- Негодный ребенок, - сказал Балаами и, прежде чем сесть на другой стул, тщательно ощупал его.
В это время Сарыкейнек подала чай с вишневым вареньем.
- Пах-пах! В жизни не пил такого. - Масленая улыбка снова появилась на лице Балаами. - Такой чай надо пить без сахара и даже без варенья.
Сарыкейнек молчала. Никогда не видел у нее такого холодного безразличия, тем более странного, что как-никак в нашем доме был гость, а по традиции гостя надо потчевать.
Что ни говорите, а женщины более проницательны, чем мы, мужчины.
Балаами, однако, словно бы не замечая, что он здесь лишний, попивал чаек, взахлеб расхваливал деятельность возглавляемого им управления, сыпал цифрами тысячами и миллионами центнеров, тонн, рублей, доверительно делился проблемами емкостей (и "прочей бочкотары"), железнодорожных подъездных путей, ремонта сейнеров, - очевидно, хотел показать, какие крупные масштабы работ доверены ему. Но эффект был обратным. Сарыкейнек все чаще стала отлучаться на кухню, якобы по делам, и наконец демонстративно вытащила корыто, чтобы взяться за стирку.
Видя, что разговоры его не производят должного эффекта, Балаами попросил еще чаю и снова обратился к Сарыкейнек:
- Как вам Баку?
- Нравится.
- А родственники здесь есть?
- Нет.
- Вы учитесь в том же институте, что и Валех?
- Нет, в строительном.
- Разве не мог Валех устроить вас в другой институт?
- Он не устраивал. Я поступила сама.
- Учитесь тоже по вечерам?
- Нет, днем.
Попросив третий стакан чаю, Балаами вдруг предложил:
- Хотите, я найду вам хорошую работу? На час-два покажетесь в управлении, а зарплата будет идти?
- Спасибо, - Сарыкейнек отрицательно покачала головой.
- Но почему? Лишние деньги не помешают, а мне так хочется вам помочь! настаивал Балаами.
- Не надо... Зарплаты Валеха нам хватает.
Чтобы прекратить затянувшийся разговор, я предложил:
- У нас есть неплохой бозбаш. Не отведаете?
Балаами глянул на Сарыкейнек, та не повторила приглашения.
- Благодарю, - отказался он. - Поел бы с удовольствием, но... Приглашен на обед. Да, вот что, ты не заезжай за нами. Это рядом, доберемся сами.
"Тоже мне - жест! - подумал я. - По вечерам, после окончания работы, я и не обязан тебя по гостям развозить... "Изживайте в себе раба, рабское послушание! - всегда говорил нам учитель Фикрет. - Нет ничего важнее для человека, чем чувство собственного достоинства!" Золотые слова..."
...Ночью Сарыкейнек здорово меня смешила, передразнивая манеры Балаами: то, как он отпускал комплименты, как доставал золотые карманные часы и держал на виду, как хвастался своей деятельностью в управлении.
В общем-то, я не видел ничего дурного в неожиданном визите начальника в мой дом. В конце концов, ведь он мог проявить заботу о подчиненном! Пусть в чем-то и смешны его манеры, его внимание к Сарыкейнек (внимание естественное: Сарыкейнек нравилась мужчинам), однако он был старше нас по возрасту. И потом - мог и вправду помочь с квартирой.
Застойная атмосфера двора, постоянно озлобленный взгляд Забиты, Неймат, с идиотской улыбкой вбивающий гвозди в нашу дверь, пьяные песни мужа Забиты, а самое страшное - избиение старухи, - все это изо дня в день не давало нам покоя, мешало жить.
Хотелось верить, что не пустым было обещание Балаами дать нам квартиру. Однако... При воспоминании о дальнейших событиях такая злоба охватывает меня, что я не могу говорить спокойно.
Послушаем Сарыкейнек
Стоило мне только посмотреть на Балаами, как я подумала: "Какой липкий, фальшивый человек".
Своим взглядом он раздевал меня. Одновременно и нагло и воровато. Словно бы хотел что-то украсть у Валеха, а меня толкал к сообщничеству в этом воровстве.
На следующий день после визита Балаами я только-только пришла с занятий, как в дверь постучали. Это была женщина лет сорока, с накрашенным лицом и одетая не по возрасту вызывающе.
- Вы Сарыкейнек? - спросила женщина.
- Да. - Я удивленно посмотрела на незнакомку.- Откуда вы меня знаете?
- Можно войти? - ответила женщина вопросом на вопрос.
- Пожалуйста.
Женщина осмотрела комнату и, не дожидаясь приглашения, села.
- Наверное, вы не ждали меня... Вам и в голову не могло прийти такое...
- Что именно? Кто вы?
Она широко улыбнулась и ответила загадочно:
- Секретарша одного человека.
- Какого человека?
Она не ответила, рассматривая меня с той чуть ревнивой, открытой заинтересованностью, с какой женщина рассматривает женщину.
- А вы и вправду красивы, - наконец сказала она. - Не случайно тот человек так влюбился в вас.
- Какой человек? О чем вы говорите? - Я растерялась.
- Брови... Глаза... Фигура... А какая очаровательная непосредственность! Женщина продолжала разглядывать меня.