За мутным грязным окном неспешно проплывали разнообразные многоэтажные дома, которые пристально наблюдали за происходящим своими глазами-окнами. Мимо мелькали яркие рекламные баннеры, содержание которых было трудно разглядеть из-за быстроты движения. Рядом проезжали машины, оставляя после себя пахучие дымные следы. Люди, спешащие по делам, казались маленькими букашками, за которых даже не цеплялся взгляд, слишком маленькими они казались на фоне города.
Брудер Шлаф, сидевший у самого окна в автобусе, ленивым взглядом провожал проплывающий мимо него город. При легкой тряске автобуса его укачало, он потихоньку начинал погружаться в липкую дрему. Иногда транспортное средство останавливалось перед светофором, тогда глаза демона совсем закрывались, но следующее же ускорение будило его.
Полностью задремать ему не давали его невеселые мысли. Изнутри Шлафа глодала совесть — он обманул своих братьев, сказав, что пойдет на раннюю прогулку. Он ослушался Тойфеля, своего вожака, поехав на автобусе в другой город для того, чтобы проверить полученную информацию. Конечно, Брудер знал, что с ним вряд ли что-то случится — он был достаточно опытным демоном, чтобы не вляпаться в сложную ситуацию, суметь избежать серьезного конфликта.
А еще ледяному было безумно жаль того человека, который попал под влияние Темного Всадника. Раймонд Рихтер, если Шлафу не изменяла его память, хранившая очень много ценной информации. Что же ему такого наплел древний демон, раз сумел ослепить человека, который наверняка был не так уж глуп. Что-то пообещал? Угрожал? Обманул? Темный был способен на что угодно.
Мысли ледяного вновь вернулись к его поступку. Он ушел из квартиры очень быстро, наверняка выглядел подозрительно. Он помнил, как, идя по улице, поднял голову и встретился взглядом с Пиро, который стоял в это время у окна и задумчиво провожал Шлафа проницательным взором до самой остановки. Догадался ли огненный о реальных намерениях брата? Они знали друг друга достаточно долго для того, чтобы догадываться о том, что его товарищ что-то скрывает. Рассказал ли он остальным свои наблюдения или решил молчать, полностью доверяя Шлафу?
Ледяной потряс головой, прекрасно понимая, что не может подвести своих товарищей. Он не сможет простить самого себя, если эта поездка закончится ничем, он был обязан выяснить хоть что-то. Чтобы окончательно не заснуть, Шлаф решил оглядеться. Рядом с ним было пустующее сидение, что не могло не радовать — гораздо проще было размышлять тогда, когда под ухом не пыхтит кто-то еще.
Автобус был наполнен пассажирами различной наружности: вот пожилая пара на соседнем ряду о чем-то мило шепталась друг с другом; рядом задремавший молодой человек привалился лицом на вибрирующее стекло; недалеко женщина с уставшим лицом вполголоса читала маленькому мальчику какую-то книжку с цветными картинками. Окружение было настолько банальным, что заскучавший Шлаф отвернулся к своему окну — пейзажи и то были интереснее.
Все, что мог Брудер делать на данный момент — рассуждать, что он будет делать по прибытии в конечную точку. Как он будет искать Раймонда Рихтера, если даже толком не запомнил, как тот выглядит? Фотографии в соцсети были не настолько хорошей наводкой, чтобы полностью полагаться на память о них. Да и как в принципе Шлаф мог найти одного незнакомого человека в большом городе, где никогда при нынешней жизни не был? С чего он вообще решил, что его удача достаточно сильная, чтобы совершенно без подготовки достичь своей цели?
Брудер вздохнул, покачав головой. Он уже успел отругать себя за то, что так недальновидно поступил. Но возвращаться назад было уже поздно. Он обязан закончить этот путь, чтобы в дальнейшем не винить себя в том, что сделал недостаточно для блага своей стаи.
Однако сейчас он не мог ничего предпринять по той причине, что даже не знал точно, в каком месте он окажется, не говоря уже о том, как будет искать свою цель. Все, что ему оставалось делать сейчас — немного подремать, так как в эту ночь ужасно не выспался. А если учесть, что ему предстоят серьезные поиски, необходимо было хотя бы немного запастись силами.
***
Со всех сторон его окружала разномастная пестрая толпа. Шлаф в нерешительности топтался на вокзале, куда прибыл автобус, не зная, куда идти. Он чувствовал себя совершенно беспомощно, как маленький слепой котенок, который случайно выкатился из-под материнского живота, а теперь даже не знал, как ему поступить. Правда, в отличие от котенка, демон не собирался пронзительно пищать, призывая кого-нибудь на помощь. Придется как-то самому выкручиваться.
Ледяной взял с собой общий телефон, который мог использовать для того, чтобы открыть карты и не заблудиться. Но они были мало полезны в том случае, когда даже не имеешь понятия о том, куда нужно добраться. К сожалению, люди еще не придумали такой технологии, чтобы искать по карте нужного человека. А даже если такое уже и существовало, Брудер все равно не располагал этим.
Единственное, что пришло ему в голову в столь сложной ситуации — прогуляться по округе, рассмотреть местность, изучить хотя бы что-то. Конечно, также возникла мысль о том, чтобы притвориться отставшим другом Раймонда и напрямую поспрашивать у людей, не видели ли они подобного человека. Но Шлаф понимал, что вряд ли кто-то обратил внимание на мужчину весьма заурядной внешности.
Демон бесцельно бродил по зданию вокзала, с интересом озираясь по сторонам. Ничего подобного он ни разу не видел за всю жизнь. И было бы гораздо проще, если бы его не окружала такая толпа народа, которая будто бы специально пыталась с ним столкнуться. Шлаф с особой аккуратностью лавировал между скоплениями людей, чтобы случайно не сбить кого-то с ног.
Внезапно его разгулявшийся взгляд вырвал из толпы фигуру, которая словно даже не выделялась среди остальных. Мужчина неопределенного возраста с аккуратно стриженными волосами, с чернотой которых могла поспорить разве что «грива» Шумона, треугольная крохотная бородка.
И темно-голубые глаза, смотрящие на мир с напускной небрежностью, гордостью, наигранной самоуверенностью. Но Шлаф мог видеть и понимать больше — то были глаза юноши, что еще не потеряли свою детскую задорность, простоту и великодушие. Таких людей можно встретить очень редко — их почти уже не осталось в нынешний век. Наверное, поэтому демон обратил на него внимание.
Но вместе с тем в голову пришло и осознание того, что Брудер узнал этого человека. Никогда с ним не встречался, не видел вживую, но что-то все равно всплыло в памяти. Это точно был Раймонд Рихтер, Шлаф по крайней мере в этом был почему-то абсолютно уверен. Чутье редко подводило старшего в стае демона.
Человек тем временем тоже окинул ледяного оценивающим взглядом, но очень быстро потерял к нему интерес. Скорее всего, Раймонд даже не узнал его, а лишь на мгновение заинтересовался долговязой фигурой, которая длинным фонарным столбом возвышалась над головами остальных людей.
Шлаф непроизвольно ускорил шаг, продолжая уворачиваться от скопления людей, понимая, что не может позволить себе упустить такую невиданную удачу. Какова вероятность того, что он с первой же попытки отыскал нужного человека? Конечно, такая вероятность никогда не равнялась нулю, но была настолько ничтожной, что полагаться на нее было бы совершенно глупо с точки зрения здравого смысла. Но по тому же здравому смыслу, магия в понимании людей не существует. Так стоит ли надеяться на него в том мире, в котором может произойти все, что угодно?
Брудер решил отложить подобные размышления на другое время, когда на его плечах не будет лежать настолько ответственная задача. Он еле успевал за Раймондом, который так и норовил затеряться в толпе. Из-за неопытности Шлафу было очень тяжело находиться в таком месте, где было много людей.
Вскоре двое покинули здание вокзала, оказались на оживленной улице. Быстро придя в себя, демон вновь отыскал глазами свою цель. Не оборачиваясь ни на мгновение, человек быстро двигался вперед, словно торопился в какое-то место. У него было неоспоримое преимущество над ледяным — умение ориентироваться в больших городах. Шлафу оставалось только успевать за Раймондом, который, казалось, двигался не настолько быстро, чтобы его было невозможно догнать.
Брудер решил сохранять достаточную дистанцию для того, чтобы Рихтер не заподозрил преследования. Только этот человек мог привести Шлафа в то место, где должен оказаться Темный Всадник, который задумал что-то не очень хорошее для небольшой стайки демонов под предводительством Тойфеля.
Через некоторый промежуток времени плотность народа вокруг стала гораздо меньше, ледяной успел заволноваться о том, что рано или поздно Раймонд поймет, что за ним «хвост». К сожалению, сейчас Шлаф не мог позволить себе пытаться скрываться, так как боялся, что просто напросто отстанет и потеряет свой шанс разобраться в сложившейся ситуации. Это был лишь вопрос времени, когда человек поймет, что его присутствие не осталось незамеченным.
Однако демон даже и представить себе не мог, что все произойдет настолько быстро. Движения Раймонда стали заметно более дерганными, он все чаще и чаще сворачивал в разные стороны, чтобы убедиться, что ему не почудилось преследование. Пару раз человек даже обернулся — даже не взглянул на Шлафа, делая вид, что смотрит в совершенно другую сторону. Ледяному оставалось только гадать, насколько хватит выдержки и нервов человеку, чтобы тот продолжал настолько искусно и наигранно игнорировать присутствие преследователя.
Вскоре Раймонд внезапно сделал резкий поворот, ускорил шаг, скрываясь во дворах. Это была последняя возможность либо отвязаться от подозрительного существа, либо окончательно убедиться, что его преследуют. Брудер вздохнул, понимая, что у него не остается никакого выбора — только следовать за человеком, в надежде, что он приведет демона к нужному месту. Правда, все усложнялось тем, что Рихтер мог свободно доложить Всаднику о его нахождении, так что Шлафу оставалось лишь надеяться на свою изворотливость и скорость.
Вдруг Раймонд резко развернулся, отпрыгнув от демона спиной вперед. Ледяной замер на месте, понимая, что до смерти напугал человека. Мужчина исподлобья смотрел прямо в глаза Шлафу, в его взоре сквозили обжигающая ярость, неприкрытое отвращение, но при этом нельзя было не заметить затравленный страх, присущий хищнику, которого загнали в ловушку умелые охотники.
— Не подходи ко мне, адское отродье, — ядовито прошипел человек, не отводя взгляда.
— Знаешь, это грубо. — Шлаф болезненно поморщился. — Я же ничего тебе не сделал. Мы даже не знакомы.
— Не притворяйся даже, со мной эти фокусы не прокатят, — резко отозвался Раймонд, отступая еще на шаг назад. — Если надумал подкараулить меня и под шумок устранить, то сразу говорю, ты об этом очень сильно пожалеешь.
— Больно мне надо руки марать, — фыркнул ледяной, но остался на месте. — Если бы хотел убить, не стал бы приближаться.
Вдруг человек вздрогнул, будто о чем-то резко вспомнил. Он выпрямился, перестал пялиться, с интересом оглядел своего собеседника. Раймонд решил для себя, что даже этот высокий демон выглядит менее агрессивно и устрашающе, нежели тот же Темный Всадник. Так что кто больше похож на убийцу? Тем не менее, слова собеседника не были лишены смысла, поэтому Раймонд решил все-таки чуть смягчиться, но при этом не позволить усыпить его бдительность.
— И зови меня Брудер Шлафом, — продолжил ледяной с мягкой снисходительностью. — не надо разбрасываться грязными выражениями.
— Интересное… имечко, — пробормотал сквозь стиснутые зубы Раймонд.
— Не я его выбирал, — усмехнулся тот, небрежно пожав плечами.
— Так что тебе нужно? — Осторожно поинтересовался Рихтер, переводя тему.
— От тебя — ничего, — хмыкнул Шлаф, но затем помрачнел. — Честно, я и сам не до конца понимаю, что именно тут делаю. — Он помотал головой, чуть понизив голос, — надо было послушаться вожака и остаться дома.
Раймонд мог бы машинально пропустить мимо ушей последнюю фразу из-за недостатка информации о быте другой расы, но что-то привлекло его цепкий разум. Одна маленькая деталька, которая рушила цельную картинку того, что он знал. Что-то не укладывалось у него в голове, но человек не мог понять, что именно. Казалось, ответ лежит прямо под носом — протяни руку…
— Твой вожак разве… Не Всадник? — Наконец, Раймонд понял, что именно его напрягло. Как мог кто-то посоветовать своему подчиненному остаться дома, если собирается его убить? Конечно, логика в понимании демонов могла работать по-другому, но даже так не было смысла.
Ледяной, услышав робкий вопрос человека, все-таки не смог удержать на своем лице маску равнодушия и спокойствия. Шлаф хрюкнул от смеха, еле успев закрыть рот ладонью, чтобы не расхохотаться в голос. Раймонд в растерянности оглядывал своего собеседника, совершенно запутавшись.
Кто-то из демонов определенно врал самым наглым образом. Либо тот, кто смеялся перед ним, пытался отвести подозрения, либо… Темный Всадник пытался обманом манипулировать им, Раймондом, для устранения своих врагов. Ни тот, ни другой вариант человеку точно не нравился, так как в любом случае он оказывался заложником игры, правил которой не знал.
— Ты уж сам выбирай, кому будешь верить, — успокоившись, проговорил Шлаф, серьезно уставившись на Рихтера. — Но на твоем месте я бы не доверял Темному совсем. — В глазах его вдруг сверкнули озорные искорки. — Да он даже выглядит, как типичный злодей из людских сказок.
В какой-нибудь другой ситуации Раймонд бы обязательно подтвердил такие точные наблюдения и от души посмеялся, но сложившаяся ситуация совсем не располагала к веселью. Он совершенно потерялся, теперь даже не знал, на какие знания ориентироваться при анализировании всей информации. Да хотя бы знать ему, кому можно доверять, чтобы не попасть впросак. Раймонд уже жалел о том, что ввязался в это темное дело, в котором не смыслил абсолютно ничего.
Хотя, если взглянуть на ситуацию с другой стороны, демон, который прямо сейчас стоял перед ним был гораздо более человечным, чем тот, кому Рихтер доверился изначально. И Брудер Шлаф смотрел на него таким чистым и искренним взглядом, очень проницательным, будто тот знал, что чувствует человек… Мужчина поймал себя на мысли, что готов доверить что угодно этому демону. За время всего разговора у Раймонда ни разу не возникло желания трусливо сбежать куда угодно, лишь бы оказаться подальше от гостя из другого мира. Но сейчас перед ним стоял как будто самый обыкновенный человек, который ничем не отличался от него самого. Может, в этом и есть истина происходящего?
— Но… Я все равно не понимаю, — пробубнил Раймонд, опуская глаза. — Вы же демоны. Воплощение всего темного, что может только существовать. Вы беспощадные убийцы, которым есть дело только до собственных прихотей.
— Похоже, люди действительно предпочли забыть момент истории, который навсегда соединил наши миры. — Шлаф покачал головой, неожиданно для Раймонда помрачнев. — У вас осталось лишь самое яркое убеждение в том, что демоны несут боль и страдание. Если ты позволишь, я пролью свет на это темное пятно в твоих познаниях. К счастью или к сожалению, демоны никогда не смогут забыть то, что произошло.
Раймонд коротко и молча кивнул. Никогда не помешает узнать побольше о том, с чем имеешь дело. Темный Всадник всегда ловко обрывал все попытки человека расспросить о том, кто такие демоны. Наверняка это делалось не просто так, от Рихтера что-то хотели скрыть. Но раз другой демон так великодушно решил поделиться информацией, за эту возможность надо было хвататься.
…Раса демонов гораздо более древняя, чем человеческая. Тот период времени, когда демоны были единственными глубоко разумными существами в двух мирах, был для Ада неблагополучным, темным, жестоким. Жизненной энергии, что аккумулировалась на Земле из животных и растений, было недостаточно для того, чтобы все адские существа жили спокойно. Они голодали. Гораздо сильнее, чем могли себе представить нынешние демоны. Пусть их и было не так много.
Когда у людей развился разум, их эмоции, чувства, мысли стали сильнее. Душа аккумулировали больше Силы, которой питались демоны для поддержания своей жизнедеятельности. Почувствовав вкус достатка, жители Ада не собирались останавливаться — им хотелось большего. Им хотелось удовлетворить свои бездонные потребности, насколько хватит им энтузиазма. В то время демонам был неведом баланс, они ничего не знали о мире Земли.
Небольшая группка особо жадных демонов вышла на чужую территорию. То было кровавое время, наполненное страхом, болью, смертью. Поговаривают даже, что весь мир приобрел темно-багровый оттенок пролитой крови. Демоны не знали жалости, без разбора истребляли всех людей на своем пути, не щадя ни детей, ни стариков, ни больных. В их сущности не было милосердие — в Аду тогда оно только вредило.
Однако людей было всегда больше — как в те стародавние времена, так и сейчас. Объединив свои силы, человечество смогло дать отпор своим врагам. Демонов пришлось уничтожить, так как те, ослепленные алчностью, не смогли вовремя остановиться. Люди отпустили лишь одного. Его звали Райном. Если верить слухам, он отбился от своего отряда и помог слепому человеческому мальчику вернуться домой. В благодарность люди позволили демону вернуться в родной мир. Райн рассказал себе подобным о том, что нельзя переходить допустимую черту баланса. Именно тот сбежавший демон поведал остальным, что милосердие — это то, что делает существо по-настоящему могущественным.
— Так много времени ушло, не одно тысячелетие, — вздохнул Шлаф, заканчивая свое повествование. — Люди забыли историю, но прекрасно помнят все обиды, не понимая, откуда они идут.
— Это очень… — Раймонд запнулся, не находя подходящих слов.
— Самое печальное в другом, — перебил Брудер, покачав головой. В его взоре Рихтер увидел плескавшуюся боль, от которой ясные глаза зелено-бурого оттенка будто потемнели. Человек не мог этого выдержать, неловко отвел взгляд. — Почему нынешние демоны должны нести ответственность за своих далеких предков? Почему мы должны расплачиваться за те поступки, которые даже не совершали?
Раймонд молчал, переваривая полученную информацию. Да, демоны были далеко не мирными созданиями, но и люди тоже не идеальные. Он не мог прочувствовать всю боль собеседника, но был готов ему сочувствовать. Так странно было ощущать такие перемены в своей душе.
Ему теперь стало нестерпимо стыдно за то, что он ввязался в мутное дело, совершенно не зная о нем. Из-за своего тщеславия он захотел ощутить себя героем, спасителем человечества, даже не понимая того, на чьей стороне он действительно боролся. Это был горький урок, который он, похоже, усвоил на всю жизнь. Раймонд послушает совета Брудер Шлафа — не станет до конца доверять Всаднику. Он больше не позволит себя обмануть.
— Ладно, — пробормотал ледяной, отмахнувшись рукой, — не для нас этот разговор. Лучше скажи мне, в какое время ты должен был встретиться с Темным?
Шлаф видел, как секундный страх мелькнул в глазах Раймонда, но даже не моргнул. Он не собирался раскрывать человеку источники информации, решил, что ему это ни к чему. Но и увиливать тоже не стал — напрямую поинтересовался, понимая, что теперь может рассчитывать на поддержку. Раймонд мельком взглянул на наручные часы, сверяясь со временем встречи.
— Он опоздал, — почти шепотом проговорил человек, напрягаясь всем телом. Он и сам не понимал, чего так испугался. Наверное, что его засекут в обществе демона, который являлся прямым врагом Всадника.
— Значит, уже не придет. — Тряхнул головой Шлаф, скрещивая руки на груди. — Темный всегда приходит вовремя. Но только в том случае, если он планировал это сделать. Он просто отвлек нас, потратил время. Надо возвращаться.
От Брудера не укрылось то, что Раймонд поник, пусть тот и постарался скрыть свое расстройство. Однако сделать было ничего нельзя, Рихтер был всего лишь игрушкой в руках могущественного демона. Так сколько Всадник будет еще держать его рядом с собой? Понятное дело, это лишь вопрос времени, когда демон избавится от своего обманутого союзника. Однако теперь Шлаф с ужасом понимал, что ему самому будет больно, когда этот момент настанет.
Но все, что ледяной может сделать сейчас — вернуться домой и доложить своим братьям о том, что никакого «оружия» не было и в помине. Лишь бы это было просто отведением взгляда, а не попытка убрать самого сильного демона в стае для того, чтобы совершить что-то непоправимое. От этой мысли у Шлафа по спине пробежались мурашки. Ему нужно было срочно возвращаться домой, пока не стало слишком поздно.
***
Рене быстро зажмурился и тут же распахнул глаза, чтобы убедиться наверняка, что у него не двоится в глазах, а в коридоре действительно стоят два Шлафа. Быстро придя в себя, паук оценил ситуацию — по бокам братья, чуть впереди Алекс напротив фальшивого Шлафа, а у двери он уже настоящий. Если Рене поторопится, то он сможет оттащить фальшивку подальше, пока тот не понял, что произошло.
Паук узнал своего врага. Это был Иртум — демон с непостоянной внешней оболочкой. Он мог обращаться в любое существо, которого когда-либо видел. Легче всего становиться кем-то похожим на человека. Не самый приятный демон, с которым можно только иметь дело. Как и Рене давно, Иртум является приближенным Всадника, поэтому демоны знали друг друга достаточно хорошо.
Наверняка именно это и стало решающим в сложившейся ситуации. Тень перехватил взгляд Рене, похоже, догадался, что тот задумал. Иртум тут же взвился на месте, бросился в сторону, одним прыжком достиг застывшего в двери настоящего Шлафа. Послышался оглушительный грохот. Ледяной, которого застали врасплох, не удержал равновесия, повалился прямо на тумбочку у двери, снес со своего места вешалку. Вся эта мешанина бесформенным комом покатилась по полу.
Алекс еле успел отскочить в сторону, чтобы не попасться под горячую руку борющихся. Рене успел подумать о том, что он слишком замешкался, позволить Иртуму все спутать. Теперь было совершенно непонятно, как они будут разбираться в двух Шлафах. Наверное, это и был запасной план Тени на тот случай, если задумка с подменой провалится. Сложно сражаться с тем противником, который когда-то был твоим товарищем — вы знаете приемы друг друга.
Помещение наполнил протяжный вой, движение тут же остановилось. Рене чуть отвел ног назад для более устойчивой стойки, чтобы иметь возможность сразу броситься вперед, как только представится возможность. Один из Шлафов повалил на пол второго. Поверженный скрючился, потирал ладонью зашибленную голень, болезненно жмурился. Второй ледяной, покачиваясь, выпрямился, зажимая кистью прокушенное плечо. Под глазом расплылся синий фингал. Он смотрел на Рене с мучением.
Время замедлилось. Демон, готовый кинуться на врага, застыл в нерешительности. Он определенно не мог понять, кто есть кто. За его спиной братья сбились в кучку, не издавали ни звука, будто даже перестав дышать. Рене мучительно желал, чтобы инициативу перехватил Тойфель, который знал Шлафа гораздо дольше, точно смог бы отличить настоящего от фальшивого. Но вожак не решался, колебался, боялся ошибиться, не хотел становиться виновником непоправимого.
За спиной — стая, которая надеялась на него. Впереди — сложная задача, с которой нужно было расправиться с одной попытки, переиграть невозможно. Скрюченная фигура на полу даже не подняла на него голову. Шлаф тяжело дышал, воздух рваными хрипами вырывался из его открытого рта. Травм, кроме зашибленной голени, не было видно. Совсем рядом, еле стоя на ногах, качался второй Шлаф, зажимая кровоточащее плечо, жмуря заплывший глаз. Он с тоской смотрел на Рене, быстро шевелил губами, что-то пытаясь сказать. Казалось, он просил обратить на него внимание.
— Рене, брат… — Наконец, расслышал тот дрожащий голос. — Это я. Я настоящий.
Фигура на полу даже не пошевелилась. Паук рефлекторно настороженно выпустил пару конечностей из спины, даже не заметив этого. Он переводил взгляд с одного демона на другого, мучительно пытаясь найти в них различия. Но эти двое были абсолютно идентичными, невозможно было разобрать, кто настоящий.
Поведение тоже не выдавало подделку, так как в характере Шлафа было и промолчать, и указать на самого себя. Оба не двигались, стараясь не навести на себя больше подозрений. Все трое смотрящих друг на друга понимали, что использовать Силу бесполезно, так как существовали Сферы Силы, а в стае Всадника наверняка нашелся бы хоть один с ледяной способностью; они не являются индивидуальными для каждого демона.
Тут Шлаф, стоящий на ногах, сделал неуверенный шаг вперед. На Рене взглянули до дрожи знакомые светлые голубые глаза, сейчас подернутые пеленой боли. С ужасом паук понял, что уже неосознанно для себя сделал выбор в пользу того, кто осмелился прямо посмотреть на него. Посмотреть, как на старого знакомого, близкого друга. На того, кому можешь доверить жизнь, чью спину прикроешь всегда.
Что-то изменилось. Внезапно оказавшейся совершенно чужой фигура на полу зашевелилась. Рене боковым зрением видел, как второй Шлаф поднял голову, свободной рукой потянулся к джинсам. Паук особо не вглядывался, неотрывно смотря в глаза стоящего перед ним демона. И тут Рене увидел, что лежащий на полу вытащил из кармана джинсов на свет что-то небольшое, умещающееся на ладони.
Маленькая фигурка, сделанная из темно-синего камня, в виде паука, что раскинул свои тонкие лапы в разные стороны. Сквозь матовую поверхность лазурита без труда проходили лучи света, будто фигурка светилась изнутри. Очень хрупкая вещь тонкой работы. Талисман, оберег, который когда-то давно-давно Рене сделал сам и подарил Шлафу, чтобы защищать его от ночных кошмаров.
Паук нервно улыбнулся, даже не показав внешне, что отводил взгляд. Стоящий перед ним демон улыбнулся в ответ, заметно расслабившись. Кажется, он расценил эту мимику, как одобрение. А вот Рене больше не колебался. Он не позволит больше себя обманывать, он все прекрасно понял.
Резким быстрым движением, не шелохнувшись телом, паук размахнулся лапой за спиной. Послышалось мерзкое хлюпанье и резкий сдавленный болезненный вскрик. Шлаф качнулся на обмякших ногах, мышцы его лица конвульсивно дернулись. Не опуская глаз ниже, Рене почувствовал, как что-то горячее и липкое струится по его лапе. Демон перед ним закатил глаза, рухнул бесчувственным комом прямо под ноги. Тут же тело отвратительно булькнуло в луже свежей крови, от которой будто шел пар. Позади Рене раздался жалкий всхлип, который сразу же оборвался.
Не оборачиваясь, паук перепрыгнул через неподвижное тело, чуть не поскользнувшись на луже крови. Ничего, Иртум не носил человеческую оболочку, это его собственное тело. Сила убитого демона просачивается обратно в Ад, не оставляя следов на Земле. Через некоторое время тело и кровь просто растворятся в воздухе.
Рене подскочил к Шлафу, который, как завороженный, пялился на изувеченное тело, которое изображало его самого. Каково это — видеть себя мертвым со стороны? Рене встал прямо перед братом, закрывая от него страшную картину. Протянул ему руку, предлагая помочь встать. Ледяной с удовольствием отвлекся от своего неприятного развлечения, ухватился за протянутую ладонь, как за спасительную соломинку, еле встал, держа травмированную ногу на весу.
— Я много с кем сражался, — пробормотал Брудер, вяло усмехнувшись, — но тебя своим врагом видеть не хотелось бы.
— Сильно задел? — Резко отрезал Рене, проигнорировав высказывание ледяного.
— В норме, — фыркнул Шлаф, оглядывая паука с ног до головы.
Рене был перемазан чужой кровью, брызнувшей из рваной раны. Он чуть подрагивал, будто мышцы все еще сохраняли тонус и были готовы снова бросаться в бой. Движения его были резкими, голос срывающимся. Убийства никогда не проходили мимо даже того, кто к ним вроде бы привык.
— Тогда позволь удостовериться, что мы имеем дело с оригиналом. — Внезапно в коридоре возник Пиро, быстро пересекая разделявшее их расстояние.
Огненный твердым шагом надвигался на Шлафа, что даже Рене стушевался, отойдя на шаг назад. Ледяной попятился к стене, втянув голову в плечи, стал неожиданно даже меньше Пиро. Тот остановился только тогда, когда Брудер прижался лопатками к стене, с затравленным страхом глядя на брата, который явно не был настроен миролюбиво, не собирался смягчаться, пока не убедится в подлинности стоящего перед ним демона. Собственно, это было здраво.
Пиро протянул Шлафу свою широкую ладонь. Ледяной скользнул взглядом по кисти, заостряя внимание на пальцах. Что-то маленькое блестело на ладони, по пальцам скользила тоненькая нить, запястье обвивал тонкий браслет. Шлаф тут же понял, что это. Простой тест, который покажет истинные намерения демона.
Боковым зрением Шлаф заметил, как напрягся Тойфель у гостиной, а остальные обменивались недоуменными взглядами. Вожак прекрасно знал, что сейчас произойдет, когда-то его тоже проверяли тем же методом. Пусть все и закончилось хорошо, но воспоминания у рогатого остались не самыми светлыми.
Брудер с готовностью протянул руку Пиро, сжав его ладонь в своей. Секунды потекли медленно и неохотно. Шлаф чувствовал легкое тепло, исходящее из от оберега-браслета, но все равно не мог знать, что именно ощущает сам Пиро. Огненный неотрывно смотрел в глаза брату, лицом совсем не выражая никаких эмоций.
— Все в порядке, — наконец проговорил Пиро, отойдя назад. — Свой.
Это послужило каким-то спусковым крючком. Напряженная атмосфера в коридоре тут же смягчилась, началось шевеление. От группы отделились Тойфель с Алексом, с двух разных сторон начав приближаться к телу, что уже начало потихоньку растворяться. Оно бледнело, теряя Силу, кровь становилась менее насыщенной по цвету, сквозь нее уже просвечивали доски ламината.
Шлаф хотел было отойти в сторону, но внезапно его за руку схватил Пиро, крепко сжав предплечье. Ледяной тихо шикнул от боли и неожиданности, раздраженно вопросительно взглянув на брата. Но лицо того больше не выражало привычной мягкости, он пристально вглядывался в лицо Шлафа, словно пытался понять, о чем тут думал.
— Не смей больше подвергать себя такой опасности, — угрожающе прорычал огненный. — в следующий раз я не буду прикрывать твой ледяной зад.
— Следующего раза не будет, — фыркнул Брудер, небрежно вырывая руку из хватки Пиро. Тот не стал как-либо это комментировать.
Тойфель склонился над поверженным Тенью, внимательно разглядывая его лицо, черты которого начали как-то еле уловимо меняться. Это был все тот же Шлаф, однако если приглядеться внимательнее, нельзя было сомневаться, что это не он. Но Тойфель думал совсем не об этом — он точно знал, что Рене не мог ошибиться. Пусть рогатый и знал Шлафа гораздо дольше, однако лишь паук сблизился с ним достаточно, чтобы узнать среди подделок. Что-то неуловимое связывало этих двоих.
Однако мысли Тойфеля были заняты совершенно другим. Он внимательно вглядывался в лицо Тени. Ответ кружился где-то прямо под носом, но тот все никак не мог его поймать. Все было настолько простым и очевидным, что хотелось рычать от досады на свой еле соображающий мозг.
И тут что-то мелькнуло на самом краешке сознания. Изменчивая форма, возможность следить за кем-то, не раскрывая своего положения. Кот на площади. Ворона на кухне. Крыса в парке. Обрывки цельной картинки складывались вместе, как податливые кусочки паззла. Осознание стукнуло по голове, перевернув мышление с ног на голову. Теперь все сомнения были развеяны.
— Я понял… — Пробормотал Тойфель. Вроде тихо, но его услышали все, с любопытством уставились на вожака. — Рене никогда не был доносчиком Всаднику.
Рогатый пояснил все, что только что сам осознал. На протяжении всего пути их незаметно преследовали три зверя, которые имели определенную странность, но особо не привлекали внимание. Все трое были черными, обладали слишком осмысленным для животного поведением, имели яркие глаза. Это была достаточно аккуратная слежка, пока Тень не попытался скопировать того, кого они хорошо знали.
Все с молчаливым интересом слушали вожака, совершенно не обращая внимания на то, что один из демонов мыслями был далеко-далеко отсюда. Алекс так и остался сидеть на корточках возле почти исчезнувшего демона. Смотрел прямо на его рваную рану, но как будто сквозь нее. Тяжелые мысли лениво скользили в его разуме, позволяя детально рассмотреть каждую из них. И чем больше Алекс их анализировал, тем паршивее становилось где-то внутри.
Рене хладнокровно убил своего бывшего товарища по стае. Он не колебался ни мгновения, действовал решительно, не медлил, даже почти не показал, что этот поступок на него как-то повлиял. Рене умел убивать быстро и четко, Алекс в этом только что убедился. И поведение его брата было совершенно не похоже на то, как он вел себя в развязке злополучной битвы, когда всю стаю чуть не перебили. Рене действительно не собирался убивать никого из них, пытался оттянуть время для разработки плана. Если собрать воедино все эти умозаключения и объяснения Тойфеля, то можно было спокойно сделать вывод о том, что…
Рене был обвинен напрасно.
Жгучий стыд, перемешанный с острым чувством вины, накрыл Алекса с головой. Его спешка, недоверие, упертость сослужили ему дурную службу. Он чуть все не испортил, хотя мог как-то повлиять. С другой стороны, он ощутил неимоверное облегчение от того, что долгие годы до этого никогда не ошибался в брате. Сейчас нужно было только исправить то, что случилось за прошедшие дни. Лань почему-то не сомневался, что у него все получится, не верил в неудачу.
Алекс неловко поднялся на ноги, приблизился к Рене, который стоял у стены, опираясь на нее спиной, опустил голову, тяжело дыша. Кажется, паук даже не сразу заметил приближение своего брата, вздрогнул, когда его тень попала в поле зрения. Дерганным движение шеи Рене взглянул на Алекса ошалевшими от пережитого глазами, пытаясь сфокусироваться на подошедшем, понять, что тот хочет.
— Мне нужно… Поговорить с тобой, — неловко промямлил Лань, пристыженно опуская глаза. — О том, что произошло…
Ответом ему послужил тихий легкий кивок и более осмысленный взгляд.