Орландо кивнул, схватил Кера за плечо и потянул к выходу, Аэнлан нехотя пошёл следом. Закрыл за собой дверь и грозно глянул на стражников по обе её стороны. Сказал тоном, не терпящим пререкания:
— Никого не пускать к императрице.
Втроём спустились на кухню, взъерошенный поварёнок поставил на стол глубокие тарелки. Эльфам бобовый суп с зелёным луком, а Орландо кусок мяса. В центр стола водрузил пузатый кувшин вина, к которому немедля потянулся Аэнлан.
Эльф сковырнул восковую пломбу и сделал большой глоток из горла. Шумно выдохнул и протянул Орландо.
— Плохое настроение? — Спросил человек, беря кувшин.
— Просто хочу успокоиться. — Ответил бессмертный. — Надеюсь, всё обойдётся малой кровью.
— Надеешься?
— Да, хотя ум говорит, что прольются океаны. — Вздохнул Аэнлан.
Глава 50
Полдень второго дня застал армию на марше по дорогам меж полей и полос чахлого леса. Луиджина запретила трогать селян и портить поля. Вдоль колонны войска скачут десятники на пегих кобылах, бдительно следят за исполнением приказа. Два короля скачут возле императрицы и Орландо. В центре колонны движется повозка с Гвиневрой и древним королём.
Люди часто останавливаются у колодцев, дают напиться коням. Несмотря на осень, погода стоит жаркая и над землёй колеблется слой перегретого воздуха. В деревнях испуганно кричит брошенный скот, кудахчут куры. Крестьяне убежали в лес, прихватив самое ценное. Орландо чувствует на себе их полные ужаса взгляды, замечает движение за деревьями.
В центре одной деревни высится резной столб, раскрашенный синей и красной краской, на верхушке ветер треплет белые лоскуты. Орландо придержал коня разглядывая народное творчество и дивясь жутким лицам, запечатлённым в дереве.
— Здесь живут орки. — Пояснил Кер, появившийся из ниоткуда.
Войско позади толпится у колодца, вытянувшись вдоль дороги, останавливаются на привал.
— Это их боги? — Спросила Луиджина.
— Предки. Орки называют род по имени самого именитого предка, а самые значимые удостаиваются запечатление на таком столбе. Раз в десять лет или когда столб приходит в негодность, собирается совет, на котором решают, кого добавить и кого заменить.
— А боги у них есть?
— Нет, орки признают их существование, но не возносят хвалы ни одному.
— Почему?
Кер пожал плечами.
— Никто не знает, они говорят, что нет никого выше предков, но думаю, истинная причина затерялась во тьме веков.
Со спины подъехала Жизель и Луиджина мгновенно насупилась, демонстративно отвернулась. Воительница по-хозяйски положила ладонь на плечо Орландо, улыбнулась и сказала, кивая на столб:
— У людей Степи есть похожий обычай.
— О! — Протянул Кер, заметно оживляясь. — В чём он заключается?
— Мы высекаем имена на гранитных плитах, и устанавливаем в степи.
— О! Вы так увековечиваете самых выдающихся?
— Нет. Тех, кого убили эльфы в годы вторжения. — С холодной улыбкой ответила женщина. — Сотни тысяч имён. Юнцов собирают у них и заставляют читать, все до единого… Логан фон Теймор, Святослав Сильный, Джок, Тукс Мортра… гляди-ка, ещё помню!
Кер поперхнулся, торопливо отвёл взгляд, бормоча под нос нечто похожее на извинения. Управляя поводьями, заставил коня попятиться. На лице степнячки расцвела кривая улыбка.
— Зачем ты ему это сказала? — Спросила Луиджина, с неохотой переведя взгляд на женщину.
— А я говорила не ему, а тебе. Знай и помни, девочка, сейчас мы союзники, но люди не забыли. Может кто-то и отмахивается от прошлого, но большая часть помнит и будет помнить.
— Хорошо, спасибо.
Жизель направила коня вглубь деревни, ладонь соскользнула с плеча Орландо, прошла по плечу и задержалась на кисти.
***
Кровать пахнет сеном и полевыми цветами. Жизель, блестящая от пота, будто только вынырнула из озера, сидит на краю, стягивая волосы в хвост. Орландо лежит закинув руки за голову и смотрит на спину названной жены. В тусклом свете под загорелой кожей поигрывают сухие мышцы, есть в этом нечто завораживающее.
Женщина молчит, молчит и он. Слова излишни.
Дыхание приходит в норму, а с разума сползает горячая пелена страсти. Жизель закончила с волосами и начала одеваться. Орландо покосился на штаны, лежащие посередь комнаты. Он не устал, просто не хочет двигаться.
— Почему ты ещё в войске? — Наконец спросил Орландо.
— Здесь мой муж, и я должна убедиться, что семя посеяно и дало росток. — Ответила воительница не оборачиваясь. — Если не увидишь меня, значит, всё хорошо и я отправилась в родные земли.
— Как тебя найти потом?
Жизель застыла, выпрямившись и держа поддоспешник. Мышцы спины напряглись, очерчиваясь во всей красе.
— Зачем?
— Если у тебя мой ребёнок, я имею право увидеть его. Помочь воспитать, в конце концов!
Степнячка повернулась, бросив одежду под ноги, наклонилась, касаясь живота Орландо и груди. Сказала, заглядывая в лицо:
— Тебе так нравится возиться с детьми?
— Ну, хотелось бы узнать, какого это, растить своего ребёнка.
— А если это будет девочка?
— Одну уже вырастил, справлюсь и со второй.
Жизель зашлась смехом, уткнулась лбом в грудь «мужа» и осталась так лежать. Свет из окна запутался в чёрной гриве и Орландо по наитию запустил в неё пальцы.
— Сильнейший воин и такой… странный мужчина… — Пробормотала Жизель, выворачиваясь и подставляя под пальцы ухо.