Грина разбудил звонок сотового, звук от которого впивался в мозг подобно буру перфоратора.
Еле разлепив глаза, он протянул руку и нащупал телефон.
— Алле.
— Брэд, я в Кембридже, — раздался в трубке женский голос.
— Я рад за тебя. А ты кто?
— Хелен.
— Хелен? — у него гудело в висках и во рту царила Сахара, отчего голос был хриплым. — Какая ещё Хелен?
— Хелен Митчелл. Ты же вчера мне звонил!
— Воу! Супер. Настолько бывшим, с которыми у меня даже ничего не было, я ещё по пьяни не звонил. И что я тебе пообещал, отчего ты сорвалась ко мне аж из Чикаго?
— Щит! Брэд, ты что, ничего не помнишь?
— Почему же? Помню, как пили с парнями.
— Ты мне сказал, что у нас дата рождения в один и тот же день…
— Прикольно. Редкое совпадение. И ты всю жизнь искала в мужья близнеца по гороскопу, родившегося в год обезьяны, и ради этого прилетела ко мне?
— Нет, придурок! Вспоминай! Мы оба сироты, родились в один день и кажемся взрослее, чем есть.
— Э-э… — если бы это было кино, то звукорежиссёр наверняка добавил бы к ошарашенному виду Брэда звуковое сопровождение скрипящих шестерёнок. — Воу! Мой автодом стоит на парковке Макдоналдса в Самервил, Макграф Ви.
— Автодом?! — полыхнул изумлением голос Митчелл.
— Ну да, автодом. Белый такой большой автомобиль, в котором можно жить.
— Я думала, что ты учишься в Массачусетском технологическом и живёшь в общежитии.
— Учился и жил. Всё, что нужно, я выучил, и бросил учёбу. У меня и так есть высшее образование, если ты понимаешь, о чём я.
— Понимаю, Брэд. Скоро буду.
«Скоро» растянулось на час, который заняла поездка от аэропорта Бостона по плотному городскому трафику. За это время Брэд успел привести себя в относительный порядок: принял душ, а также облачился в чистые джинсы и футболку. В холодильнике он обнаружил подарок богов — банку пива. Не оставалось сомнений в том, кто о нём позаботился. Таких друзей нужно беречь, особенно в благословенной Америке. А то многие вроде как друзья всё больше норовят зло пошутить и снять это на видео.
— Спасибо, парни! — расплылась на его лице широкая улыбка. — Вы святые!
Пиво не шло. Первым позывом хотелось вернуть его назад. То ли сказалось то, что это дешёвый и популярный в США сорт лагера, больше напоминающий ослиную мочу, то ли просто с похмелья его организм не принимал алкоголь в любом виде. Но Грин преодолел рвотные позывы и выпил всё содержимое банки маленькими глотками. Он ощущал, как по телу растекается нега. Ушла головная боль, пропала сухость во рту и сразу стало хорошо.
Внезапно в дверь фургона заколотили. Судя по громкому звуку, долбили ногой.
Кинув банку в полную урну, из которой торчали бутылки из-под настоек, он добрался до выхода.
На улице обнаружилась жгучая брюнетка с причёской под мальчика. Одета она была по-деловому в серый костюм-унисекс. Знакомыми оказались лишь небольшой рост и черты лица.
— Хелен? — прищурился он.
— А ты ещё кого-то ждёшь?
Брэд отступил назад по узкому проходу и посторонился, запуская девушку внутрь. Как и многим мужчинам, ему было сложно узнать девушку после перекраски волос, кардинальной смены причёски и с иным макияжем. Тут сложилось полное комбо из всех трёх факторов.
Хелен брезгливо сморщила носик. Слегка пнув ногой мусорку, в которой из мятой жестяной банки вытекали остатки свежего пива, она обернулась к парню и вопросила:
— И зачем ты вчера так нахерачился?
— У самурая нет цели. У него есть только путь…
— Окей, — кивнула она с серьезным видом. — А если серьёзно?
— Отмечали с парнями удачный и взаимовыгодный контракт о сотрудничестве. Ну и парни провожали меня из Альма-матер. Присаживайся.
Митчелл не постеснялась занять место за маленьким раскладным столиком, который рассчитан на двух-трёх человек и может превратиться в кровать.
Брэд обнаружил в холодильнике единственную бутылку минералки, которую выставил на стол вместе с парой сполоснутых в раковине стаканов.
— Извини, только вчера арендовал машину, ещё не успел пополнить запасы.
— Не думала, что у тебя всё настолько плохо, — обвела она выразительным взором внутренности дома на колесах.
— Ничего ты не понимаешь в дорожной романтике… А если серьёзно, у меня был выбор: снять номер в отеле или дом на колесах. В номере нам с пацанами не дали бы гульнуть.
— Допустим, — Хелен напряглась подобно взведённой пружине. — Итак, ты тоже такой же?
— Такой же? — вздёрнул брови Грин.
— Не придуривайся, Брэд. Ты меня понял. Ты тоже после смерти возвращаешься в прошлое?
— Как видишь, — развёл он руками. — Уже третий раз. А ты?
— И я, — выдохнула она. Её плечи устало опустились и она откинулась на спинку. — Тоже в третий раз… Значит, мы можем быть не одни такие.
— Возможно. Но мне в целом плевать.
— И сколько тебе лет, Брэд? И давай без глупой театральщины! Я имею в виду прожитые годы за все жизни.
Грин задумался и принялся очень тихо бормотать себе под нос и загибать пальцы:
— В первый раз шестьдесят семь. Потом пятнадцать. Затем двадцать один.
— Посчитал?! — взор Хелен лучился ехидством.
— Ага. Вскоре сто четыре года должно стукнуть.
Сарказма у девушки поубавилось. Его место во взгляде заняло сочувствие.
— Понимаю…
— Понимаешь? — не понял её Грин.
— Понимаю, — кивнула Митчелл. — Мне сто восемь исполнится… Маловато на три жизни, не находишь?
Грин тяжело вздохнул.
— На больные мозоли наступаешь. Хелен, а ты замужем?
— В этой жизни я свободна, а что?
— У тебя под боком есть прекрасный ровесник, — подмигнул Брэд. — Кто поймёт тебя лучше такого же жителя временной петли?
— Какой ты шустрый, — усмехнувшись, она потянулась за минералкой, которую поровну разлила по стаканам. — Создание семьи — это не покупка бургера.
— Жизнь скоротечна, Хелен. Сегодня не признаешься приятной тебе девушке в своей симпатии, не успеешь глазом моргнуть, уже живёшь на необитаемом острове в окружении невкусных тропических москитов. Наверняка ты и сама это прекрасно осознаешь. Если оттягивать решение, можно всю жизнь прожить в одиночестве.
— Чувствуется опыт, — Митчелл за сарказмом пыталась скрыть свои внутренние переживания.
— Не без этого, но не будем о грустном. Что было в прошлой жизни, пусть останется в прошлом. Мы живём здесь и сейчас. Ты давно каталась на лыжах? Как насчёт совместной поездки на горнолыжный курорт?
— Лыжи в мае? — широко распахнула глаза Хелен.
— Это Америка, детка! Тут некоторые горнолыжные курорты работают по август. Из-за нехватки настоящего снега используется искусственный.
Митчелл всерьёз задумалась.
— Как-то от меня ускользнул этот аспект… Честно говоря, я ни разу не каталась на лыжах.
— Ни разу?! — на этот раз глаза выпучил Грин. — Ты шутишь!
— Нисколько.
— Да ладно! Хелен, чем таким можно заниматься на протяжении ста лет, чтобы ни разу не кататься на лыжах?
— Есть занятия… — она раздражённо дёрнула уголками губ и повела правым плечом.
— Это какие же?
— Например, заработать денег.
— Всех денег не заработаешь.
— Было бы желание, — отрицательно мотнула головой Хелен.
— Не вижу смысла в подобном желании. Зачем тебе столько денег, Хелен?
— За надом! — прорвалось её раздражение в переходе на повышенный тон. — Просто это мне нужно.
— Ладно, не стану докапываться, — миролюбиво приподнял ладони Брэд. — Если захочешь, сама расскажешь. И всё же человеку отдых жизненно необходим. Иначе накапливается стресс, портится здоровье и характер. Да и странно это: прожить долгую жизнь и не испытать многих вещей, не повидать мира. Разве мы с тобой не заслужили пенсии? Можно же хотя бы после смерти забыть о работе и оттянуться.
— Дьявол! — Хелен прикрыла глаза и потёрла переносицу. — Твой язык словно создан для совращения с пути истинного.
— Мой язык и не такое может, — игриво подмигнул Брэд. — Лыжи?
Хелен несколько секунд нерешительно барабанила пальцами по столешнице. Через несколько секунд она прервалась, её взгляд приобрёл твердость.
— Никогда не думала, что скажу это «подростку», но да. Да, Дьявол! Хотя бы одну жизнь можно и отдохнуть. Тем более в этом безумии.
— Безумии? Ты про перерождения?
— Я про финансы.
— А что с ними? Вроде всё нормально.
— Нормально? — кривая насмешка изогнула губы девушки. — Такое мог сказать лишь обыватель, далёкий от инвестиционного бизнеса.
Брэд ничуть не обиделся. Он честно ответил:
— Я и не утверждал, что разбираюсь в этом на высоком уровне. Так что не так?
— Для начала на финансовом рынке на некоторое время появился новый большой игрок, который на некотором этапе повлиял на динамику ценных бумаг. Фактически он в июле прошлого года на пару недель взбаламутил весь финансовый рынок. Лишь к сентябрю всё вернулось к прежним показателям.
— Это может быть один из наших коллег по петле.
— Теперь я тоже так думаю, — кивнула Митчелл. Тряхнув головой, она улыбнулась собеседнику. — Ты что-то говорил про лыжи. Научишь меня?
— Я лучший в мире инструктор по лыжам… — надулся от наигранной гордости Грин, но по широкой улыбке и веселому тону было понятно, что он шутит. — Их тех, кто катался на лыжах всего в пяти отпусках. Но на полного новичка моих навыков точно хватит…
***
Горнолыжный роман плавно перерос в нечто большее. Брэд по-настоящему увлекся Хелен. У неё с одной стороны непростой характер и властные замашки бизнесвумен. С другой стороны, богатый жизненный опыт и чувствуется опыт брачной жизни, отчего к ней оказалось проще притереться. К этому стоит добавить почти такой же рост и наличие чувства юмора. В итоге Грин не хотел с ней расставаться.
Не успела парочка молодых стариков и глазом моргнуть, как с курорта они переехали в дом Хелен, который расположен не в Чикаго, как ожидал Брэд, а в жаркой Калифорнии.
Прошло два года, а Брэд всё ещё находился под впечатлением от резкой перемены жизни. Гормоны до сих пор играли у обоих невольных путешественников во времени, поэтому они оба с наслаждением и немалым опытом часто предавались телесных утехам. Их молодые тела были ненасытными. Но утро — это время приема завтрака. Всего один раз парочка попробовала вместо завтрака заняться сексом на кухонном столе. После этого пришлось покупать новую посуду и делать уборку, поскольку горничная приходит позже. С тех пор они на кухне лишь едят, как этим утром шестого июля две тысячи третьего года.
Брэд выглядел немного помятым. В тёплом климате он отдавал предпочтение синим шортам до колена и голубой рубашке-поло.
Хелен выглядела немного бодрее. Щечки порозовевшие, глазки блестящие. Она щеголяла по поместью в коротких обтягивающих шортах в тон к рыжим волосам, которые отросли до лопаток, и в розовом топе, который выставлял напоказ подтянутый плоский живот.
Посмотрев на Брэда, она закатила глаза.
— Господи! Я чувствую себя извращенкой. Вот смотрю на тебя, а перед глазами появляется сын…
— Сын?
— Из первой жизни. Его звали Тони. В четырнадцать он был похож на тебя сейчас. Умом я понимаю, что ты взрослый мужчина, более того, ментально мой ровесник, но чёрт подери!
— Завидуй молча!
— Я? Завидую?! — опешила Митчелл. — Чему?
— Я до сорока буду так выглядеть. Большинство девушек за такую суперспособность отдали бы многое. Потом, конечно, начнут появляться морщины и седые волосы…
— Нет, спасибо, — Хелен скрестила руки перед грудью. — Не нужна мне такая суперспособность. Нас и так воспринимают как сестру с младшим братом. А потом что? Наверняка будут думать, что мы мать и сын. Или ещё хуже, что я извращенка.
— Забей. Тебе разве не плевать на то, что думают окружающие?
— С одной стороны, плевать. Но, Брэд, если смотреть объективно, мы живём в обществе, в котором должны соблюдать писаные и неписаные правила. Мы не можем пойти голыми в супермаркет, хотя климат в Калифорнии позволяет разгуливать в костюме Адама и Евы. Мы не можем целоваться на людях, иначе придурки-моралисты вызовут копов.
— Думаю, такие мелочи мы как-нибудь переживём.
Брэд потянулся к газете. Развернув её, он замер с широко распахнутыми глазами, что не укрылось от девушки.
— Что там, Брэд?
— Твой путешественник во времени всплыл.
— Мой? — выразительно посмотрела она на него. — Ты, что ли?
— Не я. Тот придурок, который взбаламутил фондовый рынок в двухтысячном. Тут пишут, что вчера ФБР арестовала Эндрю Карлоса. Он в двухтысячном в течение короткого времени провел сто двадцать шесть рисковых биржевых сделок. Начал с восьми сотен баксов и за две недели выручил более трёхсот пятидесяти миллионов.
— Я знала! — вскочила из-за стола радостная Митчелл. — Это всё из-за этого ублюдка! А-а… За что его арестовали?
— Им заинтересовалась Комиссия по ценным бумагам и биржам. Подозревают в мошенническом сговоре. Только я одного не пойму, почему только сейчас? Три года прошло же.
— Это же бюрократы, Брэд, — снисходительно взглянула на него Хелен. — Они почти всегда долго раскачиваются. Вот поэтому я и не торгую столь резко, хотя могла бы, как и этот Карлос, за пару недель сделать нынешнее состояние. Привлечь на себя внимание Комиссии по ценным бумагам и биржам — нет хуже участи для брокера. А эти коршуны могут наброситься на тебя даже спустя десять лет. Ты уже расслабишься и забудешь о том, что было, а они нет. Так что придурок этот твой Карлос, хотя в теме наверняка сечёт.
— Он такой же мой, как и твой, милая. Дальше читать?
— А что, там есть ещё что-то интересное? Брэд, читай, конечно.
— Этот идиот признался федералам, что является путешественником во времени. И рассказал им, что прибыл сюда из две тысячи двести пятьдесят шестого года. А в будущем он специально изучал работу фондовых рынков прошлого.
— Погоди, — нависла над его правым плечом Митчелл. Пробежав глазами по тексту, она застыла в шоке, крепко вцепившись в левое плечо парня. — Реально написано про две тысячи двести пятьдесят шестой год. Это либо бред, либо есть способ дожить до столь отдалённого будущего.
— Да ну, ерунда, — Брэд сам до конца не верил своим словам. — Врёт он. Наверняка помер в две тысячи пятьдесят шестом, а пару веков накинул для понтов. И всё же я согласен с тобой.
— В чём же? — девушка навалилась грудью на его правое плечо.
— Карлос полный придурок. Признаваться в таком федералам…
— Погоди…
Хелен вновь устремила взор на газету. Она вырвала её из рук парня и распрямилась. Её взор горел жадным блеском с проблеском надежды. Прочитав статью, она смяла газету и бросила на стол.
— Мы должны найти способ поговорить с этим ублюдком!
— Эм… Милая, мне кажется, ты слишком серьёзно воспринимаешь…
Она его оборвала со сталью в голосе:
— Мы должны, Брэд. Я должна! Ты мне поможешь?
— Конечно. Только объясни, зачем он тебе?
— Потом. Не хочу сглазить. Это личное, милый. Я переодеваться. Попробую узнать об этом парне по своим каналам.
— Окей, — Грин разгладил газету и собирался перечитать статью, чтобы понять, что могло так зацепить Хелен. — А я после завтрака взломаю базу данных федералов.
Хелен на ходу вписалась в дверной косяк. Обернувшись, она выпученными зенками уставилась на парня.
— Что?
— Помогу тебе в поиске информации, милая.
— Э-э… — она протирала ушибленный лоб. — Нет, ты сказал иначе!
— Про взлом сервера федералов?
— Да!
— Тебе послышалось… Я тихий, мирный программист. Напомни, где у нас хранятся лопаты?
— В сарае садовника, — на автомате ответила Митчелл, после чего подозрительно сощурилась. — Брэ-э-э-д…
— Что?
— Зачем тебе лопата?
— Конечно же, чтобы откапать тайник с дисками.
— Тайник с дисками?! — приподняла она брови в ожидании продолжения.
— Прошлая жизнь меня научила хранить программы для взлома в труднодоступном тайнике подальше от дома… — мило улыбался Брэд. — Удачного дня, милая.
— Ага… — с ошарашенным видом кивнула Хелен. — И тебе.
Когда Митчелл удалилась с кухни, Грин вернулся к изучению статьи и поглощению завтрака. Единственной новой информацией стали обещания Карлоса рассказать следователям о местонахождении Усамы бен Ладена и открыть лекарство от СПИДа в обмен на смягчение наказания и возможность вернуться в своё время.