего? Вернее, из-за кого?.. Э-эх... Товарищ подполковник! Да ещё и с фамилией Тарасов! Ну, куда это годится?! Топаем как боевые верблюды..."
Зато комбат Тарасов проявил всю свою заботу, отправляя нас на выполнение боевого задания. Чтобы справиться с возложенными на нас обязанностями, мы имели при себе оружие, боеприпасы, средства связи и наблюдения. Чтобы защититься от вражеских пуль и осколков, каждый из нас был облачён в тяжеленный бронежилет и стальную шапку-каску. Чтоб нам было чем копать окопы для стрельбы лёжа, все мы имели по малой сапёрной лопатке. Именно для неё, а также для добытых в бою трофеев на каждом разведчике был надет рюкзак РД-54. Чтобы не замёрзнуть морозной чеченской ночью, за спиной у каждого был приторочен спальный мешок.
И всё это имущество мы несли на себе.
"Прямо-таки как караван перегруженных верблюдов. Один за другим... Идём себе, идём... А вот и спуск... Блин!"
Головной дозор из трёх человек уже сошёл вниз. Первые двое разведчиков осторожно побрели по тропинке, а их подскользнувшийся товарищ уже обрёл устойчивое равновесие. В общем, он встал и пошёл дальше. Я сделал первый шаг и сразу же убедился в том, что спуск нам предстоит тяжёлый. Потому что вниз с моста вела узенькая и скользкая дорожка. И спуститься по ней на своих двоих - это являлось довольно-таки трудной задачей.
Падать мне не хотелось. Обычное вроде бы желание. Но здесь оно усилилось, то есть увеличилось до самых крайних своих пределов. Поэтому я сперва взялся за рукав идущего за мной бойца и только после этого начал спускаться вниз. Естественно, что через метр моё движение вниз застопорилось. Ведь опорный солдат продолжал оставаться на своём месте.
-Ты тоже возьмись за руку идущего сзади! -приказал я громким шёпотом. -И он тоже... Пусть возьмётся за следующего. И вперёд!
Так мы и пошли. Держась друг за дружку и осторожно семеня ногами по предательски скользкой тропке. Конечно же, существовал риск, причём, довольно-таки огромный... Что кто-то из нас очень здорово так подскользнётся, да и увлечёт за собой вниз всю нашу вереницу. Но для этого ему надо было хорошенько постараться. Другие варианты несчастных случаев мной даже и не рассматривались. Мы просто спускались вниз, подстраховывая себя своими собственными руками. То есть при непосредственной помощи идущих впереди и сзади товарищей.
Спуск прошёл без происшествий. Я уже шёл дальше вдоль речки, за мной следовали мои разведчики. А с моста начала спускаться группа Юры Денисова. Капитан Пуданов вместе со своими солдатами остался на пехотном блок-посту. Причём, под личным командованием подполковника Тарасова.
"Нашего величайшего выдумщика и ни с кем не сравнимого массовика - затейника. Его бы сейчас сюда!"
Но комбат в данную минуту находился внутри бронетранспортёра, выделенного нам в аренду добрыми ребятами - сибиряками. Там же, то есть в БТРе разместилась вся пудановская группа. Они являлись главным резервом подполковника Тарасова и нашим потенциальным спасением в тяжёлом боестолкновении с беспощадными чеченами.
А пока мы шли вперёд по узкой и извилистой тропинке. Слева еле слышно плескала вода. Сразу же за этой речушкой начинался крутой и высокий берег, с которого в любую секунду могла ударить длинная автоматная очередь. Чтобы покосить всю нашу колонну с одного-единственного раза... А потом приняться за денисовскую группу.
Но всё пока было тихо. По нам никто не стрелял и даже не бросал вниз гранаты. Данное обстоятельство, конечно же радовало. Но именно этот высокий левый берег продолжал оставаться для меня источником повышенной опасности. Я беспрестанно шарил взглядом по тёмной кромке, отчётливо просматривавшейся на фоне неба. На всякий случай там же мигал зеленоватый зайчик лазерного целеуказателя.
В общем,всё шло в нормальном режиме. Где-то на середине пути повстречалась неожиданная преграда. Это была большая труба диаметром около метра, почти что перегородившая узенькую нашу тропку. Вернее, конец этой толстеннойтрубы лежал именно на нашей дорожке. Эту преграду можно было преодолеть, взявшись рукой за металлический срез и чуть изогнувшись корпусом влево. Во всяком случае, именно так иудалось мне это сделать.
"Нда-а... - подумал я, продолжая идти дальше. -А мне даже известно... Кто из бойцов с ней несправится!.. Бедный Сокол... Ну, ничего!.. Помогут..."
Однако я думал слишком хорошо. Мой долговязый пулемётчик не только врезался в эту трубу со всей дури... Разведчик Соколов, скорей всего, зашиб при этом свою ножку... Или чего-то там ещё... Как бы там ни обстояло дело, но матерился он слишком громко... Хоть и вполголоса, но очень уж пронзительно...
Наконец-то, сзади всё стихло... Соколиные охи и вздохи прекратили тревожить тёмную чеченскую ночь. И теперь можно было идти дальше в спокойном состоянии. Но нетут-то было...
"Ну, С-сокол... -думал я, наращивая темп. - Пулемётчик хренов! Мало того что врезался и шум поднял... Так он ещё и визжать вздумал! Как будто это чем-то ему поможет! Завтра поговоримс ним... На эту щепетильную тему. А пока... Надо побыстрее отсюда сматывать! Поскорей."
И я шёл вперёд очень торопливым шагом. Благо, чтоузкая тропинка оказалась не такой уж и скользкой. От этой трубы, которая торчалаиз правого берегаи заканчивалась какраз над тропинкой... Которая создала столько нежелательного шума. От неё надо было уносить ноги как можно быстрей. Чтобы и моя разведгруппа отошла от трубы как можно дальше. Чтобы и Денисов смог поскорей преодолеть эту преграду. Уж больно звонким оказалась металлическая труба!
Нашим новым препятствием стал обрыв над родником. Разведчики из головного дозора попытались было подняться наверх по тропинке, но это оказалось практически невозможным. Идущая вверх дорожка была такой скользкой, что у меня невольно сложилось такое впечатление... Ну, в самом-то деле!.. Как будто её нарочно поливали водой незадолго до нашего появления.
-Хватит! - приказал я бойцам из головного дозора и тутже их перенацелил. - Давайте-ка сюда! Подсадите его! И-и... Взяли!
Таким вот нехитрым образом наш первый разведчик взобрался на трёхметровый обрыв. Затем туда же вскарабкался второй солдат спецназа. Вдвоём они стали вытягивать наверх следующих бойцов. Дольше всех, конечно же, возились с тяжеленным Соколом... Но нашего бравого пулемётчикане только тянули сверху, его ещё и подталкивали снизу. Так что... Оказался наверху и наш боевой друг Соколов.
Я тоже уже был наверху и быстро рассредотачивал своих бойцов вдоль обрыва. Сейчас ни в коем случае нельзя было терять ни секунды. Нам следовало побыстрее занять боевые позиции и изготовиться к стрельбе. Поскольку около этого обрыва обе разведгруппы оказались в наиболее невыгодном положении.
Но через пять минут всё закончилось. Денисов вместе со своими солдатами взобрался на обрыв и тутже сместился вправо, где имелось достаточно места для занятия огневых рубежей. Последним влез товарищ капитан Батолин.
-И кто всё это придумал? - проворчал он, отряхивая сначала колени, а затем и руки. -Хотел бы я знать.
Я был ближе всех, но ротному так и не ответил. Поскольку его вопрос выглядел весьма риторичным, то есть вполне безадресно и неподразумевающим ответа. Да товарищ капитан и сам всё понимал более чем отлично... Ведь все те, кто и придумал эту чеченскую кампанию, были от нас слишком далеко... Как впрочем и тот, кто принял решение выдвигаться к месту засады по дну извилистой балки.
Основательно так отряхнувшись, Батолин занял огневую позицию как раз на стыке флангов наших обеих групп. Денисовское подразделение залегло слева от ротного, а моё, соответственно, справа. Минут через десять еле слышной возни и неизбежного треска обламываемых сучьев тире веток... Одним словом, всё стихло. Боевая наша засада началась!
Я лежална спальном мешке и внимательно всматривался в лежащую впереди местность. Сразу подо мной темнела балка с еле различимым журчанием воды. Далее находились небольшие холмы и впадины, бугры и ложбинки... А вот метрах в шестиста чётко просматривались крайние дома чеченского села Алхазурово. Там несветилось ни одно окошко, да и вообще... Какие-либо источники светового излучения отсутствовали начисто. Это подтверждала моя ночная оптика. Если бы кто-либо из местных жителей вздумалвыйти на окраину, да и закурить там сигарету... То мой Квакер сразу же уловил бы этот еле тлеющий в ночи огонёк.
"А ведь расстояние здесь метров шестьсот! -думал я с явным удовлетворением. - Классная оптика! Правда, ночной бинокль БН берёт ещё лучше. Но ведь у Квакера всё взаимосвязано: как ночные "очки", так и лазерный целеуказатель."
Я хотел было нажать на спусковую планку, чтобы проверить работоспособность лазерного прицела,но быстро передумал. Ведь неразличимый обычным взглядом луч заметен всем тем, у кого имеется ночной бинокль. А в туман и моросящий дождь этот демаскирующий признак только усиливался. Правда, сейчас стояла ясная погода... Но всё-таки я решил не рисковать понапрасну, чтобы невыдать раньше времени наше присутствие. Ведь у боевиков также могли быть ночные бинокли...
"Которые теперь спокойно продаются в магазинах для рыболовов и охотников. Дожили! Едрёна мать... Всё повытаскивали на продажу... Браконьеры теперь в ночные бинокли высматривают инспекторов Рыбнадзора. А эти охотнички... За нашими черепами... Блин. И куда только смотрит правительство? Кажется именно так говорили в сказке про Алису!?"
Но достопочтенные Члены правительства нашей Российской Федерации сейчас либо спали в тёплых кроватках, либо забавлялись в своей Москве. А может быть где-то там ещё?! Хотя бы за границей... Тогда как две разведгруппы спецназа в эту морозную январскую ночь лежали над обрывом у речушки Нефтянки... Да и поджидали коварных чеченов. Которые всё не шли и не шли. А мы продолжали лежать и тихонечко замерзать.
Зато шло время. Невидимая мне секундная стрелочка методично описывала круг за кругом, медленно перемещая свою минутную сестрицу. Эту светящуюся фосфорную палочку я видел очень хорошо. Но её движение от этого замечательного факта ничуть не убыстрялось. А часовая стрелка и вовсе замерла на одном месте. Но минуты всё же текли... Медленные и жутко томительные.
Но работа есть работа. Поэтому я продолжал в дежурном режиме осматривать близлежащую местность и белеющие вдали дома Алхазурово. Там всё было тихо и спокойно. Только в оконных стёклах изредка отражался слабый свет взлетающих позади нас ракет. Это было уже привычным явлением. Так сказать, в порядке вещей.
Через час я отправился на проверку личного состава. Наше месторасположение было слишком ограниченным по фронту, поэтому бойцы лежали близко друг к другу. Это расстояние варьировалось от трёх метров до пяти-шести. Но таковы были условия местности, с которыми приходилось мириться. Ведь только лишь половина моей группы залегла на краю площадки над обрывом, тогда как остальным разведчикам пришлось разместиться там, где к балке подходили границы дачных участков с их неизбежными заборами из сетки-рабицы или чего-то там ещё. Про Денисовское подразделение вообще можно было и не говорить. Они залегли где-то с краю... То ли в кустах малины, то ли в зарослях смородины. Этого я не видел... Зато шуршание слышалось довольно-таки хорошо.
Когда я сместился к самому крайнему рубежу, то неподалёку оказался командир роты. И я не смог удержатьсяот того, чтобы не задать ему самый животрепещущий на данный момент вопрос. Который, впрочем, зародился ещё полтора часа назад, когда мы только-только спустились с моста в балку.
-Серёга! - позвал я ротного. -Обратно также пойдём?
Капитан Батолин ответил почти не раздумывая:
-Вот хрен там! По верху пойдём!
Я облегчённо вздохнул и крадучись отправился на своё место. Самая глобальная проблема была решена в положительную сторону. И намоставалось только дождаться того счастливого момента, когда прозвучит команда... Что-то типа "Аля-улю! Гони гусей!" В общем... "по домам!"
А время теклопо-прежнему медленно. Тогда как ночь становилась всё темнее и темнее. Мороз крепчал ещё больше. Чеченский месяц январь продолжал лютовать и зверствовать. Лишь лёгкий ветерок дул с той же силой. Что не могло меня не радовать.